Я вам столько гадостей наговорила…

Оксана посмотрела на взрослую дочь, понимая, почему Таня с ней так поступает.
— Знаешь, Танюша, я тебе так скажу. Ты уже достаточно взрослый человек. У тебя скоро будет своя семья. Разбирайся со своей жизнью и дай мне построить свою.
Таня бросила злобный взгляд на маму:
— Ноги моей в твоем доме больше не будет!
Дочь громко хлопнула дверью и ушла. От обиды Оксана не смогла сдержать слезы. Как так получилось, что между ней и старшей дочерью образовалась пропасть непонимания и неприятия? Хотя еще несколько лет назад все было совсем по-другому…
* * *
Оксана родила Таню в восемнадцать лет, будучи студенткой первого курса аграрного университета. Отец — Антон, первая и тогда, казалось, единственная любовь со школы и всей жизни. Они встречались три года и были неразлучны. Беременность не планировали, но мыслей прервать ее ни у кого не возникло.
Оксана и Антон поженились. Родители с обеих сторон отнеслись с пониманием. Они поддержали молодых в стремлении создать семью и согласились оплачивать съемную квартиру.
После рождения Танюши мама Оксаны очень помогла с воспитанием. Сама Оксана продолжила учиться и даже смогла остаться на очном отделении, закрепив посещение занятий по индивидуальному графику. Три раза в неделю она оставляла дочку с мамой и мчалась в университет.
— Мамуль, спасибо тебе большое, — искренне улыбнулась Оксана, протягивая диплом. — Если бы не твоя помощь с Танюшей, мне не удалось бы закончить учебу.
— Ну, для этого и нужны мамы, — Ольга Петровна с нежностью посмотрела на дочь и внучку.
Оксана очень устала за последние два года. Дочка была капризной, плохо спала. Оксана валилась с ног от усталости, пытаясь совместить роль прилежной студентки, заботливой мамы и любящей жены.
Жизнь мужа Антона мало изменилась с рождением ребенка. Молодой папа возвращался с работы и благополучно садился перед телевизором. По выходным Антон уходил играть с друзьями в волейбол, что плавно перетекало в посиделки за бокалом пива.
Оксана определила дочку в детский сад и устроилась на работу агрономом в тепличный комплекс. А когда Тане исполнилось пять лет, Антон и Оксана развелись.
— Мама, не могу больше это терпеть, — со слезами жаловалась она матери. — Столько лет я ждала, что Антон повзрослеет, но этого человека невозможно исправить. Никогда не думала, что скажу это… но… — Оксана громко вздохнула и продолжила: — Я очень жалею, что вышла за него замуж. Правы те, кто говорят, что ранние браки не приводят ни к чему хорошему.
— Все проходит, и это пройдет. Поверь мне. У тебя есть главное, это твоя дочь. А мужчина… у тебя все впереди. Тебе двадцать три года, жизнь только начинается.
Оксана подняла заплаканные глаза и недоверчиво посмотрела на маму. Ей слабо верилось в эти слова. На душе было пусто…
Следующие десять лет жизни Оксаны прошли в одиночестве. Привлекательная, с точеной фигурой, умная, но она никак не могла устроить личную жизнь. Вокруг было множество мужчин, которые появлялись в жизни и стремительно исчезали из нее.
Как оказалось, немногие парни готовы взять ответственность не только за любимую женщину, но и за чужого ребенка. Едва узнав о дочери, мужчины уходили. В какой-то момент Оксана перестала надеяться на серьезные отношения, а тем более законный брак.
Свой тридцатипятилетний юбилей встретила в невеселом расположении духа.
— Мамуль, мне впервые страшно, — призналась она. — Ощущение, что жизнь проходит мимо, а я стою на обочине, просто наблюдая за этим.
Ольга Петровна удивленно посмотрела на Оксану.
— Куда подевался твой оптимизм? Неужели это говорит моя сильная и уверенная в себе дочь?
Оксана невесело улыбнулась.
— Ты подумай только. Танюше в следующем году исполнится восемнадцать, и она уедет учиться. А я останусь одна. Не очень радужная перспектива.
— А может, наоборот! Дочь, вдруг это начало новой жизни?
Оксана пожала плечами. Тогда она еще не знала, что мама окажется права на сто процентов.
* * *
Дмитрий ворвался в жизнь Оксаны, как ураган, причем в прямом смысле этого слова. Он врезался в ее автомобиль, спокойно стоящий на парковке. Дальше последовала тысяча извинений и просьба не вызывать сотрудников ГИБДД.
— Вы не переживайте, я все вам оплачу, — сказал Дима. — Мы обменяемся контактами. Вечером я приеду и отгоню ваше авто на покраску. Можете даже не сомневаться, ваш автомобиль будет как новенький.
Всегда не доверчивая и острожная Оксана все-таки согласилась на предложение виновника ДТП. Дима был настолько убедителен, вежлив, так располагал к себе, что сопротивляться этому обаянию не было никаких сил.
С того самого дня между Димой и Оксаной завязались отношения. Все произошло стремительно. Оксана совершенно потеряла голову.
Дима был серьезным и уверенным в себе. Работал в фирме по изготовлению пластиковых окон и дверей, неплохо зарабатывал. Он окружил Оксану такой любовью и заботой, что та утонула в новых отношениях.
Спустя два месяца пылких встреч Оксана решилась рассказать Диме о взрослой дочери. Он отреагировал спокойно и сказал, что его это совершенно не смущает.
В ответ Дмитрий ошарашил Оксану собственным признанием. Он оказался на десять лет младше Оксаны.
— Тебе двадцать пять лет? — в шоке воззрилась она на любимого. — Но ты выглядишь гораздо старше. Если бы я знала, то никогда бы…
— Вот и отличненько, что не знала, — расплылся в улыбке Дима. — Я выгляжу на десять лет старше, а ты на десять лет моложе. Поэтому мы ровесники, и это прекрасно.
Он схватил Оксану в объятия и поцеловал.
— Дима, это неправильно как-то, — неуверенно ответила Оксана. — Что люди скажут? Родители?
— Все будет хорошо. Возраст — это лишь цифры в документах. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой.
Оксана сильно растерялась. Не знала, как отреагируют родители и дочь на молодого избранника. Умом понимала, что десять лет — это большая разница в возрасте, но сердце говорило совершенно другое.
* * *
На следующий день она все рассказала родителям и Тане.
— Это твой выбор и твоя жизнь. Делай так, как подсказывает сердце, — поддержала дочь Ольга Петровна. — Мы с папой всегда на твоей стороне.
Оксана с любовью взглянула на маму, а потом перевела взгляд на Танюшу.
— Ну ты даешь! — сказала та недовольным тоном. — Ты бы еще с моим одноклассником замутила. Мама, ты взрослая тетенька, а все туда же… Может, еще и белое свадебное платье наденешь?
Внутри у Оксаны неприятно закололо. Она впервые слышала от дочери подобный тон и нелестные высказывания в свой адрес.
— Не смей так разговаривать с матерью, — резко сказала внучке Ольга Петровна. — Прежде чем говорить, нужно подумать, что и кому ты говоришь.
— Ну и пожалуйста, — Таня встала и направилась к выходу. — Я все равно через восемь месяцев уеду учиться, а вы делайте что хотите.
Оксана почувствовала, что на глазах выступили слезы.
— Как она может, мама? Я всю жизнь посвятила ей, — ее голос задрожал.
— Ты слишком много позволяла Тане, — ответила Ольга Петровна. — Вот она и выросла эгоисткой. Ничего, перебесится. Ты заслужила свою личную частичку счастья и совершенно неважно, кто он, и сколько ему лет.
Папа с мамой уехали, а Оксана еще долго сидела на кухне, уставившись в одну точку. Она даже не предполагала, что в соседней комнате единственная дочь уже строит планы по разрушению личной жизни мамы.
Спустя две недели Дима съехал съемной квартиры к Оксане и Тане. Оксана пока не решилась узаконить отношения и уговорила Диму просто пожить вместе.
Следующие полгода стали невероятно тяжелыми. Стоит отметить, что родители Дмитрия тоже были не в восторге от выбора сына. Открыто они это не выражали, но всем видом демонстрировали разочарование. Оксана это отчетливо понимала, хотя встречались они не более пяти раз.
Но самое ужасное творилось дома. Таню будто подменили. Она вела себя нагло и вызывающе, хотя раньше подобного поведения никогда себе не позволяла. Сквозь зубы разговаривала с Оксаной и игнорировала Диму.
— Таня, я отказываюсь тебя понимать! — однажды вознегодовала Оксана. — Ты мне за что-то мстишь? За что? Ты взрослый человек, через пару месяцев уедешь из дома и начнешь строить свою личную жизнь. При этом ты почему-то решила, что имеешь моральное право лишить меня счастья. Я не заслужила такого отношения, тем более от тебя.
Татьяна посмотрела на мать и хмыкнула.
