состоялась битва при селе Добрыничи близ Севска. В августе 1604 г. Лжедмитрий I вторгся на территорию Московского царства со стороны Речи Посполитой. К полякам, литовцам и запорожцам стали присоединяться и русские сторонники Самозванца. Нанеся поражение русской армии в битве под Новгородом-Северским 21 декабря 1604 г., Лжедмитрий искал возможность довершить разгром противника. Царь Борис Годунов отправил против него 20 тыс. войско во главе с опытным воеводой Федором Ивановичем Мстиславским. Численность войск противников была примерно равна. Самозванец располагал примерно 23-25 тыс. воинов, но у него был численный и качественный перевес в кавалерии. Основную массу русских войск составляла пехота. Зато очевидный перевес был в артиллерии, против 50 русских пушек противник мог выставить в лучшем случае лишь 15 стволов. За неделю до битвы при Добрыничах не подозревающие о приближении сил Лжедмитрия русские всадники столкнулись с авангардом противника. Атака поляков вынудили русских всадников отступить с большими потерями: из отряда в 3000 человек было убито около 500 всадников. Стычка авангардов предупредила Мстиславского о приближении неприятеля. Он стал готовиться к сражению, подбирая подходящее место. Лжедмитрий решил без предварительной подготовки атаковать русские войска и разбить их за счёт эффекта внезапности. Сражение завязалось утром 31 января. Местные крестьяне, воспринимавшие Лжедмитрия как сына Ивана Грозного, помогли его отрядам утром подобраться к позициям русских войск и застать их врасплох. Мстиславский успел провести лишь предварительную подготовку, расположив в центре пехоту и артиллерию, а по флангам конницу. Лжедмитрий всюду в первую линию поставил тяжелую конницу, которая и начала сражение. Первый удар был нанесён по правому флангу русского войска опытными польскими кавалеристами. Этот фланг возглавлял будущий русский царь Василий Шуйский. Русские начали отступать и едва не обратились в бегство. Дело усугубило ещё и то, что поляки мастерски использовали чередование натиска и отступления, постепенно вводя в бой новые силы. Полагая правый фланг русских разбитым, поляки перекинули силы на центр русской армии. Предвкушая успех, в атаку свои отряды повёл сам Лжедмитрий. Успевшие укрепиться у села Добрыничи русские пехотинцы вышли навстречу противнику, выстроившись в четыре шеренги и намереваясь вести огонь по очереди плутонгами. Артиллерия, в свою очередь, выжидала приближения неприятеля к первой линии пехоты. Поляки не ожидали опасности, полагая, что противостоящий им отряд будет легко смят, неслись навстречу врагу на всём скаку. Когда от пехоты их отделяло всего несколько шагов, заговорили русские пушки. Залпы артиллерии буквально сметали всадников, разгром повершила пехота. Лжедмитрий, счастливо переживший этот обстрел, бежал с поля боя. Развивая успех, русская пехота двинулась на вражеский центр. Одновременно с этим левый фланг русской армии атаковал правый фланг неприятеля. Легкая казачья конница Самозванца не смогла выдержать дружный натиск пехоты, а подтянувшиеся артиллеристы заставили всадников обратиться в бегство. Деморализованная пехота поляков, лишившаяся командиров и поддержки конницы, даже не помышляла об организации обороны, побросала оружие и, бежала с поля боя. Основные потери русского войска около 3000-3500 человек были понесены на правом фланге во время первого удара неприятеля. Войско Лжедмитрия потеряли от 8000 до 10000 человек. Победа русских войск была большим успехом: до того русская армия была разбита в полевом сражении при Новгороде-Северском несмотря на численное превосходство. В битве при Добрыничах численное превосходство было у поляков. Тем не менее, Ф.И. Мстиславскому и В.И. Шуйскому удалось разгромить неприятеля. При этом битва не стала стратегическим переломом в противостоянии с Лжедмитрием I. Уже летом 1605 г. он занял русский престол. Очевидец событий Смутного времени, голландский купец Исаак Масса писал о сражении: «Московиты были хорошо осведомлены лазутчиками о приближении [войска Димитрия], но полагали, что оно подойдет только на другой день, и потому, получив о нем известие, напугались и стали поспешно готовиться к обороне, не соблюдая никакого порядка, ибо они разделили все войско на три отряда, не устроив ни правого, ни левого крыла, а также не составив [запасного] войска, на которое можно было бы рассчитывать во время битвы, но стояли, как коровы, объятые страхом. Немцы и ливонцы, бывшие в войске Бориса, сплотились, и капитаном над ними был Яков