ПЕ-2. Самолет, на котором 34 бап будет воевать до конца войны.
К весне сорок второго в полку уже не на чем было летать, и было немало экипажей, не имеющих машин. Большую часть дня они помогали техникам и механикам на аэродроме. Командование принимает решение вывести полк в резерв на переформирование. Несколько уцелевших самолетов вместе с летчиками были переданы другим частям. Первыми по «дороге жизни», еще в марте, вывозят технический состав. Позже, к апрелю, частями - летный состав.
На Ленфронте остаётся замкомандира полка А.В. Каменев – в декабре 1942 он возглавит 987 авиационный полк.
Летчика лейтенанта Авдеева И.И. оставят служить в 8 Дальнеразведывательной АЭ. Наверное, он и сам к этому рвался - его семья осталась в Тихвинском районе. 3 марта 1943 на станции Дно Ленинградской области он попадет в плен, но в конце войны будет освобожден.
Летчик лейтенант Годовиков Н.А. как инициативный и волевой командир будет направлен в 117 отдельную разведывательную эскадрилью, ту самую, с которой стояли на аэродроме Капитолово, и продолжит службу на Ленфронте.
Лейтенант Дуденко И.М. в феврале сорок второго будет причислен к соседнему 18 сбап 54 ВА и через четыре месяца 4.4.1942 года погибнет при выполнении боевого задания. Его прах покоится ныне на новом гражданском кладбище в Малой Вишере.
Зам. командира АЭ ст. лейтенант Елисеев И.С. будет служить в 10 сбап, получившим звание Ленинградского, примет участие в Сталинградской битве, в боях на Северном Кавказе. 26.05.1943 его подбитый самолет упадет у хутора Ханьково Славянского района и будет поднят лишь спустя 77 лет, в сентябре 2020 года поисковым отрядом «Кубанский Рубеж», а его экипаж в полном составе будет захоронен в братской могиле в Ханьково.
Возможно, и наш штурман Логвинов тогда же был переведен в 54 бап 301 дивизии. Во всяком случае, воевать со своим полком он больше не будет.
= Инженер-капитан Веклич Николай Александрович: его «исключительно высокие организаторские способности и глубокое знание своего дела» были замечены командованием – с марта 1942 он получил назначение на должность старшего инженер-инспектора Ремонтного отдела ВВС Ленфронта.
= Капитан Севастьянов Вячеслав Алексеевич, уполномоченный ОО НКВД, получил повышение и был переведен в отдел контрразведки 241 БАД.
= Старший лейтенант Гуняков Леонид Николаевич, инструктор политпропаганды и ст. секретарь комсомольской организации полка, переведен помощником начальника оперативно-разведывательного отдела штаба 314 ночной бомбардировочной дивизии.
= Капитан Вальдман Валентин Николаевич, отв. секретарь партбюро, получает назначение военным цензором в штаб 7 ВА.
= Ст. сержант Щербинский Михаил Иосифович, ст. писарь, возвращен в 117 разведывательную эскадрилью.
Из летного состава полка, некогда вылетевшего из Ташкента, осталось человек сорок. Последняя группа летчиков покинула Ленинград в начале апреля.
