ЗАБЫТЫЙ ПОЭТ

Зачем Сергей Есенин собирался приехать в Стерлитамак
Журналистская стезя в своё время познакомила меня бывшим рабочим завода СК В.С.Поляковым, чьи родственные узы причудливым образом переплелись с генеалогическими древами известным в стране людей. Он приходится внучатым племянником Ивану Ивановичу Наседкину, известному в прошлом педагогу города и директору одной из школ, в доме которого в одно время проживала семья Раисы Титоренко – в будущем Раисы Максимовны Горбачёвой. Дело в том, что супруга Ивана Ивановича Мария Петровна Парада приходилась родной тетей будущей первой леди страны. А сам Иван Иванович приходился родным племянником талантливейшему русскому поэту, нашему земляку Василию Федоровичу Наседкину.
Увы, сколь известен был В.Наседкин в двадцатые-тридцатые, столь и забыт он ныне. С С.Есениным его связывали не только творческие, но и родственные узы. «Наседкин был самым близким другом для Есенина», - напишет в своих воспоминаниям Екатерина - сестра С.Есенина. Незадолго до смерти брата, в декабре 1925 года, она станет женой В. Наседкина.
Эта дружбе наложила отпечаток и на творчество В.Наседкнна. Когда читаешь его стихи, невольно ловишь себя на мысли, что имеешь дело с неизвестным Есениным.
Лес почернел и поредел
Поляны вязнут в мокрых листьях,
И словно весь лесной предел
В полуоблезлых шкурах лисьих.
Как и Есенин он был выходцем из крестьянской среды. Уроженец д. Веровка Стерлитамакского уезда Уфимской губернии (ныне это на территория Федоровского района), Василий Наседкин после окончания сельской земской школы подался за знаниями в Стерлитамак. Четыре года его биографии неразрывно связаны с нашим городом, где будущий поэт учился в учительской семинарии.
Я не крестьянин – что там врать,
И если был - одной ногою.
Но земледельческая рать
Осталась сердцу дорогою,
- напишет он потом о своем крестьянском прошлом. И в этом не было ни тени лукавства. Для Наседкина его крестьянское происхождение - нечто большее, чем просто факт биографии: звание «поэта от сохи», как он считал, еще надо было заслужить. О чем он косвенно заметит в своем эссе «Последний год Есенина»: «С той поры, как я приобрел тонкую тетрадочную книжку стихов «Исповедь хулигана», я полюбил Есенина как величайшего лирика наших дней... Мне тогда часто думалось, что рядом о Есениным все поэты «крестьянствующего толка», значит и я, не имели никакого права на литературное существование».
Путь в поэзию В.Наседкина оказался причудливо-извилистым. После окончания Стерлитамакокой семинарии он поначалу выбрал стезю отнюдь не гуманитарную: поступил на... физико-математический факультет Московского государственного университета. Было это в 1913 году. Войну встретил уже в Народном университете им.АЛ.Шанявского, где и завел дружбу с Сергеем Есениным. Именно во многом благодаря В.Насадкину, мы многое знаем о жизни и творческой деятельности его великого шурина.
«Жизнь Есенина была строго распределена, - пишет он в своих воспоминаниях о поэте. - Неделя делилась на две половины. Первая половина недели иногда затягивалась на больший срок – это пора работы. Вторая половина - отдых и встречи. Вот эти-то встречи часто и выбивали из колеи Есенина. Первую половину недели до обеда, то есть до пяти часов вечера, Есенин обыкновенно писал или читал. Писал много...».
В воспоминаниях В.Наседкина Сергей Есенин предстаёт вовсе не тем эпатажным, лубочным скандалистом и алкоголиком, каким предстал на телеэкранах крашеный С. Безруков в киноверсии по повести своего отца. Надо отдать должное создателям фильма: нет-нет да и мелькнет в кадрах человек, который был одним из самых близких друзей и который станет родственником великого поэта. В 1915 году В.Наседкин, как и С.Есенин, уходит добровольцем на фронт. Оттуда его направляют в юнкерское училище, где он увлекается революционной деятельностью. В семнадцатом принимает непосредственное участие в штурме Кремля. В том же году вступает в партию большевиков, выдвигается на должность комиссара полка. В гражданскую отличился в борьбе с басмачами в Туркестане. Тогда же в местной печати выходят в свет его первые стихи. Тогда же, видимо, происходит надлом в его политических убеждениях. Красный террор против басмачества - одно из белых (вернее было бы сказать «кровавых») пятен в истории страны. Вероятно, насмотревшись на прелести революции в Средней Азии, В.Наседкин в начале 1920-х порывает с партией, а затем становится ярым противником коллективизации.
Нет ни огня, ни темной хаты.
Такая глушь, такая мгла.
Что надо бить в колокола,
Чтоб вывестъ путника на свет,
Но даже колокола нет.
