Комментарии
- вчера 18:58Если человек скончался скоропостижно, то завещания, скорее всего, нет.. Родители молодого человека ещё не старые) Вот вы уже составили завещание?🤣Я, нет, мне 62.
- Комментарий удалён.
- вчера 19:33Ну так внуку потом тесна станет однушка. Будет требовать продолжения банкета. Молодежь привыкла жировать за счёт родителей. Им ведь всё мало...
- вчера 20:10Если нет завещания. То все родственники уступают в наследство. Супруги.. Родители.. Дети.. В любом возрасте
- вчера 20:25Когда уходят люди предпенсионного возраста, у единиц есть завещание. Вы уже составили его? Я нет, хотя возраст пенсионный, и имущество есть)
- вчера 20:34Все как-то помешались на недвижимости родителей, бабушек и дедушек. Прямо не в моготу дождаться, когда же им достанется.
- вчера 21:57Всякие люди бывают, но я не вижу смысла в своём завещании. У нас двое детей, и шестеро внуков. Пока у меня нет причин кого-то из них выделять.
- вчера 21:59Но я знаю несколько молодых достаточно людей, которые составили завещание,потому что больны онкологией.
- вчера 22:46Вы Нина от куда эту ерунду взяли? Если Вы юрист, то мне жаль Ваших клиентов и работодателей...хорошо что Вы не врач.
Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
Медное чтиво — Анна Медь
— Тебе одной такая огромная квартира?! — искренне возмутился Егор
— Давай продадим ее и деньги поделим?Я удивленно посмотрела на сына. Видимо, видок у меня был тот еще, потому что он сказал:
— Ма-а-ам! Ну не делай такое лицо... пожалуйста. Ну подумай сама, тебе же одной тут... Ну... места многовато как-то. А мы вот с Алинкой снимаем квартиру за двадцать тысяч в месяц! Представляешь, какие деньги на ветер идут? А бабушка Галя говорит... Она считает, что если мы твою квартиру продадим, то нам хватит денег и свою купить, и тебе еще... Ну... на однушку где-нибудь в неплохом районе останется...
— На однушку? — я не верила своим ушам. — Мне? Егор, ты... Да что с тобой такое?!
— Мам, ну подумай, — деловито заговорил сын, — ну вот зачем тебе три комнаты? Ну серьезно, мам, заче-ем?
— Это уже мое дело, — сухо сказала я.
— Слушай, ну… Мы тебе хорошую квартиру купим! Просто... Ну... поменьше размером...
— Все, — отрезала я. — Разговор окончен. Квартиру продавать не буду. Решай свой жилищный вопрос как-нибудь сам. Взрослый мальчик.
Егор разобиделся и повесил трубку.
***
На следующий день часов в десять утра раздался звонок в дверь. Долгий такой, настойчивый, прямо-таки нахальный. Я глянула в глазок — опаньки, свекровушка во всей красе…
— Наташенька, родная моя, как же я рада тебя видеть! — и идет в прихожую с уверенностью танка.
Делать нечего, приглашаю родственницу на кухню, ставлю чайник. И начинается разговор:
— Натусь, ну что же ты вчера так Егорушку расстроила? — спрашивает Галина Петровна. — Мальчик до сих пор переживает. Всю ночь, говорит, не спал.
— А с чего бы ему переживать-то? — спокойно спрашиваю я.
— Как с чего? Он же о будущем думает! О семье своей! О детях будущих! А ты... Ну, Наташенька, миленькая, ну как же так можно?
— Как? — интересуюсь я.
— Ну подумай сама, умница ты моя. Тебе одной столько метров... ну зачем? А молодым тесно, они же деток планируют уже... Кстати, я тут уже с одними хорошими знакомыми поговорила, они очень, знаешь ли, интересуются твоей квартирой.
— С какими... Погодите... С какими еще знакомыми? — подхватываюсь я.
— С очень хорошими людьми, Наташенька. Приличные такие, интеллигентные. И главное — деньги у них есть, сразу рассчитаются, без всяких там... Ну... проволочек. А тебе на эти деньги где-нибудь... Ну... в спальном районе уютную однокомнатную купим, и еще останется на ремонт!
