Как я ездил на войну

В январе 2023 г я съездил в зону СВО на Украину . Подвинуло меня к этому сначала одна, а как оказалось позже, сразу несколько причин. Мой племянник Андрей Копорулин третий год служит по контракту в одной из воинских частей на Дальнем Востоке, а с первых дней начала СВО он оказался сначала в Белоруссии, а вскоре его подразделение перешло на территорию сопредельного самостийного государства, оказавшегося под влиянием фашиствующего Запада.
Не считаю нужным описывать события и места на карте Украины, в которых он стал участником, время шло. Он подолгу не мог выйти на связь и сообщить о себе, и вот тогда для родственников наступало самое страшное время – неведения и ожидания, где он и что с ним?
В сентябре ему был дан краткосрочный отпуск, недолгая передышка, и снова на фронт. И снова долгое молчание. Лишь в начале ноября он дал о себе знать и попросил собрать для него посылку. Посылка должна была состоять отнюдь не из конфет и пряников, как это делали 20-50 лет назад. Современная война требует соответствующего к ней подхода. Это экипировка, обмундирование, средства маскировки, средства связи, всяческих гаджетов для амуниций, оружия и множества всяких полезных в бою нужностей.
Подчеркну сразу, что в этом рассказе я ни коим образом не дискриминирую Вооруженные Силы России, но повествую о простом мотопехотном подразделении, как оно есть на самом деле. На начало СВО, да и по сегодняшний день, обычный новенький контрактник, мобилизованный, а тем паче доброволец обеспечивается всем минимальным уставным набором солдата. Летняя и зимняя форма одежды, обувь, и оружие, и средства по специальности. Замечу, все это есть по минималке, то есть... Воевать можно, но не эффективно.
Есть подразделения, которые очень хорошо одеты, обуты и вооружены до зубов, снабжены всем и вся, но не все.
Итак, нужно было собрать «специфическую» посылку для солдата. Благо, в г. Ростове у нас есть родственники, которые грохнули неделю, чтобы по магазинам закупить самую необходимую специфику, упаковать и придумать, как переправить эти коробки в подразделение к племяннику.
В Ростове действует несколько благотворительных фондов, например «Ростовский гуманитарный фронт», начались переписки-переговоры. Они не отказали, но пояснили, что в область нужного нам подразделения доставка не ходила еще ни разу, не было ни заявок, ни инициативы с тыла. Мол, как будет дорога, то груз сразу отправим, и ваши коробки для бойца.
Таким образом, прошел ноябрь, половина декабря, а коробки не едут. Все нервничают, парень без зимней обуви, одежды и без «нужностей» для ведения качественного боя, а бои идут.
Я, как наивный человек, решил сам решить этот вопрос: поехать, разыскать эти коробки и доставить их в подразделение племяннику, заодно поддержать его и его товарищей, осмотреться и оценить ситуацию не «по телевизору». Только по возвращении домой я осмыслил, как это все сложно на самом деле, и как тогда я был наивен и рьяно пылок.
Хитрыми путями я нашел человека в Ростове, который с 2014 года прошел всю линию боестолкновений (ЛБС), воевал, а позже стал одним из ведущих «гуманитарщиков», гоняющим по фронтам с доставками для войск. Назовем его Максимом.
Несколькими переговорами он узнал, зачем мне туда, рассказал, что меня ждет, и готов ли я. Наконец был назначен день отъезда и, пошукав по своим карманам, я понял, что на поездку денег просто не хватит. Решение просить у кого-то средства были мучительными, но выхода не было. Я рассказал об этом своим коллегам-ветеранам Усть-Коксинского ОВД. Реакция меня ошарашила. Такой быстрой, твердой поддержки я и не ожидал. Я не буду выделять кого-то и отдельно благодарить, все мы понимаем и знаем, кто как себя проявил. Однако, благодаря одному из моих друзей-сослуживцев, о моем намерении узнали и сотрудники полиции Усть-Коксы и Совет ветеранов МВД РА, Совет ветеранов погранвойск региона, абсолютно незнакомые где-то за пределами региона и совершенно незнакомые мне гражданские люди. Сбор средств произошел стихийно, что подвинуло меня к скорейшим действиям.
Ко всему прочему дети из школ Усть-Коксы написали много писем солдатам и оформили их в полевые почтовые треугольники, изготовили открытки и поздравления воинам. Я взял с собой флаг Республики Алтай, набил свою сумку алтайским чаем и 10 января, окрыленный и движимый идеей, выдвинулся в путь.
Упускаю авиаперелеты до Адлера, поскольку эта была ночь, на высоте 11 000 м. Узнал лишь, что полет происходил не по обычному курсу. Как сообщил командир судна, мы двигались над Казахстаном, Актау, Каспийским морем, через Нальчик с посадкой в Адлере. Вот меры предосторожности, поскольку с начала СВО такие крупные аэропорты городов как Ульяновск, Ростов-на-Дону, Краснодар закрыты для гражданских авиаполетов.
