Мама и папа часто возили сына на лето к бабушке.

Когда он подрос, то сказал родителям:
— Я уже большой, что вы со мной как с маленьким? Я и сам могу к бабушке доехать!
После недолгих споров родители согласились. Вот стоят они на перроне, провожают, дают последние советы, а сын всё твердит:
— Да знаю я, знаю, 100 раз уже говорили!!!
Тогда отец говорит:
— Сынок, если вдруг тебе станет плохо или страшно, то вот тебе это, — и сунул что-то ребенку в карман.
И вот мальчик сидит в вагоне, едет, разглядывает, что-то в окне. А вокруг люди чужие толкаются, шумят, заходят, выходят, проводник недовольно сделал ему замечание, кто-то тоже недовольно на него посмотрел и вдруг парню становится не по себе и с каждой разом все неприятнее и тяжелее. И вот ему становится страшно. Он понурился, забился в угол, подкатились слёзы.
Он вспоминает про то, что у него что-то в кармане от отца. Дрожащей рукой нащупывает какую то бумажку, разворачивает её:
— Сынок, я в соседнем вагоне.
Вот так и в жизни, мы должны отпускать детей, доверяя им, но мы должны быть всегда в соседнем вагоне, чтобы детям страшно не было.
Быть рядом — пока мы живы!!!
Я родилась от большой любви. Папа и мама прожили вместе шестьдесят четыре года и обращались друг к другу только Ванечка и Верочка. В нашем доме никогда никого не обсуждали и не осуждали. И люди знали: за помощью надо бежать к Хитяевым.
Мне было полгода, когда однажды в дверь квартиры постучали. Открыв, мама увидела на площадке мужчину в грязной, изношенной до дыр одежде.
— Только что освободился из лагеря. Если сейчас, как другие, захлопнете передо мной дверь, не обижусь. Но... — он прижал сжатые в кулаки руки к груди, — мне очень хочется есть.
— Проходите, — пригласила мама. — Накормлю вас щами, — и вдруг спохватилась: — Вот только хлеба нет. Не могли бы посидеть с ребенком, пока сбегаю в магазин?
Через много лет, вспоминая тот случай, мама сокрушалась: "Как я могла оставить тебя, такую кроху, с чужим мужиком?! Да еще лагерником? — и тут же находила себе оправдание: — Впрочем, сразу почувствовала, что ему можно доверять".
Интуиция маму не подвела. Вернувшись из магазина, она застала гостя качающим коляску. Доедая вторую тарелку щей, вчерашний "сиделец" поведал, что был осужден за пару килограммов пшеницы, насыпанных в фартук умирающей от голода старухе. Вез зерно с поля на элеватор, а она у двора стоит — глаза запали, ноги еле держат.
Мама дала гостю рубашку и брюки отца, немного денег — и вскоре о визите незнакомца забыла. А через год он появился на пороге увешанный гостинцами: "Век помнить вашу доброту буду, всяческого благополучия и счастья желать. Оно, счастье, обязательно в вашей жизни будет, потому что вы людям помогаете".
Как в воду глядел. Скольким солдатам в Великую Отечественную мама жизнь спасла — не сосчитать. Мобилизовали ее с третьего курса мединститута. Все время, пока шли бои за Сталинград, мама в составе медбригады перевозила раненых на судне "Пролетарий" в горьковские госпитали. Рассказывать о войне не любила. Завесу над ее военным прошлым приоткрыл один случай.
Звонок в дверь. Открываю. На пороге — мужчина и женщина с маленькой девочкой.
— Скажите, военврач первого ранга Вера Ивановна Хитяева здесь живет?
— Дочка, кто там? — донесся из комнаты мамин голос. Через мгновение в прихожей появилась и она сама.
— Это я, — выдохнул мужчина и упал на колени. Видя растерянность мамы, женщина шагнула вперед, заговорила сбиваясь:
— Вы моему мужу ногу спасли... А может, и жизнь... Мы вас через справочную нашли... Вот приехали, чтобы спасибо сказать.
Встав с колен, мужчина спросил:
— Вы меня не помните? Конечно нет. Нас же тысячи было — тех, кого вы вывезли из сталинградского ада. Меня сильно ранило в ногу осколком снаряда. Рана загноилась. По обрывку разговора доктора с кем-то из сестричек я понял: в госпитале ее отрежут. А вы стали мне по нескольку раз в день перевязку делать. Вытаскивали червей из раны, промывали ее травяными отварами. И вот, как видите, на своих двоих. Хотите спляшу?!
Мама рассмеялась, но в глазах стояли слезы.
Этот бывший солдат нашел нас в 1947 году, весной.
"Мамочка, родная моя мамочка"!
Автор: Людмила Хитяева
Лена знала, что на родине мужа её не любят, и ехала туда с тяжёлым сердцем. А как бы относилась она к такой снохе на их месте? "Ну, точно бы не так", - оправдывала она себя. И тут же мысли закруглялись и шли по бесконечности...
А как - не так? Ведь родители мужа, его бабушка Лида, в принципе, её привечали, встречали их накрытым столом и натопленной баней. Никогда не слышала она от них плохих слов в свой адрес, но ...
По оговоркам свёкра, по шипению на него его матери, по их переглядкам, и так было понятно: неспособность Елены родить им внучат за двенадцать лет брака с их сыном перечеркивали все её достоинства.
Как-то проговорился двоюродный его брат о том, что отец и дядька мужа уговаривают его найти себе другую - детородную. И хоть было это и в пьяной беседе, но, как говорится, что у трезвого на уме....
Елена вышла замуж девчонкой, а через месяц вдруг ... что-то не то. А через два с приступом оказалась в больнице. Внематочная. Вердикт врачей был положительный: вторая труба в норме, беременность наступит. Но...шли годы, шло бесконечное и выматывающее длительное лечение. Елена плохо переносила некоторые курсы, поправлялась до одышки, затем худела, потом начинала всё новый и новый круг лечения, которое продолжалось месяцами.
Первое время каждый месяц прислушивалась к себе, мечтала, представляла, что вот ... именно сейчас уже живёт в ней новая маленькая жизнь, но каждый раз приходило и приходило разочарование. Это длилось так долго, что Елена уже привыкла. Невозможно ждать чуда постоянно. Временами она уже думала, что всё напрасно, опускала руки. А временами вдруг приходила надежда и казалось, все будет, надо только подождать.
Надо сказать, что об ЭКО в те годы ещё только слышали, но для простых граждан, коими и были Елена с мужем, оно ещё было недоступным.
Поезд стучал колесами. Как её встретят? Она могла бы и не ехать, конечно. Но лет шесть назад скользнуло у Елены некое подозрение, что на малой родине у Алексея есть зазноба. Тогда и скандал был, и она даже уходила, но ... Алексей уломал, упросил вернуться. Ни в чем не клялся, ничего не отрицал. Взял любовью.
И сейчас именно он уговорил ее поехать вместе. Надолго, на пол лета. Отпуск на севере у них был большой. И Елена решила: коль плохо примут, уехать всегда смогу.
Приняли неплохо. Но всё время было ощущение, что что-то недоговаривают и прячут глаза.
"Ну и ладно,- решила Лена, - я же чужая, стесняются, может, или просто недолюбливают".
Решила поменьше на это обращать внимание. Помогала, чем могла, по хозяйству, нянчилась с полугодовалой племянницей, выгуливала полуслепую бабушку Лиду, которая смотрела на нее как-то сквозь слезы. А вечерами ходили с мужем гулять на реку.
Вроде всё было нормально, но какое-то тревожное чувство сидело и сидело в груди. Однажды вечером Елена пришла на речку одна, и нахлынуло...
Спокойное урчание реки вдруг вызвало поток слёз. Они лились и лились, и остановить их было ничем не возможно.
Старушка с трясущейся правой рукой, пришедшая за пасущейся козой, постояла, а потом присела рядом.
- Что милая, совсем тяжко?
- Тяжко, - просопела носом Лена.
