☝🏻 Возвращаемся в рубрику "Зеркало российской медицины" с следующем гостем: Тукмачева Людмила Александровна.
Несменный ведущий: врач-анестезиолог-реаниматолог Одинцов Алексей Васильевич. - Привет, дорогая! - Привет, дорогой! - Я пригласил тебя в эту... в этот... - Назовем — Проект! Ставь перед собой большую цель, тогда не промахнешься. - Да, пусть так. Я пригласил тебя в этот проект не совсем правильно: ты училась в Барнауле и в Ордынке никогда не работала. Но ты врач анестезиолог-реаниматолог, как и я. Кроме того ты - моя сестра. А я закончил Новосибирский мединститут и всегда работал в Ордынской ЦРБ. Так что параллели найдутся, думаю. В конце-концов будет интересно сравнить. Попробуем? - Пуркуа па?! - Уи, Уи! Слушай, как приятно иметь дело с интеллигентным человеком! Итак, назови себя. - Тукмачева Людмила Александровна, рождения 07.07.1958 года в городе Бийске Алтайского края.
Тукмачева Л.А.
- История семьи?
- Как у всех. Предки в конце 19 века перебрались в Сибирь из деревни Дракино Воронежской области. Пришли по Столыпинской реформе, на дорогу казна давала сто рублей семье, это были очень большие деньги. Корова стоила три рубля, лошадь пять. Правда и дорога давеча была не та, что тапереча.
- Лошадь сейчас можно купить за 80-160 тысяч в среднем. Пусть сто тысяч, значит около двух миллионов.
- Сравнивать трудно, конечно... Добирались три года.
- Года?!
- Да! Это четыре тысячи километров, шестая часть экватора. Шли пешком, на телеге только вещи и ребятишки. Никаких проблем с лихими разбойниками не было, наоборот — переселенцев подкармливали и одевали. Люди за Уралом были добрые и зажиточные. Прапрадед был шорником, где останавливались там работал, шил тулупы, конскую упряжь. Копил на дорогу.
- На такой путь и двух миллионов маловато будет.
- Но вот дошли, все таки. В Бийске прапрадеду Николаю дали надел 14 гектар возле теперешней нефтебазы. Осели. Крестьянствовали. Рожали детей. Жили хорошо. Построили два дома и небольшой магазин держали.
- Славили Бога Царя и Отечество!
- Славили... Потом пришли большевики, землю отобрали, дома и магазин тоже, а церковь, в которой баба Аня венчалась переделали под цех завода Электропечь. Свобода, Равенство и Братство!
- Корень подрезали...
- Может и так... Мы многое не знаем. Бабушка иногда что то рассказывала нам, но мы были уже другие, совсем другие.
- Продолжим.
- Прабабушка Бабкова Ольга Семеновна, в девичестве Евурова, прадед Бабков Иван Николаевич. Ольга Семеновна родила восьмерых детей, старшая — Анна Ивановна Бабкова (Кочеткова) — наша бабушка. Ольга Семеновна умерла в 1960 году. Иван Николаевич в тридцатых годах бросил семью, сошелся с какой то женщиной и уехал в Улан-Удэ. Там его застала война. Он что-то такое ляпнул публично, его арестовали и через два месяца ВМН.
- Расстреляли?
- Да, в августе 41 года. Потом в шестидесятые прислали документы о реабилитации... Ну вот, дальше пошли. Баба Аня родила шестерых детей, последняя Надежда Андреевна Кочеткова (Анцупова) — моя мама.
- А дед?
- Кочетков Андрей Ильич, приехал как будто из под Курска, без родителей, с двумя сестрами. Он умер рано в 47 лет от туберкулеза, я его не знала.
- Теперь о маме, расскажешь?
- Расскажу... мама родилась в 1940 году, перед самой войной. Голод пришел страшный. Но все дети выжили. Жрали жмых, картофельные очистки... Воровали, что уж там. Вокзал рядом, с товарных вагонов тащили что было…
- Там же охрана, могли стрельнуть!
- Голод не тетка... А про картофельные очистки не удержусь, расскажу. Баба Аня в войну работала уборщицей на маслозаводе и прибиралась в квартирах эвакуированных из Москвы семей работников министерства мясомолочной промышленности. Вот. Однажды она увидела как на кухне хозяйка выбросила в мусор картофельную кожуру и попросила разрешения ее забрать. Та спрашивает:
- Вы поросеночка держите? - Нет, но у меня дома шестеро голодных детей. - Ой-ой, конечно Анна Ивановна, берите, а я в следующий раз буду вам шкурку потолще с картошки оставлять… Вот так. Ты все еще любишь людей?
- Пока да.
- Правильно, каждый живет как может. Ничего с этим не поделаешь.
- Тетя Надя...
