За чашкой чая

ВСТРЕТИЛ БЫВШУЮ ЖЕНУ И ЧУТЬ НЕ ПОЗЕЛЕНЕЛ ОТ ЗАВИСТИ
Олег захлопнул холодильник так, что полки внутри задрожали. Один из магнитиков с глухим стуком упал на пол.
Лена стояла напротив него, бледная, со сжатыми кулаками.
— Всё? Полегчало? — выдохнула она, вскинув подбородок.
— Да ты меня просто достала, — голос Олега сорвался, хоть он и пытался говорить тише. — Что за жизнь у нас, а? Ни радостей, ни перспектив.
— То есть опять я виновата? — Лена рассмеялась, но смех был горьким. — Конечно, у нас же всё не так, как в твоих фантазиях.
Олег хотел что-то ответить, но лишь махнул рукой. Открыл бутылку минералки, глотнул прямо из горлышка, поставил на стол.
— Олег, не молчи, — голос у Лены дрожал. — Скажи хоть раз прямо, в чем дело?
— Чего тут говорить? — оскалился он. — Если бы… да разве поймёшь ты. Надоело мне это всё. Надоело до чёртиков!
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Наконец Лена глубоко вдохнула и ушла в ванную. Олег сел на диван. Было слышно, как в раковине шумит вода: Лена, наверное, включила кран, чтобы заглушить плач. Однако Олег поймал себя на мысли, что ему уже всё равно.
***
Олег и Лена поженились три года назад. Жили в квартире Лены, которая досталась ей от родителей. Те, выйдя на пенсию, переехали в загородный дом, а городское жилье оформили на дочь. Квартира была хоть и просторная, но с простеньким ремонтом, мебель — чуть ли не с советских времён.
Сначала Олег был доволен: всё-таки квартира почти в самом центре города, недалеко от его работы, район приличный. Но через полгода быт начал его раздражать. Лене было уютно в своей семейной крепости с привычными коричневыми обоями и бабушкиным буфетом. Олегу же всё казалось слишком заурядным.
— Лен, ну вот объясни, — постоянно заводил он один и тот же разговор. — Тебе не хочется поменять этот жуткий жёлтый линолеум? Или обои переклеить? Сделать всё современно, стильно?
— Олег, у нас сейчас не лишних денег на капитальный ремонт, — отвечала она, стараясь говорить мягко. — Конечно, я бы хотела всё изменить, но давай пока просто подождём премии или накопим.
— Ждать?! Вот и вся твоя жизнь — ждать, терпеть.
Олег часто вспоминал, как познакомился с Леной. Она была скромной студенткой, но её голубые глаза и бесконечно добрая улыбка покорили его. Он говорил друзьям: «Вижу в ней бутон цветка — вот раскроется, и все ахнут». А теперь он будто разочаровался: «Не раскрылась она, а засохла на корню», — постоянно думал он, глядя, как Лена протирает пыль с хрупких маминых ваз, кормит сметаной подобранного с улицы котёнка или поправляет рамки с детскими фото, развешанными на стенах.
Но Лена не чувствовала себя «серой мышью»: она просто жила так, как считала правильным. Её радовали мелочи — новая салфетка, тихий вечер с книгой, чашка чая с мятой, тёплый свет настольной лампы. Олег же видел в этом застой.
Однако разводиться, несмотря на постоянные претензии, он не хотел — в глубине души его держала мысль, что иначе придётся съезжать из удобной квартиры к своим родителям, а с ними он вечно не ладил. Тем более что мать, Тамара Ильинична, в любой ссоре склонна была принимать сторону невестки.
— Сыночек, ты не прав, — частенько повторяла она. — Лена у тебя замечательная девушка, умница. Живёте в её квартире… вот и радуйся.
— Мам, откуда тебе знать? — бурчал Олег. — Что ты вообще в этой жизни понимаешь? Застряла, как и Ленка, в своём каменном веке.
Тамара Ильинична вздыхала: сын давно отдалился. Отец, Игорь Сергеевич, зная характер Олега, говорил лишь:
— Да пусть сам разбирается, Тамар, не лезь ты к нему.
А в то же время Олег приходил домой и всё больше злился: «Лена как тень, как серая мышь, да ещё и привязала меня этой квартирой», — твердил он себе. В очередной скандал он крикнул:
— Я же видел когда-то в тебе красивый цветок! А что теперь? Живу с замёрзшим бутоном…
Лена тогда заплакала впервые за много месяцев.
***
И вот в тот жаркий день — тот самый, с которого всё началось, — они впервые всерьёз заговорили о разводе. Олег стоял у окна и смотрел, как соседи а доме напротив раскладывают вещи на балконе.
— Лена, я устал, — тихо произнёс он, продолжая смотреть в стекло.
— Ты устал... от чего? — она старалась говорить ровно.
— От этой жизни, от наших бесконечных склок. Ты замкнулась в своих кастрюлях и салфетках. Думаешь, я хочу вот так бесцельно коротать годы?
Лена с минуту молчала, потом взяла пакет с мусором и вышла в коридор. Олег услышал, как хлопнула дверь. Он надеялся, что она вернётся через пару минут, возможно, объяснится. Но Лена пропала на полчаса, вернулась уже более спокойная.
— Знаешь, — сказала она, прислонившись к стене, — наверное, тебе правда лучше побыть одному. Переезжай.
— Нет уж, — Олег произнёс это резко, будто его задели за живое. — Я вообще-то не собирался из своего дома уходить.
— Олег, это не твой дом. Это квартира моих родителей, — Лена горько усмехнулась. — Давай честно: у нас ничего не получается. Пора уже это признать.
Он не знал, что сказать, поэтому ретировался в комнату и сел за ноутбук. Но мысль грызла его: «А куда же я пойду? К родителям… с ними и так отношения натянуты». Ссора подвисла в воздухе, и в следующие дни всё повторялось: они спорили о всяких мелочах, а в основании каждого скандала лежало одно и то же — безразличие к жене, которую он считал «серой мышью», смешанное со страхом остаться без крыши над головой.
