Джули махнула ладошкой, повернулась, и ушла. Магнес осталась на крыше одна. Запрыгнув на парапет, начала прохаживаться из стороны в сторону, бормоча при этом: – Всё одно, бестолковая девчонка Джули. Маленькая ещё. Придётся следить. Сзади, с противоположной стороны крыши послышался тонкий голосок: – Не ругайся на неё зря, она сообразительная. Птица от неожиданности испуганно присела, и моментально взлетела на край высокой печной трубы. Оказавшись вверху, принялась крутить головой: – Кра-хра-хра! Кто тут? Кто говорит? Выходи! – Да я уже здесь, – на противоположном парапете сидел лохматый домовой. Он болтал короткими ножками, и улыбался, – Меня Пакус зовут. Я тебя знаю, видел много раз. А тебя как звать? Ворона спланировала вниз, подпрыгнула к нему поближе: – Карр! Ах, вот это кто! Напугал меня! Я тебя тоже раньше видела, маленький синьор лохматун, но мы не были представлены. Моё имя Магнес, хотя тут некоторые совсем недавно меня сократили до Магны. Да мне и не жалко, переживу. Не переставая болтать ножками и по-прежнему улыбаясь, Пакус ответил: – Ну вот и хорошо. Познакомились. Издалека друг друга знаем, а вот представлены не были. Теперь порядок. Я прошу прощения, достопочтенная Магнес, за нечаянное вторжение в вашу жизнь, и хочу объясниться – это случайность. Я тут почти каждый вечер выхожу развеяться, немного отдохнуть. Здесь тихо, никого нет, можно спокойно поразмышлять в одиночестве. А что ещё нужно любому существу, обитающему под этим красивейшим небосводом? Но вот сегодня, когда я взгромоздился на своём любимом парапете, то увидел, как вы склонились над телом той девочки, что только что ушла, и мне стало интересно – а что тут происходит? Мы, кормыши, народец по своей природе очень любопытный, и я ничего не смог с собой поделать, задержался, каюсь. Спрятался. Знаю, что вороны нас видят, вот и затаился за краем кровли. А уходить совсем не хотелось. Но это всё не специально вышло, уверяю вас, уважаемая Магнес. Ворона попрыгала несколько раз, останавливая многословного домового: – Как ты говоришь, достопоч-ч-тней-хиш, фу ты, клюв сломать можно, а если я короче скажу – Пакус? Домовой кивнул, улыбаясь: – Да, это моё имя. Пакус. – Я уточнить хотела, ты сказал – кормыши? Говоришь, вас зовут кормыши? Пакус закивал: – Да-да, кормыши. Мы так сами себя зовём. У нас долгая история, как-нибудь расскажу. Надеюсь, подружимся. А ты мне не расскажешь, что у вас произошло? Мы ведь тоже тут живём, а дело произошло в городе. Вдруг и нас коснётся? Расскажешь?
Магнес внимательно посмотрела на кормыша, и согласно хлопнула крыльями: – Конечно, расскажу. Ты прав, дружок лохматый – мы все в этом городе живём. Слушай тогда.
И ворона всё поведала своему маленькому и лохматому другу. Рассказала без утайки историю о жутком монстре, которого они называли Рот, о том, как он разбойничал во времена молодости её бабушки Марго, когда ещё крутились ветряные мельницы за городом, как он потом похищал людей с другой окраины города, и что в конце концов обосновался где-то возле пекарни уже в нынешнее время. Кормыш, слушая её рассказ, очень переживал и сокрушался, услышав про все ужасы, которые вытворял жуткий Рот. А когда Магнес начала рассказывать о событиях сегодняшнего вечера, тут он просто вытаращил от страха глаза, всплёскивал ладошками, охал, и беспрестанно качал головой, приговаривая: – Ужас, ужас-то какой! Это что же творится-то, а? Кошмар, страсть одна! Вот ведь мерзость! А мы не знали про эти пакости! Бедная Джули! Вот натерпелась так натерпелась! Как дальше-то быть теперь, а, Магнес?
Рассказчица немного подождала, успокоилась, затем махнув крыльями, взлетела, устроившись на парапете недалеко от домового: – Крах-кра! Да я уже клюв в мозгу сломала из-за этого – не могу понять, где эта жуть зубастая живёт! Всех тут скоро сожрёт, он вечно голодный. Домовой поскрёб пальцами по шевелюре: – Нас тут много, чего-нибудь всё равно придумаем, ты не переживай. Соберём посиделки по разным компанствам. Нашей босо́ты в городе достаточно. – А что это такое – компанство? – Ну знаешь, Магнуся, домовые по одному только в доме с людьми живут. А друг без дружки мы не можем, любим в компании быть. Вот, например, домов восемь-десять рядом стоят, не меньше четырёх, в общем, ну мы и собираемся для общих посиделок из этих домов. Заранее выбираем место хорошее, чтоб никто не видел из людей, а то мало ли что. Обычно где-нибудь в глубоком, да тёмном подвале. Приходят все, кто в посиделках может быть в этой компании. Другими словами, компанство – это семья, объединённая близостью обитания. Болтаем о всяком, истории разные друг другу рассказываем, ну а если помощь какая нужна кому-нибудь из присутствующих, то по мере своих маленьких сил – помогаем. На восток от этого места, например, есть компанство «Под графом», а немного подальше – «За помойкой». К югу обитают «У пьяниц», это потому так назвали, что там паб рядом. «Под графом» – из-за того, что дома около господской виллы построены, десять домов, если точно сказать. Вот десять братцев и образовали там своё компанство. А «За помойкой» название от того, что там давным-давно свалка находилась. Свалки сейчас уже нет, на этом месте сейчас городская ратуша построена, а название осталось. Я обитаю в местечке «Писку́ли», там когда-то был сиротский приют, и им под крыльцо младенцев подкидывали. А они пищат. Приюта сейчас тоже нету, целый квартал жилых домов теперь стоит, а название сохранилось. Нас там десять кормышей обитает. Да это вот тут, напротив нас и есть. – Ты в этом доме живёшь? – Не живу, а обитаю. Это люди там живут, а у кормышей всё может в один момент измениться, и тогда – ищи обиталище в другом месте. Я уж где только и не жил. – Слушай, Пакус, это же здорово! Моя подопечная как раз в этом доме живёт. Ну, слава крылатым богам! Я уже было совсем расстроилась, что день и ночь спать будет нельзя. Этот живоглот, боюсь, может за ней охоту начать. Самое главное теперь, девчонку уберечь. Нам с ней удалось ускользнуть, и он со злобы может теперь начать искать её. Я вот так думаю. Поэтому решила на этой крыше устроить себе новое гнездо. Но, пока буду за ветками летать туда-сюда, могу что-нибудь пропустить. Ты сможешь посматривать за ней? Пакус так оживлённо закивал головой, что вся его причёска заколыхалась, будто ветер налетел: – А она ведь кудрявая? Мне не показалось? Ворона спрыгнула на кровлю: – Ага, так и есть. А что, знаешь? Кормыш согласно закивал: – Да я им сосед. Вход в дом один, а за дверью, в разные стороны две семьи живут. Я обитаю в правой половине, а девочка эта живёт в семье, что слева. Почему про неё спрашиваю – кажется, она меня заметила. А это – невозможно, и недопустимо. У нас есть правило, если тебя человек заметил – уходи из этого дома. Нарушать нельзя – опасно. Веками проверено. Птица склонила голову набок: – Говоришь, девчонка тебя заметила? – Ага. – А я вот сегодня узнала, что она меня понимает. А это не каждому дано. Пакус слез с парапета, и подошёл к ней поближе: – Да ты что? Правда? Магнес хлопнула крыльями: – Пакус, ну я уже старая ворона, чтоб тебя разыгрывать. Конечно, правда. Домовой озадаченно проговорил: – Так что получается, Джули – девочка особенная? Ворона закивала клювом: – Получается так. Я за свою жизнь ни разу не сталкивалась с кем-то из людей, кто бы меня слышал. Домовой утвердительно сообщил: – Да и меня ещё ни разу никто не замечал. Птица принялась ходить перед ним из стороны в сторону вразвалку, разговаривая при этом: – Вот оно что, Пакус! Вот значит, не зря я её приметила, ох не зря. Ты теперь понимаешь, дорогой мой, что этот жуткий Рот надо найти, и что-то придумать. Придумать, как девчонку защитить. И быстрее, а то ведь он в любом месте может напасть! – Да понял, конечно. Сегодня же ночью в «Писку́лях» соберу посиделки, как раз пилигрим должен подойти, это у кормышей так глашатая называют. Он наше решение по всему городу разнесёт. Братцы везде обитают, и всё видят. Думаю, день-два, и я тебе план принесу. Сюда, на крышу. – Хорошо Пакус, договорились. Буду ждать. Вороны тоже везде летают, и зрение у них хорошее. Я увижу, как ты придёшь. Сразу появлюсь. – Тогда до встречи, Магнес. – Удачи, лохматун.
Домовой соскользнул с парапета вниз, а ворона нахохлилась, устроилась поудобнее, и устремила немигающий взгляд на крайнее окно в доме напротив – свет в нём не горел, значит Джули уже спит.
*****
Как и обещал Пакус, в ближайшую ночь, а надо сказать, что она была очень тёмной, кормыши устроили посиделки. Присутствовали все, кто обитал в компанстве «Писку́ли». До самого утра в тёмном подвале одного из городских домов шло обсуждение ситуации, возникшей в городе. Домовые – народец осторожный и добросердечный, и поначалу все присутствующие онемели, и долгое время пребывали в совершенной растерянности, когда услышали о проделках мерзкого Рта. Воевать кормыши не хотели, да и не умели по причине своих физических особенностей – уж очень маленький рост достался им по природе. Поэтому маленький народец предпочитал прятаться, а не лезть в драку. Но все присутствующие понимали, что эта страшная сущность обладает магическими свойствами, и рано или поздно её разрушительные устремления затронут всех присутствующих. Тысячелетняя мудрость маленького народца всё-таки продиктовала им верное решение, и уже утром пилигрим разнёс это известие по всем компанствам города. Через один день, в том же подвале состоялись посиделки представителей от всех семи компанств, которые и разработали подробный план борьбы и противодействия Жуткому Рту. Именно про такой план и говорил Пакус вороне, когда они познакомились на крыше дома.