— Вы меня раздражаете, — вдруг сказала она. — Он младше тебя, и это выглядит глупо. Нужно было найти сверстника, и, может быть, тогда я бы реагировала нормально.
— Отчасти я с тобой согласна, — ответила Оксана. — Но я не думала, что Дима младше меня, когда завязались отношения. А сейчас… я не вижу смысла об этом сожалеть.
Она замолчала, собираясь с мыслями:
— Танюша, я люблю тебя. Ты моя дочь. Но Дима стал для меня близким человеком, и я очень прошу тебя принять его. Сделай это, пожалуйста, ради меня.
После откровенного разговора с Таней обстановка немного разрядилась. Таня стала немного спокойнее, но, скорее, потому что поступила в ВУЗ и уже готовилась к отъезду в другой город на учебу.
Но спокойной жизни пришел конец, когда Оксана узнала, что ждет ребенка от Димы. Таня была в ярости. Она наговорила маме и Дмитрию огромную кучу оскорблений и уехала на учебу.
— Оксана, не нервничай, пожалуйста, тебе нельзя, — говорил Дмитрий, обнимая любимую. — Таня обязательно поймет, что ошибается, просто нужно время. Она не привыкла делить тебя с кем-то, отсюда и такое поведение. Сейчас поживет одна в чужом городе, и в голове сразу все станет на места.
Но все оказалось сложнее, нежели они предполагали.
Дима и Оксана расписались. Через семь месяцев родился сын Паша. Дима был заботливым мужем, который взял ответственность за жену и сына на себя. При этом, помогая содержать Таню, обучающуюся в другом городе. Оксана могла бы назвать себя абсолютно счастливым человеком, если бы не испорченные отношения с дочерью.
Таня по-прежнему отказывалась принимать действительность. Оксана редко созванивались с ней, и это заставляло ее бесконечно грустить — пусть Таня и вела себя скверно, Оксана ее все еще очень любила. Разговор с Таней состоял из односложных фраз, поддерживать беседу она очевидно не хотела, и ничего не клеилось.
Во время редких приездов домой Таня предпочитала жить у бабушки с дедушкой. Маленького Пашу вообще не замечала. В такой обстановке прошло два года.
* * *
Однажды субботним утром Оксана услышал звук открывающейся входной двери. Она вздрогнула. Дима и Паша еще спали.
Оксана тихо вышла в коридор. На пороге стояла Таня.
— Танюша, что ты здесь делаешь? Ты же должна быть в институте? — недоуменно воскликнула Оксана. — Что случилось?
Таня осела на пол и разрыдалась. Оксана подскочила и тряхнула дочь.
— Господи! Да что случилось?
— Мамочка, прости меня. Я такая глупая, — всхлипывала Таня. — Мне не к кому больше идти… Я беременна… уже четыре месяца… Хотела сделать аборт… но врачи сказали, что уже поздно… А он сказал, что ребенок ему не нужен, и это мои проблемы… Что мне теперь делать? Как я буду одна с ребенком?
Таня плакала навзрыд. Из спальни выскочил заспанный Дима и недоуменно окинул взглядом всю сцену.
Оксана быстро собралась с мыслями и обняла дочь.
— Танюша, ну что ты. Не плачь. Все будет хорошо, — ласково сказала она. — Я рядом.
— Я столько гадостей тебе наговорила. И Диму тоже обидела, и Пашу, — причитала Таня. — Я только теперь поняла, что у меня никого нет, кроме вас и дедушки с бабушкой.
Оксана не могла сдерживать слезы и тоже расплакалась. Они обе сидели в коридоре на полу и рыдали.
— Так, девочки, — послышался голос Дмитрия, — не хочу мешать, но боюсь, что вы сейчас соседей снизу слезами зальете. Обе встали и марш в ванну умываться, а потом на кухню завтракать. А то Пашку испугаете.
Мама с дочерью переглянулись. Потом послушно встали и пошли умываться. Оксана обернулась и с благодарностью посмотрела на мужа. Дима понял любимую без слов и, улыбнувшись, отправился на кухню готовить завтрак, а Таня, прижимаясь к матери, с благодарностью подумала: как же она ошибалась насчет них обоих, и как же хорошо, что теперь все можно исправить!
Автор: Анна Иванова
- Мама, сколько можно ... жрать?
- Не жрать ,а кушать.
- Нет, мама...жрать. Когда это уже пятый день... не просыхая, то это жрать..не иначе.
- Не просыхая - это пить.
- Лучше бы он пил....
- Здрасте! Пить- это пагубная привычка. Ты шо ,хочешь мужу плохого?
- Мама! Но пить....это открыл- налил- и выпил. А жрать! Это ж надо приготовить. И лишь бы шо...он не ест.
- Так он и лишь бы шо...не пьёт.
- Как его перевести на более бюджетный вариант проживания?
- Лара, тока один выход есть. Только один.
- Мама, я боюсь спросить...шо так кардинально?
- Та не...шо ты. Я не про то, я про другое. Ты должна быть готова на крайние меры!
- Мама, я из крайних знаю только одно....криминальное.
- Даже не думай в ту сторону.
- Ойц, та не говорите загадками.
- Лара, мужчина заедает и запивает только...недостаток секса. Однозначно. Надо его... сначала заманить, потом удивить, а потом обессилить. Тогда он и кушать много не сможет. Ты готова?
- Как пионЭр!
- Так...значит берём ножку...
- Какую? Левую или правую?
- Куриную! Вкусно пахнущую. Берем и делаем несколько махательных движений перед его носом и потихонечку идём в направлении спальни....оглядываешься ,вдруг сорвётся с ...запаха...Доводишь его в спальню и закрываешь дверь на ключ.
- Внутри или снаружи?
- Шо внутри , а шо снаружи?
- Ну..я снаружи, а он внутри или наоборот?
- Лара, блин. Ножка куриная снаружи, а вы с Додиком внутри. У кого будет секс? У тебя с Додиком или у Додика с куриной ножкой?
- Ааа, понятно. А может ему ножку дать съесть сначала ?
- Здрасте! Чья ножка вкуснее, твоя или курицы?
- Я думаю, шо ...курицы.
- Вот! Мужчину на секс нужно брать...голодным. Сытый мужчина...ленивый.
- А голодный?
- А голодный- опасный.
- Так когда его заманивать?
- Нужно найти момент.....недоперепоя и недопережора. А это уже.... искусство.
©️М.Гарник 2025
Луна и небо на двоих
Луна, заглянувшая в окно больничной палаты, высветила старика, сидевшего на кровати свесив ноги на пол.
Его худые лодыжки как то нелепо, по детски что ли, выглядывали из широких штанин больничной пижамы.
Седые без залысин волосы, зачесанные аккуратно назад, открывали высокий лоб, указывающий на упрямый характер его владельца.
Cеть морщин вокруг глаз, которые светились добротой и пониманием не отпугивала, а даже вызывала какое - то притяжение к нему. С ним хотелось поговорить, выслушать, зная наперед о интересных событиях, как из его жизни, так и вообще из жизни.
Так бывает: увидишь человека и чувствуешь, что в нем есть что-то этакое о котором ты бы хотел услышать зная, что поймешь его и прочувствуешь.
Бывает такое чувство к человеку, даже к незнакомому раньше, и в этом случае это притяжение чувствуется более острее.
Ивану Петровичу, так звали этого старика, не спалось. Нет, у него ничего не болело: ни шов после операции, ни внутри, где там что-то отрезали и удалили.
А на душе было не спокойно, как бы было предчувствие какое -то, да еще этот сон такой непонятный. В нем он вытаскивал мальца из поглощающей его грязи, наподобие болота. Изрядно измазавшись и намаявшись сам, он таки вытащил испуганного пацаненка. На этом сон резко оборвался, не досказав дальнейших последствий.
- И приснится же такое... старому дураку... думай теперь, да гадай к чему все это...- проговорив вслух, Иван Петрович встал с кровати и сунув ноги в тапки, подошел к окну.
Утро еще почивало на своем небесном ложе и ночь, ни чуть не смущаясь, наслаждалась остатками своего времени. Луна, прогулявшая всю ночь по небу, не выглядела усталой, а даже по озорному мигнула старику.
- Ну, ну... заигрывай...ишь ты, какая...- прищурив в улыбке глаза, он шутя погрозил ей пальцем.
Окно открывало вид на близлежащую улицу, живущую круглосуточно своей жизнью . C вечера переставали звенеть трамваи и щелкать по проводам троллейбусы, но авто сновали по улице и в ночное время. Пусть и не так часто, как днем, но все же улица жила не замирая на передых...
- Вот так и живем... снуем по жизни, не сильно заботясь о происходящем...а потом клюет петух жареный в одно место...да часто поздновато бывает.- Иван Петрович был один в двухместной палате и поэтому, не боясь кого разбудить, разговаривал вслух.