Постепенно дошло до точки: Олег разозлился окончательно и сам подал на развод. «Это я решаю, а не она, — упрямо бормотал он. — В конце концов, у меня есть родители, есть куда пойти». Он собрал чемоданы и уехал к Тамаре Ильиничне и Игорю Сергеевичу, пусть и без особого восторга. Лена на развод согласилась спокойно.
Заявления в ЗАГС - и вскоре они официально перестали быть мужем и женой.
***
Прошло три года. Олег жил всё это время у родителей. Поначалу он думал, что «вот отдохну пару месяцев и вернусь к нормальной жизни: сниму квартиру, найду новую девушку, которая будет разделять мои идеалы». Но увяз, как в болоте. С работой всё было безрадостно: денег хватало только на скромные удовольствия. Да и перспективы как-то не вырисовывались. Родители ворчали, что сыну уже за тридцать, а он всё ещё сидит на их шее.
И вот однажды, в холодный весенний вечер, Олег возвращался после встречи с другом. Шёл он мимо маленького уютного кафе, где в витрине ярко горели светильники. Олег решил заглянуть погреться. Но, подойдя ближе, вдруг замер: у входа стояла Лена. Та самая Лена, которую он оставил три года назад в её квартире. Но это уже была другая женщина: уверенная осанка, аккуратная причёска, строгая, но элегантная одежда и спокойный взгляд. В руках — ключи от машины. Судя по марке, недешёвой.
«Вот это да…» — подумал Олег и сам не заметил, как подошёл к ней.
— Лена? — окликнул он.
Она обернулась, узнала его не сразу, но тут же улыбнулась. Олег заметил, что улыбка не та, что прежде — робкая и смущённая, а по-настоящему спокойная и уверенная в себе.
— Привет, Олег, — произнесла она. — Рада тебя видеть! Как ты?
— Да нормально… — он поправил шарф, ощущая какую-то растерянность. — Вижу, у тебя всё хорошо.
— Скажем так, я теперь живу так, как всегда мечтала, — Лена ответила без тени пафоса.
— Вот как… — Олег сглотнул, стараясь проглотить вместе с комом в горле и растущую зависть. — А… ну ты молодец. Работаешь там же?
— Нет, я сменила сферу. Открыла свою студию флористики. Сначала боялась, но… — тут она улыбнулась. — Нашёлся человек, который меня поддержал.
— Кто это? — слова сами сорвались у него с губ.
Прежде чем Лена успела ответить, из дверей кафе появился высокий мужчина в пальто. Он подошёл к Лене и обнял её за плечи:
— Любимая, там столик освободился, пойдём?
Лена обернулась к Олегу, представила мужчину:
— Это Вадим, знакомься. Вадим, это Олег, — она улыбнулась мужчине, тронутая его заботой. — В общем, Олег, я была рада тебя увидеть. Я… надеюсь, у тебя тоже всё будет хорошо.
Олег кивнул, чувствуя, как внутри закипает буря. Глядя на Вадима, он вдруг ясно осознал: Лена — совсем другая, не та «серая мышь», которой он её считал. Она раскрылась, как тот цветок, что он сам же описывал, но только не с ним, а с кем-то другим.
— Лена… — он хотел сказать что-то вроде «прости меня», но все слова застряли в горле. — Рад за тебя, правда.
— Спасибо, Олег, — ответила она тихо, но уверенно. — Береги себя.
Вадим улыбнулся Олегу, слегка кивнул, и они скрылись за стеклянной дверью кафе. Олег почувствовал, как холодный ветер буквально пронизывает его насквозь. Он на миг закрыл глаза и вспомнил: «Живу с замёрзшим бутоном…» — это он в своё время грубо бросил Лене. А теперь вот бутон расцвёл, а он сам остался за дверью, в прямом и переносном смысле.
Через большие окна кафе было видно, как Лена и Вадим общаются о чём-то, смеются. Он смотрел на их жестикуляцию, искренние улыбки и ловил себя на мысли, что весь вечер у него уже испорчен. И не только вечер — ощущение пустоты в душе нарастало. Когда-то и он мог стать для Лены источником уверенности, поощрить её к переменам, поддержать в стремлениях. Но сам выбрал совсем другое.
Олег, опустив голову, отошёл от кафе. Наверное, если бы он сейчас увидел сам себя, то понял бы, что позеленел — от зависти, от досады и, возможно, от мучительного чувства упущенной возможности.
Анна Григорьевна | Авторские рассказы
ЗАСТАЛА ВРАСПЛОХ
— Нет, я Оле ничего не сказал. И пока не собираюсь.
Алексей говорил что-то еще, но Ольга не могла разобрать всех слов сквозь шум бегущей воды.
— Да, квартиру нашел, через две недели переезжаю. Ты ей только не говори, а то… сама знаешь, как она на все реагирует.
С полотенцем в руках Ольга стояла посреди кухни и машинально вытирала уже сухую тарелку. К ней подошел Алексей и улыбнулся.
— Оленька, чаек сделаешь?
— Чаек? — переспросила Ольга.
То, что она случайно услышала пару минут назад, никак не укладывалось в голове. Алексей по телефону сказал, что собирается переезжать и даже нашел квартиру. Неужели они, наконец-то переедут подальше от его матери?!
— Ну да, чаек. Чай. Берешь вот этот пакетик, кладешь в кипяток и завариваешь. Потом добавляешь мед…
— Алексей, я отлично знаю, как заваривать чай!
— Какие тогда еще могут быть вопросы? Может, хочешь печенья к чаю?
— Хочу, — улыбнулась Ольга.
— Ну, тогда я сейчас в магазин быстренько сбегаю.