Маржерет, француз, и они первыми напали на неприятеля и завязали схватку. Меж тем Димитрий приближался, однако всего войска еще не было видно, ибо оно было укрыто за многочисленными холмами и стояло там, чтобы не знали, сколько у него воинов, и он разделил их на несколько отрядов, но сперва открыл только три отряда, каждый в две тысячи ратников; им велел он выступить из-за высокого холма, так, чтобы обойти войско Бориса; и это были всадники, весело трубившие в трубы и игравшие на дудках и свирелях, и польские капитаны храбро объезжали ряды, одобряя войско, и горячили лошадей, кричали и горланили так, словно уже одержали победу. Московиты стояли неподвижно, но когда три помянутых отряда вышли из лощины, то немцы, состоявшие в московском войске, ударили на них и почти все выстрелили в них; за немцами последовало триста или четыреста московитов, вступивших в схватку, меж тем из-за гор и холмов показалось шестьдесят или семьдесят мелких отрядов, которые без всякого промедления с великим шумом, трубами, литаврами и криками напали на московитов и обратили в бегство все московское войско, ибо московиты не подозревали, что кроме тех трех отрядов, что они видели, есть еще войско, и когда они вдруг приметили все эти отряды, то ими овладел страх, и когда поляки сразу ворвались в середину [московского войска], то один немец, служивший под начальством капитана Маржерета, Арендт Классен — он жив и поныне — закричал, что надобно ударить на поляков, ибо они, возомнив, что одержали победу, совсем расстроили свои ряды, и их еще можно разбить, он закричал о том Ивану Ивановичу Годунову, предводительствовавшему авангардом, но [Годунов] не услышал; он сидел на лошади, оцепенев от страха, и ничего не видел и не мог двинуться ни взад, ни вперед, так что его можно было одним пальцем столкнуть с лошади. Итак, поляки пробились к деревне Добрыничи, и московские стрельцы числом 6000 сложили шанцы из саней, набитых сеном, и залегли за ними, и как только поляки вознамерились пробиться вперед, стрельцы из-за шанцев выстрелили из полевых пушек, которых было до трехсот, и затем открыли пальбу из мушкетов, и это нагнало на поляков такой страх, что они в полном беспорядке обратились в бегство, и московиты, тотчас собравшись с силами, пустились их преследовать и гнали поляков добрых две мили, убивая всех, кого настигали, так что всю дорогу поместили трупами».
ВИМАИВиВС
420 лет назад 21 (31) января 1605 г.
состоялась битва при селе Добрыничи близ Севска. В августе 1604 г. Лжедмитрий I вторгся на территорию Московского царства со стороны Речи Посполитой. К полякам, литовцам и запорожцам стали присоединяться и русские сторонники Самозванца.
Нанеся поражение русской армии в битве под Новгородом-Северским 21 декабря 1604 г., Лжедмитрий искал возможность довершить разгром противника. Царь Борис Годунов отправил против него 20 тыс. войско во главе с опытным воеводой Федором Ивановичем Мстиславским.
Численность войск противников была примерно равна. Самозванец располагал примерно 23-25 тыс. воинов, но у него был численный и качественный перевес в кавалерии.
Основную массу русских войск составляла пехота. Зато очевидный перевес был в артиллерии, против 50 русских пушек противник мог выставить в лучшем случае лишь 15 стволов.
За неделю до битвы при Добрыничах не подозревающие о приближении сил Лжедмитрия русские всадники столкнулись с авангардом противника. Атака поляков вынудили русских всадников отступить с большими потерями: из отряда в 3000 человек было убито около 500 всадников. Стычка авангардов предупредила Мстиславского о приближении неприятеля. Он стал готовиться к сражению, подбирая подходящее место.
Лжедмитрий решил без предварительной подготовки атаковать русские войска и разбить их за счёт эффекта внезапности. Сражение завязалось утром 31 января. Местные крестьяне, воспринимавшие Лжедмитрия как сына Ивана Грозного, помогли его отрядам утром подобраться к позициям русских войск и застать их врасплох. Мстиславский успел провести лишь предварительную подготовку, расположив в центре пехоту и артиллерию, а по флангам конницу. Лжедмитрий всюду в первую линию поставил тяжелую конницу, которая и начала сражение.
Первый удар был нанесён по правому флангу русского войска опытными польскими кавалеристами. Этот фланг возглавлял будущий русский царь Василий Шуйский. Русские начали отступать и едва не обратились в бегство. Дело усугубило ещё и то, что поляки мастерски использовали чередование натиска и отступления, постепенно вводя в бой новые силы.
