Э. Виолле-ле-Дюк. О рыцарских турнирах. Турнир — состязания рыцарей в средневековой Западной Европе. Одна из глав очерка «Германия» римского историка Корнелия Тацита начинается словами: «Их (германцев) зрелища на всех собраниях одни и те же: обнаженные юноши прыгают с разбега меж врытых в землю мечей и смертоносных фрамей. Привычность этой игры сделала ее искусством, и искусство придало изящество этому зрелищу, которое никогда не вознаграждается: их дерзкая ловкость требует лишь одной награды — удовольствия зрителей» [97. Р. 363]. Безусловно, от этих игр и происходят столь популярные в средневековье куртуазные состязания. Нитхард, племянник Карла Великого, пишет [73. L. III], что в 844 г. дружинники Людовика Немецкого и его брата Карла однажды разделились на две равные части и начали потешный бой; потом присоединились и оба монарха с отрядом молодых людей, нападая то на одних, то на других, и в кровавое побоище игра не перешла. Вероятно, от подобных учебных сражений и зародились в средние века турниры. Следует различать турнир и поединок: турнир (tournoi)47 — бой между двумя группами равной численности; поединок (joute) — одиночный бой на копьях. Вероятно, первым установил правила турниров, или групповых боев, Жоффруа де Прейи (умер в 1066 г.) Матвей Парижский в своей истории Англии под 1194 г. называет турниры «галльскими боями» (conflictus gallici). Видимо, в Англии тех времен эти игры считались французским изобретением. В XII в. для ведения турниров были созданы правила, совершенствовавшиеся до конца XV в.; вероятно, эти правила установлены во Франции во времена Жоффруа де Прейи, откуда проникли в Англию, Германию и даже в Византию. Турниры, несомненно, возникли как средство обучения юношей из феодальной знати воинскому искусству, для овладения верховой ездой, копьем, мечом и булавой. Чтобы сделать упражнения более безопасными, применяли только «куртуазное» оружие: копья с тупым наконечником квадратного сечения, мечи — без острия и «обтесанные» (с притупленным лезвием), булавы легкие и без выступов. Кроме того, разрешались не все приемы использования такого оружия. Рыцари могли наносить удары только сверху вниз, но «не рубить и не колоть с размаху». Именно ради безопасности в XI в. установили строгие турнирные правила. Те, кто в пылу сражения нарушал их либо «не куртуазно» обращался с оружием, получали — по меньшей мере — строгий выговор от судей, а то и подвергались более серьезным наказаниям. Турнирные судьи перед боем были обязаны осматривать и измерять копья бойцов, проверять все оружие. А чтобы состязания не использовали для сведения счетов, воины, посвящаемые в рыцари, давали клятву, что будут участвовать в турнирах только для овладения воинским искусством. Нетрудно догадаться, что, несмотря на предосторожности, турниры часто превращались в кровавые сражения. На турнире в Шалоне в 1274 г., где с одной стороны участвовал король Эдуард и английские рыцари, а с другой — граф Шалонский с бургундцами, несколько участников все же погибли. Смертельные случаи в этих столкновениях были настолько частыми, что участников турниров отлучали от церкви и запрещали хоронить в освященной земле. В 1240 г. в Нейсе, близ Кёльна, состоялся большой турнир, во время которого погибло более шестидесяти рыцарей: они задохнулись от пыли или были раздавлены конями. Отлучение от церкви, постановления соборов и даже королевские запреты не могли остановить рост популярности этих воинских праздников в эпоху, предшествовавшую Столетней войне, — их устраивали все чаще и чаще. Церковь запрещала турниры не из гуманных соображений, в то время это не было свойственно духовенству. На Лионском соборе в 1245 г. Иннокентий IV запретил проведение турниров на три года под предлогом, что эти праздники отвлекают рыцарей от крестовых походов и требуют чрезмерных затрат, которые целесообразнее использовать на войну с неверными. Турниры действительно обходились недешево, — где же, как не на них, демонстрировать роскошную упряжь, доспехи, коней и одеяния? Рыцари нередко приезжали издалека, тратя на путешествие и на приобретение всего необходимого для турнирного бойца немалые суммы. Тому, что турниры стали великолепным торжеством, далеким от первоначального