Самым обсуждаемым событием минувшей недели стала речь Майи Санду перед стартом республиканского диктанта.

Из рядового выступления глава государства сумела сделать сенсацию. Потребовалось только углубиться в историю, по-своему интерпретировав известные события прошлого.
Майя Санду «взорвала» общество. Странно людям в стране, где примерно 60% населения – это пенсионеры или люди предпенсионного возраста, рассказывать, что их юность и лучшие молодые годы проходили в страхе, дискриминации и лишениях. «Не всегда было так, в советское время наш народ был лишен права на самоопределение и права на румынский язык, чтобы лишить нас национальной идентичности и использовать сознание нашего народа. Только диктаторский режим может превратить язык в инструмент для разделения народа. Те, кто сказал нам с оружием, что мы говорим на молдавском, а не румынском, сделали это, чтобы подчинить нас себе и рассорить между собой, чтобы стереть нашу идентичность. Молдаване хотят жить свободно и мирно на своей земле», - заявила Санду.
Сказала президент много. Историческая некомпетентность повлекла обвинения в политической и идеологической безграмотности. Формально президент превратилась в такого же пропагандиста, как и провластные СМИ, но она обязан быть немного умнее, а не показывать себя сразу и со всех сторон.
Люди заметили, что Майя Санду во многом описала методы работы «хороших людей» в современной Молдове. Историк и депутат парламента господин Цырдя пошел дальше и в своем ТГ-канале опубликовал копию приказа румынского генерала Войкулеску для населения оккупированной Бессарабии. Приказ запрещает молдаванам говорить на иностранном языке – русском, украинском, гагаузском и болгарском.
Вывод о применении «хорошими людьми» в отношении населения современной Молдовы методов румынской оккупационной администрации напрашивается сам собой. Тут вспоминается, что Санду не зря Антонеску считает «великим, заметным» и прочее, а также пытается ввести в практику факельные шествия, что является обязательным атрибутом всех фашистских режимов.
Великий молдавский писатель Ион Друцэ не побоялся напомнить, что до того, как в Европе опять начали поднимать голову нацисты, румынская наука всерьез полагала, что румынский язык основан на молдавском. Этому, кроме мнения ученых, было множество доказательств. Они никуда не делись, но теперь об этом говорить некорректно.
Получился обзор того, как молдаване отнеслись к речи Санду, не только исковеркавшей историю страны, но и посягнувшей на память людей об их большой родине, молодости и юности. Однако этот текст будет неполным без упоминания еще одной точки зрения.
Так получилось, что чуть позже речи Санду приднестровские СМИ опубликовали текст пресс-конференции главы Приднестровья господина Красносельского. Конференция приурочена к очередной годовщине самоопределения Приднестровья. Играть в идеологическую корректность можно сколько угодно, но существование Приднестровской Молдавской Республики – факт, который не сотрешь.
Вадим Красносельский: «В сложнейших условиях. И ради одной цели – сохранить приднестровский народ, сохранить язык, культуру, обычаи, свободу, в конечном итоге жизнь и здоровье людей… Государство – это институты, которые уже работают над сохранением людей, защитой их жизни, здоровья, безопасности… Мы показываем пример сосуществования людей разных национальностей, разных вероисповеданий. Мы не делим людей по цвету кожи. У нас нет расизма, национализма, фашизма… Мы не делим людей по языку. Есть язык объединяющий – русский язык. Есть и украинский язык, и молдавский язык, и другие языки… Мы показываем пример многим, и показали, как в таких сложнейших условиях можно жить и развиваться, сохранив себя».
Рассказывать, что наши власти «плохие», а их «хорошие», не буду. Важны только выводы. Красносельский и Санду используют историю, чтобы говорить с людьми. Санду видит только проблемы и лишения, при этом врет очевидцам и участникам тех событий. Красносельский использует историю для получения опыта, чтобы строить будущее. Факт и парадокс в том, что Приднестровье оказалось последним пристанищем древней молдавской самобытной культуры, не испорченной идеологией унионизма и местечковым национализмом.