Под утро Татьяне приснился странный сон: будто сын ее, Алешка, стоит на крылечке и стучит в дверь...
Она спохватилась, резко вскочила и, шлепая босыми ногами, побежала к двери. Обессилев как-то сразу, прислонилась к дверному косяку и замерла. Тихо. Никого. Такие сны ей снились часто и постоянно обманывали, но каждый раз она бежала к двери и распахивала ее настежь. И сейчас тоже распахнула и стала вглядываться в ночную пустоту. Тишина и сумрак ночи окружали ее. Стараясь унять разбухавшееся сердце, она присела на ступеньку крыльца. И в этой тишине вдруг раздался какой-то посторонний звук: то ли писк, то ли шорох. «Опять соседский котенок запутался»,- подумала Татьяна и пошла вызволять малыша из кустов крыжовника, как делала не раз. Но это не был котенок, Татьяна поняла сразу, когда дернула за тряпочку, торчащую из куста. Тряпочка оказалась старенькой цветной пеленкой, и она дернула ее посильнее. И оторопела: на уголке пеленки лежал маленький ребенок. Ребенок был совершенно голенький, видимо, размотался, пока лежал, это был мальчик. Судя по пупку, который еще не отвалился, от роду ему было всего ничего. Ребенок уже не мог даже кричать, он был мокрый, совершенно обессилевший и, видимо, голодный. Когда Татьяна взяла его на руки, он слабо запищал. Не помня себя и совершенно не соображая, что делает, она прижала его к себе и бегом бросилась в дом. Тут же нашла чистую простыню, запеленала ребенка, накрыла теплым одеялом и стала греть молоко. Вымыла бутылочку, нашлась и соска, оставшаяся с весны, когда она выпаивала маленького козленка. Мальчик чмокал и захлебывался от жадности, а потом, согретый и насытившийся, уснул. Брезжило утро, но Татьяна ничего не замечала, она думала о своей находке. Ей самой было за сорок, и в деревне молодежь звала ее уже теткой. Мужа и сына она потеряла на войне в один год, и осталась на этом свете совершенно одна. Никак не могла привыкнуть к своему одиночеству, но горькая правда жизни постоянно напоминала ей об этом, и вскоре она научилась полагаться только на себя. А сейчас она растерялась и не знала, что ей делать дальше. Она взглянула на ребенка – он спал, сладко посапывая, как спят все маленькие дети. И тут ей в голову пришла мысль посоветоваться с соседкой, она еще раз взглянула на малыша и пошла к Галине. У Галины в жизни, как ни у кого больше, все было гладко и спокойно: мужа и детей у нее никогда не было, никого на войне у нее не убивали, и «похоронок» никогда она не получала. Жила в свое удовольствие. Все ее мужчины были приходящие и уходящие, которых она никогда не удерживала и особо не жаловала, если что было не по ней. Сейчас Галина, красивая и статная, стояла у своего крыльца, в накинутом на плечи полушалке, потягиваясь под теплыми лучами восходящего солнца. С удивлением выслушав рассказ о ночном происшествии, она коротко сказала: - Ну, и зачем тебе это?- и пошла в дом. Успела заметить Татьяна краем глаза, уходя, как шевельнулась занавеска на ее окне, значит, ночевал очередной ухажер. «Зачем? И вправду, зачем?»- прошептала Татьяна. Пришла домой и засобиралась: покормила ребенка, завернула в сухое, собрала еды в дорогу и пошла на большак ловить попутку до города. Машину ждать пришлось недолго, через пять минут возле нее затормозил грузовик, ехавший в город. - В больницу?- спросил шофер, кивнув на сверток в ее руках. - В больницу,- сдержанно ответила Татьяна. В приюте, пока оформляли документы на подкидыша, она не могла отделаться от мысли, что что-то делает не так, не по совести, эта червоточинка в сердце не давала ей покоя. И еще так пусто было на душе! Такое же чувство она испытала, когда получила известие о гибели мужа, а потом и сына. - Как мальчика назовем? Какое имя у него?- спросила заведующая. - Имя? – переспросила Татьяна, на секунду задумалась и сказала, неожиданно для себя,- имя у него Алешка. - Хорошее имя,- сказала заведующая,- у нас тут много Алешек и Катюшек после войны. Понятно, у кого родственники погибли, а уж таких, как твой, непонятно кто бросает. Сейчас мужиков нет, радоваться надо ребеночку, а тут на тебе, бросила! Кукушка, а не мать! И вроде бы не в ее адрес были сказаны слова, но так нехорошо сделалось у Татьяны на душе! Вернувшись домой уже под вечер, она вошла в свой пустой дом и зажгла лампу. #опусы И тут на глаза ей попалась старая пеленка Алешки. Она даже не выбросила ее тогда, а просто отложила в сторону. Сейчас она взяла ее в руки и села на кровать. Машинально перебирая руками эту старую мокрую пеленку, она сидела так некоторое время, словно ни о чем не думая. И тут ее руки нащупали в уголке пеленки какой-то узелок. И в этом узелке оказались маленькая серая бумажка и простой оловянный крестик на шнурке. Развернув бумажку, Татьяна прочитала:»Милая, добрая женщина, прости. Мне этот ребенок не нужен, я запуталась в жизни, завтра меня уже не будет на свете. Не оставь моего сына, сделай для него то, чего я не смогу для него сделать». А дальше стояла дата рождения ребенка. И тут Татьяну прорвало: она рыдала и причитывала, как по покойнику. Слезы лились рекой, а она-то думала уже, что у нее их нет, все выплакала. Вспомнилось ей, как выходила она замуж и какими счастливыми они были с мужем. А потом родился Алешка – и снова счастье у них. В деревне бабы ей завидовали: от счастья Татьяна светилась вся. А отчего же не светиться, если муж – любимый, сын – любимый. И мужчины ее тоже любили и боготворили ее. Перед самой войной сын закончил курсы шоферов и пообещал, что прокатит ее на новой машине, которую ему обещали дать в колхозе. А тут война… В августе 42 го принесли ей «похоронку» на любимого мужа, а в октябре того же года – на любимого сына. И все, закончилось счастье Татьяны навсегда, померк белый свет. И стала она такой же, как все, как почти каждая вторая в деревне. Вскакивала по ночам и бежала к двери, распахивала ее, вглядываясь в ночную тьму… А там никого не было, только ночные шорохи да соседский котенок-бедолага. Вот и в эту ночь не смогла она уснуть, бегала на улицу, слушала ночь и все чего-то ждала. Утром Татьяна снова поехала в город. Заведующая приютом узнала ее сразу и не удивилась, когда она заявила, что хочет забрать мальчика обратно, что так велит ей ее погибший сын. - Хорошо,- сказала заведующая, -забирай, с документами поможем. Завернув Алешку в одеяло, Татьяна вышла из приюта с другим сердцем – там не было уже той всепожирающей тоски и пустоты, которая жила в нем все эти годы одиночества. Там заселялись уже другие чувства – счастья и любви. Если человеку предначертано по жизни быть счастливым, значит, он им будет непременно, вот это же и случилось с Татьяной. В ее пустом доме по возвращении ее встретили только фотографии мужа и сына на стене. Но в этот раз их лица Татьяне показались совсем другими, не серьезными и даже скорбными, а словно просветленными, мягкими, одобряющими и ободряющими. Татьяна прижимала к себе маленького Алешку и сама себе казалось сильной – ведь ему долго нужна будет ее помощь и защита. - А вы мне поможете,- сказала она фотографиям. Прошло двадцать лет. Алешка вырос парнем на загляденье. Не одна девушка мечтала о счастье с ним, только он выбрал ту, к которой сердце легло, самой любимой, после мамы, разумеется. Звали ее Люба. Привел однажды Алешка Любу к матери знакомиться, и тут Татьяна поняла окончательно: вырос ее сын, стал настоящим мужчиной. И благословила молодых. Отгремела свадьба, молодые начали вить собственное гнездышко. Спустя время пошли дети, а самого младшего сына назвали Алешкой, и стала Татьяна богатой на родню. В одну из ночей проснулась она от шума за окном и пошла по привычке к двери. Распахнула ее и вышла во двор. Приближалась гроза, невдалеке сверкало. - Спасибо тебе, сынок,- тихо сказала Татьяна в темноту, - теперь у меня целых три Алешки, и всех вас я люблю. Шелохнулось большое дерево у крыльца, которое посадил ее муж, когда родился Алешка, а впереди блеснула молния, как солнечная Алешкина улыбка… Автор: Светлана Тимофеева Наташа рано осталась без матери. Когда девочке было восемь лет, её мама Ирина тяжело заболела и через полгода молодой женщины не стало. Юрий, отец Наташи, сильно переживал смерть любимой жены, но ему пришлось взять себя в руки, ведь нужно было заботиться о дочери и продолжать работать. Потеряв маму, прежде весёлая Наташа стала замкнутой, часто плакала, а иногда могла часами сидеть у себя в комнате, обняв куклу, последний подарок мамы. Юрий очень переживал за дочь, старался всячески её отвлекать, баловать. При возможности вывозил на море, по выходным ходил с дочкой в кино или в цирк. Время шло, и девочка понемногу пришла в себя. Во многом помогли и школьный психолог, и Наташина учительница, очень сочувствующая горю, свалившемуся на девочку. А ещё занятия музыкой, Наташа посещала музыкальную школу и уже делала свои первые успехи. Два года Юрий и не смотрел в сторону других женщин, тосковал по своей Ирине и не хотел новых отношений. Но время, как известно, лечит или хотя бы притупляет боль, и мужчина неожиданно для себя увлёкся Еленой. Молодая женщина работала парикмахером в салоне, куда он ходил стричься. Возможно, тут сыграло роль то, что Елена была чем-то похожа на покойную Ирину. Такая же изящная, голубоглазая шатенка с тонкими чертами лица. Такая же мягкая и добрая. Юрий начал ухаживать за женщиной, и вскоре она ответила ему взаимностью. Прошло полгода отношений Юрия и Елены, и мужчина понял, что готов жениться на ней, да и Наташе, понимал мужчина, нужна женская рука и забота. Девочка растёт, скоро начнётся подростковый возраст, и многие вещи дочке лучше покажет и объяснит женщина, несмотря на то, что он был, несомненно, любящим и заботливым отцом. Но вот как познакомить дочку с Еленой, как правильно объяснить девочке, что эта женщина станет частью их семьи, Юрий пока не знал. Он боялся ранить ребёнка. Мужчина хорошо помнил, как через три месяца после смерти мамы, Наташа однажды сказала ему: - Папа, обещай, что ты никогда больше не женишься, я не хочу, чтобы у меня была мачеха. Мачехи все злые, они не любят неродных детей, я это из сказок знаю! Юрий тогда крепко обнял дочь и пообещал, что пока Наташа не вырастет, в их доме не будет другой женщины. Да в тот момент он и сам был в этом уверен. Больше ничего подобного девочка не говорила, но вот теперь Юрий испытывал чувство вины за свои отношения с Еленой и всё оттягивал сложный для него разговор с дочерью. Елена понимала его чувства, не торопила, хотя ей, конечно, как и любой женщине, хотелось какой-то ясности в отношениях. И сама она уже давно была готова познакомиться с Наташей. Сколько бы ещё мужчина пребывал в нерешительности, неизвестно, если бы не случилось следующее. Квартиру, в которой жила Елена, затопили соседи сверху. Соседка, тридцатилетняя женщина, проживала в квартире с так называемым гражданским мужем, а правильнее сказать, с сожителем. Сожители эти, впрочем, регулярно менялись. Любители весёлого времяпрепровождения, соседи уже неоднократно доставляли Елене различного рода неприятности. А на этот раз напакостили по полной. Квартире требовался основательный ремонт, от воды пострадала проводка, в негодность пришла некоторая бытовая техника и мебель, вещи. Женщина готовила иск в суд, хотя понимала, что вряд ли соседка хоть как-то возместит ей ущерб. Она нигде не работала и существовала на деньги сожителей, которые тоже, чаще всего, не были официально трудоустроены, перебиваясь случайными заработками. Юрий, конечно же, вызвался помочь Елене материально. Она решила нанять мастеров, но пока в квартире шёл ремонт, женщине нужно было где-то жить. Родственников в городе у неё не было, замужних подруг стеснять не хотелось, и Юрий решился предложить Елене пожить у него. - Спасибо, Юра, но как же Наташа? Мы с ней не виделись ни разу, не знакомились, она вообще про меня ничего не знает. Как мы ей объясним моё появление в вашей квартире? - сомневалась Елена. - Лена, давно уже пора рассказать Наташе про нас с тобой. А я всё боюсь и тяну с разговором. Так нельзя, и, видимо, сама жизнь уже подталкивает меня. Я сегодня же поговорю с дочкой и завтра ты переедешь к нам. На сегодня я оплачу тебе номер в гостинице, ведь в твоей квартире жить сейчас невозможно. А завтра помогу перевезти вещи. - Хорошо, Юра, спасибо тебе, - улыбнулась Елена, - даже не знаю, чтобы я делала сейчас, не будь тебя в моей жизни. - Леночка, это тебе спасибо. После смерти Иры я и подумать не мог, что снова смогу полюбить и быть счастливым. Я уверен, что вы с Наташей поладите и мы станем настоящей семьёй, - ответил Юрий, обнимая женщину. В душе он не был так уж уверен в том, что Наташа примет Елену. Но и откладывать непростой разговор с дочерью он больше не мог. Одиннадцатилетняя Наташа делала уроки, когда Юрий приехал домой. - Привет, папуля, - девочка поцеловала отца, - я почистила картошку, поставить варить? - Давай, я купил селёдку и овощи, сейчас поужинаем, - ответил Юрий и ласково добавил, - хозяюшка ты моя маленькая. - Я не маленькая уже, папа, - строго возразила девочка. - Конечно, моя принцесса, ты у меня уже совсем взрослая. Юрий грустно вздохнул. Рано потеряв маму, его дочка быстро повзрослела. Помочь с ребёнком ему было некому. Мама Ирины умерла ещё до рождения Наташи, а отец погиб, когда Ире было десять лет. Его родители жили в другом городе и активно помогали в воспитании детей дочери, старшей сестры Юрия, которая в одиночку воспитывала троих мальчишек - сорванцов. Мама Юрия прилетала на похороны Ирины и хотела какое-то время пожить у сына, помочь ему с Наташей, но эгоистка-сестра звонила ей по десять раз на дню и рыдала в трубку, что не справляется с сыновьями. Юрий видел, как мать разрывается между ним и его сестрой, и сам сказал, чтобы она возвращалась домой. Поэтому маленькой Наташе после того, как она оправилась от потери мамы, пришлось научиться самостоятельности. С девятилетнего возраста девочка уже могла приготовить несложные блюда, сделать уборку в квартире, управлялась с бытовой техникой. Наташа была не по годам рассудительной и смышлённой девочкой. Отец и дочь сели ужинать, и Юрий сказал Наташе, что у него к ней есть серьёзный разговор. - Папа, ты жениться решил? - спросила девочка. Юрий чуть не поперхнулся от неожиданности. - Да, - ответил он, понимая, что лучше сразу говорить правду. - Папа, я давно поняла, что у тебя кто-то есть, - внимательно посмотрела на отца Наташа. - Как? - удивился Юрий. Он был