Сражения на Курской дуге, заставившие попятится фашистскую армаду, длились 50 дней. Начало им положило наступление немецких войск 5 июля 1943 года в рамках операции «Цитадель», завершение которой планировалось командованием Вермахта ровно через четыре дня. Наш полк в составе 16 Воздушной Армии действовал на северном фасе Курской дуги. Н началу операции авиационные полки были передислоцированы: ближе к линии фронта - истребительные полки, дневные бомбардировщики – подальше, за 130-170 километров. Достоверно известно, что командование корпуса базировалось в селе Телегино у Ельца. О том же свидетельствует запись Цибульского. И о расстоянии в «175 км от линии фронта до своего аэродрома» мы еще прочитаем в последующем…
Но, в любом случае, карта этих мест была хорошо знакома нашим летчикам – в этих местах они «работали» все последние месяцы этого года. Потеря ориентировки – нередкая, особенно для молодых экипажей, ситуация, она приводила к вынужденным посадкам, которые далеко не всегда заканчивались благополучно.
5 июля: К концу первого дня сражения направление главного удара противника, стремившегося по наикратчайшему пути к Курску, определилось в сторону села Ольховатки. Гряда холмов этой местности является центральной возвышенностью между Орлом и Белгородом. Владение высотами позволило бы 9-й армии, наступающей на северном фасе Курской дуги, с легкостью расправиться с танковыми корпусами Рокоссовского, и тогда никто бы не удержал немцев на их пути к Курску. Перед тяжелой авиацией 16 воздушной армии стояла задача: уничтожать вражеские танки - основную ударную силу армии Моделя, не знавшего до сих пор поражений, мотопехоту и живую силу, и не позволять немецким резервам подходить к местам сражений. Но яростные воздушные бои утра 5 июля так ошеломляюще обескровили истребительные части нашей армии – потери самолетов Красной Армии исчислялись сотнями - что наши бомбардировщики остались без прикрытия и на задания в тот день в 16 ВА вылетело лишь менее сотни самолетов.
"Небо в безраздельной власти немецких пикирующих бомбардировщиков. Они то летают друг за другом по замкнутому кольцу, то вытягиваются вереницей. Потом снова вертятся в хороводе, поочередно сбрасывая бомбы. Десятки таких хороводов кружат в небе. И снизу к ним вздымаются столбы дыма и пламени, летят куски лафетов, бревна..." - пишет член Военного совета армии Николай Попель. 5 Сражение в небе началось с безраздельного господства немецкой авиации.
К полудню первого дня было захвачено село Подолянь, дальше немецкая колонная двигалась на Гнилец, расположенный двумя километрами западнее, и нацелилась на Соборовку. Ожесточенные сражения вокруг этой деревни, стоящей в центре огромного поля размером в сто квадратных километров, по краям которого притулились сёла Тагино, Гнилец, Самодуровка, Теплое, Ольховатка, Кашара и 2-е Поныри, определят исход всего семидневного столкновения двух сражающихся сторон, которые историки назовут «боями северном фасе Курской дуги». В день кульминационного сражения, 8 июля, здесь в жестокой битве сойдутся около полумиллиона человек…
Но 5 июля Модель продвинулся только на семь километров.
«Вечером 5 июля генерал С. И. Руденко, вернувшись с КП фронта, тщательно проанализировал недостатки в боевых действиях авиации за первый день боев и принял новое решение - по крупным вражеским группировкам танков и пехоты на поле боя наносить сосредоточенные удары большим числом бомбардировщиков и штурмовиков, прикрываемых массой истребителей»2.
6 июля 3-й бомбардировочный корпус все свои бомбардировщики оставил на земле – не было прикрытия. В полку проводили тренировочные полеты. К всеобщей радости, в расположение вернулся экипаж, не вернувшийся 3 июля: летчик Михаил Сайдаков, штурман Алексей Владимиров и стрелок-радист Петр Одиноков. Вместе с погибшим Новиковым они бомбили противника в Красной Слободе. Модель продвинулся еще километра на три.