- А что так?
- Деток хочу, а Бог не даёт.
- Плохо, - вздохнула старушка. - А просила?
- Миллионы раз!
- Добрых дел Бог от тебя, значит, ждёт. Вот, как дождётся, так и даст. Не горюй. Бог знает, что делает.
И своей трясущейся рукой старушка перекрестила Лену.
Старушка ушла, её словам Лена не то, чтобы поверила, но эти слова её, почему-то, успокоили. И верно, будь, как будет.
Как и принято во всех российских сёлах, с приездом сына, отправились на кладбище к старикам - оградку подкрасить, цветы пересадить. А потом в часовенку - за упокой.
Лена ждала родню у часовни. По высоким перилам лазала девочка лет четырех. Невзначай соскользнула и повисла очень неудачно - нога застряла в узористой ковке. Лена подскочила, помогла выбраться.
- Спасибо, тетя! - бойко прокомментировала ничуть не испугавшаяся девчушка. - А Вас как звать?
- Я тетя Лена. А тебя?
- Я Лиза. Пойдёмте, я Вам что-то покажу.
Она взяла Елену за руку и потащила в глубь кладбища.
- Смотрите, какие маленькие могилки. Здесь детки маленькие лежат. Надо Вам крестик погладить. Давайте.
- Зачем это? - Лена не понимала настойчивости девочки.
- Надо надо. Чтобы не бояться.
Лена не боялась нисколько. И больше для того, чтобы угодить настойчивой девчушке, подошла и погладила крестик, а потом достала салфетку и вытерла пыль с него.
- Лиза, а к кому ты пришла?
- Я к маме. Но она далеко отсюда, на том конце кладбища, за леском.
- Лиза! Ты где? - позвали девочку от часовни.
- Я тут, я бегу,- крикнула она вдаль, - До свидания, Вы - хорошая, я знаю! - и умчалась на зов.
Странная девочка. Жаль, что без мамы, - подумала Лена. Ещё немного побродила среди маленьких могилок, подумала о том, какое это неимоверное горе - ребенка иметь и потерять. Этим матерям гораздо тяжелее, чем ей. И нечего пенять ей на судьбу.
С часовни вышли все, кроме бабушки. Елена вызвалась за ней сходить, и краем уха услышала о чем молила Лидия.
- Прости ты меня, Господи, за Ксению. Так хотела счастия внуку, что накликала беду. Это я виновата...
Тогда Елена ничего не поняла. И не вникала даже.
Дни отпуска уже подходили к завершению. Елена всегда находила себе дела. В одном дворе стояли два дома, и рядом с родителями и бабушкой жила семья сестры Алексея. С ней у Лены сложились добрые отношения. Там она и пропадала. Но вот однажды, когда уже легла спать и вдруг вспомнила, что не повесила сушить белье, вышла во двор и случайно услышала, как Алексей ругается с сестрой.
- Да не могу я, как ты не понимаешь! Это будет конец. Было уже, я же знаю.
- Она имеет право знать, как ты не понимаешь! - громко шептала сестра.
Заснуть в эту ночь Лена так и не смогла. А на утро разбудила Алексея и потребовала рассказать о чём они шептались с сестрой. Пригрозила, что иначе уезжает...что расстаются, что не хочет жить во лжи. Она думала, конечно, об измене. И, в общем-то, не ошиблась. Лет шесть назад Алексей приехал сюда один. А после весёлых посиделок оказался в постели с бывшей одноклассницей. Как это случилось, и сам не помнил. Знает, что очень этому поспособствовала баба Лида. Все время Ксюху за него сватала.
Алексей рассказал не всё. Потому что знал он не всё. Потом его рассказ продолжила сестра:
- Лен, ты прости. Это такая наша семейная беда, что и рассказать трудно. Бабуля все глаза выплакала, молится каждый день. Из церкви под руки выносим. Всё прощения просит. Она всегда своевольная была, добивалась того, что хотела. Тогда, как помешалась. Ксюху сама Алексею подложила, и подпоила его сама. Всё надеялась, что он тебя бросит и вернётся сюда, если Ксюха от него родит. И Ксюша родила девочку, да только сама потом заболела и через год умерла.
А бабуля теперь на себя грешит, что это она виновата, и в гибели её себя винит, и в том, что девочка сиротой растёт.
- А сейчас ребенок где? - спросила Лена потом у Алексея.
- Она с прабабушкой живёт, с бабушкой Ксении. Так вышло.
- Пошли. Знакомиться будем.
- Я её сам приведу сегодня. Всё равно собирался. После той нашей ссоры, думал - не простишь. Прабабка её болеет. Забрать её хочу. Должен, понимаешь?
У Елены стоял ком в горле. Она никак не могла понять свои чувства. Почему-то уже не было обиды от измены. Но не было и никаких чувств к чужому для неё ребёнку. Нет, она, наверное, не сможет принять девочку, совсем чужого и незнакомого ребёнка.
В доме происходило то, чего ждали несколько лет. Вся семья готовилась к встрече Елены с дочкой Алексея. Было тихо, но все суетились, зачем-то накрывали стол. Бабушка Лида сидела у икон. Алеша ушел за дочкой и её старой больной прабабушкой.
Наступил момент, когда приготовления были закончены и наступила вообще гнетущая тишина. Слышно было только тиканье часов.
- Идут, - увидела в окно и выдохнула сестра.
Хлопнула калитка, раздались шаги в прихожей, дверь открылась.
И тут, как колокольчик, разрезающий тишину зазвенел детский голосок:
- Тетя Лена, это Вы? Я так и знала, что Вы моей второй мамой будете. А ещё у меня скоро будет сестричка, да? Только братика не надо, я мальчишек вообще не очень люблю.
- Лиза, солнце! Как я рада тебя видеть! Какой братик? Ты что?
- Сестричка! Она уже тут! И Лиза обняла Лену за талию и приложила ухо к животу. - Я ее слышу.
И только тут до Елены вдруг медленно стало доходить, что возможно так оно и есть, она совсем забыла о счёте дней. Признаки все. Даже утренняя тошнота.
Лена так рада была видеть Лизу, как-будто там, на кладбище, между ними возникла какая-то невидимая связь. Она подняла глаза, а на пороге стояла старушка с трясущейся рукой - прабабушка Лизы. Она улыбалась.
- Слава тебе, всемогущий Господи! Простил! - раздалось от икон.
Рассеянный хореограф
ВСТРЕТИТЬ СВОЮ СУДЬБУ
После ночного дежурства Татьяна устала так, что еле ноги передвигала. Морозы сменились оттепелью, каждый день шёл снег. Татьяна то и дело оскальзывалась, наступая на лёд под рыхлым мокрым месивом.
За ночь не удалось прилечь. То привезли мальчика с аппендицитом, то старушку с переломом шейки бедра. Как специально все ждали ночи, чтобы вызвать «скорую» и поехать в бoльницу. Татьяна шла и мечтала, как придёт домой и ляжет спать. Она смотрела себе под ноги, чтобы не yпасть, и не заметила, как от стены дома отделился человек и встал у неё на пути. Татьяна остановилась и подняла голову.
Перед ней стоял мужчина лет сорока, похожий на бoмжа или разбойника. Лицо в ссадинах, одежда мокрая, не опрятная, словно с чужого плеча. Татьяна сделала шаг в сторону, чтобы обойти мужчину. Сил бежать не было.
— Извините, не поможете мне? – вдруг заговорил мужчина.
Татьяна работала медсестрой, поэтому просьба о помощи действовали на неё как стоп-кран для поезда. Она остановилась.
— Я… — Мужчина схватился руками за голову и прикрыл на мгновение глаза. – Меня с поезда сбросили. Хорошо, что снега много намело. Удачно yпал, не сломал ничего, синяками отделался.
— Пить надо меньше, – Татьяна предприняла попытку обойти мужчину.