- Мама. Она сошлась в 17 лет с моим отцом Александром Анцуповым. родилась я. И только через два года они зарегистрировали брак. Отец пил как не в себя, буянил. Мама от него ушла в конце концов. А была как будто беременна. Ну и купила в аптеке стрихнин, чтобы скинуть. Умерла от остановки дыхания...
Мама умерла в 1965 году, мне было cемь лет. Баба Аня меня никому не отдала, оформила опекунство. Стала моей второй мамой.
- Знаешь, я никогда не забуду одну фотографию...
- Я тоже никогда и ничего не забуду. В Бийске на старом кладбище, могилка к могилке лежат Ольга Семеновна, баба Аня и мама...
...Но я выросла нормальной, жизнелюбивой. Мне было всегда интересно и, часто очень счастливо жить, и трудности меня никогда не пугали. Пусть они меня боятся!
- Твоя личная семья?
- Баба Аня, пережив кошмар с мамой, держала меня в строгости. Никаких гулянок, никаких мальчиков. Замуж только после института. Таким образом, я приехала в Бийск на работу в 25 лет незамужней дамой. Все кому нужно жениться, уже при месте. Как быть? Очень хотелось семью и детей. В конце-концов наш уролог познакомил меня с Витей Тукмачевым, рабочим Сибприбормаша с педагогическим образованием. Я его как в песне "слепила из того, что было, а потом, что было, то и полюбила". Вышла замуж и родила Алену. Была совершенно счастлива. Стало так просто и понятно для чего жить. А теперь еще понятнее: у меня двое внуков.
Но с Витей не сложилось. Через тринадцать лет мы разошлись.
- А Паша?
- Встретились два одиночества. Я была разведена, когда мы познакомились. Паша родился и жил в советской Туркмении. В девяностых годах русских оттуда погнали, и, хоть Паша наполовину туркмен, пришлось уехать. А жена его не уехала и еще на развод подала. Вот так... Паша очень хороший. Это единственный человек для которого мои интересы превыше всего. Он меня балует и уважает и помогает во всем. И если не каменная стена, то плечо точно!
- Про культ семьи не спрашиваю, понятно — культ, для чего рожают детей тоже ясно. А вот многоженство как тебе?
- Отрицательно. Я индивидуалистка.
- Фундамент семьи?
- Уважение.
- Теперь о профессии, почему мединститут?
- Так я выросла в четвертой горбольнице. В первом классе шла из музыкалки к тете Зое в лабораторию (там меня ждала баба Аня), смотрю — по территории бежит тетя Зина в расклешенном хрустящем халате, огромном накрахмаленном колпаке... Ух!!! Решила - буду медсестрой, как тетя Зина! В процессе взросления возник вопрос: а почему медсестрой, а не врачом как тетя Зоя или дядя Женя? Такие вот направляющие.
- Ты до сих пор очарована своей профессией?
- Да. Я мечтаю умереть в больнице в 85 лет и после ночного дежурства и пятиминутки, чтобы никому не спутать смены. Не шучу!
- Слушай, а какой у тебя сейчас график?
- Двое суток на работе, сутки дома.
- То есть двадцать дежурств?
- Получается так. Больше четырехсот часов.
- Ты с ума сошла, тебе же... сколько тебе лет, ты подумала!
- Подумала... это хорошо, что есть работа. Без нее мне некуда себя девать... Я всегда так трудилась. Ты не поймешь.
- Почему вдруг?
- Не сердись... Моя жизнь была нужна только мне и бабе Ане. Я всегда рассчитывала только на себя. Я хозяйка своей жизни, никому ничего не должна. И деньги могу сама заработать.
- Да, ты действительно моя Старшая сестра... Мы отвлеклись - что бы ты сказала о специфике медицинской профессии?
- Знание и сострадание.
- Ответ поверхностный.
- Ох... Столько можно сказать... Знания необходимы в первую очередь! Что толку сострадать, если ты не умеешь лечить. Загубишь пациента, а потом слезами горю не поможешь. Беда в том, что некоторые врачи получают диплом, а к работе не готовы. Знания книжные, часто неглубокие. Нет понимания, что вместе с дипломом получаешь ответственность за чужую жизнь. Понимания! А когда оно вдруг приходит, начинается тяжелая ломка.
- А вот такой вопрос: знания есть, а умения нет?
- Умения важны не менее, а то и более чем знания. Такие стихи. Особенно для хирургов, анестезиологов. Пришел доктор в операционную, а аппендикс найти в животе не может два часа. Руки трясутся, в глазах туман, спина мокрая...
- Знаю... Я вступал в эту проблему. Сам мучился и со мной мучились.
- Я бы в приказном порядке заставляла бы студентов с третьего-четвертого курса устраиваться на работу, дежурить в больницах, работать — именно работать — в операционной. Рядом с хорошими учителями. Набивать руку. Не крючки держать, а самому. А если не твое, вовремя понять.
- Сейчас есть ординатура.
- Она зачастую носит формальный характер.
- Ну а сострадание? Про него чуть не забыли.