назначения, во многом способствовали женщины. Одну из сторон огороженного турнирного поля занимали трибуны, предназначавшиеся в основном для знатных дам. После боя дамы обычно раздавали награды победителям. Таким образом, состязания часто превращались в источник соперничества и глубокой ненависти. Понятно, что короли, которым и без того немалого труда стоило сдерживать своих вассалов, ссорившихся по более серьезным поводам, не должны были потворствовать возникновению новых предлогов для злобы и мести. Дю Канж подробно излагает ордонанс о турнирах Филиппа Красивого 1312 г. Король приказывал сажать в тюрьму всех, кто, несмотря на его запреты, участвуют в tournoiements, или tupineis, независимо от того, в чьем королевстве это происходит; конфисковывать имущество рыцарей и освобождать их из-под стражи только после того, как рыцари публично покаются и поклянутся «своими святыми», что не будут присутствовать на турнирах до самого дня святого Реми. Повторное участие в турнире каралось годом заключения, изъятием годового урожая, конфискацией доспехов и лошадей в пользу сеньора, в юрисдикции которого находится провинившийся. Впрочем, эти запреты всегда бывали недолговременны: как папы, так и монархи не верили в возможность действительно навсегда запретить эти празднества буллой или ордонансом и хорошо знали, что могут добиться не более чем перерыва в этих куртуазных сражениях. Короли также выступали против посвящения дворян в рыцари во время турниров, что послужило поводом и для появления упомянутого ордонанса. Они справедливо возражали против того, чтобы победа в потешном бою давала победителю право получить рыцарство. По их мнению, для этого надо было проявить себя в иной обстановке и принести реальную пользу. Они считали, что посвящение в рыцари «на так называемых турнирах» принижает институт рыцарства. В 1209 г. Филипп II Август уже брал со своих детей клятву, что они не будут участвовать в турнирах и, в крайнем случае, удовлетворятся присутствием на них в качестве простых зрителей и не в полном рыцарском вооружении, а в черепниках и коротких кольчугах . Действительно, в эти времена и позже турнирные бойцы одевались в доспехи, похожие на военные. Латы особой формы появились на турнирах лишь к концу XIV в. К этому времени турниры перестали быть чисто воинскими упражнениями, что и стало одной из причин, ускоривших падение феодальной знати. Рыцари шли на войну как на большой турнир — в роскошных доспехах, длинных налатниках и наметах, на конях в попонах, но простые лучники и пешие меченосцы легко брали верх над кавалерией, отягощенной латами. Тогда, осознав свою слабость, рыцари решили в опасных случаях сражаться пешими. Но для такого боя их вооружение не подходило, в результате чего упало искусство владения копьем, которое одно обеспечивало реальное преимущество конному рыцарю. В XII и XIII вв., хотя уже существовали правила проведения турниров, церемониал был не так сложен, как в дальнейшем. Например, в написанном в это время «Романе о Бруте» рассказывается, как после коронации короля Артура, по завершении трапезы, рыцари, чтобы провести время, отправляются либо биться верхом, на копьях, либо устраивают скачки, либо сражаются друг с другом пешими или же играют в биту, прыгают через канавы и мечут дротики. В «Романе об Амадасе и Идуане» также имеется описание турнира, или bouhourdeis, который проводит дворянская молодежь. Такие турниры походили на боевые кавалерийские столкновения, где за стычкой на копьях следовала битва на мечах и на булавах; только копья были без стальных наконечников, мечи — «обтесаны», т. е. без острия и лезвия, а булавы — из дерева. Любопытен отрывок из «Романа о Ги Нантейском», где наглядно описано применение копий в турнирах начала XIII в.: Он был добрый рыцарь бретонский И было в дружине его бойцов тридцать, В кольчугах и шлемах, щиты их львы украшали, Их кони были из Шателя, овернские и гасконские, В попонах из сиглатона ярко-желтого и червленого, На копьях у воинов были значки и пенноны, Дамские рукава и богатые знамена, Под брюхо коням они шпоры воткнули, Многие копья свои расщепили и обломали, И с обеих сторон многие вылетели из седла. И за блестящие стальные мечи они взялись. В то время турниры, belhourdis (бои), могли проводиться по любому поводу и без предварительного объявления. Достаточно, чтобы рыцари собрались и у них хватило времени на организацию одного из видов состязаний. Подобные турниры проводились на равнине (as près), в песчаной, ровной и безлесной местности, без оград и трибун. Смотреть на них приходили кто хотел, и первыми на эти куртуазные состязания собирались женщины. К заранее объявляемым турнирам готовились тщательно. Бой устраивали на огороженном поле, с одной стороны которого, как уже говорилось, возводили трибуны для судей и дам. В «Романе о Мерожисе де Портлегез», который датируется XIII в., повествуется, как явившиеся на турнир дамы обмениваются знаками внимания и занимают места на трибунах. Рыцари сражаются в построениях «par batailles et par bannières» (по отрядам и стягам). На виньетке из Вьеннской рукописи изображены турнирные бойцы, обменивающиеся сильными ударами мечей. Доспехи их ничем не отличаются от боевых; на рыцарях налатники с гербами, здесь же знаменосцы рыцарей. В «Романе о телеге» , когда турнирные бойцы идут в атаку, дамы по именам называют самых прославленных рыцарей, узнавая их по гербам. Правда, иногда участники турниров носили не свои гербы, чтобы их не могли опознать. Но вряд ли это допускалось по турнирным правилам, т. к. судьи должны были заранее знать всех бойцов. Турнирным призом были драгоценность, ловчая птица, а иногда и просто поцелуй. На турнире, который устраивал знатный вельможа, был обычай преподносить подарки всем рыцарям, принявшим в нем участие: деньги, меха, породистых жеребцов, шелковые одежды и т. д. Таким образом, на подобные воинские празднества требовались значительные расходы как от организаторов, так и от участников. Эти затраты, делавшиеся скорее из тщеславия, чем ради благой цели, раздражали монархов, развращали дворянство и не приносили пользы ни для страны, ни для самого рыцарства. В XIV в. доспехи участников турниров стали отличаться от боевых. Вместо настоящих лат, ношение которых было полезным упражнением для рыцарей, появился более легкий и специально разработанный доспех, плохо готовивший воина к его суровому ремеслу, поскольку отучал его от навыков, необходимых при схватке с врагом в тяжелом боевом доспехе. Счет поражений французской тяжелой кавалерии можно вести с того времени, когда дворяне стали использовать в воинской подготовке иное защитное вооружение, чем на войне. Военные знают, как важно армейское обучение с полной выкладкой, особенно для кавалерии, как неуверенно выглядит всадник, не привыкший к своей амуниции. Поэтому до эпохи, о которой идет речь, турниры и поединки были необходимы рыцарям, поскольку они готовились к этим упражнениям, как к войне. Позднейшие куртуазные сражения, напротив, отучали кавалерию от настоящей боевой службы. Подробных описаний турнирного снаряжения до середины XV в. нет. К тому времени этот совершенно особый тип вооружения уже претерпел ряд модификаций, что значительно удалило его от боевой обстановки. Интересные подробности об облачении участников турнира приведены в трактате, написанном Антуаном де ла Салем в 1458 г. Он пишет : «Перед боем они собираются в зале, где сильный жар, ибо ристания требуют скорее хладного, нежели знойного времени, будучи трудом тяжким; и разоблачаются там до рубах. Тогда мастер и слуги облачают их в полупурпуаны холщовые двухслойные, не более, начиная сверху, от шеи, шнуруют оные, к коему (пурпуану) далее крепят шоссы. Затем надевают башмаки со шпорами, и в добрую броню ноги облачают; далее верхние и нижние наручи надевают, и лишь когда руки и ноги уж закованы, облачают тело и потом главу». Самое полное исследование по этому вопросу принадлежит Рене Анжуйскому, королю Неаполя и Сицилии (умер в 1480 г.), в котором он подытоживает все турнирные обычаи прежних времен : «Способ, каковой взял я, по сути более всего схож с тем, что сохранился в Германии и на Рейне для турниров; также манере, в коей проводят их во Фландрии и Брабанте, а равно пользовали и во Франции в стародавние времена, что читано мною в писаниях. Из оных трех способов взявши то, что счел добрым, составил я способ четвертый, каковой познает тот, кому благоугодно будет читать далее».
Фигурки, модели, диорамы и история!