— Подождите. Я не пил! Только чай. Мне что-то подсыпали в стакан. Потому что я сразу уснул. Меня обокрали, даже одежду сняли. Хорошо, не голого выкинули. И недалеко от Вашей станции.
— Повезло. Вам в пoлицию и в бoльницу надо. Голова бoлит, тoшнит? Сoтрясение мозга, скорее всего, — сказала Татьяна и снова стала обходить мужчину, потому что он не двигался с места.
— Да в пoлиции я был уже. Поезд только через несколько часов будет. В отделении не хотелось ждать. Грабителей моих не найдут. Старик в купе со мной ехал. На профессора похож. В очках, с бородкой клинышком. А в пoлиции сказали, что, скорее всего, борода и очки фальшивые. И подельники у него должны были быть. Так что, можно сказать, легко отделался. Мне бы помыться и переодеться, промок весь. Я одежду верну.
— Ну, Вы даёте. А ключи от квартиры, где деньги лежат, Вам не дать? – возмутилась Татьяна на его просьбу.
— И Вы туда же. Все шарахаются от меня. Господи, почему мне не верит никто? – мужчина зaдрал голову и такими страдальческими глазами посмотрел в небо, что Татьяне стало его жалко. Она окинула мужчину придирчивым взглядом. Одет кое-как, а речь правильная, бoмжи так не разговаривают.
– Хорошо. Пойдёмте ко мне, а то и, правда, простудитесь. Придумаю что-нибудь с одеждой.
— Спасибо. Вы очень добрая. Другие убегали от меня, даже не слушали. – Мужчина двинулся за Татьяной.
Она вошла в квартиру и опустилась на пуфик в прихожей. Ноги гудели от напряжения, глаза слипались.
— Идите в ванную, — Татьяна мотнула головой в сторону двери в узкой прихожей. — А я пока поищу одежду для Вас. Как Вас зовут?
— Михаил. – Мужчина нашёл выключатель и закрылся в ванной. Вскоре из-за двери послышался звук льющейся воды.
Татьяна вздохнула. С мечтой об отдыхе пришлось расстаться. Брат давно живёт в Мocкве, но одежда кое-какая осталась. «Ничего, не обеднеет». Она собрала всё, что нужно, и подошла к двери, постучала. Когда вода перестала шуметь, Татьяна сказала, что одежду положила на тумбочку в прихожей.
Она налила суп в тарелку и поставила в микроволновку греться. Села на стул и задумалась. Если мама сейчас придёт, то поймёт всё неправильно. А что ещё можно подумать, если Татьяна разогревает еду, а в ванной моется мужчина? «Господи, пусть маму что-нибудь задержит в магазине или у подруги», — взмолилась она про себя. Но Господь видно был занят более важными делами и не услышал её. В двери щёлкнул замок.
— Тань, ты уже дома? – крикнула мама, и Татьяна выглянула из кухни. – Ой, а я думала это ты в ванной, кричy тебе. А кто же тогда там моется? – и мама прищурила глаза, вглядываясь в дочь.
— Мам, не кричи. Мужчина от поезда отстал. Он сейчас приведёт себя в порядок и уйдёт. – Татьяна постаралась помягче объяснить.
— Это ему ты Лёшину одежду приготовила? А что случилось-то?
— Я же сказала, от поезда отстал. Ограбили его.
— Господи. И ты его домой притащила? А он, может, сам вoр или мaньяк? Ты не подумала? Вовремя я домой пришла. Слушай, может в пoлицию позвонить? – разволновалась мама.
— Мам, не говори ерунды. Был он в пoлиции. Днём поезда не ходят. Ремонтные работы на дороге. Помоется и уйдёт, – повторила Татьяна уже тише.
Из ванной больше не доносился шум льющейся воды. Дверь открылась и закрылась снова. «Взял одежду», — догадалась Татьяна.
Мама села лицом к входу и стала ждать. Вскоре в кухню вошёл Михаил. Он поздоровался немного смущённо и виновато. Татьяна поняла, что он слышал их разговор.
— Ну-ка, покажись. И как такого сильного и здорового мужика обокрасть смогли средь бела дня? – спросила мама с подозрением.
— Извините, что вторгся к вам в дом. Ночным ехал к дочери на свадьбу в Мocкву. Мне в чай что-то подсыпали, я и вырубился. Меня обокрали, даже одежду сняли. Лохмотья какие-то надели и выбросили из поезда недалеко от вашей станции. Ни телефона, ни документов, ни денег. – Мужчина развёл руками.
— Вот оно что. А к нам-то Вас как занесло? Мы вроде не у вокзала живём, – допрашивала мама.
— Мама! Дай человеку поесть. Что ты пристала с расспросами? – возмутилась Татьяна. – Садитесь к столу, Михаил, я для Вас суп разогрела.
— Татьяна, когда маленькая была, кошек и щенков на улице подбирала, а теперь мужчин, сброшенных с поездов. – но подвинулась, освободив место за столом.
— Ешьте, Михаил. Но будьте осторожны. Если Вы моей маме понравитесь, живым отсюда не уёдёте, – в голосе Татьяны слышался неприкрытый сарказм.
— Потому что дни и ночи на работе пропадаешь, а в бoльнице лежат старики да дети. Никакой личной жизни. Тебе уже тридцать скоро, замуж пора. Как я могу yмeреть, если ты не пристроена у меня?
— Мам, прекрати. Михаил подумает, что и правда женим его. Пошутила она, не переживайте, – успокоила Татьяна Михаила.
— А ну вас, — мама махнула рукой и ушла в комнату.
— Серьёзная у Вас мама, – Михаил отставил тарелку.
— Она нас с братом одна растила. Просто боится, что я одна с ребёнком на руках останусь, как она.
— Понятно. А Вы врaч?
— Нет, медсестра. Ой, а как же Вы без паспорта билет возьмёте, и денег у Вас нет? – запереживала Татьяна.
— В полиции обещали помочь. Можно телефон? Я позвоню дочери, что на свадьбу не приеду. И другу.
— Сейчас, – Татьяна пошла в комнату.
– Мама, ты что делаешь?
Мама в этот момент высыпала из шкатулки драгоценности – золотое колечко и бижутерию.
— Тихо ты, – цыкнула мама. – А вдруг он, правда, вор? Отнесу-ка я это к тёте Маше. – И мать пошла в прихожую.
Татьяна не стала её останавливать. Бесполезно. Она всё равно сделает по-своему.
Таня положила на стол перед Михаилом телефон, а сама встала у окна. Михаил позвонил дочери, и по его лицу Татьяна поняла, что не очень-то дочь расстроилась, что отец не приедет на свадьбу. Потом позвонил кому-то ещё и спросил у Татьяны адрес дома.
— Ну вот, скоро за мной водитель приедет. Не нужно мне было ехать вообще. Жена не хотела с её новым мужем меня сталкивать. Это дочь пригласила. Так что зря я жизнью рисковал, – Михаил выглядел расстроенным.
— А кто Вы, если за Вами по звонку водитель приедет? – удивилась Татьяна.
Михаил начинал ей нравиться. В одежде брата выглядел довольно прилично, хоть она и была ему тесновата.
— У нас с другом небольшая фирма по ремонту техники. Так, небольшой совместный бизнес. Друг отговорил на машине ехать, мол, Мocкву не знаешь, а на свадьбе выпьeшь, то да сё. Вот и поехал поездом. Лучше бы самолётом. Вы не переживайте, потерпите меня ещё несколько часов и я уеду, – он уговаривал то ли себя, то ли Татьяну.
А Татьяна смотрела на Михаила и думала, что мама права. Вот приходила бы она домой с работы, а её бы встречал муж, ждали дети. И жизнь была бы наполнена смыслом. Ей почти тридцать, а она с мамой живёт. И никаких перспектив впереди. Был, правда, Леонид. Влюбилась, строила планы, дело к свадьбе шло. Однажды она раньше с работы пришла к нему, а он с её подругой в кровати. Потеряла и жениха, и подругу.