И только через день, 7 июля, изменив тактику ведения воздушных налетов, по врагу был нанесен первый массированный удар бомбардировочной авиации. В этот день, как и на следующий, и последующий, 34 бап получал задание вылетать на бомбардировку Подоляни и Соборовки - это были массированные налеты по крупным скоплениям фашистских танков и мотопехоты, в которых участвовало сотни самолетов корпуса.
«К выполнению сосредоточенных ударов привлекалось от 150 до 450 самолетов, из них 40 – 45% составляли истребители прикрытия. Этот способ действий позволял экипажам бомбардировщиков и штурмовиков действовать в сравнительно спокойной обстановке, так как зенитный огонь противника рассредоточивался по многим группам самолетов, а его истребители были не в состоянии оказать эффективное противодействие массе наших бомбардировщиков и штурмовиков, прикрытых большим количеством истребителей. Наша авиация могла вести прицельное бомбометание и результативный обстрел целей пулеметно-пушечным огнем. 2» У немецкого воздушного флота не было эффективных средств противодействия этим налетам бомбардировщиков… Такие массированные налеты не просто успешнее уничтожали немецкую технику, они задерживали атаки врага пусть на недолгие часы, позволяли нашей пехоте передохнуть, подтянуть резервы и доставить снаряжение, а порой просто заставляли захватчиков убраться с поля боя. С рассвета и до позднего вечера в небе в яростной гигантской карусели воздушных боев кружились сотни самолетов, факелами падали сбитые машины, бешено били зенитки. Трудно представить, что в этом аду кто-то может выжить. Небо чернело от дыма и пыли, земля дрожала от взрывов бомб, снарядов и мин. От грохота орудий, лязга гусениц люди не слышали друг друга. Фашистские танки и пехота, прикрываемые с воздуха авиацией, с бешеным упорством рвались на Ольховатку и соседние 2-е Поныри - станцию железной дороги, ведущей непосредственно в Курск. Но на земле не отступали – отражая ожесточенные атаки немецких танков и пехоты, сражались до последнего снаряда и стояли насмерть. Эта деревня – Соборовка, единственная, из которой были эвакуированы жители - вместе с Подолянью и соседними, захваченными несколько позже Бобриком, Подсоборовкой, Самодуровкой, Кашарами, открывшими прямую дорогу на Ольховатку, стала узлом сосредоточения немецких сил, откуда с рассветом выползали фашистские танковые колонны и куда возвращались с наступлением темноты. Это был тесный узел русских деревень, куда день за днем на бомбардировку вылетал наш полк. Там продолжали жить люди - бабы с ребятишками, старики, бегали во дворах собаки и гуляли на задворках куры, там нужно было вести незыблемую крестьянскую жизнь - доить коров, кормить семью, поливать огород. Стояло лето, и поля колосились золотистой рожью. По этой ржи шли немецкие танки, и в деревнях по соседству с жителями квартировали немецкие солдаты, а если наши летчики получали приказ бомбить разведанные скопления немецких войск, им приходилось бомбить русские деревни.
Прости их, Господи!
7 июля в Подоляни наши экипажи выполняли боевое задание под жестоким обстрелом зениток. Прямым попаданием снаряда зенитной артиллерии был выведен из строя мотор на самолете мл. лейтенанта Юрия Воробьёва. Летчик выполнял задание на одном моторе. Его стрелок Иван Рыбалко был тяжело ранен. На самолете с одним мотором, получившим, как подсчитают потом техники, 33 пробоины, с пробитым маслобаком, Воробьев идет 175 километров до своего аэродрома в Телегино. В Наградном листе мл. лейтенанта Воробьёва это описано так:
Но раны Вани Рыбалко оказались смертельны. Его похоронили, как сообщает донесение о потерях, на аэродроме Телегино в Елецком районе.
Рыбалко Иван Андреевич, 1918, из деревни Тишанка Волоконовского района, что на южном фасе Курской дуги, ст.сержант, воздушный стрелок-радист, награжденный медалью «За отвагу», погиб 07.07.1943, защищая свою родную Курскую землю.
