СЕРВАНТ СССР как СОЦПАСПОРТ

Сервант в доме Вишневской — это была почти витрина. Там стояли чашки из Лиможа, тонкие бокалы из Чехии, сувенирные тарелки из гастролей, вазы и графины. Всё выстроено симметрично, ближе к музейной экспозиции, чем к кухне.
Но при этом — всегда стояла бутылка шампанского «на случай гостей». Рюмки были хрустальные, в три ряда, с обязательным звоном при тостах. И никаких кружек — только чашки с блюдцами, «иначе не уважаешь чай».
У Людмилы Гурченко: всё блестит, всё звенит, всё для красоты
Сервант у Гурченко был как её гримёрка: блеск, порядок, театральность. Там стояли сервизы с золотым кантом, бокалы с длинной ножкой, вазы с рельефом, декоративные кувшины. Она могла из них и не пить — но знала, что выглядят они «на миллион».
Обязательно — несколько «предметов из заграницы» (дарили поклонники). Сзади — коробочки с мятными конфетами, а впереди — хрусталь, в котором всё отражается.
У Фаины Раневской: немного, но метко
У Раневской был очень скромный сервант. Несколько тарелок с кракелюрами, пара толстостенных стаканов, одна хрустальная рюмка, которую она называла «кубком правды», и фотография собаки в рамке. Всё было не по набору, а по смыслу.
Она любила говорить: «Не люблю стекло, оно слишком честное». Но всё содержимое знала наизусть. Пыль протирала сама — «иначе не уважаешь старость».
У Андрея Миронова: сервант-театр
У Миронова в серванте был полный антикварный набор: серебряные ложки, тарелки из Ялты, фужеры, подаренные поклонницей из Парижа. Но главное — внизу хранился альбом с вырезками и письмами от зрителей. Иногда он открывал его вместо ужина.
Сервант был важен: «Это не для гостей, это для себя». И каждая вещь напоминала о роли или гастролях.