- Тут все просто: пациент попадает в больницу с проблемой, а то и с бедой. Ему непонятно, что произошло и что будет. И страшно. И стыдно. Надо раздеться перед врачом в прямом и переносном смысле. Довериться ему.
- Как священнику?
- Как Человеку. Человеку нужен человек. Врачу надо им быть.
- В чем заключается основная задача врача?
- Помочь больному. Любому.
- Наверное, понимаю, но уточни.
- В медицине, как и во всем обществе есть своеобразная иерархия пациентов. Есть блатные в вип-палатах с требованиями, претензиями и презрением. Есть доброжелательные, умные, добрые, красивые и вкусно пахнущие больные. А есть издерганные болезнью неврастеники, есть вонючие и вшивые бомжи, обдолбанные наркоманы, запойные алкоголики, бандиты привезенные с поножовщины, ну, и так далее. И надо лечить всех, и всяких. Это очень непросто. Надо иметь большое сердце...
- Не знаю. Один из моих учителей - известный врач, рассказывал про свою дочь. Она закончила мединститут и, как папа не уговаривал, пошла работать в бригаду скорой помощи. Хотела быть на переднем фронте медицины, помогать простым людям непосредственно. Имела большое сердце.
- И что?
- Год продержалась. Терпела бессонные ночи, истерики, маты, требования, унижения. В конце концов, когда ее однажды избил пациент, со слезами прибежала к папе, тот устроил ее в ординатуру по рентгенологии.
- Это ерунда. А то она матов не слыхала. Просто, рафинированная девочка. Надо уметь за себя постоять. А слезы лить легче всего.
- Если не медицина, то что?
- Никогда не рассматривала других вариантов, хотя... В детстве я хотела быть ветеринаром в зоопарке.
- Как ты стала анестезиологом-реаниматологом?
- На четвертом курсе устроилась медсестрой в Краевую больницу в отделение анестезиологии и реанимации. Ну и прониклась. После института вышла на работу врачом без всяких трудностей, потому, что в краевой за три года меня всему научили. Только перидуралку пришлось осваивать.
- Охарактеризуй двумя словами суть своей специальности и качество ее носителя.
- Мы можем то, чего никто не может. А качества у всех разные. Главное, как я понимаю, психическая и физическая выносливость. Ну и голова не помешает.
- Для кого больница, для врачей или пациентов?
- Для врачей! Мы тут живем, а больные гостят.
- Кто для тебя пациент?
- Страдающий человек.
- Какие отношения у тебя были с пациентами?
- Каких только отношений не было: и друзьями становились и смерти мне желали…
- Ты теряла больных по своей вине?
- Только однажды. Перелили дедушке плазму чужой группы, у него случился шок и он умер.
- Ну а осложнения, пневмотораксы там, интубация неудачная?
- Почти нет. Пневмоторакса после подключичек было всего три за 40 лет, я их помню даже по фамилии, а заинтубировать не смогла дважды: один раз в Бийске в роддоме — я провела тогда масочный наркоз, а второй раз уже здесь в Москве. Больную с плана сняли и потом интубировали уже с бронхоскопией.
- Слушай, ты понизила мою самооценку до плинтуса!
- Брось!
- Что по твоему представляет из себя сегодня наше здравоохранение?
- Бардак! Слишком много очковтирательства... И понаехавших.
- Э... как это?
- А вот как: все как будто есть, а на самом деле нет. Очень мало порядка. Плохая производственная дисциплина, проще говоря разгильдяйство и безответственность.
- Частная или государственная медицина?
- Все-таки комбинация и того и другого.
- Насколько ты толерантна к своим руководителям? Какими качествами он должен обладать?
- К своим руководителям я очень толерантна. Видимо, мне повезло. Руководитель должен быть знающим, сдержанным и обьективным. Он своеобразный судья.
- Что ты думаешь о медицинском сообществе? Коллективе в более узком понимании.
- Мне попадалось два варианта. В БОЗовской больнице…
- Надо, наверное, уточнить кто такая БОЗ?
- Медсанчасть Бийского Олеумного завода. Сокращенно БОЗ. Так вот, там коллектив наш был как большая и добрая семья. А потом, я перешла в ЦГБ и попала в коллектив некомпетентных, активно выпивающих бездельников, честью для которых было сдать реанимацию пустой. В Москве коллектив небольшой и нестабильный. Отношения хорошие, но некрепкие.
- Зачем ты работаешь?
- Потому, что мне это очень нравится, как говорил Евгений Евстигнеев. Потому, что деревья умирают стоя. Да и деньги нужны.
- Врачи интересные люди?
- Далеко не все.
- Поговорим о тебе. Где ты живешь?
- В Москве. Никогда бы не подумала... Моя дочь вышла замуж за москвича Сашу Райляна. Приехала я в столицу на свадьбу, огляделась и отчетливо так поняла, что в Бийске мне больше делать нечего. Дочь уехала. Карьеры нет. Зарплаты - тоже. Так и буду за 25 тысяч работать как лошадь каждый день в день плюс до двадцати дежурств в БОЗовской больнице и роддоме — слава богу роддом через дорогу от больницы - пока не упаду.
