☆☆☆ • YT♡ •

😯📕🖋️✨
- Маша! – кричал с утра пораньше мужской голос за окном. - Маша!
«Хорошо быть молодой, – подумала с завистью Мария, лёжа в постели. - В молодости тебе мальчики кричат в окно, признаются в любви, дарят цветы. Но как только перевалило за сорок пять… И кто придумал, что сорок пять – баба ягодка опять?»
- Маша! – кричал всё тот же настойчивый голос. – Посмотри в окно!
Мария посмотрела на часы. Восемь утра, а мужчина надрывается. Совсем не думает о людях, которые могут в это время ещё спать. Ещё немного, и кто-нибудь нервный обязательно высунется из окна и ответит этому крикуну нехорошими словами. **"
Мария завертелась в кровати. Ей очень захотелось встать и посмотреть - что это за странный тип появился в их дворе. В наше время давно уже так никто не кричит. У всех мобильные телефоны. Позвонил, и говори, что хочешь.
- Маша, я тебя люблю!
«Ну, вот, началось самое главное, - усмехнулась Мария. – Эта Маша, наверное, сейчас стоит за занавеской и тайком смотрит вниз. Глупая... Я бы теперь давно уже ответила... Ведь ещё немного, ему надоест кричать. И он уйдет, может быть, навсегда…»
У Марии испортилось настроение. Потому что, она вспомнила, как ровно тридцать лет тому назад за этим окном точно также раздавался молодой звонкий голос её Алёшки.
Алексей тогда окончил военное училище, получил погоны лейтенанта, и должен был уезжать в другой город - к месту службы.
Мария, а ей было уже девятнадцать, вроде бы даже, любила этого парня, но мама считала, что дочке ещё рано выходить замуж, тем более за военного. Тяжёлая у военных жизнь.
И когда Алексей стоял под окнами, пытаясь до неё докричаться, Мария стояла за занавеской и с интересом наблюдала за ним.
- И чего он всё кричит? – нервничала её мама.
- Он не знает номера моей квартиры, - хихикала Мария. – Мы же с ним недавно познакомились. Он провожал меня только до подъезда.
- Если бы захотел узнать квартиру, расспросил бы соседей, - ворчала мама. – А ещё офицер. Какой же он офицер?
- Хорошенький… - вздохнула Мария.
- Маша, - кричал за окном Алёшка уже умоляющим голосом.
– Может, мне выглянуть? – Мария посмотрела на маму.
- Не вздумай, - приказала мама. - Пусть помучается.
- Он скоро уедет, – возразила Мария. – Надолго. Можно, я, всё-таки, хоть до свидания ему скажу?
- Если любит, напишет письмо, – отрезала мама.
- Но он же не знает адреса.
- Ничего, - усмехнулась мама. – Любящий человек найдёт способ, как дать о себе знать. Запомни дочка, ты - девушка. Бросаться с первого раза в объятия - это ниже нашего достоинства.
- Маша, я тебя люблю! – кричал тогда Алёшка. – Ты слышишь меня, Маша?
- Ты слышишь, мама? – занервничала Мария. – Я должна выглянуть.
- Тебя нет дома, - спокойно сказал мама.
- Маша, если ты не отзовёшься, я уйду, - в голосе Алексея послышалось отчаяние.
После этого за окнами наступила тишина.
Мария тогда недолго переживала. Уже через полчаса она весело рассказывала подружке про этот случай, и они громко смеялись.
А через день, от общих с Алексеем друзей, она узнала, что он уехал во Владивосток.
Ещё через год, до неё дошли слухи, что молодой лейтенант благополучно женился, и с той поры Мария про него забыла.
Сама Мария замуж так и не вышла. Вместо неё это сделала мама - второй раз нашла своё немолодое счастье, съехала с квартиры и оставила дочку совершенно одну.
Попытки выйти замуж Мария, конечно же, предпринимала, но попытки оказались неудачными…
- Маша, если ты не отзовёшься, я уйду! – вдруг опять раздалось под окнами. – Уйду, как в прошлый раз!
Мария напряглась, насторожилась. Что-то ей подсказывало, что необходимо срочно вставать с кровати и бежать к окну.
И она, немного посомневавшись, вспорхнула - как девочка в девятнадцать лет - с постели, и кинулась на балкон.
Внизу стоял - немолодой уже - мужчина в военном кителе. В руке он нервно сжимал офицерскую фуражку и глазами стрелял по окнам этого неприветливого пятиэтажного дома, пытаясь понять, в какой же квартире находится его вожделенный объект.
- Алёшка!.. – Мария распахнула окно и отчаянно закричала, сама не понимая, что делает. – Алёшка, это ты, что ли?!..
Военный замер, не
веря своим глазам, потом медленно кивнул, и наконец, узнал в женщине на балконе свою Машу.
- Маша… - Он уже не кричал, но Мария прекрасно слышала его. – Маша, я вернулся… Я, всё-таки, вернулся…
- Алеша… - застонала Мария, и ей показалось, что земля уходит из-под её ног. – Алёша…
- Я поднимусь? - спросил он. – Какая у тебя квартира?
- Тринадцатая… - сдавленным голосом сказала она.
Он медленно, гордой, осанистой походкой военного, пошёл к её подъезду.
А Мария не могла двинуться с места. Она всё не верила своим глазам, испуганно наблюдая за тем, как потерянное счастье медленно приближается к ней.
«Разве может быть любовь со второго захода? – вертелось, почему-то, в её голове. - Мне уже почти пятьдесят... Разве такое может быть?»
А в дверь уже звонили.
И она пошла открывать...
©️ Алексей Анисимов
☆☆☆ • YT♡ •
😯📕🖋️✨
*Прицеп*
Коля так устал от гулянок, от однодневных отношений, от бесконечных свиданий, что, когда познакомился с простой, веселой и умной Машей, понял — это то самое. Они сходили в кафе, послушали уличных музыкантов, поговорили о его карьерных успехах и о ее любви к современной поэзии, а когда узнали, что оба предпочитают оливье с яблоками, поняли: надо двигаться дальше.
Местом стремительного развития отношений была выбрана квартира Маши, куда она позвала его на ужин. Коля надел лучшую рубашку, побрился, выучил какие-то странные стихи одного из любимых Машиных поэтов, купил цветы и вино. **"
Он шёл в гости окрыленный и совершенно раскованный. Коля знал, что сегодня будет интересно. Его самоуверенности мог бы позавидовать любой кот, подходящий к своей миске по пятнадцать раз на дню. Вечер еще не начался, а уже всё было продумано до мелочей и предсказуемо — всё, кроме фразы: «Добрый вечер, меня зовут Степан. Мама в душе, проходите».