шокирован проницательностью дочери и не знал, что сказать. А Наташа продолжала: - Ну, раньше ты всегда при мне по телефону разговаривал, а потом стал иногда уходить в другую комнату. А ещё, когда я делала уборку, я нашла чеки, ты покупал цепочку, серёжки. Читать-то я давно умею. - А что же ты раньше ничего не сказала, дочка? - Ждала, когда ты сам скажешь. - Девочка моя, какая же ты у меня умная, как быстро ты выросла. А я не говорил, потому что боялся, что тебе это не понравится. - Мне не понравилось, папа. Я когда чеки нашла, так обиделась на тебя. Но как раз бабушка Катя позвонила, я ей рассказала, а она убедила меня, что ты не станешь любить меня меньше, если женишься. И что я вырасту, у меня будет своя семья, а ты останешься один. - Доченька, ты всегда будешь для меня самым родным и главным человечком, - ласково сказал Юрий, - а Елена тебе обязательно понравится, я уверен, что вы подружитесь. - Я не знаю, папа, мне пока трудно представить, что у меня будет другая мама. - Маму никто не заменит, Наташенька, а Елена может стать твоим другом. И мне будет спокойнее, а то ведь ты почти всё домашнее хозяйство на себя взвалила, а тебе учиться нужно и музыкой заниматься. Отец и дочь ещё долго разговаривали, Юрий рассказал о потопе в квартире Елены и что завтра она переедет к ним. Девочка не сильно обрадовалась этой новости, но согласилась с отцом, что Елене нужно помочь. На следующий день, вечером, Юрий привёз в свой дом Елену. По дороге они заехали в магазин, купили торт, а Елена выбрала для Наташи подарок. Это была книга, девочка очень любила читать. Наташа встретила Елену сдержанно и настороженно, хотя и пыталась быть доброжелательной. Но Юрий хорошо знал свою дочь и видел, что девочке приходится очень не просто. Когда Наташа отправилась спать, Юрий зашёл к ней в комнату, чтобы по сложившейся традиции поцеловать дочь и пожелать ей спокойной ночи. Он застал девочку плачущей в подушку. На его вопрос, что случилось, Наташа, всхлипывая, ответила: - Она так похожа на маму, у неё даже платье почти как мамино, я помню, это платье до сих пор висит в шкафу. Похожа на маму, но это не мама, она чужая и я боюсь, что не смогу её принять и полюбить. Юрий успокаивал дочь, хотя ему трудно было подобрать слова. Он понимал, что сейчас чувствует девочка и как ей нелегко, но надеялся, что доброта и обаяние Елены помогут им подружиться. Прошло две недели, в течение которых Елена очень старалась стать Наташе другом, но девочка не принимала её. Она не грубила, была вежливой, но держалась с Еленой довольно холодно. На её вопросы про школу, подруг, Наташа отвечала коротко и неохотно. Елена пыталась привлечь девочку к совместным занятиям. Например, к приготовлению ужина, надеясь, что это их хоть как-то сблизит, и Наташа разговорится и оттает. Но девочка отказывалась, говоря, что ей нужно делать уроки или заниматься музыкой. А на выходных Наташа отвергла предложение Юрия всем вместе сходить в кино и пиццерию. Хотя раньше охотно ходила туда вдвоём с отцом. Елена расстраивалась, что не удаётся установить с Наташей контакт. Юрий успокаивал её, но в душе он тоже очень переживал по этому поводу. А перед сном, заходя к Наташе в комнату, он часто заставал её в слезах. - Папа, скажи ей, чтобы она больше не надевала это платье, которое почти как у мамы, - сказала однажды девочка, - я вижу её в этом платье и ненавижу за то, что мама умерла. Юрий ужаснулся: - Дочка, но ведь Елена не виновата в том, что мама ушла от нас! Но если тебе так не нравится её платье, я поговорю с ней, чтобы больше его не носила. А между тем Юрий и Елена подали заявление в ЗАГС. Они не планировали никакого торжества, просто хотели расписаться. Наташе пока решили не говорить, боясь травмировать девочку ещё больше. Прошло ещё три недели. Наташа, казалось, смирилась с появлением в их жизни Елены, она уже не плакала перед сном, но по-прежнему вела себя с женщиной очень сдержанно. Неожиданно Юрия отправили в командировку. Обычно ему удавалось избегать поездок, руководство знало, что он один воспитывает дочь. А сейчас всем стало известно, что у Юрия появилась женщина, поэтому отвертеться от командировки не получилось. Наташа расстроилась, что папа уедет на целую неделю, а ей придётся остаться вдвоём с Еленой. Юрий как мог успокоил дочь, объяснив, что не может отказаться от командировки. - Всё будет хорошо, дочка, я привезу тебе подарок. Ты же у меня умница, всё понимаешь, - сказал отец Наташе перед тем, как отправиться на вокзал. Наташа кивнула, еле сдерживая слёзы. Конечно, она всё понимала, но это была её первая длительная разлука с отцом после смерти мамы и девочке было очень непросто. Первые три дня Юрий каждый вечер звонил дочери, подолгу с ней разговаривал, а на четвёртый день не позвонил. И на пятый не позвонил. Ни Наташе, ни Елене. И они обе не могли ему дозвониться, телефон был недоступен. Елена начала волноваться, но ради Наташи старалась держать себя в руках. Девочка всхлипывала и спрашивала: - Тётя Лена, что с папой? Почему он не звонит? Он вернётся? - Наташенька, милая, я уверена, что папа скоро объявится, - старалась успокоить девочку Елена, хотя ей самой было тревожно. Неужели, с Юрием что-то случилось? Ночью Елена не могла уснуть, она ворочалась с боку на бок, а потом услышала крик из Наташиной комнаты. Женщина побежала к девочке, включила свет. Наташа сидела на кровати с перепуганным лицом. - Мне приснился страшный сон, - сказала она Елене. Женщина присела рядом и обняла девочку. Наташа прижалась к ней и расплакалась. - Мне приснилось, что папы больше нет, а я в детском доме, - говорила девочка сквозь слёзы, - я так боюсь остаться совсем одна, я не хочу в детский дом. - Девочка моя, я уверена, что с папой всё хорошо, но даже если и что-то случится, ты знай, что я тебя никогда не брошу. И не думай про детский дом, о тебе есть кому позаботиться! Наташа потихоньку успокоилась в тёплых объятиях Елены, ей даже на мгновение показалось, что её снова обнимает мама. Как же ей не хватало этих ласковых женских рук. На следующий день наконец-то позвонил Юрий. Выяснилось, что мужчине по работе срочно пришлось выехать в отдалённую деревню, где не было ни сотовой связи, ни интернета. Поэтому он не мог позвонить домой. Страх потерять ещё одного близкого человека и остаться одной помог Наташе преодолеть барьер, который она выстроила между собой и Еленой. Девочка поняла, что Елена ей не враг, а друг и ей можно верить. И Наташа поверила. Когда Юрий вернулся домой, его любимые девочки хлопотали на кухне, готовили праздничный ужин. Наташа весело щебетала и смеялась, и Юрий понял, что за время его отсутствия стена рухнула, и теперь они смогут жить настоящей и счастливой семьёй. *** - Мама, какая ты красивая! - сказала Наташа, входя в комнату. Сегодня был день свадьбы Юрия и Елены, и женщина надела нежно-голубое воздушное платье. Елена вздрогнула от неожиданности, девочка назвала её мамой. Наташа и сама смутилась, это вырвалось у неё непроизвольно. Какое-то время они смотрели друг на друга, потом девочка спросила: - Можно я буду называть тебя мамой? - Конечно, моя хорошая, я буду счастлива быть мамой такой чудесной дочки, - ответила Елена, обняв девочку. - Ну что, готовы, мои красавицы? - спросил Юрий, входя в комнату. - Готовы, готовы! - весело сказали в один голос Елена и Наташа. Живу, люблю, пишу... Супруг вернулся на 3 дня раньше. Всё как вы подумали, но только ещё хуже... Супружеская чета Муравьевых нравилась всем. Она-красивая натуральная блондинка, ноги от коренных зубов, на удивление добра и приветлива. Чем, как известно не особенно страдает подавляющее большинство красивых женщин. Он-статный, подтянутый, мужественный капитан-лейтенант, тоже не обделенный мужской привлекательностью. Семья жила душа в душу и поводов для сплетен не давала. По магазинам Стас и Лариса ходили держась за руки как пионеры, порознь их почти не видели, и вообще их пара излучала просто ауру любви и благоденствия. Идиллия одним словом. С годами чувства не слабели, а только крепли на зависть окружающим. За семь лет между ними ни разу не пробежала черная кошка. Единственное, что Стас посматривая вокруг, понемногу, глубоко в себе начал мучиться вечным спутником семейного счастья-ревностью. Будучи по природе человеком выдержанным Стас не позволял этому пороку выплеснуться наружу давя все сомнения в себе. Хотя кто знает, какие бури бушевали в глубине души подводника, видя восхищенные взгляды мужчин направленные на жену, и слушая комплименты и любезности сослуживцев на праздничных саммитах. Но тем не менее внешне заметно не было, и даже Лариса сомнений и тревоги мужа не замечала, да и не хотела. А вот Стас незаметно созревал, прямо как прыщ перед тем, как лопнуть. Корабль уходил в море на контрольный выход. Схема отработанная и привычная. Десять дней тревог и нервотрепки плюс десять бессонных ночей. Рано утром Стас попрощался с женой, поцеловал спящего сына, и пообещав вернуться через десять суток отправился выполнять конституционный долг. Моря выдались нелегкие, то тут, то там намертво отказывалась работать мат.часть. Стас служил в механических силах и порядком намучился днем и ночью латая капризную технику. Тем обиднее было решение старшего на выходе командира дивизии на седьмой день идти в базу, по причине массовой неисправности технической части корабля. Злость и раздражение Стаса скрашивала лишь одна мысль: теплый бок жены стал на три дня ближе. А так, как на мужское достоинство и силу соскучившийся каплей не жаловался, то весь путь домой провел на подъеме, рисуя в мыслях одну картину за другой. По традиции в базу вернулись поздно вечером. Когда чехарда с выводом ГЭУ закончилась, Стас даже не опрокинув традиционную стопку спирта за прибытие, словно жеребец поскакал домой. Смакуя процесс возложения головы на пышную грудь законной супруги Стас домчался до дома, рывком поднялся на третий этаж и затормозил перед родной дверью. Было начало второго ночи. Мои спять-подумал Стас. Не ждут и представил как неслышно разденется и запрыгнет в постель к Ларисе, удивление той, и все последующее безобразие: Как можно аккуратнее вставив ключ дрожащий от нетерпения Стас тихонько повернул его и протиснулся в прихожую. Механиком каплей был отменным, замок регулярно смазывал, и тот его не подвел. К большому разочарованию жена судя по всему не спала. Из за неплотно прикрытой двери спальни падал луч света и что-то слышалось. Что именно Стас не понял, и не раздеваясь, даже не снимая фуражки на цыпочках подкрался поближе. Под ложечкой засосало. Сквозь створ двери его глазам предстала картина не снившаяся даже в самом страшном сне. Горел ночник. На его супружеском ложе бесстыдно раскинув ноги и раскидав по подушке белокурые волосы лежала женщина. Все остальное закрывала фигура обнаженного мужчины ритмично задиравшего зад к потолку. Женщина стонала во весь голос, его жена стонала как, как никогда не стонала с ним. Стас был убит на месте. Вся жизнь рухнула в одночасье. Сколько он простоял в полу парализованном состоянии неизвестно. Но когда Стас очнулся за свои поступки он уже не отвечал. В милицейский протоколах это называется: в состоянии тяжелого душевного потрясения. Охваченный пламенем мщения за поруганную супружескую честь Стас начал судорожно искать кобуру на поясе. Ее естественно не было. Кортика тоже. Стас ринулся на кухню. Первое, что попало под руку была вилка. Красивая мельхиоровая вилка из набора подаренного им на свадьбу. Зажав в крепкой офицерской руке неуставное холодное оружие Стас метнулся обратно к спальне. Ворвавшись как торнадо в обитель изменщицы, перехватив для верности вилку второй рукой, униженный офицер от души размахнулся и: Рука оскорбленного военного не дрогнула. Вилка описав широкую дугу почти полностью погрузилась аккурат посередине движущихся ляжек прелюбодея. Описать раздавшийся после удара крик я не решусь. Ветеран войны приехавший в гости к сыну, в квартиру по соседству, переживший блокадный Ленинград и штурм Берлина рассказывал, что проснулся с криком Бомбы!!! и поднял на ноги всю семью. Причем в отсутствии бомбежки и пострадавших его убеждали всей семьей минут сорок. И хотя спать он потом лег, но в отсутствии погибших и разрушений сомневался до самого отъезда. У соседей сверху описались дети, и чуть не наложили в штаны родители по причине непередаваемого ультразвукового воздействия. А овчарка других соседей выла до утра, оплакивая чью-то собачью жизнь. Оставив орудие мщения торчать в анусе осквернителя, Стас резко развернулся и почти строевым шагом вышел из спальни. У него оставалось одно желание: покинуть ставший чужим дом, хорошенько надраться и утром забрать вещи. О содеянном Стас как то не задумывался. На удивление в прихожей уже горел свет. И еще в ней стояла Лариса собственной персоной, в домашнем халатике и с полотенцем на голове. Красивая и соблазнительная. Для потерявшего все жизненные ориентиры Стаса потрясений на этот вечер оказалось достаточно. Со стороны это напоминало детскую игру замри. Онемению Стас не подвергся, но слова из себя выдавил с большим трудом. — А там кто? Дрожащая рука показала неопределенно назад. — Да твой брат Сережка с женой. Его же к нам перевели. Я им спальню уступила, пока тебя нет. А сама с сыном. . Да, что за крики-то там? — Я: понимаешь: тут: вилка: — А я мыться ходила. Днем напор слабый, а ночью ничего. Слушай Стасик, у них кажется что-то случилось: — Ага, -только и сказал Стас и грохнулся в обморок. . То, что брат переводится к ним, что у него жена тоже блондинка, что приехать они должны были именно сейчас Стас конечно помнил, но красная пелена упавшая на глаза заслонила все, да и кто бы мог подумать! В итоге все закончилось лучше, чем можно было ожидать. Задницу Сереже заштопали. Военврач в госпитале с трудом выдернув вилку долго выражал восхищение богатырским ударом, а закончив операцию похлопал Сергея по филейной части и обрадовал: — Геморроя не будет никогда! У тебя там труба, без сучков и задоринок. Нефтепровод! Помолчал, и хмыкнув записал в журнале, что больной сел на гвоздь. Сидеть на стуле по человечески Сергей разучился надолго. Первое время плакал, когда шел в гальюн по большой нужде, и рыдал когда возвращался. Потом привык. Сейчас и не помнит наверное времена, когда сравнивал унитаз с электрическим стулом. Сережиной жене Лене расклинившиеся ноги сводили четыре медсестры и хирург. Свели с трудом. А заикалась она всего