Всезнайка Википедия, которой не всегда можно доверять, сообщает: «17 февраля 1942 года полк отведён в резерв, переобучен на Пе-2». Мы-то знаем, что первую группу полка вывезли в марте, а последнюю - 9 апреля. Ну, а где же летчики полка проходили переобучение? Анна, внучка Пилявского, рассказала, что техники, добиравшиеся до места дислокации поездом, стали свидетелями страшного наводнения, разразившегося в Орске, что приходилось «сидеть на крышах и плавать по улицам на лодках». Позже и я, перечитывая письма Константина Журбаева, увидела свидетельства того, что полк вывезли по железной дороге на территорию Южно-Уральского военного округа в Орск, где весной сорок второго произошло масштабное наводнение. Вода пришла в город под Пасху, 27 апреля. Почти одновременно вскрылись Орь и Урал. Урал остановился, а затем лёд на реке пошёл вспять. Прорвало Магнитогорскую плотину, а ночью мощным потоком в город ворвалась вода. Военные летчики, ожидающие назначения в Орском гарнизоне, на лодках вывозили людей, спасавшихся на крышах. Подъём воды на 2 мая достиг 987 см. Вода доходила до крыш, в ряде случаев закрывала провода электропередач. Погиб скот, размыло продуктовые склады, начался настоящий голод. Недели две карточки не отоваривали никаким категориям. Вот в такой город 21 мая группа летчиков, в которой находился Константин Журбаев, прибыла в Орск. К этому дню основная вода схлынула, но периодически поднималась, но последствия поражали: Журбаев пишет в письме домой, что с водой уплыли все его личные вещи и он остался, в чем был. 25 июня личный состав перебросили в Чкаловск, об этом опять сообщает в письме Константин – там ситуация была получше. В Чкаловске (это название дали Оренбургу в 1938 году, в год гибели Валерия Чкалова) были расположены три летных училища, одно из которых, 2-е Чкаловское военное авиационное училище летнабов и штурманов, закончил Константин Журбаев. Вскоре в полку появятся еще выпускники того же училища - лейтенант Лайко Виталий Павлович и Алексеев Николай Николаевич из 3-й Чкаловской ВАШП. И не только эти двое… Было бы очень интересно узнать, чем занимался полк в эти месяцы, поскольку к месту своего назначения, судя по всему, он прибывает только в августе. В письме Константина от 5.08 есть такое замечание: «Я все еще в дороге, сидим на станции Алатырь. Пятые сутки в поезде. Сегодня вечером тронем вероятно к Казани». Но вот куда направлялся полк на переобучение? Нигде не было об этом информации… Помогла в поиске простая вещь – надпись на обороте фотографии, присланная внучкой техника полка Василия Пилявского, о которой уже было рассказано в Третьей главе. На фото — трое друзей-однополчан и надпись на обороте: «Йошкар-Ола, август 1942».
Фото № 41 с надписью на обороте «Йошкар-Ола, август 1943». Из архива Пилявского. Интернет ничего не рассказал про наш полк в Йошкар-Оле, но рассказал, что с августа 1942 года в этом городе был расположен 3-й запасный авиационный полк, который специализировался на переобучении летчиков для полетов на Пе‑2. Сюда прибывали эскадрильями и целыми полками, переучивались, в Казани получали новые самолеты и отсюда улетали на фронт. В короткие сроки здесь прошли подготовку сотни летных экипажей.
«Получили самолеты ПЕ-2, как их у нас называли «пешки», - пишет в своих воспоминаниях техник-лейтенант Андреев, прибывший в полк в апреле 1942. - Всех тщательно обучили: летчиков - летать на новых машинах, инженеров — эксплуатировать по тем временам сложнейшую, насыщенную новым незнакомым оборудованием машину...»
Я связалась с поисковым отрядом Республики Марий Эл, и это направления поиска оказалось верным.
В 3-м ЗАП – запасном авиаполке - для обучения поступающего пополнения были задействованы три аэродрома, находящихся рядом с городом. Первый аэродром – Павловский - находился в 7 километрах севернее Йошкар-Олы, между деревнями Сосновка и Шойбулак. На аэродроме не было бетонированных посадочных полос, это был полевой аэродром 1800x1800 метров с грунтовым покрытием, и посадочные полосы, как и везде в условиях войны, трамбовались тракторами. К расчистке взлетных полос привлекали горожан. Здесь ведь как: снег, ветер, и аэродром занесен ветром. Жители соседних деревень и с ними, как и всегда, весь полк в полном составе трудились не покладая рук и лопат. Наш полк переучивался в самое неудобное время – осенью и зимой 1942 года. Схождение самолета с посадочной полосы нередко приводило к капотированию, а иногда и гибели экипажа. Прибавьте к этому отказы техники, ошибки пилотирования, плохие метеоусловия и многое другое... Так на окраине поселка Шойбулак, на сельском кладбище, появилось захоронения военных летчиков.