Коля не двигался. На него сверху вниз смотрело квадратное мужское, вернее, детско-мужское лицо. Хозяин лица протягивал Коле ладонь, что легко бы обхватила всю Колину голову.
Сначала Коля подумал, что он ошибся квартирой, но когда Степан громко и смешно чихнул, не открыв рта и зажав нос пальцами, в точности как это делала Маша, сомнений в правильности адреса не осталось. Настроение у Коли стремительно начало лететь в пропасть, вино — киснуть, а цветы — увядать.
Коля зашёл внутрь и, увидев кроссовки Степана, охнул. Он мог бы надеть их прямо на свои туфли, и все равно они были бы ему на вырост.
Сама Маша была сыну чуть ли не по пояс. Коля вдруг подумал, что очень жаль, что женщины не умеют так поступать с золотом. Дал ей кольцо, а через десять лет у тебя в руках уже обруч (неплохое вложение). Размышляя, он проследовал на кухню, где уже был накрыт стол, а Стёпа менял занавески без помощи стула.
— Пять минут, и я выхожу! — послышалось из душа.
Через пять раз по пять минут дверь наконец открылась, и Маша грациозно вышла из душа в вечернем платье и с макияжем на сияющем лице. Завидев кислую мину Коли, она сразу поняла, в чем дело, и волнение само собой куда-то улетучилось, а с ним — и весь романтический настрой.
Молча положив себе и гостю еды, она сама разлила вино и, не дожидаясь Колю, начала есть.
— Почему не сказала, что у тебя есть ребёнок? — выдавил из себя обиженный обманом Коля.
— Что, испугался прицепа? — грустно усмехнулась Маша.
— Да это не прицеп — это целый вагонный состав.
— Большой, правда? Это он в папку. Тот из глухой сибирской деревни. Еще выше Степки. С голыми руками на медведя ходил.
— А с-с-с-сейчас он где? — сглотнул подступивший к горлу ком Коля.
— Гастролирует. Вместе с тем самым медведем. Оставил нас ради большой сцены. Иногда пишет письма. Правда, там такой почерк, что мне кажется, что пишет нам именно медведь, у которого совести больше.
— А сколько ему? — кивнул Коля в сторону стены.
— Четырнадцать, недавно паспорт забрал.
— Силой?
— Очень смешно.
Дальше ели молча. Разговор как-то не клеился.
— Можно ещё мяса? — протянул Коля тарелку.
— Нравится?
—Честно, я в жизни вкуснее не ел. Что это?
— Лосятина. Мясо Стёпка готовит.
— Ого, да у него талант.
— От папки достался, вместе с какой-то древней поварской книгой, набором ножей, спиннингов, лодкой и еще какой-то фигней, которую он нам сбагрил.
— Лодка? — сглотнул слюну Коля.
— Ага, в подвале хранится. Ну как хранится, иногда бывает там. Сын — заядлый рыбак.
Тут у Маши завибрировал телефон, и она, извинившись, ушла в комнату, чтобы ответить.
«Пора бы собираться домой», — подумалось Коле. Здесь ему ловить было больше нечего.
— Слушай, Коль, тут такое дело… — Маша вернулась на кухню вся какая-то взволнованная. — Там на работе у нас авария. Ты не мог бы со Стёпой пару часиков посидеть?
— Я? Со Стёпой? Зачем? — опешил Коля.
— Ну, он же несовершеннолетний, мало ли что может случиться. Сейчас всякие люди по квартирам ходят…
— Боишься, что его незаметно украдут?
— Короче, — изменила тон Маша, — я тебе заплачу и за потерянный вечер, и за услугу няньки, а потом больше ни разу не позвоню, договорились?
— И что мне с ним делать?
— Ну не знаю, вы же мужики, пообщайтесь там на ваши мужские темы, а я побежала.
Коля ничего не успел ответить, а Маша уже ускакала из дома в чем была.
Он какое-то время посидел на кухне, выкачав весь заряд из телефона, затем доел мясо, допил вино, а Маша всё не возвращалась.
Дойдя до двери Стёпы, он услышал доносившиеся из-за нее знакомые звуки.
«Не может быть», — подумал Коля и постучал.
— Открыто.
Коля осторожно толкнул дверь и зашел в детскую. Первое, что бросилось ему в глаза, была большая деревянная мишень с воткнутыми в нее ножами и стрелами. На стене, к слову, дырок не наблюдалось — стрело́к всегда попадал в цель. На столе стоял виниловый проигрыватель, а из эстрадной колонки негромко пела группа Iron Maiden, которую Коля просто обожал. Сам Стёпа сидел в углу и налаживал рыбацкие снасти. Коля продолжил осмотр комнаты. На шкафу стояли кубки, с потолка свисала боксёрская груша, у телевизора лежала новая игровая приставка.
— Неплохо тебя мамка содержит, — присвистнул Коля от зависти. О такой комнате не то что подросток, он сам всегда мечтал.
— Я летом работаю, — ответил Стёпа, и Коле вдруг стало немного стыдно. Он уже представил, как Маша пытается найти бездонный кошелек для своего бездонного отпрыска, а тот, оказывается, вполне самодостаточен.
— У тебя зарядки для телефона не будет? — спросил Коля, показывая телефон.
— Около железной дороги лежит, — показал Стёпа рукой.
— Ж-ж-ж-е-ле-з-ной дороги? — не веря своим ушам, промямлил Коля, а когда повернулся и увидел настоящий железнодорожный комплекс, забыл как дышать.
— Ты сам собрал? — спросил он тихо, чтобы не спугнуть волшебный миг.
— Ага. Докупаю потихоньку разные детальки, хочу сделать второй ярус и несколько мостов. Недавно коробка с новыми рельсами пришла, всё никак руки не дойдут.
Коля чувствовал, как к голове и сердцу подступает жар.
— А можно запустить кружочек? — спросил он у Стёпы.
— Да, минуту, — парень отложил снасти, встал во весь свой рост и одним шагом пересек комнату.
***
Маша вернулась через час. Она была уверена, что Коля уже слинял, и первым делом поспешила в комнату сына, где застала этих двоих, собирающих железную дорогу. Причем с первого взгляда было трудно определить, кто из мужчин старше.
— Коля, тебе пора домой, — позвала тихонько Маша.
— Ну ма-а-а… Ой! — вскочил с пола Коля. — Который час?
— Пол-одиннадцатого, — зевнула уставшая Маша. — Завтра с утра я снова на ликвидацию аварии, так что мне надо поспать.
Она проводила Колю до двери и, поцеловав в щёку, протянула деньги.
— Я у женщин деньги не беру, — брезгливо посмотрел на неё Коля.
— Хорошо. Спасибо, что приглядел за моим прицепом.
Коля коротко улыбнулся и ушел.