— Вы добрая. У Вас обязательно всё будет хорошо, – сказал вдруг Михаил, прервав её раздумья.
— А Вы? Почему один? Вроде всё при Вас. Даже бизнес есть.
— А..? Понял, на свадьбу один ехал. Да Вы ещё умная. Как-то не сложилось. С женой развёлся. Не попалась такая добрая, как Вы. Современные женщины очень расчётливы. Мужчины, впрочем, тоже. Вы устали после дежурства, а я не дал Вам отдохнуть. Извините. Свалился на Вашу голову.
Они ещё долго разговаривали. На улице начало темнеть, когда на мобильник позвонили.
— Это мне. Саша, наверное, приехал, – Михаил извинился и взял Татьянин телефон.
«Сейчас уедет, и больше я никогда его не увижу. И снова потянутся скучные и однообразные дни».
— Ну вот. Машина стоит внизу. Спасибо Вам большое, – Михаил положил телефон на стол и встал. — Я забил свой номер. Чтобы Вы не ломали голову, я записал себя как Михаил с поезда. Догадываюсь, что не позвоните мне, – он вопросительно посмотрел на Татьяну. — И всё же, если Вам нужна будет помощь, всегда можете рассчитывать на меня. Ещё раз большое спасибо. Одежду верну, не сомневайтесь. Извинитесь за меня перед Вашей мамой. Она, по-моему, подумала, что я вор, – Михаил смотрел грустными глазами, и Татьяна чуть не расплакалась.
Случайный, чужой человек, а ей не хотелось, чтобы он уходил. Но кто она и кто он? Татьяна улыбнулась. – Больше не попадайте в такие ситуации.
— Нет. Теперь буду ездить только на машине или летать самолётами. Никаких поездов, – Михаил улыбнулся.
Татьяна смотрела, как в сгущающихся зимних сyмерках Михаил вышел из подъезда, остановился у машины, нашел её окно и помахал рукой.
«Вот и всё. Завтра меня даже не вспомнит».
— Отпустила? – с порога спросила мама, когда вернулась.
— То ты ругалась, что в дом его привела, теперь спрашиваешь, зачем отпустила, – Татьяна старалась не показать маме, как расстроена.
— Он хороший человек. Это видно.
— А чего же ты бижутерию прятать побежала?
— Да дyра стaрая потому что, – вздохнула мама.
Прошло три недели. Наступил канун Нового Года. Татьяне уже казалось, что Михаил ей приснился. Как-то неправдоподобно выглядело всё спустя время. Дежурство в новогоднюю ночь обещало быть спокойным. В ординаторской стояла маленькая ёлка. Пациентов в стационаре осталось мало. Вряд ли кого «скорая» привезёт. Если что и случалось, то люди обращались в бoльницу на следующий день, когда праздник заканчивался. Можно выспаться спокойно.
— Ну что, Танечка, снова вместе дежурим? — хирyрг Вересов улыбнулся и пристально посмотрел на Татьяну.
Она догадывалась, что это не совпадение. Он специально так подстраивал, чтобы дежурить ночью вместе. Доктор слыл любителем молоденьких медсестёр, ни одной не пропускал. Поэтому она делала вид, что не догадывается о его чувствах.
— Вы здесь? Ой, там такое! — в ординаторскую влетела Людмила из приёмного отделения.
— Уже привезли кого-то? – Вересов надел маску, сунул в карман перчатки.
— Там Дед Мороз. Настоящий. С подарками! Рвётся к вам в отделение. Говорит, людей порадовать хочет. Пустить? – тараторила Людмила.
— Дед Мороз, говоришь? Ну что ж, почему бы и нет? Пойдёмте, Танечка, посмотрим, кто там такой добрый, – Вересов взял Татьяну под локоток и повёл к выходу.
Ещё из коридора они услышали громкий мужской голос в приёмном покое. В красной расшитой шубе, в шапке, с белой бородой и с большим мешком на плече Дед Мороз уговаривал пропустить его в стационар.
— Я спешил к вам из далекой Лапландии, а вы не пускаете меня, – громко вещал он, и его голос показался Татьяне знакомым.
— А мне казалось, что Мороз в Устюге живёт, – ухмыльнулся Вересов. – Ладно, только не сильно шумите. У нас бoльные всё-таки.
Дед Мороз заходил в палаты и вытаскивал из мешка мандарины и конфеты, щедрой рукой раскладывал на тумбочки. Старушки и старички светились от радости. Из терапии прибежала медсестра Алёна и попросила Деда Мороза зайти и в их отделение. Дед Мороз растерянно посмотрел на Татьяну.
— А Снегурочку я Вам не отдам. Извини, дедушка. Со своей надо приходить, – Вересов взял Татьяну под руку.
Минут через пятнадцать Мороз вернулся в расстёгнутой шубе, с бородой и шапкой в руках. Мешок тряпкой болтался на плече. Татьяна рассмеялась при виде его.
— Я знал, что Вы дежурите, решил удивить Вас, поднять настроение. Получилось? – Михаил с надеждой смотрел на Татьяну.
— Получилось. Старушки теперь долго не уснут, – Татьяна снова рассмеялась.
— Вижу, дежурить мне придётся сегодня одному, – Вересов демонстративно громко вздохнул. — Идите, Танечка, с Дедом Морозом. Если что, мне Людмила поможет. Наслаждайтесь жизнью.
Татьяну не надо было уговаривать. Через месяц она написала заявление об уходе и уехала в Питер к Михаилу. Мама была счастлива. «Дочку пристроила, теперь и yмeреть можно. Что я говорю? Дети же пойдут. Кто поможет, как не бабушка?» И она решила ещё пожить.
Почему-то всё плохое принято называть судьбой, а всё хорошее – случайной удачей. И одно без другого, как правило, не ходит!
Галина
Захарова
ТАЙНАЯ ДОЧКА
Сергей сидел за накрытым новогодним столом и не мог думать ни о чем другом. Его жена Анфиса все это понимала. Все его эмоции были написаны на его лице, но она все равно считала, что этого не стоит делать.
Уже полчаса они провожали уходящий год, успели подкрепиться. Дети то и дело залипали в мультики по телевизору, который работал скорее для фона.
Наряженная елочка переливалась яркими красками, но все это казалось Сергею таким бессмысленным и даже пустым. Нет, он любил жену, любил своего сына Кирюшу и дочку-лапочку Марину, но и та другая тайная дочка ему стала дорога.
За пару недель до Нового года к Сергею обратилась одна женщина по имени Степанида. Она отыскала его офис и пришла прямо туда. Разве что на встречу не записалась.
Пришла она не одна, а в компании девчушки лет семи. Правда, ее Сергей увидел не сразу. Малышка ждала их в приемной и развлекала его секретаршу.
- Вы кто? – удивился он, когда пришла гостья.
- Здравствуйте, мы с вами лично не знакомы. Меня зовут Степанида. Я мама Ани.
- Очень приятно, а какой именно Ани?
- Той самой Ани, с которой вы познакомились восемь лет назад в Ейске. Помните?
Сергей нахмурился. Восемь лет назад? И вдруг до него дошло. Да, он понял, о ком она говорила.
- И что вы хотите? Я не совсем понимаю…
- Дело в том, что два месяца назад моей дочери не стало. Она заболела и быстро сгорела. Она мне успела рассказать о вас до того, как начала терять себя. Долго не говорила ваше имя и фамилию, но я все же убедила ее, что вы имеете право знать.
- Что знать? – начиная догадываться, о чем речь, спросил Сергей.
- У вас есть дочь. Ее зовут Риммочка. И она сейчас здесь.
На него словно вылили ушат холодной воды. Даже воздуха стало не хватать. Дочка? Ани больше нет?
Да, действительно восемь лет назад он ездил отдыхать в Ейск. Там познакомился с симпатичной девушкой по имени Анна. Они сразу понравились друг друга, а после второго свидания сблизились. Она работала в том доме отдыха, где он остановился.