три месяца. Да и то только в постели. В общем все закончилось хорошо. Как говориться малой кровью. Ячейка общества не распалась, семья сохранена. Жизнь продолжалась. Стас и Лариса так-же гуляли держась за руки и воркуя словно голуби. Солнце так-же светило, и корабли так-же уходили в море. Вот только Лариса стала убирать по шкафам все острое, вплоть до зубочистки, а Стас приходя домой звонил в дверь по пять минут, и ждал пока ему откроют. Что касается Сергея и его жены, то они хоть и простили Стаса, но ночевать у брата никогда больше не оставались… Инет СТАРЫЕ ОБИДЫ ИЛИ ЗЛОЕ СЕРДЦЕ Случилось это в её юные годы. Жила по соседству с ними женщина, вдова, но ещё молодая. Детей не нажили, муж, вроде как и полгода не прошло, как умер, от чего точно не помню. А приезжал из городского посёлка соседнего почтальон молодой на велосипеде каждую неделю, вот она от скуки по нему и стала сохнуть. Паренёк он был симпатичный, скромный, бабуля рассказывала, всегда отдаёт ей письмо или газету, глаза прячет, стесняется. Она его и на чай звала и пирогами угощала. Он так скромно выпьет чашечку чаю прямо у калитки и поедет дальше по домам. Что сказать, вдова старше его была на лет 5, он и смущался. Шло время, паренёк каждую неделю раздавал корреспонденцию жителям деревни, а вдова сохла на глазах от тоски. И уже сватались даже к ней, а она никого кроме своего почтальона видеть не хотела. К весне поползли слухи, что почтальон женится надумал. Бабуля наша сама вдову успокаивала, а та неделю после новости пластом на постели лежала, даже плакать не могла. Высыхала девка на глазах. Ну, тут уж решили бабы за помощью к знахарю идти, жил у них через поле около леса одинокий старик, решили его привести к ней. В общем разглядел старик, что на вдове приворот сильнейший сделан, такой мощный, что если не получит объект своей страсти то засохнет. И сказал, что ворожила женщина в летах. Решили бабы пойти в тот посёлок, где почтальончик молодой жил, разузнать подробнее, что да как, надо же как- то помогать молодой вдове. И выяснили они, что мать паренька зло держала на семью девушки, мол некогда с её отцом любовь была сильная, а он женился на другой, вот и решила подпоганить жизнь хоть дочке его – молодой вдовушке. Знала, что сын её любит свою девушку, с которой встречался и женится на ней хочет, вот и решила, что сохнуть она будет и страдать так, как сама она страдала когда- то. Шаманил знахарь над вдовой долго. И травы какие- то варил и что- то на кладбище закапывали и жгли на перекрёстке дорог какой- то хлам, но в общем- то вылечил он молодую вдову от сердечной раны и высыхания. Оказалось, мать паренька письмо заговорила как- то, от чего всё и пошло. К концу лета собирались свадьбу почтальона играть. И по всей деревне слух пополз, что совсем плоха у паренька мать стала. Вся кожа слазит, волдырями идёт, гноится, глаза впали, волосы почти выпали, в общем вид не из приятных. Некоторые даже видели её, говорили, что жутко выглядит баба. На свадьбе сделалось ей хуже, в тот день и померла. А перед смертью покаялась, что и отца молодой вдовы загубила, и мужа её тоже и саму её загубить хотела, но не вышло, видно вовремя спохватились и целителя привели, дед сильный был в своём деле, говорили, ребёнка одного чуть ли не с того света вытянул, отмолил вроде, точно не скажу, потому что не в курсе как это происходит. Почтальон с женой потом уехал куда- то, говорят, стыдно ему очень за мать было. Молодая вдова замуж вышла, бабуля говорила, что деток один за одним рожала. А бабы, что вдову спасали, узнали, что мать паренька даже и ведьмой не была, вроде как по рецептам своей бабки что- то делала, та вроде силу имела, а эта нет, вот такие последствия и случились. Знала бы молодая вдова раньше, что на них зуб имеется, может и спасли бы первого мужа да отца, кто знает. Но в чёрной магии всегда надо платить, впрочем как и в белой. Любое вмешательство – оно ведь не по течению судьбы, оно нарушает программу, данную нам свыше, потому расплата неминуема. Брат с сестрами утонули давно, но помогли не утонуть сейчас Приехали с мужем на дачу, которую купили недавно. На улице +32, жара невыносимая. Муж предложил сходить на реку, искупаться. Когда мы ехали на дачу, видели, что недалеко от нашего дачного поселка есть несколько водоемов. Я согласилась. Пришли на ближайшее озеро. Пляж небольшой, песочный пятачок примерно 8х8 метров, остальная территория в зарослях камыша и осоки. Водичка чистая. И самое удивительное, что на пляже практически нет людей. Обычно на пляжах около поселков всегда много народа, особенно подростков. А тут никого, кроме единственной компании из трех человек – парня и 2 девушек. Рядом с их подстилками стоит старенький «Форд» синего цвета. Мы расположились. Купаемся, загораем, наслаждаемся окружающей природой. Потом мы перекусили, и я решила еще раз искупаться. Плыву, от удовольствия зажмурилась. Чувствую, меня кто-то за ногу хватает. Мной овладел страх. Потом снова кто-то схватил за щиколотку и резко потянул вниз. Я извернулась и взяла курс на берег. Но нечто снова тянет меня ко дну. Я начала кричать. Муж машет мне руками, но в воду не заходит, поскольку плавать не умеет и воды сильно биться. Фобия у него – боязнь воды и глубины. Вижу, как парень из компании, которая расположилась недалеко от нас, бросается в воду и плывет ко мне. Доплыл, схватил за талию и поволок к берегу. Придя в себя, я поблагодарила его за спасение. Он лишь улыбался и моча кивал. Потом он и девушки собрали свои вещи, сели в машину и уехали. На прощание мой молчаливый спаситель сказал: «Ты, осторожно, не купайся больше здесь». Вечером, когда мы вернулись с пляжа, к нам зашла соседка. Не дачница, а местная жительница. Баба Нюра. Я ей рассказала о случившемся со мной на пляже. Она только ладонями всплеснула: - Ох, деточка, как же ты жива осталась? Это же вы на ближайшее озеро пошли? Ведь так? - Да, а что такого? - Туда никто не ходит, говорят, что оно проклято. Слышала, что души немцев-утопленников, утонувших в озере во время войны, часто затягивают на дно живых людей. - Ничего себе! Да, мне повезло, что меня спас парень. - Так, видимо, понравилась ты ему, вот и спас. Он ведь неживой. Это Егор. Он 4 года назад погиб вместе с двумя своими сестрами. Они ехали на своей старенькой иномарке синего цвета по мосту. Что конкретно произошло, не знаю, но машина слетела с моста прямо в воду. Никто не выжил. Егор уже несколько человек спас так же, как тебя. После этого мы на то озеро не ходим. Если сильно хочется искупаться, идем 3 км пешком через лес до реки с многолюдными пляжами РЕАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ О ТОМ, КАК ВОЛКИ СПАСЛИ ЖИЗНЬ ДЕВУШКИ ОТ НАСИЛЬНИКОВ Машина стояла посреди снежной степи и никак не хотела заводиться. Алдар снова и снова поворачивал ключ зажигания, но это ни к чему не приводило, мотор заглох намертво. Церена сидела рядом с ним и молча злилась. Пока – молча, потому что уж очень ей хотелось высказать все, что накипело на душе. А накипело многое. Когда два года назад она вышла замуж за Алдара, вопреки воле родителей и всей своей семьи, ей казалось, что счастливее ее нет никого на свете. Вот такая это штука – любовь. Хотя она – высокая стройная калмычка с удлиненными к вискам хитро блестевшими глазами и толстыми косами, змеившимися по точеной груди, никогда не знала недостатка в поклонниках. И происхождение из зажиточной уважаемой в городе семьи позволяло ей рассчитывать на самую блестящую партию. Алдар же был сыном обычной учительницы. Но разве с любовью можно спорить. И все вроде бы у них шло хорошо, вот только детей не было. И если в первой год свекровь молчала, то теперь она уже открыто начала говорить Церене, что ее сыну нужен наследник, а раз так, то нужно уйти и оставить его в покое. В глубине души Церена и сама обвиняла себя в том, что портит Алдару жизнь – она постоянно ходила по врачам, те выписывали ей какие-то лекарства и гормоны, но результата так и не было. Молодая женщина уже настолько отчаялась, что готова была согласиться на развод – но при условии, что муж сам попросит ее об этом, сам уйдет. Церена не могла сделать этот первый шаг, от одной мысли об этом у нее холодело в груди, и подкашивались ноги. Между тем, она никак не могла перестать думать о том, что сказала ей свекровь. Машина не заводилась, и Церена не выдержала. Слово за слово, она наговорила мужу ужасных вещей. В глубине души она надеялась, что вот сейчас он ударит ее за оскорбительные слова или хотя бы даст пощечину, и тогда она выйдет из машины в заснеженную степь, и больше он ее никогда не увидит. Но Алдар не ударил. Несмотря ни на что, он очень любил свою жену, а потому только сильнее сжал зубы, вцепился в руль, и только побагровевшее лицо выдавало его злость. Церена смерила его холодным взглядом, назвала тряпкой и хлопнула дверцей. Глотая злые слезы, она шла вперед по трассе, а Алдар не бросился за нею вдогонку, это было бы недостойно мужчины, он остался сидеть и переваривать свои мысли. Тем более что он был уверен в том, что не пройдет и 20 минут, как жена вернется – снаружи было холодно, мела вьюга и надвигалась ночь. Побесится и придет – решил мужчина и тяжело вздохнул. Никита был назначен в этот калмыцкий поселок следователем совсем недавно. Его карьера в Москве, такая многообещающая вначале, неожиданно рухнула – не сошлись характерами с начальством, и вот результат. Сегодня на трассе была обнаружена дальнобойная фура, водителей в ней не было, они бесследно исчезли. Можно было подумать, что дальнобойщики бросили свою машину по техническим причинам, но нет, она была исправна, кроме того, все личные вещи водителей остались на месте, включая мобильные телефоны, что было совсем уж невероятно. В степи без связи пропадешь. Была и еще одна «пропажа» - молодая женщина из местных. Поссорилась с мужем, выскочила из машины – и исчезла. Муж клянется, что он пальцем ее не трогал, что случилось с женой, не знает. Похоже, говорит правду, хотя кто его знает. Прямо с утра поисковая команда отправилась в степь. Снег валить перестал, но ветер не утихал и пронизывал до костей. Очень скоро машина, на которой ехал Никита, застряла в глубокой заснеженной рытвине. Не успели они с водителем выйти их машины и пройти пару десятков метров вперед, как наткнулись на тело, точнее то, что от него осталось. Мужчина, судя по всему это был один из пропавших дальнобойщиков, был обглодан практически до костей. Чертыхнулись, вызвали по рации оперативную группу и пошли дальше. Поиски были успешными. Если можно так сказать. На расстоянии в пару сотен метров нашли второй труп, это был второй дальнобойщик, около него валялся нож, на лезвии которого были хорошо заметны следы крови. Участковый, шедший рядом с Никитой, предположил, что ножом водила пытался защититься от волков, и даже, очевидно, кого-то поранил. Аккуратно убрав нож в целлофановый пакет и передав его оперативникам, поисковая группа двинулась вперед. Нужно было найти еще девушку, тем более что собаки активно шли по следу. К этому времени разговоры смолкли, уставшие и замерзшие люди хмурились, никто не хотел обнаружить еще один труп – в отношении и молодой красивой девушки это было особенно ужасно. Тем более что она была местной жительницей, родственников, близких и дальних, почитай половина поселка, а может, и больше. Собаки ощутимо забеспокоились, по их поведению стало понятно, что волки находятся совсем близко. Мужчины переглянулись, проверили ружья и взяли их наизготовку. Метров через 500 один из сугробов неожиданно зашевелился и вдруг распался на десяток серых животных, прыснувших в разные стороны. Видимо, хищники сбились в кучу, чтобы поспать и согреться после удачной охоты. Почему-то никто из них даже не попытался напасть на людей. Максимум скалили зубы, негромко рычали и убегали в степь один за другим. Поисковикам тоже было не до охоты, сейчас перед ними стояла другая задача, а потому они просто взяли собак на поводки и ждали, пока все волки разбегутся. Последним с земли встал крупный, нет, просто огромный волк, шерсть которого была не серого, как у всех, а белого цвета. Никто из мужчин не шевельнулся, они просто стояли и смотрели на это чудо. Рука Никиты непроизвольно потянулась к пистолету – этот красивый зверь мог стать превосходным трофеем. Но стоявший рядом с ним поисковик из местных намертво сжал его плечо и прошептал в самое ухо: не тронь! Это наш Белый Волк! Никита ничего не понял, но расслабился. Зверь несколько секунд смотрел на людей, потом повернулся и бесшумно исчез в степи. И вдруг раздался крик: «Сюда, она здесь!» Никита осторожно подошел к разрытому сугробу, в котором лежали волки. Он очень боялся увидеть растерзанное обглоданное тело девушки – недаром звери прикрывали свою добычу. Но неожиданно его глаза расширились – девушка была целой, невредимой и даже живой. Вот уже и врач спешит по снегу. В коридоре старенькой больницы Никита поспешил к вышедшему в коридор врачу. Известия, которые он принес, были самыми утешительными. Девушка была в хорошем состоянии, на ней не было ни одного укуса, обморожений тоже не было. Беспокойство вызывала только глубокая колотая рана от ножа на правом предплечье, но ее уже обработали и зашили. Возможно, в дальнейшем она и будет о себе напоминать, но рука останется рабочей. Скоро потерпевшая должна прийти в себя. Никита с врачом вышли на крыльцо и закурили. - Вы можете мне сказать Виктор Михайлович, что все это значит? Как это могло произойти? - Вы знаете, Никита Александрович… Я тут давно работаю и всякое видел. По поводу раны могу сказать, что она настолько чистая, что, судя по всему, волки ее вылизывали долго и упорно. И не замерзла она тоже потому, что волки ее грели своими телами. Иначе на этом морозе она умерла бы уже через несколько часов. Девушка эта выросла на моих глазах, она из особого, если можно так сказать, рода… - Что значит, особого? Вы можете мне не поверить, но, как я уже сказал, я здесь живу не один десяток лет и видел всякое. Род Церены, по местной легенде, ведет свое начало от двух братьев. Давным-давно на селение где они жили, напали враги и всех перебили. Спаслись только два маленьких мальчика, которых родители завалили волчьими шкурами. Когда все кончилось, они выбрались из своего убежища – но дома у них больше не было, не было ни родителей, ни близких – никого. Все они лежали мертвыми. Тогда старший брат взял младшего на руки и ушел в