Ольга ликовала в душе. Кажется, она все-таки права: у них с Алексеем начинается новый этап жизни. Наконец, они будут жить вдали от его вездесущей матери. Никто не будет читать ей морали, рыться в шкафах, перетрясать личные вещи и ныть, как же не повезло ее сыночке-корзиночке.
— Леш, я сама схожу. А ты лучше свари кофе по своему фирменному рецепту.
— Сама? — поднял бровь муж. — Хорошо, иди. Захвати еще чего-нибудь такого...
— Ладно, куплю, — уже от дверей крикнула Ольга.
В магазине она взяла фрукты, сыр, вино, а еще — мясо, чтобы запечь его по особому рецепту. Ольга собиралась устроить особый ужин по особому поводу. Как оказалось, повод действительно был, но совсем не тот, о котором думала Ольга.
Муж ее не встречал. Наверняка, опять в наушниках. Ольга тихо зашла в комнату. Точно! Сидит спиной к ней и играет в танчики на компьютере. Поэтому и не слышал. Внезапно Алексей коснулся правого наушника и заговорил.
— Да, мама, слушаю… Нет она ушла в магазин… Мама, я все решил. Да, ты была права с самого начала… С работой все в порядке: меня переводят туда с повышением, и квартиру будут первые три месяца оплачивать… Разумеется, она со мной не поедет. Пусть остается здесь. Зачем она мне в новой жизни?.. Не переживай, я все решу… Я же говорил: ничего не знает… Главное, ты меня поддержи — и этого будет достаточно.
Ольга тихо вышла из комнаты и села на табурет на кухне. Получается, переезжает только Алексей? Да еще и в другой город? Почему один? Почему ей ничего не говорит?
— Ну как так! Так глупо слили бой!
Алексей сорвал с головы наушники и швырнул их на стол с такой силой, что одно «ухо» жалобно треснуло и оторвалось от оголовья. Алексей тяжело вздохнул, и Ольга представила его лицо в этот момент: покрытое красными пятнами, с каплями пота и гневно искривленными губами.
— О, ты вернулась. Купила, что просил?
— Да, все купила. Давай пить чай.
— А что у тебя с настроением? Бабки, что ли, в очереди опять ругались?
— Нет, когда зашла домой, услышала, как ты наушники сломал. Нужно новые купить.
— Нет, не нужно, — равнодушно махнул рукой Алексей, но потом спохватился и продолжил фразу. — У меня же еще одни есть, маленькие. Похожу с ними.
— Как знаешь, — пожала плечами Ольга.
— Доставай скорее печенье, будем чаевничать, — Алексей обнял Ольгу так же, как и в первый день знакомства: словно самый редкий цветок, который боится прикосновений.
Может, ей все показалось?
***
— Ничего тебе не показалось, — очень резко заявила Марина. — Алексей решил развестись с тобой и уехать. Это же ясно как божий день!
— Марина, он бы не стал так поступать со мной.
— Может, когда вы женились, и не стал бы. Но он сильно изменился за это время.
Марина была близкой подругой Ольги. Они сидели на соседних горшках в детском саду, потом — 11 лет за одной партой в школе и пять лет в институте. Обе — учителя начальных классов. Даже замуж вышли одновременно!
У Марины семейная жизнь не сложилась. Она была человеком деятельным, всем интересовалась, везде хотела побывать. Супругу же на выходных и в отпуске хотелось одного: лежать на диване и тупить в телевизор.
— Мариночка, когда, говоришь, велопоход? — однажды ни с того ни с сего поинтересовался муж.
— В субботу рано утром выезжаем, — удивленно откликнулась она.
— Пожалуй, присоединюсь, — неожиданно заявил супруг.
— Ты уверен?
— Ну да, хочу посмотреть, что тебя так привлекает в походах. Может, втянусь!
Если б Марина знала истинную цель своего мужа! На протяжении всего похода она, как обычно общалась с друзьями. А вечером в воскресенье муж выкатил список претензий: то на нее кто-то смотрел влюбленно, то она на кого-то, то ей помогли палатку поставить, а один наглец вообще утром проверял колеса на велосипеде и даже подкачал одно!
— Я все понял. Никакой это не отдых и не спорт. Ты распущенная женщина, и все твои друзья такие же. Давай-ка разведемся, я не хочу, чтобы у моих детей была такая мать.
— О чем ты?.. Ничего не понимаю. Что случилось?
— Это ты мне расскажи, что случилось! Странные у вас отношения в группе, не находишь?
— Нет, — Марина действительно не понимала, чем вызвала возмущение мужа.
— Не прикидывайся святошей. Послезавтра идем в ЗАГС, нас разведут.
И действительно: во вторник их развели. Лишь спустя полгода Марина поняла, зачем муж отправился с ней в поход, как их быстро развели и почему он постоянно проводил свободное время без нее.
Да-да, дело было в другой женщине. Та увидела мужчину с квартирой, без «прицепа» — и развела его. Сначала с женой, а потом на деньги.
Марина первое время не могла прийти в себя. Потом неожиданно уволилась, взяла ссуду в банке и открыла небольшой салон красоты. У женщины оказалась предпринимательская жилка, и спустя три года у нее была небольшая сеть салонов. Сейчас они сидели с Ольгой в кафе и ели десерт.
— Оленька, ты же сама говорила, как вам сложно в последнее время. Тамара Ивановна постоянно у вас, Алексей вечно занят. Мне кажется, очень тяжело продолжать ценить себя, когда свекровь во все носом тычет.
— Вот тут ты, Маринка, права. Тамара Ивановна, действительно, месяца два как с цепи сорвалась. У нас и раньше-то отношения были сложными. А теперь так вообще. Я с работы прихожу, хочу отдохнуть, а она тут как тут. Пальчиком тычет: рубашечка у ее сына не поглажена, обои «колхозные» не поменяла, на ужин не то приготовила. И так каждый день, — Ольга снова погрустнела.
