Комментарии
- 11 сен 2021 12:26Ольга Бурлакова (Макаревич)Любая публикация в этой Группе - это культурное событие. каждый раз ставится благородная цель - просвещение. Спасибо за прекрасную публикацию про неординарного человека и писателя и его творчество!
- 15 сен 2021 09:46Ирина ШиловаОчень познавательно, спасибо автору.
- 17 сен 2021 14:49Алла ЗыбайлоСсылка на тему о "Блудном сыне" РембрандтаБЛУДНЫЙ СЫН ВЕЧНОСТИ Часть 2 О Рембрандте говорят, что он... | Интересный контент в группе АРТ ЛАБИРИНТЫ историиБЛУДНЫЙ СЫН ВЕЧНОСТИ Часть 2 О Рембрандте говорят, что он художник света и тени, что он величайший мастер света и тени. Это справедливо по о...OK.RU
- 14 мая 2022 17:46Гульнази БайбуринаУзнала много интересного о классике научной фантастики Станиславе Леме. Автор умных потрясающих книг, вызывающих читателя на размышления и осмысливание действительности. Будучи интеллектуалом, предвидел и предсказал в своих произведениях многие вещи. Спасибо!!!
- 12 сен 2022 15:14Софья Ильинская ответила Ольге Бурлаковой (Макаревич)Подписываюсь под каждым словом ! Спасибо .
- 12 сен 2022 22:16Ольга Бурлакова (Макаревич) ответила Софье ИльинскойСпасибо Вам! Судя по Вашим отзывам и в других публикациях, Вы очень доброжелательный человек!
- 13 сен 2022 15:22Алла ЗыбайлоО "Солярисе" А. Тарковского см. заметку к юбилею фильма по ссылке50 лет фильму А. Тарковского "Солярис" (1972 г.) Андрей... | Интересный контент в группе АРТ ЛАБИРИНТЫ истории50 лет фильму А. Тарковского "Солярис" (1972 г.) Андрей Тарковский не любил развлекательное, так называемое жанровое кино, но именно в этом ф...OK.RU
Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
АРТ ЛАБИРИНТЫ истории
:Алла Зыбайло
12 сентября 1921 года родился выдающийся писатель-фантаст Станислав Лем,
философ, публицист, однн из классиков современной фантастики.Научно-фантастические романы Лема принесли ему славу одного из самых великих писателей, работающих в данном направлении. Блестящий и оригинальный писатель, Лем поражает универсальностью своего интеллекта и таланта, сочетая философско-рационалистический взгляд на мир с абсолютно точным математическим анализом социально-исторического аспекта человечества вообще. И это удается – легко, изящно, остроумно.
Но в том же году город стал советским, и при поступлении в политехнический институт обнаружилось знатное происхождение его отца. Согласно существовавшей тогда «социальной справедливости» прерогатива на поступление представлялась «трудящемуся классу», и в институт Лем не поступил. Отец, известный врач-отоларинголог, не без усилий, но смог устроить сына в львовский медицинский, чему Станислав долго противился, но все же учился прилежно. А потом пришли немцы, и, как вспоминал Лем, «нацистское законодательство просветило меня о моём еврействе».
В одном из интервью он вспоминал:
«Я был выброшен, иначе нельзя сказать, из Львова. Того Львова, в котором я жил, уже не существует, и это теперь действительно украинский город. Мне русские в Москве несколько раз предлагали: “Может, вы хотите поехать во Львов? Пожалуйста”. Я всегда отказывался, это как бы если я любил какую-то женщину, а она ушла с кем-то, мне неизвестным. Зачем я буду выяснять, что с ней теперь? Не хочу знать, и всё».
Внимая просьбам отца, он поступил в Ягеллонский университет на медицинскую кафедру и одновременно начал печататься в нескольких изданиях, как сам он утверждал впоследствии, исключительно из-за нехватки денег. Но в 1949-м, незадолго до получения диплома, Лем бросил учебу, так как тогда выпускники-медики в приказном порядке бессрочно отправлялись на военную службу. С этого момента Станислав Лем полностью посвятил себя литературе.