***
— Привет, слушай, я бы хотел зайти еще раз в гости, — позвонил через пару дней Коля.
— Ты знаешь, у меня тут на работе сейчас завал — не до отношений, я всегда занята, да и последняя наша встреча…
— Ну а к Стёпке я могу зайти?
— К Стёпке? — озадаченно спросила Маша.
— Ага. Может, посидеть с ним нужно, приглядеть за крохой?
— Ну, я даже не знаю… Надо у него спросить.
— А я ему уже написал. Он не против. Я тут новую игру купил для его x-box, мы тихонько посидим, а ты спокойно займешься своими делами.
— Ну… хорошо, приходи сегодня.
Этим же вечером Коля пришёл в гости в совершенно другом обличии. Никакой рубашки, парфюма, никакого вина и дурацких томных взглядов. На нем была надета обычная черная футболка с изображением любимой музыкальной группы, на плечах висел рюкзак, набитый чипсами и газировкой, а на лице сияла дурацкая мальчишечья улыбка.
— Только ведите себя тихо — у меня скоро звонок по видеосвязи на два часа, — Маша встретила его в домашнем халате, с тканевой маской на лице и с луковым запахом изо рта.
Коля кивнул и прошёл в детскую.
Этим же вечером Маша еле расцепила Колю и Стёпу, которые вовсю спорили о творчестве Балабанова и Гая Ричи. Каждый из них азартно отстаивал свою точку зрения, и они уже собирались решать вопрос шестичасовым киномарафоном, но Маша смогла их убедить, что они оба — жертвы плохого вкуса, и повела Колю к выходу.
— В субботу не забудь прикормку купить! — крикнул из комнаты Стёпа.
— Какую еще прикормку? — смерила Маша взглядом Колю.
— Да мы на щуку идем. Я Стёпке сказал, что знаю один магазин, где классную прикормку продают. Так здорово, я тысячу лет на рыбалке не был.
— Да вы, я смотрю, друзья прям. А со мной время не хочешь провести?
— Можешь пойти с нами, бутербродов нарежешь.
— Ага, делать мне больше нечего. Ладно, идите на свою рыбалку, — улыбнулась Маша, выпроваживая Колю. — Всё равно у меня работа всё время съедает. А так хоть занятие ребенку.
***
Прошел месяц. Маша полностью посвятила себя работе, не в силах даже упасть в направлении романтики. Зато Коля и Стёпа провели это время весьма продуктивно: достроили железную дорогу, съездили за раками, поставили квас по старинной книге Стёпки, которая ему досталась по наследству. Стёпка научил Колю ориентироваться в лесу, а Коля тем временем объяснил парню основы флирта и помог своими советами пригласить на свидание девчонку из параллельного класса. Всё шло ровно и спокойно, пока однажды вечером в дверь не постучали так, что с натяжного потолка посыпались светильники.
Маша открыла дверь, и её тут же обдало запахом медвежатины. На пороге стоял ее бывший муж и отец Степана.
— Я всё осознал, — сказал он, преклонив колено. Даже в таком положении он был выше Маши на голову. — Мы с Потапом устали, хотим тихой семейной жизни. Денег я накопил, заберу вас со Стёпкой в родную деревню. Будем жить в удовольствие. Ты уйдешь с работы. Мы с сыном будем на рыбалку ходить и на охоту.
— Хах! Ну ты юморист. Десять лет прошло, а он осознал. Медведь твой тоже решил к семье вернуться?
— Нет… На самом деле он с киностудией контракт заключил у меня за спиной, гад, — пробурчал муж.
— Так вот в чем дело, — скрестила руки на груди Маша. — Тебя просто кинули.
— Неважно! Главное, что я теперь…
Он не договорил, так как в прихожую вышел Коля в Машиной футболке.
— Маш, я твою футболку взял, а то свою испачкал, пока мы со Стёпой паровоз перекраши…
— Господи, в этой квартире хоть кто-нибудь договорит фразу до конца? — спросила Маша, глядя по очереди на мужчин.
— Это кто? — спросил муж, нацелив свой огромный кулак в голову Коли.
— Это… это… — растерялась Маша, не зная, что предпринять.
Тут из комнаты вылетел Стёпка и быстрым движением заломил отцу руку, придавив его к стене так, что тот взвыл.
— Это прицеп! — прошипел Стёпа.
— Стёпка! Сынок! Это я, папа! Какой еще прицеп? — пыхтел мужчина, корчась от боли.
— Обычный прицеп, который нам с мамой помогает вывозить всё, что ты нам с ней оставил.
— Но ведь я вам ничего не оставлял, — сказал муж и сам понял смысл произнесенных им слов.
Коля с Машей жались друг к другу в углу, наблюдая эту борьбу великанов.
— Ладно-ладно, брейк, — заскулил отец, и Стёпка наконец ослабил захват.
— А ты молодец. Смотрю, весь в меня. Уже можно на кабана идти, — разминал мужчина руку. — Собственно, так и предлагаю сделать. Могу я хотя бы завтра с сыном на охоту сходить? Пообщаться, поговорить об упущенном времени? Может, у нас получится как-то всё возобновить? Я же отец, а не кто-то там, — смотрел он в глаза бывшей жене.
Маша растерялась. Она переводила взгляд с бывшего мужа на Колю, не зная, что сказать.
— Да, я все понимаю, — кивнул Коля и собрался на выход.
— Прости…
***
На следующий день отец и сын ушли с самого утра, а вернулся Стёпка домой поздно вечером один.
— А где отец? — спросила взвинченная Маша.
— Он ушёл, — сказал тот, разуваясь.
— Как это — ушёл? Вот так вот взял и просто ушёл?
— Не совсем, — помотал головой Стёпа. — С кабаном ушёл. Погрузил в прицеп и поехал дрессировать. Нашел себе нового спутника для выступлений. Довёз меня до города и уехал.
— Господи, какая же я дура, — ударила себя по лбу Маша. — Надо позвонить Коле, — потянулась она за телефоном.
— Не нужно, я только что с ним попрощался. Он меня до дома довёз. Завтра обещал зайти.
— Так ведь ты телефон дома оставил! Откуда он знал, где тебя забирать?
— Сказал, что проследил за нами. Хотел убедиться, что всё в порядке со мной и с тобой.
— Так и сказал?
— Да. А еще сказал, что прицепился к нам и уже вряд ли когда-то сможет отцепиться.
Александр Райн
☆☆☆ • YT♡ •
😯📕🖋️✨
Бомжиха Ирочка очень аккуратно складывала в полиэтиленовый пакетик пустые бутылки. Возле этого кафе бутылки со столов оставляли именно ей, других бомжей гоняли нещадно. Она была очень благодарна, пыталась как-то отработать такую милость, но ее не взяли. Сто лет в обед, кто захочет связываться. Ирочка, действительно, была в возрасте. Но в свои 78 чувствовала себя неплохо, на память не жаловалась, глаза не подводили. Пируэты, конечно, были ей уже не по силам, но спину она держала прямо, а подбородок высоко. Да и некоторые, знаете ли, па выполнила бы весьма и весьма достойно. Старость, милостивые господа, это состояние души.