У меня к нему особое, трепетное отношение. Сначала я долго не могла понять: он Иван Андреевич или Андрей Иванович – в полку , как оказалось, был и другой Рыбалко - Андрей Иванович, техник-лейтенант. А потом фотографию Вани прислал А.Ф.Бочаров – и Ваня стал в числе первых, кого на фотографиях я стала узнавать в лицо. Он в полку с 1939 года, курсант Ташкентской школы воздушных стрелков-связистов, был с полком в период Иранской операции – и это придавало особо теплое отношение к нему. Всего лишь 25 лет, мои сыновья уже много старше его…
Фото № 46. Иван Рыбалко. Из архива семьи Бочаровых.
Но в Телегино не нашли фамилии Рыбалко среди захороненных. Его искали несколько месяцев, и вот поисковый отряд «Экспедиционный корпус Неунываки» сообщил, что именно они проводили перезахоронение Рыбалко – в станицу Александровскую на окраине Ельца. А один неравнодушный житель из Ельца - Рамиль Иркабаев - разыскал могилу и прислал фотографию.
Слобода Александровка на окраине Ельца. Здесь захоронен Иван Рыбалко, воздушный стрелок-радист 34 тбап. Вместе с ним спит вечным сном Третьяков Кузьма Степанович, погибший при крушении трофейного самолета.
*Летом 2021 года нам удалось достучаться до администрации села Тишанка и установить связь с родственниками Ивана Рыбалко. Вся информация о полке и воздушном-стрелке Иване Рыбалко была передана родственнику - Александру Рыбалко.
Из воспоминаний техник-лейтенанта полка Андреева К. В.:
«... особенно вспоминаются бои на Курской дуге. Ожесточеннейшие танковые боевые сражения активно поддерживались нашими пикирующими бомбардировщиками. В тяжелых боях погибло много моих товарищей, особенно стрелков-радистов, которые были основными лицами, осуществлявшими защиту самолета. Фашистские летчики в первую очередь старались обезвредить пулеметы стрелка-радиста, тогда ПЕ-2 становился снизу-сзади практически беззащитным. Стрелков-радистов явно не доставало -убыль их была значительно больше по сравнению с другими членами экипажей, и часто инженеры по радиооборудованию и технический состав добровольно заменяли их в некомплектных экипажах. В этот период и мне довелось выполнить 9 боевых вылетов. Оружейникам приходилось летать на ведомых самолетах звеньев, обеспечивающих огневую защиту строя, радистам-электрикам – на самолетах командиров звеньев, обеспечивающих связь».
«Особенно много зенитных средств гитлеровцы сосредоточили на направлении главного удара - в районах Понырей, Битюга, Комары, Соборовки, Подсоборовки. На одном из участков шириной в пятнадцать - двадцать километров наши воздушные разведчики выявили около пятидесяти батарей артиллерии крупного и среднего калибра.» 9 июля полк потерял сразу пять человек. В этот день экипажи вылетали на бомбардировку танков в Соборовке.
Самолет ст.сержанта Крылова подбит немецким истребителем в воздушном бою над Подсоборовкой, самолет сгорел в воздухе.
= Крылов Михаил Алексеевич, 1919, ст. сержант, пилот, 09.07.1943 не вернулся с боевого задания.
= Лавриков Анатолий Михайлович, 1919, мл. лейтенант, штурман, 09.07.1943 не вернулся с боевого задания.
= Новожилов Леонид Григорьевич, 1923-09.07.1943, сержант, воздушный стрелок-радист. Он из Омской области из села Усово, сибиряк – это все, что о нем известно. Его фото нет - сержантам не полагалось. Не вернулся с боевого задания.
Судьбы еще двоих погибших вызывают вопросы.
= Сайдаков Михаил Федорович, 1918-09.07.1943, мл. лейтенант, летчик, в полк прибыл из 527 бап в апреле 1943. Не вернулся с боевого задания/пропал без вести. Его имя прозвучало в Оперативной сводке 16 ВА ещё 3 июля - в тот день его экипаж не возвратился на свой аэродром. Вернулся в часть только 7 июля. В той схватке со смертью он был удачливее. Но не в это раз…
= Одиноков Петр Иванович, 1921-09.07.1943, мл. лейтенант, в этом вылете - в качестве воздушного стрелка-радиста. Причина выбытия – не вернулся с боевого задания/пропал без вести.
Но оказалось, что в 2004 году имя Одинокова Петра Ивановича было внесено в дополнительный список захороненных в селе Становое Становлянского района Липецкой области.
