— Доктор, к Вам можно?

В дверь заглянуло сморщенное лицо с хитрым прищуром.
— Да, да, заходите.
Врач Павел Антонович кивнул, не отрываясь от бумаг. И в кабинет тут же юркнула сухонькая старушка.
— С самого утра к Вам сижу. И всё идут и идут к Вам, как саранча. Без талончиков всё норовят поперёк очереди залезть. Ух, так бы и стукнула!
— На что жалуетесь?
— Сосед у меня, алкоголик, перфоратор купил. Каждый день и сверлит, и сверлит, как заведённый! И ведь специально, негодяй, выбирает время, когда я дома. Наверно, из окна смотрит, что в подъезд захожу. Подырдит своей адской машиной, достанет до печёнок и выключит. Только я успокоюсь, только чаю себе налью, как он опять! Дырднет и перестанет, дырднет и перестанет. И дочь у него такая же: ходит вся из себя королевна, да ещё накрасится, юбку выше колен напялит. Тьфу! И здоровается без уважения.
— Стойте, — Павел Антонович перебил старушку. — Зачем Вы мне это рассказываете?
— Так Вы же сами сказали: на что жалуетесь? Вот я и жалуюсь. А ещё соседка: стерва первостатейная. Ходит, улыбается, здоровьем интересуется. Я так думаю, ждёт, когда помру. Вот фигу ей!
— Подождите. Я Вас о здоровье спрашивал. Какие у Вас жалобы?
— На здоровье-то? Ох, родимый, сплошные жалобы. Раньше-то как: утром встала, завтрак приготовила, на работу побежала, отпахала, в магазин зашла, сумки домой притащила, ужин сделала, с детьми уроки выучила, телевизор посмотрела, стирку поставила и ещё силы оставались подругам позвонить. А сейчас? Пока встала, пока блинов навела, уже передохнуть хочется. А тут по магазинам надо, и квартиру прибрать, съездить по скидке чего купить. В дом культуры сходить тоже надо: мы там с подружками в хоре поём. Ох, и поём! Душевно, на десяток голосов, костюмы себе пошили. Кстати, на гастроли недавно ездили. Опять же за дедом надо следить. Бабок вокруг много, а вдруг какая позарится? Так вот за день так набегаюсь — вечером уже ничего не хочется. Не то здоровье уже.
Павел Антонович глубоко вздохнул, задержал дыхание и громко выдохнул.
— Что у Вас болит?
— Как хорошо, что Вы спросили. Вот все говорят, что Вы очень душевный доктор. У меня подружки к Вам ходили, так Вас рекомендовали. Душа у меня болит, родной мой. Душа, аж надрывается. Что со страной-то будет? Вот уйдёт президент, а заменить некем. Старенький он уже, тоже здоровье не то. А кто командовать будет? Как думаете? Я мыслю, ему преемника надо выбрать. А кого? Кандидатур много, только малахольные все.
— Стоп!
Павел Антонович выставил ладонь, заставляя старушку замолчать.
— Где Ваша карточка?
— Ох, намучалась я с этой карточкой. Ваши девочки, что в регистратуре сидят, три раза её теряли. Я, главное, такая подхожу, спрашиваю, а они рукам разводят. Так сразу неприятно стало. Как я им рассказала, кто они! И кто родственники у них, и откуда руки растут, и даже Сталина вспомнила с Маодзедуном. Уж они бы их заставили карточки хранить как положено. А когда начала рассказывать, что бы с ними Иван Грозный сделал, они сразу забегали. Через три минуты карточку нашли, представляете?
Не выдержав, Павел Антонович взмахнул рукой, собираясь со всей силы ударить по столу. Но в последний момент одумался: а вдруг бабку кондратий хватит? И только легонько шлёпнул ладонью о дерево.
— Зачем. Вы. Пришли. Ко мне?
— Так я же это, в бассейн с подружками собралась. А там справку надо, что могу ходить по состоянию здоровья. Вот пришла направления на анализы взять. Сдам всё, а потом Вы мне справку выпишете.
— Не надо.
— Как?
— Анализы не надо. Я и так вижу. Сейчас выдам справку.
Быстро, пока бабку опять не прорвало, Павел Антонович заполнил бланк, оттиснул печать и расписался.
— Вот. Ходите в бассейн, плавайте в своё удовольствие.
— Спасибо, доктор. А можно я к Вам на днях зайду: что-то давление у меня подозрение вызывает. Вроде померяю, а сердце всё равно не на месте. А вдруг оно поднимется? Или упадёт?
— Нет! — голос Павла Антоновича сорвался в фальцет. — Я в отпуск ухожу! Запишитесь к другому терапевту!
— Ну ладно. Спасибо за справочку, побегу я.
Уже выйдя из поликлиники, бабуся вытащила телефон и набрала номер.
— Алё, Галя? Ну что, посмотрела я на вашего Пашу. Нормальный мужчина, терпеливый. Вежливый. Скажи дочке, пусть спокойно идёт за него, хороший муж будет.
В трубке благодарно забулькали.
— Ладно, ладно. Не забудь на свадьбу позвать. А сейчас извини, пойду записываться в бассейн — не пропадать же справочке.
/Александр "Котобус" Горбов/