120. ОКНО В ЕВРОПУ М.Шукеч Мир христианской культуры исторически локализован в Европе. Изначально европейский мир подразумевал собой мир христианский. Со времён князя Владимира сомнений в том, что Святая Русь – неотъемлемая часть христианской Европы, не возникало ни у жителей Руси, которые с тех пор именовали себя «крестьяне», ни у её соседей. Со времени крещения разноплемённая Русь приобрела единое наименование «крестьяне». С момента разделения единой христианской церкви на Западную и Восточную, Восточное христианство ощущало себя носителем истинной ортодоксальной веры. Восхищаясь культурными научными достижениями Западноевропейских народов, Святая Русь была убеждена в своей духовной правоте и истинности православной веры. Однако с этого времени в нашем восприятии возникало как бы две Европы. Научно-технический прогресс и сопутствующие ему новые веяния в искусстве, образе жизни, вольнодумие и безбожие, стиль и мода, всё то, что нёс с собой богоборческий Модерн, стало отождествляться с образом Европы, становилось предметом преклонения и подражания для вненациональной элиты. В народном представлении эти веяния с Запада изначально идентифицировались и отождествлялись с ересью жидовствующих. Именно это разделение лежало в основе назревавшего раскола между русским народом и его вненациональной элитой. Европейские веяния несли на Русь вольнодумство, бунтарство, богоборчество и либерастию. Таким образом метафора о прорубленном окне в Европу несла в себе смысл не приобщения к христианским европейским ценностям, а попыткой протащить на Русь плоды антихристианского Модерна. Фактически приверженцы либерализма в России изначально представляли собой иноагентов, принципиально отвергающих всё русское. Изначально приверженцы либеральных взглядов в России были иностранными агентами, безбожниками и русофобами. Либеральные веяния из Европы в русском национальном сознании воспринимались как чуждые и враждебные национальным основам Святой Руси. Православное народное сознание представляло собой железный занавес для богоборческого и антирусского влияния Запада. Железный занавес представлял собой не метафору, а реальный духовный щит. Дело тут было не в неприятии камзолов и париков, европейского платья, обычаев и нравов, это была лишь внешняя сторона богоотступничества и богоборчества, составляющих содержание европейского Модерна. Топор, рубивший окно в Европу, реально рубил бороды, сложенные в двуперстие руки и головы страстотерпцев древлего православия. Приобщение к ценностям европейского модерна оборачивалось насилием и реками русской крови. Во всех столкновениях с Западом сторонники либеральной идеи становились предателями и коллаборационистами. Западничество – феномен европейской культуры, порожденной эпохой Модерна. Антихристианство возможно лишь в христианской среде. Окно в Европу, которое рубили фанаты безбожного Модерна, оказалось не окном в Европу, а окном в богоборческий Модерн. Западнический Модерн, изгнав Бога из сферы трансцендентного, породил трёхглавого идеологического дракона: коммунизм, либерализм и нацизм. Переболела западничеством и Россия. Ввиду абсолютной неприемлемости православному сознанию идей нацизма и либерастии, оказалось возможным прельстить народ русский миражами коммунистической справедливости. Мало того, в 20 веке России суждено было стать лидером западнического прогрессизма. Одержав победу в самой страшной из когда-либо бывших войн, разгромив нацизм и преодолев искушение соблазна богоборческого талмудического марксизма, Россия оказалась ввергнутой в ад либерастического большевизма. В отличие от западной Европы, античное наследие изначально являлось органичной частью христианской культуры Византии и принявшей от неё христианство Руси. В силу духовной прозорливости и ортодоксального стояния в вере наших предков, проникавшие на Русь возрожденческий гуманизм и либерализм, были точно