Если посмотреть карту, то Становое находится всего лишь в 8 километрах от аэродрома Телегино, за 175 км от мест боев над Соборовкой. То есть радист с места боев все же был доставлен – почти – к месту расположения полка, может, в госпиталь. Какие трагедии разыгрывались в воздухе, могли бы рассказать только документы тех лет.
Молодые ребята из пополнения, четверо значатся пропавшими без вести. Их могилы – пшеничные поля Соборовского поля…
Становое, Становлянский район. Здесь захоронен мл.лейтенант Одиноков. Мл. лейтенант Иванеев Александр Леонтьевич, штурман экипажа, полгода как в полку, лично сбил ФВ-190 и был представлен комполка Парфенюком к Ордену Красной Звезды.
В этот же день подбитый в воздухе над Подсоборовкой самолет мл.лейтенанта Павла Березовикова при посадке уже на своем аэродроме потерпел катастрофу. К счастью, экипаж не пострадал. Пострадала репутация пилота, которого обвинили в крушении самолета. *** «Бои в воздухе были ожесточенными и изнуряющими. Но, несмотря на усталость и значительные потери, летчики рвались в бой. В день по 2-3 раза вылетали на боевые задания. Ночной отдых летного состава не превышал четырех-пяти часов. С наступлением рассвета и до темноты летчики должны были находиться у самолетов на аэродроме в готовности к вылету по вызову. Технический состав, работая почти без сна, прилагал максимум усилий, чтобы обеспечить быстрейшую и качественную подготовку самолетов к следующему вылету и восстановление поврежденных в бою самолетов. Люди могли не спать две-три ночи, восстанавливая самолеты, поврежденные огнем противника; из нескольких узлов, выведенных из строя, собирали один»,- пишет Г.Пруссаков в своей книге "16 Воздушная".
С утра 10 июля противник бросил войска в направлении Верхний Любаж - развернувшиеся бои приняли снова ожесточенный характер. Около 13 часов дня 34 бап в составе 171 бомбардировщика 3-го авиакорпуса наносил мощный удар по врагу, и это сорвало атаку прорвавших нашу оборону 128 танков в районе Соборовки, Подсоборовки и Кашар. Командующий 16-й воздушной армией Руденко передал, что наземные части выражают нам сердечную благодарность за оказанную помощь. Продвижение противника – минимально. Вечером в полку митинг. Наступление противника захлебнулось. 12 июля гитлеровцы не начали ожидаемых боевых действий, их авиация не вышла в небо. К полудню разведка донесла, что в ночь с 11 на 12 июля немцы начали отводить свои войска в оборону. За эти восемь кровавых дней ценой огромных потерь и колоссального напряжения, бросив в бои все свои резервы, захватчики продвинулись всего на 10–12 километров. 13 июля Гитлер отдал приказ о сворачивании операции «Цитадель» - 12 июля началось наступление войск Брянского и Западного фронтов - Орловская наступательная операция, а двумя днями раньше на Сицилии высадились англичане и американцы... С этого момента Красная Армия будет только наступать. 34-й полк получил небольшую передышку – погода была нелетная.
Места гибели и захоронений воинов 34 БАП в Курской оборонительной операции *** «Ничто так не волнует, не радует человеческий глаз, не переполняет восторгом душу, как хлебное поле, тем более такое, которое раскинулось в самом центре России, на Среднерусской возвышенности, — пишет исследователь битвы на Соборовском поле Егор Щекотихин. — Здесь, в наших изрезанных оврагами краях, такое огромное поле, уверяю вас, только одно; поле, границы которого — горизонт, обозначенный волнистыми краями округлых высот. Единственная балочка трещиной разделила поле на две почти равные части: северную — орловскую и южную — курскую. По дну этой балочки течёт речушка, только что начавшаяся у хутора Курган и названная Свапой».
Поклонный крест на Соборовском поле.
В работе над этой частью использовались: = Руденко С. И. (командующий 16 ВА). Крылья Победы. = Каравацкий А. З. (командир 301 БАД). Маршрутами мужества. = 16-я Воздушная. Военно-исторический очерк о боевом пути 16-й воздушной армии. = Хазанов Д. Б., Горбач В. Г. Авиация в битве над Орловско-Курской дугой. Оборонительный период. = В. Г. Горбач. Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве. = Материалы с сайта «Память народа» = Особая благодарность Дмитрию Андрееву, передавшему воспоминания своего отца техник-лейтенанта полка Андреева К. В.
