— Представьте, Шехзаде, то, что государству Османов покорятся все народы было предсказано именно во сне. Сон Вашего далёкого предка Осман Хана Хазретлери. В то время мы были маленьким бейликом. Однажды во сне Шейх Эдебали ему явился, они сидели в шатре и беседовали, когда вдруг у Шейха Эдебали из-за пазухи выплыл месяц и спокойно опустился Осман Хану на грудь. И тогда у него из груди выросло огромное дерево; его длинные ветви внушали страх и благоговение; его крона закрыла весь небосвод; а его корни всю землю обхватили; к тому же, оно отбрасывало тень на три части света. И стали под тем деревом люди собираться, и беспрестанно Осман Хана славить имя. Проснулся Осман Хан посреди ночи и поспешил к Шейху Эдебали рассказать свой сон. А Шейх Хазретлери произнёс: «Потомки Османа — Падишахи — отныне появятся в Вашем роду». (с) Рустем Паша
— Хатидже, скажи что-нибудь. Если тебе ничего не понравилось, принесут другие ткани. — Нет, не стоит. Ткани чудесные. — Ты печальна потому, что придётся покинуть нас?.. Не грусти. Ты же знаешь: тут твоё гнездо. Двери этого дворца всегда открыты для тебя, дитя моё. — … — Валиде Султан!.. — Прошу, Хюррем-хатун. — Я хочу поздравить Хатидже Султан. Будь счастлива. — … — И я принесла вам также благую весть. — Да, я тебя слушаю. Какую весть? — Я беременна. Скоро родится новый шехзаде! — …
— Доброе утро, Валиде. Счастливого праздника. — И тебе, сын мой. Да пошлёт нам Аллах ещё много дней здоровья и благополучия. — Аминь.
— Что происходит, Махидевран? — Ты прекрасно знаешь, что происходит! Ты подослала эту тварь! Что она должна сделать?! Какая у неё цель?! Убить моего сына? — Ты умом тронулась. Я уже давно выгнала эту предательницу. Ты снова на меня клевещешь? — Не стоит попусту отрицать. Ты меня не обманешь! — Разве не ты ещё вчера высылала девчонку в Старый Дворец? Но она здесь! И ты решила меня во всём обвинить? Ничего у тебя не выйдет, Махидевран! — Не старайся понапрасну. Я тебя насквозь вижу! Будь твоя воля, ты бы и в капле воды утопила шехзаде! Однако я тебе этого не позволю. Мустафу не трогай, Хюррем! Я вырву твою печень, клянусь! …………………………………………………… — Гюль-ага, Эфсун разоблачили! Как они обо всём узнали? — Госпожа, Фатьма-хатун прошлой ночью подслушивала, когда я говорил с Эфсун. Я, конечно, предупредил её, пригрозил, однако... — Растяпа! Растяпа! Ты же мне всё дело испортил! Уведи её, и чтобы не показывалась возле меня! Если кто спросит — я здесь ни при чём!! Вы должны всё отрицать!!!
— На нас неверные напали… Мы погибли… — Тише, Мустафа… Это просто сон. Разве мы с твоим отцом можем бросить тебя? Войны нет… наш правитель с победой вернулся домой живым… Он — победитель. — … — Сыночек… Вот, мы одна семья. Я с тобой. Ложись спать, сынок. Пусть тебе снится наша семья.
6.
— Хюррем, ты мать моих детей! Ты была моим счастьем, моей радостью, светом очей. Что случилось, Хюррем? Ты стала убийцей. Как же я могу делить с тобой ложе? — Я не убийца! Кто-то здесь меня оклеветал! Меня оговорили! Я не способна на это, пойми! Это грех! Поверь мне, Сулейман! — … — Повелитель, меня заперли в четырёх стенах. Я молилась, чтобы мой Повелитель пришёл и спас меня! — … — Твой взгляд убивает, я словно мертвец! Мой Сулейман, которого я так люблю, не верит мне! Я клянусь ему, умоляю его, а он не верит!
— Завтра при всех шехзаде Мустафа взойдёт на трон. Так каждый увидит, что началось новое время и действуют новые правила. — Я не уверен, что это правильное решение, госпожа. — Не волнуйся. Правление шехзаде Мустафы не будет долгим. Его султанат не продлится. — Извините, но я не понимаю... — Шехзаде Мустафа старше всех, он первый претендент. Но он не мудрый. Он не сможет выполнять обязанности падишаха, так как он потерял рассудок. (с) Кёсем Султан и Зульфикяр Паша
— Мне нужно кое-что вам сообщить. Весной я оставляю дворец. — Не понимаю…? — Я в санджак отправляюсь. — Это невозможно… И ты не посоветовался со мной? — Я этого хотел. И Повелитель со мной согласился. — … — Мама!..
