Время от времени кто-нибудь заходит. Поднимается по трём высоким ступенькам, держась за поручень, оглядывается по сторонам и садится на ближайшее сидение. Или не на ближайшее – это уж кому как нравится, свободных мест здесь, в автобусе, хватает.
Тогда Клара подходит и говорит: добрый день, возьмите ваш билет, пожалуйста! – и протягивает новому пассажиру бело-розовый бумажный квадратик с зубчатыми краями. Чаще всего у неё ничего не спрашивают. Берут билет, дают взамен деньги и отворачиваются к окну. Клара сгребает деньги в сумку, не считая. Иногда немного смотрит в окно вместе с пассажиром: там мелькают, быстро-быстро сменяя друг друга, пейзажи, улицы, лица. Обычно Кларе довольно скоро надоедает, и она уходит на своё место, на высокое кресло кондуктора. За Клариным окном ничего не мелькает и не меняется, там ничего нет, только её собственное отражение за тусклым стеклом.
Случается, кто-то из пассажиров автобуса встаёт с места, идёт к Кларе и заговаривает с ней. В последний раз это была пожилая женщина в шерстяной шали – ужасно тёплой и уютной на вид, Кларе даже захотелось себе такую, хотя для чего ей шаль, в автобусе-то? Знаете, я бы хотела выйти, сказала женщина тихо – наверное, чтобы не побеспокоить других пассажиров. Куда выйти, спросила Клара. Обратно, сказала женщина, куда ж ещё. Туда уже поздно, объяснила Клара, раз уж вы здесь, должны понимать. Женщина помолчала и вздохнула: наверное, вы правы, просто я вдруг подумала, а что, если кто-то станет меня искать? Кто, спросила Клара. Женщина не ответила. Вот именно, сказала ей Клара, вот и идите, садитесь, где сидели. Женщина пошла, кутаясь в шаль, села на своё место и замерла, как все, глядя в окно, за которым опять замелькало, Клара не стала смотреть, что.
Чаще других с Кларой заговаривают те пассажиры, которые сидят рядом с её кондукторским креслом, потому что им для этого не нужно вставать, и даже от окон отрываться не обязательно. Черноволосая девушка, чьё место справа от прохода, говорит Кларе: если бы всё на самом деле было так, разве я сюда бы попала? Никогда, соглашается Клара, разумеется. Вот если бы он, продолжает девушка, уставившись в окно, действительно, вот как тут, вы только посмотрите! Клара не смотрит, потому что девушке, на самом деле, всё равно, слушает её кто-нибудь или нет, и даже после того, как Клара уходит дальше по салону, пассажирка продолжает бормотать своё «а если бы» в пустоту.
Иногда кто-то спрашивает у кондуктора: что надо сделать для того, чтобы попасть в то «если бы» которое они видят в окнах? Предлагают деньги, все, что у них есть, много чего предлагают, не веря Клариным объяснениям, что нет, никак нельзя, шумят, но потом всё равно успокаиваются и рассаживаются по местам, смотреть дальше.
Когда Кларе становится совсем скучно, она просто ходит по салону, туда-сюда, для того, чтобы размять ноги. Она не то чтобы нарочно глядит в окна, взгляд сам собой цепляется. Море, так близко, что, кажется, оно бьётся прямо в стекло автобуса, городская улица под дождём, потоки воды текут по асфальту, маленькая комнатка, женщина у окна, мужчина курит на диване, глядя в потолок. По одному окну на каждое сидение, по одному пассажиру у каждого окна, брезентовая палатка в ночном лесу, уходящий в головокружительную высоту многоэтажный дом. Никто из них не смотрит друг на друга, никто не заговаривает с соседями, хотя это вовсе не запрещено, Клара точно знает, но на её памяти такого ни разу не случалось, набережная над холодной тёмно-серой водой, мужчина обнимает женщину в льняном платье. Клара уже и сама точно не помнит, сколько времени она здесь работает, светло-зелёная трава до самого горизонта, смутный силуэт мужчины в тусклом стекле.
Клара останавливается. Рядом с отражением сидящего мужчины теперь маячит отражение стоящей женщины. Клара присаживается на сидение – оно достаточно широкое для того, чтобы без труда поместиться вдвоём, хотя обычно так никто не делает.
Ну что, говорит она, глядя на мужчину, надоело? Надоело, соглашается тот, сколько можно, одно и то же, по кругу. Ну и что вы тогда тут сидите, спрашивает Клара. А куда деваться, назад, меня ведь там никто не ждёт, сами знаете, я у вас спрашивал когда-то, вы мне объяснили, никто, наверное, и не вспомнил даже. Да божечки ж мои, сердится Клара, да зачем же вам назад? Да идите вы куда угодно, кто же вам запретит! В самом деле, удивляется мужчина. Клара встаёт, подходит к дверям и нажимает большую красную кнопку с надписью «остановка по требованию». Мужчина неуверенно идёт к дверям, глядит на Клару, Клара кивает, он спускается по ступенькам, держась за поручень, и выходит наружу.
Время от времени кто-нибудь выходит, да, случается, кто-то всё-таки выходит.