Адлер встретил теплой тихой ночью и шумящими кипарисами, затем переезд в Сочи и ночным электропоездом в Ростов. Рассвет застал в бескрайних полях Кубани, где на полях зеленела трава, и было относительно тепло. Чем ближе подходили к Ростовской области, тем сильнее был ветер, а лужицы были покрыты льдом. Местами появлялся снежок.
Ростовский вокзал встретил уже конкретным ледяным порывистым ветром, что, может быть, и непривычно было кому то, но мне, сибиряку, самое то.
Еще по дороге я созвонился с Максимом, и он тут же встретил меня на вокзале. Познакомились. Дядька лет за 40, высокий, крепкий, суровый с южным типичным говорком. Еще раз оговорили наши планы, но до поездки в Запорожье ему не хватало двух дней. Решили, что я поживу у своей сестры в Ростове, пока он решает свои дела.
Родственники, с которыми я не виделся с детства, приняли меня очень тепло с горячим чаем и всяческими южными вкусностями. Были воспоминания, долгие разговоры, рассказы, как они тут живут в прифронтовой зоне.
Нужно отметить, что эти два дня форы дали мне многое. Я увидел людей в Ростове, я говорил с ними, я увидел их глаза и отношение к войне, которая так близко. Узнав откуда я приехал и зачем, слышал скупые, но откровенные слова поддержки. Нужен спальный теплый мешок. Нашелся на «АВИТО» в городе Шахты, в 3 часах езды от Ростова. Парень на том конце провода записал мне кучу видео, вывернул мешок, показал, что он на шерсти и в сумке, и как одевать, и складывать правильно, а когда узнал, что мешок едет на фронт, скинул цену. Тут же сам поехал на вокзал, отдал спальник на маршрутку до Ростова, контролировал всю дорогу до самого получения спальника мной. К тому же сам оплатил доставку. Передавал слова ребятам на фронт, которые я не решусь привести здесь, ну если привести литературный язык, то:«Пусть бьют этих гадов».
Позвонила женщина по имени Наталья, раз пять. Откуда узнала мой номер, я не знаю. Сказала, что работает в одном из магазинов оружия и охоты. Сообщила «Шо у нее, таки, есть штука к автомату, которая мне нужна, и она ее придержит». Я и родственник дядя Коля сразу к ней. Обаятельная женщина не только придержала «штуку для автомата», но также узнав, что это нужно на фронт, на треть скинула цену, а в подарок выдала комплект для чистки и смазки оружия. После показала свой магазин, где глаза разбежалась от всевозможного оружия, шашек, сабель, кинжалов, но и показала уголок памяти, импровизированный музей, посвящённый ВОв. Ростовчане крепко помнят о боях, и как их город дважды брали немцы, и как дважды освобождала Красная армия.
Набрав по списку самого необходимого по амуниции, мы поспешили и в строительный магазин, где закупили всяких гвоздей, стяжек, монтажной пены, коробок с газовыми баллонами, сапогами, батарейками и прочей бытовой необходимостью в солдатском быту.
Короче говоря, за эти два дня, что ждали возвращения Максима, мы с родственниками провели в самых разнообразных заботах и подготовке моей «экскурсии». От детсада № 111 Ростова-на-Дону перевезли больше десятка коробок с пирогами и письма детей.
Напекли сами несколько коробок пирогов, упаковали контейнеры с медово-ореховой смесью, докупили батареек к коллиматорному прицелу, к тактическим наушникам и многое другое. Времени хватило в обрез.
В 4 часа утра на своем видавшем виды кроссовере за мной заехал Максим, с ним была Женя – рыжеволосая улыбчивая женщина, в глазах которой было и веселье, и грусть одновременно. Она из «ЛизаАлерт», занимается поиском людей, пропавших на фронте, к тому же опытный медработник с мобильным хирургическим полевым набором. Одновременно занимается гуманитарными поставками и обучением бойцов основам оказания медицинской помощи при ранении в боях.
– Так шо не боимся, любая операция в любых условиях будет обеспечена, – смеется она и прибавляет: «Не дай Бог»…
Забиваем кроссовер коробками, кулями, пирогами, еле вошло, пришлось мне сидеть бочком. Едем. Максим говорит, что в этот путь он еще не ездил, но дорогу по картам и сводкам изучил подробно. Навигатор работает. Еще по темну, проезжаем первый блок-пост на границе с Донецкой областью. Въезд на территорию Новороссии также контролируется бывшим Украинским таможенным постом, на котором стоят уже наши.
– Это последний пункт остановки, – говорит Максим,– больше произвольных остановок не будет.
Далее, по ходу движения, шел инструктаж. Документы должны быть наготове, на все вопросы военных отвечать честно и сразу: мы – гуманитарщики, едем в населенный пункт «П». На обочину не сходить, держаться в поле зрения военных и всей нашей команды, первым докладывает и показывает документы водитель, потом пассажиры. Быть готовым к досмотру. Гуманитарщик, взявший в руки оружие, приравнивается к бойцу или к цели с любой стороны. Ну и всякие хитрости, если попадаем под обстрел.
