Не Екатериной единой: еще одна Долгорукова в жизни императора Александра II
Княжна Александра Сергеевна Долгорукова была первой из одиннадцати детей Сергея Алексеевича и Марии Александровны. В возрасте 17 лет она поступила на службу фрейлиной к супруге цесаревича Александра Николаевича Марии Александровне. Одно время ее хорошей подругой была Анна Тютчева: «В день моего переезда во дворец цесаревна познакомила меня с княжной Александрой Долгоруковой, которая уже шесть месяцев исполняла при ней обязанности фрейлины. Это была совсем молоденькая семнадцатилетняя девушка, один из самых сложных и самых непонятных характеров, какие мне пришлось встретить в течение всей моей жизни. На первый взгляд эта девушка, высокого роста, худая, развинченная, несколько сутуловатая, со свинцово-бледным лицом, бесцветными и стеклянными глазами, смотревшими из-под тяжелых век, производила впечатление отталкивающего безобразия. Но как только она оживлялась под влиянием разговора, танцев или игры, во всем ее существе происходило полнейшее превращение. Гибкий стан выпрямлялся, движения округлялись и приобретали великолепную, чисто кошачью грацию молодого тигра, лицо вспыхивало нежным румянцем, взгляд и улыбка приобретали тысячу нежных чар, лукавых и вкрадчивых».
Не удивительно, что спустя некоторое время ее заметил цесаревич Александр. Фактов, которые могут это подтвердить, нет, но тем не менее многие придворные заметили, что отношение наследника к ней отличается от отношения к другим фрейлинам. «Она не отказывает себе в удовольствии слегка пококетничать с великим князем, и об этом много говорят при дворе. Я думаю, что в этой игре есть много ребячества, а может быть, и желание подразнить и скандализировать лиц, недоброжелательный надзор которых она чувствовала над собой, так как вызывающее отношение к общественному мнению у неё в натуре». Написала в своем дневнике Анна Тютчева в 1854 году. Великий князь Константин Николаевич (брат Александра) писал 22 ноября 1859 года: «Успели до обеда немного прокатиться. В это время у Орловских ворот встретили Сашу (Императора Александра II) верхом, а вслед за тем Александру Сергеевну Долгорукову, так же верхом, совершенно одну. Заключение из этого нетрудно. Больно». Отношения между Александром Николаевичем и его супругой Марией Александровной были натянутыми. Частые роды подорвали здоровье императрицы и она не могла уделять внимание супругу, часто находясь на лечение в Европе. Не удивительно, что у императора стали появляться фаворитки.
Согласно слухам и домыслам, связь императора Александра II и княгини Александры Долгоруковой длилась в течение 8 лет. Только в 1862 году фаворитка получила отставку. Придворные с наслаждением обсуждали ситуацию, когда княгиня появилась на воскресной службе с красными от слез глазами. Ни для кого не было секретом, что стало причиной ее рыданий. Однако, император не бросил на произвол судьбы свою бывшую возлюбленную, а нашел ей достойного мужа - Петра Альбединского. «Альбединский, как громадное большинство гвардейских офицеров николаевского времени, провел молодость в кутежах и светских развлечениях, он был очень умен и даже образован, если под образованием понимать умение превосходно говорить по-французски и по-немецки, но ни тогда, ни позднее не читал он ни одной серьезной книги на этих языках, редко приходилось мне встречать мужчину более красивого, с такими изящными манерами - понятно, что он пользовался успехом у женщин»
У супружеской пары родилось две дочери и сын, который Александра воспитывала и обучала самостоятельно, не доверяя столь важное занятие даже именитым педагогам. Она вставала каждый день в шесть утра и штудировала книги, чтобы потом вложить новые знание в прекрасные головки своих чад. Петр Павлович, благодаря столь удачной женитьбе, стал довольно легко продвигаться по службе. Этот союз по полному праву можно назвать счастливым
Лики истории
Не Екатериной единой: еще одна Долгорукова в жизни императора Александра II
«В день моего переезда во дворец цесаревна познакомила меня с княжной Александрой Долгоруковой, которая уже шесть месяцев исполняла при ней обязанности фрейлины. Это была совсем молоденькая семнадцатилетняя девушка, один из самых сложных и самых непонятных характеров, какие мне пришлось встретить в течение всей моей жизни. На первый взгляд эта девушка, высокого роста, худая, развинченная, несколько сутуловатая, со свинцово-бледным лицом, бесцветными и стеклянными глазами, смотревшими из-под тяжелых век, производила впечатление отталкивающего безобразия. Но как только она оживлялась под влиянием разговора, танцев или игры, во всем ее существе происходило полнейшее превращение. Гибкий стан выпрямлялся, движения округлялись и приобретали великолепную, чисто кошачью грацию молодого тигра, лицо вспыхивало нежным румянцем, взгляд и улыбка приобретали тысячу нежных чар, лукавых и вкрадчивых».
«Она не отказывает себе в удовольствии слегка пококетничать с великим князем, и об этом много говорят при дворе. Я думаю, что в этой игре есть много ребячества, а может быть, и желание подразнить и скандализировать лиц, недоброжелательный надзор которых она чувствовала над собой, так как вызывающее отношение к общественному мнению у неё в натуре». Написала в своем дневнике Анна Тютчева в 1854 году.
Великий князь Константин Николаевич (брат Александра) писал 22 ноября 1859 года:
«Успели до обеда немного прокатиться. В это время у Орловских ворот встретили Сашу (Императора Александра II) верхом, а вслед за тем Александру Сергеевну Долгорукову, так же верхом, совершенно одну. Заключение из этого нетрудно. Больно».
Отношения между Александром Николаевичем и его супругой Марией Александровной были натянутыми. Частые роды подорвали здоровье императрицы и она не могла уделять внимание супругу, часто находясь на лечение в Европе. Не удивительно, что у императора стали появляться фаворитки.
Однако, император не бросил на произвол судьбы свою бывшую возлюбленную, а нашел ей достойного мужа - Петра Альбединского.
«Альбединский, как громадное большинство гвардейских офицеров николаевского времени, провел молодость в кутежах и светских развлечениях, он был очень умен и даже образован, если под образованием понимать умение превосходно говорить по-французски и по-немецки, но ни тогда, ни позднее не читал он ни одной серьезной книги на этих языках, редко приходилось мне встречать мужчину более красивого, с такими изящными манерами - понятно, что он пользовался успехом у женщин»