*****
На четвёртый день состоялась решающая встреча Магнес и Пакуса. Первым на крышу забрался кормыш. Устроившись поудобнее на своём любимом парапете, он принялся ждать ворону, осматривая с крыши городские окрестности. Не успел он хорошенько сосредоточиться на теме предстоящего разговора, как услышал прерывистое хлопанье крыльев у себя за спиной – это приземлилась ворона: – Привет, лохматун! Чего грустишь? Рассказывай, что вы решили? Пакус, не слезая с парапета, развернулся, и с улыбкой поприветствовал Магнес, сжав несколько раз ладошки обеих рук в кулачки: – Добрый вечер, Магнуся! Я очень рад видеть тебя. Скажи пожалуйста, ты, когда летаешь, не холодно тебе? Ворона пожала крыльями: – Да нет, не мёрзну. Совсем. Даже и зимой. А чего ты беспокоиться взялся? Кормыш развёл в разные стороны маленькие ладошки: – Да не то, чтобы я беспокоился, просто думал про это всегда, а спросить не у кого. Теперь знаю. Ладно, теперь по делу – братцы тщательно обсудили всё по ситуации с последними событиями, и занялись экспедиционными вылазками на место предполагаемого обитания чудовища. Ворона подняла вверх правое крыло: – Извини, Пакус, что перебиваю твою речь, но у меня к тебе просьба – излагай ситуацию простыми словами, не надо усложнять беседу, мы, вороны, этого не любим. И ещё – ты, часом, в академии не проживал? Домовой вздохнул: – Извини дорогая Магнес, я постараюсь контролировать свою речь. И отвечу тебе – проживал, и не в одной. Там помещения большие, людей днём помногу бывает, и подвалы огромные. Вот там я и набрался слов всяких. Да и на книгах разных много сидел. Это мы так читаем – посидел на обложке, и весь текст усвоил. Потом вспоминаешь. Бывают интересные записи. Но мы отвлеклись! Продолжу – короче, нам после обсуждения стало ясно, что нужно проследить за пекарней. Пять кормышей отправились в разведку, через день вернулись, и поведали – к какому любопытному выводу они пришли. – Ну не тяни, Пакус, говори быстрее! – Сейчас всё и расскажу, не беспокойся. Братцы решили, что пекарь Мафтмен – это морок, созданный Ртом. А скорее всего, он – это и есть Жуткий Рот! Магнес, услышав последние слова, произнесённые кормышом, до этого ходившая из стороны в сторону перед ним по крыше, в тот же миг резко замерла на одном месте: – Да ты что? А почему они так подумали? Домовой продолжил: – Кормыши провели слежку по всему городу. Основная погляделка была в том самом доме, где находилась булочная. Они осмотрели все возможные щели и закоулки, и пришли к выводу, что Рот может обитать только там, и больше нигде. Это совершенно точно, и тщательно проверено. Мы не безумцы! И самое простое, что можно предположить, это, то, что Мафтмен – это всего лишь морок, созданный Ртом! Кормыши впятером сидели вокруг его кровати ночью, и следили за тем, как он спит. Так вот – пекарь очень странно дышал. Обычно у мужчин во сне поднимается и опускается живот, а у него не происходило вообще никакого движения. Но в течении ночи тело два раза вспухало до ненормальных размеров. Чем это ещё можно объяснить, я не знаю. Да и все остальные братцы тоже. Мы все вместе сделали вывод, что под личиной булочника – Рот и скрывается. Ещё важный момент – ты сама рассказывала, что чудовище шло по запаху хлеба. Кормыши считают, что Рту этот аромат очень хорошо знаком, ещё со старых времён, с мельниц, поэтому он на него и идёт. Мы считаем, что именно так всё и обстоит. Что думаешь? Слушая Пакуса, Магнес беспрестанно подпрыгивала на одном месте – думала. Затем остановилась, и ответила ему: – Может быть, ты и прав. Даже скорее всего ты прав! Но я думаю, что нужно позвать сюда Джули, и выслушать ещё и её. Она очень интересно мыслит, и замечает детали. Сейчас я её позову, подожди немного. С этими словами ворона взмахнула крыльями, и поднялась в воздух. Кормыш соскочил с парапета, и покатился по крыше к противоположному краю. Там он опять забрался на ограждение, и принялся следить за полётом чёрной птицы. Магнес, сделав круг над крышами, почти вертикально спланировала к мостовой, и остановив полёт на середине, полетела вдоль окон второго этажа. Поравнявшись с окном, где должна быть девочка, громко каркнула несколько раз. Джули, очевидно, была рядом, и дала ей ответный сигнал, после чего птица сразу взмыла вверх, и приземлилась рядом с Пакусом: – Скоро будет. Ждать пришлось недолго – через несколько минут заговорщики уже наблюдали, как она перебегает улицу, и скоро уже послышался её весёлый голос: – Привет, а я уже по тебе скучать начала! Как у нас дела? – и моментально остановившись, вперилась взглядом в кормыша, – А это кто? – изумлённо воскликнула она, пристально глядя на него, – Слушай, дружок, а я ведь тебя видела уже. Ты где-то рядом со мной обитаешь, верно? Магна, познакомь меня со своим лохматым другом, чего ты ждёшь? Кормыш повернулся к вороне: – Ну, что я тебе про неё говорил? А я ведь сейчас старался получше слиться. Всё равно увидела! Приветствую вас, юная леди, меня зовут Пакус, и вы совершенно правы – раньше мы с вами уже встречались! Магнес протянула в его сторону крыло: – Кра! Знакомься, Джули, это кормыш по имени Пакус. Кормыши, это такое племя маленьких лохматунов. Они живут рядом с людьми, но хорошо прячутся, и они их не видят. Но ты его заметила, – и добавила вполголоса, – и это очень, и очень странно, но интересно. Девочка сделала книксен, слегка поклонившись в сторону кормыша: – Джули. Рада приветствовать вас, Пакус, в этот прекрасный, тёплый вечер. Я так думаю, что вы оба хотите сообщить мне какую-то новость, верно, Магна? Ворона, повернув голову в сторону домового, отметила: – Вот видишь, Пакус, я же тебе говорила, что она интересная особа? А? Крах-кра! Домовой молчал, рассматривая гостью, затем ответил: – Об этом мы поговорим позже, а сейчас, Джули, у нас есть несколько вопросов к тебе. Это всё насчёт недавнего происшествия. Ну, когда ты в булочную последний раз ходила. – Вы про то чудовище говорите? – спросила она в ответ. – Да, юная леди, – кивнул кормыш. – Подумай, и скажи нам, что необычного ты заметила, когда разговаривала с мистером Мафтменом в тот день? – задала свой вопрос Магнес. Джули несколько минут молчала, стоя прямо, и гляди себе в ноги. Затем подняла на собеседников взгляд, и спокойно, не срываясь, заговорила: – Мне показались странными несколько моментов в его поведении – мистер Мафтмен не взял с меня плату за хлеб, потом он проявил обо мне заботу – выскочил на улицу, и осматривал окрестности, вроде как искал, кто напугал меня. Раньше он никогда такого не позволял. Раньше, конечно, меня маркизы на улице и не тревожили, но он в тот день был как-то чересчур обеспокоен. Это точно было необычно. Ещё один момент – он дал мне свою сумку, которую сам же и привязал мне на плечо. Я после никак не могла снять её – уж очень тугая оказалась петля. И самое заметное, когда я уже выходила – это то, что он начал краснеть. Не просто краснеть, как это бывает, а как-то странно краснеть лицом и руки тоже. И при этом он начал увеличиваться. Ну вот – толстеть. Весь сразу начал толстеть. И что-то ещё было, сейчас вспомню. Магнес и Пакус переглянулись. Кормыш негромко сказал птице: – Мои братцы правы, это – он. Магнес, ей надо всё сообщить, она нам поможет. Пока не знаю как, но чувствую, что без неё не обойтись. Тут девочка встрепенулась, и с обрадованным лицом завершила свои воспоминания: – А, вот ещё – он что-то про дрожжи говорил, сказал, что они у него заканчиваются, а подвезут нескоро. Никогда про свои дела не говорил. Отдаст хлеб, монеты возьмёт, и всё. Я от него даже «до свиданья» не всегда слышала. А тут про какие-то дрожжи начал. Вот вроде и всё. А о чём вы потихоньку переговариваетесь? Я ведь вас слышу. Рассказывайте. Что-то случилось? Кормыш вопросительно глянул на Магнес, и птица слегка кивнула ему своим клювом. Пакус вразвалку приблизился к Джули, и глядя снизу вверх ей в лицо, сказал: – Мы думаем, что под видом булочника скрывается то самое чудовище. Девочка округлила от страха свои глаза: – А как он так делает? Но ведь тогда любой в опасности! Может маме сказать? Магнес подняла вверх оба крыла: – Если об этом узнают люди, то они сразу пойдут к нему! А он будет пребывать для них пекарем, и всё закончится ничем! Люди не видят его так, как мы! Ты – единственная из людей, кто сможет нам помочь извести его. И всё потому, что ты – единственная, кто видит его по-настоящему. Карр! Кра! – Но я – маленькая, и совсем не сильная. Что я могу сделать против такого огромного ужаса? Ты о чём, Магна? Птица начала вразвалку прохаживаться перед ней от одного края крыши до другого, как она всегда делала, когда у неё происходила активная умственная работа. А сказать ей нужно было очень важные вещи – от этого зависела жизнь девочки. Наконец ворона остановилась, и начала объяснять: – Самое главное – не забывай, о чём я тебе скажу. Мистер Мафтмен, или по-настоящему – Жуткий Рот, очень осторожное существо. И эта мерзость – создание не