степь. Он шел очень долго, пока не упал. Так их и нашла волчица, у которой недавно родились волчата, но их убили охотники. Волчица выкормила братьев своим молоком – с тех пор волк является священным животным этого рода. - А при чем здесь Белый Волк? - Это не просто волк. Калмыки уверены, что в его образе вам явился Белый Бог, охраняющий данную местность. Его здесь особенно почитают. Считается, что он может превращаться в различных животных, но обязательно белого цвета. Белый волк не случайно охранял Церену – она беременна. Очень скоро Никита закончил это дело и подал рапорт. В нем говорилось, что когда молодая женщина после ссоры с мужем шла по трассе, рядом с ней остановилась фура, и сидевшие в ней мужчины начали приставать к женщине в грубой форме. Она бросилась бежать от них в степь, те – за ней. Один из дальнобойщиков догнал девушку и нанес ей удар ножом. Но в этот момент на них бросилась стая волков. Потерпевшая упала на землю и поползла в сторону. Потом она потеряла сознание. Волки же, насытившись, нашли девушку и накрыли ее своими телами. Возможно, они берегли ее на потом, но утром поисковая группа спугнула зверей и девушку удалось спасти. Спустя семь месяцев в семье Алдара и Церены появилось долгожданное прибавление. Это были двое близнецов – оба мальчики. – Девушка, уберите собаку! «Сам ты собака», – подумала Настя, за ошейник оттаскивая Джока от приглянувшегося ему сугроба. Сугроб неожиданно сверкнул ярко-синими глазами, Настя смахнула с ресниц налипшие снежинки и обнаружила перед собой кошку – белую-белую, пушистую-пушистую. Ясно, почему Джок заинтересовался – он обожает заводить новые знакомства, причем биологический вид потенциального друга ему совершенно неважен. Кошка, ворона, соседский ребенок – какая разница, сенбернары ведь добрые и дружелюбные, все это знают. Кроме хозяина белой кошки. – Белка, ты цела? – он подхватил любимицу на руки, словно спасенную от дракона принцессу, бегло осмотрел и повернулся к Насте: – На собак, между прочим, положено надевать намордник, вы в курсе? Ага, и на некоторых людей тоже надо бы. Джок, уловив мысли хозяйки, фыркнул, потом вздохнул – кошка была хороша. Наверное, случайно выскочила из квартиры, вряд ли этот тип ее так выгуливает – в тапках на босу ногу, шортах и расстегнутой куртке. Тип тем временем добежал до подъезда, остановился перед дверью, охлопал карманы, шипяще выругался. Кошка, до тех пор наблюдавшая за Джоком через хозяйское плечо, с любопытством обернулась – что-что сказал? – Извини, Бель, – вздохнул тип, развернулся и лицом к лицу встретился с Настей и Джоком, которые как раз тоже дошли до двери. Снова вздохнул. Помялся, но решился: – Девушка, а вы… тут живете, да? Настя хмыкнула и вынула из кармана ключи. Соседей она более-менее знала в лицо, а этого парня видела впервые. Впрочем, загадка раскрылась сразу же – дверь на первом этаже оказалась открыта. – Стёп, ты куда ломанулся-то? – поинтересовалась немолодая женщина в цветастом халате, выглянувшая из квартиры. – О, Настюша, доброе утро! – Доброе утро, теть Лиз, – на ходу поздоровалась Настя. Соседка на той неделе упоминала о приезде племянника… ага. Парень молча нырнул в квартиру, где-то внутри хлопнула дверь. – Ишь ты, – хмыкнула тетя Лиза. – Не поверишь, Насть, так над этой кошкой трясется, словно она из золота у него. А она, зараза, шустрая такая, так и норовит выскочить, второй раз за утро ловит. И все ругается – ему какую-то работу закончить надо, весь день за компьютером сидит, а приходится бегать… Говорю: какая работа, тридцать первое число, – а он только отмахивается, деловой, – соседка укоризненно покачала головой. Джок шумно вздохнул и встряхнулся, во все стороны полетели мелкие капли и не успевшие растаять снежинки. Тетя Лиза ойкнула, рассмеялась, потрепала его по макушке и, попрощавшись, захлопнула дверь. Настя пожала плечами и выкинула странного типа вместе с его кошкой из головы. Тридцать первое, да. Дел сегодня еще куча. *** Второй раз белая кошка попалась Насте днем. Девушка как раз возвращалась из магазина, когда над головой раздалось приветственное «мяу». Настя взглянула вверх и обнаружила, что часть снега на растущей у подъезда березе снегом вовсе не является. – И что ты там забыла? – укоризненно поинтересовалась девушка. – Слезай, кис-кис! Кошка фыркнула и одним невесомым прыжком соскочила с ветки. Легко взбежала по ступеням, остановилась, обернулась на Настю – что смотришь, открывай уже! – Я к тебе швейцаром не нанималась, – проворчала девушка, прижимая ключ-таблетку к замку. Кошка грациозным облачком вспорхнула вверх по лестнице, села на коврик у своей двери, снова обернулась. Синие глаза смотрели требовательно и, как показалось Насте, насмешливо. Девушка вздохнула и нажала на кнопку звонка. Дверь распахнулась. – Теть Лиз, тут… – начала она, подняла глаза и нос к носу столкнулась с новым соседом. – Ой. – Вы? – удивился парень. – Мяу, – сказала кошка. Сосед посмотрел вниз и издал мученический стон: – Бель, ну что такое?! Как ты… – Она на дереве сидела, – подсказала Настя. Кошка с независимым видом проскользнула в квартиру мимо хозяина. – Спасибо, – буркнул тот и захлопнул дверь. Из квартиры донеслось приглушенное: «Я же просил закрыть форточку!» – Пожалуйста, – сказала Настя закрытой двери и медленно пошла вверх по лестнице. Странная кошка. *** – Да, мам, конечно, и елку нарядила, и салаты нарезала. Ну как, президента послушаю и спать лягу. Почему одна, Джок со мной. Ой, ну не начинай. Ага, хорошо. И тебя с наступающим. Настя потерла уставшее от телефона ухо. До нового года оставалось полтора часа. За окном то и дело взрывались фейерверки, в доме напротив задорно перемигивались огоньками праздничные гирлянды. Мама, конечно, переживает – сама мысль о том, что дочь будет встречать новый год в одиночестве, едва не заставила ее бросить все и приехать – ну и что, что четыреста километров, это же семейный праздник! Еле удалось отговорить. Увы, работа под конец года навалилась не только на племянника тети Лизы и сама Настя приехать к родным не успевала никак. – Ну и ничего, отметим вдвоем, – пробормотала Настя, отставляя в сторону миску с салатом. Оливье Джок любил не меньше, чем она, а мандарины – даже больше. – Да, малыш? Тишина. – Джок? Настя обернулась, но на кухне, кроме нее, никого не было. Зато из коридора послышалось поскуливание и странное царапанье. – Эй, ты чего? Джок при виде хозяйки слегка приподнял голову и тут же снова уткнулся носом в порог. – Мяу, – донеслось из подъезда. Настя открыла дверь, уже зная, кого увидит. Белая кошка сидела на коврике и нахально щурилась. Джок немедленно высунул нос на лестничную площадку. Кошка с легкостью увернулась от приветственного обнюхивания и отскочила в сторону. Обернулась, призывно мяукнула; Джок восторженно тявкнул и, когда гостья легкими прыжками понеслась вниз по лестнице, рванул следом. – Джок! Настя, путаясь в тапочках, бросилась за ними. Ну вот ведь глупое животное, куда его понесло? А эта… провокаторша хвостатая, она сквозь стены ходит, что ли?! И когда уже хозяин научится за ней следи-и-и-ть!.. На последних ступеньках она все-таки споткнулась, пальцы соскользнули с перил, и Настя с размаху впечаталась во что-то мягкое. Мягкое охнуло, поймало Настю за плечи, не давая упасть, и оказалось… Ну конечно, племянником тети Лизы. – Вы?! – ахнула Настя, выпрямляясь так резко, словно не она свалилась на бедного парня с лестницы, а он на нее набросился из-за угла. – Вы вообще за вашей кошкой следите? Я ее уже третий раз сегодня вижу, а если она вот так на улицу выскочит и под машину попадет?! – Вам-то что за дело до моей кошки? – возмутился парень. – Лучше на собаку намордник наденьте, и вообще… Что «вообще», Настя не узнала. Джок издал недовольное «ф-ф-ф-фр-р-р-р-р-р-р», сосед машинально шагнул назад, уткнулся спиной в дверь… Щелкнул замок. Парень замер, обернулся, безуспешно подергал ручку и так тоскливо вздохнул, что Насте стало его жалко. – Ну что, добегалась, дура ты пушистая? – обреченно спросил он, поворачиваясь к кошке. За спиной послышалось сухое шуршание, сосед удивленно округлил глаза, и Настя тоже обернулась. Джок лежал на ступенях и облизывался. Маскироваться он и не думал, наоборот, встопорщил спинной гребень, расправил крылья, вытянул хвост, чтобы ни у кого уж сомнений не возникало – перед ним настоящий, всамделишный дракон. Чешуйчатый, темно-зеленый, с кирпично-красной грудью и таким же гребнем. Длиной ровно от лестничной площадки до двери подъезда. В первую секунду Настя удивилась. Джок редко принимал истинное обличье, а чтоб при посторонних – так и вовсе впервые. Во вторую секунду она удивилась еще больше. Белая кошка пропала. Дракон цвета лунного камня вытянулся на лестничном пролете между первым и вторым этажами. Он, вернее, она была чуть поменьше Джока, но кроме цвета и размера особенной разницы между ними не было. И эти двое явно вознамерились познакомиться поближе. Зеленый дракон потянулся носом к новой знакомой, та фыркнула, но позволила себя обнюхать. После чего с кошачьей грацией развернулась, сжалась в комок и прыгнула. Настя рефлекторно съежилась, ожидая удара и звона стекла, но бывшая кошка, похоже, и впрямь умела ходить сквозь стены. Джок издал басовитое мурлыканье и прыгнул следом. За окном в свете фонаря мелькнул длинный хвост. – А тетя Лиза только утром придет, – отстраненно сообщил сосед, не отрывая взгляда от стены, сквозь которую удрали драконы. – Она к подруге на праздник пошла. – А у меня три килограмма мандаринов и тазик оливье пропадают, – тем же тоном отозвалась Настя. – Может, зайдешь?.. – Ночью к незнакомой девушке? – Настя. – Степан. – И торт. Шоколадный. – Уговорила. *** Они сидели у открытого окна и вглядывались в праздничную ночь. Погода была совершенно новогодней, метель закончилась, куранты отгремели, и народ высыпал на улицу запускать фейерверки, совершенно не догадываясь о том, что где-то над городом кружат два дракона. – А как он у тебя появился? – спросил Степан, поправляя на плечах плед – за кошкой он опять выскочил в майке и шортах, даже тапочки забыл. – Обычно, – Настя пожала плечами. – Шла домой, подхожу к подъезду, слышу – скулит кто-то… Кто-то оказался щенком, грязным, тощим, с огромными грустными глазами. Январь, мороз, метель – ну разве можно было оставить его замерзать? Отмытый и накормленный, щенок перестал скулить, доверчиво уткнулся носом в ладони спасительницы, и та поняла, что выгнать это чудо не сможет. Щенка пришлось возить по ветеринарам, лечить от простуды, ставить прививки. Попытки найти прежних хозяев успехом так и не увенчались. Три месяца Настя возилась с найденышем, а однажды тот взял – и распахнул крылья… История Степана и Белки, вернее, Анабель, была в чем-то похожей. Приятель подарил девушке котенка, той подарок не понравился, зверюшку пришлось срочно пристраивать в добрые руки… и самыми добрыми оказались руки Стёпки. – Она уже три года со мной живет – и никогда не убегала, вот честно. А сегодня – не знаю, что на нее нашло… хотя теперь знаю, – парень смущенно хмыкнул. – Ты извини, что накричал утром, перепугался – вдруг и правда под машину… Умом-то понимаю, что скорее машина перевернется, но все-таки… Он улыбнулся, и Настя отметила, что улыбка у него приятная. И вообще, при близком рассмотрении сосед оказался вполне симпатичным. Настя улыбнулась в ответ, потом тревожно взглянула в окно. – Они ведь вернутся, правда? – Конечно. У Белки в прошлом году был… кавалер, тоже в новогоднюю ночь. Его хозяин много чего знает о них, интересный мужик. Он сказал, что драконы на самом деле очень сильные – и волшебные, даже детеныши. Такое материальное воплощение доброй сказки, – он усмехнулся. – Знаешь, они ведь только притворяются маленькими несчастными зверюшками, ищут людей… ну, вроде как с добрым сердцем. А когда находят своего человека, помогают ему, приносят счастье… – Степан вздохнул и облокотился на подоконник, вглядываясь в ночное небо. Грохнуло, свистнуло, рассыпались над домами алые искры. – Я никому не говорил, но… я тогда только из армии вернулся, а мне с порога новость – мол, девушка твоя замуж вышла. Ну, я психанул, собрал вещи и уехал из города. Если бы не Бель, спился бы, наверное, или еще чего хуже. Он умолк. Настя сочувственно покивала. Джок тоже появился в ее жизни очень вовремя – она пару месяцев как приехала в город, по работе перевели. Ни друзей, ни знакомых, хоть волком вой. Не спилась бы, конечно, но… девушка передернула плечами, и Степан, заметив это, поднялся. – Давай уже закроем, – предложил он и потянул Настю от окна. – Они и сквозь стену пройдут, а у тебя губы посинели. – Неправда. – Правда. Вот вернется твой дракон и съест глупого рыцаря за то, что не уберег его принцессу от простуды. Он картинно завернулся в плед, словно в плащ, и за неимением меча взмахнул чайной ложечкой. Настя рассмеялась и соскочила с подоконника. – Значит, нужно срочно напоить замерзшую принцессу горячим чаем. – Легко, если принцесса расскажет, где именно в ее замке найти чай. Чай нашелся, а к нему – торт, печенье, шоколад, бутерброды и традиционный тазик салата. Как раз тот запас еды, чтобы сидеть всю новогоднюю ночь возле мерцающей огоньками елки, болтать, смеяться, рассказывать истории и придуманные тут же сказки… *** Насте показалось, что она всего на пару секунд прикрыла глаза, а когда открыла, за окном уже начало светать. Рядом в кресле сопело, положив голову ей на плечо, что-то большое и теплое. Лохматый бело-коричневый пес и пушистая белая кошка спали на ковре под елкой, свернувшись в один уютный клубок. Они приносят счастье, вспомнила Настя сквозь сон. Стёпка зашевелился, зевнул и накрыл ее краем пледа и своей рукой. – А в новогоднюю ночь рождается новый дракон, – сонно пробормотал он. – И отправляется на поиски… Настя глянула в окно. Значит, где-то там, на заснеженных улицах города, появился крошечный котенок. Или щенок. Юное, невероятно доброе и мудрое создание, которое ищет своего человека. А где-то ждет одинокий, несчастный, но добрый и заботливый человек. Которому жизненно необходим свой дракон. Или котенок. Или щенок. Скоро они встретятся и будут жить долго и счастливо. Как в доброй сказке. Настя улыбнулась и закрыла глаза. Автор: Мария Камардина
Мир
Под утро Татьяне приснился странный сон: будто сын ее, Алешка, стоит на крылечке и стучит в дверь...
Она спохватилась, резко вскочила и, шлепая босыми ногами, побежала к двери.