- Ты до сих пор думаешь о Хуриджихан, не так ли? - Ты не представляешь, со сколькими мертвецами я живу и говорю в последнее время. Я уставал от воспоминаний, которые носил в своем сердце о брате Мустафе и Джихангире. А сейчас вместе с ними буду носить вспоминания и о Хуриджихан. - Думаешь, их нельзя как-нибудь оставить в прошлом? - Нет. И знаешь, почему? Потому что они ушли из этого мира слишком рано. Оставили многое на полпути. Нас оставили горевать. Поэтому эти воспоминания всегда будут нас преследовать.
— Бейхан!.. Валиде!.. Наконец-то… — Здравствуй. Как ты? — Всё замечательно. Сестричка!.. Как я рада!.. — … — Здравствуй, Гюльфем. — Здравствуйте. — Дорогая Хатидже, как только я узнала, что с тобой случилось, то решила приехать. Всё в порядке? — Я справилась.
- Оружие мужчин на виду, Госпожа. Его сразу видно. Но женщины не такие. Их оружие спрятано от постороннего взгляда. Неизвестно, когда ты получишь удар.
(с) Ибрагим Паша
— Хюррем! — Вот и моя дорогая подруга! Куда же ты делась? — Я тревожилась, как бы с тобой не произошло что-то плохое. — Тревожилась? Смотри, как всё обернулось. У меня теперь такая комната! Как она, красивая? — Очень, очень красивая! У тебя есть окно, можешь на улицу глядеть! — И ты сможешь. Ты тоже будешь тут жить. Мы с тобой с этого дня неразлучны, Мария! — Я больше не Мария, Хюррем! Меня теперь зовут Гюльнихаль — юный, нежный цветочек! — Новое имя? Кто тебе его дал? — Сюмбюль-ага, кто же ещё? Я приняла ислам, Хюррем! — Зачем тебе это понадобилось? Кто велел?! — Сама решила… Пошла к Сюмбюлю-аге и попросила помочь. — Язык бы у тебя отсох, ясно? Ясно?! — Гюльнихаль, тут ещё вещи, возьми их. — Гюльнихаль, да?! И тебе известно? — Гюльнихаль, это тоже надо в шкаф перенести. — Это ты её надоумила, да?! Мусульманкой стать? К султану Сулейману в покои пролезть?! — Да ты в себе ли, Хюррем-хатун? Какое мне дело до её веры! Ложись, отдыхай. И выгони злых джиннов из своей головы. О здоровье думай! — Прекрати учить меня, калфа!
— Госпожа сегодня очень утомилась. Она пережила тяжёлую ночь. Ей нужно спать. — Ты бы лучше помолчала. Гюльшах была твоей рабыней. А может, это ты её подослала! — И поэтому Гюльшах мертва? К тому же госпожа жива благодаря нам! Нигяр мне сообщила. Гюльшах направлялась к госпоже, и она увидела её. ………………………………………………… — Не волнуйтесь. Никаких улик я за собой не оставила. Избавились мы от неё, как вы и приказали. — 👊 — Ты за кого меня принимаешь, Нигяр, а?!! Почему ты так долго не вмешивалась?! Чего выжидала? Она чуть не убила её!!
— Госпожу уже посвятили в то, что делала эта женщина? "Не буду невестой.." — Я усмирила её. Она такое мне ответила. Никак в себя не приду. — Стоит ли Вам, Госпожа, говорить с этой невежественной грубиянкой? Она только дурные слова и знает. — Она беременна. — Нет. Это всё ложь. Не верю.
— Она выживет? — Мы сделали всё что нужно, госпожа, и ждём когда она очнётся. — Мария. Бедная, Мария. Только не оставляй меня. Не дай порадоваться нашим врагам.
-Я думал, что перестану бояться смерти, когда взойду на трон. Кошмар только начинается.
Шехзаде Мустафа проводит время с младшими братьями
-Папа! -Мой Ахмед. -Прошу, уйдем. Я не хочу учиться! Урок никак не кончается! -Так всегда бывает, Шехзаде. Но вам надо больше всех учиться и стараться. -Я уже все выучил, Силахдар, а учитель все повторяет одно и тоже.
— Смотри, дегустатор, хватит ли яда! Не пожалел ли я? Ха-ха-ха! — Не шути так, Шекер Ага! Такие шутки — грех! Ещё накличешь беду!
- Дорогу, Султан Сулейман Хан Хазретлери! - Сулейман.. - Джихангира хотел повидать. Он спит? - Назлы! Джихангира приведи. - Мой львенок. Как дела? У тебя ничего не болит? - Не-а. - Хорошо. - Не уходи, папа. Останься. - Завтра утром мы с тобой вместе позавтракаем. Спокойной ночи.
- Оставьте меня, Валиде! Какая разница, сегодня или завтра? Чего вы от меня хотите ? Чтобы я жил в страхе перед палачами или потерял рассудок, как мой безумный дядя Мустафа?! - Упаси Аллах… - Пожалуйста, не делайте меня пленником этого страха. Дайте мне умереть. - Посмотри мне в глаза. Я даю тебе слово: я защищу тебя ценой собственной жизни, но не отдам палачам!