нашего мира. Как он проник сюда, нам неизвестно, да это сейчас и не самое главное. Главное – избавиться от него. И это – сложное дело. Не зря ведь он прожил здесь, и безнаказанно злодействовал несколько сотен лет. Он научился отлично маскироваться. Мы с Пакусом думаем, что настоящий мистер Мафтмен в определённый момент попал под его влияние, и Рот в конце концов завладел им, а скорее всего, поселился в нём. То есть, он выглядит как обычный человек, но в нужный момент может обращаться в своё истинное состояние. Нам неизвестно, чем он питается в своём мире, но тут, для поддержания своей жизни монстр должен пожирать человеческую плоть. Других шансов у него нет, а он явно перепробовал всё, что можно. Пекарню держит уже много лет, и за всё это время никто ещё не видел его реального состояния. Повторю ещё раз – он очень осторожный зверь. Кр-р-р! Пакус поднял лапку вверх: – Я осмелюсь перебить твою речь, почтеннейшая Магнес, чтобы вступить в разговор. Ты не против? Ворона картинно поклонилась, раскинув в стороны крылья, и шаркнула по каменному покрытию лапкой: – Ваш выход, уважаемый лохматун! Крах! Пакус с улыбкой поклонился: – Благодарю вас, о мудрейшая! Значит, слушайте. Мы не можем никого больше посвятить в наши планы – люди нам не поверят. Они просто не смогут его увидеть. Да и кто станет слушать маленькую девочку, верно? А уж тем более ворону, или кормыша. Тем более, что никто из людей не понимает нас. Ты, Джули – единственная в этом роде. Так вот, как показали осмотры помещения пекарни – двери на крыльце изготовлены не слабее ворот мощной крепости. Окна всегда перекрыты ставнями. Семьи у него нет. В доме Мафтмен находится один. То есть, никому не откроет дверь. Когда идёт торговля хлебом – он в безопасности, потому что всегда есть посторонние люди. Значит, самое главное – вынудить его открыть дверь после окончания дня. Вот в этом, Джули, ты и сможешь нам помочь. Надо только придумать весомый повод, чтоб он не смог отказать. Остальное сделаем мы с Магнес. Я хочу сказать – кормыши и вороны. У меня есть план. Мы должны уничтожить монстра, а иначе он сожрёт весь город, и ни разу не икнёт. Магнес запрыгала на одном месте: – Рассказывай. Но кормыш, взглянув на Джули, возразил: – Подожди, уважаемая, мы ещё не услышали от юной леди ни единого слова. Возможно, она не захочет участвовать, и тогда зачем я буду рассказывать, о чём мы решили с братцами. Верно? А ты Джули, прежде чем скажешь своё слово, должна дать нам обещание, что в случае согласия ты не отступишь от условий, и будешь выполнять в точности то, что мы тебе предложим. Ну как, готова? Девочка приподнялась со своего места, приложила большой палец к зубам, и резко двинув его вперёд, звонко щёлкнула ногтем, предельно серьёзным голосом объявив: – Обещаю. Зуб отдам, если нарушу. Можете не думать об этом! Пакус улыбнулся, и поманил собеседников к себе поближе: – Хорошо. Тогда слушайте.
Тайный разговор троих совершенно разных существ продлился до сумерек. Когда девочка убежала домой, Пакус обратился к птице: – Магнес, не забудь – начинайте только когда увидишь, что дверь полностью покрыта мехом. Не раньше, но и не тяните долго. Ворона махнула в знак согласия клювом: – Не беспокойся, Пакус, у ворон отличное зрение. Всё произойдёт вовремя.
*****
В назначенный день Джули стояла на крыльце булочной, и стучала в дверной молоток. Был выходной день, и торговля не велась. За дверью не раздавалось ни звука. И только после двенадцатого три-ударного боя изнутри послышался сердитый голос пекаря: – Кого ещё там нелёгкая принесла? Вы что, не знаете про выходной день? Сегодня торговли нет, выпечка не велась. Извините! Девочка ответила тоненьким голосом: – Мистер Мафтмен, это я, Джули! Откройте, пожалуйста, моя мама послала для вас мешок дрожжей, я его принесла. А хлеба мне сегодня не нужно. Тишина за дверью не прерывалась ещё несколько минут. Затем послышался лязг засовов, заскрипели петли, и приоткрылась узенькая щель, через которую виднелись нос и один глаз пекаря: – Джули, это ты? Какие дрожжи, ты о чём? Девочка показала на мешок, лежавший на крыльце возле её ног: – Мистер Мафтмен, когда я последний раз покупала хлеб, вы говорили, что у вас дрожжи заканчиваются, вот я дома маме про это и рассказала, а она сегодня отправила меня к вам с этим мешком. Тут дрожжи. Я на тележке везла. А ещё мама сказала, чтобы вы взвесили его, и написали на бумажке, сколько был вес. Это для того, чтобы потом расчёт хлебом да выпечкой забирать по записи. Заберите, я же не могу бросить его тут. К утру обязательно кто-нибудь сворует. Загремела стопорная цепочка, и послышалось ворчание Мафтмена: – Ну вот, не дадут спокойно полежать, обязательно какие-то дела возникают, сейчас уже открою, подожди секунду, штырь из пола вытащу, он дверь держит. Отойди подальше, я заберу мешок. Створка начала открываться всё больше, Джули сделала шаг назад, и дверной проём открылся полностью. В тот момент, когда пекарь нагнулся, чтобы взять мешок за горловину, кормыши, уцепившиеся когтями на стене сверху и по бокам двери, всей массой хлынули к открытому проёму, моментально превратив створки в меховой шар. Мафтмен, толком не поняв, что происходит, рефлекторно попытался ухватиться за дверную рукоять, но не смог найти её. Кормыши в это время уже плотно держали вход открытым, уцепившись когтями и лапами за раскрытое дверное полотно и уличную стену. Увидев маленьких лохматых существ, облепивших его входную дверь, Мафтмену сразу обо всём догадался. Бросив на пол мешок, он широко расставил ноги, вытянул в разные стороны руки, и по его телу побежали мелко дрожащие волны, увеличивающие его туловище, а лицо начало краснеть. Девочка отскочила с крыльца на тротуар, и широко раскрытыми глазами смотрела на разворачивающуюся перед ней сцену. В этот момент с неба, бесшумным шквалом посыпались стремительно летящие чёрные птицы. Перед окончательным ударом они складывали крылья, и становились похожи на короткие, острые копья. Вороны впивались острым клювом в тело пекаря, и не задерживаясь, отпрыгивали в сторону, а на их место прилетали следующие чёрные, вытянутые копья, и так одна волна за другой. Покрасневший шар уже нача́вшего своё обращение монстра весь покрылся глубоким ранами, из которых струями сочилась тёмно-красная кровь. Вороны беспрестанно кололи монстра, не давая ему возможности закончить преображение в ужасную пасть, но тот уже начал своё действо – руки и ноги булочника, окровавленные птицами, уменьшились в размерах и почти сравнялись с шарообразным туловищем, человеческая голова исчезла, и кровавый шар начал изменяться, вогнувшись в центре глубоким провалом. Удары ворон не останавливались, чёрные копья с хрупающим звуком продолжали впиваться по всей поверхности проявлявшегося кольца, а кормыши, державшие дверь, совершенно промокли от кровавых брызг. Несколько птиц, промахнувшись, влетели в центр возникшего углубления на шаре, и исчезли там. Те же, кто уже совершили свой удар, и смотрели со стороны, поняли, что число их уменьшается, подскочили поближе, и с остервенением принялись клевать разбухшее кровавое месиво. Поняв, что дверь уже никто не стремится закрыть, кормыши, похожие на окровавленные лохматые комочки, начали падать вниз, и побежали воронам на помощь – они подбегали к пульсирующему чудовищу, и рвали его плоть своими когтями. И тут Рот издал ужасающий рык – он умирал. Птицы и домовые отскочили в стороны. Страшный звук раздался из центра кровавой горы мяса. Эта звуковая волна была такой устрашающей мощи, что в доме напротив булочной полопались оконные стёкла. Кто-то из людей закричал от страха, и в окнах начали зажигаться огоньки. Покрытая кровью ворона, с трудом захлопав крыльями, поднялась в воздух, и раздался её клич: – Он мёртв! Мы расправились с ним! Все уходите! Полукругом спланировав на землю, птица приземлилась к ногам замершей от ужаса девочке: – Джули, беги домой! Всё окончено! Завтра приходи на встречу. Девочка прокричала: – Это ты, Магна? – Да! Убегай скорее, кому говорю! Карр-кра-кра! – Магна, а Пакус где? Цел? – Не знаю я! Дуй быстрее, ждать тут больше нечего! Завтра я тебя найду! Беги! Крах-кра!
А на крыльце булочной продолжалась кровавая трагедия – исцарапанный и исклёванный в лохмотья беззубый шар увеличивался в размерах. Чудовище было уже обречено, но процесс превращения не прекращался. Ком полопавшегося мяса уже не умещался на крыльце, и начал свешиваться по его ступенькам и перилам. Затем раздался оглушительный хлопок лопнувшего шара, и улицу до середины завалило горой красно-коричневой жижи. Жуткого Рта больше не было.
*****
Ровно через один день Пакус, Магнес и Джули встретились на крыше. Как и в предыдущую встречу, первым появился кормыш, затем прилетела ворона. Ещё в воздухе она увидела, что кормыш в одиночестве сидит на своём любимом парапете. Птица сделала круг над крышей, и не приземляясь, отправилась к дому напротив, громким карканьем оповестив девочку.