идентифицированы на Руси, как ересь жидовствующих. Западничество, выступающее в форме либерализма, как подчёркивал Достоевский, совершенно не совместимо с русской ментальностью. Русские, начинающие исповедовать западничество в форме либерализма, как и принимающие католицизм (украинское униатство), перестают быть русскими (что подтверждается и нынешним днём: из них формируется пятая колонна иноагентов, ненавидящих Россию). В России западничество может быть усвоено лишь в своих экстремистских формах и реализуется в практике большевизма, который с большим или меньшим энтузиазмом навязывается России с XVII века. Первым большевиком-вестернизатором России был Лжедмитрий. Истинный триумф большевизма реализовался в реформах Петра I и Сталинских свершениях. Очередная вакханалия большевизма развернулась с начала 1990 х годов на наших глазах. Посткоммунистические либерал-большевики, вестернизаторы России, в очередной раз попытались принести русский народ на заклание Молоху западнического прогресса. Если западничество, по сути, есть профанический вариант юдаизма в его борьбе с христианством, то большевизм есть экстремистская форма перенесения западничества на русскую почву. После 70 лет коммунно-большевизма России попытались навязать либерал-большевизм, положительный результат которого в исторической перспективе имеет ещё меньше шансов на успех, чем неудавшийся социализм в России. А согласно предвидению Достоевского, реальной перспективой движения по этому пути является самоубийственная гибель русского народа, русской духовной культуры и русской государственности. В России грядёт очередной переворот. Западнический либерализм, его адепты названы врагами и иноагентами. Их выбрасывают в окно, из которого они вползли в Россию. Печалиться о том, что это окно закрывается навсегда. Увы, но это не так, потому как на смену вненациональной радужной либерастии приходят западники других цветовых оттенков. Неустанно подвизающийся на этом поле Дугин готовит четвёртый путь, понадёргав идей из красного, коричневого и радужного сегментов западничества. В последнее время адептом дугинской концепции выступает преобразившейся Арестович, потому как Арестович такой же безбожник, как и Дугин, и все их идее коренятся в безбожном идеологическом.
Говорить по-русски
СМЫСЛ СЛОВ.
120. ОКНО В ЕВРОПУ
М.Шукеч
Мир христианской культуры исторически локализован в Европе. Изначально европейский мир подразумевал собой мир христианский. Со времён князя Владимира сомнений в том, что Святая Русь – неотъемлемая часть христианской Европы, не возникало ни у жителей Руси, которые с тех пор именовали себя «крестьяне», ни у её соседей. Со времени крещения разноплемённая Русь приобрела единое наименование «крестьяне». С момента разделения единой христианской церкви на Западную и Восточную, Восточное христианство ощущало себя носителем истинной ортодоксальной веры. Восхищаясь культурными научными достижениями Западноевропейских народов, Святая Русь была убеждена в своей духовной правоте и истинности православной веры. Однако с этого времени в нашем восприятии возникало как бы две Европы. Научно-технический прогресс и сопутствующие ему новые веяния в искусстве, образе жизни, вольнодумие и безбожие, стиль и мода, всё то, что нёс с собой богоборческий Модерн, стало отождествляться с образом Европы, становилось предметом преклонения и подражания для вненациональной элиты. В народном представлении эти веяния с Запада изначально идентифицировались и отождествлялись с ересью жидовствующих. Именно это разделение лежало в основе назревавшего раскола между русским народом и его вненациональной элитой.
Европейские веяния несли на Русь вольнодумство, бунтарство, богоборчество и либерастию. Таким образом метафора о прорубленном окне в Европу несла в себе смысл не приобщения к христианским европейским ценностям, а попыткой протащить на Русь плоды антихристианского Модерна.