Обессилев как-то сразу, прислонилась к дверному косяку и замерла. Тихо. Никого. Такие сны ей снились часто и постоянно обманывали, но каждый раз она бежала к двери и распахивала ее настежь. И сейчас тоже распахнула и стала вглядываться в ночную пустоту. Тишина и сумрак ночи окружали ее. Стараясь унять разбухавшееся сердце, она присела на ступеньку крыльца. И в этой тишине вдруг раздался какой-то посторонний звук: то ли писк, то ли шорох.
«Опять соседский котенок запутался»,- подумала Татьяна и пошла вызволять малыша из кустов крыжовника, как делала не раз. Но это не был котенок, Татьяна поняла сразу, когда дернула за тряпочку, торчащую из куста. Тряпочка оказалась старенькой цветной пеленкой, и она дернула ее посильнее. И оторопела: на уголке пеленки лежал маленький ребенок. Ребенок был совершенно голенький, видимо, размотался, пока лежал, это был мальчик. Судя по пупку, который еще не отвалился, от роду ему было всего ничего.
Ребенок уже не мог даже кричать, он был мокрый, совершенно обессилевший и, видимо, голодный. Когда Татьяна взяла его на руки, он слабо запищал. Не помня себя и совершенно не соображая, что делает, она прижала его к себе и бегом бросилась в дом. Тут же нашла чистую простыню, запеленала ребенка, накрыла теплым одеялом и стала греть молоко. Вымыла бутылочку, нашлась и соска, оставшаяся с весны, когда она выпаивала маленького козленка.
Мальчик чмокал и захлебывался от жадности, а потом, согретый и насытившийся, уснул. Брезжило утро, но Татьяна ничего не замечала, она думала о своей находке. Ей самой было за сорок, и в деревне молодежь звала ее уже теткой. Мужа и сына она потеряла на войне в один год, и осталась на этом свете совершенно одна. Никак не могла привыкнуть к своему одиночеству, но горькая правда жизни постоянно напоминала ей об этом, и вскоре она научилась полагаться только на себя.
А сейчас она растерялась и не знала, что ей делать дальше. Она взглянула на ребенка – он спал, сладко посапывая, как спят все маленькие дети. И тут ей в голову пришла мысль посоветоваться с соседкой, она еще раз взглянула на малыша и пошла к Галине.
У Галины в жизни, как ни у кого больше, все было гладко и спокойно: мужа и детей у нее никогда не было, никого на войне у нее не убивали, и «похоронок» никогда она не получала. Жила в свое удовольствие. Все ее мужчины были приходящие и уходящие, которых она никогда не удерживала и особо не жаловала, если что было не по ней. Сейчас Галина, красивая и статная, стояла у своего крыльца, в накинутом на плечи полушалке, потягиваясь под теплыми лучами восходящего солнца. С удивлением выслушав рассказ о ночном происшествии, она коротко сказала:
- Ну, и зачем тебе это?- и пошла в дом. Успела заметить Татьяна краем глаза, уходя, как шевельнулась занавеска на ее окне, значит, ночевал очередной ухажер. «Зачем? И вправду, зачем?»- прошептала Татьяна. Пришла домой и засобиралась: покормила ребенка, завернула в сухое, собрала еды в дорогу и пошла на большак ловить попутку до города. Машину ждать пришлось недолго, через пять минут возле нее затормозил грузовик, ехавший в город.
- В больницу?- спросил шофер, кивнув на сверток в ее руках.
- В больницу,- сдержанно ответила Татьяна.
В приюте, пока оформляли документы на подкидыша, она не могла отделаться от мысли, что что-то делает не так, не по совести, эта червоточинка в сердце не давала ей покоя. И еще так пусто было на душе! Такое же чувство она испытала, когда получила известие о гибели мужа, а потом и сына.
- Как мальчика назовем? Какое имя у него?- спросила заведующая.
- Имя? – переспросила Татьяна, на секунду задумалась и сказала, неожиданно для себя,- имя у него Алешка.
- Хорошее имя,- сказала заведующая,- у нас тут много Алешек и Катюшек после войны. Понятно, у кого родственники погибли, а уж таких, как твой, непонятно кто бросает. Сейчас мужиков нет, радоваться надо ребеночку, а тут на тебе, бросила! Кукушка, а не мать!
И вроде бы не в ее адрес были сказаны слова, но так нехорошо сделалось у Татьяны на душе! Вернувшись домой уже под вечер, она вошла в свой пустой дом и зажгла лампу. #опусы И тут на глаза ей попалась старая пеленка Алешки. Она даже не выбросила ее тогда, а просто отложила в сторону. Сейчас она взяла ее в руки и села на кровать.
Машинально перебирая руками эту старую мокрую пеленку, она сидела так некоторое время, словно ни о чем не думая. И тут ее руки нащупали в уголке пеленки какой-то узелок. И в этом узелке оказались маленькая серая бумажка и простой оловянный крестик на шнурке. Развернув бумажку, Татьяна прочитала:»Милая, добрая женщина, прости. Мне этот ребенок не нужен, я запуталась в жизни, завтра меня уже не будет на свете. Не оставь моего сына, сделай для него то, чего я не смогу для него сделать». А дальше стояла дата рождения ребенка.
И тут Татьяну прорвало: она рыдала и причитывала, как по покойнику. Слезы лились рекой, а она-то думала уже, что у нее их нет, все выплакала. Вспомнилось ей, как выходила она замуж и какими счастливыми они были с мужем. А потом родился Алешка – и снова счастье у них. В деревне бабы ей завидовали: от счастья Татьяна светилась вся. А отчего же не светиться, если муж – любимый, сын – любимый. И мужчины ее тоже любили и боготворили ее. Перед самой войной сын закончил курсы шоферов и пообещал, что прокатит ее на новой машине, которую ему обещали дать в колхозе. А тут война…
В августе 42 го принесли ей «похоронку» на любимого мужа, а в октябре того же года – на любимого сына. И все, закончилось счастье Татьяны навсегда, померк белый свет. И стала она такой же, как все, как почти каждая вторая в деревне. Вскакивала по ночам и бежала к двери, распахивала ее, вглядываясь в ночную тьму…
А там никого не было, только ночные шорохи да соседский котенок-бедолага.
Вот и в эту ночь не смогла она уснуть, бегала на улицу, слушала ночь и все чего-то ждала.
Утром Татьяна снова поехала в город. Заведующая приютом узнала ее сразу и не удивилась, когда она заявила, что хочет забрать мальчика обратно, что так велит ей ее погибший сын.
- Хорошо,- сказала заведующая, -забирай, с документами поможем.
Завернув Алешку в одеяло, Татьяна вышла из приюта с другим сердцем – там не было уже той всепожирающей тоски и пустоты, которая жила в нем все эти годы одиночества. Там заселялись уже другие чувства – счастья и любви. Если человеку предначертано по жизни быть счастливым, значит, он им будет непременно, вот это же и случилось с Татьяной. В ее пустом доме по возвращении ее встретили только фотографии мужа и сына на стене.
Но в этот раз их лица Татьяне показались совсем другими, не серьезными и даже скорбными, а словно просветленными, мягкими, одобряющими и ободряющими. Татьяна прижимала к себе маленького Алешку и сама себе казалось сильной – ведь ему долго нужна будет ее помощь и защита.
- А вы мне поможете,- сказала она фотографиям.
Прошло двадцать лет. Алешка вырос парнем на загляденье. Не одна девушка мечтала о счастье с ним, только он выбрал ту, к которой сердце легло, самой любимой, после мамы, разумеется. Звали ее Люба. Привел однажды Алешка Любу к матери знакомиться, и тут Татьяна поняла окончательно: вырос ее сын, стал настоящим мужчиной. И благословила молодых. Отгремела свадьба, молодые начали вить собственное гнездышко. Спустя время пошли дети, а самого младшего сына назвали Алешкой, и стала Татьяна богатой на родню.
В одну из ночей проснулась она от шума за окном и пошла по привычке к двери. Распахнула ее и вышла во двор. Приближалась гроза, невдалеке сверкало.
- Спасибо тебе, сынок,- тихо сказала Татьяна в темноту, - теперь у меня целых три Алешки, и всех вас я люблю.
Шелохнулось большое дерево у крыльца, которое посадил ее муж, когда родился Алешка, а впереди блеснула молния, как солнечная Алешкина улыбка…
Автор: Светлана Тимофеева
Наташа рано осталась без матери. Когда девочке было восемь лет, её мама Ирина тяжело заболела и через полгода молодой женщины не стало. Юрий, отец Наташи, сильно переживал смерть любимой жены, но ему пришлось взять себя в руки, ведь нужно было заботиться о дочери и продолжать работать.
Потеряв маму, прежде весёлая Наташа стала замкнутой, часто плакала, а иногда могла часами сидеть у себя в комнате, обняв куклу, последний подарок мамы. Юрий очень переживал за дочь, старался всячески её отвлекать, баловать. При возможности вывозил на море, по выходным ходил с дочкой в кино или в цирк.
Время шло, и девочка понемногу пришла в себя. Во многом помогли и школьный психолог, и Наташина учительница, очень сочувствующая горю, свалившемуся на девочку. А ещё занятия музыкой, Наташа посещала музыкальную школу и уже делала свои первые успехи.
Два года Юрий и не смотрел в сторону других женщин, тосковал по своей Ирине и не хотел новых отношений. Но время, как известно, лечит или хотя бы притупляет боль, и мужчина неожиданно для себя увлёкся Еленой. Молодая женщина работала парикмахером в салоне, куда он ходил стричься.
Возможно, тут сыграло роль то, что Елена была чем-то похожа на покойную Ирину. Такая же изящная, голубоглазая шатенка с тонкими чертами лица. Такая же мягкая и добрая.
Юрий начал ухаживать за женщиной, и вскоре она ответила ему взаимностью.
Прошло полгода отношений Юрия и Елены, и мужчина понял, что готов жениться на ней, да и Наташе, понимал мужчина, нужна женская рука и забота. Девочка растёт, скоро начнётся подростковый возраст, и многие вещи дочке лучше покажет и объяснит женщина, несмотря на то, что он был, несомненно, любящим и заботливым отцом.
Но вот как познакомить дочку с Еленой, как правильно объяснить девочке, что эта женщина станет частью их семьи, Юрий пока не знал. Он боялся ранить ребёнка. Мужчина хорошо помнил, как через три месяца после смерти мамы, Наташа однажды сказала ему:
- Папа, обещай, что ты никогда больше не женишься, я не хочу, чтобы у меня была мачеха. Мачехи все злые, они не любят неродных детей, я это из сказок знаю!
Юрий тогда крепко обнял дочь и пообещал, что пока Наташа не вырастет, в их доме не будет другой женщины. Да в тот момент он и сам был в этом уверен.
Больше ничего подобного девочка не говорила, но вот теперь Юрий испытывал чувство вины за свои отношения с Еленой и всё оттягивал сложный для него разговор с дочерью. Елена понимала его чувства, не торопила, хотя ей, конечно, как и любой женщине, хотелось какой-то ясности в отношениях. И сама она уже давно была готова познакомиться с Наташей.
Сколько бы ещё мужчина пребывал в нерешительности, неизвестно, если бы не случилось следующее.
Квартиру, в которой жила Елена, затопили соседи сверху. Соседка, тридцатилетняя женщина, проживала в квартире с так называемым гражданским мужем, а правильнее сказать, с сожителем.
Сожители эти, впрочем, регулярно менялись. Любители весёлого времяпрепровождения, соседи уже неоднократно доставляли Елене различного рода неприятности. А на этот раз напакостили по полной.
Квартире требовался основательный ремонт, от воды пострадала проводка, в негодность пришла некоторая бытовая техника и мебель, вещи. Женщина готовила иск в суд, хотя понимала, что вряд ли соседка хоть как-то возместит ей ущерб. Она нигде не работала и существовала на деньги сожителей, которые тоже, чаще всего, не были официально трудоустроены, перебиваясь случайными заработками.
Юрий, конечно же, вызвался помочь Елене материально. Она решила нанять мастеров, но пока в квартире шёл ремонт, женщине нужно было где-то жить. Родственников в городе у неё не было, замужних подруг стеснять не хотелось, и Юрий решился предложить Елене пожить у него.
- Спасибо, Юра, но как же Наташа? Мы с ней не виделись ни разу, не знакомились, она вообще про меня ничего не знает. Как мы ей объясним моё появление в вашей квартире? - сомневалась Елена.
- Лена, давно уже пора рассказать Наташе про нас с тобой. А я всё боюсь и тяну с разговором. Так нельзя, и, видимо, сама жизнь уже подталкивает меня. Я сегодня же поговорю с дочкой и завтра ты переедешь к нам. На сегодня я оплачу тебе номер в гостинице, ведь в твоей квартире жить сейчас невозможно. А завтра помогу перевезти вещи.
- Хорошо, Юра, спасибо тебе, - улыбнулась Елена, - даже не знаю, чтобы я делала сейчас, не будь тебя в моей жизни.
- Леночка, это тебе спасибо. После смерти Иры я и подумать не мог, что снова смогу полюбить и быть счастливым. Я уверен, что вы с Наташей поладите и мы станем настоящей семьёй, - ответил Юрий, обнимая женщину.
В душе он не был так уж уверен в том, что Наташа примет Елену. Но и откладывать непростой разговор с дочерью он больше не мог.
Одиннадцатилетняя Наташа делала уроки, когда Юрий приехал домой.
- Привет, папуля, - девочка поцеловала отца, - я почистила картошку, поставить варить?
- Давай, я купил селёдку и овощи, сейчас поужинаем, - ответил Юрий и ласково добавил, - хозяюшка ты моя маленькая.
- Я не маленькая уже, папа, - строго возразила девочка.
- Конечно, моя принцесса, ты у меня уже совсем взрослая.
Юрий грустно вздохнул. Рано потеряв маму, его дочка быстро повзрослела. Помочь с ребёнком ему было некому. Мама Ирины умерла ещё до рождения Наташи, а отец погиб, когда Ире было десять лет.
Его родители жили в другом городе и активно помогали в воспитании детей дочери, старшей сестры Юрия, которая в одиночку воспитывала троих мальчишек - сорванцов.
Мама Юрия прилетала на похороны Ирины и хотела какое-то время пожить у сына, помочь ему с Наташей, но эгоистка-сестра звонила ей по десять раз на дню и рыдала в трубку, что не справляется с сыновьями. Юрий видел, как мать разрывается между ним и его сестрой, и сам сказал, чтобы она возвращалась домой.
Поэтому маленькой Наташе после того, как она оправилась от потери мамы, пришлось научиться самостоятельности. С девятилетнего возраста девочка уже могла приготовить несложные блюда, сделать уборку в квартире, управлялась с бытовой техникой. Наташа была не по годам рассудительной и смышлённой девочкой.
Отец и дочь сели ужинать, и Юрий сказал Наташе, что у него к ней есть серьёзный разговор.
- Папа, ты жениться решил? - спросила девочка.
Юрий чуть не поперхнулся от неожиданности.
- Да, - ответил он, понимая, что лучше сразу говорить правду.
- Папа, я давно поняла, что у тебя кто-то есть, - внимательно посмотрела на отца Наташа.
- Как? - удивился Юрий. Он был шокирован проницательностью дочери и не знал, что сказать.