Нашла работу в частной клинике, мне предложили контракт на 75 тысяч. И это только в день без дежурств и подработок! И Алена со мной рядом!
Сняли квартиру и вот уже 13 лет прошло. Ни капли не жалею.
- А где бы ты хотела жить?
- Не где, а как? Я хочу жить в своем доме! Но пока эта мечта неосуществима.
- Твое любимое место в Москве?
- Нескучный сад, потому, что там есть алтайские белки.
- Твоя отличительная черта?
- Я авантюристка.
- А в детстве ты была тихоня или задира?
- Не тихоня. Сильно не бузила, но мы же привокзальные. Жили на улице Вагонная 48 и, конечно, росли в хулиганской среде.
- Чем ты увлекалась?
- Многим и многим. Шитьем, вязанием, садом и огородом, собаками и кошками, путешествиями, вождением машины, куклами, спортом. Спроси лучше, чем не увлекалась. Но главное — чтение, пожалуй.
- Ты ругаешься матом?
- Нет. Отношусь к нему двояко: у некоторых людей мат как соус к гарниру. Но в основном хочется народу зашить рот! Очень противно, что сейчас матерятся врачи.
- Ты можешь обойтись без машины и телефона?
- Пожалуй, да.
- Кто знает тебя лучше всех?
- Сама то себя не знаю.
- Чем ты можешь увлечься, потеряв счет времени?
- Чем угодно! Хоть чтением, хоть рукоделием, хоть уборкой.
- Что ты ненавидишь?
- Лицемерие.
- Недостаток, который ты готова извинить?
- Не знаю... Многое. И извиняла часто.
- Твой главный недостаток?
- Слишком часто соглашаюсь, даже во вред себе. Это к вопросу об извинении недостатков.
- Твое главное достоинство?
- Трудоголизм.
- Это не достоинство, скорее наоборот.
- Хм... Тогда так: я - локомотив, который никто и ничто не сможет остановить.
- Кто твой друг и за что ты его любишь?
- Подрастеряла что-то друзей.
- Был ли у тебя кризис среднего возраста, и как ты себе его представляешь?
- Не было никогда и не представляю никак!
- Кто или что мешает тебе жить?
- Никто.
- Теперь свободная тема. Рассказ или рассказ с моралью?
- Рассказ с моралью.
- Что ты читаешь? Что смотришь по телевизору?
- Телевизор не смотрю. Читаю без разбора. Но в последнее время выбираю авторов из различных анонсов и предисловий. Иногда попадаются любопытные вещи.
- Что такое Свобода?
- Свобода — это право выбирать, с душою лишь советуясь о плате, что нам любить, за что нам умирать, на что свечу свою нещадно тратить.
- Какое изобретение ты считаешь самым важным для человечества и почему?
- Колесо. Как изобрели, так и крутимся.
- Что ты думаешь о людях вообще?
- Люди прекрасны, но так несовершенны!
- Ты боишься стареть?
- Нет. Не нужно старости бояться, в любой период жизнь — фонтан. Коль есть причины улыбаться, то возраст — просто Божий дар.
- Ты веришь в бога?
- Конечно верю! У нас с ним свои отношения. Cидела на вступительных экзаменах и просила: "Господи, как я хочу учиться в этом институте!". И поступила!
- Милосердие это хорошо или плохо?
- Все хорошо в меру. Легче всего быть милосердным. Гораздо труднее быть справедливым.
- Чего ты боишься?
- Всего и ничего одновременно.
- Что бы ты сделала в первую очередь если бы стала волшебником?
- Скупила бы все земли, организовала бы заповедники. С егерями, видеонаблюдением и все такое. И хана браконьерам!
- Ну и в конце: что такое Счастье?
- Умение радоваться тому, что имеешь, пока добиваешься того, что хочешь.
- То есть Счастье — это борьба!
- Пусть так. Живи здесь и сейчас, а не вчера или послезавтра.
- Тебе есть что сказать о своей жизни?
- Жизнь как жизнь. Она моя. И больше ничья.
- Ты себе нравишься, ты довольна собой?
- Да. Я себя люблю.
- У тебя есть цель или очень большое желание?
- Все на свете мы живем,чтобы перекрасить этот мир в цвет роз из цвета черных дыр.
- Куда идти дальше?
- Куда то надо… Мне за Державу обидно...
- Ну вот, ты рассказала мне многое, чего я и не знал, оказывается. И ладно, ты же моя сестра, я люблю тебя просто так. Не за, не потому и не по поводу... Нас связывает невидимая хрустальная ниточка. И только когда она лопнет, мы полетим с тобой в разные стороны...