34 Ташкентский бомбардировочный авиационный полк
Часть десятая
Крах «Цитадели»
Сражения на Курской дуге, заставившие попятится фашистскую армаду, длились 50 дней.
Начало им положило наступление немецких войск 5 июля 1943 года в рамках операции «Цитадель», завершение которой планировалось командованием Вермахта ровно через четыре дня.
Наш полк в составе 16 Воздушной Армии действовал на северном фасе Курской дуги. Н началу операции авиационные полки были передислоцированы: ближе к линии фронта - истребительные полки, дневные бомбардировщики – подальше, за 130-170 километров. Достоверно известно, что командование корпуса базировалось в селе Телегино у Ельца. О том же свидетельствует запись Цибульского. И о расстоянии в «175 км от линии фронта до своего аэродрома» мы еще прочитаем в последующем…
Но, в любом случае, карта этих мест была хорошо знакома нашим летчикам – в этих местах они «работали» все последние месяцы этого года. Потеря ориентировки – нередкая, особенно для молодых экипажей, ситуация, она приводила к вынужденным посадкам, которые далеко не всегда заканчивались благополучно.
5 июля: К концу первого дня сражения направление главного удара противника, стремившегося по наикратчайшему пути к Курску, определилось в сторону села Ольховатки. Гряда холмов этой местности является центральной возвышенностью между Орлом и Белгородом. Владение высотами позволило бы 9-й армии, наступающей на северном фасе Курской дуги, с легкостью расправиться с танковыми корпусами Рокоссовского, и тогда никто бы не удержал немцев на их пути к Курску.
Перед тяжелой авиацией 16 воздушной армии стояла задача: уничтожать вражеские танки - основную ударную силу армии Моделя, не знавшего до сих пор поражений, мотопехоту и живую силу, и не позволять немецким резервам подходить к местам сражений. Но яростные воздушные бои утра 5 июля так ошеломляюще обескровили истребительные части нашей армии – потери самолетов Красной Армии исчислялись сотнями - что наши бомбардировщики остались без прикрытия и на задания в тот день в 16 ВА вылетело лишь менее сотни самолетов.
"Небо в безраздельной власти немецких пикирующих бомбардировщиков. Они то летают друг за другом по замкнутому кольцу, то вытягиваются вереницей. Потом снова вертятся в хороводе, поочередно сбрасывая бомбы. Десятки таких хороводов кружат в небе. И снизу к ним вздымаются столбы дыма и пламени, летят куски лафетов, бревна..." - пишет член Военного совета армии Николай Попель. 5
Сражение в небе началось с безраздельного господства немецкой авиации.
К полудню первого дня было захвачено село Подолянь, дальше немецкая колонная двигалась на Гнилец, расположенный двумя километрами западнее, и нацелилась на Соборовку. Ожесточенные сражения вокруг этой деревни, стоящей в центре огромного поля размером в сто квадратных километров, по краям которого притулились сёла Тагино, Гнилец, Самодуровка, Теплое, Ольховатка, Кашара и 2-е Поныри, определят исход всего семидневного столкновения двух сражающихся сторон, которые историки назовут «боями северном фасе Курской дуги». В день кульминационного сражения, 8 июля, здесь в жестокой битве сойдутся около полумиллиона человек…
Но 5 июля Модель продвинулся только на семь километров.
«Вечером 5 июля генерал С. И. Руденко, вернувшись с КП фронта, тщательно проанализировал недостатки в боевых действиях авиации за первый день боев и принял новое решение - по крупным вражеским группировкам танков и пехоты на поле боя наносить сосредоточенные удары большим числом бомбардировщиков и штурмовиков, прикрываемых массой истребителей»2.
6 июля 3-й бомбардировочный корпус все свои бомбардировщики оставил на земле – не было прикрытия.