— Что тебе? Куда собралась? — Гарем осмотрю. Я же теперь здесь буду жить. — Не нужно громких слов. Не приживёшься ты тут. — Да что ты можешь? Не боюсь я тебя! — Кое-что могу, уж поверь. О том, что родилась, пожалеешь.
— Возьмись за ум! Такой шанс далеко не всем даётся. Отныне ты будешь жить в богатстве и изобилии. У тебя будет дом, будет своя семья... Будешь держать на руках своих детей... Тебе здесь не место. Посмотри на меня: неужели ты хочешь остаться одна? Ты должна ценить свою молодость и красоту, Нигяр...💔
— Султанша. — Гюльфем-хатун, добрый день. Как продвигаются сборы моего сына к отъезду в санджак? Мустафа должен ведь через три дня уехать. — Всё готово. Я лично слежу за всем. — Чудесно. Шехзаде Мустафу надо ведь достойно проводить. Ладно, так что же ты хотела? Если ты насчёт денег — я уладила. Они есть уже, их выделили. — Хорошо. Но я пришла объявить волю нашего Повелителя. Сегодня утром виделась с Повелителям. И он принял решение относительно управления гаремом. Отныне все те обязанности, что Вы исполняли как доверенное лицо Валиде-султан, Вы будете осуществлять от своего имени.
— Моя Хюмашах, моё солнце, моя луна, моя правительница, наконец ты подарила мне ребёнка! Мой Орхан. — Я боюсь, Ибрагим! — Что случилось? Чего ты боишься? — Боюсь за нашего сына. Я тут слышала такое, и большее из этого рассказывал мне ты сам. А если наш сын тоже будет всю жизнь бояться, что придут палачи? Будет боятся этого. — Тебе нечего бояться. Очень скоро я покрою соболиным мехом не только свои покои, но и весь дворец. Здесь всё будет так, как у Шаха из твоей сказки, куда не могла проникнуть смерть. И мы с Шехзаде будем в безопасности. — Дай Аллах, Повелитель. Дай Аллах!
— Нигяр-калфа, не могу! Я плохо играю. — Пробуй, получится. Не ленись!
— Уведите этих неверных с моих глаз. — … — Ибрагим! Скажи-ка там: пусть мой приказ приводят в исполнение.
— Я пришла сюда, чтобы просить твоего прощения ,Махидевран. — Я простила тебя.
— Добро пожаловать, Повелитель. — Хатидже, как поживаешь? Как Мехмед? — Всё хорошо, Повелитель, и я, и мой малыш в порядке. — Гюльфем, ты как поживаешь? — Молюсь о Вашем здоровье, Повелитель. — Ах, если бы Вы сообщили, что придёте, мы бы подготовились. Хюррем не сказала, что Вы приедете. — Хюррем тут? — Да, не так давно пришла. Ушла наверх посмотреть на Мехмеда и всё ещё не вернулась. — Давайте я посмотрю, с Вашего позволения.
💥"Я Валиде Кёсем Султан! 💥👑
— Наш единственный Шехзаде это милость Аллаха. К сожалению, не каждый раб одарен этой милостью. — Что такое? Ты сейчас меня имеешь ввиду? — Вы не так поняли, Султанша! — Всё, хватит! Я больше не хочу ссор, тем более здесь! Мы поговорим об этом позже. Чуть позже. — Ты нажила себе врага в лице Султанши, Хатун! Бойся меня!
— Хатидже, моя прекрасная доченька, что с тобой? — О Боже мой, она вся горит! Когда это случилось? Почему сразу не сообщила, Гюльфем? — Ближе к утру у неё начался жар. Я позвала лекаря, она пришла и посмотрела. Она получила обморожение. — Приведите сюда лекаря, Дайе, пусть сначала посмотрит мою Хатидже. — Она была неосторожна и, скорее всего, замёрзла. Я сейчас же приведу лекаря.
— Я обрадовалась выходу Шехзаде Мустафы из клетки. Однако не забывай, почему его туда отправляли. Не забывай, чтоб проблем больше не было Кесем Султан
— Ты мне не приказывай, Хюррем, потому что гаремом я управляю! — Махидевран, ты можешь управлять гаремом, но не забывай, что в покоях Повелителя я правлю. И кстати, на Ибрагима-пашу не рассчитывай. Сегодня он есть, завтра - нет.
Хуриджихан и Баязет
— Я узнала, что у вас были проблемы между вами и вашим мужем Мустафой-пашой. Иншалла, всё исправилось? — Не осталось надобности, чтобы всё исправилось, так как я с ним развелась. — Фахрие-калфа, для Хуриджихан-султан готовят покои, не так ли? — Нет необходимости, Хюррем, она останется со мной. Как она выросла… Какая красивая стала, не так ли? — Да, она как минимум такая же нежная, как Хатидже-султан. — Разумеется, в ней есть качества и от отца. — Султанша, вы не смогли меня вспомнить, но я вас помню очень хорошо. — Вы всё ещё такая же красивая. — Султанша, ваши покои готовы. Можем пройти в хамам — снимет вашу усталость. — Вечером пойду, Хюррем.