После войны там установили небольшой памятник, на гранитной плите которого были выбиты фамилии двадцати погибших курсантов. В 2015 году Марийский поисковый отряд «Демос» взялся за работу по уточнению списка погибших. «Два года мы по крупицам собирали эти имена. Само захоронение известно давно, но и в военкомате, и в администрации района были известны имена только 20 летчиков. Когда стали поднимать документы, оказалось, что их здесь 37. Мало того, когда мы стали устанавливать их данные, оказалось, что большинство до сих пор числятся без вести пропавшими. У части из них есть дата гибели, но нет места захоронения. Более 75 лет о судьбе погибших ничего не знали их родные,» - рассказал руководитель отряда Дмитрий Шипунов.
Дмитрий Шипунов, поисковый отряд «Демос» Поисковый отряд Шипунова получил грант на продолжение своей работы и, надо сказать, достойно распорядился этими деньгами: «Мы могли бы купить себе снаряжение, могли бы поехать в экспедицию, но летчики оставались в земле. И тогда было решено: нет, на эти деньги мы поставим памятник. Мы сделаем достойное захоронение, чтобы ни нам, ни нашим потомкам не было стыдно», - рассказал командир отряда Дмитрий Шипунов. 22 июня 2017 года на сельском кладбище в посёлке Шойбулак Республики Марий Эл поисковый отряд открыл новый памятник военнослужащим Третьего запасного авиаполка, погибшим в результате катастроф во время выполнения учебных полетов. На двух гранитных плитах выбиты имена тридцати одного летчика, в центре композиции – гранитная плита с изображением Ордена Отечественной войны и бомбардировщика Пе-2.
Дмитрий прислал фотографию нового памятника, на которой четко прочитывались увековеченные имена погибших. И среди них, на левой плите, предпоследней - фамилия штурмана нашего полка Киреева – он фигурировал в Приказе об исключении из списка личного состава, датированного 1947 годом. В документе сообщалось, что штурман Киреев погиб при выполнении учебно-тренировочного полета 18.12.1942, но ничего не говорилось об экипаже. На вопрос о судьбе экипажа Дмитрий Шипунов сообщил: «Удивительно, но в архиве имеется лишь один сохранившийся рапорт о происшествии, и это рапорт о вашем экипаже»:
«Киреев Владимир Васильевич, мл. лейтенант, стрелок-бомбардир Куприенко Сергей Павлович, сержант, летчик Зайцев Иван Иванович, ст. сержант, возд. стрелок-радист Во время переучивания 34 ап, при посадке самолет взорвался, экипаж погиб, катастрофа (донесение от 31.12.42г.) 18.12.42 г., в р-не 95 км северо-восточнее Йошкар-Ола в р-не с\с Мумзур (Мумзер), похоронены д. Шойбулак Медведевский район Марийская АССР 34 ап (3 зап) 8 забр ВВС Приволжского ВО Пе-2 № 3\136, экипаж: Куприенко, Зайцев, Киреев».
И от себя добавил: «18 декабря 1942 года по неустановленным причинам Пе-2 под управлением сержанта Куприенко взорвался в воздухе в районе села Мумзер. Экипаж погиб».
Это сообщение было полной неожиданностью – фамилии Куприенко и Зайцева были до сих пор не известны, и получалось, что еще два члена экипажа - летчик сержант Куприенко Сергей Павлович и ст. сержант воздушный стрелок-радист Зайцев Иван Иванович, – тоже числились в 34 бап, документы, предоставленные Шипуновым, полностью это подтверждали. О Зайцеве так ничего и не удалось разыскать - его нет в списках награжденных, как нет и в списках безвозвратных потерь. А по Куприенко на «Мемориале» обнаружился бланк запроса на поиск, заявленный матерью погибшего.
= Куприенко Сергей Павлович, 1917-18.12.1942, проживал в Ташкенте на улице Зерабулакской в угловом доме 29/31, в 1939 году был призван Ленинским РВК в Саратовское летное училище и последнее письмо пришло от него в родной дом накануне нового сорок третьего года из Йошкар-Олы. По личному заключению военкома в последней графе анкеты произведена запись: «Данных по гибели нет».
К сожалению, улица Зерабулакская в Ташкенте в дни землетрясения 1966 года была сильно разрушена, все жители переселены. И похоже, до сих пор о судьбах этих ребят ничего не известно родным...
