Комментарии
- 5 июл 2023 16:55Александр ТавониусСпасибо за статью, полную, вдумчивую, интересную! Книги Кафки это не чтиво выходного дня. Трудно даже приблизится к глубине мысли писателя. Иногда, читая строки, становится страшно, но любопытство заставляет опять и опять бегать глазами по строкам, а потом примерять прочитанное к себе...
- Евгений СидоровКомментарий удалён.
- 7 июл 2023 10:27Гульнази БайбуринаОчень интересная и познавательная публикация. В статье блестяще раскрывается неординарность писателя, неоднозначность натуры. Ставя в центр своих новелл тему одиночества человека, Кафка раскрывает её совершенно новыми нетрадиционными методами. Уникальность писателя в том, что его романы автобиографичны, субьективны и являются следствием его психическо-эмоционального состояния. Писатель сумел предвидеть многое в обустройстве описанных им систем и героев в последующей реальности ХХ-ХХI вв. Спасибо за великолепный материал!!!
Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
АРТ ЛАБИРИНТЫ истории
:Алла Зыбайло
Писатель ФРАНЦ КАФКА – одна из ключевых фигур XX века
Кафку нельзя без оговорок причислить ни к австрийской, ни к немецкой, ни к чешской литературе. Прага, в которой он преимущественно прожил свою короткую жизнь, хотя и цепко держала его в своих «коготках», но не давала ощущения защищенности, так как будучи обитателем еврейского гетто, он не имел глубинных связей с чешской культурой. Не было у Кафки прочных связей и с культурой немецкой, на чьем языке он думал и писал. И все же этот немецкоязычный писатель принадлежит и австрийской, и чешской, и немецкой культурам, а сверх того – культуре европейской и мировой. Кафку считают классиком и величайшим писателем нашего времени.Влияние прозы Кафки, особенно его романов «Процесс» и «Замок», на литературу ХХ века было чрезвычайно широко (пик популярности в Западной Европе приходится на 1950-60-е гг., в СССР в это время он был запрещенным писателем) и вызвало если не целое направление в литературе, то общее желание изменить смысл литературы. Кафка, который при жизни не принадлежал ни к одному литературному течению, сумел выразить всеобщие устремления модернистского искусства ХХ века. Он одним из первых в сфере художественной прозы обратился к темам абсурда и разорванного сознания.
Подобно своему соотечественнику, немецкоязычному богемцу, композитору Густаву Малеру Кафка был предвестником ужасных событий XX века. Написанные перед Первой мировой войной «Штрафная колония» и «Процесс» стали поразительными предсказаниями появления Гитлера и Сталина, показательных процессов, тоталитаризма, промывания мозгов, «окончательного решения». Любимая сестра Кафки Отла погибла в концлагере. Терзаясь житейскими неурядицами, телесными недугами, но более всего – неизбывной духовной неудовлетворенностью, писатель рано умер. Мучительная смерть была к нему столь же немилосердна, как и мучительная жизнь.
И все же вряд ли справедливо видеть в его произведениях только воплощение тотального отчуждения человека от мира. Кафка знавал и проблески надежды. Высший и последний смысл своей жизни он видел в творчестве, а творчество рассматривал как приближение к своего рода экзистенциальной истине, которую каждый, дабы не погибнуть, должен в муках рождать из самого себя, ибо «истина и есть сама жизнь». Иными словами, необыкновенно емкое философское, историко-культурное и художественное понятие «кафкианства» не исчерпывается ужасом перед жизнью, сосредоточенностью на безысходности человеческого удела. Кафка шире и глубже расхожих представлений о нем. Он, если можно так выразиться, реалист ирреального. Это отнюдь не должно звучать как упрек, ибо должно же находить воплощение в искусстве великое многообразие всего алогичного, что столь переполняет бытие XX века. Видимо, поэтому для художника, которого называли одним из трех – наряду с Марселем Прустом и Джеймсом Джойсом – «китов» культуры XX века, так еще и не изобретена однозначная формула.
Тщательно выстроенные литературные произведения Кафки обладают прозрачностью и двусмысленностью снов. Его сочинения легко читать, нетрудно понять. В «кафкианском мире» истории рассказываются только от имени героя. Читатель никогда не находит успокоения в отрешенности писателя. Мы воспринимаем происходящее в повествовании не со стороны, что было бы безопаснее, а изнутри. Подобная перспектива придает рассказам Кафки пугающую реальность. Великий писатель не бросает нас в поток сознания непонимающими, где мы находимся, но уверенными в том, что стремительное движение вокруг нас происходит здесь и сейчас, что оно реально. Кафка скорее настаивает на том, что мы знаем, где находимся, потом ослепляет нас, затем скрывает от нас истину на языке, который намекает, вынуждает нас гадать, заманивает нас в ловушку, пленяет нас без надежды на освобождение.