— Галина Петровна, — говорю я, изо всех сил стараясь держать себя в руках, — а кто... Собственно... Кто вам сказал, что я согласна эту квартиру продавать?
— Наташа, миленькая моя, — свекровь смотрит на меня приторно-умильно. — Ну ты же женщина разумная, образованная. Неужели не понимаешь? Это же твой единственный сын! Твоя кровиночка! Неужели же ты не поможешь ему встать на ноги как следует?
— Помочь я не отказываюсь, — отвечаю я. — Но не ценой же собственной крыши над головой!
— Да кто, интересно, от тебя требует таких жертв? — усмехается свекровь. — Тебе же русским языком говорят, будет у тебя своя квартира, но чуточку меньше этой.
— Или тебе метры жалко? — вдруг щурится она. — Какие-то несчастные метры тебе дороже счастья собственного сына?!
И тут до меня наконец дошло — все уже решили за меня. А мне, получается, остается только согласиться и подписать бумажки.
***
— Галина Петровна, — негромко, но твердо сказала я, — это моя квартира. И решать, что с ней делать, буду я сама.
— Наташ, ну не упрямься же ты так, — покачала головой свекровь. — Егорушка так на тебя рассчитывает... Он же думал, что мама его поймет, поддержит...
— Пусть рассчитывает на себя! — не выдержала я. — Пусть работает больше и зарабатывает!
— Да работает он, работает, — вздохнула Галина Петровна. — Только ты же понимаешь... времена сейчас сложные. А тут такая замечательная возможность...
— Галина Петровна, на эту квартиру мы зарабатывали вдвоем с вашим сыном. Нам тоже, знаете ли, было нелегко. И вам тоже. Во все времена простому человеку жить тяжело. Поэтому не нужно давить на жалость, если человек решил создать семью, значит, он понимал, что к чему. Пусть теперь несет ответственность за свое решение. Поэтому, повторюсь, квартиру не продаю. Все, точка!
Галина Петровна ушла от меня с кислой миной, но я прекрасно понимала — это еще далеко не конец.
***
Вскоре я попала в самую настоящую осаду. Егор звонил каждый божий день, а иногда и по два раза.
— Мам, ну что же ты... Что ты такое делаешь? — ныл он в трубку. — Ну это же... честное слово... Это нечестно как-то получается. Мы тут в этой съемной хибаре живем, каждый месяц двадцать штук выкладываем, а у тебя комнаты пустые стоят... Ну неправильно же это!
Когда мне надоело слушать одно и то же, я вдруг вспомнила, что у так переживающей за внука свекрови тоже есть трешка, она тоже живет там одна. Более того, у моего покойного мужа была там доля, которую по идее унаследовал Егорка…
— Егор, а почему вы не у бабы Гали живете? — спросила я, когда сын позвонил снова. — Места там всем хватит.
***
А тем временем Галина Петровна развила просто бурную деятельность.
— Наташенька, — говорила она самым скорбным голосом, — ну подумай сама... Сенечка, сыночек мой покойный, очень хотел бы, чтобы Егорушка счастливым был...
— Галина Петровна, — огрызалась я, — мой Сеня хотел бы, чтобы его сын был самостоятельным мужиком, а не нахлебником!
— Да как ты можешь?! — возмущалась свекровь. — Как у тебя только язык поворачивается так говорить о собственном ребенке?!
— Наташа, — убеждала она в другой раз,— ну смотри сама... Цифры же говорят сами за себя! Выгода для всех очевидная!
— А как насчет вас, а, Галина Петровна? — спрашивала я. — У вас тоже трешка.
— А при чем тут я? — удивлялась свекровь. — У меня же совершенно другая ситуация… И у меня ремонт.
— Ремонт, значит, — подумала я. — Ну-ну...
И наконец решила действовать.
***
Вообще, я давно ремонт планировала. А тут, как говорится, сам бог велел. Купила я материалы, наняла хорошую бригаду, ну и завертелось у меня все.
Как об этом сын узнал, понятия не имею. Но как-то вечером мне позвонила мать его жены Алины.