А что на улице оказалась, так это уж так жизнь сложилась, что ж теперь то.. **"
Ирочка была уникальной бомжихой. Чистенькой, опрятной, элегантной даже... Она умудрялась регулярно отбеливать и наглаживать свой единственный вязаный воротничок, аккуратно штопать старый кардиган. Бережно ухаживала за единственными ботами. Вот ведь в чем дело, если не пить и не позволять себе опуститься, то и бомжи могут выглядеть прилично.
"Невозможно!" - воскликните вы. Трудно, конечно, но если достоинство это образ жизни…
Вот например утюг. Когда расселяют коммуналку - на свет вытаскивают настоящие сокровища. Чугунный утюг, старая буржуйка, тюлевые покрывала, газовая конфорка. А уж кружки-кастрюльки... Она организовала себе уютную комнатку в закутке одного из нескончаемых подвалов бывших доходных домов, что у Грибоедовского канала. Подвал несколько сыроват, но вполне приемлим. Леха с Ваней притащили ей туда деревянную кровать. Дядь Вова застеклил маленькое подвальное окошко.
Девочкой она пережила блокаду. Когда рядом заговаривали о недостатке еды или испорченных продуктах, она приподнимала левую бровь и легкая полуулыбка освещала ее красивое лицо. Что вы можете знать о настоящем голоде?!
Своих детей у нее не было, у профессиональных балерин так бывает. Последний муж умер совершенно неожиданно от инфаркта, его предприимчивые сыновья от первого брака очень быстро разобрались с бумагами и формальностями, и Ирочка вмиг оказалась на улице. Она обожала этих мальчиков, баловала и заваливала подарками, возила на моря и кормила в ресторанах. Она могла себе это позволить и получала от этого удовольствие. И вот они выросли и превратились вот….в это.
Интеллигентная балерина, ее носили на руках всю ее жизнь, она не стала ни с кем воевать. Она гордо прошла знакомыми с детства дворами и оказалась в Зазеркалье.
Ирочку обожали все без исключения. Она обращалась на "вы" к самым распоследним выпивохам, прибиралась во дворе, как могла, кормила голубей на бульваре, всегда соглашалась присмотреть за колясочкой и помочь молодым мамашам. Леночку, дочку хозяина кафе, того самого, с бутылками, учила правильно держать спинку и дышать, когда танцует. Леночка тоже очень хотела стать балериной. Ирочка никого не поучала, со всеми была вежлива и приветлива, не лезла и не приставала. Последняя из старой петербуржской гвардии. Этакий ангел, святая душа.
Светлана жила с мамой, в очень красивой квартире на втором этаже старинного дома в центре, на Адмиралтейском. У нее была гувернантка, а у мамы домработница и кухарка. Только Света все равно была очень несчастным ребенком. В окружении очень дорогих игрушек и вещей, она жила киношной, совершенно ненастоящей жизнью. Она ненавидела парные броколли и смузи, занятия японским и детским программированием, светские приемы и колючие платья. Няню, пятую по счету, ненавидела тоже. Нового маминого друга - толстого горлатого немца - не выносила больше всех. Он громко сморкался, хохотал голосом гоблина и был похож на тролля. Мама почему-то была от него без ума.
Водитель привозил Свету домой, иногда провожал до квартиры, а иногда ей разрешали подниматься самой. Совершенно чужие люди всегда возились с ней, а мама вспоминала про нее крайне редко, как правило, когда надо было ее где-нибудь показывать. Папа уехал очень давно. Его она не помнила совсем. С друзьями тоже было тяжело. С соседскими детьми дружить ей не разрешали, а дети маминых друзей ей не нравились. Да и не было почти ни у кого детей ее возраста. В ее частной школе было всего 10 учеников в классе, у всех водители и сопроводители, какая уж тут дружба.
В тот день во двор заехать было невозможно, водитель резко остановился на улице, и кто-то въехал в их машину. Пока взрослые ругались и орали, Света вышла из машины поглядеть, оказалась в толпе, какая- то тетенька взяла ее за руку отвести к маме....
Как то раз Ирочка увидела у попрошаек в подвале странную маленькую девочку. Грязная, в обносках, привязанная к батарее она еле слышно напевала арию из Кармен, укладывая спать старую тряпку. Своей "кукле" она рассказывала стишок про дом, который построил Джек. На хорошем английском языке.
Вести переговоры со сворой профессиональных нищих Ирочка посчитала бесполезным. И ждать не стала. В тот же вечер она заспешила через родные арки и подворотни, и через некоторое время вошла в подъезд дома у Львиного моста. Знаменитый адвокат, сын покойных друзей, очень хороший мальчик, Ирочку узнал сразу и помочь посчитал своим долгом. Долго хлопал себя по бокам и тряс головой - не верил своим глазам, ведь ему сообщили о ее кончине! Благодарил за то, что она оказала ему честь и обратилась с просьбой. Незамедлительно послал свою службу охраны ребенка изъять и доставить к нему.
Заслышав по-военному резкие щаги, нищие стремительно растворились в вечерней мгле.
Света благополучно была доставлена в квартиру у исторических львов.
Почему ее не очень активно искала мама - предстояло еще прояснить. Ирочка же счастливая и довольная пыталась тихонько улизнуть, но зоркий адвокатский глаз узрел ее попытки еще на взлете. Она была тверда и непреклонна, но хитрый служитель Фемиды имел на руках непобедимый козырь - горячая вода и комфортабельная ванная. Пенная горячая ванна, исходящая ароматом гортензии была мечтой всей бомжатской жизни. Ирочка осталась погостить.
Всю следующую неделю Ирочкина жизнь менялась, как в Голливудском кино. Отец Светланы, очень знаете ли влиятельный человек, примчал из-за границы. Вместе с адвокатом первым делом они быстренько отправили обратно в деревню Кирляево Тамбовской губернии Светину маму. Без прав и переписки. Теперь она, видимо, будет заказывать себе парные брокколи там. И заодно японский подучит. Немецкий Гоблин исчез сам по себе.
Было решено, что Света останется жить с папой, он оказался классным мужиком. А что раньше не появлялся - думал девочке лучше будет с матерью, денег-то он им не жалел. Дурак. Причем тут деньги?! Заграница ему вдруг стала не нужна вовсе, и они вместе с радостным ребенком затеяли революцию в квартире и переделки на старой даче. Они провели маленький семейный совет и папа перевел Свету в нормальную школу, правда с английским уклоном.
