В 2013-м году, когда я еще была инокиней Февронией, насельницей Казанской Трифоновой пустыни, мы с одной сестрой из нашего монастыря, инокиней Елисаветой, ездили на Пасху в Иерусалим.

Мечтали своими глазами увидеть Благодатный огонь.
Чтобы успеть занять очередь и попасть в храм Гроба Господня, нужно было выходить из гостиницы ночью. Наш гид нас отговаривал:
– Не вздумайте ходить, слишком много желающих туда попасть, целая толпа людей – слишком тяжело. Сходим потом.
Но мы решились. Вышли в два часа ночи из гостиницы, идем по ночному Иерусалиму, вдруг – крик петухов. В два ночи! Тут мы и апостола Петра вспомнили, и все Евангельские события...
Подошли к храму и увидели там множество людей из разных стран мира – кого там только не было. Многие сидели прямо на тротуаре. Мы тоже сели и стали ждать.
К четырем утра народу стало заметно больше, сидеть уже было невозможно, и мы стояли среди толпы в ожидании, когда начнут пускать в храм.
Встало солнце, люди все прибывали. Теперь мы стояли в центре колышущейся толпы, чувствовали: уже даже воздуха не хватает. Инокиня Елисавета выше меня ростом, ей было легче, а я невысокая, и мне было очень тяжело.
В 8–9 утра нас стало сдавливать так сильно, что некоторые люди начали падать в обморок. Правда, к ним относились очень сочувственно, поднимали их над головами и передавали вперед, вынося из толпы. Я держала в руках заранее приготовленные свечи – все они растаяли.
Сверху с балконов на нас смотрели ортодоксальные евреи, показывали на нас пальцами и, видимо, критиковали.
К десяти утра народ стали партиями впускать в храм. Мы с инокиней Елисаветой находились примерно во второй партии и, когда нас впустили, сразу побежали на второй этаж.
Храм так устроен, что на его первом этаже находятся Камень Помазания (по преданию, это часть камня, отваленного от Гроба Господня ангелом) и Кувуклия – небольшая часовня из жёлто-розового мрамора с Гробом Господним и приделом Ангела, а на втором этаже – Голгофа и Крест Господень. Мы туда поднялись и стали ждать Схождения Благодатного Огня – обычно он сходит около двух часов дня.
Людей в храме становилось все больше, там были «вси языцы», все народы, из разных уголков доносились слова на разных языках мира. Мы ждали, в два часа пришел Иерусалимский Патриарх, и служители провели его в Кувкулию. Люди замерли в ожидании.
Я смотрела во все глаза и вдруг увидела, как в воздухе стали появляться сполохи – вспышки света, словно вспышки фотокамер. Но это были совсем не фотокамеры – это был Нетварный Свет.
Мы почувствовали сильнейшее волнение, даже страх, острое чувство того, что мы недостойны видеть это чудо. Тогда я поняла апостола Петра, который при улове огромного количества рыб воскликнул: «Выйди от меня, Господи, потому что я человек грешный!» (Лк. 5, 8)
Внезапно огонь молниеносной волной охватил весь храм! Все свечи мгновенно зажглись! В Кувуклии есть окошечко, через которое Патриарх передает Благодатный Огонь, там стоят православные арабы-скороходы, которые с зажженными свечами очень быстро бегут по заранее расчищенным для них дорожкам и передают всем Огонь. Так он с огромной скоростью расходится по всему храму.
Начался такой гул – настоящее ликование! Все пели «Христос воскресе из мертвых» на своих языках: греки, итальянцы, румыны, болгары, французы, арабы, русские. Все начали обниматься. Ты не знаешь, кто стоит с тобой рядом, не знаешь, какой национальности этот человек, но чувствуешь к нему такую любовь, словно он твой дорогой родственник – ведь у нас один Отец, у нас один Господь, Иисус Христос...
Люди умывались Благодатным Огнем – и он не опалял их лиц. Потом служители храма стали просить народ тушить свечи, потому что постепенно Огонь приобретал физические свойства обычного пламени.
Такое можно пережить только раз в жизни. Начал бить Пасхальный колокол. Всеобщая радость Воскресения Христова!
Мы с инокиней Елисаветой вышли из храма, потом из старого Иерусалима – и прямо у стен Старого города просто рухнули на траву и уснули. Мы были так переполнены чувствами, что, казалось, наша телесная оболочка просто не может вместить всей благодати праздника.
Проспали часа два и пошли в гостиницу. На следующий день все праздновали Пасху, и мы причащались.
Эту историю мне рассказала ранее насельница Казанской Трифоновой пустыни, инокиня Феврония, а ныне – настоятельница Спасо-Преображенского монастыря в Усолье, монахиня Сергия