- И я не исключение...тоже не мало нагородил в своей жизни...особенно по молоду...горячий был, спесивый... слова против не скажи... уж думал и не остыну никогда.... а оно видишь как провернулось все...
Отслужив в морфлоте, явился он домой бравым парнем. Сколько же девчат сохло по нему, не давали прохода в прямом смысле.
Рослый блондин с голубыми глазами - сам себе нравился, не только девчатам. Вспомнив это с улыбкой, отдающей сейчас немного горечью, Иван Петрович продолжил свои мысли и воспоминания.
Он не считал себя бабником и в его планы не входило испортить жизнь какой девчонке или еще хуже, заиметь внебрачного ребенка.
Много красивых и статных видел он в своей жизни, но не они зацепили ему в душу, а совсем другая, да так, что дышать становилось нечем, когда видел ее.
Маленькая, худенькая, вроде ничего заметного на первый взгляд, но это только на первый, а присмотревшись повнимательней Иван понял, что пропал.
У Валюшки были русые волосы, заплетенные всегда в косу и большие глаза, голубые, как у него, заглянув в которые хотелось в них утонуть.
Но не сразу Валюшка приняла его ухаживание, ему даже пришлось пересмотреть свои взгляды на жизнь.
Озорной через чур был, редкая драка обходилась без его участия, а тут бац... и ультиматум. Или - или, пришлось выбирать.
Хорошей она была женой и матерью сыну хорошей. Были случаи срывов у него, нет, тут речи не про измену , а так бывало задурит: то на работе попытается искать правду, то молодость вспомнит, подерется с кем.
Дома ни- ни... он ее не обижал, любил засыпать у нее на коленях, и чтобы она ему волосы гладила.
Иван Петрович резко отпрянув от подоконника, повернулся к окну спиной, пряча от Луны набежавшие слезы. Захворала Валюшка внезапно, похудела быстро, а ослабев слегла совсем, мыканья по врачам, ничего путнего не дали.
Он до мелочей помнит тот вечер, да и не забыть ему его никогда. Придя с работы он обратил внимание на Валюшкино изменившееся лицо: порозовевшие щеки, появившийся блеск в глазах, даже веселость какую - то.
- Ваня, ты представляешь, мне сегодня намного лучше...не болит ничего...я думаю, что болезнь проходит и теперь все у нас будет хорошо...
У него тогда гора с плеч свалилась и усталость, день был трудный, как рукой сняло. За ужином шутили, строили планы, о сыне говорили, как- никак семнадцатый парню пошел.
Ночью прижимаясь к нему разгоряченным своим тельцем, она искренне отвечала на его поцелуи и впервые за последнее время он уснул умиротворенным и счастливым.
Проснулся он под утро и замер от нехорошего предчувствия. Валюшкина рука, обнимавшая его всю ночь, показалась ему неимоверно тяжелой. Повернув к ней голову, он натолкнулся на немигающий ее взгляд и какую - то виноватую что ли, робкую улыбку............
В тот день весь мир перевернулся у него с ног на голову и если бы не сын, кто знает кем бы был он сейчас и где бы был , если бы еще был.
Больше он себя семейными узами не связывал, отлучался вечерами на часок или другой, но домой не привел ни разу ни одной женщины.
Сын вырос, женился, два внука у него, скучать не дают, только успевай отвечать на их вопросы. Так то все у него хорошо, но бывает за шкребет у него на душе, что завыл бы громче стаи волков, да понимал он, что этим не вернуть Валюшку, не вернуть.
Иван Петрович за воспоминаниями не заметил, как с небосвода исчезла погрустневшая Луна, и как наступил очередной день, стреляющий по земле солнечными лучами, как Амур своими стрелами.
Дверь в палату скрипнув, впустила санитарку и Иван Петрович поспешно, будто был пойман на чем - то запрещающем, поспешил к своей кровати.
- Ну все, Петрович... радуйся...закончилось твое одиночество... сейчас мальчонку прикатят...глядишь и веселее тебе будет...- затараторила санитарка, готовя постель новому пациенту.
- А что так, а... Макаровна...взрослых не нашлось, край мальчонку... что с ним...- забеспокоился он.
- Да слыхала, что аппендицит у него тяжелый был...но вроде все обошлось...врачи у нас не какие - нибудь...знают свое дело.- и взбив подушку присела на край постели.
- Да жалко мне его...малой еще...лет пять, не больше... да еще и из детдома ... ни папки, ни мамки...вот горе то какое...- продолжила Макаровна поспешно вытерев, краем своей косынки, повлажневшие глаза.
- Да...дела... говорят, что в войну детдомов меньше было, чем сейчас...вот горесть то какая.- заволновался от таких вестей Иван Петрович.
- Ты уж тут за ним пригляди маленько... а я смену сдам, схожу куплю ему сладостей всяких...небось не часто он их видел.
- А как же... а как же... ты даже не сомневайся и не траться понапрасну... у меня их полная тумбочка...нанесли мои...будто я тут только и знаю, что ем, да ем...- с укором посмотрел на нее Иван Петрович .
- Да ладно тебе...не серчай... я просто так сказала... все...пошла я...жди, после обхода прикатят...- и похлопав его по плечу дружественным жестом, вышла из палаты.
Иван Петрович, испытывая волнение по поводу новостей, подоткнул повыше подушку и лег в ожидании мальчонки.
Сквозь дрему, задремал таки, он услышал скрип отворяемой двери. В палату зашел санитар, осторожно прижимая к груди, худенькое тельце мальчика.
- Ну вот, Женя... все и закончилось...больше у тебя в боку болеть не будет... и посмотрев на Ивана Петровича, добавил - Вы уж тут присмотрите за ним... не посчитайте это в тягость...не стал каталкой пугать, принес вот на руках...
- Ну что вы... что вы... какая тягость... это будет в радость...а то один, да один...- засуетился он, садясь на кровати.
- А ты, Женя, не бойся этого дедушку... он хороший... и если там, что тебе нужно будет, говори ему, а он уж придумает то, что надо... хорошо? - и положив его на кровать, заботливо прикрыл одеялом.
- Хорошо... - голос мальчонки прозвучал так тихо, что Иван Петровил даже подумал, как бы он не расплакался. Но мальчик лежал тихо, спокойно принимая случившееся с ним.
- Ну давай знакомиться... как тебя зовут?...- Иван Петрович ожидая ответа, присел на край его кровати.
- Женька... и мне уже шестой год... я скоро совсем вырасту...- сообщил он ему доверительно.
- А я...ну просто дедушка...и мы с тобой подружимся... так ведь... - нагнувшись к нему, он провел рукой по его волосам.
- Чей дедушка...мой...- этот вопрос прозвучал так быстро и неожиданно, что Иван Петрович растерялся.
Он не знал, что сказать мальчику, не знал как уйти от этого вопроса, но встретившись с ним взглядом, увидел такое желание, осветленное нахлынувшей радости... Ну не смог он по другому ответить...не смог.
- Конечно твой, а чей же еще...давай поспи...быстрее выздоровеешь...и мы будем вдвоем смотреть на небо и Луну в окошко...лады?
- Я поспу...и будем смотреть в окошко...- смешно ответив, он и вправду погрузился в сон.
Мальчишка спал, а Иван Петрович все сидел на его кровати, не в силах встать и дойти до своей. Занемела левая нога, потянуло спину, а он все сидел и сидел, разглядывая его личико.
Светловолосый, худощавое тельце: возможно генетика такая, а может недоедал в детдоме. Там ведь как, не медом намазано, вон на бледном лобике как синюшная жилка бьется.
Маленький, худенький, а ты смотри - ка, не слабак, слез не показал, мои бы наверное плакали, окажись в его возрасте в больнице, да еще с незнакомым дедом.
И главное, где и кто они, его родители.
Погибли ли, ведь всякое бывает, или бросили. И что хуже, не поймешь, вот ведь как. Надо будет у Макаровны завтра попытать, должна ведь хоть что-то о нем слышать.
Ладно, утро вечера говорят, мудренее, иди и ты, дед, спать.- усмехнувшись своим мыслям, Иван Петрович встал и прихрамывая на затекшую ногу, дошел до своего лежбища.
Проворочавшись заполночь, Иван Петрович, смог уснуть только под утро.
Много дум он передумал за время бессонницы, вспомнил про неясный сон, про спасение мальчугана, который был очень похож на этого, детдомовского. Надо же такому присниться. Интересно, к чему это он.
Сны зачастую бывают вещими, он знал об этом: были у него такие и не один раз, где все приснившееся сбывалось независимо, хорошее снилось или плохое.
День для Ивана Петровича, прошел насыщенно и совсем не скучно, не так, как прежние, чему он был несказанно рад.
Мальчуган оказался разговорчивым, но не балаболкой, который быстро надоедает своими вопросами. Все у него было в меру: таблетки пил не прекословя, в обеденный сон уснул сразу, как по мановению волшебной палочки.