А Наташа продолжала:
- Ну, раньше ты всегда при мне по телефону разговаривал, а потом стал иногда уходить в другую комнату. А ещё, когда я делала уборку, я нашла чеки, ты покупал цепочку, серёжки. Читать-то я давно умею.
- А что же ты раньше ничего не сказала, дочка?
- Ждала, когда ты сам скажешь.
- Девочка моя, какая же ты у меня умная, как быстро ты выросла. А я не говорил, потому что боялся, что тебе это не понравится.
- Мне не понравилось, папа. Я когда чеки нашла, так обиделась на тебя. Но как раз бабушка Катя позвонила, я ей рассказала, а она убедила меня, что ты не станешь любить меня меньше, если женишься. И что я вырасту, у меня будет своя семья, а ты останешься один.
- Доченька, ты всегда будешь для меня самым родным и главным человечком, - ласково сказал Юрий, - а Елена тебе обязательно понравится, я уверен, что вы подружитесь.
- Я не знаю, папа, мне пока трудно представить, что у меня будет другая мама.
- Маму никто не заменит, Наташенька, а Елена может стать твоим другом. И мне будет спокойнее, а то ведь ты почти всё домашнее хозяйство на себя взвалила, а тебе учиться нужно и музыкой заниматься.
Отец и дочь ещё долго разговаривали, Юрий рассказал о потопе в квартире Елены и что завтра она переедет к ним.
Девочка не сильно обрадовалась этой новости, но согласилась с отцом, что Елене нужно помочь.
На следующий день, вечером, Юрий привёз в свой дом Елену. По дороге они заехали в магазин, купили торт, а Елена выбрала для Наташи подарок. Это была книга, девочка очень любила читать.
Наташа встретила Елену сдержанно и настороженно, хотя и пыталась быть доброжелательной. Но Юрий хорошо знал свою дочь и видел, что девочке приходится очень не просто.
Когда Наташа отправилась спать, Юрий зашёл к ней в комнату, чтобы по сложившейся традиции поцеловать дочь и пожелать ей спокойной ночи. Он застал девочку плачущей в подушку.
На его вопрос, что случилось, Наташа, всхлипывая, ответила:
- Она так похожа на маму, у неё даже платье почти как мамино, я помню, это платье до сих пор висит в шкафу. Похожа на маму, но это не мама, она чужая и я боюсь, что не смогу её принять и полюбить.
Юрий успокаивал дочь, хотя ему трудно было подобрать слова. Он понимал, что сейчас чувствует девочка и как ей нелегко, но надеялся, что доброта и обаяние Елены помогут им подружиться.
Прошло две недели, в течение которых Елена очень старалась стать Наташе другом, но девочка не принимала её. Она не грубила, была вежливой, но держалась с Еленой довольно холодно. На её вопросы про школу, подруг, Наташа отвечала коротко и неохотно.
Елена пыталась привлечь девочку к совместным занятиям. Например, к приготовлению ужина, надеясь, что это их хоть как-то сблизит, и Наташа разговорится и оттает. Но девочка отказывалась, говоря, что ей нужно делать уроки или заниматься музыкой.
А на выходных Наташа отвергла предложение Юрия всем вместе сходить в кино и пиццерию. Хотя раньше охотно ходила туда вдвоём с отцом.
Елена расстраивалась, что не удаётся установить с Наташей контакт. Юрий успокаивал её, но в душе он тоже очень переживал по этому поводу. А перед сном, заходя к Наташе в комнату, он часто заставал её в слезах.
- Папа, скажи ей, чтобы она больше не надевала это платье, которое почти как у мамы, - сказала однажды девочка, - я вижу её в этом платье и ненавижу за то, что мама умерла.
Юрий ужаснулся:
- Дочка, но ведь Елена не виновата в том, что мама ушла от нас! Но если тебе так не нравится её платье, я поговорю с ней, чтобы больше его не носила.
А между тем Юрий и Елена подали заявление в ЗАГС. Они не планировали никакого торжества, просто хотели расписаться. Наташе пока решили не говорить, боясь травмировать девочку ещё больше.
Прошло ещё три недели. Наташа, казалось, смирилась с появлением в их жизни Елены, она уже не плакала перед сном, но по-прежнему вела себя с женщиной очень сдержанно.
Неожиданно Юрия отправили в командировку. Обычно ему удавалось избегать поездок, руководство знало, что он один воспитывает дочь. А сейчас всем стало известно, что у Юрия появилась женщина, поэтому отвертеться от командировки не получилось.
Наташа расстроилась, что папа уедет на целую неделю, а ей придётся остаться вдвоём с Еленой. Юрий как мог успокоил дочь, объяснив, что не может отказаться от командировки.
- Всё будет хорошо, дочка, я привезу тебе подарок. Ты же у меня умница, всё понимаешь, - сказал отец Наташе перед тем, как отправиться на вокзал.
Наташа кивнула, еле сдерживая слёзы. Конечно, она всё понимала, но это была её первая длительная разлука с отцом после смерти мамы и девочке было очень непросто.
Первые три дня Юрий каждый вечер звонил дочери, подолгу с ней разговаривал, а на четвёртый день не позвонил. И на пятый не позвонил. Ни Наташе, ни Елене. И они обе не могли ему дозвониться, телефон был недоступен.
Елена начала волноваться, но ради Наташи старалась держать себя в руках. Девочка всхлипывала и спрашивала:
- Тётя Лена, что с папой? Почему он не звонит? Он вернётся?
- Наташенька, милая, я уверена, что папа скоро объявится, - старалась успокоить девочку Елена, хотя ей самой было тревожно. Неужели, с Юрием что-то случилось?
Ночью Елена не могла уснуть, она ворочалась с боку на бок, а потом услышала крик из Наташиной комнаты. Женщина побежала к девочке, включила свет. Наташа сидела на кровати с перепуганным лицом.
- Мне приснился страшный сон, - сказала она Елене.
Женщина присела рядом и обняла девочку. Наташа прижалась к ней и расплакалась.
- Мне приснилось, что папы больше нет, а я в детском доме, - говорила девочка сквозь слёзы, - я так боюсь остаться совсем одна, я не хочу в детский дом.
- Девочка моя, я уверена, что с папой всё хорошо, но даже если и что-то случится, ты знай, что я тебя никогда не брошу. И не думай про детский дом, о тебе есть кому позаботиться!
Наташа потихоньку успокоилась в тёплых объятиях Елены, ей даже на мгновение показалось, что её снова обнимает мама. Как же ей не хватало этих ласковых женских рук.
На следующий день наконец-то позвонил Юрий. Выяснилось, что мужчине по работе срочно пришлось выехать в отдалённую деревню, где не было ни сотовой связи, ни интернета. Поэтому он не мог позвонить домой.
Страх потерять ещё одного близкого человека и остаться одной помог Наташе преодолеть барьер, который она выстроила между собой и Еленой. Девочка поняла, что Елена ей не враг, а друг и ей можно верить. И Наташа поверила.
Когда Юрий вернулся домой, его любимые девочки хлопотали на кухне, готовили праздничный ужин. Наташа весело щебетала и смеялась, и Юрий понял, что за время его отсутствия стена рухнула, и теперь они смогут жить настоящей и счастливой семьёй.
***
- Мама, какая ты красивая! - сказала Наташа, входя в комнату. Сегодня был день свадьбы Юрия и Елены, и женщина надела нежно-голубое воздушное платье.
Елена вздрогнула от неожиданности, девочка назвала её мамой.
Наташа и сама смутилась, это вырвалось у неё непроизвольно. Какое-то время они смотрели друг на друга, потом девочка спросила:
- Можно я буду называть тебя мамой?
- Конечно, моя хорошая, я буду счастлива быть мамой такой чудесной дочки, - ответила Елена, обняв девочку.
- Ну что, готовы, мои красавицы? - спросил Юрий, входя в комнату.
- Готовы, готовы! - весело сказали в один голос Елена и Наташа.
Живу, люблю, пишу...
Супруг вернулся на 3 дня раньше. Всё как вы подумали, но только ещё хуже...
Супружеская чета Муравьевых нравилась всем. Она-красивая натуральная блондинка, ноги от коренных зубов, на удивление добра и приветлива. Чем, как известно не особенно страдает подавляющее большинство красивых женщин.
Он-статный, подтянутый, мужественный капитан-лейтенант, тоже не обделенный мужской привлекательностью.
Семья жила душа в душу и поводов для сплетен не давала. По магазинам Стас и Лариса ходили держась за руки как пионеры, порознь их почти не видели, и вообще их пара излучала просто ауру любви и благоденствия. Идиллия одним словом.
С годами чувства не слабели, а только крепли на зависть окружающим. За семь лет между ними ни разу не пробежала черная кошка. Единственное, что Стас посматривая вокруг, понемногу, глубоко в себе начал мучиться вечным спутником семейного счастья-ревностью.
Будучи по природе человеком выдержанным Стас не позволял этому пороку выплеснуться наружу давя все сомнения в себе.
Хотя кто знает, какие бури бушевали в глубине души подводника, видя восхищенные взгляды мужчин направленные на жену, и слушая комплименты и любезности сослуживцев на праздничных саммитах.
Но тем не менее внешне заметно не было, и даже Лариса сомнений и тревоги мужа не замечала, да и не хотела. А вот Стас незаметно созревал, прямо как прыщ перед тем, как лопнуть.
Корабль уходил в море на контрольный выход. Схема отработанная и привычная.
Десять дней тревог и нервотрепки плюс десять бессонных ночей. Рано утром Стас попрощался с женой, поцеловал спящего сына, и пообещав вернуться через десять суток отправился выполнять конституционный долг. Моря выдались нелегкие, то тут, то там намертво отказывалась работать мат.часть.
Стас служил в механических силах и порядком намучился днем и ночью латая капризную технику. Тем обиднее было решение старшего на выходе командира дивизии на седьмой день идти в базу, по причине массовой неисправности технической части корабля.
Злость и раздражение Стаса скрашивала лишь одна мысль: теплый бок жены стал на три дня ближе. А так, как на мужское достоинство и силу соскучившийся каплей не жаловался, то весь путь домой провел на подъеме, рисуя в мыслях одну картину за другой.
По традиции в базу вернулись поздно вечером. Когда чехарда с выводом ГЭУ закончилась, Стас даже не опрокинув традиционную стопку спирта за прибытие, словно жеребец поскакал домой. Смакуя процесс возложения головы на пышную грудь законной супруги Стас домчался до дома, рывком поднялся на третий этаж и затормозил перед родной дверью.
Было начало второго ночи. Мои спять-подумал Стас. Не ждут и представил как неслышно разденется и запрыгнет в постель к Ларисе, удивление той, и все последующее безобразие: Как можно аккуратнее вставив ключ дрожащий от нетерпения Стас тихонько повернул его и протиснулся в прихожую.
Механиком каплей был отменным, замок регулярно смазывал, и тот его не подвел.
К большому разочарованию жена судя по всему не спала. Из за неплотно прикрытой двери спальни падал луч света и что-то слышалось. Что именно Стас не понял, и не раздеваясь, даже не снимая фуражки на цыпочках подкрался поближе. Под ложечкой засосало. Сквозь створ двери его глазам предстала картина не снившаяся даже в самом страшном сне. Горел ночник.
На его супружеском ложе бесстыдно раскинув ноги и раскидав по подушке белокурые волосы лежала женщина. Все остальное закрывала фигура обнаженного мужчины ритмично задиравшего зад к потолку. Женщина стонала во весь голос, его жена стонала как, как никогда не стонала с ним. Стас был убит на месте. Вся жизнь рухнула в одночасье.
Сколько он простоял в полу парализованном состоянии неизвестно. Но когда Стас очнулся за свои поступки он уже не отвечал. В милицейский протоколах это называется: в состоянии тяжелого душевного потрясения.
Охваченный пламенем мщения за поруганную супружескую честь Стас начал судорожно искать кобуру на поясе. Ее естественно не было. Кортика тоже. Стас ринулся на кухню.
Первое, что попало под руку была вилка. Красивая мельхиоровая вилка из набора подаренного им на свадьбу. Зажав в крепкой офицерской руке неуставное холодное оружие Стас метнулся обратно к спальне. Ворвавшись как торнадо в обитель изменщицы, перехватив для верности вилку второй рукой, униженный офицер от души размахнулся и: Рука оскорбленного военного не дрогнула.
Вилка описав широкую дугу почти полностью погрузилась аккурат посередине движущихся ляжек прелюбодея. Описать раздавшийся после удара крик я не решусь. Ветеран войны приехавший в гости к сыну, в квартиру по соседству, переживший блокадный Ленинград и штурм Берлина рассказывал, что проснулся с криком Бомбы!!! и поднял на ноги всю семью.
Причем в отсутствии бомбежки и пострадавших его убеждали всей семьей минут сорок. И хотя спать он потом лег, но в отсутствии погибших и разрушений сомневался до самого отъезда.
У соседей сверху описались дети, и чуть не наложили в штаны родители по причине непередаваемого ультразвукового воздействия. А овчарка других соседей выла до утра, оплакивая чью-то собачью жизнь.
Оставив орудие мщения торчать в анусе осквернителя, Стас резко развернулся и почти строевым шагом вышел из спальни. У него оставалось одно желание: покинуть ставший чужим дом, хорошенько надраться и утром забрать вещи.
О содеянном Стас как то не задумывался. На удивление в прихожей уже горел свет. И еще в ней стояла Лариса собственной персоной, в домашнем халатике и с полотенцем на голове. Красивая и соблазнительная. Для потерявшего все жизненные ориентиры Стаса потрясений на этот вечер оказалось достаточно. Со стороны это напоминало детскую игру замри.
Онемению Стас не подвергся, но слова из себя выдавил с большим трудом.
— А там кто?
Дрожащая рука показала неопределенно назад.
— Да твой брат Сережка с женой. Его же к нам перевели. Я им спальню уступила, пока тебя нет. А сама с сыном. . Да, что за крики-то там?
— Я: понимаешь: тут: вилка:
— А я мыться ходила. Днем напор слабый, а ночью ничего. Слушай Стасик, у них кажется что-то случилось:
— Ага, -только и сказал Стас и грохнулся в обморок. .
То, что брат переводится к ним, что у него жена тоже блондинка, что приехать они должны были именно сейчас Стас конечно помнил, но красная пелена упавшая на глаза заслонила все, да и кто бы мог подумать!
В итоге все закончилось лучше, чем можно было ожидать. Задницу Сереже заштопали. Военврач в госпитале с трудом выдернув вилку долго выражал восхищение богатырским ударом, а закончив операцию похлопал Сергея по филейной части и обрадовал:
— Геморроя не будет никогда! У тебя там труба, без сучков и задоринок.
Нефтепровод!
Помолчал, и хмыкнув записал в журнале, что больной сел на гвоздь. Сидеть на стуле по человечески Сергей разучился надолго. Первое время плакал, когда шел в гальюн по большой нужде, и рыдал когда возвращался. Потом привык. Сейчас и не помнит наверное времена, когда сравнивал унитаз с электрическим стулом.
