Немой король

Он пришел. Доставай сокровища — все, что есть. Драгоценности и наряды, шафран и шелк. По блошиному рынку разносится эта весть, словно гимн всех торговцев мира: да, он пришел! Разбегаются в страхе жулики и ворьё: если рынок — театр, для них не найдется роль. Повезет же тому сегодня, на чьё старьё величавым перстом укажет немой Король… Выше всех продавцов на голову или две, он идет меж ларьков, торжествен и величав, если он кивает — это уже «привет», может выкупить всё и с лихвой отвалить на чай. В бороде у него во́роны гнёзда вьют. Черный пояс, расшитый золотом, весь в ключах. Источает он черный мускусный неуют, на Иггдрасиль похож, который зачах. Великанские пальцы о десяти перстнях. На глазах его — непроницаемые очки. Он не слепой, почему их не может снять?
Падают ниц старьевщики-новички:
— Ваше Высочество, это всё лишь для вас! Кольца, бусы, колье всех народов и всех времен… Вот статуэтка в профиль, а вот анфас… А у этой вот драгоценности семь имён…
Кто поопытней, у товаров стоят в тени, но их козыри на прилавках — всё под контроль.
Что же, мой дорогой соседушка, извини, но сегодня перстом на меня указал Король.
Королевский размах: всю лавку себе берешь. Далеко не всем подходит такой рецепт.
Молчаливый Король не торгуется ни на грош, отсыпает монет многим больше реальных цен. И идет он так, чеканя посохом шаг, а за ним спешит вереница покорных слуг, и, конечно, летают слухи среди зевак — почему весь базар не возьмет себе под каблук? Осчастливив полрынка, полрынка себе забрав, растворяется в солнце, как будто его и нет. А владельцы перстом не отмеченного добра в кабаке пропивают последние пять монет…
— Что за лихо настигло бедного Абдуллу! Дом сгорел, вместе с ним, женой и его детьми…
— Прихожу, а Джузеппе валяется на полу, бьется в корчах и что-то мямлит: «Возьми, возьми…»
— Ой, беда, господа! Старый Густав упал с коня. Да, намедни упал и больше вообще не встал.
Эти новости скачут, нехорошо звеня, и хромают, передаваясь из уст в уста.
Вроде город портовый, немало в нём склок и драк… но указал на общность вороний клюв: каждый был жив, здоров и вроде бы не дурак.
Каждый продал свои сокровища Королю.
Только местная Ведьма, старше которой нет, пережившая город, кажется, лет на сто, вышла на площадь, сказала: «Я дам ответ. Собирайте народ, разжигайте большой костер». И когда все расселись молча вокруг огня, потрясенные страшной гибелью многих нас, Ведьма, видимо долго тайну в себе храня, повела очень странный, но всё объяснивший сказ.
…С незапамятных лет был герой наш чертовски скуп. Скуп на всё, что имел: на деньги и на ночлег, даже на доброе слово с поджатых губ не способен был этот злой человек.
И однажды к нему пришел на постой колдун, притворившись обычным путником-стариком… Скупердяй пожелал постояльцу гореть в аду, вместо хлеба с водой погрозил ему кулаком и захлопнул ворота. Прошел чародей сквозь них и таинственно молвил: «Я мысли твои прочел. Ты не хочешь работы, дружбы, мирской возни, только мед золотой собирать с приходящих пчел. Будешь ты государств нескольких королем, гнать подобных мне прочь со своего двора. Раз молчание — злато, заплатишь таким рублем. Что же, заговоришь, если придет пора».
И исчез, и на этом сказочке бы конец.
Но в театре теней человек не играет роль.
Посмотрел негодяй — а вокруг золотой дворец, полный слуг и наложниц, а он в нём — и впрямь Король. Захотел было он отдать первый свой приказ, но язык и губы стали как дурачки. От золотого блеска кровь шла из глаз, потому к его голове приросли очки. Так он жил — не тужил, приказывал всем перстом, и трещала казна, которую он растил.
Постепенно он начал очень мечтать о том, как бы хоть одно словечко произнести. Поменялся Король. Стал милостивей к гостям, что идут в его королевство. Среди людей, игроков разномастных на лютне и на костях, стариков и бродяг — другого один седей, достигающих всевозможных вершин и дна, утопающих в мутном пойле и злом дыму, он искал в оборванцах странного Колдуна. И однажды Колдун явился опять к нему.
— Что, Король Королей, хорошо ли тебе, когда говорят и поют все вокруг, от людей до птиц? Ай, в купальнях твоих золотая течет вода… пред тобой только и умеют, что падать ниц… Я не проклял тебя, дурак, а благословил. Лишь тебе решать — кошмар или чудеса. Вот подсказка тебе, ключом золотым лови:
Ты всё должен раздать
Таким же, каким был сам.
Кто до золота будет так же, как ты, охоч, кто о нём лишь и грезит и ни о чём другом,
Кто, когда укрывает землю сплошная ночь, на ночлег не готов пускать постояльца в дом — как найти их? Немой вопрос у тебя в глазах. Как рыбак рыбака, как кулика — кулик видит издалека. Но не будет пути назад. Как раздашь таковым все до одного рубли — вот тогда ты меня сам голосом позовешь, и нам будет о чём поговорить с тобой.
Он исчез. Посвежело, будто бы здесь лил дождь.
И Король выгнал всех и долго был сам с собой.
А мораль этой сказки сорвется однажды с губ Короля, который вмиг потеряет всё, но уже никогда быть не посмеет скуп ни на хлеб, ни на слово,
и это его спасёт.
Стефания Данилова