Дабы утаить наиболее глубоко прочувствованные истины, Кафка часто погружается в мазохистские фантазии. Заключенного в штрафной колонии наказывают тем, что на его теле буквально отпечатывают нарушенный им закон. Метафора становится метаморфозой, когда однажды утром Грегор Самса очнулся от «тревожных снов» превратившимся в массивное насекомое. Грегор стал своим наихудшим кошмаром. Фантастические истории Кафки как бы воссоздают мысль прежде, чем она выражена словами. Человек-жук, неспособный перевернуться в постели; безликие судьи, осуждающие обреченных; нависающие над головой мрачные замки; метафоры, представленные в ярких видениях, трудно понимаемых, но легко чувствуемых, и страх.
Франц родился 3 июля 1883 года в Праге, где провел практически всю свою жизнь. Он был первым ребенком галантерейного торговца Германа Кафки и его жены Юлии, урожденной Леви. Отец, сын многодетного провинциального мясника, благодаря энергии и напористости выбился из самых низов, поселился в Праге, женился на дочери владельца пивоваренного завода и стал своим в торговых слоях средней буржуазии. Сам он говорил по-чешски, но детей предпочитал воспитывать в немецкоязычной среде. Кафка тоже говорил и читал по-чешски, но думал и писал на языке, который изучал в школе, гимназии и университете.
Финансовый успех превратил практичного, но малообразованного и внутренне примитивного Германа Кафку в семейного тирана, подавляющего в домочадцах любые проявления воли и самостоятельности. Физически сильный и неутомимый в работе Герман Кафка не считался со склонностями детей и ломал их волю (помимо Франца в семье было еще три дочери – Элли, Валли и Оттла, еще два сына умерли в младенчестве). Юлия почти не обращала внимания на маленького Франца, помогая мужу в торговле.
Лишенный отцовской поддержки и материнской ласки, Кафка почти все время оставался на попечении няньки, кухарки, служанки, затем гувернантки. Его чувствительная натура художника всегда отличалась глубоко укоренившимися комплексами неполноценности и неадекватности. Он чувствовал, что его слабое телосложение и неумение добиться заметного коммерческого успеха делали его недостойным внушительного облика отца. Он рос неприкаянным, запуганным, в школе и в гимназии эта неуверенность в себе еще более усилилась, он ждал, что провалится на очередном экзамене, не выдержит испытания учебой – но к собственному удивлению каждый раз оказывался в числе лучших.
В быту, в общении с друзьями и коллегами Кафка был участлив, добр, внимателен, весел, необыкновенно смешлив – мог расхохотаться по самому неожиданному поводу. Еще учась в гимназии и в университете, он вращался в кругах пражской немецкоязычной интеллигенции, подружился с литераторами, составившими потом пражский кружок (Максом Бродом, Оскаром Баумом, Феликсом Вельчем, позже – с Францем Верфелем). Вместе с друзьями и в одиночку он много путешествовал – побывал в Германии, Швейцарии, Франции, Италии, во многих городах Австро-Венгрии. Таким образом, жизнь Кафки была во многом обычной жизнью молодого интеллигента начала XX века, отнюдь не затворника.
В молодые годы он, как и многие его сверстники, интересовался философией Ницше, антропософией Рудольфа Штайнера, дарвинизмом, активно посещал социалистические кружки. И много читал. В том числе русских писателей – Толстого, Достоевского, Гоголя.
От смерти Кафку спасали дружба с талантливыми молодыми людьми, в том числе с Максом Бродом (который станет его литературным душеприказчиком и лучшим биографом) и любовные связи. Он вел дневник, писал бесчисленные письма друзьям и возлюбленным, наслаждался спектаклями приезжих еврейских театральных трупп и изучал с неутолимой любознательностью древнееврейскую и еврейскую историю.
Творчество стало для него насущной потребностью, одновременно мукой и блаженством. Он пытался выразить в слове нараставшие в нем чувства душевной неустроенности, одиночества, страха перед бытием. Созданный воображением Франца Кафки холодный ночной мир одиночества и непостижимого является одновременно пересказом современной ему истории и его собственной биографии. Одной рукой отбиваясь от отчаяния, порожденного собственной судьбой, другой он записывал то, что видел под руинами своей жизни, а видел он иначе и больше, чем окружающие.