Сережиной жене Лене расклинившиеся ноги сводили четыре медсестры и хирург. Свели с трудом. А заикалась она всего три месяца. Да и то только в постели. В общем все закончилось хорошо. Как говориться малой кровью. Ячейка общества не распалась, семья сохранена.
Жизнь продолжалась. Стас и Лариса так-же гуляли держась за руки и воркуя словно голуби. Солнце так-же светило, и корабли так-же уходили в море.
Вот только Лариса стала убирать по шкафам все острое, вплоть до зубочистки, а Стас приходя домой звонил в дверь по пять минут, и ждал пока ему откроют. Что касается Сергея и его жены, то они хоть и простили Стаса, но ночевать у брата никогда больше не оставались…
Инет
СТАРЫЕ ОБИДЫ ИЛИ ЗЛОЕ СЕРДЦЕ
Случилось это в её юные годы. Жила по соседству с ними женщина, вдова, но ещё молодая. Детей не нажили, муж, вроде как и полгода не прошло, как умер, от чего точно не помню. А приезжал из городского посёлка соседнего почтальон молодой на велосипеде каждую неделю, вот она от скуки по нему и стала сохнуть. Паренёк он был симпатичный, скромный, бабуля рассказывала, всегда отдаёт ей письмо или газету, глаза прячет, стесняется. Она его и на чай звала и пирогами угощала. Он так скромно выпьет чашечку чаю прямо у калитки и поедет дальше по домам. Что сказать, вдова старше его была на лет 5, он и смущался. Шло время, паренёк каждую неделю раздавал корреспонденцию жителям деревни, а вдова сохла на глазах от тоски. И уже сватались даже к ней, а она никого кроме своего почтальона видеть не хотела. К весне поползли слухи, что почтальон женится надумал. Бабуля наша сама вдову успокаивала, а та неделю после новости пластом на постели лежала, даже плакать не могла. Высыхала девка на глазах. Ну, тут уж решили бабы за помощью к знахарю идти, жил у них через поле около леса одинокий старик, решили его привести к ней. В общем разглядел старик, что на вдове приворот сильнейший сделан, такой мощный, что если не получит объект своей страсти то засохнет. И сказал, что ворожила женщина в летах. Решили бабы пойти в тот посёлок, где почтальончик молодой жил, разузнать подробнее, что да как, надо же как- то помогать молодой вдове. И выяснили они, что мать паренька зло держала на семью девушки, мол некогда с её отцом любовь была сильная, а он женился на другой, вот и решила подпоганить жизнь хоть дочке его – молодой вдовушке. Знала, что сын её любит свою девушку, с которой встречался и женится на ней хочет, вот и решила, что сохнуть она будет и страдать так, как сама она страдала когда- то. Шаманил знахарь над вдовой долго. И травы какие- то варил и что- то на кладбище закапывали и жгли на перекрёстке дорог какой- то хлам, но в общем- то вылечил он молодую вдову от сердечной раны и высыхания. Оказалось, мать паренька письмо заговорила как- то, от чего всё и пошло. К концу лета собирались свадьбу почтальона играть. И по всей деревне слух пополз, что совсем плоха у паренька мать стала. Вся кожа слазит, волдырями идёт, гноится, глаза впали, волосы почти выпали, в общем вид не из приятных. Некоторые даже видели её, говорили, что жутко выглядит баба. На свадьбе сделалось ей хуже, в тот день и померла. А перед смертью покаялась, что и отца молодой вдовы загубила, и мужа её тоже и саму её загубить хотела, но не вышло, видно вовремя спохватились и целителя привели, дед сильный был в своём деле, говорили, ребёнка одного чуть ли не с того света вытянул, отмолил вроде, точно не скажу, потому что не в курсе как это происходит. Почтальон с женой потом уехал куда- то, говорят, стыдно ему очень за мать было. Молодая вдова замуж вышла, бабуля говорила, что деток один за одним рожала. А бабы, что вдову спасали, узнали, что мать паренька даже и ведьмой не была, вроде как по рецептам своей бабки что- то делала, та вроде силу имела, а эта нет, вот такие последствия и случились. Знала бы молодая вдова раньше, что на них зуб имеется, может и спасли бы первого мужа да отца, кто знает. Но в чёрной магии всегда надо платить, впрочем как и в белой. Любое вмешательство – оно ведь не по течению судьбы, оно нарушает программу, данную нам свыше, потому расплата неминуема.
Брат с сестрами утонули давно, но помогли не утонуть сейчас
Приехали с мужем на дачу, которую купили недавно. На улице +32, жара невыносимая. Муж предложил сходить на реку, искупаться. Когда мы ехали на дачу, видели, что недалеко от нашего дачного поселка есть несколько водоемов. Я согласилась. Пришли на ближайшее озеро. Пляж небольшой, песочный пятачок примерно 8х8 метров, остальная территория в зарослях камыша и осоки. Водичка чистая. И самое удивительное, что на пляже практически нет людей. Обычно на пляжах около поселков всегда много народа, особенно подростков. А тут никого, кроме единственной компании из трех человек – парня и 2 девушек. Рядом с их подстилками стоит старенький «Форд» синего цвета. Мы расположились. Купаемся, загораем, наслаждаемся окружающей природой. Потом мы перекусили, и я решила еще раз искупаться. Плыву, от удовольствия зажмурилась. Чувствую, меня кто-то за ногу хватает. Мной овладел страх. Потом снова кто-то схватил за щиколотку и резко потянул вниз. Я извернулась и взяла курс на берег. Но нечто снова тянет меня ко дну. Я начала кричать. Муж машет мне руками, но в воду не заходит, поскольку плавать не умеет и воды сильно биться. Фобия у него – боязнь воды и глубины. Вижу, как парень из компании, которая расположилась недалеко от нас, бросается в воду и плывет ко мне. Доплыл, схватил за талию и поволок к берегу. Придя в себя, я поблагодарила его за спасение. Он лишь улыбался и моча кивал. Потом он и девушки собрали свои вещи, сели в машину и уехали. На прощание мой молчаливый спаситель сказал: «Ты, осторожно, не купайся больше здесь». Вечером, когда мы вернулись с пляжа, к нам зашла соседка. Не дачница, а местная жительница. Баба Нюра. Я ей рассказала о случившемся со мной на пляже. Она только ладонями всплеснула: - Ох, деточка, как же ты жива осталась? Это же вы на ближайшее озеро пошли? Ведь так? - Да, а что такого? - Туда никто не ходит, говорят, что оно проклято. Слышала, что души немцев-утопленников, утонувших в озере во время войны, часто затягивают на дно живых людей. - Ничего себе! Да, мне повезло, что меня спас парень. - Так, видимо, понравилась ты ему, вот и спас. Он ведь неживой. Это Егор. Он 4 года назад погиб вместе с двумя своими сестрами. Они ехали на своей старенькой иномарке синего цвета по мосту. Что конкретно произошло, не знаю, но машина слетела с моста прямо в воду. Никто не выжил. Егор уже несколько человек спас так же, как тебя. После этого мы на то озеро не ходим. Если сильно хочется искупаться, идем 3 км пешком через лес до реки с многолюдными пляжами
РЕАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ О ТОМ, КАК ВОЛКИ СПАСЛИ ЖИЗНЬ ДЕВУШКИ ОТ НАСИЛЬНИКОВ
Машина стояла посреди снежной степи и никак не хотела заводиться. Алдар снова и снова поворачивал ключ зажигания, но это ни к чему не приводило, мотор заглох намертво. Церена сидела рядом с ним и молча злилась.
Пока – молча, потому что уж очень ей хотелось высказать все, что накипело на душе. А накипело многое. Когда два года назад она вышла замуж за Алдара, вопреки воле родителей и всей своей семьи, ей казалось, что счастливее ее нет никого на свете. Вот такая это штука – любовь. Хотя она – высокая стройная калмычка с удлиненными к вискам хитро блестевшими глазами и толстыми косами, змеившимися по точеной груди, никогда не знала недостатка в поклонниках. И происхождение из зажиточной уважаемой в городе семьи позволяло ей рассчитывать на самую блестящую партию. Алдар же был сыном обычной учительницы.
Но разве с любовью можно спорить. И все вроде бы у них шло хорошо, вот только детей не было. И если в первой год свекровь молчала, то теперь она уже открыто начала говорить Церене, что ее сыну нужен наследник, а раз так, то нужно уйти и оставить его в покое. В глубине души Церена и сама обвиняла себя в том, что портит Алдару жизнь – она постоянно ходила по врачам, те выписывали ей какие-то лекарства и гормоны, но результата так и не было. Молодая женщина уже настолько отчаялась, что готова была согласиться на развод – но при условии, что муж сам попросит ее об этом, сам уйдет. Церена не могла сделать этот первый шаг, от одной мысли об этом у нее холодело в груди, и подкашивались ноги. Между тем, она никак не могла перестать думать о том, что сказала ей свекровь. Машина не заводилась, и Церена не выдержала.
Слово за слово, она наговорила мужу ужасных вещей. В глубине души она надеялась, что вот сейчас он ударит ее за оскорбительные слова или хотя бы даст пощечину, и тогда она выйдет из машины в заснеженную степь, и больше он ее никогда не увидит. Но Алдар не ударил. Несмотря ни на что, он очень любил свою жену, а потому только сильнее сжал зубы, вцепился в руль, и только побагровевшее лицо выдавало его злость. Церена смерила его холодным взглядом, назвала тряпкой и хлопнула дверцей. Глотая злые слезы, она шла вперед по трассе, а Алдар не бросился за нею вдогонку, это было бы недостойно мужчины, он остался сидеть и переваривать свои мысли.
Тем более что он был уверен в том, что не пройдет и 20 минут, как жена вернется – снаружи было холодно, мела вьюга и надвигалась ночь. Побесится и придет – решил мужчина и тяжело вздохнул. Никита был назначен в этот калмыцкий поселок следователем совсем недавно. Его карьера в Москве, такая многообещающая вначале, неожиданно рухнула – не сошлись характерами с начальством, и вот результат. Сегодня на трассе была обнаружена дальнобойная фура, водителей в ней не было, они бесследно исчезли. Можно было подумать, что дальнобойщики бросили свою машину по техническим причинам, но нет, она была исправна, кроме того, все личные вещи водителей остались на месте, включая мобильные телефоны, что было совсем уж невероятно. В степи без связи пропадешь. Была и еще одна «пропажа» - молодая женщина из местных.
Поссорилась с мужем, выскочила из машины – и исчезла. Муж клянется, что он пальцем ее не трогал, что случилось с женой, не знает. Похоже, говорит правду, хотя кто его знает. Прямо с утра поисковая команда отправилась в степь. Снег валить перестал, но ветер не утихал и пронизывал до костей. Очень скоро машина, на которой ехал Никита, застряла в глубокой заснеженной рытвине. Не успели они с водителем выйти их машины и пройти пару десятков метров вперед, как наткнулись на тело, точнее то, что от него осталось. Мужчина, судя по всему это был один из пропавших дальнобойщиков, был обглодан практически до костей. Чертыхнулись, вызвали по рации оперативную группу и пошли дальше. Поиски были успешными.
Если можно так сказать. На расстоянии в пару сотен метров нашли второй труп, это был второй дальнобойщик, около него валялся нож, на лезвии которого были хорошо заметны следы крови. Участковый, шедший рядом с Никитой, предположил, что ножом водила пытался защититься от волков, и даже, очевидно, кого-то поранил. Аккуратно убрав нож в целлофановый пакет и передав его оперативникам, поисковая группа двинулась вперед. Нужно было найти еще девушку, тем более что собаки активно шли по следу.
К этому времени разговоры смолкли, уставшие и замерзшие люди хмурились, никто не хотел обнаружить еще один труп – в отношении и молодой красивой девушки это было особенно ужасно. Тем более что она была местной жительницей, родственников, близких и дальних, почитай половина поселка, а может, и больше. Собаки ощутимо забеспокоились, по их поведению стало понятно, что волки находятся совсем близко. Мужчины переглянулись, проверили ружья и взяли их наизготовку. Метров через 500 один из сугробов неожиданно зашевелился и вдруг распался на десяток серых животных, прыснувших в разные стороны. Видимо, хищники сбились в кучу, чтобы поспать и согреться после удачной охоты. Почему-то никто из них даже не попытался напасть на людей. Максимум скалили зубы, негромко рычали и убегали в степь один за другим.
Поисковикам тоже было не до охоты, сейчас перед ними стояла другая задача, а потому они просто взяли собак на поводки и ждали, пока все волки разбегутся. Последним с земли встал крупный, нет, просто огромный волк, шерсть которого была не серого, как у всех, а белого цвета. Никто из мужчин не шевельнулся, они просто стояли и смотрели на это чудо. Рука Никиты непроизвольно потянулась к пистолету – этот красивый зверь мог стать превосходным трофеем. Но стоявший рядом с ним поисковик из местных намертво сжал его плечо и прошептал в самое ухо: не тронь! Это наш Белый Волк! Никита ничего не понял, но расслабился.
Зверь несколько секунд смотрел на людей, потом повернулся и бесшумно исчез в степи. И вдруг раздался крик: «Сюда, она здесь!» Никита осторожно подошел к разрытому сугробу, в котором лежали волки. Он очень боялся увидеть растерзанное обглоданное тело девушки – недаром звери прикрывали свою добычу. Но неожиданно его глаза расширились – девушка была целой, невредимой и даже живой. Вот уже и врач спешит по снегу. В коридоре старенькой больницы Никита поспешил к вышедшему в коридор врачу. Известия, которые он принес, были самыми утешительными. Девушка была в хорошем состоянии, на ней не было ни одного укуса, обморожений тоже не было. Беспокойство вызывала только глубокая колотая рана от ножа на правом предплечье, но ее уже обработали и зашили.
Возможно, в дальнейшем она и будет о себе напоминать, но рука останется рабочей. Скоро потерпевшая должна прийти в себя. Никита с врачом вышли на крыльцо и закурили. - Вы можете мне сказать Виктор Михайлович, что все это значит? Как это могло произойти? - Вы знаете, Никита Александрович… Я тут давно работаю и всякое видел. По поводу раны могу сказать, что она настолько чистая, что, судя по всему, волки ее вылизывали долго и упорно. И не замерзла она тоже потому, что волки ее грели своими телами. Иначе на этом морозе она умерла бы уже через несколько часов.
Девушка эта выросла на моих глазах, она из особого, если можно так сказать, рода… - Что значит, особого? Вы можете мне не поверить, но, как я уже сказал, я здесь живу не один десяток лет и видел всякое. Род Церены, по местной легенде, ведет свое начало от двух братьев. Давным-давно на селение где они жили, напали враги и всех перебили. Спаслись только два маленьких мальчика, которых родители завалили волчьими шкурами. Когда все кончилось, они выбрались из своего убежища – но дома у них больше не было, не было ни родителей, ни близких – никого. Все они лежали мертвыми. Тогда старший брат взял младшего на руки и ушел в степь. Он шел очень долго, пока не упал. Так их и нашла волчица, у которой недавно родились волчата, но их убили охотники.
Волчица выкормила братьев своим молоком – с тех пор волк является священным животным этого рода. - А при чем здесь Белый Волк? - Это не просто волк. Калмыки уверены, что в его образе вам явился Белый Бог, охраняющий данную местность. Его здесь особенно почитают. Считается, что он может превращаться в различных животных, но обязательно белого цвета. Белый волк не случайно охранял Церену – она беременна.