— Вспомни, как она тебя встретила, когда вы с ней только познакомились!
— Не напоминай, до сих пор вздрагиваю.
Ольга тогда уже работала в школе, души не чаяла в детях. Алексей пришел в их школу как представитель компании-спонсора. Компания, в которой он работал, устанавливала спортивный комплекс на школьном стадионе, и Алексей должен был разобраться с проектом.
Был солнечный осенний день. Ольгины второклашки хотели покидать мяч в кольцо. Да вот беда: сетка запуталась. Ольга попыталась подпрыгнуть и расправить ее, но никак не доставала.
— Девушка, давайте помогу! — Алексей невольно залюбовался молодой учительницей с синими как небо глазами и волосами цвета спелой пшеницы, которые волнами струились по ее плечам.
— Помогите, пожалуйста, а то мои дети хотят в баскетбол играть, а кольцо…
Пока Ольга объясняла, что случилось, Алексей уже все поправил. И теперь малышня с визгом носилась вокруг высокого статного мужчины. Через месяц влюбленный инженер тащил учительницу знакомиться с матерью.
— Здравствуйте, — растягивая каждый слог произнесла будущая свекровь. — Я — мать Алексея, Тамара Ивановна. А вы, наверное, Ольга?
— Да, я Ольга. Вот, держите! — она протянула коробку, от которой шел аппетитный аромат.
— Что это?
— Это яблочный пирог. Здесь все свое, чистое, экологичное. Яблочки из нашего с бабушкой сада, сливочки — от ее коровы, еще бабушка курочек держит. Уверена, вы такого пирога ни разу не пробовали! Вам понравится!
— Что ж, тогда идемте пить чай.
Тамара Ивановна разлила по белым фарфоровым чашкам чай, потом попробовала кусочек яблочного пирога. Ольга удивилась, насколько тщательно будущая свекровь скрывала эмоции. В первые секунды она даже закрыла глаза от удовольствия: Ольга пекла божественные яблочные пироги! Но потом лицо Тамары Ивановны снова стало презрительным.
— Интересный вкус, не скрою. Но мне кажется, что рецепт нужно изменить. Хотя бы уменьшить количество сахара…
Тамара Ивановна пустилась в пространные рассуждения, как бы она сделала пирог и каким бы вкусным он получился.
— Ну да ничего, и этот сойдет, — лицо Тамары Ивановны оставалось презрительным, пока она доедала пирог.
— А мне нравится, — Алексей широко улыбался, глядя на Ольгу.
— Я очень рада, что тебе вкусно, — Ольга слегка покраснела, отчего стали заметны веснушки.
— Она еще и конопатая? — неожиданно сморщила нос Тамара Ивановна.
— Мама! Прекрати! Какое впечатление ты производишь!
— А разве это не она должна меня впечатлять? В конце концов, Ольга должна понимать, что она тебе — не пара. Но мы все равно принимаем ее в семью.
Ольга едва не подавилась чаем, услышав это.
— Мама, мы с тобой не королевских кровей. А Ольгу я люблю. И женюсь на ней. Если ты против — это твое личное дело.
— Алешенька, что ты! Я ничего не имею против! — вдруг засуетилась будущая свекровь. — Всему научу твою Олечку, не переживай.
Тамара Ивановна лукавила. Ей не по душе была «дворняжка» (именно так женщина называла невестку за глаза). Вот Танечка, дочь ее подруги — другое дело. Точеный профиль, благородная осанка, волосы — вороново крыло. Достойная партия для ее сына! С его будущей должностью нужна представительная жена, а не какая-то учительница.
— Опять твоя жена приготовила борщ. Теперь вся квартира пропахла капустой! — морщила нос Тамара Ивановна.
— Я люблю борщ, особенно с фирменными пампушками, — разводил руками Алексей.
— А с зеркалом что? Твоя жена вообще слышала о стеклоочистителе?
— Мама, не придирайся. Это я сегодня волосы сушил неаккуратно, все забрызгал.
— Это ее не оправдывает. А постельное белье? — Тамара Ивановна набрала полную грудь воздуха, чтобы раскритиковать узоры на одеяле, как вдруг столкнулась взглядом с вошедшей невесткой.
— Что не так с нашим постельным бельем? — едва скрывая эмоции произнесла Ольга.
— Ты куда смотрела, когда покупала его?
— На узор, и мне он понравился. Но для ваших глаз наша спальня не предназначалась. Или вы решили во все сунуть свой нос? Тогда пойдемте, покажу все, что лежит в комоде. А то вдруг вам цвет не понравится.
— Ну, знаешь ли! — Тамара Ивановна, вздернула к потолку острый носик и гордо зашагала к двери. На пороге она оступилась и едва не свалилась со своих высоченных каблуков. — Сын, мне кажется, ты ошибся с выбором.
В таком режиме Ольга прожила почти 10 лет. К придиркам по поводу ее вкуса, готовки, интерьера и уборки она почти привыкла и пропускала мимо ушей. Но однажды свекровь ударила по больному.
— Что, внуков я могу не ждать? — на дне рождения Алексея в ресторане, где собралась вся родня, Тамара Ивановна задала самый неприятный и страшный вопрос.
— Почему вы так решили? — глухо ответила Ольга.
— Так вы вон сколько женаты, а детей все еще нет. Значит, что-то с тобой не так!
Ольга не стала слушать дальше и выбежала из ресторана. Алексей впервые не заступился за нее, не догнал, а остался праздновать дальше. Ночевала Ольга у Марины — благо, учебный год уже закончился.
— Оль, ну ладно — я, у меня сейчас бизнес. Не до детей. Да и мужчины нет, с которым хотелось бы воспитывать детей. А ты? — в лоб зада вопрос Маринка.
Ольга и сама не знала, как объяснить это. По словам лучших врачей из лучших клиник, она была совершенно здорова, и ничто не мешало стать мамой.