В эти годы он учится в Брюсовском литературно-художественном институте и работает внештатным редактором в журнале «Город и деревня». С самого начала войны, он разлучен с Есениным. И лишь в двадцать четвертом вновь встречается со своим другом. Тогда же давнее его увлечение Катериной приходит к логическому финалу. Строки, написанные им еще в Туркестане, с полным основанием можно отнести к чувствам, которые он будет испытывать к ней:
Чувство мое, как весна полыхай, розовей!
Я ни за что на скажу тебе «тише!».
В сердце, в кустах ли забулькал опять соловей?
Милая, слышишь?
«Он что-то прихлестывает за Катькой, и не прочь сделаться зятем, но сестру трудно уломать», - заметил С.Есенин по этому поводу в своих записях от 6 марта 1825 года. Действительно, Наседкин поначалу не пользовался взаимностью со стороны своей избранницы. Летом 1925 года он возвращается на родину, где по просьбе родных и близких С.Есенина зондирует почву для приезда последнего в Башкирию.
Дело в том, что весной этого года у Сергея Есенина врачи обнаружили проблемы о легкими. Поиски хорошего врача заставили его друга отправиться в Башкирию, на кумысолечебный курорт «Шафраново», лучшим специалистом в котором слыл врач П.Берлин. В этой связи любопытна телеграмма, опубликованная 30 лет назад в «Литературной России», обнаруженная литературоведом Виталием Вдовиным в архиве жены Сергея Есенина Софьи Андреевны Толстой (внучки великого писателя). Телеграмма адресована в Москву, в квартиру Есениных, что располагалась в Троицком переулке, и начинается со слова «Мелеуса». Далее - полная тарабарщина, которая заканчивается словами: «пишите адрес Берлин. Изгнанник». И только с помощью специалистов-литературоведов удалось, в полном смысле слова, расшифровать эту абракадабру, понятную когда-то лишь адресатам и автору послания. Во-первых, «Мелеуса» - послание из села Мелеуза, в относительной близости от которого и находился курорт. «Адрес Берлин» не имеет никакого отношения к столице Германии. Речь о враче П.Берлине, к которому следовало непосредственно обратиться С. Есенину для лечения. А «Изгнанник» - так называл себя в то время В.Наседкин, еще не добившийся руки Катерины.
Летом 1925 года С.Есенин вместе с супругой Софьей Толстой намеревался побывать в Башкирии. В.Наседкин в телеграмме просил уточнить сроки их приезда. Но в это время в Москву неожиданно приехал друг Сергея Есенина П.Чагин и пригласил его к себе в Баку для лечения. К тому же, здоровье поэта несколько улучшилось, и планы поездки в Башкирию были отложены. Несомненно, в планы С.Есенина входила поездка на родину своего шурина. Причем, эти планы носили и творческий характер. Еще во время работы над поэмой «Пугачев» он высказывал такие мысли. Но, видать, не судьба... 19 декабря 1925 года Василий Наседкин и Екатерина Есенина зарегистрировались. На следующий день они посетили Сергея в клинике. «За двадцать пять дней отдыха (срок лечения предполагался двухмесячный) Есенин внешне окреп, пополнел, голос посвежел, но, несмотря на старания врача А.Я.Аронсона, Есенин не имел покоя в клинике, - пишет В.Наседкин о последних днях жизни поэта. - ... Из клиники Есенин решил ехать в Ленинград...».
Итак, недолечившись и половины срока (25 дней вместо двух месяцев), С.Есенин покидает клинику, в которой ему не давали покоя житейские проблемы. По свидетельству В.Наседкина, «в это время он порвал связь с С.А.Толстой. Одна старая знакомая пришла с поручением от З.Н.Райх, которая требовала деньги на содержание дочери, грозила Есенину судом и арестом денег в Госиздате. Денег в Госиздате оставалось мало, тяжело обременяли постоянные заботы о сестрах, родителях...».
Все эти проблемы ложились дополнительным бременем на подорванную психику поэта. И вот в таком состоянии он отправляется в Ленинград. Причем, как выясняется, почти без денег. 26 декабря его на стало.
Увы, поэту так и не суждено было побывать на родине своего друга и шурина. «Смерть Есенина была тяжелой утратой для Наседкина, - пишет Екатерина Александровна. - Он всегда верил, что поэзия Есенина будет жить долго...».
Василий Федорович Наседкин был арестован 26 октября 1937 года. 16 марта 1938 года - расстрелян. При жизни поэта успели выйти книга воспоминаний «Последний год Есенина» (1926 г.), книги стихов «Теплый говор» (1927 г.) и «Ветер с поля» (1931 г., переиздан в 1966 г.). Последний сборник «Стихи» был издан в 1933 году. Политически реабилитирован в 1956 году, Увы, это уже не могло вернуть его имя к полной творческой реабилитации.
Фото 1. Василий Фёдорович Наседкин.
Фото 2. Е.А.Есенина, Ф.В.Наседкин с детьми Натальей и Андреем. 1937 год.
Фото 3. С.Есенин на смертном одре.
Фото 4. Последнее фото Екатерины Есениной и Василия Наседкина в застенках НКВД