В 2015 году итогом более чем четырёхлетней работы поискового отряда Марий Эл «Демос» стала книга «Пропавших возвращаем имена…». В ней есть короткое повествование о гибели экипажа 34 бап Куприенко-Киреева-Зайцева. Похоже, это был совсем молодой экипаж, из нового пополнения. И погибли они в последние дни пребывания полка в Йошкар-Оле.
В Казани, куда на местный авиазавод были эвакуированы основные производственные фонды московского авиазавода № 22, с сорок первого года выпускали бомбардировщики Пе-2. Именно на них улетел полк в декабре 42-го к новому месту назначения: распоряжением ВВС КА 34 бап включался в состав вновь сформированной 301 Бомбардировочной авиационной дивизии и получил приказ передислоцироваться на аэроузел в город Ярославль на место формирования нового, 3-его бомбардировочного корпуса.
Здесь вдали от фронта, полк напряженно работал с молодым пополнением, проводил учебно-тренировочные полеты, отрабатывал слаженность и слетанность экипажей. Здесь полк потерял Васю Лебедева, молодого моториста, попавшего под винт самолета. Он остался лежать на погосте деревни Дядьково, что под Ярославлем.
Приказ о перелете к фронту поступил 18 января.
Ст. сержант Лебедев Василий Иванович, трагически погиб 21.01.1943 *** Ну вот, вроде все ясно. Но … остался еще один неразгаданный момент в истории полка. В фотоархиве радиста Федора Бочарова имеется вот эта неподписанная фотография.
Фото № 42. Что можно сказать в первый момент? Фото сделано до весны 1943 года, когда в армии ввели погоны. Лето 1941? – Нет, летом 1941 полк был в Иране, а здесь – российский пейзаж. Значит, лето 1942. – Вполне возможно, Оренбург, Казань, Йошкар-Ола – все подходит. Первые ордена, за Ленинград, их вручили где-то в конце мая 42-го. Только очень многих, кого знаем в лицо, здесь нет, как и самого Бочарова, в чьем архиве сохранилась фотография. А вот еще одна, только из архива радиста Николая Самсыгина. Его самого, кстати, здесь тоже нет.
Фото № 43 И елки на заднем фоне, и березка, и лица – один в один, словно отошли в сторонку друзья и еще одно фото сделали. Только на обороте фотографии надпись:
И сразу множество вопросов, на которые пока нет ответов.
34 Ташкентский бомбардировочный авиационный полк
Часть 7
В резерве
К весне сорок второго в полку уже не на чем было летать, и было немало экипажей, не имеющих машин. Большую часть дня они помогали техникам и механикам на аэродроме. Командование принимает решение вывести полк в резерв на переформирование. Несколько уцелевших самолетов вместе с летчиками были переданы другим частям. Первыми по «дороге жизни», еще в марте, вывозят технический состав. Позже, к апрелю, частями - летный состав.
Летчика лейтенанта Авдеева И.И. оставят служить в 8 Дальнеразведывательной АЭ. Наверное, он и сам к этому рвался - его семья осталась в Тихвинском районе. 3 марта 1943 на станции Дно Ленинградской области он попадет в плен, но в конце войны будет освобожден.
Летчик лейтенант Годовиков Н.А. как инициативный и волевой командир будет направлен в 117 отдельную разведывательную эскадрилью, ту самую, с которой стояли на аэродроме Капитолово, и продолжит службу на Ленфронте.
Лейтенант Дуденко И.М. в феврале сорок второго будет причислен к соседнему 18 сбап 54 ВА и через четыре месяца 4.4.1942 года погибнет при выполнении боевого задания. Его прах покоится ныне на новом гражданском кладбище в Малой Вишере.
Зам. командира АЭ ст. лейтенант Елисеев И.С. будет служить в 10 сбап, получившим звание Ленинградского, примет участие в Сталинградской битве, в боях на Северном Кавказе. 26.05.1943 его подбитый самолет упадет у хутора Ханьково Славянского района и будет поднят лишь спустя 77 лет, в сентябре 2020 года поисковым отрядом «Кубанский Рубеж», а его экипаж в полном составе будет захоронен в братской могиле в Ханьково.
Возможно, и наш штурман Логвинов тогда же был переведен в 54 бап 301 дивизии. Во всяком случае, воевать со своим полком он больше не будет.