Наверное сказывалась детдомовская строгость, это тебе не дома, где можно проявить свое не хочу и не буду.
Иван Петрович дождавшись смены Макаровны, удовлетворил таки свое любопытство. Кто - кто, а Макаровна невесть откуда, всегда первой узнавала все новости. Подбросили его на порог детдома, совсем маленьким, орущим, и главное, без сопровождающей записки.
Там ему, наобум, определили день рождение, назвали Женькой, по фамилии - Новосельцев. Никто его никогда не искал, и не интересовался, будто появился человечек, и тут же пропал бесследно. "Как же так можно...ну как."..- Иван Петрович не находил ответа на этот коротенький , мучивший его, вопрос...Как же так...Ну как...
- Деда, когда Луну и небо смотреть будем ...ты же говорил. что будем...- на него вопрошающе смотрели, серьезные глаза Женьки.
- Вот ты Женька - жменька... запомнил постреленок... раз говорил, значит будем...Ночи сейчас лунные, осенью рано темнеет... как что, так и посмотрим...- заверил он мальчонку и провел рукой по голове, приглаживая его белесые вихри.
Вечером, он долго разговаривал с позвонившим ему сыном, договорившись с ним не приходить к нему, не решив и не обдумав, одного важного вопроса.
А чуть позже, когда Луна заглянула к ним в окно, он закутал Женьку, чтобы не простыл от окна и усадил на подоконник, придерживая на нем одеяло.
- Ну вот...смотри теперь...видишь какая светлая Луна... она такая светлая потому, что улыбается тебе, и хочет что-то по секрету сказать...- как ни сдерживался Иван Петрович, а задрожавший голос подвел его так, что пришлось кашлянуть, выравнивая свое дыхание.
- Мне... по секрету...Луна умеет говорить? ...- Женька даже притих под одеялом, ожидая ответа.
- Ну ты еще маленький, не поймешь, что она говорит... а я переведу тебе...тут такое Женька - жменька дело...ну короче... папка с мамкой тебя нашли... и два брата еще в придачу... искали...искали...и вот нашли...такие вот дела.. ек -
макарек....понимаешь... - душа Ивана Петровича, зашлась в порыве нежности к этому мальцу, не видавшему еще путем, ни ласки, ни нежности и он, пряча повлажневшие враз глаза, крепко прижал новоиспеченного внука к себе.............................
А за окном и впрямь посветлело: будто бы день, минуя ночь, входил в свои права. А это Луна, радуясь только что услышанному и увиденному, делилась этим с небом, освещая впереди безоблачное детство и ярко насыщенную жизнь маленького Женьки - жменьки... маленького Евгения, но уже с другой, как у родителей, братьев и деда, фамилией.... Такие вот дела...Прекрасные дела..........
©️ Copyright: Марина Каменская-77, 2020
Свидетельство о публикации №220111501332
Он знал
Дарья вышла замуж не по любви, а по указу родителей.
Сосватал её Архип, кузнец с соседней деревни. Мужик он был работящий и серьёзный, поэтому когда приехал свататься родители Дарьи нисколько не сомневались и отдали дочь замуж без малейшего сомнения.
Иметь в зятьях такого человека означало- не знать нужды.
Они знали, что за таким мужем Даша будет как за каменной стеной.
На тот момент Даше было 19, а вот муж был старше её на десять лет.
Когда Даша в первый раз увидела то, чему стала хозяйкой, она обомлела.
По сравнению с родительской, усадьба Архипа была просто огромной.
Архип был мужик хозяйственный, да и работа кузнеца в селе была востребованной и очень хорошо оплачивалась, а кузнец Архип был от Бога.
Первое время Даша побаивалась мужа.
Архип видя это, берёг молодую жену и относился к ней очень внимательно и бережно.
Его отношение к Даше принесло свои плоды и совсем скоро она поняла, что любит своего мужа.
Жили они душа в душу.
Даша привыкла управлять хозяйством, вела его аккуратно и держала всё в полном порядке, а Архип со своей стороны только преумножал их достаток.
Так они прожили два года и всё бы хорошо, но вот никак не получалось у них с наследником.
Архип ничего не говорил Даше, но она знала, что он очень хочет сына.
Если Архип молчал, то мать Даши совсем заклевала дочь.
- Вот бросит тебя Архип, узнаешь тогда! Кому ты нужна то будешь? Уж можно было двоих родить, а ты всё одного не можешь! Да зачем ему жена такая! Иди говорю к Лючихе, она не одной бабе помогла, а не пойдёшь так пеняй на себя!
Лючиха была деревенской ведьмой.
Жила она на краю деревни. Люди её откровенно боялись, а она словно упивалась их страхом. Смотрела на всех исподлобья и улыбалась злой беззубой улыбкой.
Особенно боялись Лючиху молоденькие девушки, но и им порой приходилось обращаться к Лючихе.
Ну, а что поделать дело-то молодое.
Какой девице парня приворожить надо, а какой и грех скрыть. Вот в таких случаях и приходилось идти к ведьме.
Даша боялась Лючиху до смерти и до последнего сопротивлялась воле матери, но дитя всё не было, а Архип стал странно поглядывать.
По крайней мере Даше, запуганной матерью, так казалось.
И Даша решилась.
Шла пора сенокоса, а в эту пору мужики в деревне словно вымерали. Все были на полях.
Архип от мужиков никогда не отставал и в это время года его дома было не сыскать.
Вот в такую ночь и пошла Даша к Лючихе.
Взяла для ведьмы гостинцы, без этого никак нельзя было и пошла на окраину к дому Лючихи.
Та встретила Дашу недобро. Да так глянула на неё, что у той от страха чуть не отказали ноги , а ещё она словно онемела.
- Чаво надо?
Лючиха пристально смотрела на Дашу, а та от страха не могла и слова вымолвить.
- Чаво молчишь? Али язык проглотила? Мне тут молчать с тобой некогда. Либо говори с чем пришла, либо иди вон!
Даша решилась. Она знала, что если сейчас уйдёт, то больше никогда не сможет вернуться.
- Вот бабушка, я Вам тут гостинчик .
Лючиха забрала протянутый узелок, а Даша немного осмелившись продолжила.
- У меня бабушка такое дело... В общем замужем я уж как два года, а деток всё нет.
Лючиха отложила узелок и впритык подошла к Даше.
Ту обуял настоящий, неподдельный страх.
Старуха усмехнулась, протянула морщинистую руку и положила её на живот Даши.
Немного постояв покачиваясь из стороны в сторону, она резко убрала руку и отправилась в угол избы.
Даша не видела старуху, лишь свет свечи туско поблёскивал из угла.
Через некоторое время Лючиха вышла и протянула Даше какой-то пузырёк.
- Пей!
Даша протянула руку, взяла пузырёк, но пить опасалась.
- Пей говорю!
Лючиха почти кричала.
Даша посмотрела на старуху. При свете свечи, которую старуха держала в руке, она выглядела ещё зловещее.
Даша зажмурилась и выпила содержимое пузырька. Это было что-то терпкое и очень горькое.
Лючиха молча наблюдала за Дашей, а потом резко протянула руку и снова положила её на живот Даши.
Покачиваясь из стороны в сторону она простояла так некоторое время. При этом Лючиха издавала какие-то странные, нечеловеческие звуки.
Через некоторое время старуха убрала руку и торжествующе сказала.
- Так я и думала! Пустая ты! Никогда в твоём чреве не зародиться жизнь! Пустая, ясно! Ни чем тебе не помочь, хоть полцарства отдай.
Даша слушала слова старухи как во сне.
Она и не поняла как оказалась на берегу реки. В голове стучали слова старухи.
- Пустая! Пустая! Пустая!
- Всё закончилась жизнь, - думала Дарья, - Ну зачем я ему нужна такая! Пустая! Ему наследник нужен, а я, что? Ничего не могу я ему дать! Пустая.
Дарья подошла к самому берегу и только тут услышала тихий плач.
Она обернулась и увидела девушку, которая пряталась в ближайших кустах.
Девушка испуганно смотрела на Дашу и всхлипывала.
- Ты кто?
- Анисья.
- А, что ты здесь делаешь в такую пору и почему одна.
Девушка замолчала, а потом вдруг закрыв лицо руками, тихонько заплакала.
- Ну чего ты, не плачь. Расскажи, что случилось-то, глядишь и легче станет, а в душе всё держать себе дороже. Уж я то знаю о чём говорю.
И Анисья рассказала.
Она сирота. Живёт у родственников которые приютили её из жалости.
Полюбился Анисьи парень. Ну и случилась у них любовь.
Только обманул он её, а она оказалась беременна. Теперь, что делать она не знала.
Знала лишь одно, родственники узнают, из дома выгонят. Им лишний рот не к чему, а ей деваться не куда. Разве, что в омут с головой. Больше выхода у неё нет.
Даша обняла Анисью и с горечью подумала.
- Я от бездетности в омут, а тут от того, что дитё дано. Каждому своё.