— Матушка?.. — Мне сказали, ты заходил утром. Что-то случилось? — Нет, всё хорошо, матушка. Просто я вас и Джихангира повидать хотел. — Хорошо… Эсмахан, как дела? — Неустанно молюсь о вашем здоровье, госпожа. — … — Мне нужно идти. Михримах меня ждёт. Шехзаде. Госпожа. — … — И часто она к тебе приходит? — Да иногда, поболтать. А в чём дело? Нельзя? Опять я не так делаю? — Сынок, нет ничего плохого в том, что вы видитесь. Но не делай это в своих покоях. А уж когда ты один — тем более. Это недопустимо. — Что вы такое говорите? Эсмахан — моя сестра, матушка! — Мехмед, потому я и предупреждаю тебя. Чтобы слухи о вас не поползли какие-нибудь. И ещё одно: соблюдай дистанцию. Никогда не допускай, чтобы твоё поведение было неверно истолковано.
— Шехзаде Мустафа осмелился приехать в Стамбул к Повелителю! Неужели не ясно, что он готовит настоящий бунт?! — Очевидно, наш Повелитель не воспринял визит шехзаде как бунт. — А что это, если не бунт, лала?! Я всем тысячу раз говорила, а мне не верили! А теперь вы сами увидели! Шехзаде Мустафа может приехать во дворец и там нас всех переубивать в любой момент!! — Это не доказывает, что готовится восстание. Если бы он готовил бунт, то давно устроил бы это. Вы знаете, что он пользуется поддержкой янычар. — Почему бы и нет? А дальше?! Представь себе, куда это всё заведёт: шехзаде Мустафа заставит нас кланяться в ноги ему?! Открой глаза. Пойми ты уже наконец, что этот твой прекрасный и так горячо обожаемый тобой братец — твой самый злейший враг! Обдумай это! — … — Что ты думаешь, лала? — Госпожа, конечно, права. Даже если шехзаде Мустафа вам и не враг, то в борьбе за престол он ваш главный соперник. Нужно быть осторожным в отношениях с ним. А после таких событий — особенно.
— О Аллах, что за день такой! — Если бы кое-кто не поспособствовал, то такой ситуации никогда бы не возникло. — И кто этот человек? — Я говорю о Рустем-паше, о твоём супруге. Он, как никто другой, умеет подливать масло в огонь. Устроил ловушку твоему брату… А может, и ты была в курсе этого? — Джихангир, как ты смеешь так со мной разговаривать?! — Как считаю нужным, так и разговариваю. — Султанша, не надо. Нужно сохранять спокойствие. Поймите, сейчас все мы расстроены. — Дай Бог, чтобы всё закончилось хорошо… Как они могли так испортить отношения отца и сына?
— Я полностью на вашей стороне, Султанша. Для меня честь служить вам. — Прекрасно. Тебя подробно осведомят о твоих обязанностях. Дай Аллах, это сияние, которое я вижу в твоих глазах не угаснет, Сесилия. И мой первый подарок для тебя... Отныне твоё имя не Сесилия, а Нурбану. — Нурбану? — Да. На нашем языке это имя означает "женщина, излучающая свет".
🔥Великолепный Век это: 4000 метров крытых площадок, 23 главных съемочных площадок, съемочная группа из 130 человек, 25 костюмеров, 1000 клинков, 5000 костюмов, 4000 головных уборов, 300 актёров массовки в каждой серии, 300 миллионов зрителей
Султан Сулейман читает дневник Ибрагима-паши и слышит, как его дочь играет на его скрипке
— Народ окружил ее и хотел убить, закидав камнями. Они намеревались погубить Султаншу. Хвала Аллаху, Повелитель успел вовремя. Правда, Султанша храбро к ним вышла, и никто не посмел преградить ей дорогу. Они все застыли, как заколдованные.
— Гюль-ага, ты же должен был остановить лучника! — Я так и сделал, Госпожа. — Тогда скажи мне: кто стрелял в Ибрагима? — Кто стрелял? В Ибрагима-пашу стреляли? — Меня ты не обманешь. Я тебе что велела? Почему не исполнил?! — Клянусь, Перчем-ага все сделал. Сказал, что успел в последний момент. — Ты ему веришь? — Как самому себе. — Кто же это сделать мог? А что, если меня обвинить хотят? Это Валиде-султан, вот кто! А скажут, будто это я, Гюль-ага! — Как же быть, Госпожа? — Найди Дайе-хатун немедленно!
— Госпожа… — Значит, ты — новая фаворитка, которая попала в рай нашего султана? Поздравляю тебя. Хюррем, вижу, хорошо во вкусах Повелителя разбирается. Как тебя зовут? — Валерия, госпожа моя. — Я не верила, что это случится. Ведь Хюррем очень ревнива. Птица счастья прилетела к тебе, девушка. Однако это всё же птица, помни. Если не удержишь в руках, оп! — и она улетела. — Насколько мне повезло, я хорошо понимаю, госпожа. В моей жизни никогда такого не случалось!.. Только Хюррем Султан лишь на один раз выбрала меня… Больше я в покои не пойду. По Золотому пути мне запрещено ходить отныне. — Я поговорю с ней. Должен же её образумить хоть кто-то.
