СЮРПРИЗЫ ИНТЕРНЕТА

Сейчас решил заглянуть в "АЛИСУ" и вдруг обнаруживаю там всякие сведения о себе. В том числе и публикацию стихов в литературно-электронном журнале. И к тому же я там один из "звездных" авторов.
Итак:
ЖУРНАЛ «ТАРАНТЕЛЛА»
С.Ф.КАРАТОВ - Произведения ⤵️
Ожидание женщины
Всякому времени свойственны хлопоты,
Юности
дни золотые завещаны.
Каждый, конечно же,
знает по опыту:
Чуден момент ожидания женщины.
С этого начато жизни приятие:
Как отвергать
приворот удивления?
Как не выведывать тайну объятия?
Как не испытывать
зов и томление?
Сердце почувствует
ровную, равную —
К ней навсегда сохранится влечение.
Женщин не может быть много,
но главную
Ищешь, спасаешь из лап обмирщения.
Кто не сбивался на мысли о бренности,
Молоды ль мы,
сединой ли увенчаны…
Это не поиски повода к ревности,
Это восторг —
ожидание женщины!
Пророк
Иным казалось ненароком,
что им величие - к лицу;
шагни в пустыню,
и пророком
вернешься к отчему крыльцу.
Шумит ковыль, шуршит ветровка,
Огромен к миру интерес!
А где размах, а где сноровка,
где бестелесный политес?
Я тоже черт-те где скитался,
мой корм - цветочная пыльца,
и я глаголом жечь пытался
огнеупорные сердца.
Пророк, твой голос не для всех...
Так, на закат смыкая вежды,
услышишь, как грядет успех
по следу канувшей надежды.
1999
* * *
В почти горячих волнах океана
Я плыл среди медуз – парад-алле!
И в этом комковатом киселе
Я чувствовал себя довольно странно:
По телу – жжение, душа – навеселе.
Приемлю все: и хлад, и глад, и бури,
И роскошь вилл, и хижин полумрак,
И чей-то взрыв эмоций с пьяной дури.
Что делать, если мир устроен так?
На дне морском и губки, и кораллы
Причудливы по формам и цветам;
Здесь водоросли длинные, как тралы,
И рыбы здесь, подобные мечтам.
Подумал я, ныряя возле шлюпки,
Что мы живем, все сущее гнобя.
А красота возвышенна и хрупка.
Душа, как очистительная губка,
Всю мерзость мира цедит сквозь себя.
2002
* * *
Где б райский я хотел
открыть свой уголок,
чтоб зим не знать,
но и жару я мог
переносить в тени
беседки виноградной,
чтоб жизнь текла
беспечно и отрадно
за созерцаньем нимф
и чтением эклог.
Над речкой рыбною,
за каменным бугром,
хотел бы с удочкой
найти себе укром,
чтоб из студеных струй
голавля изымая,
под шум листвы
и щебетанье мая
мог девушку я ждать
с серебряным ведром.
Свивается вода
с журчаньем наших встреч.
Она так хороша,
и волосы до плеч!
Неполон будет рай
без редких приключений,
без самых нежных слов,
без тайных увлечений…
Лишь сам, не будь глупцом,
желаньям не перечь.
Nulla dies sine linea
- Ни дня без строчки! – молвил эллин,
садясь с дощечкой восковой,
а для меня и кий намелен,
и прочих радостей – с лихвой.
Там, где разгружена элита
от тяжких будней китежан,
и чарка полная налита,
и разговоры по душам.
А там страстишка искушала,
а там, глядишь, и день угас…
Никто не спросит,
что мешало?
Что возвышало? – спросят нас.
* * *
Под праздничную в небе канонаду,
Покачиваясь в зыбких стременах,
Лечу к тебе, как бабочка монарх,
Летит весной из Мексики в Канаду.
С годами обретает стать и вес,
Творца метафизическая сущность
Как туча, набирающая тучность,
И кроной оживляющийся лес.
Куда б его теченье не влекло,
Куда бы его ветром не сносило,
Творца метафорическая сила
Растрачивает живость и тепло.
И ласточки сидят на проводах,
И на лугу стреноженные кони,
След урагана вывернутым корнем
Напомнит, кто и с кем здесь не в ладах.
Хоть изредка мы видимся с тобой,
И отдаваясь ветру и простору,
Душа привычно тянется к простому,
Расписанному сельскою резьбой.
И друг с тобой, и всплески лунных рыб,
Угаснет день в нахохлившейся кроне;
И ранняя звезда на небосклоне,
И времени кармический изгиб.
Римское право
Александру Межирову
Скользнуло слово бритвой острой
и вскрыло язву бытия.
И вот уже на дальний остров.
скрипя,
нацелилась ладья.
Душа не сходится с покоем,
дыша безветрием знамён.
Стократ мыслителя –
изгоем
объявит Август всех времён.
Исчезнет судном затонувшим
луна
над круглою водой.
Пустыня лет заложит уши
не совладавшим с прямотой.
Но в трудный час
туда плывите,
где неба выпала плита.
И Рима нет, но есть Овидий,
и выше права –
правота.
Прокрастинация
Ходи себе с заткнутым ртом
В людских потоках,
Всё отодвинув на потом,
Всё - на потомков.