Очень скоро Никита закончил это дело и подал рапорт. В нем говорилось, что когда молодая женщина после ссоры с мужем шла по трассе, рядом с ней остановилась фура, и сидевшие в ней мужчины начали приставать к женщине в грубой форме. Она бросилась бежать от них в степь, те – за ней. Один из дальнобойщиков догнал девушку и нанес ей удар ножом. Но в этот момент на них бросилась стая волков. Потерпевшая упала на землю и поползла в сторону.
Потом она потеряла сознание. Волки же, насытившись, нашли девушку и накрыли ее своими телами. Возможно, они берегли ее на потом, но утром поисковая группа спугнула зверей и девушку удалось спасти. Спустя семь месяцев в семье Алдара и Церены появилось долгожданное прибавление. Это были двое близнецов – оба мальчики.
– Девушка, уберите собаку!
«Сам ты собака», – подумала Настя, за ошейник оттаскивая Джока от приглянувшегося ему сугроба. Сугроб неожиданно сверкнул ярко-синими глазами, Настя смахнула с ресниц налипшие снежинки и обнаружила перед собой кошку – белую-белую, пушистую-пушистую. Ясно, почему Джок заинтересовался – он обожает заводить новые знакомства, причем биологический вид потенциального друга ему совершенно неважен. Кошка, ворона, соседский ребенок – какая разница, сенбернары ведь добрые и дружелюбные, все это знают.
Кроме хозяина белой кошки.
– Белка, ты цела? – он подхватил любимицу на руки, словно спасенную от дракона принцессу, бегло осмотрел и повернулся к Насте: – На собак, между прочим, положено надевать намордник, вы в курсе?
Ага, и на некоторых людей тоже надо бы.
Джок, уловив мысли хозяйки, фыркнул, потом вздохнул – кошка была хороша. Наверное, случайно выскочила из квартиры, вряд ли этот тип ее так выгуливает – в тапках на босу ногу, шортах и расстегнутой куртке.
Тип тем временем добежал до подъезда, остановился перед дверью, охлопал карманы, шипяще выругался. Кошка, до тех пор наблюдавшая за Джоком через хозяйское плечо, с любопытством обернулась – что-что сказал?
– Извини, Бель, – вздохнул тип, развернулся и лицом к лицу встретился с Настей и Джоком, которые как раз тоже дошли до двери. Снова вздохнул. Помялся, но решился: – Девушка, а вы… тут живете, да?
Настя хмыкнула и вынула из кармана ключи. Соседей она более-менее знала в лицо, а этого парня видела впервые. Впрочем, загадка раскрылась сразу же – дверь на первом этаже оказалась открыта.
– Стёп, ты куда ломанулся-то? – поинтересовалась немолодая женщина в цветастом халате, выглянувшая из квартиры. – О, Настюша, доброе утро!
– Доброе утро, теть Лиз, – на ходу поздоровалась Настя. Соседка на той неделе упоминала о приезде племянника… ага.
Парень молча нырнул в квартиру, где-то внутри хлопнула дверь.
– Ишь ты, – хмыкнула тетя Лиза. – Не поверишь, Насть, так над этой кошкой трясется, словно она из золота у него. А она, зараза, шустрая такая, так и норовит выскочить, второй раз за утро ловит. И все ругается – ему какую-то работу закончить надо, весь день за компьютером сидит, а приходится бегать… Говорю: какая работа, тридцать первое число, – а он только отмахивается, деловой, – соседка укоризненно покачала головой.
Джок шумно вздохнул и встряхнулся, во все стороны полетели мелкие капли и не успевшие растаять снежинки. Тетя Лиза ойкнула, рассмеялась, потрепала его по макушке и, попрощавшись, захлопнула дверь.
Настя пожала плечами и выкинула странного типа вместе с его кошкой из головы. Тридцать первое, да. Дел сегодня еще куча.
***
Второй раз белая кошка попалась Насте днем. Девушка как раз возвращалась из магазина, когда над головой раздалось приветственное «мяу». Настя взглянула вверх и обнаружила, что часть снега на растущей у подъезда березе снегом вовсе не является.
– И что ты там забыла? – укоризненно поинтересовалась девушка. – Слезай, кис-кис!
Кошка фыркнула и одним невесомым прыжком соскочила с ветки. Легко взбежала по ступеням, остановилась, обернулась на Настю – что смотришь, открывай уже!
– Я к тебе швейцаром не нанималась, – проворчала девушка, прижимая ключ-таблетку к замку. Кошка грациозным облачком вспорхнула вверх по лестнице, села на коврик у своей двери, снова обернулась. Синие глаза смотрели требовательно и, как показалось Насте, насмешливо. Девушка вздохнула и нажала на кнопку звонка. Дверь распахнулась.
– Теть Лиз, тут… – начала она, подняла глаза и нос к носу столкнулась с новым соседом. – Ой.
– Вы? – удивился парень.
– Мяу, – сказала кошка.
Сосед посмотрел вниз и издал мученический стон:
– Бель, ну что такое?! Как ты…
– Она на дереве сидела, – подсказала Настя. Кошка с независимым видом проскользнула в квартиру мимо хозяина.
– Спасибо, – буркнул тот и захлопнул дверь. Из квартиры донеслось приглушенное: «Я же просил закрыть форточку!»
– Пожалуйста, – сказала Настя закрытой двери и медленно пошла вверх по лестнице.
Странная кошка.
***
– Да, мам, конечно, и елку нарядила, и салаты нарезала. Ну как, президента послушаю и спать лягу. Почему одна, Джок со мной. Ой, ну не начинай. Ага, хорошо. И тебя с наступающим.
Настя потерла уставшее от телефона ухо. До нового года оставалось полтора часа. За окном то и дело взрывались фейерверки, в доме напротив задорно перемигивались огоньками праздничные гирлянды. Мама, конечно, переживает – сама мысль о том, что дочь будет встречать новый год в одиночестве, едва не заставила ее бросить все и приехать – ну и что, что четыреста километров, это же семейный праздник! Еле удалось отговорить. Увы, работа под конец года навалилась не только на племянника тети Лизы и сама Настя приехать к родным не успевала никак.
– Ну и ничего, отметим вдвоем, – пробормотала Настя, отставляя в сторону миску с салатом. Оливье Джок любил не меньше, чем она, а мандарины – даже больше. – Да, малыш?
Тишина.
– Джок?
Настя обернулась, но на кухне, кроме нее, никого не было. Зато из коридора послышалось поскуливание и странное царапанье.
– Эй, ты чего?
Джок при виде хозяйки слегка приподнял голову и тут же снова уткнулся носом в порог.
– Мяу, – донеслось из подъезда.
Настя открыла дверь, уже зная, кого увидит. Белая кошка сидела на коврике и нахально щурилась.
Джок немедленно высунул нос на лестничную площадку. Кошка с легкостью увернулась от приветственного обнюхивания и отскочила в сторону. Обернулась, призывно мяукнула; Джок восторженно тявкнул и, когда гостья легкими прыжками понеслась вниз по лестнице, рванул следом.
– Джок!
Настя, путаясь в тапочках, бросилась за ними. Ну вот ведь глупое животное, куда его понесло? А эта… провокаторша хвостатая, она сквозь стены ходит, что ли?! И когда уже хозяин научится за ней следи-и-и-ть!..
На последних ступеньках она все-таки споткнулась, пальцы соскользнули с перил, и Настя с размаху впечаталась во что-то мягкое. Мягкое охнуло, поймало Настю за плечи, не давая упасть, и оказалось… Ну конечно, племянником тети Лизы.
– Вы?! – ахнула Настя, выпрямляясь так резко, словно не она свалилась на бедного парня с лестницы, а он на нее набросился из-за угла. – Вы вообще за вашей кошкой следите? Я ее уже третий раз сегодня вижу, а если она вот так на улицу выскочит и под машину попадет?!
– Вам-то что за дело до моей кошки? – возмутился парень. – Лучше на собаку намордник наденьте, и вообще…
Что «вообще», Настя не узнала. Джок издал недовольное «ф-ф-ф-фр-р-р-р-р-р-р», сосед машинально шагнул назад, уткнулся спиной в дверь…
Щелкнул замок.
Парень замер, обернулся, безуспешно подергал ручку и так тоскливо вздохнул, что Насте стало его жалко.
– Ну что, добегалась, дура ты пушистая? – обреченно спросил он, поворачиваясь к кошке.
За спиной послышалось сухое шуршание, сосед удивленно округлил глаза, и Настя тоже обернулась.
Джок лежал на ступенях и облизывался. Маскироваться он и не думал, наоборот, встопорщил спинной гребень, расправил крылья, вытянул хвост, чтобы ни у кого уж сомнений не возникало – перед ним настоящий, всамделишный дракон. Чешуйчатый, темно-зеленый, с кирпично-красной грудью и таким же гребнем. Длиной ровно от лестничной площадки до двери подъезда.
В первую секунду Настя удивилась. Джок редко принимал истинное обличье, а чтоб при посторонних – так и вовсе впервые. Во вторую секунду она удивилась еще больше.
Белая кошка пропала.
Дракон цвета лунного камня вытянулся на лестничном пролете между первым и вторым этажами. Он, вернее, она была чуть поменьше Джока, но кроме цвета и размера особенной разницы между ними не было. И эти двое явно вознамерились познакомиться поближе.
Зеленый дракон потянулся носом к новой знакомой, та фыркнула, но позволила себя обнюхать. После чего с кошачьей грацией развернулась, сжалась в комок и прыгнула. Настя рефлекторно съежилась, ожидая удара и звона стекла, но бывшая кошка, похоже, и впрямь умела ходить сквозь стены. Джок издал басовитое мурлыканье и прыгнул следом. За окном в свете фонаря мелькнул длинный хвост.
– А тетя Лиза только утром придет, – отстраненно сообщил сосед, не отрывая взгляда от стены, сквозь которую удрали драконы. – Она к подруге на праздник пошла.
– А у меня три килограмма мандаринов и тазик оливье пропадают, – тем же тоном отозвалась Настя. – Может, зайдешь?..
– Ночью к незнакомой девушке?
– Настя.
– Степан.
– И торт. Шоколадный.
– Уговорила.
***
Они сидели у открытого окна и вглядывались в праздничную ночь. Погода была совершенно новогодней, метель закончилась, куранты отгремели, и народ высыпал на улицу запускать фейерверки, совершенно не догадываясь о том, что где-то над городом кружат два дракона.
– А как он у тебя появился? – спросил Степан, поправляя на плечах плед – за кошкой он опять выскочил в майке и шортах, даже тапочки забыл.
– Обычно, – Настя пожала плечами. – Шла домой, подхожу к подъезду, слышу – скулит кто-то…
Кто-то оказался щенком, грязным, тощим, с огромными грустными глазами. Январь, мороз, метель – ну разве можно было оставить его замерзать? Отмытый и накормленный, щенок перестал скулить, доверчиво уткнулся носом в ладони спасительницы, и та поняла, что выгнать это чудо не сможет.
Щенка пришлось возить по ветеринарам, лечить от простуды, ставить прививки. Попытки найти прежних хозяев успехом так и не увенчались. Три месяца Настя возилась с найденышем, а однажды тот взял – и распахнул крылья…
История Степана и Белки, вернее, Анабель, была в чем-то похожей. Приятель подарил девушке котенка, той подарок не понравился, зверюшку пришлось срочно пристраивать в добрые руки… и самыми добрыми оказались руки Стёпки.
– Она уже три года со мной живет – и никогда не убегала, вот честно. А сегодня – не знаю, что на нее нашло… хотя теперь знаю, – парень смущенно хмыкнул. – Ты извини, что накричал утром, перепугался – вдруг и правда под машину… Умом-то понимаю, что скорее машина перевернется, но все-таки…
Он улыбнулся, и Настя отметила, что улыбка у него приятная. И вообще, при близком рассмотрении сосед оказался вполне симпатичным. Настя улыбнулась в ответ, потом тревожно взглянула в окно.
– Они ведь вернутся, правда?
– Конечно. У Белки в прошлом году был… кавалер, тоже в новогоднюю ночь. Его хозяин много чего знает о них, интересный мужик. Он сказал, что драконы на самом деле очень сильные – и волшебные, даже детеныши. Такое материальное воплощение доброй сказки, – он усмехнулся. – Знаешь, они ведь только притворяются маленькими несчастными зверюшками, ищут людей… ну, вроде как с добрым сердцем. А когда находят своего человека, помогают ему, приносят счастье… – Степан вздохнул и облокотился на подоконник, вглядываясь в ночное небо. Грохнуло, свистнуло, рассыпались над домами алые искры. – Я никому не говорил, но… я тогда только из армии вернулся, а мне с порога новость – мол, девушка твоя замуж вышла. Ну, я психанул, собрал вещи и уехал из города. Если бы не Бель, спился бы, наверное, или еще чего хуже.
Он умолк. Настя сочувственно покивала. Джок тоже появился в ее жизни очень вовремя – она пару месяцев как приехала в город, по работе перевели. Ни друзей, ни знакомых, хоть волком вой. Не спилась бы, конечно, но… девушка передернула плечами, и Степан, заметив это, поднялся.
– Давай уже закроем, – предложил он и потянул Настю от окна. – Они и сквозь стену пройдут, а у тебя губы посинели.
– Неправда.
– Правда. Вот вернется твой дракон и съест глупого рыцаря за то, что не уберег его принцессу от простуды.
Он картинно завернулся в плед, словно в плащ, и за неимением меча взмахнул чайной ложечкой. Настя рассмеялась и соскочила с подоконника.
– Значит, нужно срочно напоить замерзшую принцессу горячим чаем.
– Легко, если принцесса расскажет, где именно в ее замке найти чай.
Чай нашелся, а к нему – торт, печенье, шоколад, бутерброды и традиционный тазик салата. Как раз тот запас еды, чтобы сидеть всю новогоднюю ночь возле мерцающей огоньками елки, болтать, смеяться, рассказывать истории и придуманные тут же сказки…
***
Насте показалось, что она всего на пару секунд прикрыла глаза, а когда открыла, за окном уже начало светать. Рядом в кресле сопело, положив голову ей на плечо, что-то большое и теплое.
Лохматый бело-коричневый пес и пушистая белая кошка спали на ковре под елкой, свернувшись в один уютный клубок.
Они приносят счастье, вспомнила Настя сквозь сон. Стёпка зашевелился, зевнул и накрыл ее краем пледа и своей рукой.
– А в новогоднюю ночь рождается новый дракон, – сонно пробормотал он. – И отправляется на поиски…
Настя глянула в окно. Значит, где-то там, на заснеженных улицах города, появился крошечный котенок. Или щенок. Юное, невероятно доброе и мудрое создание, которое ищет своего человека.
А где-то ждет одинокий, несчастный, но добрый и заботливый человек. Которому жизненно необходим свой дракон. Или котенок. Или щенок. Скоро они встретятся и будут жить долго и счастливо. Как в доброй сказке.
Настя улыбнулась и закрыла глаза.
Автор: Мария Камардина