Полагая правый фланг русских разбитым, поляки перекинули силы на центр русской армии. Предвкушая успех, в атаку свои отряды повёл сам Лжедмитрий. Успевшие укрепиться у села Добрыничи русские пехотинцы вышли навстречу противнику, выстроившись в четыре шеренги и намереваясь вести огонь по очереди плутонгами. Артиллерия, в свою очередь, выжидала приближения неприятеля к первой линии пехоты. Поляки не ожидали опасности, полагая, что противостоящий им отряд будет легко смят, неслись навстречу врагу на всём скаку. Когда от пехоты их отделяло всего несколько шагов, заговорили русские пушки. Залпы артиллерии буквально сметали всадников, разгром повершила пехота. Лжедмитрий, счастливо переживший этот обстрел, бежал с поля боя.
Развивая успех, русская пехота двинулась на вражеский центр. Одновременно с этим левый фланг русской армии атаковал правый фланг неприятеля. Легкая казачья конница Самозванца не смогла выдержать дружный натиск пехоты, а подтянувшиеся артиллеристы заставили всадников обратиться в бегство. Деморализованная пехота поляков, лишившаяся командиров и поддержки конницы, даже не помышляла об организации обороны, побросала оружие и, бежала с поля боя.
Основные потери русского войска около 3000-3500 человек были понесены на правом фланге во время первого удара неприятеля. Войско Лжедмитрия потеряли от 8000 до 10000 человек.
Победа русских войск была большим успехом: до того русская армия была разбита в полевом сражении при Новгороде-Северском несмотря на численное превосходство. В битве при Добрыничах численное превосходство было у поляков. Тем не менее, Ф.И. Мстиславскому и В.И. Шуйскому удалось разгромить неприятеля. При этом битва не стала стратегическим переломом в противостоянии с Лжедмитрием I. Уже летом 1605 г. он занял русский престол.
Очевидец событий Смутного времени, голландский купец Исаак Масса писал о сражении: «Московиты были хорошо осведомлены лазутчиками о приближении [войска Димитрия], но полагали, что оно подойдет только на другой день, и потому, получив о нем известие, напугались и стали поспешно готовиться к обороне, не соблюдая никакого порядка, ибо они разделили все войско на три отряда, не устроив ни правого, ни левого крыла, а также не составив [запасного] войска, на которое можно было бы рассчитывать во время битвы, но стояли, как коровы, объятые страхом. Немцы и ливонцы, бывшие в войске Бориса, сплотились, и капитаном над ними был Яков Маржерет, француз, и они первыми напали на неприятеля и завязали схватку.
Меж тем Димитрий приближался, однако всего войска еще не было видно, ибо оно было укрыто за многочисленными холмами и стояло там, чтобы не знали, сколько у него воинов, и он разделил их на несколько отрядов, но сперва открыл только три отряда, каждый в две тысячи ратников; им велел он выступить из-за высокого холма, так, чтобы обойти войско Бориса; и это были всадники, весело трубившие в трубы и игравшие на дудках и свирелях, и польские капитаны храбро объезжали ряды, одобряя войско, и горячили лошадей, кричали и горланили так, словно уже одержали победу.
Московиты стояли неподвижно, но когда три помянутых отряда вышли из лощины, то немцы, состоявшие в московском войске, ударили на них и почти все выстрелили в них; за немцами последовало триста или четыреста московитов, вступивших в схватку, меж тем из-за гор и холмов показалось шестьдесят или семьдесят мелких отрядов, которые без всякого промедления с великим шумом, трубами, литаврами и криками напали на московитов и обратили в бегство все московское войско, ибо московиты не подозревали, что кроме тех трех отрядов, что они видели, есть еще войско, и когда они вдруг приметили все эти отряды, то ими овладел страх, и когда поляки сразу ворвались в середину [московского войска], то один немец, служивший под начальством капитана Маржерета, Арендт Классен — он жив и поныне — закричал, что надобно ударить на поляков, ибо они, возомнив, что одержали победу, совсем расстроили свои ряды, и их еще можно разбить, он закричал о том Ивану Ивановичу Годунову, предводительствовавшему авангардом, но [Годунов] не услышал; он сидел на лошади, оцепенев от страха, и ничего не видел и не мог двинуться ни взад, ни вперед, так что его можно было одним пальцем столкнуть с лошади.
Итак, поляки пробились к деревне Добрыничи, и московские стрельцы числом 6000 сложили шанцы из саней, набитых сеном, и залегли за ними, и как только поляки вознамерились пробиться вперед, стрельцы из-за шанцев выстрелили из полевых пушек, которых было до трехсот, и затем открыли пальбу из мушкетов, и это нагнало на поляков такой страх, что они в полном беспорядке обратились в бегство, и московиты, тотчас собравшись с силами, пустились их преследовать и гнали поляков добрых две мили, убивая всех, кого настигали, так что всю дорогу поместили трупами».