В Ягеллонском университете Лем познакомился с Барбарой Лесьняк, учившейся там на рентгенолога. Спустя три года девушка согласилась стать женой Станислава. По воспоминаниям переводчика – писателя Константина Душенко, Барбара работала до пенсии, так как не хотела, чтобы ее представляли всего лишь как супругу Станислава Лема.
Так, действие опубликованного в 1955 году романа "Магелланово облако" происходило на Земле победившего коммунизма. Хотя это не только научно-фантастический роман о первом полете людей к звездам в 32 веке, полете к звезде Альфа Центавра, – это книга о будущем обществе, о жизни человечества. Увлекательная история, полной приключений первой экспедиции землян в космос, служит лишь обрамлением для глубоких размышлений великого фантаста об этике и морали человечества, о мере ответственности за зло, причиненное другим, и о неоднозначности самой идеи "мирной экспансии" людей в космос. Позднее Лем резко критиковал как язык, так и содержание произведения. Запрещал переводить его. В особенности на японский, потому как боялся, что вдохновит кого-то коммунистическими идеалами. Писатель же со временем крайне в них разочаровался.
В своем — хронологически компактном, но количественно внушительном — творчестве писатель как бы повторил эволюцию вида: он начал с простых, бесхитростных, оптимистических историй («Астронавты», «Магелланово облако»), чтобы вскоре перейти к пародии («Звездные дневники Ийона Тихого») и к апокалипсическому изображению «худшего из возможных миров» («Эдем»). Лем систематически развивал тот литературный потенциал, который дает этот жанр.
В период с 1956-го по 1968-й у поляков советская «оттепель» сопровождалась освобождением от цензуры и, что естественно, всплеском литературного творчества. Лем отказывается от «традиционных» форм научной фантастики и переходит к «экспериментам». В 1960-е годы Лем создал произведения, которые наиболее приблизились к канону научной фантастики и одновременно принесли в этот жанр элементы реализма. Речь идет о таких романах, как «Эдем» (1959 г.), «Возвращение со звезд» (1961 г.), «Солярис» (1961 г.), «Непобедимый» (1964 г.), «Глас Господа» (1968 г.), a также о публиковавшихся в различных сборниках рассказах, которые в итоге были собраны в книгу «Рассказы о пилоте Пирксе» (1968 г.). После 1968 года Лем вернулся к этой литературной формуле всего один раз — в последнем романе, «Фиаско» (1987 г.).
Подробное повествование о его творчестве – процесс весьма долгий, хотя настолько же и интересный, но невозможный в рамках одной заметки. Акцентируем внимание на некоторых из его произведений.
Экипаж ракеты из романа «Эдем» — это дети, взращённые тем самым техническим прогрессом, который позволил им шагнуть так далеко в космос. Планета Эдем, куда зарывается носом ракета, — это рай, которой высокотехнологичному человеку уже не дано понять. Мистическая планета встретила земных гостей поражающими воображение высокими технологиями. Лем выразил это невероятно гибким языком: красочные описания разнообразных технических устройств заставляют вспомнить триптих Босха «Сад земных наслаждений» — «Эдемский сад», «Рай на земле» и «Ад». Вспомним человеческие представления о рае небесном — там гуляют наши добродетельные предки, люди давно умершие. Оказавшись там, мы никогда не поймём их, так же как не поймём Адама и Еву из Рая земного. Сознание современного человека слишком быстро прыгает вперед и зациклено на самом себе.
«Эдем» настолько особенное произведение, что сам Лем на его тему почти никогда не высказывался. Автор биографии «Лем. Жизнь не с этой планеты» Войцех Орлиньский предположил, что автор в этом романе слишком сильно «раскрылся», вложив в его сюжет воспоминания из львовского гетто. А я, как представитель академического сообщества, считаю, что роман «Эдем» обязательно должен прочитать каждый ученый, особенно тот, кто — идейно или по наущению влиятельных политических кругов — пытается усовершенствовать следующие поколения людей с помощью генных экспериментов.