На рассвете въезжаем в город Мариуполь. Руины, искорёженное железо, разрушенный мост, на котором друг на друге лежат пробитые и сгоревшие автомобили. Рядом строят уже новый мост и дорогу. Город частями перекрыт, где-то уже ведутся восстановительные работы, улицы ремонтируются. Дома-высотки как с фотографий Сталинграда, черные, без окон, углов, обгоревшие. Страшная картина, несчастный город. Объезжаем город вдоль «Азовстали» около часа. Сгоревший танк, белый некогда забор завода избит снарядами и пулями, много проломов. Цеха за забором черные и ржавые, только мертвые руки труб торчат.
Затем снова вдоль дороги поля с перелесками и низкий туман всю дорогу.
– Это хорошо, что туман, – говорит Максим, – птички не летают.
Это он про то, что дроны в таких условиях не используют. Где-то вдалеке слышны удары…
Блок-пост. Пересечение дорог. Военная полиция. Несколько ребят, местные. Показываем документы, выходим размяться, проходит БТР, в кустах стоит БУК. Разговорились, выдали коробку пирожков.
– Сегодня ночью ДРГ (диверсионно-разведывательная группа противника) по полям шастала, – рассказывают ребята, – отбили нормально. Максим и Женя живо расспрашивают ребят, что им нужно из электронной техники, быстро пишут названия, цифры, позывные… Расспрашиваем дорогу до городка «П», куда нам и надо попасть.
Прощаемся, долго стоять нельзя. Надеваем бронежилеты, каски, едем дальше. Блок- постов много, на всех перекрестках, на въездах в села, встречают нас настороженно, в основном мобилизованные мужики, «гуманитарщиков» не видели и были рады, что и к ним заехали. Просили всякие мелочи: от батареек до нормальных радиостанций. Угощаем их пирогами – и в путь.
Проезжаем стелу «Запорожская область», тоже ржавая, нескольких букв не хватает.
К 11 утра навигатор показал, что прибыли в пункт назначения. Большая станция, через ж/д путь – большое село с пятиэтажками, скорее ПГТ, почти пустое, с десяток жителей видели, в основном только военные.
В означенное время в означенном месте племянника не оказалось. Что делать, где искать моего бойца? Увидел КАмАЗ с символом Z, спросил у сельчанина, где квартируют военные, указали на близ лежащую хату. Зашел туда, спросил бойца с позывным таким-то, указали на соседнюю красную хату, там я его и нашел.
Частный сектор из небольших хат покрывает половину села, в каждом дворе сад, газовые трубы, уютно, ухожено, но хозяева бросили дома и ушли от войны. Поэтому и квартируют солдатики во многих таких домишках. Линия боевого столкновения в 5 – 7 км от села. Отмоется пехота, поест, поспит, пополнит боекомплект и обратно на ЛБС. Какой-никакой, а обустроенный быт есть.
Ротный и большинство ребят на позициях, поэтому познакомились с замполитом и несколькими ребятами из мобилизованных. Снимать их запретили, поэтому чай пили и разговаривали без фотосвидетелей.
– Лишних у нас никого здесь нет, – говорит замполит, остались самые полезные, знающие, смелые и верящие в свое дело парни, в каждом из них я уверен, а они уверены друг в друге.
Пока ребята разгружали кроссовер, я вкратце рассказал, откуда и зачем приехал. Передал все слова напутствия товарищей, передал пакет с письмами детей Горного Алтая и Ростова, чему ребята особенно были рады. У тех, кто постарше, дети дома остались, и им было это очень важной частью нашего приезда. Своему племяннику я торжественно вручил флаг Республики Алтай, а ребятам сказал, что мы живем далеко от боев, но все знаем, все переживаем за них и помогаем фронту, чем можем, и на самом деле мы ближе и рядом.
Все подразделение было с Дальнего Востока, никто из них никогда не был на Алтае, но по глазам я увидел, что все слова были ценны, как никогда. Оставаться надолго в гостях было нельзя, село только перед нами было обстреляно. Замполит подтвердил, что отпускает моего бойца с нами в тыл на три дня, вручил ему документы, и мы уже вчетвером, Максим, Женя, я и боец Андрей, двинулись в обратный путь.
На блок-постах нас уже узнавали и приветствовали, но документы проверяли, как положено.
Через несколько часов мы прибыли в село Безыменное на берегу Азовского моря, где нас ждал гостиный дом для проведения отпуска. Мы тепло попрощались с Максимом и Женей, к сожалению, забрать они меня до Ростова не смогут, им нужно ехать в Луганск. Но обещали, что организуют отъезд.
Три дня отпуска пролетели, как день, мы с племянником провели время в беседах и поедании вареников. На четвертую ночь за мной пришла машина с водителем и сопровождающим. Мы попрощались с моим защитником, сфотографировались на память и расстались до новой встречи, надеюсь, уже в мирное время. Он убыл в часть утром с другим автомобилем.
Уже в Новосибирском аэропорту Толмачева, пока пришлось ждать рейс на Горно-Алтайск, я взглядом повстречался с мужчиной моих годов, с такой же бородой и уставшим лицом, как и у меня.
– Тоже оттуда, – спросил я?
– Да, сына повидать ездил,– ответил он и закусил губу.
Ничего, ребята, победа будет за нами, потому что за нами ПРАВДА!
Андрей Копорулин.