Далее оба магната - адвокат и Светин папа, - вошли в раж и проехались асфальтовым катком по Ирочкиным родственникам, тем самым, что выставили ее на улицу. И документы Ирочкины вернули, и продажу квартиры по подложной доверенности аннулировали. Благослови, Господи, тех бюрократов, что не торопились с оформлениями. Против лома, как говорится, нет приема, окромя другого лома.
Тут пришла очередь и районной милиции, которая пропавших детей "рьяно искала" и попрошаек охраняла не за честь, а за совесть. За мзду. Нищие под шумок слиняли вовсе и перебрались, от греха подальше, в область.
И только один вопрос ужасно волновал знаменитого адвоката.
- Ирина Пална, а что ж Вы сразу ко мне не пришли?! Когда все началось с квартирой-то...
- Ну что Вы, батенька. Как можно занятых людей по пустякам отвлекать...Сама начудила, что ж... Но совершенно другое дело, когда страдает несчастный ребенок!
Алена Баскин
☆☆☆ • YT♡ •
😯📕🖋️✨
— Здравствyйте, а дeда Паша выйдет? — пoинтересовался звoнкий детский голос в домофонной трубке.
— Дети, оставьте вы его в покое, он уже старенький, у него ноги больные и... — Даша не yспела догoворить, так как трубку из её рук вырвал отец, от которого пахло пенoй для бритья, крепкими сигаретами и чипсами.
— Васян, я сейчас мяч с балкона брошу, вы пока разделитесь, а я через пять минут бyду.
Деда Паша пoвесил трубку и пoшел на балкон, чтобы сбрoсить футбольный мяч.
— Пап, ну сколько можно? Тeбе 70, а не 14, — причитала дочь, глядя на то, как старик натягивает гeтры и меняет футболку с надписью «Iron Maiden» на фyтбольную фoрму Барселоны. **"
— Вот именно! Я старше этих сосунков, а значит, опытнее. Моя команда всегда побеждает!
— Ну почему ты просто не можешь сесть перед телевизором и смотреть передачи про здоровье и политику?
— Про здoровье это ты мужу свoему посоветуй пoсмотреть, он с дивана уже третий день встать не может. Несмoтря на то, что питается одними энергетиками и кyриными крыльями. По всем законам физики он уже дoлжен был взлететь!
— Я всё слышу! — раздался крик из зала.
— Хорошо хоть слышит, я как-то решил посмотреть с ним эту чушь, где все орут и выясняют, у кого санкции длиннее, так мне из Житомира друг позвонил, попросил телевизор потише сделать.
— Ну, ты хотя бы надeнь свой сoбачий пояс!
— Пацаны не поймут! Псoм кличить будут!
— Так, я не поняла, это у тебя сигареты в гетрах?
— Не-е-е, это порoлоновый амoртизатор, чтобы ноги мячoм не отбить.
— А ну покажи!
Дед закатал гетры, и наружу показался ряд сигаретных фильтрoв.
— Я же говорю, амoртизатор.
— Ты что, от рака лёгких умереть хочешь?
— Да это не мои! Вадян с первого подъезда просил у себя подержать, а то его мамка гулять не выпустит!
— Ты таблетки пил?
— Нет, у мeня от них волoсы выпадают.
— Так ты же лысый!
— А я о чем тебе гoворю!
— Чтоб я тебя в нападении не видела! Стoй на ворoтах!
— Что-то я не помню, чтoбы Месси на ворoтах стоял! — пoказал дед на фамилию, написаннyю у него сзади на футбoлке.
— Да плевать мне, где твой Месси стоит, на его зарплату можно биопротезы поставить и все органы поменять, а на твою пенсию поменяешь только батарейки в тонометре и фильтр в чайнике.
Деда Паша фыркнул, а затем залез на стул и стал рыться в антресоли в поисках вратарских перчаток.
— И чтоб никаких кoшек и сoбак домoй не тащил! — стрoго сказала Даша и скрестила рyки на груди.
— Между прoчим, дворовые псы — самые прeданные! — обиженно заявил деда Паша и принялся натягивать бутсы.
— У нас же eсть Костик, почему ты с ним не гуляешь? — показала она на чихуахуа, дрожавшего на стуле и не знавшего, как оттуда спуститься.
— Чтоб его опять голуби утащили?!
Даша закатила глаза.
— И чтoбы дома не позднее 10! — стрoго сказала дoчь, расчeхляя тот самый прибoр для измерения давления.
— Так сейчас же лето! Каникулы!
— У тебя круглый год каникулы, ты что, забыл?
— Так это у мeня, а у пацанoв-то шкoла! С кем я буду потом в футбол гонять и на рыбалку ходить? А костры жечь? В 10 часов самoе интересное начинается, мы шалаш за дорoгой построили и в казаков-разбойников в сумерках — самoе оно играть!
— Позвони свoим ровесникам. Встреться с ними. На рыбалкy схoдите.
Дед махнул рукой, а вторую пoдал для измерения давления.
— С этими пердунами каши не сваришь! Они в своих «Фейсбуках» целыми днями ноют, как прeкрасно было 200 лет назад и вoдку валидолoм запивают. С таким на речку пойдешь — лопату брaть придется.
— Червяков копать?
— Скорее — кoрмить!
Тут деда Паша словил подзатыльник за свой черный юмор и был выслан за дверь.
— Пап, давай там аккуратнее, я ведь вoлнуюсь!
— А ты, дoчь, не вoлнуйся, сoстаришься рано. Я тебе, между прочим, год назад велосипед пoдарил, а ты его на балкoн убрала.
— Ой, пап, не до вeлосипедов мне. Рабoта и...
— Да-да, не волк, знаю. Ладно, побежал я, а то там уже развoдят, навернo...
Дoчь смотрела на убeгающего по лестнице старика и не могла поверить, что пять лет назад врачи дали ему срок два месяца. В её ушах до сих пор стоят его слова: «Пoка с Кипелoвым не спoю, хрен вы меня похoроните».
Алeкcaндр Paйн
☆☆☆ • YT♡ •
😯📕🖋️✨
*ДРУГ*
Он сидел, прижавшись спиной к холодной трубе турника, и тихо плакал. Размазывал по щекам соленые слезы и с каждой новой слезинкой, с каждым выпавшим из перелетающего над турником рюкзака учебником ненавидел себя все больше. Рохля. Толстый. Зубрилка. Слабак! Обидные прозвища градом сыпались на неприкрытую кепкой голову и били не хуже грязных булыжников, от которых потом оставались синяки.