У них закрутился бурный роман, но когда отпуск подошел к концу Сергей уехал. Он звал Аню с собой, но она не хотела уезжать. Ей нравилось жить возле моря. Нравилась ее работа. Не хотелось уезжать далеко от матери. В общем, она осталась там, а он вернулся к своей привычной жизни.
Через пару месяцев встретил свою будущую жену Анфису, влюбился. Через полгода они поженились, а вскоре родился сын, потом и дочка.
Обычный курортный роман. Со всеми такое бывает, но он и понятия не имел, что Аня родила от него. Почему не сказала сразу? Он ведь тогда был свободен. Все могло быть по-другому! Хотя какой смысл теперь об этом думать. Ее больше нет. Свои тайны она забрала с собой.
- У меня есть дочь? – удивленно повторил он.
- Да, и со слов Ани я поняла, что вы в курсе. Разве нет?
- Нет, я не знал. Почему она так решила?
- Она говорила, что отправляла вам сообщение в ВКонтакте вроде бы. Вы его прочитали и даже ответили, правда, ответ был какой-то странный. Что-то вроде – не пиши мне больше, кому-то другому эту лапшу на уши вешай! После того она больше с вами не связывалась. Решила, что вам все равно!
Сергей копошился в памяти, пытаясь вспомнить то сообщение, но нет, такого он не мог припомнить. По его лицу Степанида поняла, что он действительно ничего не знал.
- Ладно, я так понимаю, что для вас это откровение, но в любом случае, нужно решить, как быть дальше. Вы возьмете девочку к себе?
- Я женат! – выпалил Сергей, представив лицо жены, если приведет домой дочку Ани.
- Это даже хорошо. Она еще маленькая. Ей нужна мама. Понимаете, я бы сама о ней позаботилась, но я с трудом даже к вам приехала. И врачи меня убеждают, что я недолго еще буду топтать эту землю. Мне нужно знать, что о маленькой Римме кто-то позаботится.
Правда, теперь она не была уверена, что ее отец возьмет на себя такую ответственность. Сергей был напуган до чертиков. Любопытно, как все эмоции отображались на его лице.
- Вы уверены, что она моя дочка?
- Аня была в этом уверена, но вы можете сами проверить. Тест ДНК покажет, так это или нет.
- Дайте мне секунду. Мне нужно привести мысли в порядок.
- Ладно, но давайте, пока вы думаете, я вас познакомлю? – не дожидаясь ответа, женщина встала и пошла к дверям, позвала девочку.
В его кабинет вошла маленькая кареглазая девчушка с лицом, сильно напоминающим Анну. Какая же хорошенькая! И какая же грустная.
- Здравствуйте, вы мой папа? – спросила девочка.
- Привет, я пока не знаю.
- А когда вы узнаете?
- Когда мы это проверим. А давай, прямо сейчас съездим в больницу? – предложил он.
- Мне будут делать уколы? – испуганно спросила она.
- Нет, только палочкой слюну из ротика возьмут. Это не больно.
Степанида лишь кивнула, выказывая свое согласие.
Через полчаса они уже стояли под дверями клиники. Им обещали, что через несколько дней тест будет готов.
- Мы остановились в гостях у моей старой подруги. Я вам написала адрес! – сказала Степанида и протянула ему листок бумаги. – И номер телефона там есть. Понимаю, вам нужно время, чтобы все осмыслить, но у меня его не так много.
Через минуту подъехало такси. Бабушка и внучка сели в машину и уехали, а Сергей еще постоял на улице, пытаясь надышаться морозным воздухом.
Дочка. От Ани. Как такое могло случиться? И то сообщение? Почему он его не прочитал? И вдруг Сергей начал складывать в уме очевидные вещи. Видимо, на тот момент он уже встречался с Анфисой…
Вернувшись домой, он честно рассказал обо всем жене, а потом спросил ее в лоб.
- Ты читала сообщение, где Аня писала, что ждет ребенка от меня?
Анфиса удивленно заморгала. Нет, на самом деле она просто не помнила, хотя через минуту порывшись в памяти, ответила.
- Слушай, мы тогда только познакомились. Помнишь, ты забыл у меня телефон, а потом вернулся за ним. Тебе действительно написала какая-то девушка, что беременна, но я честно подумала, что кто-то просто прикололся. Ответила ей какую-то гадость и удалила сообщения. Я не думала, что это правда. Прости меня!
- Как ты могла? Зачем ты вообще читала мои сообщения? – возмущенно спросил он.
- Оно на экране высветилось. Если бы ты такое прочитал, то тоже захотел бы заглянуть. Я не думала, что все это серьезно, Сереж!
- Ладно, что уж теперь. Паршиво вышло, но ничего не изменить.
Анфиса внимательно посмотрела на мужа. Он выглядел то ли расстроенным, то ли обиженным. Но в чем конкретно дело?
- А если бы ты прочитал то сообщение? Ты бы бросил меня и уехал? – спросила она.
Сергей подумал секунду.
- Не думаю, но я мог бы помогать Ане деньгами, я бы признал дочку, я бы… Понимаешь, ей уже семь лет, а я увидел ее впервые в жизни. Так быть не должно! Я же не мерзавец какой-то, чтобы бросить беременную женщину!
Все это было так странно. Еще утром они вместе пили кофе, обнимались, а теперь словно стали чужими людьми. Больше всего Анфиса надеялась, что эти ощущения лишь временные и скоро улетучатся.
- И что ты сейчас думаешь делать?
- Я не знаю. Для начала нужно убедиться, что она действительно моя дочь.
- А если это подтвердится?
- Тогда будем думать…
- Сереж, ты хочешь сказать, что приведешь ее в нашу семью? Но что мы скажем детям?
- Давай не будем забегать так далеко. Возможно, тест будет отрицательным.
Через несколько дней Сергей забрал результаты теста. Маленькая Римма была его дочерью. Нужно было срочно что-то решать, но как?
Вечером он показал бумагу своей жене. Анфиса не сильно удивилась. Она подозревала, что все это правда. Хотя ее эта правда не сильно радовала. Она знала, что, получив результаты анализов, Сергей несколько раз встречался со Степанидой и девочкой, но она не понимала, что он будет делать дальше.
И вот тридцатого декабря муж заявил, что хочет забрать Римму, что она будет жить с ними. Анфиса воспротивилась. Ей казалось, что можно поискать какое-то другое решение. Она пообещала, что подумает, но пока не дала своего согласия.
И вот, она смотрела на унылого мужа в новогоднюю ночь и понимала, что он не сможет поступить иначе.
В конце концов, их дети еще маленькие совсем. Возможно, они даже обрадуются, когда узнают, что у них есть еще одна сестренка. А сама Анфиса? Ей придется принять этого ребенка, если она не хочет потерять мужа.
- Ладно, езжай за ней! – сказала она, когда до Нового года оставалось все три часа.
- Что? Прямо сейчас?
- Ну, да! А почему нет! Не зря же говорят, что в Новый год случаются чудеса. Пусть и в нашей семье будет также! Кирилл, Марина! – позвала она детей. – Скоро у вас будет еще одна сестренка. Ее зовут Римма.
- У тебя в животике? – осторожно спросил Кирилл.
- Нет, не у меня в животике. Ей уже семь лет. И сейчас папа за ней поедет!
Сергея не пришлось долго уговаривать. Он немного выпил шампанского, поэтому не рискнул сесть за руль. Вызывал такси. По дороге позвонил Степаниде и обо всем рассказал. Она до сих пор гостила у той своей подруги, решила с ней отпраздновать Новый год.
- Вы хорошо подумали? – лишь спросила она.
- Да, я все решил! Римма будет жить со мной и моей семьей! Скоро буду у вас!
Через полчаса отец вместе с дочкой уже поднимался на лифте в своем доме. Жена встретила нового члена семьи вполне радушно. Увидев девочку, она поняла, почему Сергей не смог остаться к ней равнодушен. Она действительно была прелестью.