Роман "Глас Господа" основан на реальном поиске внеземных цивилизаций, автор просто развивает эту тему шире, чем мы можем себе вообразить. Он показывает, что немалую роль в исследовании космоса играет роль личности. Разве мы одни во Вселенной? Существует ли множество цивилизаций? Увлекательная история профессора Хогарта, привлеченного к секретному проекту расшифровки таинственного сигнала, пришедшего из глубин космоса. Мы так страстно желаем услышать голос другого разума, но пусть даже – случайно! – узнав его среди прочих космических шумов, сможем ли мы понять услышанное, что сделаем мы с этими словами, да и для нас они произносились?
Помимо польского, украинского и русского языков, Станислав владел английским, немецким и французским. О том, как отец учил его языкам, Томаш рассказал в воспоминаниях, озаглавленных как «Приключения на фоне всемирного тяготения».
Поляка Лема знали во всем мире. Точнее знали его произведения. В них он описал строение космического корабля задолго до запуска первого искусственного спутника. Он предвосхитил создание виртуальной реальности и искусственного интеллекта. А вот Филип Дик, огромная величина в американской фантастике, на полном серьёзе утверждал, что на самом деле никакого Станислава Лема не существует. Он обвинял поляка в пособничестве коммунизму и в сентябре 1974 года написал в ФБР, что этим именем прикрывается страшный коммунистический комитет, плетущий заговоры против американской демократии.
Есть вещи и поважнее, говорит нам Лем со страниц своих книг. Политика, любовь, теологические вопросы – все это меркнет перед наукой и космосом. Возьмем, к примеру, самый известный роман автора, оказавший титаническое влияние на развитие научной фантастики – «Солярис». Главный герой, Крис Кельвин, он ученый и землянин. Совсем неважно, паспорт какой страны он держит у себя в кармане, вселенная слишком велика, чтобы думать о жалких песчинках на маленькой планете Земля.
Сильнейшее впечатление на читателей этого романа произвел многозначный образ бесконечного, покрывающего всю планету и наделенного разумом Океана, с которым герои Лема безуспешно пытаются найти общий язык. "Мне хотелось бы написать что-нибудь вроде "Солярис", – признавался фантаст, – но такая удача бывает только раз". Как он позже писал в своих автобиографических книгах, многие вещи в его произведении были необъяснимы для него самого — во время работы над романом писателю иногда казалось, что кто-то другой подсказывает ему, что и как нужно писать. Как бы то ни было, в "Солярисе" писатель начал отходить от утопического изображения будущего, характерного для его более ранних работ.
Чтобы правильно понять «Солярис» и его автора, нужно перестать «думать приземленно». За пределами нашей планеты, системы, галактики, наконец, есть вещи, которые нельзя загнать в три основополагающие категории литературы. Условные любовь, бог и политика – три кита, которые не выживут в космосе. Лем вообще не считал холодную пустоту межзвездного пространства чем-то плохим.
Возможно, именно поэтому Станислав Лем не одобрил обе экранизации своего романа – «Солярис» А. Тарковского и «Солярис» С. Содерберга.
«Солярис» — это книга, из-за которой мы здорово поругались с Тарковским, – вспоминает Лем. — Я просидел шесть недель в Москве, пока мы спорили о том, как делать фильм, потом обозвал его дураком и уехал домой… Тарковский в фильме хотел показать, что космос очень противен и неприятен, а вот на Земле — прекрасно. Но я-то писал и думал совсем наоборот».
Лем привнес в мировую фантастику свой дух темноты и уныния, который был чужд «героической фантастике» довоенного периода. Вышедшие истории — страшнее многих пророчеств о ядерном апокалипсисе или о злобных пришельцах. Описание Контакта с океаном на Солярисе было одним из первых предположений, что человек, отказавшись от идеи Бога, остается случайным и никому не нужным элементом во Вселенной. Лем показал Вселенную, в которой человечество играет в безвыигрышную игру. Он, наверное, оказался одним из немногих, кто честно ответил на риторический вопрос: «как можно писать стихи после Освенцима»? Никак. В его творчестве нет оправданий человечеству. К человеку Лем относился как к набору пороков, слабостей и болезней — всему тому, что является, по сути, естественным для человека.