— Хюррем-султан закрылась в покоях шехзаде Джихангира, с тех пор ее никто не видел. — Аллах велик, Гюльфем. Она таким образом расплачивается за то, что сделала с шехзаде Мустафой. Это еще ее хорошие дни. Всевышний забрал самых любимых своих рабов — Мустафу и Джихангира. Дай Аллах им счастья и покой, которые они не обрели в этом мире. Пусть найдут их в ином, в райских садах. — Аминь. — Примите мои соболезнования. Покойные шехзаде Джихангир и шехзаде Мустафа… Пусть Всевышний услышит наши молитвы и больше не пошлет бед на нашу династию. — Аминь. Удивительно, что она вдруг подошла к нам. — Эта женщина — беда, Гюльфем. Ты не смотри на ее невинное личико. Она понимает, что правила игры сменились, и раздает каждому по бусинке. — Не думаю, что она будет против Хюррем-султан. — Это еще неизвестно.
— Хюррем Султан!.. Всё хорошо? — Замечательно. А в чём дело? Что смотришь? У тебя беда? — Нет. У меня всё хорошо. Сегодня четверг. Повелитель позовёт к себе Махидевран Султан, и мне обидно за тебя. — У них не будет сегодня встречи. И никогда не будет. И передай всем, кто ждёт этого, чтоб не радовались. — Что ж, раз ты в этом так уверена, — ладно. Хорошего дня тебе!
Кино и сериалы
Великолепный век~Империя Кесем Султан
— Представьте, Шехзаде, то, что государству Османов покорятся все народы было предсказано именно во сне. Сон Вашего далёкого предка Осман Хана Хазретлери. В то время мы были маленьким бейликом. Однажды во сне Шейх Эдебали ему явился, они сидели в шатре и беседовали, когда вдруг у Шейха Эдебали из-за пазухи выплыл месяц и спокойно опустился Осман Хану на грудь. И тогда у него из груди выросло огромное дерево; его длинные ветви внушали страх и благоговение; его крона закрыла весь небосвод; а его корни всю землю обхватили; к тому же, оно отбрасывало тень на три части света. И стали под тем деревом люди собираться, и беспрестанно Осман Хана славить имя. Проснулся Осман Хан посреди ночи и поспешил к Шейху Эдебали рассказать свой сон. А Шейх Хазретлери произнёс: «Потомки Османа — Падишахи — отныне появятся в Вашем роду».
(с) Рустем Паша
— Нет, не стоит. Ткани чудесные.
— Ты печальна потому, что придётся покинуть нас?.. Не грусти. Ты же знаешь: тут твоё гнездо. Двери этого дворца всегда открыты для тебя, дитя моё.
— …
— Валиде Султан!..
— Прошу, Хюррем-хатун.
— Я хочу поздравить Хатидже Султан. Будь счастлива.
— …
— И я принесла вам также благую весть.
— Да, я тебя слушаю. Какую весть?
— Я беременна. Скоро родится новый шехзаде!
— …
— И тебе, сын мой. Да пошлёт нам Аллах ещё много дней здоровья и благополучия.
— Аминь.
— Ты прекрасно знаешь, что происходит! Ты подослала эту тварь! Что она должна сделать?! Какая у неё цель?! Убить моего сына?
— Ты умом тронулась. Я уже давно выгнала эту предательницу. Ты снова на меня клевещешь?
— Не стоит попусту отрицать. Ты меня не обманешь!
— Разве не ты ещё вчера высылала девчонку в Старый Дворец? Но она здесь! И ты решила меня во всём обвинить? Ничего у тебя не выйдет, Махидевран!
— Не старайся понапрасну. Я тебя насквозь вижу! Будь твоя воля, ты бы и в капле воды утопила шехзаде! Однако я тебе этого не позволю. Мустафу не трогай, Хюррем! Я вырву твою печень, клянусь!
……………………………………………………
— Гюль-ага, Эфсун разоблачили! Как они обо всём узнали?
— Госпожа, Фатьма-хатун прошлой ночью подслушивала, когда я говорил с Эфсун. Я, конечно, предупредил её, пригрозил, однако...
— Растяпа! Растяпа! Ты же мне всё дело испортил! Уведи её, и чтобы не показывалась возле меня! Если кто спросит — я здесь ни при чём!! Вы должны всё отрицать!!!
— Тише, Мустафа… Это просто сон. Разве мы с твоим отцом можем бросить тебя? Войны нет… наш правитель с победой вернулся домой живым… Он — победитель.
— …
— Сыночек… Вот, мы одна семья. Я с тобой. Ложись спать, сынок. Пусть тебе снится наша семья.
6.
— Хюррем, ты мать моих детей! Ты была моим счастьем, моей радостью, светом очей. Что случилось, Хюррем? Ты стала убийцей. Как же я могу делить с тобой ложе?