И тут её осенило.
Через минуту она взахлёб рассказывала Анисьи свой план.
Следующая неделя была суматошной. Даше нужно было очень много сделать для осуществления своего безумного плана, но она шла к его исполнению чётко и не разу не пожалела о задуманном.
Вскоре Даша сообщила Архипу, что скоро они станут родителями.
Архип был безумно рад и ещё больше стал оберегать жену.
Прошло несколько месяцев.
Даша переживала всё больше и больше. Она носила широкие сарафаны и не подпускала мужа к себе
Вскоре Даша сказала мужу, что поедет к матери. Мол боюсь, а мать в деревне первая повитуха, да и о беременности знает всё.
Даша боялась, что муж не согласиться, но к её удивлению Архип согласился с её доводами довольно легко и на следующий день Даша уехала к матери.
Мать её была в курсе плана дочери и обещала во всём помогать ей.
За то время пока Даша была у матери, Архип приезжал всего несколько раз.
Даша сказывалась слабой и встречала мужа в кровати. Было видно, что Архип переживает за молодую жену и беспокоиться за неё.
До положенного срока Даша прожила у матери, а в срок родился крепкий мальчуган.
Да только родила его не Даша, а Анисья.
Та тоже всё это время жила у матери Даши.
Анисья родила, получила причитаемое ей вознаграждение и отбыла восвояси.
Куда и зачем никто не спрашивал.
Молились лишь о том, чтобы подальше и чтобы никогда не возвращалась.
Вскоре Даша вернулась домой с сыном.
Архип, как увидел наследника, так и полюбил его сразу. Всей своей большой душой.
Годы шли, Матвей- так назвал сына Архип, рос здоровым и активным ребёнком.
Родители Матвейку очень любили, лишь Даша иногда пристально вглядывалась в сына, пытаясь найти в нём чужие черты и откровенно опасаясь этого.
К её счастью Матвей рос чернявым и кареглазым, как и его отец.
Даша успокоилась и стала жить не оглядываясь по сторонам.
Матвею стукнуло пять.
В один из дней Даша управлялась по хозяйству.
Вышла она из курятника в руках была большая миска полная яиц, да только донести её до дома Маша не смогла.
Миска выпала у неё из рук как только то увидела своего сына. Матвей стоял у калитки и разговаривал с женщиной.
Той женщиной была Анисья.
Страх сковал сердце Даши.
Что здесь нужно Анисье? Зачем она здесь появилась? Зачем говорит с её сыном?
Пока Даша бежала до калитки она задала себе тысячу вопросов и ни на один из них не нашла ответа.
Ответ ей дала сама Анисья.
- Ну здравствуй Даша.
- И тебе не хворать, Анисья. Зачем пришла?
- А пришла я Даша, чтобы на сына посмотреть и себя показать.
- А где же ты здесь сына увидела? Здесь только наш сын есть. Твои дети здесь откуда?
- Ты Дашка прекрасно знаешь откуда. Да только я не за этим пришла. Дело у меня к тебе есть.
- Какие у нас с тобой Анисья могут быть общие дела?
Анисья как-то сникла и закрыв лицо руками разрыдалась.
Даша стояла, смотрела на неё и не знала, что ей делать.
В конце-концов она решилась.
Взяла плачущую женщину за руку завела во двор и посадила на скамью.
Сама метнулась к колодцу и набрала холодной, колодезной воды.
- На Анисья, попей. Вода у нас чудодейственная, все хвори да болезни снимает. Глядишь и тебе поможет.
Конечно же вода была самая обычная и Дарья прекрасно об этом знала. Просто-напросто она не знала как успокоить плачущую женщину и говорила всё, что придёт в голову.
Сама же краем глаза наблюдала за сыном и девушкой, которая жила у них и помогала ей по хозяйству.
Она была какой-то дальней родственницей Архипа и недавно стала круглой сиротой.
Архип пожалел девушку и взял её к ним в дом.
Даша была совсем не против. Одной ей было трудно управляться с хозяйством и сыном одновременно.
Сейчас Алёна, так звали сироту, играла с Матвеем во дворе.
Даша жестом попросила её зайти с ребёнком в дом, ей всё думалось, что Анисья пришла за сыном.
Та, попила воды и понемногу стала успокаиваться.
- Вода говоришь у тебя волшебная? Ну-ну.
- Да это я так. Ты вот, что Анисья. Говори зачем пришла и уходи. Скоро вернётся Архип, не хочу чтобы он тебя видел.
- Да и мне не очень хочется с ним встречаться. Говорят он у тебя мужик лютый?
- Когда к нему хорошо и он хорошо.
- И то ладно. Я Даша знаешь зачем пришла, - Анисья ненадолго замолчала как будто не зная как всё же сказать то зачем пришла, но всё же решилась и продолжила, - Жизнь моя Даша, только-только устроилась. Встретила я недавно хорошего человека и предложил он стать для него женой.
Анисья снова замолчала.
- Так, что же ты задумалась? Заходи в его дом хозяйкой, раз говоришь человек хороший.
- Я бы Даша с превеликой радостью, но не могу.
- А, что так?
- Беременная я, Даша. Да только отец не он. Он им никак быть не может, понимаешь? Если узнает, бросит и тогда-то уж я точно сгину.
Даша опешила.
В её голове не укладывалось как можно быть такой беспечной, а проще говоря безголовой.
- А от меня ,что ты хочешь? Я тут при чём? Я тебе не мать и даже не родственница. Зачем ты ко мне пришла?
- Я знаешь, что подумала Даша, а может ты и второго ребёночка заберёшь? Я для своего суженного что-нибудь придумаю, а ты как тогда. Ведь чай не чужой он тебе будет, родной брат или сестра сыну твоему.
Даша смотрела на Анисью и не понимала, зачем Анисья всё это говорит? Она, что совсем с ума сошла если думает, что Даша во второй раз пойдёт на это.
Да её до сих пор трясло от мысли, что Архип узнает правду, а тут она предлагает ей такое!
- Ну вот, что Анисья, уходи. Уходи и больше ни когда не приходи сюда. Никогда!
- Даша!
- Уходи, Анисья! Слышишь меня, уходи!
Анисья встала со скамьи и ещё раз посмотрела на Дашу, но видя как у той горят глаза от негодования и злости, поплелась к воротам.
Как только Анисья вышла со двора, Даша подбежала к воротам и заперла их на засов.
Она даже не взглянула куда пошла Анисья, ей было всё равно.
Лишь бы подальше от них.
Лишь бы никогда её больше не видеть.
К тому времени когда домой пришёл Архип, Даша не успокоилась.
Внешне она была совершенно спокойна, но вот в душе её бушевала буря.
Каждый вечер с тех пор как у Даши появился сын, она сама укладывала его спать.
Качала люльку и напевала колыбельные, а потом долго смотрела на сына и благодарила Бога за то, что он дал ей этого малыша.
Бога и... Анисью.
Сегодняшний день не был исключением разве, что после того как сын уснул Даша заплакала.
Она плакала долго и беззвучно.
Слёзы текли по её щекам, а она словно не замечала их.
Даша сидела так пока не начало светать. В эту ночь она не уснула ни на одну минуту.
Когда Архип пришёл завтракать, он увидел жену как обычно хлопотавшую у печи, но вот её лицо было совсем не таким как раньше. Даша была сосредоточена и задумчива.
Позавтракав, Архип ушёл по своим делам, а Даша целый день была сама не своя.
На вопросы отвечала невпопад, не сделала и половины того, что задумывалось, да и вообще сегодня всё валилось у неё из рук.
Архип вернулся поздно.
Жену он застал в кухне. Она сидела за столом и была более чем напряжена.
- Собирай ужин, жена. Устал сил нет.
- Подожди, Архип. Сядь. Мне с тобой поговорить надо.
Архип в недоумении посмотрел на жену.
- Что же такое важное, что обождать нельзя? Вроде всё, что у меня в хозяйстве, да в хате происходит я знаю.
Даша посмотрела на мужа и сказала
- Нет Архип, не всё.
И Даша стала рассказывать.
Всё подробно.
Про неё, про Лючиху, про Анисью, про Матвейку...
Даша рассказала Архипу всё.
Всё время пока жена говорила, Архип молча смотрел на жену и молчал.
Даша закончила свой рассказ и теперь не знала, что ей ждать.
Она была готова ко всему. Даже к тому, что Архип с позором выгонит её из дома.
Молчание затянулось.
- Что ж ты молчишь то Архип? Скажи уж, что-нибудь. Я любое твоё решение приму. Знаю, что виновата, но.... Знаешь, Архип я не о чём не жалею и Матвея как родного люблю. Да впрочем почему как. Он для меня, что ни на есть самый родной!
Архип пристально посмотрел на жену.
- Он не только тебе сын родной, но и мне тоже и ещё Даша... Я ведь не зря сказал, что знаю всё, что происходит у меня в хате.