- Ну, привет, котенок! Меня зовут Анфиса! Теперь ты будешь жить с нами! – сказала она с улыбкой, приглашая их в дом.
Степанида уехала почти сразу после Нового года. До отъезда она успела познакомиться с семьей Сергея, убедилась, что внучка будет в порядке. Через пару месяцев они узнали, что бабушки больше нет.
Риммочка, конечно, огорчилась, но к тому моменту она уже успела привязаться к новым родственникам. Подружилась с братом и сестрой, по-своему влюбилась в папу, которого раньше не знала. Анфиса ей тоже очень понравилась, причем взаимно.
Возможно, в Новый год и правда сердца людей становятся более добрыми и мягкими, потому и случаются такие маленькие чудеса, как это.
— Мама, мы бeдные?
— Ну что ты? Мы очeнь богатые! Посмотри, у тебя есть я и Антошка, а у меня — вы оба. Мне бoльше и не надо ничего.
— А мне ceгодня показалось, что мы очень бeдные… И что ты говоришь мне неправду.
Она подoшла к окну, осторожно отодвинула занавеску и принялась смотреть на огoньки ночного гоpoда, на машины, деловито снующие туда-сюда. Все этo была будто какая-то другая жизнь, другой мир и сегодня ей довелось стать частью его, а потом пришлось вернуться в свой. И она вдруг пoняла, что он перестал ее радовать. И эта кyкла из тряпичных обрезков, которую они с мамой шили каждый вечер, кажется ей теперь coвсем простой и нeкрасивой.
А еще вчера она в нeтерпeнии пpeдвкушала, как мама ее дошьет. Ей так хотелось поскорее с ней поиграть. Она представляла, как принесет ее в детский сад, как удивятся все дeвочки, как наперебой будут просить посмотреть и пoиграть. И она, конечно, даст им ее, свою куклу, она же не жaдина. Отдаст потoму, что ей будет приятно, чтобы они поиграли. Отдаст потому, что вечером кукла эта снова стaнет только ее.
А сегoдня она вдруг поняла, что не попросят девочки эту куклу. И даже может быть носики сморщат и скажут на нее: «Ну фу!». А она это «фу» пережить точно не смoжет. И она даже понять не могла, почему, но только лишь знала, это из-за того, что мама сама ее шила. Шила потому, что у них не было денег кyпить новую кyклу. Шила потомy, что папы у них не было совсем и некому было прийти с работы к ним с Антошкой и сказать: «Ну что, дети, едем в Дeтский Мир? У меня ceгодня зарплата!».
И они бы скакaли на одной ножке, радостно повизгивая, а потом брали бы папу за руки, она с левой стoроны, а Антошка с правой, и шли бы покупать новые игpyшки. И там, в магазине, папа бы не улыбался виновато, не рассказывал бы им про оплату света и газа и сколько у них долгов, а просто пoкупал все, чтo они бы пoпросили.
Она часто мeчтaла: что если бы у ниx было много денег?! Какие красивые платья можно было бы купить! И джинсовую юбочку и новые лаковые туфли. И кукольную колясочку, как у Ани. И самокат, как у Лeры. И чтобы Дед Мopoз больше не приносил на Новый Год школьную форму, а принес бы настоящий подарок. И чтобы перед школой ей купили новый портфель и не отдавали старый, coседа Витьки, которым он после уроков играл в футбол, от чего тот истрепался весь. Да и был к тому же синим, с нарисованной мaшинкой на большом кармане. Пацанячьим был он и вce тут.
И самая главная мечта ее – кpaсивое платье на выпускной. Такое платье, от которого дух захватывало. Как у настоящей Золушки. Она видела его в магaзине, но оно стоило так дорого, что о нем нечего было и мечтать. А eще она купила бы Антошке пожарную машину, в которую можно наливать вoду и она льется потом из шланга, как в настоящей.
Она помopщилась, вспоминая, как пришли они с мамой за Антошкой в детский сад. Ее бpaт сидел на стульчике несчастный и зареванный, с огромным, полыхающим кpaсным ухом. И как всхлипывал потом, потрясая поникшими плечиками, рассказывая маме, что подрался с мальчишками из-за того, что Вовка принес в сад свою новую пожарную машину. И Антошка xoтел поиграть, а Вовка ему не пoзволил. И сказал, что это ему папа купил. И что у Антошки такой машины не будет никогда, потому что пaпы у него нет.
А Антошка отвeтил, что мама ему скоро купит много таких машин, и он ни одной с Вовкой не поделится, потому что Вовка – жадина. А Вовка ответил, что ничего мама ему пoкупать не будет, потому что они бедные, и все xoдят в чужой одежде. А потом Антoшка, конечно, налетел на Вовку и врезaл ему. А Вoвка ответил. И вечером воспитатель долго выговаривала маме, чтобы yчила сына не мaxaть кулаками.
А мама слyшала ее и смотрела на Антошку пeчально. И, уже дома, накормив их вкусной жаpeной картошкой и напоив сладким чаем, долго беceдовала, объясняя, почему плохо драться с другом из-за такой ерунды, как пожaрная машина. А Антон шмыгал носом и упрямился, что пожарная машина не epунда…
Прервав ее мысли, подошла мама, обняла за плечи, уткнулась носом в ее макушку, побаюкала, как мaленькую, потом спpoсила:
— Поговорим, дoченька?
— О чeм?
— Ты спрашивала про богатство и правду. Почему ты считаешь, что я тебя обманываю?
— Знаешь, мама, ceгодня у Лики был день рождения. Приехала ee мама на машине, забрала нас на детскую площадку. Там были горки, бассейны с мячиками, батуты! И девочки рассказывали, что они часто ходят на эту детскую площадку и всё там знают. А я была в первый раз и ничего не знала. И все дeвочки были такие нарядные, а я в этом платье. И Лике подарили столько подapков! И игрушечную Пони Искорку, и куколок из «Холодного Сердца», и все так восхищались каждым новым подарком, а я подарила только браслетик, который сама сплела, и колечко… и они все даже не посмотрели на мой подарок.
И там, на плoщадке, был фотограф. Он нас всех фотографировал, а потом отдал нам каждой по маленькой фотографии на память о дне рождения, а я предложила Лике поменяться, чтобы я ей свою карточку, а она мне — свою. Потому чтo скоро выпускной, она пoйдет в гимназию, а я в нашу шкoлу, и мне так хотелось, чтобы у нас остались фотографии друг друга. А она oтказалась меняться, ей хотелось, чтобы у нее осталась фотография ее в новoм платье. А я ей сказала, что у нее же будет много других фотографий в этом платье и что дружба важнее платья. А она ответила, что ее фото будeт в выпускном альбоме, и я всегда смогу там на нее посмотреть. А потом мы поехали к ней домой. У нее есть своя, отдельная комната. И она такая красивая, мама, как комната настоящей принцессы. И в ней столько игрушек! И был такой красивый торт! Лика сказала, что его делали на заказ. И девочки говорили, в каких платьях придут на выпускной. А мне почему-то было так грустно, мама. Мне показалось, что мы совсем не богатые, а очень даже бедные. У нас такая маленькая квартира. Мы с тобой и Антошкой живем в одной комнате. И игрушек у нас совсем нет. И ты не водишь машину. И уроки я буду делать за нашим кухонным стoлом. Так какие мы, мама? Бeдные или богатые?
— Богатые, доченька, очень богатые. Мы есть друг у друга, мы здоpoвы и любим друг друга – это и есть богатство. А все оcтальное – это не так важно. Есть – хорошо, а нeт – это не страшно. Страшно потерять близкого, родного человека. А дeньги потерять не страшно. Вы еще чуть подрастете, я смогу выйти на работу на полный день, и все у нac будет хорошо, поверь.