От страшных снов глаза протру,
А всё реформа!
Непевчим, певчим поутру
Насыплю корма.
По вечерам и там и тут
Друзья друзьятся,
Беседы мирные ведут,
Хохмят с приятцей.
Прорвётся гневное «ну, бл*!»
Там все (но кроме...)
На трон посадят короля,
Да не по крови.
Где дёготь вам нацедят в мёд –
Всё так знакомо;
Где физик в лирику впадёт,
А лирик – в кому.
21 марта 2013 г.
Напоминание
Тот слушает овации дождя,
А эта вся сейчас
во власти скрипки.
И с двух сторон, сбегаясь и галдя,
Мы незаметно прятали улыбки.
Кто классику сегодня заказал,
Весенний дождь и
скрипку в переходе?
Стихийно обозначившийся зал,
Благодаря превратностям в погоде?
С утра с тобой на Пресню забрели,
Где все сегодня в пёстром или ярком,
На нас взирали звери всей Земли,
А дождь застиг нас
рядом с зоопарком.
Среди зверей запомнился койот,
О смысле жизни
думающий с грустью.
А дождь идёт и скрипочка поёт
И от дворцов уводит в захолустья.
Куда же ты нацелилась, страна?
К чему идём?
Не дань ли это моде?..
С шарманкой возле барского окна,
Со скрипкою в подземном переходе.
Тарантелла
Плясал тарантул тарантеллу,
Мелькали серьги и кольцо;
Плясал усердно, и вспотело
Его мохнатое лицо.
Всё то, что было не подъёмно,
Сметалось взмахами ресниц;
Он в раж входил, и упоённо
Взвивался ввысь и падал ниц.
Тарантул отдал своё тело
Во власть зигзагам и кругам,
И прядь слетала то и дело
К периферическим ногам.
Ожидаемый эффект
Ещё вчера ценили гончара,
И пользовались спросом кучера;
Был важной птицей на селе
Кузнец.
Их отодвинул в прошлое прогресс.
А вот уже новинка этих лет:
Искусственный явился интеллект.
И тут же он
Садиться стал на хвост
Водителей и пылких кинозвёзд.
Невольно завертелись, как ужи,
Всесильные учёные мужи…
Не спи, художник, трепещи, поэт,
И вас оставит с носом
Интеллект.
Искусственный
Сместит отсталый ум,
Мы переедем, кто в шалаш, кто в чум…
Как заработаешь теперь на «умный» дом
Непритязательным, отвергнутым трудом?
Без ярких слов начнёт мычать певец,
Без музыки в запой уйдёт игрец.
И, на три дэ
Печатая детей,
Нас от любви избавят и страстей.
Сергей Каратов
27 мая 2024 г.
Сказитель
Я в сказке, где ко мне герои равнодушны,
Блюстители они, искатели побед.
Кто ты, что жизнь твоя? Что будешь ждать послушно?
Когда и так прошло напрасных триста лет…
Сказитель и, к тому ж, я одинокий странник
Всей живности земной целитель и охранник.
Блюстители меня обходят стороною,
Величием себя вгоняя в паранойю.
Порой явить добро способны и злодеи,
К Кощею обращусь! - возникла вдруг идея.
Пусть лучше он злодей, чем псевдоблагодетель,
Найду его в лесу, он ворон, я - свидетель.
Кто юных дев не крал, польстившись их красою?
От слёз не умирал над голой и босою…
Кощей мне дал иглу, то бишь, перо бессмертья;
Тружусь в своём углу, хоть верьте, хоть не верьте.
Гляжу со склона лет в истоки жизни дольной,
Вставляю нить судьбы, трудясь с ушком игольным,
И каждый день, садясь, справляюсь всё ловчее –
Бессмертие своё я шью иглой Кощея.
Сергей Каратов
16 мая 2024 г.
Прогулки у моря
Оттаял южный склон планеты,
Пленяет взор миндаль цветущий,
Весна здесь горлицей воспета;
И счастлив берегом идущий.
По краю моря путь песчаный,
На рынке дух сомов копчёных,
И павильон пивной дощатый
Для нас, напитком привлечённых...
Телушка за морем – полушка,
И ласков голос женщин юга.
Ну, что, приятель, где же кружка?
И просто выпьем друг за друга!
Тепло, светло, доступны цены
И чудно пахнут гиацинты.
Довольны мы, что овцы целы,
И, может, даже волки сыты…
6 апреля 2018 г. Анапа
Город-праздник
На Марсовом поле кормить голубей,
Смотреть на влюбленных, сидящих в обнимку,
И башни формат,
неудобный для снимка,
Уносит тебя в необъятность зыбей.
И что же Париж?
Он влечёт и манит
Душе благозвучно любое названье.
Растянут на годы процесс узнаванья.
И башня над нами – вселенский магнит…
Привет, город-праздник!
Тобою дыша,
По парку идем, где рождались сонеты…
Мы все как с другой половины планеты,
Проходим, былое своё вороша.
Вдали над Монмартром прорежется луч.
В просторных витринах пленяют товары.
Все отдал гостям:
и мосты, и бульвары,
А душу Париж запирает на ключ.
Сергей Каратов