Но вот ей уже 38 лет. Муж, кажется, хочет разводиться, детей нет, жилья нет. Конечно, в браке они с Алексеем купили квартиру — в одном подъезде с Тамарой Ивановной. Свекровь убедила оформить недвижимость на нее. Мол, так налогов меньше платить. С тяжелым сердцем Ольга вошла в квартиру.
— Оля, я в командировку уезжаю. На неделю. Может — на месяц. Помоги нам собрать чемоданы, — в спальне был бардак: муж просто вывалил все с полок шкафа и из комода на кровать и теперь выбирал свои вещи из общей кучи.
— Так на неделю или месяц? — собравшись с силами, уточнила Ольга.
— Думаю, на месяц. Или два. Там посмотрим, — отмахнулся от нее Алексей.
— Но мы же с тобой собирались чрез неделю на море, в отпуск, — растерянно проговорила Ольга.
— Ну что ты стоишь! — рассердилась свекровь. — Давай, складывай рубашки, джинсы!
Ольга как робот собирала вещи. Зачем-то Алексей положил в большую клетчатую сумку одеяло с подушкой, наволочки, осеннюю куртку и банный халат. Еще — несколько тарелок и чашек, обернутых кухонными полотенцами.
— Что ж, присядем на дорожку, — Алексей радостно подмигнул жене. Потом как пушинки подхватил тяжелые сумки и чемодан (с которым они ездили отдыхать), быстро-быстро сбежал вниз, сел в такси и уехал.
— Что, проводила мужа? — лицо Тамары Ивановны было довольным.
— Проводила, — ответила Ольга и удивилась своему голосу: глухому, лишенному эмоций, равнодушному.
— Ну ничего, пару месяцев поживи, а потом что-нибудь придумаешь.
Свекровь еще раз подленько улыбнулась и спустилась этажом ниже — в свою квартиру.
***
Ольга осталась одна. Целый месяц она пыталась поговорить с мужем, но тот постоянно был на встречах или уже ложился спать. В воскресенье вечером в дверь постучали. На пороге стояла Тамара Ивановна с покупным яблочным пирогом. Видимо, купила по акции на вечерней распродаже.
— Ольга, нам нужно поговорить с тобой.
— Да, давайте поговорим. Что с Алексеем? Он не отвечает. Там все в порядке?
— Конечно, теперь у него все в порядке, — Впервые за десять лет Тамара Ивановна мягко улыбнулась и положила свою руку на руку Ольги. Та удивилась неожиданному проявлению нежности.
— Вы уверены, что все хорошо?
— Конечно. Он, наконец, получил должность своей мечты, будет ездить по миру, заведет настоящую семью. У меня внуки будут.
— А я? — прошептала Ольга. Ее глаза наполнились слезами.
— Что — ты? Я всегда говорила: ты нам не ровня. Алексею нужна яркая женщина, достойная почитания, а не сопливых носов чужих детей. У Алексея теперь будет все. А ты возвращайся к своим тетрадкам. Уверена, ты тоже найдешь свое счастье… с каким-нибудь трудовиком или физруком.
Тамара Ивановна рассмеялась, довольная шуткой, потом свысока глянула на Ольгу и направилась к входной двери.
— Да, кстати, я передумала насчет двух месяцев. Даю тебе неделю. Освобождай мою квартиру.
***
Утром Ольга отправилась к мужу в другой город. День был пасмурным, накрапывал нудный мелкий дождик. Ольга с трудом отыскала нужное здание и зашла в офис. Тут царила суета.
— Извините, не подскажете, где Алексей? — спросила она у проходящей мимо девушки. Та с высоты своих шпилек поглядела на Ольгу, фыркнула и продефилировала дальше.
— Не скажете, где кабинет Алексея? — схватила она за руку мужчину.
— Алексея? — мужчина нахмурил лоб и потер переносицу костяшкой большого пальца.
— Да, я ищу его.
— С каким вопросом? Может, я могу помочь? Вы из какой компании?
— Я не из компании, я жена.
Неожиданно в офисе стало тихо. Только что бежавшие куда-то сотрудники остановились и с любопытством принялись разглядывать Ольгу.
— Не знал, что он женат, — на лбу собеседника Ольги выступили малюсенькие капельки пота.
— Мы женаты 10 лет, — теперь уже у Ольги был недоуменный взгляд.
— Внезапненько, — протяжно заявила та самая девушка на каблуках.
— Он обедает в кафе. Вон там, — мужчина указал на соседнее здание. И там, в окне, Ольга заметила силуэт мужчины в светло-голубой рубашке с небрежно закатанными рукавами. Это был Алексей. За столиком был кто-то еще.
— Спасибо! Отсюда вижу: это он!
Радостная Ольга выбежала из офиса. И только тут коллеги Алексея переглянулись.
— Так он что, женат?
— Похоже на это.
— А как же…
— Не наше дело. Пусть сами разбираются.
Коллеги сгрудились у окна и наблюдали за Ольгой, которая выбежала из здания и теперь буквально летела к кафе. Но чем ближе она подходила к нему, тем медленнее становился шаг. Наконец, она застыла перед окном, словно не решаясь пройти пару метров до двери.
Дождь усилился. Ольга стояла у окна и смотрела на Алексея. Тот держал в своих ручищах изящную ладошку девушки с волосами цвета воронова крыла. Она смеялась, а он гладил ее пальчики и смотрел влюбленно.
— Оля? — Алексей повернул голову и увидел стоящую под дождем жену. Он вышел из кафе. — Ну, здравствуй. Зачем приехала?
— Ты не отвечал. Я беспокоилась?
— Что тебе было непонятно? Я отправил тебе документы о разводе, ты их не видела?
— Нет. А как же… мы?
— «Нас» больше нет. У меня новая жизнь, скоро женюсь на Танечке.