Появившись, Джули церемонно поклонилась присутствующим, и торжественным голосом объявила: – Мужеству отважных воинов рукоплещут трибуны! Ваш подвиг навеки останется в легендах! А теперь послушайте, что я вам зачитаю. Это статья, написанная сегодня в городской газете. Утром мама взяла её у зеленщика. Она достала из котомки свёрнутый в несколько раз газетный лист, и принялась читать:
– «Ужасная трагедия произошла позавчера на известной всем горожанам Бред-стрит – прямо на крыльцо пекарни мистера Мафтмена с неба рухнул труп кашалота! Каким образом бедное животное угодило в центр торнадо, случившийся в тот день на море, и который пронёс его по небу от береговой линии до города, никому пока неизвестно, но огромная туша упала с неба почти в центре города. Теперь гора разложившегося, гниющего мяса источает совершенно дикое амбре на всю округу, а это – пять улиц к северу, и столько же на юг! Жители дома напротив, которые наблюдали происшествие из окон, утверждают, что несчастное животное было ещё живым, когда оказалось на улице города, и испытывало страшные боли при наступлении предсмертных мук, при этом издавало жуткий вой, что привлекло огромные стаи ворон, и уличных котов, которые набросились на дармовое угощение, и отхватывали мясо целыми кусками. Как сообщают очевидцы, наблюдать это кровавое пиршество было невероятно противно. Многие женщины попадали в обморок. Как нам сообщил главный полицмейстер, жертв и разрушений в результате произошедшего не зафиксировано. Рады сообщить об этом ко всеобщему облегчению. А вот в городской ратуше, похоже, собрались самые бестолковые и ленивые люди со всего города, которые никак не могут сообразить, что же им делать дальше, и как убрать с улицы кучу жутко воняющего мяса! А в это время жильцы близлежащих к булочной домов безрезультатно ожидают на центральной площади высочайшего распоряжения шерифа о их временном расселении в гостинице, так как в своих жилищах им совершенно нечем дышать! Когда же у наших властей, наконец проснётся совесть?!»
Джули свернула газету, положила её назад в свою сумку, и обвела взглядом присутствующих: – Ну вот, видите, это был летающий кашалот, а мы думали, что идём побеждать чудище из потустороннего мира! Сказав это, она весело рассмеялась. Со стороны раздалось: – Кра-хра-хра! А вот шутить тут не надо, это совсем не к месту, – ответила на услышанное ворона, и продолжила – Надо признать, что нам просто повезло. Всё могло закончиться гораздо хуже. Но ты, Джули, молодец, пекарь мог бы и не открыть дверь. И ваш отважный маленький народец, – тут ворона повернула голову в сторону Пакуса, который сидел, нахохлившись, на своём любимом парапете, и кивнула, – отчаянно держал дверь до конца. Скажи мне, уважаемый – что, такое количество кормышей обитает у нас в городе? Кра! Пакус, почёсывающий пальцами плечо, сразу ответил: – Нет, конечно. Это пилигримы успели в два соседних поселения скатались. Братцы с тех мест на помощь подоспели. Мы без них, наверное, не смогли бы эту дверь удержать. Жуткий Рот очень сильный оказался. Я уже было решил, что всё, сейчас он нас стряхнёт. Да, битва закончилась удачно для атакующей стороны, – задумчиво договорил Пакус, и вопросительно обратился к прохаживающейся рядом вороне, – Достопочтенная Магнес, а как твои родичи, все целы? Мне показалось, что некоторые угодили в бездну возникшей воронки, когда пекарь обращался? Птица несколько раз хлопнула крыльями: – Тебе верно увиделось, Пакус, четверо моих крылатых сородичей сильно пострадали. Хорошо, что Рот не успел до конца в себя превратиться, и они упали в доме, хотя должны были исчезнуть в его колдовском чреве. До сих пор не пришли в себя. – Им можно помочь? – отозвалась на слова Магнес девочка. Ворона, помолчав немного, подпрыгнула к ней: – Кра-р-р. Мы можем сейчас только клюв им водой смачивать. Ждём лучшего. Может, всё и обойдётся. Вся беда в том, что в городе, да и во всей округе нету настоящей ведьмы. Вот они умели выхаживать ворон. Но увы! Традиция прервалась. Вся надежда на появление в будущем таких существ. Очень многими знаниями нужно обладать для этого, а обучать уже некому. Вот ты, Джули, как видишь своё будущее? – Если ты, Магна о колдовстве говоришь, то какая же из меня ведьма, погляди? Да и ты сама сказала – кто этому научит? Ворона похлопала крыльями: – А ты хотела бы почитать старинные рукописи? Ты ведь читать умеешь. Карр! Джули кивнула: – Конечно. А страшные сказки в них есть? Я люблю страшные истории. Магнес – Крах-кра-кра! Хотя традиции магов в нашем округе прервались, но очень много сведений сохранилось в старых книгах. Я думаю, и страшные истории там тоже записаны. Как без них. Кра! Много книг есть в городской ратуше, я сама видела, как их туда заносили после строительства. Вот только беда – тебя туда никто не пустит. Молчавший во время их беседы Пакус хлопнул в ладошки: – Я могу провести её туда через подвалы. Весь город подземными ходами перекопан. А кормыши знают эти пути лучше всех! Только светильник с фитилём нужно взять, и кресало с трутом – придётся часто зажигать огонь. Хотя, я только знаю, как проникнуть туда, но где искать нужные книги – увы! Возможно, тут сможет помочь один кормыш, который обитает в соседнем городе, и он – самый древний кормыш, изо всех нам известных. Его зовут Элгиморис, нынче очень редкое имя. Попрошу пилигрима завернуть к нему поболтать о том, о сём, и чтобы он передал ему мою просьбу. Может согласится прибыть к нам с визитом. Элгиморис настолько велик годами, что ещё помнит страшную катастрофу, которая случилась в ветхое время. Я, в отличие от него, появился на свет в пещерах, а он обитал на земле ещё при древнем свете. Этот кормыш одно время жил в нашем городе, а вернее сказать – на этом месте, где позже и построили все дома, а потом выложили улицы камнем. Он очень много видел, и знает обо всём на свете, поэтому все кормыши приходят к нему за советом. Ещё никому не отказал. Пакус ненадолго замолчал, затем продолжил: – Хотя думаю, будет лучше, если мне самому нанести ему визит. Личная встреча – самый правильный выбор для хорошей беседы. А то пилигримы такие неорганизованные, могут и половину забыть по дороге. Я слышал, как по этому поводу говорят люди: «Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай сам!». И знаете, это – очень умная мысль! Я о том, что трудно сказать, какие сведения есть у него. Он очень много видел. А кормыши в прошлом всегда были тесно связаны с магами, такая их природа. – Откуда ты это знаешь? – спросила его Джули. Кормыш поскрёб пальцами голову: – Юная леди, если я скажу тебе сколько раз мне удалось поглядеть на зимнее равноденствие, ты едва ли поверишь мне. И вот ещё что – нам точно известно, что город, в котором мы обитаем, построен на месте священной дубовой рощи, где были входы в пещеры друидов. Тут было их поселение, как сейчас говорят – монастырь, хотя сами они это так не называли. Многие кормыши жили рядом с ними. Мы долгое время обитали под землёй, и выходили наверх как раз через их ходы. Сейчас тех колдунов и жрецов не осталось совсем, хотя есть легенды, что они ушли в своих пещерах глубоко под землю, и до сих пор влияют на окружающий мир. Так, скорее всего, и есть. Их магические символы постоянно встречаются на камнях фундаментов самых старых зданий. Может быть, появление той круглой жути, что мы извели со света, и которая появилась явно из иного мира, каким-то образом связано с ними. Кто знает? За любым действием, происходящим в мире, скрыта огромная история, уходящая корнями в немыслимую глубину. И память об этом записана как раз в старых книгах. Но только, чтобы разобраться с этим, надо учиться магии. Это точно. Может быть, тебе будет это интересно? А мы можем много в чём помочь. Джули задумчиво посмотрела на кормыша: – Слушай, Пакус, а эти знаки друидов, про которые ты сказал, это такие чёрточки и палочки разной формы? – Совершенно верно, юная леди. Они называются руны. И древние маги записывали этими символами многие истории. А почему ты спросила? Девочка тряхнула кудряшками: – Мне кажется, я видела такие знаки у нас в подвале на стенах. Их там много. Пакус, ещё не стемнело, время у меня есть – расскажи какие-нибудь старинные легенды, ты ведь их много знаешь? Кормыш улыбнулся, и закивал: – Да, много. Сейчас вспомню. А вообще, я могу к тебе и вечером прийти, там рассказывать, уверяю, меня никто не услышит. – Слушай, точно! Ты ведь и зайдёшь тихо, и расскажешь молча. Вот здорово, что мы все теперь в одной компании! Правда, Магна? А ты тоже знаешь разные истории? – обратилась Джулия к птице.
И ещё долго-долго, до самых сумерек, эти трое молча разговаривали на выложенной камнем крыше старинного дома. Это молчание иногда прерывалось хохотом девочки с кудрями, да ещё ворона миролюбиво ворчала что-то своё, воронье, подпрыгивала на месте, и хлопала при этом крыльями. Только кормыш сидел тихо, лишь иногда только вздрагивал плечиками – видать, ему тоже было весело.
Читаем и мечтаем с Ниной Смолянской
:Нина Обшарина Автор Смолянская
Страшная сказка. Автор МаксВ (продолжение)
*****Джули махнула ладошкой, повернулась, и ушла. Магнес осталась на крыше одна. Запрыгнув на парапет, начала прохаживаться из стороны в сторону, бормоча при этом:
– Всё одно, бестолковая девчонка Джули. Маленькая ещё. Придётся следить.