= Инженер-капитан Веклич Николай Александрович: его «исключительно высокие организаторские способности и глубокое знание своего дела» были замечены командованием – с марта 1942 он получил назначение на должность старшего инженер-инспектора Ремонтного отдела ВВС Ленфронта.
= Капитан Севастьянов Вячеслав Алексеевич, уполномоченный ОО НКВД, получил повышение и был переведен в отдел контрразведки 241 БАД.
= Старший лейтенант Гуняков Леонид Николаевич, инструктор политпропаганды и ст. секретарь комсомольской организации полка, переведен помощником начальника оперативно-разведывательного отдела штаба 314 ночной бомбардировочной дивизии.
= Капитан Вальдман Валентин Николаевич, отв. секретарь партбюро, получает назначение военным цензором в штаб 7 ВА.
= Ст. сержант Щербинский Михаил Иосифович, ст. писарь, возвращен в 117 разведывательную эскадрилью.
Из летного состава полка, некогда вылетевшего из Ташкента, осталось человек сорок.
Последняя группа летчиков покинула Ленинград в начале апреля.
Всезнайка Википедия, которой не всегда можно доверять, сообщает: «17 февраля 1942 года полк отведён в резерв, переобучен на Пе-2». Мы-то знаем, что первую группу полка вывезли в марте, а последнюю - 9 апреля.
Ну, а где же летчики полка проходили переобучение?
Анна, внучка Пилявского, рассказала, что техники, добиравшиеся до места дислокации поездом, стали свидетелями страшного наводнения, разразившегося в Орске, что приходилось «сидеть на крышах и плавать по улицам на лодках». Позже и я, перечитывая письма Константина Журбаева, увидела свидетельства того, что полк вывезли по железной дороге на территорию Южно-Уральского военного округа в Орск, где весной сорок второго произошло масштабное наводнение.
Вода пришла в город под Пасху, 27 апреля. Почти одновременно вскрылись Орь и Урал. Урал остановился, а затем лёд на реке пошёл вспять. Прорвало Магнитогорскую плотину, а ночью мощным потоком в город ворвалась вода. Военные летчики, ожидающие назначения в Орском гарнизоне, на лодках вывозили людей, спасавшихся на крышах. Подъём воды на 2 мая достиг 987 см. Вода доходила до крыш, в ряде случаев закрывала провода электропередач. Погиб скот, размыло продуктовые склады, начался настоящий голод. Недели две карточки не отоваривали никаким категориям. Вот в такой город 21 мая группа летчиков, в которой находился Константин Журбаев, прибыла в Орск. К этому дню основная вода схлынула, но периодически поднималась, но последствия поражали: Журбаев пишет в письме домой, что с водой уплыли все его личные вещи и он остался, в чем был. 25 июня личный состав перебросили в Чкаловск, об этом опять сообщает в письме Константин – там ситуация была получше. В Чкаловске (это название дали Оренбургу в 1938 году, в год гибели Валерия Чкалова) были расположены три летных училища, одно из которых, 2-е Чкаловское военное авиационное училище летнабов и штурманов, закончил Константин Журбаев. Вскоре в полку появятся еще выпускники того же училища - лейтенант Лайко Виталий Павлович и Алексеев Николай Николаевич из 3-й Чкаловской ВАШП. И не только эти двое…
Было бы очень интересно узнать, чем занимался полк в эти месяцы, поскольку к месту своего назначения, судя по всему, он прибывает только в августе. В письме Константина от 5.08 есть такое замечание: «Я все еще в дороге, сидим на станции Алатырь. Пятые сутки в поезде. Сегодня вечером тронем вероятно к Казани».
Но вот куда направлялся полк на переобучение? Нигде не было об этом информации…
Помогла в поиске простая вещь – надпись на обороте фотографии, присланная внучкой техника полка Василия Пилявского, о которой уже было рассказано в Третьей главе. На фото — трое друзей-однополчан и надпись на обороте: «Йошкар-Ола, август 1942».
Интернет ничего не рассказал про наш полк в Йошкар-Оле, но рассказал, что с августа 1942 года в этом городе был расположен 3-й запасный авиационный полк, который специализировался на переобучении летчиков для полетов на Пе‑2. Сюда прибывали эскадрильями и целыми полками, переучивались, в Казани получали новые самолеты и отсюда улетали на фронт. В короткие сроки здесь прошли подготовку сотни летных экипажей.