В своем первом романе «Пропавший без вести» (1911-1916 гг.), изданной в 1927 году под названием «Америка» Кафка обращается к теме «отец – сын». Его герой – 16-летний Карл Росманн изгнан из дому родителями (служанка родила от него ребенка). Он уезжает в Америку, штат Оклахома (букв. с индейского – «прекрасная страна»). Роман не был окончен. Однако, по замыслу автора, герой после ряда злоключений должен был вернуться на родину и найти своих родителей. Но предполагаемая оптимистическая трактовка - это только один из возможных вариантов разрешения ситуации, и далее поздние произведения Кафки, напр., также неоконченный роман «Замок» даже не будут предполагать подобного хеппи-энда. Кафку даже упрекали в том, что он не предлагает в своих произведениях никакого выхода.
Писал Кафка трудно, терзаясь невозможностью точно воплотить в слове свое состояние. Фразы буквально разрушали его, он видел их «внутренности», слышал, как слова «трутся друг о друга», и готов был отказаться от всего им созданного не только в конце жизни (что он и сделал), но и в самом начале своего творческого пути. Писатель не хотел публиковать свои произведения по разным причинам. Одна из них – Кафка считал свою прозу недостойной внимания публики. Он был очень неуверенным в себе человеком с множеством комплексов. Другая причина – интимно-личное содержание прозы. Биографы Кафки и его первый биограф и друг Макс Брод находят множество скрытых, зашифрованных автобиографических элементов в метафорической прозе Кафки. Они считают, что во всех своих произведениях Кафка описывает собственные страхи и кошмарные сны. Третья причина – боязнь умножения зла в материальном мире, так как проза Кафки насыщена т. н. «злыми образами» (диаволическими), чувствами отчаяния и безысходности. Причину писатель сформулировал в разговоре с Г. Яноухом: «Когда не можешь помочь – молчи. Никто не вправе ухудшать состояние пациента своим безнадежным диагнозом».
Литература ХХ века характеризуется повышенным вниманием к внутреннему миру человека. Безусловно, Кафку также интересуют тонкие душевные переживания человека, но все-таки больше внимания он уделяет обстоятельствам, условиям, которые формируют этот многообразный внутренний мир. При этом Кафка из всего многообразия сферы душевной жизни человека рассматривает только несколько аспектов: его интересуют возникновение и работа механизмов страха, вины, зависимости. Он рассматривает их в чистом виде - как абстрактные модели поведения.
Синтез тем «вины – страха (кошмарного сна) – одиночества» представлен в новелле «Превращение» (1912 г., опубл. в 1915 г.). В «Превращении» чувство одиночества, вызванное ощущением своей непохожести на других, приводит главного героя Грегора Замзу к полной изоляции, которую Кафка передает через изменение внешности, чтобы сделать ее более явной. Превращение Грегора – это, прежде всего, внутреннее превращение, которое показано через изменение внешнего облика.
Удивительно другое: убедившись, что случившееся с ним не кошмарный сон, а жуткая реальность, Грегор Замза вовсе не мучается, казалось бы, естественными вопросами: за что? почему именно я? какие силы стоят за всем этим? есть ли выход назад, к человеческому обличью? Нет, он смиряется, воспринимает происшедшее с ним как должное. Собственно, герой этого рассказа с первых же страниц – уже не жалкий коммивояжер Замза, а то, что из него получилось в результате превращения, которое не было для него таким уж неожиданным. Автор разными способами внушает читателю мысль, что Грегор не прекрасный принц, злыми чарами загнанный в обличье мерзкого насекомого, а ничтожество, вполне заслужившее свою участь.
Романы-притчи «Процесс» и «Замок» также рассказывают о духовно-душевных превращениях. Над романом «Процесс» Кафка работает в 1914-1915 гг., над своим последним романом «Замок» – в 1921-22 гг. Основная тема этих романов – сила власти и закона (понимаемых, в том числе как метафизическая Сила) и бессилие человека. Сила в прозе Кафки, как правило, абстрактная и безличная – это сложная и разветвленная форма общества, она предельно бюрократизирована и в своей основе бесцельна. Единственное предназначение этой силы – подавление человека и внушение ему чувства вины. В «Процессе» эта сила – закон, в «Замке» – власть. Неоконченная форма произведений (открытая форма романа, «минус-прием» в терминологии литературоведа Ю. Лотмана) только усиливает ощущение безысходности, создает иллюзию бесконечности зла и нерешаемости коллизии.
Арест наложен на Йозефа формально, и он не мешает ему по-прежнему свободно передвигаться, выполнять служебные обязанности, но непостижимая сила Суда преследует его ежечасно. Йозеф К. принимает навязанные ему условия игры, причем он не выясняет истину, а ищет средства защиты как обвиняемый. Постепенно, в ходе нелепого разбирательства Йозеф все же начинает чувствовать за собой вину — не как конкретный банковский служащий (тут он абсолютно чист), а как представитель рода человеческого, как неудачное творение рук Божьих. Поэтому перед нами разворачивается не только процесс, который некая таинственная и малопочтенная инстанция ведет против без вины виноватого человека (был бы человек, а вина найдется!), но и процесс против суда, не способного цивилизованным способом доказать человеку его вину, и вызов миропорядку, в котором самоценная личность так мало значит. Обе эти линии идут параллельно и в принципе не могут пересечься, они несовместимы, как несовместимы Творец и творение, небо и земля, повседневная реальность и идеальные представления о ней. (В конце концов, этот непостижимый тайный Суд привлекает Йозефа к ответу, его казнят – убивают, «как собаку»).