ГБУЗ НСО "Ордынская ЦРБ"
☝🏻 Возвращаемся в рубрику "Зеркало российской медицины" с следующем гостем: Тукмачева Людмила Александровна.
Несменный ведущий: врач-анестезиолог-реаниматолог Одинцов Алексей Васильевич.
- Привет, дорогая!
- Привет, дорогой!
- Я пригласил тебя в эту... в этот...
- Назовем — Проект! Ставь перед собой большую цель, тогда не промахнешься.
- Да, пусть так. Я пригласил тебя в этот проект не совсем правильно: ты училась в Барнауле и в Ордынке никогда не работала. Но ты врач анестезиолог-реаниматолог, как и я. Кроме того ты - моя сестра. А я закончил Новосибирский мединститут и всегда работал в Ордынской ЦРБ. Так что параллели найдутся, думаю. В конце-концов будет интересно сравнить. Попробуем?
- Пуркуа па?!
- Уи, Уи! Слушай, как приятно иметь дело с интеллигентным человеком! Итак, назови себя.
- Тукмачева Людмила Александровна, рождения 07.07.1958 года в городе Бийске Алтайского края.
- Как у всех. Предки в конце 19 века перебрались в Сибирь из деревни Дракино Воронежской области. Пришли по Столыпинской реформе, на дорогу казна давала сто рублей семье, это были очень большие деньги. Корова стоила три рубля, лошадь пять. Правда и дорога давеча была не та, что тапереча.
- Лошадь сейчас можно купить за 80-160 тысяч в среднем. Пусть сто тысяч, значит около двух миллионов.
- Сравнивать трудно, конечно... Добирались три года.
- Года?!
- Да! Это четыре тысячи километров, шестая часть экватора. Шли пешком, на телеге только вещи и ребятишки. Никаких проблем с лихими разбойниками не было, наоборот — переселенцев подкармливали и одевали. Люди за Уралом были добрые и зажиточные. Прапрадед был шорником, где останавливались там работал, шил тулупы, конскую упряжь. Копил на дорогу.
- На такой путь и двух миллионов маловато будет.
- Но вот дошли, все таки. В Бийске прапрадеду Николаю дали надел 14 гектар возле теперешней нефтебазы. Осели. Крестьянствовали. Рожали детей. Жили хорошо. Построили два дома и небольшой магазин держали.
- Славили Бога Царя и Отечество!
- Славили... Потом пришли большевики, землю отобрали, дома и магазин тоже, а церковь, в которой баба Аня венчалась переделали под цех завода Электропечь. Свобода, Равенство и Братство!
- Корень подрезали...
- Может и так... Мы многое не знаем. Бабушка иногда что то рассказывала нам, но мы были уже другие, совсем другие.
- Продолжим.
- Прабабушка Бабкова Ольга Семеновна, в девичестве Евурова, прадед Бабков Иван Николаевич. Ольга Семеновна родила восьмерых детей, старшая — Анна Ивановна Бабкова (Кочеткова) — наша бабушка. Ольга Семеновна умерла в 1960 году. Иван Николаевич в тридцатых годах бросил семью, сошелся с какой то женщиной и уехал в Улан-Удэ. Там его застала война. Он что-то такое ляпнул публично, его арестовали и через два месяца ВМН.
- Расстреляли?
- Да, в августе 41 года. Потом в шестидесятые прислали документы о реабилитации... Ну вот, дальше пошли. Баба Аня родила шестерых детей, последняя Надежда Андреевна Кочеткова (Анцупова) — моя мама.
- А дед?
- Кочетков Андрей Ильич, приехал как будто из под Курска, без родителей, с двумя сестрами. Он умер рано в 47 лет от туберкулеза, я его не знала.
- Теперь о маме, расскажешь?
- Расскажу... мама родилась в 1940 году, перед самой войной. Голод пришел страшный. Но все дети выжили. Жрали жмых, картофельные очистки... Воровали, что уж там. Вокзал рядом, с товарных вагонов тащили что было…
- Там же охрана, могли стрельнуть!
- Голод не тетка... А про картофельные очистки не удержусь, расскажу. Баба Аня в войну работала уборщицей на маслозаводе и прибиралась в квартирах эвакуированных из Москвы семей работников министерства мясомолочной промышленности. Вот. Однажды она увидела как на кухне хозяйка выбросила в мусор картофельную кожуру и попросила разрешения ее забрать. Та спрашивает:
- Вы поросеночка держите?
- Нет, но у меня дома шестеро голодных детей.
- Ой-ой, конечно Анна Ивановна, берите, а я в следующий раз буду вам шкурку потолще с картошки оставлять…
Вот так. Ты все еще любишь людей?
- Пока да.
- Правильно, каждый живет как может. Ничего с этим не поделаешь.
- Тетя Надя...
- Мама. Она сошлась в 17 лет с моим отцом Александром Анцуповым. родилась я. И только через два года они зарегистрировали брак. Отец пил как не в себя, буянил. Мама от него ушла в конце концов. А была как будто беременна. Ну и купила в аптеке стрихнин, чтобы скинуть. Умерла от остановки дыхания...
