Ещё раз про любовь

А ВАС, ШТИРЛИЦ, Я ПОПРОШУ ОСТАТЬСЯ
1979 год. Ноябрь. Наш с Ириной медовый месяц.
Вместо свадебного путешествия нам была предоставлена тестем и тёщей возможность пожить до весны в их деревенском доме, подомовничать, кормить скотину, топить печь... Сами они уехали на зиму куда-то в тайгу. Типа, пасека там где-то у них была, вагончики какие-то. Короче, свалили они. И мы, молодожёны, остались одни!
Мечта, честно говоря!
Ирина была по характеру девушкой скромной и стеснительной, несмотря на свой прирожденный талант на все вкусы: она превосходно пела, великолепно рисовала, её шуточные пародии и шаржи на «звёзд» нашей эстрады, которые видел только я, к сожалению, были ничуть не хуже выступлений популярных пародистов!
Ну, а я... Я, в силу своей профессии музыканта, всегда был личностью публичной, всегда был в центре внимания. Но по натуре я был человеком сугубо домашним и остаюсь им, кстати, до сих пор.
И вот длинными зимними вечерами в наш медовый месяц начинали мы познавать друг друга, чтобы прожить потом, практически душа в душу, двадцать лет.
Гитара, песни, шутки, весёлые подначки, разговоры до утра ночи напролёт – что ещё нужно счастливым молодоженам в медовый месяц, когда нет у них ещё детей, нет никаких жизненных проблем, и весь мир у их молодых и красивых ног?
И однажды в один прекрасный день вдруг выяснилось, что Ирина не видела фильм «Семнадцать мгновений весны»!
Да-да! Моя молодая жена была первым советским человеком на моей памяти, не видевшим знаменитый киношедевр!
Может, по той причине, что её отца, учителя-коммуниста, партия постоянно посылала «на прорыв», как директора школы, в самые глухие деревни, где даже радио было не везде, не говоря уже про телевидение и каких-то там Юстасов, Алексов и прочих Мюллеров.
Мотался он по Сибири с женой и тремя ребятишками, спасал «лучшее в мире советское образование» и, факт остаётся фактом, моя молодая жена не только не видела фильм, но и (невероятно!) понятия не имела, кто такой Штирлиц.
Вот это поворот! Ну, что... Начал я ей рассказывать двенадцатисерийный фильм! Приходили мы с работы, управлялись по хозяйству, поросята, куры и прочая, ужинали, а затем я, чуть ли не голосом Ефима Копеляна, начинал свое «представление». Я прыгал по кухне оригинальной походкой профессора Плейшнера-Евстигнеева, я разыгрывал в лицах незабываемую встречу Штирлица с женой в кафе, я с двумя подушками изображал, как радистка Кэт в канализационном люке прячется от гестапо с младенцами на руках, я...
В общем, двенадцать серий пролетели в два дня и в две ночи, как один миг!
Не надо ещё и забывать о том, что мне, влюбленному по уши счастливцу, очень хотелось сразить своим каким-никаким талантом рассказчика свою даму сердца наповал! Знаменитые артисты на сцене московских театров так не перевоплощались, как это делал я, молодожён, перед молодой красавицей женой по вечерам в глухой сибирской деревушке!
И вот наступил финал. Сидит, по сюжету, Штирлиц на весенней апрельской земле (я на принесённой вязанке дров в кухне, у печки), в раздумьях: уехать в Москву или возвращаться в Берлин, выполнять и дальше задания Центра?
— Вот и всё, Ира! Вернулся Штирлиц в Берлин! Конец фильма!
— Как это, конец?! А дальше?
Пауза. И... кто меня за язык дёрнул?!
— Ну, это... Там... это... Ещё было... продолжение...
— Вот так и рассказывай продолжение! Я же жду, Саша!
И я выдал! Простите меня, Юлиан Семёнов!
Я поведал своей самой благодарной слушательнице на всем земном шаре про то, как вернулся Штирлиц на Родину после Победы и стал:
– преподавать в главной школе шпионов Ясенево «разведческую» науку молодым курсантам!
– читать лекции по актёрскому мастерств во ВГИКе для молодых артистов (а вдруг им предстоит изображать на экране жизнь и подвиги разведчиков-нелегалов?).
– стал преподавать такую новую науку, как логистика, для начинающих курсантов ВВА в Монино!
В общем, разошёлся я не на шутку!
— А дальше? – подгоняла-подбадривала меня молодая жена.
— А дальше? – я задумался на мгновение и выдохнул: – А дальше отправили Штирлица на освоение целины.
Повисла пауза.
— Куда отправили?!
— На целину. По заданию партии... Его же учили водить танк, вот он на тракторе и пахал эту целину.
И вот тут надо было видеть выражение лица моей Ирины! С минуту она сверлила меня глазами, как Медуза Горгона и:
— Ты ври, да не завирайся, дорогой мой муженёк! Штирлиц у него... разведчик... на тракторе... ага... землю пашет!
И наградой мне за все мои старания вместо аплодисментов стал неповторимый заливистый смех со всхлипами и всплесками рук, со слезами счастья на самых красивых глазах во всей Вселенной – так умела смеяться только моя Ирина.
Вот так я был разоблачён.
А через несколько лет вышел в свет журнал «Роман-газета», в котором было напечатано продолжение «Семнадцати мгновений весны». Повесть называлась «Приказано выжить». Прочитала её Ирина за один вечер (она ещё славилась и умением очень быстро читать и запоминать тексты), подошла ко мне и, обняв за плечи, сказала:
— А ты знаешь, Сашка... – помолчала, сверкнула своими хитрющими глазами,
– А у тебя было интересней!
Светлая тебе память, Ир...
©️ Александр Волков