С другой стороны, важна реакция самого человека на механизм власти. Так, в романе «Замок» для того, чтобы запугать человека, Замку не нужно было ничего предпринимать: созданная им система срабатывает безукоризненно, потому что понятие власти и ее механизмы формируются в сознании самого человека. В результате человек не может принять достойно вызов власти и противостоять ей – он привык подчиняться. Сознание человека развращается, собственное «я» уничтожается, и человек добровольно превращается в механизм – «винтик» власти. Универсальный конфликт в прозе Кафки подается так: человек («чужой», «единица», «функция», «механизм») – окружающий мир («другие», «бюрократизированная диктатура»). У Кафки происходит деперсонализация, «убывание» героя, который теряет свой человеческий облик или свое имя, и дегуманизация, отсутствие веры в человека, который, впрочем, не дает оснований для веры в него.
В октябре 1915 года Кафка получает премию Фонтане. Собственно премия была присуждена другому писателю – Карлу Штернхайму, который передал ее «молодому писателю» Францу Кафке за его рассказ «Кочегар», опубликованный в 1913 году. Эта премия для Кафки была и утешением, и источником страданий. В его дневниках ставшие уже привычными жалобы на бессонницу и головные боли, размышления о грехопадении только усиливаются.
В 1917 году, в 34 года у Кафки открывается туберкулез, по болезни он выходит на пенсию и последние 7 лет жизни частично проводит в санаториях Центральной Европы. Характерно, что свою болезнь Кафка объясняет психическими причинами. С одной стороны, он считает болезнь «наказанием», а с другой – видит в ней «спасенье от женитьбы». Уже будучи тяжело больным, Кафка испытал сильное и светлое чувство к чешской журналистке и переводчице Милене Есенской. Переписка между ними (опубл. в 1952 г.) читается как роман – столько в ней эмоционального накала, драматической мощи и художественных обобщений, выходящих за пределы отношений конкретных людей. Но и эта связь продлилась недолго. По мнению биографов, эта любовная история нашла отражение в романе «Замок» (1922 г.). Милену, чешку-христианку, т.е. представительницу «чужого мира» называют прототипом Фриды, а ее мужа Эрнста Полака, имевшего невероятную власть над Миленой, – прототипом Кламма. По мнению Кафки, основной чертой характера Милены было «бесстрашие». (Милена Есенска умерла во время войны, в фашистском концлагере).
В день смерти Франца Кафки в Праге случилось невиданное — на ратушной башне остановились часы. Их смогли завести только через неделю.
После Второй мировой войны благодаря, главным образом, настойчивости Брода большинство книг и писем Кафки было издано, переведено на многие языки и нашло широкого читателя. Французские экзистенциалисты Жан-Поль Сартр и Альбер Камю увидели в Кафке богатый источник вдохновения. Лауреат Нобелевской премии Исаак Башевис Зингер считал, что Кафка оказал большое влияние на литературу своим откровением и ужасом. Кафка боялся не за себя – свою болезнь и раннюю смерть он встретил с достойным восхищения мужеством; его пугал удел человеческий, пугала угроза целостности природы, всему сущему на земле. Он словно был наделен каким-то неведомым органом, который позволял ему провидеть то, что другие увидеть не могли или не хотели.
Кафку сжигала нетерпеливая страсть немедленно приблизиться к абсолюту, окунуться в стихию добра, заявляющего о себе только в сфере духовности. «Нужно вдруг обратиться к добру, и ты уже спасен, невзирая на прошлое и даже на настоящее», — говорил он. Как человек из плоти и крови он не щадил себя, пытаясь сквозь завалы лжи и предубеждений пробиться к истине; как художник он всю жизнь старался «сохранить себя, не растратиться на бессмысленности, сохранить свободный взгляд». В «Дневнике» Кафки есть такая запись: «я, который чаще всего бывал несамостоятелен, бесконечно стремлюсь к самостоятельности, независимости, внутренней свободе» (18 октября 1916 г.). Без этой поразительной внутренней свободы он вряд ли сумел бы сберечь доверие к «неразрушимому в человеке», сохранить надежду, что XX век, который он называл «несчастнейшим столетием», перемелет и превратит в пыль не все человеческое, что останутся побеги, которые можно будет рачительно взращивать в будущем.
#ВеликиеПисатели