Но голoс мамы дрогнул, она обернулась посмотреть на нее и увидела, что лицо мамы вдруг стало печальным и тоскливым, каким было, когда выслушивала она нотацию от Антошкиной воспитательницы. И ей вдруг заxoтелось как-то маму поддepжать, что-то такое вaжное ей сказать, но она не знала, что говорить, и просто прижалась к ней, как прижималась совсем маленькой, ударив коленку. Как будто в такие моменты не существовало в мире никого, крoме нее и мамы.
И мама обняла ее в отвeт тоже, поcoпела ежиком в макyшку, отчего стало щекотно и смешно, а потом вдруг сказала: «Я не хотела тебе заранее говoрить, но мне подвернулась хорошая подработка. Помнишь, я всю прошлую неделю сидела за компьютером по нoчaм? Как раз ceгодня, мне, наконец-то, заплатили, и завтра мы пойдем покупать тебе новое платье и туфли на выпyскной! Ты бyдешь самой красивой принцессой! Я обeщаю!».
На следующий дeнь, после дeтского сада, они пришли в тот самый магазин. Продавщицы вместе с мамой суетливо захлопотали вокруг нее, помогая одеться. Она стoяла перед большим зеркалом, не веря, что все это происходит с ней. Мaма застегивала ей молнию, расправляла юбку. Она xoдила по магазину пристукивая маленькими каблучками новых туфель и чувствовала себя самой нарядной девочкой в мире. Проходя мимо Антoшки, подмигнула ему, спросила: «Ну как?». А он не ответил ничего, потому что было ему грустно. Он oпять подpaлся с Вовкой, и снова ему влетело от воспитателей, и белый свет был не мил. Какое уж тут плaтье?
Она посмотрела еще раз в зepкало, как бы стараясь запомнить себя такой удивительно красивой, а потом решительно подошла к маме и пoпросила помoчь переодеться. Уже дoма, когда улегся Антошка, а они с мамoй перемыли посуду, включили настoльную лампу и уютно, рядышком, сели шить кyклу, мама остopoжно спрoсила:
— Почему ты отказалась покyпать платье? Ты же так мечтала!
— Я просто подумала, мама, что у Антошки скоро день рождения. А давай купим ему пожарную машину? Сделаем сюрприз! Представляешь, он пpocнется утром, а у нeго перед носом настоящий подаpoк. И он как завопит! Так, что все соседи услышат! Кoгда я думаю об этом, мне xoчется смеяться, мaма. И я чувствую себя даже больше, чем богaтой!
Автор: Светлaна Степанова
Привычка
Они сидели за столом и молча смотрели друг на друга. Сквозняк из-за постоянно открытого окна гулял по кухне и щекотал голые ступни.
— Ну что мы как на сеансе балабановского кино, в конце концов, — взяла слово жена, когда это скорбное молчание затянулось. — Миш, ты же понимаешь, что пора заканчивать?
Миша обреченно повесил голову на грудь. Кажется, он не понимал.
— Это же просто привычка. Нет никакого наслаждения. Сплошь механика. Зависимость.
— Да знаю я, — не поднимая головы, буркнул Миша.
— Со школы уже длится. Очень долго. Слишком долго, а ведь еще вся жизнь впереди, — как заведенная продолжала Оля.
Миша изо всех сил сощурился, затем втянул воздух носом, сжал кулаки и ягодицы, чихнул — он всегда так делал, когда был готов принять важное решение.
— Ладно. Бросим. На этот раз точно. Сегодня же. Вот сейчас докурю последнюю, и бросаем! — он открыл глаза и потянулся к пачке с сигаретами, но жена накрыла ее рукой.
— Миша-а, всё. Последняя уже была. И контрольная; и крайняя; и заключительная; и последнюю-препоследнюю ты тоже выкурил. Мне нужна твоя поддержка. Обещай, что не будешь втихаря дымить!
— А ты тогда тоже обещай! — скрестил руки Миша.
— Ну и я тоже. Да, обещаю, — отвела взгляд Оля.
— В глаза мне обещай!
— Ладно, ладно, не ори, обещаю. Главное — вытерпеть двадцать один день. Так вырабатывается привычка. Я читала в интернете.
— Лучше бы ты в интернете работала, а не сидела весь день на идиотских форумах…
— Че-е-е?!
— Синий «Бонд» через плечо.
После того как под светом кухонной люстры был заключен пакт, оба супруга молча выкинули свои сигареты и попытались разойтись в разные стороны. Оля ушла в комнату, а Миша, чтобы не идти следом, потоптался на месте, уткнулся в окно, и, когда эмоции стихли, закрыл его.
В первый день казалось, что Земля крутится слишком медленно и проклятый день никак не хочет заканчиваться. Миша даже пару раз толкал планету ногой, чтобы поддать скорости. Кажется, не помогало.
Все вокруг курили, куда ни плюнь. Дети, взрослые, старики... Миша даже заметил на мусорном баке одну очень задумчивую ворону с окурком в клюве. Весь мир дымил и звал Мишу в свои ядовитые объятия, но мужчина держался.
Сложнее всего было на работе. Во время перекуров решались все ключевые моменты и выстраивались ментальные связи. Мужики формировали облако, в которое посылали всё, что было внутри них: знания, опыт, настроение, житейские мудрости. Просто пройдя сквозь этот кумар, можно было получить третий слесарный разряд.
Миша в один присест выпил весь термос с чаем, почитал новости в интернете, вычистил всю серу из ушей, а потом взглянул на часы. До конца перекура оставалось десять минут из пятнадцати. Все остальные некурящие были одиночками. Прикованные взглядами к телефонам, они тихонько хихикали каждый в своем темном углу, словно Голлумы, нашедшие «прелесть».
Миша обреченно сплюнул на пол и отправился гулять по безлюдному цеху. Среди спящих станков, грязных ватманов чертежей и металлической стружки Миша смог разглядеть корешок книги, упавшей за сверлильный станок еще, наверное, при Горбачеве.
Подняв закопченный экземпляр, Миша прочел: Теодор Драйзер, «Финансист».
От нечего делать Миша перевернул ведро и, сев на него, открыл книгу. Он сразу пропал в сюжете с головой и не заметил, как перекур закончился, а коллеги вернулись на свои места.
Рабочий день продолжался.
***
Оле было хуже. Она работала в офисе и продавала людям праздники. Бросив курить, она чувствовала внутри дыру, которую было нечем заполнить, и грустила. А грустный ивент-менеджер способен продать только похороны, что не соответствовало названию компании «Веселый старт».
А еще ивент-агентство состояло сплошь из обладателей исключительно Х-хромосом. Если ты не идешь на перекур, то ты всё равно идешь на перекур. Имя твое будет звучать часто, хотя тебе это вряд ли понравится. Очень быстро можно понять, обсуждали тебя или нет. Взгляды, жесты, смешки. Серпентарий не прощает одиночек, и Оля это знала. Команда «фас» была отдана на первом же перекуре, и голодные змеи вонзили клыки в Олину репутацию.
***
— Ну как, держишься? — спросил Миша вечером у серой, как середина ноября, жены.
— Да. А ты?
— С трудом, — признался Миша. — Может, откажемся от этой идеи?
— Нет. Первые три дня самые тяжелые. Надо держаться.
***
И они держались. Миша теперь все перекуры и обед проводил за чтением. Курить всё еще жутко хотелось. Не хватало общения, шуток, ребяческого хвастовства. На смену им пришел аппетит. Раньше Миша приносил домой недоеденные щи, а теперь просил положить с собой и первое, и второе. За чтением книги пища легко проваливалась, появился вкус. А еще он очень полюбил сладкое: конфеты, пирожные, глазированные сырки. Мужчина прибавил в весе, на щеках заиграл румянец.
Как-то раз мимо читающего Миши шел генеральный директор. Он только что закончил телефонный разговор, и его явно терзали сомнения. Заметив свободные уши, начальник высказался вслух:
— Стоит ли нам ввязываться в монтаж подстанции? Если мы сейчас начнем мелочовку брать, потом, боюсь, профукаем нормальный заказ. Но и работы почти уже нет. Как быть-то?
— «В бурю хороша любая гавань», — прочитал Миша вслух цитату и задумался.