#история #рыцари #рыцарские_турниры
Э. Виолле-ле-Дюк.
О рыцарских турнирах.
Турнир — состязания рыцарей в средневековой Западной Европе.
Одна из глав очерка «Германия» римского историка Корнелия Тацита начинается словами: «Их (германцев) зрелища на всех собраниях одни и те же: обнаженные юноши прыгают с разбега меж врытых в землю мечей и смертоносных фрамей. Привычность этой игры сделала ее искусством, и искусство придало изящество этому зрелищу, которое никогда не вознаграждается: их дерзкая ловкость требует лишь одной награды — удовольствия зрителей» [97. Р. 363]. Безусловно, от этих игр и происходят столь популярные в средневековье куртуазные состязания. Нитхард, племянник Карла Великого, пишет [73. L. III], что в 844 г. дружинники Людовика Немецкого и его брата Карла однажды разделились на две равные части и начали потешный бой; потом присоединились и оба монарха с отрядом молодых людей, нападая то на одних, то на других, и в кровавое побоище игра не перешла. Вероятно, от подобных учебных сражений и зародились в средние века турниры. Следует различать турнир и поединок: турнир (tournoi)47 — бой между двумя группами равной численности; поединок (joute) — одиночный бой на копьях. Вероятно, первым установил правила турниров, или групповых боев, Жоффруа де Прейи (умер в 1066 г.)
Матвей Парижский в своей истории Англии под 1194 г. называет турниры «галльскими боями» (conflictus gallici). Видимо, в Англии тех времен эти игры считались французским изобретением. В XII в. для ведения турниров были созданы правила, совершенствовавшиеся до конца XV в.; вероятно, эти правила установлены во Франции во времена Жоффруа де Прейи, откуда проникли в Англию, Германию и даже в Византию.
Турниры, несомненно, возникли как средство обучения юношей из феодальной знати воинскому искусству, для овладения верховой ездой, копьем, мечом и булавой. Чтобы сделать упражнения более безопасными, применяли только «куртуазное» оружие: копья с тупым наконечником квадратного сечения, мечи — без острия и «обтесанные» (с притупленным лезвием), булавы легкие и без выступов. Кроме того, разрешались не все приемы использования такого оружия. Рыцари могли наносить удары только сверху вниз, но «не рубить и не колоть с размаху».
Именно ради безопасности в XI в. установили строгие турнирные правила. Те, кто в пылу сражения нарушал их либо «не куртуазно» обращался с оружием, получали — по меньшей мере — строгий выговор от судей, а то и подвергались более серьезным наказаниям. Турнирные судьи перед боем были обязаны осматривать и измерять копья бойцов, проверять все оружие. А чтобы состязания не использовали для сведения счетов, воины, посвящаемые в рыцари, давали клятву, что будут участвовать в турнирах только для овладения воинским искусством.
Нетрудно догадаться, что, несмотря на предосторожности, турниры часто превращались в кровавые сражения. На турнире в Шалоне в 1274 г., где с одной стороны участвовал король Эдуард и английские рыцари, а с другой — граф Шалонский с бургундцами, несколько участников все же погибли. Смертельные случаи в этих столкновениях были настолько частыми, что участников турниров отлучали от церкви и запрещали хоронить в освященной земле. В 1240 г. в Нейсе, близ Кёльна, состоялся большой турнир, во время которого погибло более шестидесяти рыцарей: они задохнулись от пыли или были раздавлены конями.
Отлучение от церкви, постановления соборов и даже королевские запреты не могли остановить рост популярности этих воинских праздников в эпоху, предшествовавшую Столетней войне, — их устраивали все чаще и чаще.
Церковь запрещала турниры не из гуманных соображений, в то время это не было свойственно духовенству. На Лионском соборе в 1245 г. Иннокентий IV запретил проведение турниров на три года под предлогом, что эти праздники отвлекают рыцарей от крестовых походов и требуют чрезмерных затрат, которые целесообразнее использовать на войну с неверными. Турниры действительно обходились недешево, — где же, как не на них, демонстрировать роскошную упряжь, доспехи, коней и одеяния? Рыцари нередко приезжали издалека, тратя на путешествие и на приобретение всего необходимого для турнирного бойца немалые суммы.