Славянская Горница
Кондуктор
Время от времени кто-нибудь заходит. Поднимается по трём высоким ступенькам, держась за поручень, оглядывается по сторонам и садится на ближайшее сидение. Или не на ближайшее – это уж кому как нравится, свободных мест здесь, в автобусе, хватает.
Тогда Клара подходит и говорит: добрый день, возьмите ваш билет, пожалуйста! – и протягивает новому пассажиру бело-розовый бумажный квадратик с зубчатыми краями. Чаще всего у неё ничего не спрашивают. Берут билет, дают взамен деньги и отворачиваются к окну. Клара сгребает деньги в сумку, не считая. Иногда немного смотрит в окно вместе с пассажиром: там мелькают, быстро-быстро сменяя друг друга, пейзажи, улицы, лица. Обычно Кларе довольно скоро надоедает, и она уходит на своё место, на высокое кресло кондуктора. За Клариным окном ничего не мелькает и не меняется, там ничего нет, только её собственное отражение за тусклым стеклом.
Случается, кто-то из пассажиров автобуса встаёт с места, идёт к Кларе и заговаривает с ней. В последний раз это была пожилая женщина в шерстяной шали – ужасно тёплой и уютной на вид, Кларе даже захотелось себе такую, хотя для чего ей шаль, в автобусе-то? Знаете, я бы хотела выйти, сказала женщина тихо – наверное, чтобы не побеспокоить других пассажиров. Куда выйти, спросила Клара. Обратно, сказала женщина, куда ж ещё. Туда уже поздно, объяснила Клара, раз уж вы здесь, должны понимать. Женщина помолчала и вздохнула: наверное, вы правы, просто я вдруг подумала, а что, если кто-то станет меня искать? Кто, спросила Клара. Женщина не ответила. Вот именно, сказала ей Клара, вот и идите, садитесь, где сидели. Женщина пошла, кутаясь в шаль, села на своё место и замерла, как все, глядя в окно, за которым опять замелькало, Клара не стала смотреть, что.
Чаще других с Кларой заговаривают те пассажиры, которые сидят рядом с её кондукторским креслом, потому что им для этого не нужно вставать, и даже от окон отрываться не обязательно. Черноволосая девушка, чьё место справа от прохода, говорит Кларе: если бы всё на самом деле было так, разве я сюда бы попала? Никогда, соглашается Клара, разумеется. Вот если бы он, продолжает девушка, уставившись в окно, действительно, вот как тут, вы только посмотрите! Клара не смотрит, потому что девушке, на самом деле, всё равно, слушает её кто-нибудь или нет, и даже после того, как Клара уходит дальше по салону, пассажирка продолжает бормотать своё «а если бы» в пустоту.
Иногда кто-то спрашивает у кондуктора: что надо сделать для того, чтобы попасть в то «если бы» которое они видят в окнах? Предлагают деньги, все, что у них есть, много чего предлагают, не веря Клариным объяснениям, что нет, никак нельзя, шумят, но потом всё равно успокаиваются и рассаживаются по местам, смотреть дальше.
Когда Кларе становится совсем скучно, она просто ходит по салону, туда-сюда, для того, чтобы размять ноги. Она не то чтобы нарочно глядит в окна, взгляд сам собой цепляется. Море, так близко, что, кажется, оно бьётся прямо в стекло автобуса, городская улица под дождём, потоки воды текут по асфальту, маленькая комнатка, женщина у окна, мужчина курит на диване, глядя в потолок. По одному окну на каждое сидение, по одному пассажиру у каждого окна, брезентовая палатка в ночном лесу, уходящий в головокружительную высоту многоэтажный дом. Никто из них не смотрит друг на друга, никто не заговаривает с соседями, хотя это вовсе не запрещено, Клара точно знает, но на её памяти такого ни разу не случалось, набережная над холодной тёмно-серой водой, мужчина обнимает женщину в льняном платье. Клара уже и сама точно не помнит, сколько времени она здесь работает, светло-зелёная трава до самого горизонта, смутный силуэт мужчины в тусклом стекле.
Клара останавливается. Рядом с отражением сидящего мужчины теперь маячит отражение стоящей женщины. Клара присаживается на сидение – оно достаточно широкое для того, чтобы без труда поместиться вдвоём, хотя обычно так никто не делает.
Ну что, говорит она, глядя на мужчину, надоело? Надоело, соглашается тот, сколько можно, одно и то же, по кругу. Ну и что вы тогда тут сидите, спрашивает Клара. А куда деваться, назад, меня ведь там никто не ждёт, сами знаете, я у вас спрашивал когда-то, вы мне объяснили, никто, наверное, и не вспомнил даже. Да божечки ж мои, сердится Клара, да зачем же вам назад? Да идите вы куда угодно, кто же вам запретит! В самом деле, удивляется мужчина. Клара встаёт, подходит к дверям и нажимает большую красную кнопку с надписью «остановка по требованию». Мужчина неуверенно идёт к дверям, глядит на Клару, Клара кивает, он спускается по ступенькам, держась за поручень, и выходит наружу.
Время от времени кто-нибудь выходит, да, случается, кто-то всё-таки выходит.
© silver_mew
______________________________
inkass_98
https://cont.ws/@inkass98/2123109
#проза