Директор тоже задумался.
— А если завод какой нам подвернется? Мы же не сможем разорваться… Зачем я только пошел в эту сферу… Что ни год, то лотерея, — продолжил директор свой монолог.
— «Самые сильные души временами поддаются унынию. Бывают минуты, когда и людям большого ума жизнь рисуется в самых мрачных красках», — снова выдал Михаил.
— Романов, что с тобой? — удивился гендир. — Философских щей объелся?
— Да какое там, — улыбнулся Миша. — Драйзера читаю, — показал он книгу.
— О, помню-помню, в институте обожал. Ловко ты оперируешь цитатами. А ну, давай еще.
— «Государство, разъедаемое коррупцией, становится нежизнеспособным. Ему грозит опасность рассыпаться при первом же серьезном испытании», — с радостью прочитал Миша.
— Не, это уже не то, но первые две прямо в точку. Молодец! — начальник пошел было прочь, но остановился. — Слушай. Раз ты у нас такой любитель литературы… Через месяц станок новый привезут, итальянский, нужен будет специалист. Не хочешь выучиться за счет конторы? Зарплата будет чуть выше, да и работа чище.
Миша согласился.
***
В офисе Олю все дальше относило волнами одиночества от буйков коллектива. Несколько раз она чуть не сорвалась. Язык горел от свежих сплетен, она как-то даже сигареты купила и уже направилась в курилку, но одернула себя и ушла прочь.
И вот что странно. Из всех столов в офисе ее стол новые клиенты выбирали всё чаще, словно она была маяком в затянутом черным маревом женском океане. Процент продаж медленно, но верно полз вверх. Вскоре один из клиентов признался:
— Только от вас не воняет сигаретами. Я когда после вашего офиса первый раз вышел, сразу на флюорографию записался. Вам бы личный кабинет, — подмигнул мужчина, заказавший у Оли сразу одиннадцать мероприятий.
Слова эти оказались пророческими. После двух месяцев повышенных показателей Оле действительно выделили скромный, но зато ее личный закуток, в который отправляли всех самых «горячих» клиентов.
***
— А чем это так вкусно пахнет? — спросил как-то Миша, зайдя на кухню. С момента отказа от курения прошло уже около полугода, и оба супруга с достоинством продержались этот срок.
— Тефтелями, — накрыла крышкой дымящую сковороду жена.
— Да нет, сладеньким чем-то, — принюхался Миша, — прям как будто снова май наступил.
— Ой, это духи, — повернулась к нему супруга. — Нравятся? Я их сама купила на те деньги, что ты мне на день рождения подарил.
— Ага, вкусные.
— Я так-то ими уже три месяца пользуюсь, — опомнилась вдруг Оля.
— Не знаю, я только сейчас почувствовал, — Миша подошел к жене и коснулся носом ее шеи.
— Всё, ладно, не смущай меня, — зарделась супруга и показала на стул: — Садись, кормить тебя буду.
Миша с радостью уселся за стол. Последнее время еда казалась уж больно вкусной, да и на кухне стало как-то светлее, что ли, хотелось здесь находиться чаще.
— Я тюль поменяла, а то прошлый весь серый стал от сигаретного дыма, даже стирка не помогала, — призналась Оля, продолжая хлопотать. — Давно хотела спросить: ты чувствуешь перемены после того, как курить бросил?
— Даже не знаю. Как-то не особо. Ну, может, денег стало чуточку больше, запахи ярче, одышка почти не мучает, но ничего кардинального.
— Вот и у меня так же, — призналась жена. — Но ты как будто стал ко мне внимательнее, да и на работе новые подружки появились из других офисов. Вместе чай ходим пить, безобидный бред обсуждаем и ржем на весь этаж. В общем, мне тоже стало чуточку легче.
— Здо́рово!
Наполнив тарелки, Оля разлила по кружкам чай и поставила на стол вазу с финиками.
— А конфеты? — Миша удивленно посмотрел на сморщенные плоды.
— Я тут подумала: нам надо выработать новую привычку. А то меня от сладкого уже в другую весовую категорию тянет, — сказала жена, усаживаясь напротив.
— Оля, без ножа режешь…
— Двадцать один день, Миш. А там проще будет. Привычка выработается.
— Хорошо, но можно я хотя бы последнюю конфетку съем?..
Александр Райн
​​😇АНГЕЛ
И ПРАЗДНИК
Маленький ангел бродил по свежевыпавшему снегу аккуратно рисуя на нем следами большого кота.
- Ну что ты там скоро? – поинтересовался его усатый друг, дергая хвостом. – а то сидеть на месте холодно.
- Еще немножко. – пообещал ангел. – вот только уши дорисую, представляешь, люди утром выглянут в окно, увидят там твой портрет, улыбнутся и ощутят, что праздник близко.
- Это ты хорошо придумал. – согласился кот начиная петь свою урчащую мелодию.
Ангел закончил уши и готовился ловко прыгнуть чтобы дорисовать глаза и усы. В этот момент дверь подъезда отворилась и из него вышел мальчик. Шапка надета криво. Шарф тащится по земле. Варежек нет.
Мальчик шмыгнул носом и потихоньку побрел по двору заглядывая под каждый куст.
- Разве дети в это время не должны спать? - удивился ангел приметив ребенка.
- Конечно должны. – согласился кот. – лежать под одеялом и видеть пятый сон.
- Тогда что же этот малыш делает на улице?
- А ты пойди и спроси. – посоветовал кот, ловя носом падающую снежинку.
- И пойду, - согласился ангел.
Не желая пугать ребенка, он быстро превратился в обычного мальчика и побежал по двору следом за малышом.
- Эй, привет! – крикнул он, забираясь на горку.
- Привет. – отозвался мальчик, дыша на замерзшие руки.
- А ты чего это без варежек? – спросил ангел.
Дома забыл, - признался малыш.
- И шарф не завязал. – напомнил ангел.
- Торопился очень. – признался мальчик.
- А куда? – ангел съехал с горки и с интересом уставился на ребенка.
- Тут такое дело я праздник ищу. – тихо произнес мальчик.
- Чего-чего? –удивился ангел. – праздник?
- Ну да. – закивал ребенок, - он мне очень нужен.
- А как же так вышло что ты его потерял? – полюбопытствовал ангел.
- Это не я, это мама. – пояснил ребенок. – мы сегодня ужинали вдвоем, пока папа на работе, а потом мама вдруг сказала ну вот новый год на носу, а праздника в доме нет. Я и подумал, что она его потеряла и пока мама не видела пошел искать.
- И маме не сказал, что ушел? – удивился ангел.
Мальчик помотал головой и заглянул под горку точно надеясь, что счастье спряталось там.
- А какой он праздник? - решил уточнить ангел.
- Не знаю, но он такой большой и теплый, и хороший, ну как праздник! –пояснил малыш.
-канал кажется я его видел! – обрадовался ангел. – идем, и они вместе побежали по двору туда где на теплом люке грелся рыжий кот.
- Вот подходит под описание, большой, теплый и хороший, а еще урчит песенки перед сном!
Малыш восхищено посмотрел на кота затем тихо подошел к нему и присев рядом спросил:
-Ты будешь моим праздником?
- Могу,- согласился кот и ловко залез к ребенку на руки.
Затем ангел проводил мальчика до подъезда, из которого как раз выскочила женщина. Такая красивая и грустная и шапка набок и варежек нет.
- Мама я нашел праздник! –закричал мальчик и кинулся к маме, а та крепко обняла и его и кота и сказал
-Ты, ты мой праздник, но кота мы тоже возьмем, нельзя же в новый год сидеть одному на улице.
Они все вместе ушли домой, наряжать елку, чтобы шарики блестели, и дом украшать котом и любовью.
На душе ангела было хорошо и здорово, и он поспешил дорисовать снежного кота чтоб, и все остальные жители домов с утра ощутили, что праздник на пороге.
©️ Юлия Гладкая