Математика. Пенал и красивый цветной атлас. Ручка, карандаш, дневник… За дневник мама ругать будет особенно. Дневникам почему-то всегда больше всех доставалось. И все написанные красной ручкой оценки, все заработанные правильными ответами пятерки становились лишь уродливыми нечитаемыми кляксами…
Он не понимал, за что с ним так. Хотя… Понимал, конечно, вот только сделать ничего не мог. Драчун из него был, ну прямо совсем никудышный, а другого языка одноклассники не понимали. Вот и приходилось терпеть. И обидные прозвища, и испачканные учебники, да много еще чего. **"
И ненавидеть себя тоже приходилось. За слабость, за полноту, что вечным румянцем на пухлых щеках горела, за знания, к которым тянулся, как росток к солнцу, ставя в тупик учителей все новыми и новыми вопросами. Прекратить бы все это. Взять и не проснуться завтра.
И послезавтра тоже не проснуться, и вообще никогда… Вот только мама с папой, наверное, скучать будут. И плакать. И ругать тоже…
— Рррравв! — ворвавшийся в задиристый смех обидчиков посторонний рык, и перед его глазами оказался перехваченный зубастой пастью в полете рюкзак.
— Рррррр! — и недавние обидчики, позабыв у дворового турника рюкзаки и пакеты, сверкая пятками скрываются за углом дома.- Рррав! Рррав! — и вот уже горкой у поджатых под себя ног свалены учебники, ручки, атлас…
«Ну и чего ты ревешь?» — в глазах большой черной собаки с рыжими подпалинами на худых боках застыл самый настоящий вопрос.
— А ты? Ты??? — мальчик несмело протянул руку к появившемуся из ниоткуда заступнику, — Ты же не укусишь?
«А ты попробуй, и узнаешь» — черные омуты лучились самым настоящим лукавством, а мокрый кожаный нос уже во всю подставлялся под протянутую детскую ладонь.
Потрепанные учебники закладывали в рюкзак вместе. Невысокий пухлый мальчишка и безымянный дворовой пес с яркой желтой биркой на ухе. А потом так же вместе шли к дому, где жил мальчик, и долго сидели на ступеньках у подъезда. Молчали. Мальчик гладил собаку, а собака преданно заглядывала в его глаза. А в осенний воздух, пахнущий прелыми листьями и совсем чуть-чуть — надвигающимися заморозками, вдруг вплелась новая теплая нотка. Легкая, едва заметная, но от этого лишь более желанная, вкусная и нужная. Осенний воздух пах дружбой.
Родители не поверили. И слышать не захотели ни о какой собаке. И по привычке поругали за испачканные тетради. И даже пригрозили лишить карманных денег на обед. Родители не поняли… А Ваня не сумел переубедить. Какие аргументы у пятиклашки. И потому Ваня принял решение молчать.
Не рассказывать больше о новом друге. Не настаивать. Не улыбаться, вспоминая, как до самой школьной калитки рядом с ним каждый день шагает черный охранник. Как вот уже месяц стороной обходят зубрилку и рохлю давние обидчики. А школьный рюкзак пропах столовыми котлетами и кусочками розовой, вареной колбасы. И пятерки в дневнике больше не уродливые кляксы, и синяки на коленках от веселых игр совсем не обидные. И даже ссадины на ладонях не от задиристых одноклассников, а от железного дворового турника…
Мама заметила перемены первой. И дело было вовсе не в чистых теперь учебниках или уворованных из холодильника сосисках. Не в пропахшем котлетами рюкзаке и ежедневных прогулках, на которые раньше Ваню и не вытащишь.
Просто одним утром мама поняла, что Ванька как-то повзрослел и даже, кажется, похудел. И долго разговаривала с папой. И украдкой проверила школьный рюкзак, и до ломоты в глазах вглядывалась в осунувшиеся вдруг щеки торопливо собирающегося в школу сына. И даже подумывала было отпроситься на днях с работы и проследить … И папу на это дело почти подбила. Вот только не успела немножко. Совсем чуть-чуть не успела. Беда оказалась быстрее.
Ваня с другом возвращались из школы. Мальчик кидал вперед палку, а черный пес стрелой взлетал над землей и, поймав не успевшую приземлиться игрушку, вновь и вновь весело виляя хвостом, возвращался к смеющемуся мальчишке. Один прыжок, второй, пятый… И вот зубастая пасть вновь сомкнулась на обмусоленной деревяшке и лапы почти коснулись земли, а хвост завилял, сообщая об очередной победе.
Только вместо веселого смеха в стоящие торчком уши ворвался визг колес, и извернувшаяся в прыжке собака каким-то невероятным усилием оттолкнула замершего мальчишку буквально за секунду до удара с капотом появившейся из ниоткуда машины.
По впалому окрашенному рыжиной боку резануло болью, и выпавшая из белоснежных зубов палка отчего-то окрасилась в алый цвет.
— Друг! Нет! Дружочек! — Ваня упал на колени рядом с поскуливающей собакой, приподнял черную морду, уложил на колени и, чувствуя, как к горлу подкатывает ком, заплакал.
— Ничего, мой хороший, ничего друг, потерпи! Потерпи, я сейчас, здесь недалеко, сейчас, потерпи!
Мальчик с трудом поднял с асфальта своего единственного друга и, пошатнувшись, сделал первый шаг. Водитель не успевшей затормозить машины бросился на помощь заплаканному маленькому человеку, шатающемуся под тяжестью большой сбитой собаки, на месте которой должен был оказаться он сам. Придерживая за плечи наотрез отказавшегося передать животное ребенка, мужчина усадил обоих на заднее сидение машины и, резко выкрутив руль, поехал в сторону ближайшей ветеринарной клиники.
Родители приехали через час. И судорожно ощупывали плачущего Ваню и слушали сбивчивые извинения заламывающего руки водителя машины. И подбегали к мутному прямоугольнику окна операционной, где на большом металлическом столе над черной собакой с желтой биркой на ухе колдовали одетые в зеленые халаты ветеринарные хирурги.
И какими-то рваными жестами закидывали в школьный рюкзак вытащенные оттуда помятые купюры, мелочь и блестящий черным глянцевым боком телефон. Телефон плачущий Ваня предлагал встретившему их доктору ветеринарной клиники, сбивчиво рассказывая, что еще есть приставка и новый оранжевый велосипед.
И он найдет еще. И дома, в копилке, подаренные на день рождения деньги. Он хотел потратить их на будку другу, потому что зима. И зимой без будки друг замёрзнет. И на следующей неделе в школе будет олимпиада, и он не хотел, совсем не хотел участвовать — ужасно не любил математику, но за первое место обещали награду, и он обязательно победит.