— Я не убийца! Кто-то здесь меня оклеветал! Меня оговорили! Я не способна на это, пойми! Это грех! Поверь мне, Сулейман!
— …
— Повелитель, меня заперли в четырёх стенах. Я молилась, чтобы мой Повелитель пришёл и спас меня!
— …
— Твой взгляд убивает, я словно мертвец! Мой Сулейман, которого я так люблю, не верит мне! Я клянусь ему, умоляю его, а он не верит!
— Я не уверен, что это правильное решение, госпожа.
— Не волнуйся. Правление шехзаде Мустафы не будет долгим. Его султанат не продлится.
— Извините, но я не понимаю...
— Шехзаде Мустафа старше всех, он первый претендент. Но он не мудрый. Он не сможет выполнять обязанности падишаха, так как он потерял рассудок.
(с) Кёсем Султан и Зульфикяр Паша
— Не понимаю…?
— Я в санджак отправляюсь.
— Это невозможно… И ты не посоветовался со мной?
— Я этого хотел. И Повелитель со мной согласился.
— …
— Мама!..
- Ты не представляешь, со сколькими мертвецами я живу и говорю в последнее время. Я уставал от воспоминаний, которые носил в своем сердце о брате Мустафе и Джихангире. А сейчас вместе с ними буду носить вспоминания и о Хуриджихан.
- Думаешь, их нельзя как-нибудь оставить в прошлом?
- Нет. И знаешь, почему? Потому что они ушли из этого мира слишком рано. Оставили многое на полпути. Нас оставили горевать. Поэтому эти воспоминания всегда будут нас преследовать.
— Здравствуй. Как ты?
— Всё замечательно. Сестричка!.. Как я рада!..
— …
— Здравствуй, Гюльфем.
— Здравствуйте.
— Дорогая Хатидже, как только я узнала, что с тобой случилось, то решила приехать. Всё в порядке?
— Я справилась.
(с) Ибрагим Паша
— Вот и моя дорогая подруга! Куда же ты делась?
— Я тревожилась, как бы с тобой не произошло что-то плохое.
— Тревожилась? Смотри, как всё обернулось. У меня теперь такая комната! Как она, красивая?
— Очень, очень красивая! У тебя есть окно, можешь на улицу глядеть!
— И ты сможешь. Ты тоже будешь тут жить. Мы с тобой с этого дня неразлучны, Мария!
— Я больше не Мария, Хюррем! Меня теперь зовут Гюльнихаль — юный, нежный цветочек!
— Новое имя? Кто тебе его дал?
— Сюмбюль-ага, кто же ещё? Я приняла ислам, Хюррем!
— Зачем тебе это понадобилось? Кто велел?!
— Сама решила… Пошла к Сюмбюлю-аге и попросила помочь.
— Язык бы у тебя отсох, ясно? Ясно?!
— Гюльнихаль, тут ещё вещи, возьми их.
— Гюльнихаль, да?! И тебе известно?
— Гюльнихаль, это тоже надо в шкаф перенести.
— Это ты её надоумила, да?! Мусульманкой стать? К султану Сулейману в покои пролезть?!
— Да ты в себе ли, Хюррем-хатун? Какое мне дело до её веры! Ложись, отдыхай. И выгони злых джиннов из своей головы. О здоровье думай!
— Прекрати учить меня, калфа!
— Ты бы лучше помолчала. Гюльшах была твоей рабыней. А может, это ты её подослала!
— И поэтому Гюльшах мертва? К тому же госпожа жива благодаря нам! Нигяр мне сообщила. Гюльшах направлялась к госпоже, и она увидела её.
…………………………………………………
— Не волнуйтесь. Никаких улик я за собой не оставила. Избавились мы от неё, как вы и приказали.
— 👊
— Ты за кого меня принимаешь, Нигяр, а?!! Почему ты так долго не вмешивалась?! Чего выжидала? Она чуть не убила её!!
— Я усмирила её. Она такое мне ответила. Никак в себя не приду.
— Стоит ли Вам, Госпожа, говорить с этой невежественной грубиянкой? Она только дурные слова и знает.
— Она беременна.
— Нет. Это всё ложь. Не верю.
— Мы сделали всё что нужно, госпожа, и ждём когда она очнётся.
— Мария. Бедная, Мария. Только не оставляй меня. Не дай порадоваться нашим врагам.
-Мой Ахмед.
-Прошу, уйдем. Я не хочу учиться! Урок никак не кончается!
-Так всегда бывает, Шехзаде. Но вам надо больше всех учиться и стараться.
-Я уже все выучил, Силахдар, а учитель все повторяет одно и тоже.
— Не шути так, Шекер Ага! Такие шутки — грех! Ещё накличешь беду!
- Сулейман..
- Джихангира хотел повидать. Он спит?
- Назлы! Джихангира приведи.
- Мой львенок. Как дела? У тебя ничего не болит?
- Не-а.
- Хорошо.
- Не уходи, папа. Останься.
- Завтра утром мы с тобой вместе позавтракаем. Спокойной ночи.