В полку проводили тренировочные полеты. К всеобщей радости, в расположение вернулся экипаж, не вернувшийся 3 июля: летчик Михаил Сайдаков, штурман Алексей Владимиров и стрелок-радист Петр Одиноков. Вместе с погибшим Новиковым они бомбили противника в Красной Слободе.
Модель продвинулся еще километра на три.
И только через день, 7 июля, изменив тактику ведения воздушных налетов, по врагу был нанесен первый массированный удар бомбардировочной авиации. В этот день, как и на следующий, и последующий, 34 бап получал задание вылетать на бомбардировку Подоляни и Соборовки - это были массированные налеты по крупным скоплениям фашистских танков и мотопехоты, в которых участвовало сотни самолетов корпуса.
«К выполнению сосредоточенных ударов привлекалось от 150 до 450 самолетов, из них 40 – 45% составляли истребители прикрытия. Этот способ действий позволял экипажам бомбардировщиков и штурмовиков действовать в сравнительно спокойной обстановке, так как зенитный огонь противника рассредоточивался по многим группам самолетов, а его истребители были не в состоянии оказать эффективное противодействие массе наших бомбардировщиков и штурмовиков, прикрытых большим количеством истребителей. Наша авиация могла вести прицельное бомбометание и результативный обстрел целей пулеметно-пушечным огнем. 2»
У немецкого воздушного флота не было эффективных средств противодействия этим налетам бомбардировщиков…
Такие массированные налеты не просто успешнее уничтожали немецкую технику, они задерживали атаки врага пусть на недолгие часы, позволяли нашей пехоте передохнуть, подтянуть резервы и доставить снаряжение, а порой просто заставляли захватчиков убраться с поля боя. С рассвета и до позднего вечера в небе в яростной гигантской карусели воздушных боев кружились сотни самолетов, факелами падали сбитые машины, бешено били зенитки. Трудно представить, что в этом аду кто-то может выжить. Небо чернело от дыма и пыли, земля дрожала от взрывов бомб, снарядов и мин. От грохота орудий, лязга гусениц люди не слышали друг друга. Фашистские танки и пехота, прикрываемые с воздуха авиацией, с бешеным упорством рвались на Ольховатку и соседние 2-е Поныри - станцию железной дороги, ведущей непосредственно в Курск.
Но на земле не отступали – отражая ожесточенные атаки немецких танков и пехоты, сражались до последнего снаряда и стояли насмерть.
Эта деревня – Соборовка, единственная, из которой были эвакуированы жители - вместе с Подолянью и соседними, захваченными несколько позже Бобриком, Подсоборовкой, Самодуровкой, Кашарами, открывшими прямую дорогу на Ольховатку, стала узлом сосредоточения немецких сил, откуда с рассветом выползали фашистские танковые колонны и куда возвращались с наступлением темноты.
Это был тесный узел русских деревень, куда день за днем на бомбардировку вылетал наш полк. Там продолжали жить люди - бабы с ребятишками, старики, бегали во дворах собаки и гуляли на задворках куры, там нужно было вести незыблемую крестьянскую жизнь - доить коров, кормить семью, поливать огород. Стояло лето, и поля колосились золотистой рожью. По этой ржи шли немецкие танки, и в деревнях по соседству с жителями квартировали немецкие солдаты, а если наши летчики получали приказ бомбить разведанные скопления немецких войск, им приходилось бомбить русские деревни.
7 июля в Подоляни наши экипажи выполняли боевое задание под жестоким обстрелом зениток. Прямым попаданием снаряда зенитной артиллерии был выведен из строя мотор на самолете мл. лейтенанта Юрия Воробьёва. Летчик выполнял задание на одном моторе. Его стрелок Иван Рыбалко был тяжело ранен. На самолете с одним мотором, получившим, как подсчитают потом техники, 33 пробоины, с пробитым маслобаком, Воробьев идет 175 километров до своего аэродрома в Телегино.
В Наградном листе мл. лейтенанта Воробьёва это описано так:
Его похоронили, как сообщает донесение о потерях, на аэродроме Телегино в Елецком районе.