Тому, что турниры стали великолепным торжеством, далеким от первоначального назначения, во многом способствовали женщины. Одну из сторон огороженного турнирного поля занимали трибуны, предназначавшиеся в основном для знатных дам. После боя дамы обычно раздавали награды победителям. Таким образом, состязания часто превращались в источник соперничества и глубокой ненависти. Понятно, что короли, которым и без того немалого труда стоило сдерживать своих вассалов, ссорившихся по более серьезным поводам, не должны были потворствовать возникновению новых предлогов для злобы и мести. Дю Канж подробно излагает ордонанс о турнирах Филиппа Красивого 1312 г. Король приказывал сажать в тюрьму всех, кто, несмотря на его запреты, участвуют в tournoiements, или tupineis, независимо от того, в чьем королевстве это происходит; конфисковывать имущество рыцарей и освобождать их из-под стражи только после того, как рыцари публично покаются и поклянутся «своими святыми», что не будут присутствовать на турнирах до самого дня святого Реми. Повторное участие в турнире каралось годом заключения, изъятием годового урожая, конфискацией доспехов и лошадей в пользу сеньора, в юрисдикции которого находится провинившийся. Впрочем, эти запреты всегда бывали недолговременны: как папы, так и монархи не верили в возможность действительно навсегда запретить эти празднества буллой или ордонансом и хорошо знали, что могут добиться не более чем перерыва в этих куртуазных сражениях.
Короли также выступали против посвящения дворян в рыцари во время турниров, что послужило поводом и для появления упомянутого ордонанса. Они справедливо возражали против того, чтобы победа в потешном бою давала победителю право получить рыцарство. По их мнению, для этого надо было проявить себя в иной обстановке и принести реальную пользу. Они считали, что посвящение в рыцари «на так называемых турнирах» принижает институт рыцарства.
В 1209 г. Филипп II Август уже брал со своих детей клятву, что они не будут участвовать в турнирах и, в крайнем случае, удовлетворятся присутствием на них в качестве простых зрителей и не в полном рыцарском вооружении, а в черепниках и коротких кольчугах . Действительно, в эти времена и позже турнирные бойцы одевались в доспехи, похожие на военные.
Латы особой формы появились на турнирах лишь к концу XIV в. К этому времени турниры перестали быть чисто воинскими упражнениями, что и стало одной из причин, ускоривших падение феодальной знати. Рыцари шли на войну как на большой турнир — в роскошных доспехах, длинных налатниках и наметах, на конях в попонах, но простые лучники и пешие меченосцы легко брали верх над кавалерией, отягощенной латами. Тогда, осознав свою слабость, рыцари решили в опасных случаях сражаться пешими. Но для такого боя их вооружение не подходило, в результате чего упало искусство владения копьем, которое одно обеспечивало реальное преимущество конному рыцарю.
В XII и XIII вв., хотя уже существовали правила проведения турниров, церемониал был не так сложен, как в дальнейшем. Например, в написанном в это время «Романе о Бруте» рассказывается, как после коронации короля Артура, по завершении трапезы, рыцари, чтобы провести время, отправляются либо биться верхом, на копьях, либо устраивают скачки, либо сражаются друг с другом пешими или же играют в биту, прыгают через канавы и мечут дротики.
В «Романе об Амадасе и Идуане» также имеется описание турнира, или bouhourdeis, который проводит дворянская молодежь. Такие турниры походили на боевые кавалерийские столкновения, где за стычкой на копьях следовала битва на мечах и на булавах; только копья были без стальных наконечников, мечи — «обтесаны», т. е. без острия и лезвия, а булавы — из дерева.
Любопытен отрывок из «Романа о Ги Нантейском», где наглядно описано применение копий в турнирах начала XIII в.:
Он был добрый рыцарь бретонский
И было в дружине его бойцов тридцать,
В кольчугах и шлемах, щиты их львы украшали,
Их кони были из Шателя, овернские и гасконские,
В попонах из сиглатона ярко-желтого и червленого,
На копьях у воинов были значки и пенноны,
Дамские рукава и богатые знамена,
Под брюхо коням они шпоры воткнули,
Многие копья свои расщепили и обломали,
И с обеих сторон многие вылетели из седла.
И за блестящие стальные мечи они взялись.