Мама умерла в 1965 году, мне было cемь лет. Баба Аня меня никому не отдала, оформила опекунство. Стала моей второй мамой.
- Знаешь, я никогда не забуду одну фотографию...
- Я тоже никогда и ничего не забуду. В Бийске на старом кладбище, могилка к могилке лежат Ольга Семеновна, баба Аня и мама...
...Но я выросла нормальной, жизнелюбивой. Мне было всегда интересно и, часто очень счастливо жить, и трудности меня никогда не пугали. Пусть они меня боятся!
- Твоя личная семья?
- Баба Аня, пережив кошмар с мамой, держала меня в строгости. Никаких гулянок, никаких мальчиков. Замуж только после института. Таким образом, я приехала в Бийск на работу в 25 лет незамужней дамой. Все кому нужно жениться, уже при месте. Как быть? Очень хотелось семью и детей. В конце-концов наш уролог познакомил меня с Витей Тукмачевым, рабочим Сибприбормаша с педагогическим образованием. Я его как в песне "слепила из того, что было, а потом, что было, то и полюбила". Вышла замуж и родила Алену. Была совершенно счастлива. Стало так просто и понятно для чего жить. А теперь еще понятнее: у меня двое внуков.
Но с Витей не сложилось. Через тринадцать лет мы разошлись.
- А Паша?
- Встретились два одиночества. Я была разведена, когда мы познакомились. Паша родился и жил в советской Туркмении. В девяностых годах русских оттуда погнали, и, хоть Паша наполовину туркмен, пришлось уехать. А жена его не уехала и еще на развод подала. Вот так... Паша очень хороший. Это единственный человек для которого мои интересы превыше всего. Он меня балует и уважает и помогает во всем. И если не каменная стена, то плечо точно!
- Про культ семьи не спрашиваю, понятно — культ, для чего рожают детей тоже ясно. А вот многоженство как тебе?
- Отрицательно. Я индивидуалистка.
- Фундамент семьи?
- Уважение.
- Теперь о профессии, почему мединститут?
- Так я выросла в четвертой горбольнице. В первом классе шла из музыкалки к тете Зое в лабораторию (там меня ждала баба Аня), смотрю — по территории бежит тетя Зина в расклешенном хрустящем халате, огромном накрахмаленном колпаке... Ух!!! Решила - буду медсестрой, как тетя Зина! В процессе взросления возник вопрос: а почему медсестрой, а не врачом как тетя Зоя или дядя Женя? Такие вот направляющие.
- Ты до сих пор очарована своей профессией?
- Да. Я мечтаю умереть в больнице в 85 лет и после ночного дежурства и пятиминутки, чтобы никому не спутать смены. Не шучу!
- Слушай, а какой у тебя сейчас график?
- Двое суток на работе, сутки дома.
- То есть двадцать дежурств?
- Получается так. Больше четырехсот часов.
- Ты с ума сошла, тебе же... сколько тебе лет, ты подумала!
- Подумала... это хорошо, что есть работа. Без нее мне некуда себя девать... Я всегда так трудилась. Ты не поймешь.
- Почему вдруг?
- Не сердись... Моя жизнь была нужна только мне и бабе Ане. Я всегда рассчитывала только на себя. Я хозяйка своей жизни, никому ничего не должна. И деньги могу сама заработать.
- Да, ты действительно моя Старшая сестра... Мы отвлеклись - что бы ты сказала о специфике медицинской профессии?
- Знание и сострадание.
- Ответ поверхностный.
- Ох... Столько можно сказать... Знания необходимы в первую очередь! Что толку сострадать, если ты не умеешь лечить. Загубишь пациента, а потом слезами горю не поможешь. Беда в том, что некоторые врачи получают диплом, а к работе не готовы. Знания книжные, часто неглубокие. Нет понимания, что вместе с дипломом получаешь ответственность за чужую жизнь. Понимания! А когда оно вдруг приходит, начинается тяжелая ломка.
- А вот такой вопрос: знания есть, а умения нет?
- Умения важны не менее, а то и более чем знания. Такие стихи. Особенно для хирургов, анестезиологов. Пришел доктор в операционную, а аппендикс найти в животе не может два часа. Руки трясутся, в глазах туман, спина мокрая...
- Знаю... Я вступал в эту проблему. Сам мучился и со мной мучились.
- Я бы в приказном порядке заставляла бы студентов с третьего-четвертого курса устраиваться на работу, дежурить в больницах, работать — именно работать — в операционной. Рядом с хорошими учителями. Набивать руку. Не крючки держать, а самому. А если не твое, вовремя понять.
- Сейчас есть ординатура.
- Она зачастую носит формальный характер.
- Ну а сострадание? Про него чуть не забыли.