У меня к нему особое, трепетное отношение. Сначала я долго не могла понять: он Иван Андреевич или Андрей Иванович – в полку , как оказалось, был и другой Рыбалко - Андрей Иванович, техник-лейтенант. А потом фотографию Вани прислал А.Ф.Бочаров – и Ваня стал в числе первых, кого на фотографиях я стала узнавать в лицо. Он в полку с 1939 года, курсант Ташкентской школы воздушных стрелков-связистов, был с полком в период Иранской операции – и это придавало особо теплое отношение к нему.
Всего лишь 25 лет, мои сыновья уже много старше его…
Но в Телегино не нашли фамилии Рыбалко среди захороненных. Его искали несколько месяцев, и вот поисковый отряд «Экспедиционный корпус Неунываки» сообщил, что именно они проводили перезахоронение Рыбалко – в станицу Александровскую на окраине Ельца. А один неравнодушный житель из Ельца - Рамиль Иркабаев - разыскал могилу и прислал фотографию.
Слобода Александровка на окраине Ельца. Здесь захоронен Иван Рыбалко, воздушный стрелок-радист 34 тбап.
Вместе с ним спит вечным сном Третьяков Кузьма Степанович, погибший при крушении трофейного самолета.
*Летом 2021 года нам удалось достучаться до администрации села Тишанка и установить связь с родственниками Ивана Рыбалко. Вся информация о полке и воздушном-стрелке Иване Рыбалко была передана родственнику - Александру Рыбалко.
Из воспоминаний техник-лейтенанта полка Андреева К. В.:
«... особенно вспоминаются бои на Курской дуге. Ожесточеннейшие танковые боевые сражения активно поддерживались нашими пикирующими бомбардировщиками. В тяжелых боях погибло много моих товарищей, особенно стрелков-радистов, которые были основными лицами, осуществлявшими защиту самолета. Фашистские летчики в первую очередь старались обезвредить пулеметы стрелка-радиста, тогда ПЕ-2 становился снизу-сзади практически беззащитным. Стрелков-радистов явно не доставало -убыль их была значительно больше по сравнению с другими членами экипажей, и часто инженеры по радиооборудованию и технический состав добровольно заменяли их в некомплектных экипажах. В этот период и мне довелось выполнить 9 боевых вылетов. Оружейникам приходилось летать на ведомых самолетах звеньев, обеспечивающих огневую защиту строя, радистам-электрикам – на самолетах командиров звеньев, обеспечивающих связь».
«Особенно много зенитных средств гитлеровцы сосредоточили на направлении главного удара - в районах Понырей, Битюга, Комары, Соборовки, Подсоборовки. На одном из участков шириной в пятнадцать - двадцать километров наши воздушные разведчики выявили около пятидесяти батарей артиллерии крупного и среднего калибра.»
9 июля полк потерял сразу пять человек. В этот день экипажи вылетали на бомбардировку танков в Соборовке.
Самолет ст.сержанта Крылова подбит немецким истребителем в воздушном бою над Подсоборовкой, самолет сгорел в воздухе.
= Крылов Михаил Алексеевич, 1919, ст. сержант, пилот, 09.07.1943 не вернулся с боевого задания.
= Лавриков Анатолий Михайлович, 1919, мл. лейтенант, штурман, 09.07.1943 не вернулся с боевого задания.
= Новожилов Леонид Григорьевич, 1923-09.07.1943, сержант, воздушный стрелок-радист. Он из Омской области из села Усово, сибиряк – это все, что о нем известно. Его фото нет - сержантам не полагалось. Не вернулся с боевого задания.
Судьбы еще двоих погибших вызывают вопросы.
= Сайдаков Михаил Федорович, 1918-09.07.1943, мл. лейтенант, летчик, в полк прибыл из 527 бап в апреле 1943. Не вернулся с боевого задания/пропал без вести.
Его имя прозвучало в Оперативной сводке 16 ВА ещё 3 июля - в тот день его экипаж не возвратился на свой аэродром. Вернулся в часть только 7 июля. В той схватке со смертью он был удачливее. Но не в это раз…
= Одиноков Петр Иванович, 1921-09.07.1943, мл. лейтенант, в этом вылете - в качестве воздушного стрелка-радиста. Причина выбытия – не вернулся с боевого задания/пропал без вести.
Но оказалось, что в 2004 году имя Одинокова Петра Ивановича было внесено в дополнительный список захороненных в селе Становое Становлянского района Липецкой области.