Фактически приверженцы либерализма в России изначально представляли собой иноагентов, принципиально отвергающих всё русское. Изначально приверженцы либеральных взглядов в России были иностранными агентами, безбожниками и русофобами. Либеральные веяния из Европы в русском национальном сознании воспринимались как чуждые и враждебные национальным основам Святой Руси. Православное народное сознание представляло собой железный занавес для богоборческого и антирусского влияния Запада. Железный занавес представлял собой не метафору, а реальный духовный щит. Дело тут было не в неприятии камзолов и париков, европейского платья, обычаев и нравов, это была лишь внешняя сторона богоотступничества и богоборчества, составляющих содержание европейского Модерна. Топор, рубивший окно в Европу, реально рубил бороды, сложенные в двуперстие руки и головы страстотерпцев древлего православия. Приобщение к ценностям европейского модерна оборачивалось насилием и реками русской крови. Во всех столкновениях с Западом сторонники либеральной идеи становились предателями и коллаборационистами.
Западничество – феномен европейской культуры, порожденной эпохой Модерна.
Антихристианство возможно лишь в христианской среде. Окно в Европу, которое рубили фанаты безбожного Модерна, оказалось не окном в Европу, а окном в богоборческий Модерн. Западнический Модерн, изгнав Бога из сферы трансцендентного, породил трёхглавого идеологического дракона: коммунизм, либерализм и нацизм. Переболела западничеством и Россия. Ввиду абсолютной неприемлемости православному сознанию идей нацизма и либерастии, оказалось возможным прельстить народ русский миражами коммунистической справедливости. Мало того, в 20 веке России суждено было стать лидером западнического прогрессизма.
Одержав победу в самой страшной из когда-либо бывших войн, разгромив нацизм и преодолев искушение соблазна богоборческого талмудического марксизма, Россия оказалась ввергнутой в ад либерастического большевизма.
В отличие от западной Европы, античное наследие изначально являлось органичной частью христианской культуры Византии и принявшей от неё христианство Руси. В силу духовной прозорливости и ортодоксального стояния в вере наших предков, проникавшие на Русь возрожденческий гуманизм и либерализм, были точно идентифицированы на Руси, как ересь жидовствующих.
Западничество, выступающее в форме либерализма, как подчёркивал Достоевский, совершенно не совместимо с русской ментальностью.
Русские, начинающие исповедовать западничество в форме либерализма, как и принимающие католицизм (украинское униатство), перестают быть русскими (что подтверждается и нынешним днём: из них формируется пятая колонна иноагентов, ненавидящих Россию).
В России западничество может быть усвоено лишь в своих экстремистских формах и реализуется в практике большевизма, который с большим или меньшим энтузиазмом навязывается России с XVII века. Первым большевиком-вестернизатором России был Лжедмитрий. Истинный триумф большевизма реализовался в реформах Петра I и Сталинских свершениях. Очередная вакханалия большевизма развернулась с начала 1990 х годов на наших глазах. Посткоммунистические либерал-большевики, вестернизаторы России, в очередной раз попытались принести русский народ на заклание Молоху западнического прогресса.
Если западничество, по сути, есть профанический вариант юдаизма в его борьбе с христианством, то большевизм есть экстремистская форма перенесения западничества на русскую почву. После 70 лет коммунно-большевизма России попытались навязать либерал-большевизм, положительный результат которого в исторической перспективе имеет ещё меньше шансов на успех, чем неудавшийся социализм в России. А согласно предвидению Достоевского, реальной перспективой движения по этому пути является самоубийственная гибель русского народа, русской духовной культуры и русской государственности.
В России грядёт очередной переворот. Западнический либерализм, его адепты названы врагами и иноагентами. Их выбрасывают в окно, из которого они вползли в Россию. Печалиться о том, что это окно закрывается навсегда. Увы, но это не так, потому как на смену вненациональной радужной либерастии приходят западники других цветовых оттенков. Неустанно подвизающийся на этом поле Дугин готовит четвёртый путь, понадёргав идей из красного, коричневого и радужного сегментов западничества.
В последнее время адептом дугинской концепции выступает преобразившейся Арестович, потому как Арестович такой же безбожник, как и Дугин, и все их идее коренятся в безбожном идеологическом.