- Упаси Аллах…
- Пожалуйста, не делайте меня пленником этого страха. Дайте мне умереть.
- Посмотри мне в глаза. Я даю тебе слово: я защищу тебя ценой собственной жизни, но не отдам палачам!
— Гарем осмотрю. Я же теперь здесь буду жить.
— Не нужно громких слов. Не приживёшься ты тут.
— Да что ты можешь? Не боюсь я тебя!
— Кое-что могу, уж поверь. О том, что родилась, пожалеешь.
©Дайе Хатун
— Гюльфем-хатун, добрый день. Как продвигаются сборы моего сына к отъезду в санджак? Мустафа должен ведь через три дня уехать.
— Всё готово. Я лично слежу за всем.
— Чудесно. Шехзаде Мустафу надо ведь достойно проводить. Ладно, так что же ты хотела? Если ты насчёт денег — я уладила. Они есть уже, их выделили.
— Хорошо. Но я пришла объявить волю нашего Повелителя. Сегодня утром виделась с Повелителям. И он принял решение относительно управления гаремом. Отныне все те обязанности, что Вы исполняли как доверенное лицо Валиде-султан, Вы будете осуществлять от своего имени.
— Я боюсь, Ибрагим!
— Что случилось? Чего ты боишься?
— Боюсь за нашего сына. Я тут слышала такое, и большее из этого рассказывал мне ты сам. А если наш сын тоже будет всю жизнь бояться, что придут палачи? Будет боятся этого.
— Тебе нечего бояться. Очень скоро я покрою соболиным мехом не только свои покои, но и весь дворец. Здесь всё будет так, как у Шаха из твоей сказки, куда не могла проникнуть смерть. И мы с Шехзаде будем в безопасности.
— Дай Аллах, Повелитель. Дай Аллах!
— Пробуй, получится. Не ленись!
— …
— Ибрагим! Скажи-ка там: пусть мой приказ приводят в исполнение.
— Я простила тебя.
— Хатидже, как поживаешь? Как Мехмед?
— Всё хорошо, Повелитель, и я, и мой малыш в порядке.
— Гюльфем, ты как поживаешь?
— Молюсь о Вашем здоровье, Повелитель.
— Ах, если бы Вы сообщили, что придёте, мы бы подготовились. Хюррем не сказала, что Вы приедете.
— Хюррем тут?
— Да, не так давно пришла. Ушла наверх посмотреть на Мехмеда и всё ещё не вернулась.
— Давайте я посмотрю, с Вашего позволения.
— Что такое? Ты сейчас меня имеешь ввиду?
— Вы не так поняли, Султанша!
— Всё, хватит! Я больше не хочу ссор, тем более здесь! Мы поговорим об этом позже. Чуть позже.
— Ты нажила себе врага в лице Султанши, Хатун! Бойся меня!
— О Боже мой, она вся горит! Когда это случилось? Почему сразу не сообщила, Гюльфем?
— Ближе к утру у неё начался жар. Я позвала лекаря, она пришла и посмотрела. Она получила обморожение.
— Приведите сюда лекаря, Дайе, пусть сначала посмотрит мою Хатидже.
— Она была неосторожна и, скорее всего, замёрзла. Я сейчас же приведу лекаря.
Актрисе исполнилось 39 лет 🌸☺🌸
Кесем Султан
— Махидевран, ты можешь управлять гаремом, но не забывай, что в покоях Повелителя я правлю. И кстати, на Ибрагима-пашу не рассчитывай. Сегодня он есть, завтра - нет.
— Не осталось надобности, чтобы всё исправилось, так как я с ним развелась.
— Фахрие-калфа, для Хуриджихан-султан готовят покои, не так ли?
— Нет необходимости, Хюррем, она останется со мной. Как она выросла… Какая красивая стала, не так ли?
— Да, она как минимум такая же нежная, как Хатидже-султан.
— Разумеется, в ней есть качества и от отца.
— Султанша, вы не смогли меня вспомнить, но я вас помню очень хорошо.
— Вы всё ещё такая же красивая.
— Султанша, ваши покои готовы. Можем пройти в хамам — снимет вашу усталость.
— Вечером пойду, Хюррем.
— Мне сказали, ты заходил утром. Что-то случилось?
— Нет, всё хорошо, матушка. Просто я вас и Джихангира повидать хотел.
— Хорошо… Эсмахан, как дела?
— Неустанно молюсь о вашем здоровье, госпожа.
— …
— Мне нужно идти. Михримах меня ждёт. Шехзаде. Госпожа.
— …
— И часто она к тебе приходит?
— Да иногда, поболтать. А в чём дело? Нельзя? Опять я не так делаю?
— Сынок, нет ничего плохого в том, что вы видитесь. Но не делай это в своих покоях. А уж когда ты один — тем более. Это недопустимо.
— Что вы такое говорите? Эсмахан — моя сестра, матушка!