- Тут все просто: пациент попадает в больницу с проблемой, а то и с бедой. Ему непонятно, что произошло и что будет. И страшно. И стыдно. Надо раздеться перед врачом в прямом и переносном смысле. Довериться ему.
- Как священнику?
- Как Человеку. Человеку нужен человек. Врачу надо им быть.
- В чем заключается основная задача врача?
- Помочь больному. Любому.
- Наверное, понимаю, но уточни.
- В медицине, как и во всем обществе есть своеобразная иерархия пациентов. Есть блатные в вип-палатах с требованиями, претензиями и презрением. Есть доброжелательные, умные, добрые, красивые и вкусно пахнущие больные. А есть издерганные болезнью неврастеники, есть вонючие и вшивые бомжи, обдолбанные наркоманы, запойные алкоголики, бандиты привезенные с поножовщины, ну, и так далее. И надо лечить всех, и всяких. Это очень непросто. Надо иметь большое сердце...
- Не знаю. Один из моих учителей - известный врач, рассказывал про свою дочь. Она закончила мединститут и, как папа не уговаривал, пошла работать в бригаду скорой помощи. Хотела быть на переднем фронте медицины, помогать простым людям непосредственно. Имела большое сердце.
- И что?
- Год продержалась. Терпела бессонные ночи, истерики, маты, требования, унижения. В конце концов, когда ее однажды избил пациент, со слезами прибежала к папе, тот устроил ее в ординатуру по рентгенологии.
- Это ерунда. А то она матов не слыхала. Просто, рафинированная девочка. Надо уметь за себя постоять. А слезы лить легче всего.
- Если не медицина, то что?
- Никогда не рассматривала других вариантов, хотя... В детстве я хотела быть ветеринаром в зоопарке.
- Как ты стала анестезиологом-реаниматологом?
- На четвертом курсе устроилась медсестрой в Краевую больницу в отделение анестезиологии и реанимации. Ну и прониклась. После института вышла на работу врачом без всяких трудностей, потому, что в краевой за три года меня всему научили. Только перидуралку пришлось осваивать.
- Охарактеризуй двумя словами суть своей специальности и качество ее носителя.
- Мы можем то, чего никто не может. А качества у всех разные. Главное, как я понимаю, психическая и физическая выносливость. Ну и голова не помешает.
- Для кого больница, для врачей или пациентов?
- Для врачей! Мы тут живем, а больные гостят.
- Кто для тебя пациент?
- Страдающий человек.
- Какие отношения у тебя были с пациентами?
- Каких только отношений не было: и друзьями становились и смерти мне желали…
- Ты теряла больных по своей вине?
- Только однажды. Перелили дедушке плазму чужой группы, у него случился шок и он умер.
- Ну а осложнения, пневмотораксы там, интубация неудачная?
- Почти нет. Пневмоторакса после подключичек было всего три за 40 лет, я их помню даже по фамилии, а заинтубировать не смогла дважды: один раз в Бийске в роддоме — я провела тогда масочный наркоз, а второй раз уже здесь в Москве. Больную с плана сняли и потом интубировали уже с бронхоскопией.
- Слушай, ты понизила мою самооценку до плинтуса!
- Брось!
- Что по твоему представляет из себя сегодня наше здравоохранение?
- Бардак! Слишком много очковтирательства... И понаехавших.
- Э... как это?
- А вот как: все как будто есть, а на самом деле нет. Очень мало порядка. Плохая производственная дисциплина, проще говоря разгильдяйство и безответственность.
- Частная или государственная медицина?
- Все-таки комбинация и того и другого.
- Насколько ты толерантна к своим руководителям? Какими качествами он должен обладать?
- К своим руководителям я очень толерантна. Видимо, мне повезло. Руководитель должен быть знающим, сдержанным и обьективным. Он своеобразный судья.
- Что ты думаешь о медицинском сообществе? Коллективе в более узком понимании.
- Мне попадалось два варианта. В БОЗовской больнице…
- Надо, наверное, уточнить кто такая БОЗ?
- Медсанчасть Бийского Олеумного завода. Сокращенно БОЗ. Так вот, там коллектив наш был как большая и добрая семья. А потом, я перешла в ЦГБ и попала в коллектив некомпетентных, активно выпивающих бездельников, честью для которых было сдать реанимацию пустой. В Москве коллектив небольшой и нестабильный. Отношения хорошие, но некрепкие.
- Зачем ты работаешь?
- Потому, что мне это очень нравится, как говорил Евгений Евстигнеев. Потому, что деревья умирают стоя. Да и деньги нужны.
- Врачи интересные люди?
- Далеко не все.
- Поговорим о тебе. Где ты живешь?
- В Москве. Никогда бы не подумала... Моя дочь вышла замуж за москвича Сашу Райляна. Приехала я в столицу на свадьбу, огляделась и отчетливо так поняла, что в Бийске мне больше делать нечего. Дочь уехала. Карьеры нет. Зарплаты - тоже. Так и буду за 25 тысяч работать как лошадь каждый день в день плюс до двадцати дежурств в БОЗовской больнице и роддоме — слава богу роддом через дорогу от больницы - пока не упаду.