«Получили самолеты ПЕ-2, как их у нас называли «пешки», - пишет в своих воспоминаниях техник-лейтенант Андреев, прибывший в полк в апреле 1942. - Всех тщательно обучили: летчиков - летать на новых машинах, инженеров — эксплуатировать по тем временам сложнейшую, насыщенную новым незнакомым оборудованием машину...»
Я связалась с поисковым отрядом Республики Марий Эл, и это направления поиска оказалось верным.
В 3-м ЗАП – запасном авиаполке - для обучения поступающего пополнения были задействованы три аэродрома, находящихся рядом с городом. Первый аэродром – Павловский - находился в 7 километрах севернее Йошкар-Олы, между деревнями Сосновка и Шойбулак. На аэродроме не было бетонированных посадочных полос, это был полевой аэродром 1800x1800 метров с грунтовым покрытием, и посадочные полосы, как и везде в условиях войны, трамбовались тракторами. К расчистке взлетных полос привлекали горожан. Здесь ведь как: снег, ветер, и аэродром занесен ветром. Жители соседних деревень и с ними, как и всегда, весь полк в полном составе трудились не покладая рук и лопат. Наш полк переучивался в самое неудобное время – осенью и зимой 1942 года. Схождение самолета с посадочной полосы нередко приводило к капотированию, а иногда и гибели экипажа. Прибавьте к этому отказы техники, ошибки пилотирования, плохие метеоусловия и многое другое... Так на окраине поселка Шойбулак, на сельском кладбище, появилось захоронения военных летчиков.
После войны там установили небольшой памятник, на гранитной плите которого были выбиты фамилии двадцати погибших курсантов.
В 2015 году Марийский поисковый отряд «Демос» взялся за работу по уточнению списка погибших.
«Два года мы по крупицам собирали эти имена. Само захоронение известно давно, но и в военкомате, и в администрации района были известны имена только 20 летчиков. Когда стали поднимать документы, оказалось, что их здесь 37. Мало того, когда мы стали устанавливать их данные, оказалось, что большинство до сих пор числятся без вести пропавшими. У части из них есть дата гибели, но нет места захоронения. Более 75 лет о судьбе погибших ничего не знали их родные,» - рассказал руководитель отряда Дмитрий Шипунов.
Поисковый отряд Шипунова получил грант на продолжение своей работы и, надо сказать, достойно распорядился этими деньгами: «Мы могли бы купить себе снаряжение, могли бы поехать в экспедицию, но летчики оставались в земле. И тогда было решено: нет, на эти деньги мы поставим памятник. Мы сделаем достойное захоронение, чтобы ни нам, ни нашим потомкам не было стыдно», - рассказал командир отряда Дмитрий Шипунов. 22 июня 2017 года на сельском кладбище в посёлке Шойбулак Республики Марий Эл поисковый отряд открыл новый памятник военнослужащим Третьего запасного авиаполка, погибшим в результате катастроф во время выполнения учебных полетов. На двух гранитных плитах выбиты имена тридцати одного летчика, в центре композиции – гранитная плита с изображением Ордена Отечественной войны и бомбардировщика Пе-2.
Дмитрий прислал фотографию нового памятника, на которой четко прочитывались увековеченные имена погибших. И среди них, на левой плите, предпоследней - фамилия штурмана нашего полка Киреева – он фигурировал в Приказе об исключении из списка личного состава, датированного 1947 годом. В документе сообщалось, что штурман Киреев погиб при выполнении учебно-тренировочного полета 18.12.1942, но ничего не говорилось об экипаже. На вопрос о судьбе экипажа Дмитрий Шипунов сообщил: «Удивительно, но в архиве имеется лишь один сохранившийся рапорт о происшествии, и это рапорт о вашем экипаже»:
«Киреев Владимир Васильевич, мл. лейтенант, стрелок-бомбардир
Куприенко Сергей Павлович, сержант, летчик
Зайцев Иван Иванович, ст. сержант, возд. стрелок-радист
Во время переучивания 34 ап, при посадке самолет взорвался, экипаж погиб, катастрофа (донесение от 31.12.42г.) 18.12.42 г., в р-не 95 км северо-восточнее Йошкар-Ола в р-не с\с Мумзур (Мумзер), похоронены д. Шойбулак Медведевский район Марийская АССР
34 ап (3 зап) 8 забр ВВС Приволжского ВО
Пе-2 № 3\136, экипаж: Куприенко, Зайцев, Киреев».