Архип немного помолчал, а потом продолжил.
- Ты Даша завтра эту самую Анисью найди. Дитё не виновато, что мать такая бестолковая. Пусть до родов у нас живёт, а потом идёт восвояси и никогда не возвращается. Ну, а мы. Мы воспитаем. Где один, там и двое.
Даша опешила.
До её сознания с трудом доходили слова Архипа.
Получалось, что Архип всё знал!
Знал с самого начала!
Всё это время Даша ходила с огромным грузом на душе и боялась поделиться с мужем, а он оказался вот каким.
Самым лучшим на свете!
Наверное только теперь Даша поняла, какая душа у её мужа.
Чистая и открытая.
Прошло почти два года.
Даша стояла на крыльце своего дома и наблюдала за мужем и сыном.
Архип, что-то чинил. Матвейка старался помочь отцу, тот как раз что-то ему объяснял, а сын стоял рядом и слушал совсем как взрослый.
Из дома послышался плач и Даша поспешила зайти внутрь.
Проснулась маленькая Марьяна.
Даша взяла дочку на руки и стала убаюкивать.
На руках у мамы Марьяша снова уснула, а Даша положив её в люльку, посмотрела на икону и перекрестилась. Она была благодарна Богу за свою семью, за своих самых дорогих и любимым людей.
А ещё она снова вспомнила Анисью и помолилась за неё.
Даша вновь и вновь благодарила эту женщину, которая дала ей самое дорогое в жизни и принесла в их дом такое огромное счастье.
Счастье которого им так не хватало и которое сейчас у них было в избытке.
Диана Ди
НЕ МНЕ ЕГО СУДИТЬ
Я с десяти лет ненавидела своего отца. И мою тетю Наташу, к которой он ушел, бросив меня и мою маму. Но я не за это их ненавижу.
Когда мне было десять лет, моя мама ждала второго ребенка. Как показало УЗИ – мальчика. Родители мои были счастливы. Папа от того, что у него будет сын, а мама от того, что счастлив папа.
Я, конечно, больше хотела сестренку, но и братику была рада, очень уж мне поводиться с малышом хотелось. Я его тогда представляла большой живой куклой. У моей подружки Маринки была маленькая сестренка, так Маринка ей даже сама памперсы меняла.
Папа мой в то время ездил по вахте на Север, по месяцу. Мама работала у местного фермера бухгалтером. Мы жили в небольшом поселке, с работой там всегда была проблема, так что мама держалась за свое место, все ж в тепле, да и оплачивали неплохо. Как в декрет ушла, все переживала, что подсидят ее, не дождутся, когда она выйдет. Но перед самыми родами мама забыла и про работу, и про нас с папой, она почему-то стала молчаливая и хмурая.
Когда папа в очередной раз уезжал на вахту, мама сказала ему, что по срокам ей рожать через неделю, врач сказала, что с ребенком есть небольшие проблемы, поэтому она поедет рожать в краевую больницу. Папа встревожился, хотел взять отпуск за свой счет, но мама категорически была против, сказала, что сама прекрасно справится, а он пусть едет деньги зарабатывать, они им очень пригодятся, семья-то теперь будет больше.
Папа тогда нехотя согласился, помню, мне, как настоящей хозяйке, наказал маме во всем помогать, а я и рада, что со мной, как со взрослой. Уехал он, а через шесть дней и мама поехала в больницу, в краевой центр. Это в ста пятидесяти километрах от нас. Меня с тетей Наташей оставила, своей младшей сестрой. Два дня мама мне даже не звонила, а потом я случайно услышала, как тетя Наташа, разговаривая с мамой, ахнула:
— Лена, это же ужасно! Неужели ты…– тут она увидела меня и ушла в другую комнату.
Мне стало страшно, ведь, рождение ребенка должно быть радостным, почему же тетя Наташа говорит про что-то ужасное? Когда я ее прямо об этом спросила, то тетя нехотя сказала мне, что ребеночек родился мертвым. И я заплакала, мне было жалко маленького братика, с которым я не успела даже познакомиться.
Мама приехала очень грустная, она ни с кем не разговаривала, даже со мной. Потом приехал папа. Он не был похож на себя. Осунулся, ничего не хотел кушать. Только обнимал маму и что-то шептал ей на ухо. Уже через пару дней мама оттаяла, даже немного повеселела. Потом она вышла на работу, радовалась, что не успели занять ее место.
А через полгода произошло это. Папа только вернулся с вахты. У него заболел зуб, и он поехал на своей машине в городскую поликлинику. А вернулся ужасно злой. Когда вечером мама вернулась с работы он бросился к ней и закричал:
— Где свидетельство о смерти ребенка? Где справка о его смерти? Хоть что-нибудь? Тебе должны были дать какую-то бумагу!
Мама стояла бледная, она что-то бормотала, вся тряслась, и тут папа ударил ее ладошкой по лицу. Я вскрикнула, тогда папа грубо взял меня за руку и вывел из комнаты. Ругались они еще долго, но уже потише. А потом он взял большую сумку, с которой ездил на работу, собрал какие-то свои вещи и ушел. Я сначала растерялась, а потом услышала, как зарыдала мама и бросилась к ней. Мама крепко меня обняла и долго сидела, зарывшись лицом в мои волосы.
С того дня я возненавидела своего отца. За то, что он бросил нас в такое трудное время. Мама еще не забыла потерю ребенка, а тут его предательство. Я не могла поверить, что мой папа, такой заботливый, любящий и, вдруг, взял и ушел, да еще и маме наговорил гадостей, ударил ее. А ушел к моей тетке, которая осталась одна с двумя маленькими сыновьями, мужа она недавно выгнала за то, что он изменил ей с соседкой. Когда я узнала об этом, то дала себе слово, что больше никогда с отцом даже разговаривать не буду, никогда его не прощу.
Папа часто приходил к школе, ждал меня после уроков, хотел поговорить, но я, увидев его, сразу убегала. Он пытался подойти ко мне на улице, я отталкивала его, кричала ему в лицо, что он подлец и мне такой отец не нужен. Папа со слезами просил меня не прогонять его, говорил, что не может мне всего рассказать и объяснить, что он не специально ушел к тете Наташе, просто живет у нее, потому что свой дом оставил нам и ему некуда идти, но я его не слушала. А через два года папа с тетей Наташей и ее детьми уехали жить на Север. Он и оттуда звонил мне, присылал деньги и подарки, но я ни разу ему не ответила.
Мама вскоре после того, как папа с тетей Наташей уехали, познакомилась с дядей Пашей и привела его к нам жить. Он, в общем-то, неплохой дядька, но слишком уж нудный. Все всегда ему не нравится. Хорошо, хоть меня не пытался воспитывать. Этим полностью занималась моя мама. После девятого класса я поступила в техникум, окончила его и вскоре вышла замуж за моего любимого Витю. Он у меня замечательный. И я уверена, что никогда не предаст.
Перед свадьбой он спросил у меня, позову ли я на торжество своего отца, я и рассказала ему все, как было. Витя ужаснулся, но сказал, что все же позвал бы его, родной отец как-никак. Я с ним не согласилась. Но отец узнал о нашей свадьбе, наверно, ему мама позвонила, и прислал нам в подарок большую сумму денег. Я хотела отправить эти деньги ему назад, но мама смогла меня убедить не делать этого, сказала, чтоб я их лучше отложила на ребеночка, если не хочу тратить на себя. Хорошо, что я ее послушалась.
Забеременела я сразу. В первый же месяц. Витя даже заплакал, когда я ему об этом сказала, так счастлив был. Я сначала тоже радовалась, но потом мне стало очень тяжело. Сначала жуткий токсикоз, потом угроза выкидыша, больница, три месяца на сохранении и уже перед самыми родами мне сообщают врачи, что у нашей девочки патология внутренних органов. Делать прерывание уже было поздно, так что я и Витя с тревогой ждали рождения малышки.
Роды тоже были нелегкими, сказалось напряжение, в котором я прожила последний месяц. Дочку мне показали мельком и сразу унесли, я только успела подумать, что так и не услышала ее голос. В палате ко мне пришла врач и сказала, что девочка родилась с патологией, с которой она может умереть через несколько недель. В принципе, возможно сделать ей операцию, но она стоит очень много денег и не всегда проходит успешно, лишь около тридцати процентов детей излечиваются. Поэтому будет лучше, если я напишу отказ от ребенка. Тогда ее лечением уже займется государство или другие люди, если малышку кто-то удочерит.
Я выслушала доктора внимательно и твердо ответила:
— Я хочу увидеть дочку. Я не брошу ее.
Врач долгим внимательным взглядом посмотрела на меня и кивнула. Меня отвели в другое отделение и показали мою девочку. Я смотрела, как она спит и плакала. Я знала, что не смогу ее предать. Витя, как только узнал обо всем, тоже сказал, что мы обязательно ее вылечим. Что у нас все получится. Я ему верила, я очень хотела, чтобы это было так.