— На какой… Той самой?
— Да, дочь маминой подруги. Она лучше тебя: умнее, красивее. Она меня вдохновляет. Все же мама была права: она мне лучше подходит. А ты… Еще будешь счастлива — надеюсь.
— Алексей! — это из кафе выбежала Татьяна с зонтом и пиджаком. — Простудишься! А ты что стоишь и смотришь? Убирайся туда, откуда приехала! Идем, милый, счет я оплатила уже.
Бывший муж и его будущая вторая жена пошагали в сторону офисного здания. Их коллеги с высоты второго этажа все еще наблюдали за Ольгой. Та едва держалась на ногах. Дождь усилился. Мимо проехала машина и обдала женщину грязной водой из лужи.
***
Возле дома Ольгу встретила Марина. Подруга была задумчива.
— Наконец-то приехала. Два часа жду тебя тут, — заворчала Маринка.
— Зачем, — равнодушно сказала Ольга.
— Домой едем.
— Я приехала, — Ольга присела на лавочку и разрыдалась.
— Подруга, вытирай слезы-сопли, не смей раскисать. У нас впереди важные дела. Первое — сесть в мою машину. Второе — купить билеты на поезд.
Ольга ничего не слышала. Они сели в машину и куда-то поехали. Словно сквозь вату доносился голос Марины. А потом серебристая нить, которая все еще связывала Ольгу с Алексеем, с пронзительным звоном порвалась, и мир вокруг снова обрел краски и звуки.
— Ты все поняла? — почти кричала Марина.
— Что? Извини, я не слышала.
— Ох, горюшко ты луковое. Говорю: приехала, а свекровь уже все твои вещи на площадку выставила. Все в багажник поместилось. Сейчас едем ко мне, завтра идем в ЗАГС. Послезавтра собираем вещи — и вперед, товарищи, на морюшко! Но сначала — заедем еще в школу.
— Зачем? У меня отпуск. Увольняться не собираюсь.
— Тебя на какие-то курсы повышения квалификации записали. Да так удачно — в каком-то доме отдыха возле моря они будут проходить, — Марина рассмеялась.
На следующий день женщины уже сидели в купе поезда, который вез их к новой жизни. В сумочке Ольги лежали документы о разводе, на столике валялось обручальное кольцо, а напротив сидела лучшая подруга, Маринка.
— Ольга, вот увидишь, море смоет все печали, — начала было Маринка.
— Какие такие печали? Это не он ушел, а я избавилась от балласта. И впереди все будет только хорошо!
Забегая вперед — у Ольги действительно все сложилось хорошо. На отдыхе у нее случился курортный роман, который перерос в крепкие отношения. У двух их детей прекрасные дедушка и бабушка.
Марина продолжила расширять свою сеть и вышла замуж за мужчину, который сделал лучший ремонт в ее салонах. Их дети учатся вместе с детьми Ольги.
Алексей живет в той же квартире, один. Татьяна не смогла ужиться со свекровью, которая каждый день забегала в гости на чай.
— Мне нужен муж, мужчина, а не маменькин сыночек. Я думала, у тебя амбиции, а у тебя мамкина юбка, — заявила Татьяна Алексею перед уходом.
Говорят, Тамара Ивановна нашла сыну еще одну хорошую девушку. А то прошлые жены оказались такими неблагодарными и неамбициозными…
В конце августа 2006 года моя мама очень сильно заболела. Ее рвало неделю, и врачи никак не могли понять, что с ней. Ставили и язву, и панкреатит. Ее в тяжелом состоянии поместили в больницу. Там отказали почки. Наш городок маленький, и аппарата искусственной почки у нас нет, поэтому ее повезли в
Смоленск, областной город. Пульс уменьшался, давление приближалось к нулю – думали, что даже до больницы не довезут, а ехать от нас 3 часа.
Там в реанимации передо мной предстала страшная картина – она вся в проводах и катетерах, неестественно серого цвета и с потухшим взглядом. Признаюсь честно, думала, что вижу маму в последний раз. Попросила всех своих верующих друзей молиться о чуде, потому что только оно могло спасти.
Ночью у нее стал расслаиваться желудок, и врачи не знали, какую именно делать операцию – желудок и почки уже отказали. Мама была в сознании и тоже стала молиться на небольшой кусочек неба, который был виден в реанимации. После долгой и искренней молитвы желудок вновь стал работать, моча стала отделяться.
Почти нефункционирующие органы были запущены без аппаратов и врачебного вмешательства, словно механизм. Я шла к ней на следующий день, не зная, что меня ждет. Я увидела ее с розовыми щеками, без трубок, улыбающуюся. Врачи говорили о настоящем чуде и вмешательстве свыше. Через 3 дня ее выписали домой. Ни один диагноз не подтвердился.
А еще одно чудо в нашей семье произошло тоже в августе, но уже 2009 с моим сынишкой, ему было 1, 5 месяца. Мы никак не могли очистить нос от насморка и вызвали скорую. Пока она приехала, малыш весь обмяк и стал синим. Детской реанимации у нас в городе нет.
Его пытались подключить к аппарату искусственного дыхания во взрослой реанимации. Мы с мужем 3 часа сидели и молились в коридоре, не в силах сдержать слезы. На ночь меня оставили в реанимации, чтобы следить за капельницами, так медсестры были заняты взрослыми больными.
Ребенок был в коме, ставили менингит, сделали пункцию – диагноз не подтвердился. К вечеру следующего дня его на скорой повезли в реанимацию в Смоленск. Он пробыл там 2 недели.
Каждый день новый диагноз – то порок сердца, то цирроз печени, то сложное воспаление легких.
Ни один из диагнозов не подтвердился. Бог совершил еще одно чудо в нашей семье. А ведь все это время я кормила грудью, и молоко не пропало, а сцеживать нужно было каждые 3 часа по 150 г.