Сзади, с противоположной стороны крыши послышался тонкий голосок:
– Не ругайся на неё зря, она сообразительная.
Птица от неожиданности испуганно присела, и моментально взлетела на край высокой печной трубы. Оказавшись вверху, принялась крутить головой:
– Кра-хра-хра! Кто тут? Кто говорит? Выходи!
– Да я уже здесь, – на противоположном парапете сидел лохматый домовой. Он болтал короткими ножками, и улыбался, – Меня Пакус зовут. Я тебя знаю, видел много раз. А тебя как звать?
Ворона спланировала вниз, подпрыгнула к нему поближе:
– Карр! Ах, вот это кто! Напугал меня! Я тебя тоже раньше видела, маленький синьор лохматун, но мы не были представлены. Моё имя Магнес, хотя тут некоторые совсем недавно меня сократили до Магны. Да мне и не жалко, переживу.
Не переставая болтать ножками и по-прежнему улыбаясь, Пакус ответил:
– Ну вот и хорошо. Познакомились. Издалека друг друга знаем, а вот представлены не были. Теперь порядок. Я прошу прощения, достопочтенная Магнес, за нечаянное вторжение в вашу жизнь, и хочу объясниться – это случайность. Я тут почти каждый вечер выхожу развеяться, немного отдохнуть. Здесь тихо, никого нет, можно спокойно поразмышлять в одиночестве. А что ещё нужно любому существу, обитающему под этим красивейшим небосводом? Но вот сегодня, когда я взгромоздился на своём любимом парапете, то увидел, как вы склонились над телом той девочки, что только что ушла, и мне стало интересно – а что тут происходит? Мы, кормыши, народец по своей природе очень любопытный, и я ничего не смог с собой поделать, задержался, каюсь. Спрятался. Знаю, что вороны нас видят, вот и затаился за краем кровли. А уходить совсем не хотелось. Но это всё не специально вышло, уверяю вас, уважаемая Магнес.
Ворона попрыгала несколько раз, останавливая многословного домового:
– Как ты говоришь, достопоч-ч-тней-хиш, фу ты, клюв сломать можно, а если я короче скажу – Пакус?
Домовой кивнул, улыбаясь:
– Да, это моё имя. Пакус.
– Я уточнить хотела, ты сказал – кормыши? Говоришь, вас зовут кормыши?
Пакус закивал:
– Да-да, кормыши. Мы так сами себя зовём. У нас долгая история, как-нибудь расскажу. Надеюсь, подружимся. А ты мне не расскажешь, что у вас произошло? Мы ведь тоже тут живём, а дело произошло в городе. Вдруг и нас коснётся? Расскажешь?
Магнес внимательно посмотрела на кормыша, и согласно хлопнула крыльями:
– Конечно, расскажу. Ты прав, дружок лохматый – мы все в этом городе живём. Слушай тогда.
И ворона всё поведала своему маленькому и лохматому другу. Рассказала без утайки историю о жутком монстре, которого они называли Рот, о том, как он разбойничал во времена молодости её бабушки Марго, когда ещё крутились ветряные мельницы за городом, как он потом похищал людей с другой окраины города, и что в конце концов обосновался где-то возле пекарни уже в нынешнее время.
Кормыш, слушая её рассказ, очень переживал и сокрушался, услышав про все ужасы, которые вытворял жуткий Рот. А когда Магнес начала рассказывать о событиях сегодняшнего вечера, тут он просто вытаращил от страха глаза, всплёскивал ладошками, охал, и беспрестанно качал головой, приговаривая:
– Ужас, ужас-то какой! Это что же творится-то, а? Кошмар, страсть одна! Вот ведь мерзость! А мы не знали про эти пакости! Бедная Джули! Вот натерпелась так натерпелась! Как дальше-то быть теперь, а, Магнес?
Рассказчица немного подождала, успокоилась, затем махнув крыльями, взлетела, устроившись на парапете недалеко от домового:
– Крах-кра! Да я уже клюв в мозгу сломала из-за этого – не могу понять, где эта жуть зубастая живёт! Всех тут скоро сожрёт, он вечно голодный.
Домовой поскрёб пальцами по шевелюре:
– Нас тут много, чего-нибудь всё равно придумаем, ты не переживай. Соберём посиделки по разным компанствам. Нашей босо́ты в городе достаточно.
– А что это такое – компанство?
– Ну знаешь, Магнуся, домовые по одному только в доме с людьми живут. А друг без дружки мы не можем, любим в компании быть. Вот, например, домов восемь-десять рядом стоят, не меньше четырёх, в общем, ну мы и собираемся для общих посиделок из этих домов. Заранее выбираем место хорошее, чтоб никто не видел из людей, а то мало ли что. Обычно где-нибудь в глубоком, да тёмном подвале. Приходят все, кто в посиделках может быть в этой компании. Другими словами, компанство – это семья, объединённая близостью обитания. Болтаем о всяком, истории разные друг другу рассказываем, ну а если помощь какая нужна кому-нибудь из присутствующих, то по мере своих маленьких сил – помогаем. На восток от этого места, например, есть компанство «Под графом», а немного подальше – «За помойкой». К югу обитают «У пьяниц», это потому так назвали, что там паб рядом. «Под графом» – из-за того, что дома около господской виллы построены, десять домов, если точно сказать. Вот десять братцев и образовали там своё компанство. А «За помойкой» название от того, что там давным-давно свалка находилась. Свалки сейчас уже нет, на этом месте сейчас городская ратуша построена, а название осталось. Я обитаю в местечке «Писку́ли», там когда-то был сиротский приют, и им под крыльцо младенцев подкидывали. А они пищат. Приюта сейчас тоже нету, целый квартал жилых домов теперь стоит, а название сохранилось. Нас там десять кормышей обитает. Да это вот тут, напротив нас и есть.
– Ты в этом доме живёшь?
– Не живу, а обитаю. Это люди там живут, а у кормышей всё может в один момент измениться, и тогда – ищи обиталище в другом месте. Я уж где только и не жил.
– Слушай, Пакус, это же здорово! Моя подопечная как раз в этом доме живёт. Ну, слава крылатым богам! Я уже было совсем расстроилась, что день и ночь спать будет нельзя. Этот живоглот, боюсь, может за ней охоту начать. Самое главное теперь, девчонку уберечь. Нам с ней удалось ускользнуть, и он со злобы может теперь начать искать её. Я вот так думаю. Поэтому решила на этой крыше устроить себе новое гнездо. Но, пока буду за ветками летать туда-сюда, могу что-нибудь пропустить. Ты сможешь посматривать за ней?
Пакус так оживлённо закивал головой, что вся его причёска заколыхалась, будто ветер налетел:
– А она ведь кудрявая? Мне не показалось?
Ворона спрыгнула на кровлю:
– Ага, так и есть. А что, знаешь?
Кормыш согласно закивал:
– Да я им сосед. Вход в дом один, а за дверью, в разные стороны две семьи живут. Я обитаю в правой половине, а девочка эта живёт в семье, что слева. Почему про неё спрашиваю – кажется, она меня заметила. А это – невозможно, и недопустимо. У нас есть правило, если тебя человек заметил – уходи из этого дома. Нарушать нельзя – опасно. Веками проверено.
Птица склонила голову набок:
– Говоришь, девчонка тебя заметила?
– Ага.
– А я вот сегодня узнала, что она меня понимает. А это не каждому дано.
Пакус слез с парапета, и подошёл к ней поближе:
– Да ты что? Правда?
Магнес хлопнула крыльями:
– Пакус, ну я уже старая ворона, чтоб тебя разыгрывать. Конечно, правда.
Домовой озадаченно проговорил:
– Так что получается, Джули – девочка особенная?
Ворона закивала клювом:
– Получается так. Я за свою жизнь ни разу не сталкивалась с кем-то из людей, кто бы меня слышал.
Домовой утвердительно сообщил:
– Да и меня ещё ни разу никто не замечал.
Птица принялась ходить перед ним из стороны в сторону вразвалку, разговаривая при этом:
– Вот оно что, Пакус! Вот значит, не зря я её приметила, ох не зря. Ты теперь понимаешь, дорогой мой, что этот жуткий Рот надо найти, и что-то придумать. Придумать, как девчонку защитить. И быстрее, а то ведь он в любом месте может напасть!
– Да понял, конечно. Сегодня же ночью в «Писку́лях» соберу посиделки, как раз пилигрим должен подойти, это у кормышей так глашатая называют. Он наше решение по всему городу разнесёт. Братцы везде обитают, и всё видят. Думаю, день-два, и я тебе план принесу. Сюда, на крышу.
– Хорошо Пакус, договорились. Буду ждать. Вороны тоже везде летают, и зрение у них хорошее. Я увижу, как ты придёшь. Сразу появлюсь.
– Тогда до встречи, Магнес.
– Удачи, лохматун.
Домовой соскользнул с парапета вниз, а ворона нахохлилась, устроилась поудобнее, и устремила немигающий взгляд на крайнее окно в доме напротив – свет в нём не горел, значит Джули уже спит.
*****
Как и обещал Пакус, в ближайшую ночь, а надо сказать, что она была очень тёмной, кормыши устроили посиделки. Присутствовали все, кто обитал в компанстве «Писку́ли». До самого утра в тёмном подвале одного из городских домов шло обсуждение ситуации, возникшей в городе. Домовые – народец осторожный и добросердечный, и поначалу все присутствующие онемели, и долгое время пребывали в совершенной растерянности, когда услышали о проделках мерзкого Рта. Воевать кормыши не хотели, да и не умели по причине своих физических особенностей – уж очень маленький рост достался им по природе. Поэтому маленький народец предпочитал прятаться, а не лезть в драку. Но все присутствующие понимали, что эта страшная сущность обладает магическими свойствами, и рано или поздно её разрушительные устремления затронут всех присутствующих. Тысячелетняя мудрость маленького народца всё-таки продиктовала им верное решение, и уже утром пилигрим разнёс это известие по всем компанствам города. Через один день, в том же подвале состоялись посиделки представителей от всех семи компанств, которые и разработали подробный план борьбы и противодействия Жуткому Рту. Именно про такой план и говорил Пакус вороне, когда они познакомились на крыше дома.