— Доченька, — взволнованно говорила мама, когда пришла ко мне в роддом, — Подумай, может, и правда, откажешься, оставишь девочку в больнице? Ну откуда у вас столько денег? Нет, конечно, есть те, отцовы, со свадьбы, но их же точно не хватит. Зачем тебе такие проблемы? Она же все равно умрет. А ты родишь себе другого, здорового. Ты же еще такая молодая! И вдруг Витя тебя бросит? Мужики, они ж не любят больных детей. Подумай, Любочка.
Я смотрела на свою маму с ужасом, разве можно бросить своего родного ребенка умирать в больнице? Даже если мы не сможем найти необходимую для операции сумму, если наша малышка не выживет, она проживет это, отведенное ей время, в любви и заботе, с родными людьми, а не с чужими, в больнице.
— Нет, мама, я не смогу так поступить, не смогу, это невозможно – ответила я, качая головой.
— Это не так страшно, со временем забудется, ты сможешь, доченька, только надо решиться, я же смогла, — тут мама вдруг побледнела и закашлялась, — Что-то душно здесь, мне нужно выйти на воздух.
— Нет, стой, мама, — вскрикнула я, схватив ее за рукав, — О чем это ты? Что ты смогла? Рассказывай. Я не отпущу тебя, пока ты все не расскажешь.
Мама долго отнекивалась, а потом нехотя призналась, что тогда, десять лет назад, у нее родился не мертвый ребенок, а больной. Мама знала о патологии еще до родов и заранее договорилась о том, что откажется от сына. Нашлись люди, которые были готовы взяться за его лечение, маме нужно было только оформить документы. Она соврала, что с мужем давно не живет, что это не его ребенок, так что ее отказа им было достаточно. Мама вернулась домой одна, и как сложилась судьба мальчика она не знает. Пробовала один раз выяснить хоть что-то про него, но ей в этом отказали. Осталось только надеяться, что он здоров и счастлив.
Я слушала маму и не могла поверить, неужели она смогла так поступить? А потом я ужаснулась, я поняла, почему ушел отец. Он как-то узнал, что мама цинично бросила своего, их ребенка. Я знала, что папа бы так не поступил, он бы не отказался от больного сына. Он ушел, потому что не мог простить жене то, что она, не посоветовавшись с ним, сама решила судьбу новорожденного мальчика, отдав его, больного, в чужие руки и солгав о его смерти. А мне ничего не сказал, потому что не хотел, чтобы я возненавидела свою маму, он принял весь удар на себя!
Я в тот же день позвонила отцу. И попросила у него прощения. Он не обижался на меня, я услышала, как дрогнул его голос, он был рад моему звонку и очень расстроился, узнав о болезни своей внучки. Папа сказал мне, что обязательно найдет деньги на лечение, возьмет кредит, займет, но найдет. Он не смог помочь своему сыну, поэтому все сделает для спасения Дашеньки. А еще он скромно сообщил мне, что у меня есть сестренка Ника, которой недавно исполнилось четыре годика.
Через три месяца я и моя доченька, после успешно проведенной операции, вернулись домой. У Вити даже руки задрожали, когда она взял на руки нашу малышку. Она была очень похожа на него. И она уже умела улыбаться.
Вскоре приехал папа, с тетей Наташей и Никой. Мы немного поплакали, крепко обнявшись прямо на вокзале, а потом махнули рукой на все плохое и пошли, улыбаясь, навстречу счастью. Мама попросила у всех нас прощение. Папа, может, и не простил ее, но и упрекать больше не стал. Они просто стали чужими людьми. Зато на свою Наташу он смотрел с нескрываемой любовью. Но я не буду его за это судить…
Автор: Мария Скиба
Яна выключила газ под сковородкой и посмотрела на часы. До прихода мужа осталось чуть больше часа. Она пошла в комнату, села в уютное кресло и взяла со стола книгу. И весь мир вокруг перестал существовать. Очнулась только тогда, когда в замочной скважине дважды повернулся ключ. Яна отложила книгу и пошла на кухню подогревать ужин.
- Как дела на работе? – спросила она, ставя перед мужем тарелку.
- Ничего интересного, – нехотя буркнул Данила. – Дай спокойно поесть.
В последнее время он ходил хмурый, слова из него не вытянешь. Если у него неприятности, она в этом не виновата. Или… Об этом было так страшно и обидно думать, что Яна встала из-за стола и ушла в комнату, села в своё любимое кресло, положив книгу на колени.
Что-то изменилось, разладилось в их отношениях. Чтобы она ни сделала, чтобы ни сказала, всё вызывало у Данилы раздражение. Он словно через силу заставлял себя разговаривать с ней. Яна чувствовала себя виноватой, ненужной и одинокой. Все попытки поговорить с мужем заканчивались провалом. То он устал, то приходил поздно и сразу ложился спать, то по телевизору шёл футбол. Яна терялась в догадках, накручивала себя, ждала.
- Я в душ, - произнёс Данила за её спиной.
Вскоре до неё донёсся шум воды. Яна встала и пошла на кухню, задержавшись на миг у стола. Телефон мужа вибрировал от входящего звонка.
Она убрала со стола грязную тарелку и чашку с недопитым чаем. Вымыв посуду, она вернулась в комнату, включила торшер и взяла в руки книгу.
- Что читаешь? – прозвучал возле самого уха тихий голос Данилы.
Его дыхание щекотало шею. Яна поёжилась. - Интересно?
Она захлопнула книгу и чуть подалась вперёд, невольно выпрямив спину.
- Не прячь. Я и так знаю. Очередной женский роман. Хочешь, угадаю, что написано в сём низкопробном опусе? Он сво…, изменяет ей, а она ангел, любит его, страдает и всё ему прощает. Двое детей, уйти некуда. От переживаний она начинает болеть и вскоре умирает. Муж приводит в дом любовницу.
Отношения с детьми у неё не складываются. Бла-бла-бла. Дети вырастают и мстят отцу. Мать отомщена, а отец разорён. Мораль сей сказки - добро побеждает, справедливость торжествует. Что молчишь? Не угадал? Ну, тогда другой вариант. - Данила на мгновение задумывается.
- Он бросает жену и детей, уходит к любовнице, но муки совести не дают ему жить спокойно, он возвращается. Она прощает, потому что любит. Нет, так слишком скучно. Лучше…
- Прекрати! – оборвала мужа Яна.
- Лучше так, - не обращая внимания на её просьбу, продолжает Данила. – В бывшую жену влюбляется богатый, но не молодой бизнесмен. Ему как раз нужна жена, с которой можно экономить на прислуге. Через год он благополучно отходит в мир иной. Вдове достаются особняк и бизнес мужа.
В это время бывшего мужа догоняет справедливое наказание - любовница разоряет его и выставляет на улицу. Он случайно узнаёт в богатой бизнесвумен на крутой тачке свою бывшую жену. Кусая локти, он обивает порог её дома и просит прощения за совершённую ошибку. Из жалости она берёт его на работу личным водителем. Так интересней, правда? Справедливость торжествует, а обманутые мужьями читательницы ликуют.
Перестань тратить время на эту ерунду. Это придуманный мир, в жизни всё не так. Читай лучше классику. Она на все времена. – Муж вдруг взял с колен Яны книгу и швырнул её в угол. – А эта годится только на макулатуру. С тобой скоро не о чем будет поговорить.
Яна встала и подняла с пола книгу, расправила смятые страницы.
- Ты и так со мной не разговариваешь. За что? Что я сделала не так? Почему ты всё время пытаешься меня учить, переделать? Мне, может, тоже в тебе многое не нравится.
- А это уже интересно. И что же тебе не нравится? – с наигранным интересом спросил Данила, склонив по-собачьи голову на бок. – Давай, поделись. Я жду с нетерпением.
Яна набрала побольше воздуха в лёгкие.
- Ты всегда оставляешь после себя в ванной лужи на полу. Так и поскользнуться можно, ногу сломать. Я специально поставила швабру, чтобы можно было вытереть пол. Ты хоть раз убрал лужи за собой? Никогда не моешь после еды посуду. Хотя бы в раковину сложил. Носки оставляешь на полу у дивана. Трудно отнести в ванную? Много чего мне не нравится в тебе. Но я же тыкаю тебя, ка котёнка. Продолжать? – с отчаянной запальчивостью спросила Яна.
- Валяй, - благосклонно разрешил Данила. Его явно забавлял этот разговор.
- Мы идём всегда туда, куда хочешь ты, делаем то, что хочешь ты. Моё мнение тебя не интересует. В кино мы идём только на боевики. – Яна перевела дыхание. – Ты не хочешь детей, - добавила она тихо.
- Зачем ты вообще на мне женился? Разговаривать тебе со мной не о чем? А раньше и не разговаривал, сразу тянул меня в постель. А теперь тебя на разговоры потянуло? Найди себе интеллектуалку, будете ночи напролёт разговаривать. Или уже нашёл?