Сейчас моему сынишке 2, 5 года – он болтун и шалунишка. Совсем не отстал от возрастной нормы, а по некоторым показателям даже опережает. Так что Бог и сегодня совершает чудеса исцеления. Нужно только очень в это верить.
Мурз Сигизмундович был котом и отца его величали действительно Сигизмунд. Вот только хозяева, принеся в дом котенка, особо с именем не заморачивались и нарекли глазастую кисю классическим, котовьим именем Мурзик.
Но иногда, в моменты особо тяжких проступков, хозяева строго обращались к Мурзику по имени-отчеству, почему-то думая, что так он лучше осознает свою вину. Но напротив, Мурзик, благодаря этому, ощущал торжественность момента и горделиво считал:
- Уважают!!!
Сам же Мурз уважал только резиночки для волос. Они его завораживали... Эта мягкая форма колечком, прыгучая лёгкость. Они просто созданы для котов!!! Неважно, из чего они сделаны – матерчатые, силиконовые, классическая резина или искусственный мех , всё это находило восторженный отклик в кошачьем сердечке.
Он играл с ними, просто носил в зубах, складировал в одному ему известном месте. А потом, как сказочный дракон, чах над своим сокровищем, хотя никто на эти резиночки и не покушался. Они покупались хозяйкой исключительно для него.
Но однажды, на дорогой его сердцу предмет, покусились. Самым, что ни на есть, бесцеремонным способом. Его резиночку решили украсть!
Александр Валентинович, а попросту – Санька... Сантехник самоучка, не без таланта. Менял смесители, сантехнику, подключал стиральные машины. И в каждой квартире что-нибудь крал – Санька был клептоманом.
Крал по мелочи, просто "метил" квартиру. Брал всякую ерунду – зубную пасту, начатый рулон туалетной бумаги, какой-нибудь флакончик из ванной. Даже снимал с батареи постиранные носки – важен был просто сам факт кражи, по крупному "работать" Санька не собирался.
В очередной из квартир, подключив машинку и проверив ее работу, Санька вместе с инструментом закинул в сумку силиконовую, витую резинку. Сойдет! Думал он... И украл, и хозяева не заметят – не такая уж и заметная вещь.
Как же он ошибался! Это была резиночка Мурза!!! А он с нее не сводил глаз, наблюдая одновременно за человеком. Чутьё котика не подвело – резиночку самым бессовестным образом утащили!
Крику было!!! Мурз рычал, упорно лез в сумку, располосовав руки пытающегося оттолкнуть его мужика. По сути, Мурзик уже был не кот... В одну секунду он превратился в настырную ищейку и охранного пса. И сам уже ничего и никого не боялся. Мурзик лишь хотел вернуть свою вещь!
Прибежали хозяева, которые деликатно сидели по комнатам, не мешая человеку работать – как-то неловко стоять за душой. А Мурзик уже весь погрузился в сумку... И он нашел, на самом дне! Свою драгоценную, свою прелесть, свою ненаглядную резиночку для волос.
Бережно придерживая зубами, он нес ее в "сокровищницу", недобро поглядывая на людей. Спрятав резинку, Мурзик вернулся... Сегодня он понял – доверять незнакомым людям нельзя. Глаз да глаз за ними – иначе что-нибудь стащат. И утащат ведь самое ценное, нажитое непосильным, мурзячьим трудом.
Санька топтался на месте, не зная, что и сказать... Ведь это просто резинка!!! Хоть и чужая, но совершенно не ценная вещь.
- Наверное случайно, к инструментам прицепилась. - Оправдывался он. Под осуждающим взглядом трех пар глаз (особо осуждающая была кошачья) – Александр Валентинович обувался.
Мурзик, как мог терпел, сдерживая себя, но все-таки не сдержался. И великолепный, завершающий кусь вырвался все-таки из него на свободу. Завершив свое существование на лодыжке средней волосатости.
В этой истории вывода два:
Первый вынес для себя Санька – ох, как стыдно бывает, когда попался на краже. Пусть и простой резиночки для волос, которую едва смог списать на случайность. Но Саша видел, что ему не поверили и от этого было очень не по себе. Даже хорошо, что кот его укусил – этим он разрядил обстановку.
Вывод второй – очень важен для Мурзика. На людей нет надежды – ни украсть, ни покараулить! Да если б не он, вынес бы этот Санька у них всю квартиру. И ведь начал, подлец, с самого ценного!
Поэтому Мурз Сигизмундович впредь будет бдить и при малейшей угрозе имуществу вновь превратится в "злую собаку"!!!
Автор: Gebepinka
Автор:"Житейские истории"
СПАСЕНИЕ С ТОГО СВЕТА...
— Мамочка, а куда ты собираешься? — бегала весёлая Лиза возле мамы.
— А ты, что, со мной не собираешься? — улыбнулась ей Татьяна, и протянула руку, чтобы девочка к ней подошла.
— А что, можно? — спросила Лиза.
— А почему нет? — ответила ей та…
Сегодня это было удивительно для девчонки, потому что чаще всего её никуда с собой не брали, а мама сказала, что они точно поедут. И куда! Для Лизы это было впервые, потому что до этого она ещё никогда не была… на кладбище.
— А зачем туда ездят? — спрашивала девочка.
— Ты понимаешь, человек живёт, а после этого, Боженька забирает его душу на небо, и оттуда он наблюдает за нами, а тело увозят на кладбище. Ставят памятник, а мы, родственники, ходим потом туда убирать, ставить цветочки, поминаем его. Чем больше мы поминаем человека на кладбище, тем лучше ему там, на небе, — начала рассказывать ей мама.
— Ой, как интересно! И что они все там живые? — смотрела на неё Лиза.
— Ну, конечно же, нет! А ты разве не видела на картинках или в мультиках, в кино показывают кладбища? — спрашивала у неё женщина.