*****
На четвёртый день состоялась решающая встреча Магнес и Пакуса. Первым на крышу забрался кормыш. Устроившись поудобнее на своём любимом парапете, он принялся ждать ворону, осматривая с крыши городские окрестности. Не успел он хорошенько сосредоточиться на теме предстоящего разговора, как услышал прерывистое хлопанье крыльев у себя за спиной – это приземлилась ворона:
– Привет, лохматун! Чего грустишь? Рассказывай, что вы решили?
Пакус, не слезая с парапета, развернулся, и с улыбкой поприветствовал Магнес, сжав несколько раз ладошки обеих рук в кулачки:
– Добрый вечер, Магнуся! Я очень рад видеть тебя. Скажи пожалуйста, ты, когда летаешь, не холодно тебе?
Ворона пожала крыльями:
– Да нет, не мёрзну. Совсем. Даже и зимой. А чего ты беспокоиться взялся?
Кормыш развёл в разные стороны маленькие ладошки:
– Да не то, чтобы я беспокоился, просто думал про это всегда, а спросить не у кого. Теперь знаю. Ладно, теперь по делу – братцы тщательно обсудили всё по ситуации с последними событиями, и занялись экспедиционными вылазками на место предполагаемого обитания чудовища.
Ворона подняла вверх правое крыло:
– Извини, Пакус, что перебиваю твою речь, но у меня к тебе просьба – излагай ситуацию простыми словами, не надо усложнять беседу, мы, вороны, этого не любим. И ещё – ты, часом, в академии не проживал?
Домовой вздохнул:
– Извини дорогая Магнес, я постараюсь контролировать свою речь. И отвечу тебе – проживал, и не в одной. Там помещения большие, людей днём помногу бывает, и подвалы огромные. Вот там я и набрался слов всяких. Да и на книгах разных много сидел. Это мы так читаем – посидел на обложке, и весь текст усвоил. Потом вспоминаешь. Бывают интересные записи. Но мы отвлеклись! Продолжу – короче, нам после обсуждения стало ясно, что нужно проследить за пекарней. Пять кормышей отправились в разведку, через день вернулись, и поведали – к какому любопытному выводу они пришли.
– Ну не тяни, Пакус, говори быстрее!
– Сейчас всё и расскажу, не беспокойся. Братцы решили, что пекарь Мафтмен – это морок, созданный Ртом. А скорее всего, он – это и есть Жуткий Рот!
Магнес, услышав последние слова, произнесённые кормышом, до этого ходившая из стороны в сторону перед ним по крыше, в тот же миг резко замерла на одном месте:
– Да ты что? А почему они так подумали?
Домовой продолжил:
– Кормыши провели слежку по всему городу. Основная погляделка была в том самом доме, где находилась булочная. Они осмотрели все возможные щели и закоулки, и пришли к выводу, что Рот может обитать только там, и больше нигде. Это совершенно точно, и тщательно проверено. Мы не безумцы! И самое простое, что можно предположить, это, то, что Мафтмен – это всего лишь морок, созданный Ртом! Кормыши впятером сидели вокруг его кровати ночью, и следили за тем, как он спит. Так вот – пекарь очень странно дышал. Обычно у мужчин во сне поднимается и опускается живот, а у него не происходило вообще никакого движения. Но в течении ночи тело два раза вспухало до ненормальных размеров. Чем это ещё можно объяснить, я не знаю. Да и все остальные братцы тоже. Мы все вместе сделали вывод, что под личиной булочника – Рот и скрывается. Ещё важный момент – ты сама рассказывала, что чудовище шло по запаху хлеба. Кормыши считают, что Рту этот аромат очень хорошо знаком, ещё со старых времён, с мельниц, поэтому он на него и идёт. Мы считаем, что именно так всё и обстоит. Что думаешь?
Слушая Пакуса, Магнес беспрестанно подпрыгивала на одном месте – думала. Затем остановилась, и ответила ему:
– Может быть, ты и прав. Даже скорее всего ты прав! Но я думаю, что нужно позвать сюда Джули, и выслушать ещё и её. Она очень интересно мыслит, и замечает детали. Сейчас я её позову, подожди немного.
С этими словами ворона взмахнула крыльями, и поднялась в воздух. Кормыш соскочил с парапета, и покатился по крыше к противоположному краю. Там он опять забрался на ограждение, и принялся следить за полётом чёрной птицы. Магнес, сделав круг над крышами, почти вертикально спланировала к мостовой, и остановив полёт на середине, полетела вдоль окон второго этажа. Поравнявшись с окном, где должна быть девочка, громко каркнула несколько раз. Джули, очевидно, была рядом, и дала ей ответный сигнал, после чего птица сразу взмыла вверх, и приземлилась рядом с Пакусом:
– Скоро будет.
Ждать пришлось недолго – через несколько минут заговорщики уже наблюдали, как она перебегает улицу, и скоро уже послышался её весёлый голос:
– Привет, а я уже по тебе скучать начала! Как у нас дела? – и моментально остановившись, вперилась взглядом в кормыша, – А это кто? – изумлённо воскликнула она, пристально глядя на него, – Слушай, дружок, а я ведь тебя видела уже. Ты где-то рядом со мной обитаешь, верно? Магна, познакомь меня со своим лохматым другом, чего ты ждёшь?
Кормыш повернулся к вороне:
– Ну, что я тебе про неё говорил? А я ведь сейчас старался получше слиться. Всё равно увидела! Приветствую вас, юная леди, меня зовут Пакус, и вы совершенно правы – раньше мы с вами уже встречались!
Магнес протянула в его сторону крыло:
– Кра! Знакомься, Джули, это кормыш по имени Пакус. Кормыши, это такое племя маленьких лохматунов. Они живут рядом с людьми, но хорошо прячутся, и они их не видят. Но ты его заметила, – и добавила вполголоса, – и это очень, и очень странно, но интересно.
Девочка сделала книксен, слегка поклонившись в сторону кормыша:
– Джули. Рада приветствовать вас, Пакус, в этот прекрасный, тёплый вечер. Я так думаю, что вы оба хотите сообщить мне какую-то новость, верно, Магна?
Ворона, повернув голову в сторону домового, отметила:
– Вот видишь, Пакус, я же тебе говорила, что она интересная особа? А? Крах-кра!
Домовой молчал, рассматривая гостью, затем ответил:
– Об этом мы поговорим позже, а сейчас, Джули, у нас есть несколько вопросов к тебе. Это всё насчёт недавнего происшествия. Ну, когда ты в булочную последний раз ходила.
– Вы про то чудовище говорите? – спросила она в ответ.
– Да, юная леди, – кивнул кормыш.
– Подумай, и скажи нам, что необычного ты заметила, когда разговаривала с мистером Мафтменом в тот день? – задала свой вопрос Магнес.
Джули несколько минут молчала, стоя прямо, и гляди себе в ноги. Затем подняла на собеседников взгляд, и спокойно, не срываясь, заговорила:
– Мне показались странными несколько моментов в его поведении – мистер Мафтмен не взял с меня плату за хлеб, потом он проявил обо мне заботу – выскочил на улицу, и осматривал окрестности, вроде как искал, кто напугал меня. Раньше он никогда такого не позволял. Раньше, конечно, меня маркизы на улице и не тревожили, но он в тот день был как-то чересчур обеспокоен. Это точно было необычно. Ещё один момент – он дал мне свою сумку, которую сам же и привязал мне на плечо. Я после никак не могла снять её – уж очень тугая оказалась петля. И самое заметное, когда я уже выходила – это то, что он начал краснеть. Не просто краснеть, как это бывает, а как-то странно краснеть лицом и руки тоже. И при этом он начал увеличиваться. Ну вот – толстеть. Весь сразу начал толстеть. И что-то ещё было, сейчас вспомню.
Магнес и Пакус переглянулись. Кормыш негромко сказал птице:
– Мои братцы правы, это – он. Магнес, ей надо всё сообщить, она нам поможет. Пока не знаю как, но чувствую, что без неё не обойтись.
Тут девочка встрепенулась, и с обрадованным лицом завершила свои воспоминания:
– А, вот ещё – он что-то про дрожжи говорил, сказал, что они у него заканчиваются, а подвезут нескоро. Никогда про свои дела не говорил. Отдаст хлеб, монеты возьмёт, и всё. Я от него даже «до свиданья» не всегда слышала. А тут про какие-то дрожжи начал. Вот вроде и всё. А о чём вы потихоньку переговариваетесь? Я ведь вас слышу. Рассказывайте. Что-то случилось?
Кормыш вопросительно глянул на Магнес, и птица слегка кивнула ему своим клювом. Пакус вразвалку приблизился к Джули, и глядя снизу вверх ей в лицо, сказал:
– Мы думаем, что под видом булочника скрывается то самое чудовище.
Девочка округлила от страха свои глаза:
– А как он так делает? Но ведь тогда любой в опасности! Может маме сказать?
Магнес подняла вверх оба крыла:
– Если об этом узнают люди, то они сразу пойдут к нему! А он будет пребывать для них пекарем, и всё закончится ничем! Люди не видят его так, как мы! Ты – единственная из людей, кто сможет нам помочь извести его. И всё потому, что ты – единственная, кто видит его по-настоящему. Карр! Кра!
– Но я – маленькая, и совсем не сильная. Что я могу сделать против такого огромного ужаса? Ты о чём, Магна?