Чтобы обострить дихотомию духовного и материального, А..Тарковский вводит эпизоды на Земле, где Крис наблюдает за застывшей природой, как бы в полусне прощаясь с земной жизнью. Для Тарковского эти сцены крайне важны: «В отличие от Лема, нам хотелось не столько посмотреть на космос, сколько из космоса на Землю. То есть, преодолев какой-то новый рубеж, взглянуть опять на самое начало — в духовном и моральном, нравственном аспекте».
Вторая экранизация появилась спустя 30 лет благодаря стараниям американского режиссера Стивена Содерберга. Картина вдвое короче, чем у Тарковского, проще, понятнее. Здесь соляристика — не повод для научных размышлений (ей Содерберг не уделяет ни минуты), а отправная точка для любовной драмы. Содерберга, как и Тарковского, привлек в романе совсем не жанр, а прочитанный посыл романа. Американский режиссер настраивает оптику на максимальное увеличение, от абстрактных философских проблем переходя к конкретной любовной истории. В теглайне фильма отражен главный исследовательский вопрос Содерберга: «На что ты готов ради второго шанса?» К слову, Лем отмечал, что действительно эта мысль повторного переживания прошлого заложена в романе: «Человек не может избавиться от своего прошлого, постоянно возвращается к нему, чтобы повторить его снова, лучше». Но, по словам писателя, картина получилась хуже, чем у Тарковского, так сказать «про другое, но опять не про то, что нужно». Подробнее об экранизациях "Соляриса" вы можете прочитать по ссылке в конце заметки.
В финалах своих фильмов оба режиссера цитируют полотна известных мастеров. Так, у Содерберга Крис тянется к гостю-ребенку, пытается схватить его за руку как бы в надежде на лучшее завтра. Эта сцена отсылает, конечно, к картине «Сотворение мира» Микеланджело. У Тарковского же в финале отсылка к «Возвращению блудного сына» Рембрандта — отчасти та же мысль, что и в американском фильме. О шедевре Рембрандта с отсылкой к "Солярису" Тарковского читайте заметку в группе от 15.07.2021 г.
Обе этих концовки дают надежду. Лем критиковал появление этой надежды у Криса. Его оригинальный Крис выходит в космос и впервые осуществляет тот самый прямой контакт с Океаном, который в нем все переворачивает и дает читателям новую пищу для размышлений о возможностях познания.
«Солярис» чрезвычайно актуален и для нашего времени — он пытается философски осмыслить проблему границ человеческого знания, научной методологии, ставит вопросы, важные не только для своего времени, но и для науки 21-го века. Лема называли футурологом, и не напрасно — его взгляд на судьбу науки явился пророческим — ученые все время ищут способы отойти от старой традиционной системы научного знания и выработки радикально новых способов сбора и анализа информации.
В 1960-е годы Лем создал произведения, которые наиболее приблизились к канону научной фантастики и одновременно принесли в этот жанр элементы реализма: «Эдем», «Возвращение со звезд», «Солярис», «Непобедимый», «Глас Господа».
Затем Лем-серьезный фантаст превращается в Лема-сатирика. Появляется больше гротеска, шуточек, а оптимизма становится на порядок меньше. Они объединялись в циклы: связующим звеном служили главные герои, такие, как звездный путешественник Ийон Тихий или конструкторы Трурль и Клапауций. Такого рода тексты отличаются прежде всего языковым новаторством. В них появляются феодально-технические неологизмы, забавные стишки, а также крайне гротесковые названия техники будущего. Последний роман об Ийоне Тихом — «Мир на Земле» — вышел в 1987 году.