— Ну, конечно же, видела, но я думала, что это кино, и всё придумано, — говорила Лиза.
Разговаривать было бесполезно, поэтому Таня дождалась, когда за ней приедет брат. Они вышли на улицу, и поехали туда, куда собирались.
— Ты сегодня Лизу с собой взяла? — спросил у неё Федор.
— Ну, а что, ей уже 4 года, пора приобщать её к общему делу, — сказала Таня.
Они приехали, шли по разным тропинкам, и, когда подошли к той могиле, где были похоронены Танины и Федины отец и мать, остановились. Мама долго что-то убирала, Федя ей помогал. А Лиза стояла, и наблюдала со стороны.
— Мамочка, зачем ты это всё убираешь, им же будет холодно? — спросила она у неё.
— Лизонька, надо, чтобы чисто было, это же их домик, они здесь живут. Надо убрать хвою, листья и всё остальное, старые цветочки, — показывала мать, и в это время убирала всё то, что перечисляла.
— Хорошо, — сказала Лиза. Она надела перчатки, и стала помогать матери. Было очень приятно смотреть на то, что маленький ребёнок не отлынивает от работы, а делает всё, как надо.
После того, как они побывали здесь, у Лизы появилось ещё куча вопросов. Сейчас они шли на старое заброшенное кладбище, которое находилось чуть поодаль. Там уже вырос большой лес, и давно никого не хоронили. Но Татьяна и Фёдор всё равно никогда не забывали про те могилки, и всегда ходили туда. И вот, сегодня они тоже были там. И, пока Таня убиралась, а Федя складывал мусор в пакеты, Лиза ходила, и заглядывала на другие кресты.
— Лизонька, пойдём домой, — сказала ей Таня, повернулась, девочки нигде не было.
— И куда она убежала? — посмотрела она на Фёдора.
— А мне откуда знать, — сказал он.
— Слушай, может, туда, где мы только что были? — посмотрела мать, новое кладбище виднелось за лесом.
— Ну что, я пойду тогда туда, — сказал Федя. Он пошёл, а Таня начала ходить здесь, смотреть возле могил, нет ли кого-то рядом. Но Лизу они так и не нашли. Когда прошло уже полтора часа, стало страшно.
— Федя, где она? — уже истерила Таня.
— Да, мне откуда знать, зачем ты вообще её сегодня с собой взяла? — кричал брат на сестру.
— Что делать, давай звонить в полицию, — плакала женщина.
— Слушай, может, мы ещё раз обойдём? — спросил он. Они стояли совсем недалеко от того места, где была машина Фёдора, ничего не видели и не слышали. И только они собрались снова заходить на кладбище, как услышали, что их кто-то зовёт.
— Мама, мамочка! — шла Лиза к машине. Её рука была поднята так, как будто её кто-то вёл за руку.
— Доченька, — подбежала к ней Таня, упала на колени, и начала целовать и обнимать.
— Мамочка, ты знаешь, подруга нашей Светланки Алла сказала, чтобы я здесь не ходила, здесь очень опасно ходить. Она взяла меня за руку, увидела вас, и привела сюда, прямо до машины довела, — показывала она, куда привела её та самая подруга.
— А где она сейчас? — спросила у Лизы Тани.
— Да вон! — повернулась девочка, и никого не увидела.
— Где? – всматривалась Таня вдаль.
— Не знаю, ушла, наверное, куда-то, — пожала плечами Лиза.
— Всё, садимся в машину, и едем домой, — проговорила Татьяна. Они сели в машину, поехали домой. Таню всё ещё немного потряхивало от той ситуации, которая только что произошла. Она думала, что больше никогда не повезёт дочку на кладбище, пока она такая маленькая.
Когда они были уже дома, Таня набрала номер своей младшей сестры.
— Свет, привет! — сказала она ей.
— Привет, ты какими судьбами? — очень удивилась та.
— Слушай, а какая у тебя есть подруга по имени Алла? – задавала странные вопросы женщина.
— Ты хотела сказать была…, — ответила ей девушка.
— Как была? — не поняла Таня.
— Алла умерла много лет назад. Я тогда была маленькой девочкой, и нас привезли в лагерь. Мы поехали на речку, и когда я тонула, она полезла меня спасать. Спасла, но сама ушла под воду. Её потом долго не могли найти, а сейчас…, — казалось, что сейчас Света заплачет.
— А где её могила? — спросила Таня.
— Таня, что за вопросы, на самом краю кладбища, практически первая, — сказала Света.
— Хорошо, — после этого Таня нашла фотоальбом сестры, открыла страницу, где они были в лагере, и показала Лизе на молодую вожатую.
— Лизонька, а не вот эта девочка сегодня тебя привела? — спросила у неё мать.
— Да, а откуда у тебя её фотография? — моргнула Лиза, и Тане стало страшно. Что могло случиться с её дочкой, если бы Алла снова не спасла их семью…
...Ой, кто придумал квашеные помидоры! Ой, нобелевку ему! Ой, ты поутру возникаешь из ада аки всклоченная гиена, и сразу в мозгу они! Зеленые, ледяные, бело-кисломочные отметинки по ним, кусаешь - каак брызнет, скулы корежит, лампочки из орбит! Будем жить! Бабушкины бочковые, а как же! Бочка доисторическая – глянуть страшно: черная, даже уже плесневелая. Ан потому так и взъебористо! В магазине такого нетути. С хреном, ага. Да лопушок хреновый эдак переложен промеж. Чеснок битый, смородиновый лист, лаврушки несколько. Укропец зонтично, а как же. И всё это длительно одуплялось в прохладном погребце. И плюс сальцо там также хранится соленое. В тряпице холщевой чистой укутано заботливо. Самогоночка опять же в уголке, кхым... Своя, кхым... Нолил, значит, – слегка, сальца отпилил – слегка, помидорой квашеной вооружился, и… Господи спаси сохрани!..
А. Болдырев