Птица начала вразвалку прохаживаться перед ней от одного края крыши до другого, как она всегда делала, когда у неё происходила активная умственная работа. А сказать ей нужно было очень важные вещи – от этого зависела жизнь девочки. Наконец ворона остановилась, и начала объяснять:
– Самое главное – не забывай, о чём я тебе скажу. Мистер Мафтмен, или по-настоящему – Жуткий Рот, очень осторожное существо. И эта мерзость – создание не нашего мира. Как он проник сюда, нам неизвестно, да это сейчас и не самое главное. Главное – избавиться от него. И это – сложное дело. Не зря ведь он прожил здесь, и безнаказанно злодействовал несколько сотен лет. Он научился отлично маскироваться. Мы с Пакусом думаем, что настоящий мистер Мафтмен в определённый момент попал под его влияние, и Рот в конце концов завладел им, а скорее всего, поселился в нём. То есть, он выглядит как обычный человек, но в нужный момент может обращаться в своё истинное состояние. Нам неизвестно, чем он питается в своём мире, но тут, для поддержания своей жизни монстр должен пожирать человеческую плоть. Других шансов у него нет, а он явно перепробовал всё, что можно. Пекарню держит уже много лет, и за всё это время никто ещё не видел его реального состояния. Повторю ещё раз – он очень осторожный зверь. Кр-р-р!
Пакус поднял лапку вверх:
– Я осмелюсь перебить твою речь, почтеннейшая Магнес, чтобы вступить в разговор. Ты не против?
Ворона картинно поклонилась, раскинув в стороны крылья, и шаркнула по каменному покрытию лапкой:
– Ваш выход, уважаемый лохматун! Крах!
Пакус с улыбкой поклонился:
– Благодарю вас, о мудрейшая! Значит, слушайте. Мы не можем никого больше посвятить в наши планы – люди нам не поверят. Они просто не смогут его увидеть. Да и кто станет слушать маленькую девочку, верно? А уж тем более ворону, или кормыша. Тем более, что никто из людей не понимает нас. Ты, Джули – единственная в этом роде. Так вот, как показали осмотры помещения пекарни – двери на крыльце изготовлены не слабее ворот мощной крепости. Окна всегда перекрыты ставнями. Семьи у него нет. В доме Мафтмен находится один. То есть, никому не откроет дверь. Когда идёт торговля хлебом – он в безопасности, потому что всегда есть посторонние люди. Значит, самое главное – вынудить его открыть дверь после окончания дня. Вот в этом, Джули, ты и сможешь нам помочь. Надо только придумать весомый повод, чтоб он не смог отказать. Остальное сделаем мы с Магнес. Я хочу сказать – кормыши и вороны. У меня есть план. Мы должны уничтожить монстра, а иначе он сожрёт весь город, и ни разу не икнёт.
Магнес запрыгала на одном месте:
– Рассказывай.
Но кормыш, взглянув на Джули, возразил:
– Подожди, уважаемая, мы ещё не услышали от юной леди ни единого слова. Возможно, она не захочет участвовать, и тогда зачем я буду рассказывать, о чём мы решили с братцами. Верно? А ты Джули, прежде чем скажешь своё слово, должна дать нам обещание, что в случае согласия ты не отступишь от условий, и будешь выполнять в точности то, что мы тебе предложим. Ну как, готова?
Девочка приподнялась со своего места, приложила большой палец к зубам, и резко двинув его вперёд, звонко щёлкнула ногтем, предельно серьёзным голосом объявив:
– Обещаю. Зуб отдам, если нарушу. Можете не думать об этом!
Пакус улыбнулся, и поманил собеседников к себе поближе:
– Хорошо. Тогда слушайте.
Тайный разговор троих совершенно разных существ продлился до сумерек. Когда девочка убежала домой, Пакус обратился к птице:
– Магнес, не забудь – начинайте только когда увидишь, что дверь полностью покрыта мехом. Не раньше, но и не тяните долго.
Ворона махнула в знак согласия клювом:
– Не беспокойся, Пакус, у ворон отличное зрение. Всё произойдёт вовремя.
*****
В назначенный день Джули стояла на крыльце булочной, и стучала в дверной молоток. Был выходной день, и торговля не велась. За дверью не раздавалось ни звука. И только после двенадцатого три-ударного боя изнутри послышался сердитый голос пекаря:
– Кого ещё там нелёгкая принесла? Вы что, не знаете про выходной день? Сегодня торговли нет, выпечка не велась. Извините!
Девочка ответила тоненьким голосом:
– Мистер Мафтмен, это я, Джули! Откройте, пожалуйста, моя мама послала для вас мешок дрожжей, я его принесла. А хлеба мне сегодня не нужно.
Тишина за дверью не прерывалась ещё несколько минут. Затем послышался лязг засовов, заскрипели петли, и приоткрылась узенькая щель, через которую виднелись нос и один глаз пекаря:
– Джули, это ты? Какие дрожжи, ты о чём?
Девочка показала на мешок, лежавший на крыльце возле её ног:
– Мистер Мафтмен, когда я последний раз покупала хлеб, вы говорили, что у вас дрожжи заканчиваются, вот я дома маме про это и рассказала, а она сегодня отправила меня к вам с этим мешком. Тут дрожжи. Я на тележке везла. А ещё мама сказала, чтобы вы взвесили его, и написали на бумажке, сколько был вес. Это для того, чтобы потом расчёт хлебом да выпечкой забирать по записи. Заберите, я же не могу бросить его тут. К утру обязательно кто-нибудь сворует.
Загремела стопорная цепочка, и послышалось ворчание Мафтмена:
– Ну вот, не дадут спокойно полежать, обязательно какие-то дела возникают, сейчас уже открою, подожди секунду, штырь из пола вытащу, он дверь держит. Отойди подальше, я заберу мешок.
Створка начала открываться всё больше, Джули сделала шаг назад, и дверной проём открылся полностью. В тот момент, когда пекарь нагнулся, чтобы взять мешок за горловину, кормыши, уцепившиеся когтями на стене сверху и по бокам двери, всей массой хлынули к открытому проёму, моментально превратив створки в меховой шар. Мафтмен, толком не поняв, что происходит, рефлекторно попытался ухватиться за дверную рукоять, но не смог найти её. Кормыши в это время уже плотно держали вход открытым, уцепившись когтями и лапами за раскрытое дверное полотно и уличную стену.
Увидев маленьких лохматых существ, облепивших его входную дверь, Мафтмену сразу обо всём догадался. Бросив на пол мешок, он широко расставил ноги, вытянул в разные стороны руки, и по его телу побежали мелко дрожащие волны, увеличивающие его туловище, а лицо начало краснеть. Девочка отскочила с крыльца на тротуар, и широко раскрытыми глазами смотрела на разворачивающуюся перед ней сцену.
В этот момент с неба, бесшумным шквалом посыпались стремительно летящие чёрные птицы. Перед окончательным ударом они складывали крылья, и становились похожи на короткие, острые копья. Вороны впивались острым клювом в тело пекаря, и не задерживаясь, отпрыгивали в сторону, а на их место прилетали следующие чёрные, вытянутые копья, и так одна волна за другой. Покрасневший шар уже нача́вшего своё обращение монстра весь покрылся глубоким ранами, из которых струями сочилась тёмно-красная кровь. Вороны беспрестанно кололи монстра, не давая ему возможности закончить преображение в ужасную пасть, но тот уже начал своё действо – руки и ноги булочника, окровавленные птицами, уменьшились в размерах и почти сравнялись с шарообразным туловищем, человеческая голова исчезла, и кровавый шар начал изменяться, вогнувшись в центре глубоким провалом. Удары ворон не останавливались, чёрные копья с хрупающим звуком продолжали впиваться по всей поверхности проявлявшегося кольца, а кормыши, державшие дверь, совершенно промокли от кровавых брызг. Несколько птиц, промахнувшись, влетели в центр возникшего углубления на шаре, и исчезли там. Те же, кто уже совершили свой удар, и смотрели со стороны, поняли, что число их уменьшается, подскочили поближе, и с остервенением принялись клевать разбухшее кровавое месиво. Поняв, что дверь уже никто не стремится закрыть, кормыши, похожие на окровавленные лохматые комочки, начали падать вниз, и побежали воронам на помощь – они подбегали к пульсирующему чудовищу, и рвали его плоть своими когтями. И тут Рот издал ужасающий рык – он умирал. Птицы и домовые отскочили в стороны. Страшный звук раздался из центра кровавой горы мяса. Эта звуковая волна была такой устрашающей мощи, что в доме напротив булочной полопались оконные стёкла. Кто-то из людей закричал от страха, и в окнах начали зажигаться огоньки. Покрытая кровью ворона, с трудом захлопав крыльями, поднялась в воздух, и раздался её клич:
– Он мёртв! Мы расправились с ним! Все уходите!
Полукругом спланировав на землю, птица приземлилась к ногам замершей от ужаса девочке:
– Джули, беги домой! Всё окончено! Завтра приходи на встречу.
Девочка прокричала:
– Это ты, Магна?
– Да! Убегай скорее, кому говорю! Карр-кра-кра!
– Магна, а Пакус где? Цел?
– Не знаю я! Дуй быстрее, ждать тут больше нечего! Завтра я тебя найду! Беги! Крах-кра!
А на крыльце булочной продолжалась кровавая трагедия – исцарапанный и исклёванный в лохмотья беззубый шар увеличивался в размерах. Чудовище было уже обречено, но процесс превращения не прекращался. Ком полопавшегося мяса уже не умещался на крыльце, и начал свешиваться по его ступенькам и перилам. Затем раздался оглушительный хлопок лопнувшего шара, и улицу до середины завалило горой красно-коричневой жижи. Жуткого Рта больше не было.