Рассказывал про летающий над турником рюкзак и слюнявую палку-игрушку, переставших дразнить одноклассников и вкусные школьные котлеты, которыми каждый день угощал друга. И про то, что теперь совсем не боится ходить гулять, потому что гулять с другом не страшно. И что он наконец-то допрыгнул до верхней перекладины дворового турника и даже два раза подтянулся под задорный собачий лай…
— И прекрати, пожалуйста, прекрати, — мама обняла вздрагивающего всем телом ребенка в кольцо из рук.
И блестящими глазами посмотрела на отводящего влажные глаза папу. И покачала головой достающему кошелек ошеломлённому водителю машины, и в сотый раз, за эти бесконечные минуты детского откровения, поцеловала взъерошенную светлую макушку своего такого взрослого, но сейчас такого маленького Ваньки.
И горячо зашептала, глядя на режущий глаза свет потолочной лампы, что все будет хорошо. Что новый оранжевый велосипед им еще пригодится, потому что скорость собаки — она выше скорости человека, и без велосипеда Ванька друга не догонит. И телефон тоже надо оставить, потому что — ну как без телефона? Они же с папой волноваться будут.
А деньги из копилки совсем не для деревянной будки. Лучше купить на них большой торт и красивый ошейник. Но мама сама купит, на свои деньги. А будка… ну ее эту будку. Как она, эта будка, будет в квартире смотреться? А вот большая мягкая лежанка — другое дело! И бирку эту желтую снять надо. Вот как только закончит доктор, так и попросим снять. Зачем эта бирка? Для чего? Сейчас такие адресники красивые продаются, мама видела. Как блестящие косточки с надписями.
И на математику наплевать, честное слово. Папа вон тоже математику не любил, значит и Ваньке не обязательно. А верхняя планка турника — это самый настоящий подвиг! И когда Ванька подтянется целых десять раз, они устроят праздник и накупят большой черной собаке целую кучу лакомств, потому что праздник — это для всей семьи, а большая черная собака теперь тоже семья…
*****
— Все прошло хорошо. Конечно, впереди период восстановления, и улица не совсем подходящее для этого место. Животному нужен покой…
— Никакой улицы! — папа резко махнул рукой и, посмотрев на ничего не понимающего доктора, продолжил, — Собака будет восстанавливаться дома!
— Но… Бирка на ухе?
— Ошибка. Снимите ее, пожалуйста, — мама улыбнулась выкрутившемуся из ее объятий Ваньке, — Мы сейчас сходим и купим ошейник. Давно надо было сходить, правда, Ванюш?
— Правда! И лежанку тоже купим и …
— Я понял, понял, — доктор шутливо поднял вверх обе руки, показывая, что сдается, и, улыбнувшись, вернулся в операционную.
Спустя пару минут на ладони счастливого, все еще заплаканного Ваньки лежала желтая квадратная бирка с номером 345. А через стекло операционной, с большого металлического стола, опутанная бинтами, но по-прежнему преданно виляющая хвостом, на мальчика смотрела теперь уже по-настоящему его собака.
Некогда безымянная собака по имени Друг!
©️ Ольга Суслина
​Пока Женю кормила бабушка, он кушал борщ за папу, за маму, за всех святых и секретарей ЦК КПСС. К 7 годам уровень супа в организме Жени достиг критической отметки. Варёный лук теперь цеплялся за кадычок и лез обратно. Евгений аккуратно сплевывал его в тарелку, по краям которой уже отдыхала капуста и укроп.
С понедельника по пятницу Женёк цедил только суповую жижу. Но в выходные под присмотром мамы приходилось жевать овощной жмых.
«Доедай, а то не вырастешь», - говорила мама, стоя у плиты. Одной рукой она помешивала новый борщ, другой - рыбий хвост в соусе из овсяной каши. Мама любила, чтобы без химии. Поэтому даже кошка в этом доме могла пояснить за диету номер 5. Киса смотрела, как человеческий детёныш лакает красную бурду, и благодарила судьбу за то, что родилась кошкой.
«Я согласен! Пусть не вырасту!» - сказал Женя и бросил ложку в суп! Революционер обулся, громко крикнул, что уходит погулять навсегда, и хлопнул дверью.
«Будут знать!» - бурчало где-то в желудке.
Снаружи окна родной квартиры дразнились тёплым светом. Но парня было не сломить. Где-то через час Женю намочил дождь. Потом вообще стемнело. Поскрипывая ржавыми качелями, беглец поймал себя на мысли, что кушать больше не хочется. А хочется жрать!
Возвращение домой было тайным. Не разуваясь, бунтарь прошуршал на кухню. И там, прямо из кастрюли, попрал все свои гастрономические принципы. По ощущениям ничего вкуснее Женя до сих пор не ел. Было густо и пресно, - одним словом, божественно!
На четвертом половнике зажёгся свет. Конспирация рассеялась, и сквозь сытое похмелье Женёк разглядел родителей. Когда мама увидела, что сын наворачивает кошачью баланду, то прилегла в обморок. Отец порекомендовал к блюду хлеба и горчички. А бедная кошка кидалась на всех и орала голосом селёдки, у которой угнали шубу.
Женя всё-таки вырос. Правда в наказание ему досталась я. А борщ - единственный суп, который я умею готовить. На вкус, как кошачья баланда. Но с хлебом и горчичкой, вроде, ничего...
Автор: Алёна Кривошеева
☆☆☆ • YT♡ •
😯📕🖋️✨
*ИНВАЛИД*
Папа и мама нашли его на улице. Машина переехала передние лапки маленькому серому котёнку. Переехала и уехала, а он остался лежать. Лежать и умирать. Единственное, что пожалуй было хорошо, так это то, что боль была такая, что ничего вокруг он уже не видел. Поэтому приготовился к концу. Но не тут-то было. Тут-то мама его и нашла.
Котёнка принесли домой, и мама плача и обтирая мокрой тряпочкой малыша без почти половины передних лапок что-то говорила. Вот это он и запомнил. А вскоре всё остальное забыл. И ему казалось, что так всегда и было. Папа с мамой носили его к себе на кровать к лотку с песочком и корму.
Вскоре серый котёнок освоился и даже научился пользоваться тем, что у него осталось. Он не унывал. Он радовался жизни и любви, которой его обнимали папа с мамой. Он был самым любимым ребёнком и единственным. Он был в этом уверен. Ведь только так относятся к своему единственному ребёнку. Он был в этом уверен. Это вне всяких сомнений была его родная мама и папа. А как иначе?
Весёлый, серый котёнок бегал на своих двух с половиной лапках по квартире и радовался жизни. А вернее – хромал понемножку. И всё было хорошо. **" Повезло, скажете, дамы и господа. Повезло да не совсем.
Мама затаскивая его к себе на кровать всегда плакала, и большой красивый серый кот толкал её своей головой снизу вверх. Он не понимал, почему она расстраивается. Ведь всё хорошо. Он рядом. А значит и плакать нечего. А вот папа понимал.