И от себя добавил: «18 декабря 1942 года по неустановленным причинам Пе-2 под управлением сержанта Куприенко взорвался в воздухе в районе села Мумзер. Экипаж погиб».
Это сообщение было полной неожиданностью – фамилии Куприенко и Зайцева были до сих пор не известны, и получалось, что еще два члена экипажа - летчик сержант Куприенко Сергей Павлович и ст. сержант воздушный стрелок-радист Зайцев Иван Иванович, – тоже числились в 34 бап, документы, предоставленные Шипуновым, полностью это подтверждали. О Зайцеве так ничего и не удалось разыскать - его нет в списках награжденных, как нет и в списках безвозвратных потерь. А по Куприенко на «Мемориале» обнаружился бланк запроса на поиск, заявленный матерью погибшего.
= Куприенко Сергей Павлович, 1917-18.12.1942, проживал в Ташкенте на улице Зерабулакской в угловом доме 29/31, в 1939 году был призван Ленинским РВК в Саратовское летное училище и последнее письмо пришло от него в родной дом накануне нового сорок третьего года из Йошкар-Олы. По личному заключению военкома в последней графе анкеты произведена запись: «Данных по гибели нет».
К сожалению, улица Зерабулакская в Ташкенте в дни землетрясения 1966 года была сильно разрушена, все жители переселены.
И похоже, до сих пор о судьбах этих ребят ничего не известно родным...
В 2015 году итогом более чем четырёхлетней работы поискового отряда Марий Эл «Демос» стала книга «Пропавших возвращаем имена…». В ней есть короткое повествование о гибели экипажа 34 бап Куприенко-Киреева-Зайцева.
Похоже, это был совсем молодой экипаж, из нового пополнения. И погибли они в последние дни пребывания полка в Йошкар-Оле.
В Казани, куда на местный авиазавод были эвакуированы основные производственные фонды московского авиазавода № 22, с сорок первого года выпускали бомбардировщики Пе-2.
Именно на них улетел полк в декабре 42-го к новому месту назначения: распоряжением ВВС КА 34 бап включался в состав вновь сформированной 301 Бомбардировочной авиационной дивизии и получил приказ передислоцироваться на аэроузел в город Ярославль на место формирования нового, 3-его бомбардировочного корпуса.
Здесь вдали от фронта, полк напряженно работал с молодым пополнением, проводил учебно-тренировочные полеты, отрабатывал слаженность и слетанность экипажей. Здесь полк потерял Васю Лебедева, молодого моториста, попавшего под винт самолета. Он остался лежать на погосте деревни Дядьково, что под Ярославлем.
Приказ о перелете к фронту поступил 18 января.
Ст. сержант Лебедев Василий Иванович, трагически погиб 21.01.1943
***
Ну вот, вроде все ясно. Но … остался еще один неразгаданный момент в истории полка.
В фотоархиве радиста Федора Бочарова имеется вот эта неподписанная фотография.
Что можно сказать в первый момент?
Фото сделано до весны 1943 года, когда в армии ввели погоны.
Лето 1941? – Нет, летом 1941 полк был в Иране, а здесь – российский пейзаж.
Значит, лето 1942. – Вполне возможно, Оренбург, Казань, Йошкар-Ола – все подходит.
Первые ордена, за Ленинград, их вручили где-то в конце мая 42-го.
Только очень многих, кого знаем в лицо, здесь нет, как и самого Бочарова, в чьем архиве сохранилась фотография.
А вот еще одна, только из архива радиста Николая Самсыгина. Его самого, кстати, здесь тоже нет.
И елки на заднем фоне, и березка, и лица – один в один, словно отошли в сторонку друзья и еще одно фото сделали.
Только на обороте фотографии надпись:
И сразу множество вопросов, на которые пока нет ответов.