— Мехмед, потому я и предупреждаю тебя. Чтобы слухи о вас не поползли какие-нибудь. И ещё одно: соблюдай дистанцию. Никогда не допускай, чтобы твоё поведение было неверно истолковано.
— Очевидно, наш Повелитель не воспринял визит шехзаде как бунт.
— А что это, если не бунт, лала?! Я всем тысячу раз говорила, а мне не верили! А теперь вы сами увидели! Шехзаде Мустафа может приехать во дворец и там нас всех переубивать в любой момент!!
— Это не доказывает, что готовится восстание. Если бы он готовил бунт, то давно устроил бы это. Вы знаете, что он пользуется поддержкой янычар.
— Почему бы и нет? А дальше?! Представь себе, куда это всё заведёт: шехзаде Мустафа заставит нас кланяться в ноги ему?! Открой глаза. Пойми ты уже наконец, что этот твой прекрасный и так горячо обожаемый тобой братец — твой самый злейший враг! Обдумай это!
— …
— Что ты думаешь, лала?
— Госпожа, конечно, права. Даже если шехзаде Мустафа вам и не враг, то в борьбе за престол он ваш главный соперник. Нужно быть осторожным в отношениях с ним. А после таких событий — особенно.
— Если бы кое-кто не поспособствовал, то такой ситуации никогда бы не возникло.
— И кто этот человек?
— Я говорю о Рустем-паше, о твоём супруге. Он, как никто другой, умеет подливать масло в огонь. Устроил ловушку твоему брату… А может, и ты была в курсе этого?
— Джихангир, как ты смеешь так со мной разговаривать?!
— Как считаю нужным, так и разговариваю.
— Султанша, не надо. Нужно сохранять спокойствие. Поймите, сейчас все мы расстроены.
— Дай Бог, чтобы всё закончилось хорошо… Как они могли так испортить отношения отца и сына?
— Прекрасно. Тебя подробно осведомят о твоих обязанностях. Дай Аллах, это сияние, которое я вижу в твоих глазах не угаснет, Сесилия. И мой первый подарок для тебя... Отныне твоё имя не Сесилия, а Нурбану.
— Нурбану?
— Да. На нашем языке это имя означает "женщина, излучающая свет".
4000 метров крытых площадок, 23 главных съемочных площадок, съемочная группа из 130 человек, 25 костюмеров, 1000 клинков, 5000 костюмов, 4000 головных уборов, 300 актёров массовки в каждой серии, 300 миллионов зрителей
— Я так и сделал, Госпожа.
— Тогда скажи мне: кто стрелял в Ибрагима?
— Кто стрелял? В Ибрагима-пашу стреляли?
— Меня ты не обманешь. Я тебе что велела? Почему не исполнил?!
— Клянусь, Перчем-ага все сделал. Сказал, что успел в последний момент.
— Ты ему веришь?
— Как самому себе.
— Кто же это сделать мог? А что, если меня обвинить хотят? Это Валиде-султан, вот кто! А скажут, будто это я, Гюль-ага!
— Как же быть, Госпожа?
— Найди Дайе-хатун немедленно!
— Значит, ты — новая фаворитка, которая попала в рай нашего султана? Поздравляю тебя. Хюррем, вижу, хорошо во вкусах Повелителя разбирается. Как тебя зовут?
— Валерия, госпожа моя.
— Я не верила, что это случится. Ведь Хюррем очень ревнива. Птица счастья прилетела к тебе, девушка. Однако это всё же птица, помни. Если не удержишь в руках, оп! — и она улетела.
— Насколько мне повезло, я хорошо понимаю, госпожа. В моей жизни никогда такого не случалось!.. Только Хюррем Султан лишь на один раз выбрала меня… Больше я в покои не пойду. По Золотому пути мне запрещено ходить отныне.
— Я поговорю с ней. Должен же её образумить хоть кто-то.
— Аллах велик, Гюльфем. Она таким образом расплачивается за то, что сделала с шехзаде Мустафой. Это еще ее хорошие дни. Всевышний забрал самых любимых своих рабов — Мустафу и Джихангира. Дай Аллах им счастья и покой, которые они не обрели в этом мире. Пусть найдут их в ином, в райских садах.
— Аминь.
— Примите мои соболезнования. Покойные шехзаде Джихангир и шехзаде Мустафа… Пусть Всевышний услышит наши молитвы и больше не пошлет бед на нашу династию.
— Аминь. Удивительно, что она вдруг подошла к нам.
— Эта женщина — беда, Гюльфем. Ты не смотри на ее невинное личико. Она понимает, что правила игры сменились, и раздает каждому по бусинке.
— Не думаю, что она будет против Хюррем-султан.
— Это еще неизвестно.
— Замечательно. А в чём дело? Что смотришь? У тебя беда?
— Нет. У меня всё хорошо. Сегодня четверг. Повелитель позовёт к себе Махидевран Султан, и мне обидно за тебя.
— У них не будет сегодня встречи. И никогда не будет. И передай всем, кто ждёт этого, чтоб не радовались.
— Что ж, раз ты в этом так уверена, — ладно. Хорошего дня тебе!