Поэтому он продал свою большую машину, в которой они выезжали на природу и купил старую, маленькую.
Все оставшиеся деньги он потратил на врачей – профессоров по кошачье-собачьим делам. Те смотрели на большого серого кота, и пощупав его передние лапки делали умный вид. Говорили какие-то слова. Брали деньги, и папа уходил домой, повесив голову. А там мама опять плакала. И большой серый кот подходя к папе старался объяснить ему, что не надо больше ходить по большим докторам. Что ему, и так хорошо. Что им всем и так хорошо. И что это только расстраивает маму, а это неправильно.
Но папа был упрямым мужчиной. И он не успокоился пока не потратил все деньги, которые остались после продажи машины. Они с мамой всё никак не могли успокоиться. Они надеялись, что найдётся специалист, который сможет их котёнку сделать такие протезы, на которых он сможет бегать и прыгать, как обычный кот. Ну, или почти как обычный.
Поэтому, когда папа с мамой сидели за столом и вели разговор откуда взять ещё денег на лечение любимого кота, тот сидел рядом и показывал всем видом, что ничего в жизни ему больше не надо. Что, итак, всё хорошо.
Телефон папы позвонил. Голос из трубки сообщил ему, что старый его товарищ слышал об их проблеме и хочет попробовать помочь.
Будто есть на краю города старый. Очень старый ветеринар. К которому давно не ходят люди с деньгами, а ходят бедные люди и те, кто просто нашел на улице животных. И тот помогает. Правда.
Правда, он странный немного, и пьёт иногда много. Но на это смотреть не надо. Потому, что. И трубка что-то долго объясняла папе, а мама… Мама страшно ругалась и кричала, что продаст всё, но не позволит нести её единственного ребёнка к такому Айболиту.
А папа тихонько назавтра пришел с работы пораньше, и тяжело вздохнув пересчитывая оставшиеся деньги от продажи машины, поехал.
Кот увидел большого старого человека с белой бородой, и всклокоченной шевелюрой на голове. Папа вошел и поставив на стол большую бутылку коньяка, и высыпав оставшуюся мелочь на стол стал рассказывать свою историю.
-Бутылку то зачем принёс, спросил Айболит.
Папа замялся и сказал первое, что пришло в голову.
-Отметить ваше согласие.
-Аааа, протянул Айболит Тогда ладно, и пошел куда-то в сторону маленькой комнатки откуда доносился шум работающего станка. Оттуда он появился с ещё одним Айболитом. Точно таким же стариком с белой всклокоченной бородой и копной седых волос. Они долго осматривали кота. Щупали его со всех сторон и посадив папу за стол принесли ему закуски.
В результате папа напился, и его вместе с котом доставили домой на машине старого Айболита.
Мама страшно ругалась и кричала на папу. А папа тяжело вздыхал. У него болела голова и всё внутри. И ещё, ему было очень стыдно. За то, что поверил в сказку про доброго доктора Айболита.
Но телефон позвонил через три дня. Теперь звонил старый ветеринар с всклокоченной седой шевелюрой. Он сухим голосом сказал маме, что завтра после обеда им надо привезти своего кошачьего ребёнка и чтобы они не опаздывали.
Мама почему-то не возражала Айболиту. Она смотрела в пол и пыталась выяснить сколько надо брать денег. Но из трубки в ответ донёсся набор слов не очень понятный коту, поскольку дома их никто не употреблял.
Мама покраснела и встав по стойке смирно ответила, что они будут.
Весь день они с папой очень нервничали и бегали по знакомым собирая деньги. Кто, сколько даст.
Когда приехали за город к маленькой хижине там была большая очередь. Но вышедший помощник доктора Айболита провёл их без очереди. Мама положила на стол пачку денег. И доктор Айболит почему-то страшно рассердился. Он так громко кричал, а мама, покраснев, оправдывалась. Так громко он кричал, что кот прохромав через всю комнату уткнулся ему сперва головой в ногу, а потом несильно укусил. Нельзя кричать на его маму.
Доктор Айболит мгновенно замолчал.
-Ты гляди –ка, сказал он своему помощнику. Защищает своих родителей. Ну, скажите спасибо ему. А то, выгнал бы.
Папа стесняясь мамы и двух седых Айболитов с всклокоченными бородами вытащил из сумки ещё одну бутылку коньяка. Мама открыла широко глаза и рот и уже почти начала кричать. Но самый главный Айболит сказал, что…
- Вот, это дело.
Они быстро с помощником организовали для мамы и папы в соседней комнатушке маленький столик, и сказали им не выходить оттуда до окончания операции. Вот мама с папой и сели выпить и закусить за её удачное окончание.
Помощник Айболита взял кота и поставил его на операционный стол, а самый главный врач достал из кармана какие-то странные изделия из железа и показав их папе с мамой сказал.
- Это моего, и показал на помощника. Моего старого друга изделие. Никто так не может. Их и поставим. Но вы не мешайте. Вы кушайте и выпивайте. А потом мы довезём вас домой. Мама смотрела на Айболита широко раскрыв глаза. И в них светилась надежда. Так что, она не ругалась на папу, а совсем наоборот. Она погладила его по голове и поцеловала в правую щеку.
-Ты у меня молодец, сказала она. И налила ему коньячку в пыльный стакан. Дверь за двумя Айболитами закрылась.
А когда открылась. Папа с мамой выпили уже всю бутылку. Они совершенно не опьянели. Не получилось у них. У мамы и папы дрожали руки. Они смотрели во все глаза на вошедших Айболитов и боялись спросить.
- Ну и что, поинтересовался главный Айболит. А нам, значит. Отметить с вами теперь нечем? Но папа. Папа был на высоте. Он достал из сумки ещё одну бутылку хорошего коньяка, и они все вчетвером сели за стол. Айболит рассказал им, что они с другом сделали и дал пакет с лекарством. Он сказал, когда и сколько раз надо привести кота для уколов и систем с витаминами. Потом отдал деньги и заметил, что взял ровно столько, сколько стоит лекарство.
Когда папа с мамой выходили, неся в переноске спящего кота, мама.
Мама, она ведь такая затейница. Она заговорила двух старых Айболитов какими - то глупостями и тихонько…
Тихонько всунула деньги в старый халат одного из них.
Теперь большой серый красивый кот больше не инвалид. Он ходит по квартире цокая маленькими металлическими протезами и прыгает, ползает и балуется. Как все коты. Ну, или почти как все.
А почему? А я вам всё объясню, дамы и господа.
А потому, что есть ещё такие папы и мамы. И есть ещё такие Айболиты с седой всклокоченной бородой.
Слава Богу.
И потому, что инвалид - это не тот кто без лапок, а тот кто без души.
Вот так -то
©️ОЛЕГ БОНДАРЕНКО