Комментарии
- 10 июл 12:13Андрей АдреевЛ-10 и Л-11 были фуфло...Их аффТор- кретин.
- 10 июл 12:53алексей раткинВ верх по Социальной лестнице подымаются в Первую очередь самые Безпринцыпные- Аксиома.
Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
Две Войны - военная история
https://dzen.ru/two_wars
Сталин спросил: "Почему у Вас отказала пушка, а у Грабина нет?
- Он мой ученик"
Соревновательный дух, возведённый в принцип, порой оказывается сильнее морали. История развития советской артиллерии в 30-е годы XX века — это не только история технических достижений, но и хроника острых личных конфликтов.
Один из самых показательных эпизодов — напряжённое и драматичное соперничество между двумя выдающимися конструкторами: Иваном Абрамовичем Махановым и его учеником, а позже и конкурентом — Василием Гавриловичем Грабиным. Эта дуэль не только определила путь развития артиллерийского вооружения, но и трагически изменила судьбу одного из её участников.
В том небольшом, но талантливом коллективе, Грабин получил первые навыки проектирования и познакомился с особенностями производственного процесса. Тогда он ещё не был конструктором — его опыт ограничивался командной службой в войсках.
Но через несколько лет обстоятельства изменились. В 35-м году Грабин уже возглавлял конструкторское бюро ствольной артиллерии на заводе №92 в Горьком. За это время он не только приобрёл опыт, но и обрёл связи, научился добиваться своего и стал жёстким конкурентом. В частности, ему удалось через Главное военно-мобилизационное управление пролоббировать самостоятельную работу своего КБ вопреки позиции директора Радкевича, который вскоре был отстранён и осуждён.
В эти же годы началась активная работа над так называемыми «полууниверсальными» пушками, идея которых пришла от маршала Тухачевского. Маханов в рамках этой программы разработал М-4, а Грабин — Ф-22. Технические споры вокруг этих систем идут до сих пор, но показательны не характеристики, а их презентация перед Сталиным, которая стала судьбоносной.
Грабин устроил настоящий PR-ход: его Ф-22 была выкрашена в ярко-жёлтый цвет, что выделяло её среди прочих орудий, окрашенных стандартно в зелёный. На испытаниях пушка Грабина сработала без сбоев, а орудие Маханова дало осечку.
— У Грабина пушка работала исправно, на неё приятно было смотреть. А вот ваше орудие, товарищ Маханов, отказало.
На замечание Маханова о том, что Грабин — его ученик, последовал едкий ответ:
— Вот как. Значит, ученик превзошёл учителя.
Такое начало положило начало открытой конфронтации. Сталин, наблюдая напряжённую обстановку, символически предложил конструкторам пожать друг другу руки. Затем он предложил каждому высказать критику в адрес орудия соперника. Маханов дипломатично уклонился. Грабин же, напротив, высказался резко:
— У универсального орудия есть три принципиальных недостатка. Каждый из них делает его непригодным для службы в войсках без капитальной переработки.
Фактически это был удар по всей концепции М-4, и даже Сталин был вынужден отреагировать — предложил Грабину покритиковать и своё детище. Там уже звучали слова о "небольших доработках" и "улучшении на базе существующего решения".
В дальнейшем противостояние вышло за рамки конкретных моделей. В 37-м году артиллерийский комитет предложил Грабину заняться танковыми пушками, чтобы создать конкуренцию уже занявшему позиции Маханову. На тот момент в танк КВ планировалось установить Л-11, разработанную Махановым. Грабин предложил альтернативу — пушку Ф-32, и добился проведения сравнительных испытаний.
— Этот случай решил исход спора, — писал Грабин. — Орудие Л-11 было отвергнуто, а дорога Ф-32 в танк КВ была открыта.
Тем не менее, в реальности всё было не столь однозначно. Л-11 было технологически проще производить: его предшественник Л-10 уже выпускался, и производственные процессы были налажены. Поэтому обе системы приняли на вооружение. Производство Ф-32 вызвало трудности — требовалось более точное литьё, с которым Кировский завод не справлялся. Кроме того, и сама Ф-32 нуждалась в доработке. Грабин в это время прямо обвинял Маханова в намеренном саботаже.
Маханов, возможно, действительно придерживал сроки, считая, что Л-11 надёжнее. Но его арест был связан не только с этим. Ему инкриминировали саботаж, шпионаж и даже создание «вредоносных» универсальных пушек. Хотя КТ-28, Л-10 и Л-11 стояли на танках, обвинения гласили, что за десять лет он не разработал ни одной надёжной артсистемы. Особенно ему припомнили казематную пушку Л-17, которая якобы сорвала планы укрепления границ. В действительности, проблемы были в производстве, а не в конструкции, но Грабин дал негативные показания:
— Л-17 нуждается в серьёзной доработке, — отметил он в отчёте.
В результате Маханова осудили на 20 лет. Его реабилитировали только спустя два десятилетия, вернув звания и награды.
Сам Грабин позже писал:
— Я бы не стал ничего говорить, если бы меня не спросили. Но раз спросили…
Этот комментарий звучит как оправдание и одновременно — как признание. В эпоху, когда решения партийных органов имели больший вес, чем профессиональное мнение, даже гениальные инженеры были поставлены перед выбором между честью и успехом. И выбрав успех, они часто расплачивались не сами.
И, пожалуй, самый точный итог всей этой истории — строчка из Шварца:
"Не смотрите так — дело не во мне. Нас, молодых, так учили, понимаете? Нас… так учили…
- Всех учили. Но почему ты оказался первым учеником?"
Спасибо за прочтение! Ставьте лайки, пишите, что думаете в комментариях!
А Вы считаете, почему Грабин пошёл на такой шаг?
https://dzen.ru/two_wars