«Сумма технологии» (1964 г.) – это, по мнению автора, «исследование шипов ещё несуществующих роз», прогнозирование и анализ грядущих научно-технических, морально-этических и философских проблем, связанных с функционированием цивилизации в условиях свободы от технологических и материальных ограничений. «Сумма технологии» не только не устарела, но приобрела особенную актуальность в интеллектуальном контексте конца прошлого — начала нынешнего веков. Многие из затронутых Лемом вопросов, в 1960-е годы составлявших исключительную прерогативу научной фантастики — виртуальная реальность, нанотехнологии, искусственный интеллект, технологическая сингулярность, — через 30—40 лет после первой публикации «Суммы» перешли в разряд активно разрабатываемых научных проблем.
«Фантастика и футурология» (1970 г.) – это некая попытка создать теорию жанра научной фантастики, интерпретацию собственных сочинений Лема, и обзор мировой научной фантастики, представляющий «своего рода лемовскую теорию всего, что связано с научной фантастикой» и её ролью в приобретении знаний человеком. В книге подвергнута критике современная Лему западная научная фантастика.
В 1975 году вышло одно из лучших произведений Лема и, может быть, самое страшное, – фантастический детектив "Насморк". Один за другим сходят с ума и совершают самоубийство несколько немолодых богатых любителей отдохнуть на итальянском курорте. Чтобы отыскать загадочного убийцу, частное детективное агентство отправило человека в Италию, который во всем максимально похож на жертв. Он должен был посетить места, где они жили, развлекались и погибли. В результате выяснилось, что мир становится крайне неуютным и неуправляемым. Он содержит в себе угрозы, которые совершенно невозможно предсказать. Лем одним из первых почувствовал холодное дыхание будущего. Он предупреждает: человечество построило дом, в котором все удобства могут отказать в любой момент.
На грани между гротеском и эссеистикой находятся так называемые апокрифы — рецензии на несуществующие книги. Здесь стоит вспомнить, что пропорция того и другого — более или менее равная в «Абсолютной пустоте» (1971 г.) — со временем смещается в сторону серьезной интонации. Последняя в этом цикле рецензия — на книгу «Мир как Холокост» (1983 г.) — была написана уже настолько серьезно, что однажды это издание даже сочли реально существующим.
В финальном периоде жизни Лем активно писал фельетоны. Эти фельетоны касались главным образом современности и будущего цивилизации в широком смысле слова, при этом их форма была довольно традиционной. Однако идеи Лема оставались по-прежнему такими же блестящими, как, например, мысль о том, что в силу естественного хода событий возникновению искусственного разума будет предшествовать появление такого существа как «искусственный кретин».
В 1997 году Станислав Лем стал почётным жителем Кракова, где он проживал после своего возвращения из эмиграции.
Станислава Лема не стало 27 марта 2006 года. Причиной смерти Станислава стали сердечно-сосудистые осложнения, развившиеся на фоне тяжелого диабета, проблем с почками и воспаления легких. После его смерти за книжными шкафами в кабинете обнаружилось невообразимое количество фантиков от конфет. Ему запрещены были сладости из-за сахарного диабета, он ел их тайком, чтобы не расстраивать любимую Басю.
Ярый атеист Лем до конца остался верен себе, назвав смерть местом, откуда человек появляется на свет – Ничем.
"Мы живем в эру разнузданного потребительства. На место существовавшей некогда дилеммы «иметь или быть» встал императив «ПОКУПАТЬ». Проблема в том, что массы потребителей растут лавинообразно, в то время как природные ресурсы нашей планеты все более сокращаются. Это хорошо видно на примере нефти, являющейся главной причиной многих современных вооруженных конфликтов. Наша ненасытность ведет к нарушению равновесия в биосфере. Из-за парникового эффекта климат становится все более непредсказуемым. Углубляются экономические и социальные контрасты. Хороший пример тому - достижения современной медицины, доступные лишь элитарной группе избранных богачей. Столкновение моих идеалистических футурологических фантазий с действительностью оказалось болезненным разочарованием. Мне удалось более-менее предсказать нынешнее состояние технологии, которой обладает человек. Проблема в том, что я считал, что мы будем ее использовать совсем в других целях. У меня была иллюзия, что мы будем руководствоваться утилитарными и эстетическими соображениями, а не только приземленной жаждой прибыли".
#ВеликиеПисатели