Какие трагедии разыгрывались в воздухе, могли бы рассказать только документы тех лет.
Молодые ребята из пополнения, четверо значатся пропавшими без вести.
Их могилы – пшеничные поля Соборовского поля…
Становое, Становлянский район. Здесь захоронен мл.лейтенант Одиноков.
Мл. лейтенант Иванеев Александр Леонтьевич, штурман экипажа, полгода как в полку, лично сбил ФВ-190 и был представлен комполка Парфенюком к Ордену Красной Звезды.
В этот же день подбитый в воздухе над Подсоборовкой самолет мл.лейтенанта Павла Березовикова при посадке уже на своем аэродроме потерпел катастрофу. К счастью, экипаж не пострадал. Пострадала репутация пилота, которого обвинили в крушении самолета.
***
«Бои в воздухе были ожесточенными и изнуряющими. Но, несмотря на усталость и значительные потери, летчики рвались в бой. В день по 2-3 раза вылетали на боевые задания. Ночной отдых летного состава не превышал четырех-пяти часов. С наступлением рассвета и до темноты летчики должны были находиться у самолетов на аэродроме в готовности к вылету по вызову. Технический состав, работая почти без сна, прилагал максимум усилий, чтобы обеспечить быстрейшую и качественную подготовку самолетов к следующему вылету и восстановление поврежденных в бою самолетов. Люди могли не спать две-три ночи, восстанавливая самолеты, поврежденные огнем противника; из нескольких узлов, выведенных из строя, собирали один»,- пишет Г.Пруссаков в своей книге "16 Воздушная".
С утра 10 июля противник бросил войска в направлении Верхний Любаж - развернувшиеся бои приняли снова ожесточенный характер. Около 13 часов дня 34 бап в составе 171 бомбардировщика 3-го авиакорпуса наносил мощный удар по врагу, и это сорвало атаку прорвавших нашу оборону 128 танков в районе Соборовки, Подсоборовки и Кашар. Командующий 16-й воздушной армией Руденко передал, что наземные части выражают нам сердечную благодарность за оказанную помощь.
Продвижение противника – минимально.
Вечером в полку митинг.
Наступление противника захлебнулось.
12 июля гитлеровцы не начали ожидаемых боевых действий, их авиация не вышла в небо. К полудню разведка донесла, что в ночь с 11 на 12 июля немцы начали отводить свои войска в оборону.
За эти восемь кровавых дней ценой огромных потерь и колоссального напряжения, бросив в бои все свои резервы, захватчики продвинулись всего на 10–12 километров.
13 июля Гитлер отдал приказ о сворачивании операции «Цитадель» - 12 июля началось наступление войск Брянского и Западного фронтов - Орловская наступательная операция, а двумя днями раньше на Сицилии высадились англичане и американцы...
С этого момента Красная Армия будет только наступать.
34-й полк получил небольшую передышку – погода была нелетная.
***
«Ничто так не волнует, не радует человеческий глаз, не переполняет восторгом душу, как хлебное поле, тем более такое, которое раскинулось в самом центре России, на Среднерусской возвышенности, — пишет исследователь битвы на Соборовском поле Егор Щекотихин. — Здесь, в наших изрезанных оврагами краях, такое огромное поле, уверяю вас, только одно; поле, границы которого — горизонт, обозначенный волнистыми краями округлых высот. Единственная балочка трещиной разделила поле на две почти равные части: северную — орловскую и южную — курскую. По дну этой балочки течёт речушка, только что начавшаяся у хутора Курган и названная Свапой».
Поклонный крест на Соборовском поле.
В работе над этой частью использовались:
= Руденко С. И. (командующий 16 ВА). Крылья Победы.
= Каравацкий А. З. (командир 301 БАД). Маршрутами мужества.
= 16-я Воздушная. Военно-исторический очерк о боевом пути 16-й воздушной армии.
= Хазанов Д. Б., Горбач В. Г. Авиация в битве над Орловско-Курской дугой. Оборонительный период.
= В. Г. Горбач. Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве.
= Материалы с сайта «Память народа»
= Особая благодарность Дмитрию Андрееву, передавшему воспоминания своего отца техник-лейтенанта полка Андреева К. В.