*****
Ровно через один день Пакус, Магнес и Джули встретились на крыше. Как и в предыдущую встречу, первым появился кормыш, затем прилетела ворона. Ещё в воздухе она увидела, что кормыш в одиночестве сидит на своём любимом парапете. Птица сделала круг над крышей, и не приземляясь, отправилась к дому напротив, громким карканьем оповестив девочку.
Появившись, Джули церемонно поклонилась присутствующим, и торжественным голосом объявила:
– Мужеству отважных воинов рукоплещут трибуны! Ваш подвиг навеки останется в легендах! А теперь послушайте, что я вам зачитаю. Это статья, написанная сегодня в городской газете. Утром мама взяла её у зеленщика.
Она достала из котомки свёрнутый в несколько раз газетный лист, и принялась читать:
– «Ужасная трагедия произошла позавчера на известной всем горожанам Бред-стрит – прямо на крыльцо пекарни мистера Мафтмена с неба рухнул труп кашалота! Каким образом бедное животное угодило в центр торнадо, случившийся в тот день на море, и который пронёс его по небу от береговой линии до города, никому пока неизвестно, но огромная туша упала с неба почти в центре города. Теперь гора разложившегося, гниющего мяса источает совершенно дикое амбре на всю округу, а это – пять улиц к северу, и столько же на юг!
Жители дома напротив, которые наблюдали происшествие из окон, утверждают, что несчастное животное было ещё живым, когда оказалось на улице города, и испытывало страшные боли при наступлении предсмертных мук, при этом издавало жуткий вой, что привлекло огромные стаи ворон, и уличных котов, которые набросились на дармовое угощение, и отхватывали мясо целыми кусками. Как сообщают очевидцы, наблюдать это кровавое пиршество было невероятно противно. Многие женщины попадали в обморок.
Как нам сообщил главный полицмейстер, жертв и разрушений в результате произошедшего не зафиксировано. Рады сообщить об этом ко всеобщему облегчению.
А вот в городской ратуше, похоже, собрались самые бестолковые и ленивые люди со всего города, которые никак не могут сообразить, что же им делать дальше, и как убрать с улицы кучу жутко воняющего мяса! А в это время жильцы близлежащих к булочной домов безрезультатно ожидают на центральной площади высочайшего распоряжения шерифа о их временном расселении в гостинице, так как в своих жилищах им совершенно нечем дышать! Когда же у наших властей, наконец проснётся совесть?!»
Джули свернула газету, положила её назад в свою сумку, и обвела взглядом присутствующих:
– Ну вот, видите, это был летающий кашалот, а мы думали, что идём побеждать чудище из потустороннего мира!
Сказав это, она весело рассмеялась. Со стороны раздалось:
– Кра-хра-хра! А вот шутить тут не надо, это совсем не к месту, – ответила на услышанное ворона, и продолжила
– Надо признать, что нам просто повезло. Всё могло закончиться гораздо хуже. Но ты, Джули, молодец, пекарь мог бы и не открыть дверь. И ваш отважный маленький народец, – тут ворона повернула голову в сторону Пакуса, который сидел, нахохлившись, на своём любимом парапете, и кивнула, – отчаянно держал дверь до конца. Скажи мне, уважаемый – что, такое количество кормышей обитает у нас в городе? Кра!
Пакус, почёсывающий пальцами плечо, сразу ответил:
– Нет, конечно. Это пилигримы успели в два соседних поселения скатались. Братцы с тех мест на помощь подоспели. Мы без них, наверное, не смогли бы эту дверь удержать. Жуткий Рот очень сильный оказался. Я уже было решил, что всё, сейчас он нас стряхнёт. Да, битва закончилась удачно для атакующей стороны, – задумчиво договорил Пакус, и вопросительно обратился к прохаживающейся рядом вороне, – Достопочтенная Магнес, а как твои родичи, все целы? Мне показалось, что некоторые угодили в бездну возникшей воронки, когда пекарь обращался?
Птица несколько раз хлопнула крыльями:
– Тебе верно увиделось, Пакус, четверо моих крылатых сородичей сильно пострадали. Хорошо, что Рот не успел до конца в себя превратиться, и они упали в доме, хотя должны были исчезнуть в его колдовском чреве. До сих пор не пришли в себя.
– Им можно помочь? – отозвалась на слова Магнес девочка.
Ворона, помолчав немного, подпрыгнула к ней:
– Кра-р-р. Мы можем сейчас только клюв им водой смачивать. Ждём лучшего. Может, всё и обойдётся. Вся беда в том, что в городе, да и во всей округе нету настоящей ведьмы. Вот они умели выхаживать ворон. Но увы! Традиция прервалась. Вся надежда на появление в будущем таких существ. Очень многими знаниями нужно обладать для этого, а обучать уже некому. Вот ты, Джули, как видишь своё будущее?
– Если ты, Магна о колдовстве говоришь, то какая же из меня ведьма, погляди? Да и ты сама сказала – кто этому научит?
Ворона похлопала крыльями:
– А ты хотела бы почитать старинные рукописи? Ты ведь читать умеешь. Карр!
Джули кивнула:
– Конечно. А страшные сказки в них есть? Я люблю страшные истории.
Магнес
– Крах-кра-кра! Хотя традиции магов в нашем округе прервались, но очень много сведений сохранилось в старых книгах. Я думаю, и страшные истории там тоже записаны. Как без них. Кра! Много книг есть в городской ратуше, я сама видела, как их туда заносили после строительства. Вот только беда – тебя туда никто не пустит.
Молчавший во время их беседы Пакус хлопнул в ладошки:
– Я могу провести её туда через подвалы. Весь город подземными ходами перекопан. А кормыши знают эти пути лучше всех! Только светильник с фитилём нужно взять, и кресало с трутом – придётся часто зажигать огонь. Хотя, я только знаю, как проникнуть туда, но где искать нужные книги – увы! Возможно, тут сможет помочь один кормыш, который обитает в соседнем городе, и он – самый древний кормыш, изо всех нам известных. Его зовут Элгиморис, нынче очень редкое имя. Попрошу пилигрима завернуть к нему поболтать о том, о сём, и чтобы он передал ему мою просьбу. Может согласится прибыть к нам с визитом. Элгиморис настолько велик годами, что ещё помнит страшную катастрофу, которая случилась в ветхое время.
Я, в отличие от него, появился на свет в пещерах, а он обитал на земле ещё при древнем свете. Этот кормыш одно время жил в нашем городе, а вернее сказать – на этом месте, где позже и построили все дома, а потом выложили улицы камнем. Он очень много видел, и знает обо всём на свете, поэтому все кормыши приходят к нему за советом. Ещё никому не отказал.
Пакус ненадолго замолчал, затем продолжил:
– Хотя думаю, будет лучше, если мне самому нанести ему визит. Личная встреча – самый правильный выбор для хорошей беседы. А то пилигримы такие неорганизованные, могут и половину забыть по дороге. Я слышал, как по этому поводу говорят люди: «Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай сам!». И знаете, это – очень умная мысль! Я о том, что трудно сказать, какие сведения есть у него. Он очень много видел. А кормыши в прошлом всегда были тесно связаны с магами, такая их природа.
– Откуда ты это знаешь? – спросила его Джули.
Кормыш поскрёб пальцами голову:
– Юная леди, если я скажу тебе сколько раз мне удалось поглядеть на зимнее равноденствие, ты едва ли поверишь мне. И вот ещё что – нам точно известно, что город, в котором мы обитаем, построен на месте священной дубовой рощи, где были входы в пещеры друидов. Тут было их поселение, как сейчас говорят – монастырь, хотя сами они это так не называли. Многие кормыши жили рядом с ними. Мы долгое время обитали под землёй, и выходили наверх как раз через их ходы. Сейчас тех колдунов и жрецов не осталось совсем, хотя есть легенды, что они ушли в своих пещерах глубоко под землю, и до сих пор влияют на окружающий мир. Так, скорее всего, и есть. Их магические символы постоянно встречаются на камнях фундаментов самых старых зданий. Может быть, появление той круглой жути, что мы извели со света, и которая появилась явно из иного мира, каким-то образом связано с ними. Кто знает? За любым действием, происходящим в мире, скрыта огромная история, уходящая корнями в немыслимую глубину. И память об этом записана как раз в старых книгах. Но только, чтобы разобраться с этим, надо учиться магии. Это точно. Может быть, тебе будет это интересно? А мы можем много в чём помочь.
Джули задумчиво посмотрела на кормыша:
– Слушай, Пакус, а эти знаки друидов, про которые ты сказал, это такие чёрточки и палочки разной формы?
– Совершенно верно, юная леди. Они называются руны. И древние маги записывали этими символами многие истории. А почему ты спросила?
Девочка тряхнула кудряшками:
– Мне кажется, я видела такие знаки у нас в подвале на стенах. Их там много. Пакус, ещё не стемнело, время у меня есть – расскажи какие-нибудь старинные легенды, ты ведь их много знаешь?
Кормыш улыбнулся, и закивал:
– Да, много. Сейчас вспомню. А вообще, я могу к тебе и вечером прийти, там рассказывать, уверяю, меня никто не услышит.
– Слушай, точно! Ты ведь и зайдёшь тихо, и расскажешь молча. Вот здорово, что мы все теперь в одной компании! Правда, Магна? А ты тоже знаешь разные истории? – обратилась Джулия к птице.
И ещё долго-долго, до самых сумерек, эти трое молча разговаривали на выложенной камнем крыше старинного дома. Это молчание иногда прерывалось хохотом девочки с кудрями, да ещё ворона миролюбиво ворчала что-то своё, воронье, подпрыгивала на месте, и хлопала при этом крыльями. Только кормыш сидел тихо, лишь иногда только вздрагивал плечиками – видать, ему тоже было весело.
КОНЕЦ
Бийск 01.12.20; 19.07.23–01.08.23