Нашла работу в частной клинике, мне предложили контракт на 75 тысяч. И это только в день без дежурств и подработок! И Алена со мной рядом!
Сняли квартиру и вот уже 13 лет прошло. Ни капли не жалею.
- А где бы ты хотела жить?
- Не где, а как? Я хочу жить в своем доме! Но пока эта мечта неосуществима.
- Твое любимое место в Москве?
- Нескучный сад, потому, что там есть алтайские белки.
- Твоя отличительная черта?
- Я авантюристка.
- А в детстве ты была тихоня или задира?
- Не тихоня. Сильно не бузила, но мы же привокзальные. Жили на улице Вагонная 48 и, конечно, росли в хулиганской среде.
- Чем ты увлекалась?
- Многим и многим. Шитьем, вязанием, садом и огородом, собаками и кошками, путешествиями, вождением машины, куклами, спортом. Спроси лучше, чем не увлекалась. Но главное — чтение, пожалуй.
- Ты ругаешься матом?
- Нет. Отношусь к нему двояко: у некоторых людей мат как соус к гарниру. Но в основном хочется народу зашить рот! Очень противно, что сейчас матерятся врачи.
- Ты можешь обойтись без машины и телефона?
- Пожалуй, да.
- Кто знает тебя лучше всех?
- Сама то себя не знаю.
- Чем ты можешь увлечься, потеряв счет времени?
- Чем угодно! Хоть чтением, хоть рукоделием, хоть уборкой.
- Что ты ненавидишь?
- Лицемерие.
- Недостаток, который ты готова извинить?
- Не знаю... Многое. И извиняла часто.
- Твой главный недостаток?
- Слишком часто соглашаюсь, даже во вред себе. Это к вопросу об извинении недостатков.
- Твое главное достоинство?
- Трудоголизм.
- Это не достоинство, скорее наоборот.
- Хм... Тогда так: я - локомотив, который никто и ничто не сможет остановить.
- Кто твой друг и за что ты его любишь?
- Подрастеряла что-то друзей.
- Был ли у тебя кризис среднего возраста, и как ты себе его представляешь?
- Не было никогда и не представляю никак!
- Кто или что мешает тебе жить?
- Никто.
- Теперь свободная тема. Рассказ или рассказ с моралью?
- Рассказ с моралью.
- Что ты читаешь? Что смотришь по телевизору?
- Телевизор не смотрю. Читаю без разбора. Но в последнее время выбираю авторов из различных анонсов и предисловий. Иногда попадаются любопытные вещи.
- Что такое Свобода?
- Свобода — это право выбирать, с душою лишь советуясь о плате, что нам любить, за что нам умирать, на что свечу свою нещадно тратить.
- Какое изобретение ты считаешь самым важным для человечества и почему?
- Колесо. Как изобрели, так и крутимся.
- Что ты думаешь о людях вообще?
- Люди прекрасны, но так несовершенны!
- Ты боишься стареть?
- Нет. Не нужно старости бояться, в любой период жизнь — фонтан. Коль есть причины улыбаться, то возраст — просто Божий дар.
- Ты веришь в бога?
- Конечно верю! У нас с ним свои отношения. Cидела на вступительных экзаменах и просила: "Господи, как я хочу учиться в этом институте!". И поступила!
- Милосердие это хорошо или плохо?
- Все хорошо в меру. Легче всего быть милосердным. Гораздо труднее быть справедливым.
- Чего ты боишься?
- Всего и ничего одновременно.
- Что бы ты сделала в первую очередь если бы стала волшебником?
- Скупила бы все земли, организовала бы заповедники. С егерями, видеонаблюдением и все такое. И хана браконьерам!
- Ну и в конце: что такое Счастье?
- Умение радоваться тому, что имеешь, пока добиваешься того, что хочешь.
- То есть Счастье — это борьба!
- Пусть так. Живи здесь и сейчас, а не вчера или послезавтра.
- Тебе есть что сказать о своей жизни?
- Жизнь как жизнь. Она моя. И больше ничья.
- Ты себе нравишься, ты довольна собой?
- Да. Я себя люблю.
- У тебя есть цель или очень большое желание?
- Все на свете мы живем,чтобы перекрасить этот мир в цвет роз из цвета черных дыр.
- Куда идти дальше?
- Куда то надо… Мне за Державу обидно...
- Ну вот, ты рассказала мне многое, чего я и не знал, оказывается. И ладно, ты же моя сестра, я люблю тебя просто так. Не за, не потому и не по поводу... Нас связывает невидимая хрустальная ниточка. И только когда она лопнет, мы полетим с тобой в разные стороны...
- Пока, дорогая!
- Пока, дорогой!
#интервью #ордынскаяцрб