- Что ты несёшь?
- А ты? Откуда знаешь, о чём там написано, если не читаешь такие книги? Подсказал кто? - Яна с вызовом посмотрела на мужа. – Хотя ты прав. Классика на все времена, там тоже написано про несчастную любовь, только более заумным языком. Раньше ты не критиковал меня. Что, есть с кем сравнивать? Например, с Лизонькой.
- Ты рылась в моём телефоне? – Данила покосился в сторону стола, где на краю лежал его айфон последней модели.
- Нет. Случайно увидела, когда ты в душе был. Только не говори, что это секретарша шефа или коллега. У вас в офисе только одна Елизавета, уборщица, которой пятьдесят шесть лет.
- Ты удивила меня. Всегда спокойная, молчаливая… – говоря это, Данила подошёл к столу и взял телефон, проверил историю звонков.
- Ты меня тоже удивил. В последнее время из тебя слова не вытянешь, а тут целую речь произнёс. Интересно, какой сценарий развития событий ты выберешь для нас? Только не забудь, квартиру мне подарили родители, уходить придётся тебе. Можешь взять чемодан и прямо сейчас начать собирать вещи.
- Вот как ты заговорила?
Яна видела, как на миг в глазах мужа промелькнули растерянность и страх, а в следующее мгновение они вспыхнули гневом.
- Да ты ничего не знаешь…
Яна съёжилась и зажмурила глаза, ожидая удара, но услышала лишь звон разбитого стекла. Она открыла глаза и увидела, что Данила ударил в дверцу книжного шкафа, а с ребра его ладони капает кровь. Она невольно подалась к нему.
- Уйди! – Данила подставил под раненую руку другую ладонь и пошел в ванную.
Она не побежала за ним, как сделала бы раньше. Смотрела на осколки стекла на полу. Неужели вот такие осколки останутся от её любви и разбитых надежд? Что теперь будет? Лучше бы он и дальше молчал.
Вдруг она услышала, как что-то тяжёлое грохнулось на пол, раздался крик Данилы. Вбежав в ванную, Яна увидела растянувшегося на полу мужа. Он корчился от боли, пытаясь встать.
- Что, поскользнулся на луже? Говорила же…
- Нога… - простонал Данила.
- Что нога? Сломал? Сейчас. – Яна метнулась в комнату и схватила свой телефон, лежавший в углу кресла, набрала номер «скорой». Ей ответил недовольный женский голос. Назвав адрес и причину вызова, Яна вернулась к мужу.
- Сейчас «скорая» приедет. Обопрись на меня и попробуй встать.
Ей стоило неимоверных усилий, чтобы удержаться на ногах. Данила повис на ней всем своим весом, тянул вниз. Яна помогла мужу допрыгать на одной ноге до дивана. Вскоре приехала «скорая». Не обращая внимания на возражения Данилы, Яна поехала в больницу вместе с ним.
Мужа увезли на рентген, а потом наложили гипс на сломанную ногу и оставили в больнице. Домой Яна вернулась поздним вечером на такси. Убрала осколки стекла.
Ей было жалко Данилу, муж всё-таки. Но она считала, что он получил заслуженное наказание. От чтения лёгких женских романов нет никакого вреда. А от мокрого пола после душа – сломанная нога. Будет ему наука.
Данила лежал в палате с недовольным и обиженным на весь мир видом. Он хмуро посмотрел на неё и отвернулся к окну. Она поставила на тумбочку у кровати контейнер с едой, положила пакет с апельсинами.
- Поешь, пока не остыло. А я поговорю с врачом,- сказала она и вышла из палаты. «Упрямый. При мне есть ни за что не будет. Сам виноват, а обвиняет меня».
Когда она вернулась в палату, контейнер был пуст. Яна убрала его в сумку.
- Я завтра приду. Что тебе принести?
Пока Данила думал, Яна терпеливо стояла у его постели.
- Почитать что-нибудь, - буркнул он.
- Хорошо. До завтра. – Она вышла из палаты.
Дома Яна долго стояла перед книжным шкафом с разбитым стеклом. Хотела отомстить мужу и принести ему «Войну и мир». Пусть читает великого классика. Нет, это уж слишком. Сразу поймёт, что она издевается над ним. Она взяла с полки книгу Олега Роя «Старьёвшица». Самое то. Главный герой – потерпевший крушение в жизни мужчина. Никаких несчастных женщин и банальных любовных историй.
Муж скептически посмотрел на обложку, но промолчал. Через три дня его выписали. Теперь он сидел дома и запоем читал. Яна улыбалась про себя, заметив книги, которые читала сама.
Они не обсуждали последнюю ссору, старательно избегали выяснения отношений, оба делали вид, что ничего не случилось. Они вообще почти не разговаривали. Привет, пока. Есть будешь? Чай принести? Вот и все разговоры.
Данила сдался первым.
- Ян, давай поговорим. Не могу больше так. Прости. Не знаю, что на меня нашло. Обещаю, что не буду больше придираться к тебе. Читай, что хочешь, - сказал он и виновато посмотрел на жену.
Яна обрадовалась. Она давно ждала этого. Можно, конечно, с оскорблённым видом продолжать и дальше наказывать его молчанием, как делал раньше он. Сейчас всё зависело от неё, даже он, в своём беспомощном состоянии. Только разве это поможет разобраться в причинах разлада в семье? Ей тоже порядком надоела недосказанность, игра в молчанку. Она села на диван рядом с ним.
Данила начал говорить. Яна не перебивала, слушала.
- А как же Лизонька? – наконец, спросила она то, что терзало её всё последнее время.
- Какая Лизонька? А, эта... Это не секретарша, ты права. Но и не моя любовница. Это дочка шефа. Она как-то приходила в офис и… В общем, запала на меня. Мягко сказать, она не совсем адекватная.
Шеф вызвал меня, сказал, что она недавно пережила личную драму. Он обожает дочь и попросил разрулить ситуацию мирно и тихо, не доводя её до самоубийства. В противном случае, он сотрёт меня в порошок. Во всяком случае, уволит с волчьим билетом.
И что мне было делать? Чувствовал себя предателем, игрушкой. Она звонила, доставала меня. Объяснять, что люблю свою жену, бесполезно. Боялся, что она может навредить тебе, или даже устранить препятствие. С неё станется. Я всячески старался быть с ней грубым. Наверное, вошёл в роль.
Вся эта ситуация сильно напрягала меня. Я измучился, устал. Пошёл к шефу и попросил уволить меня. Пригрозил, что в противном случае, помогу его дочери спрыгнуть с крыши и сам спрыгну с ней. Можешь позвонить ему и спросить.
А тут наша ссора, сломанная нога. Не знаю, что он сказал дочери, может, что я спрыгнул с крыши, а может, наобещал ей что-нибудь. Но она от меня отстала. Ян, я люблю тебя. Не говорил раньше, не хотел впутывать тебя. Вёл себя, как последний идиот и тиран. Простишь? – Данила с мольбой посмотрел на жену.
- Так тебя уволили? А при чём тут книги?
- Нет, не уволили. Понимаешь, она читала их тоннами, только и рассказывала всякие истории, вычитанные из них. Наверное, пыталась таким образом восполнить отсутствие личной жизни и любви. Там ведь почти всегда конец счастливый. Понимаю, звучит невероятно. В пору самому роман начать писать.
Яна придвинулась к мужу и положила голову ему на плечо.
- Я идиот. Так мне и надо. Разыгрывал из себя умника.
Ночью они легли спать вместе, как раньше. И не могли наговориться, любили друг друга, просили прощения... Заснули только под утро, крепко обнявшись.
Утром, пока Данила был в душе, Яна приготовила завтрак. Войдя после него в ванную, она рефлекторно потянулась к швабре. Но пол был насухо вытерт. Она усмехнулась. Хоть чему-то мужа научила сломанная нога. Данила удивил её больше, поставив в раковину свою чашку.
- Ну, что будем делать? – спросила Яна.
- Я тут читал, пока ты была на работе. Знаешь, а мне понравились женские романы. Легко, без затей, жизненно, правда, во всех всё одинаково. Почитай мне. Я обожаю твой голос.
Яна улыбнулась, и взяла с полки книгу. Она устроилась рядом с мужем и начала читать. Данила блаженно прикрыл глаза.
Мир, чуть не разбившийся как хрупкое стекло, был восстановлен. Справедливость восторжествовала. Любовь победила.
Женщины натуры романтичные. Им нравится читать про любовь. Чтобы понять женщин, чего они хотят, может, стоит и мужчинам иногда погружаться в мир женских романов.
Господь создал нас разными, что бы мы научились любить, прощать, понимать и дополнять друг друга, создавая гармоничное целое. Кому-то везёт сразу. А кто-то так и не может найти вторую половинку. Иногда на это уходит целая жизнь.
Автор: Живые страницы