В то время турниры, belhourdis (бои), могли проводиться по любому поводу и без предварительного объявления. Достаточно, чтобы рыцари собрались и у них хватило времени на организацию одного из видов состязаний. Подобные турниры проводились на равнине (as près), в песчаной, ровной и безлесной местности, без оград и трибун. Смотреть на них приходили кто хотел, и первыми на эти куртуазные состязания собирались женщины. К заранее объявляемым турнирам готовились тщательно. Бой устраивали на огороженном поле, с одной стороны которого, как уже говорилось, возводили трибуны для судей и дам.
В «Романе о Мерожисе де Портлегез», который датируется XIII в., повествуется, как явившиеся на турнир дамы обмениваются знаками внимания и занимают места на трибунах. Рыцари сражаются в построениях «par batailles et par bannières» (по отрядам и стягам). На виньетке из Вьеннской рукописи изображены турнирные бойцы, обменивающиеся сильными ударами мечей. Доспехи их ничем не отличаются от боевых; на рыцарях налатники с гербами, здесь же знаменосцы рыцарей.
В «Романе о телеге» , когда турнирные бойцы идут в атаку, дамы по именам называют самых прославленных рыцарей, узнавая их по гербам. Правда, иногда участники турниров носили не свои гербы, чтобы их не могли опознать. Но вряд ли это допускалось по турнирным правилам, т. к. судьи должны были заранее знать всех бойцов.
Турнирным призом были драгоценность, ловчая птица, а иногда и просто поцелуй. На турнире, который устраивал знатный вельможа, был обычай преподносить подарки всем рыцарям, принявшим в нем участие: деньги, меха, породистых жеребцов, шелковые одежды и т. д. Таким образом, на подобные воинские празднества требовались значительные расходы как от организаторов, так и от участников. Эти затраты, делавшиеся скорее из тщеславия, чем ради благой цели, раздражали монархов, развращали дворянство и не приносили пользы ни для страны, ни для самого рыцарства.
В XIV в. доспехи участников турниров стали отличаться от боевых. Вместо настоящих лат, ношение которых было полезным упражнением для рыцарей, появился более легкий и специально разработанный доспех, плохо готовивший воина к его суровому ремеслу, поскольку отучал его от навыков, необходимых при схватке с врагом в тяжелом боевом доспехе. Счет поражений французской тяжелой кавалерии можно вести с того времени, когда дворяне стали использовать в воинской подготовке иное защитное вооружение, чем на войне. Военные знают, как важно армейское обучение с полной выкладкой, особенно для кавалерии, как неуверенно выглядит всадник, не привыкший к своей амуниции. Поэтому до эпохи, о которой идет речь, турниры и поединки были необходимы рыцарям, поскольку они готовились к этим упражнениям, как к войне. Позднейшие куртуазные сражения, напротив, отучали кавалерию от настоящей боевой службы.
Подробных описаний турнирного снаряжения до середины XV в. нет. К тому времени этот совершенно особый тип вооружения уже претерпел ряд модификаций, что значительно удалило его от боевой обстановки. Интересные подробности об облачении участников турнира приведены в трактате, написанном Антуаном де ла Салем в 1458 г. Он пишет : «Перед боем они собираются в зале, где сильный жар, ибо ристания требуют скорее хладного, нежели знойного времени, будучи трудом тяжким; и разоблачаются там до рубах. Тогда мастер и слуги облачают их в полупурпуаны холщовые двухслойные, не более, начиная сверху, от шеи, шнуруют оные, к коему (пурпуану) далее крепят шоссы. Затем надевают башмаки со шпорами, и в добрую броню ноги облачают; далее верхние и нижние наручи надевают, и лишь когда руки и ноги уж закованы, облачают тело и потом главу».
Самое полное исследование по этому вопросу принадлежит Рене Анжуйскому, королю Неаполя и Сицилии (умер в 1480 г.), в котором он подытоживает все турнирные обычаи прежних времен : «Способ, каковой взял я, по сути более всего схож с тем, что сохранился в Германии и на Рейне для турниров; также манере, в коей проводят их во Фландрии и Брабанте, а равно пользовали и во Франции в стародавние времена, что читано мною в писаниях. Из оных трех способов взявши то, что счел добрым, составил я способ четвертый, каковой познает тот, кому благоугодно будет читать далее».