— Наташа, — начала она, — ну неужели же вы не понимаете, что молодым семьям помогать надо?
— Помогать надо, — ответила я. — Но в разумных пределах. Вы не находите?
— Ну неужели же вам квартира дороже семьи? Дороже родного сына?!
—А как насчет вас? — парировала я. — Почему бы вам не помочь родной дочери?
— А я не могу! — заявила она. — У нас ситуация совершенно другая... И мы еще в ипотеке сидим!
— Понятно, — вздохнула я. — Другая ситуация…
Ну вот, как всегда. Как только «квартирный вопрос» начинает касаться их, они говорят, что у них «другая ситуация». Ну ничего нового под луной!
***
Осада продолжалась целый месяц. Все они, сын, свекровь и моя невестка, регулярно названивали мне, взывали к совести, сулили какие-то выгоды… Но я стояла на своем, свою квартиру продавать не буду.
И вот, возвращаюсь я как-то вечером из магазина и тащу наверх тяжеленные пакеты, останавливаюсь передохнуть. Вдруг слышу этажом выше до боли знакомые голоса и останавливаюсь послушать.
— Бабуль, ну я не знаю, что с мамой делать, — бухтит Егор. — Она уперлась как танк, и ничего на нее не действует! Где, кстати, ее носит? Вот чего мы здесь торчим?! Может, позвонить ей?
— Погоди, внучек, — успокаивает его Галина Петровна, — надо просто еще немножечко подождать, понимаешь? Мы ее обязательно дожмем, поверь мне.
— Не уверен! — раздраженно отозвался сын. — Просто я реально не вывожу аренду... Мы с одной квартиры съехали, потому что дорого, с другой вот-вот съедем… Нам что, комнату в коммуналке снимать? Алинка каждый день меня упрекает. Нормальные мужья, мол, на раз жилищный вопрос решают, а я...
— Потерпи, родненький, я чувствую, она вот-вот сдастся, — утешала его бабушка.
— Бабуль, — вдруг сказал Егор, — а вот скажи мне... почему я, собственно говоря, не могу у тебя жить? У тебя же тоже целых три комнаты! Места всем хватит с головой!
— Егорушка, — после паузы, очень-очень осторожно произнесла Галина Петровна, — у меня там сейчас... Ну как тебе сказать...
— Да говори как есть, — наседал Егор, — вот только про ремонт заливать не надо.
— У меня там жильцы сейчас живут! — выпалила Галина Петровна.
— Какие... Погоди... Какие жильцы? — опешил Егор.
— Да студенты. Я им комнаты сдаю. Мальчики приличные, аккуратные, платят всегда вовремя...
— Сдаешь комнаты?! — взвился сын. — То есть ты посторонних людей к себе пустила, а я невесть где должен жить теперь?!
— Егорушка, ну пойми ты меня правильно... — сказала Галина Петровна. — Пенсия у меня небольшая, а так я каждый месяц получаю небольшой доход… А ты… Ты молодой, крепкий, еще и семейный. Ты работаешь, в конце концов, так почему бы тебе ипотеку...
— Бабуль, — голос Егора стал прямо ледяным, — то есть, получается... мы с Алинкой на съеме, ты заставляешь меня выгонять собственную мать из дома, а сама… комнаты сдаешь? Ну ты вообще!
Тут я услышала шаги сына на лестнице и быстренько спряталась с пакетами за выступом от мусоропровода. Егор не заметил меня и стремглав пронесся мимо. Следом за ним потихоньку спустилась свекровь. Когда ее шаги стихли, я зашла к себе.
— Однако, — подумала я, — какой же все-таки жук наша Галина Петровна!
***
На следующее утро, едва позавтракав, я позвонила Егору.
— Сынок, приезжай ко мне. Хочу с тобой поговорить насчет квартиры.
Когда сын приехал, я спросила:
— Егор, а скажи-ка мне, чья это квартира?
— Папина, — буркнул он недовольно.
— Папина? Вот как?
Он поднял на меня взгляд и пробурчал:
— Бабушка сказала, что папа эту квартиру сам покупал. Он хотел ее мне оставить, а потом... Ну... как-то так получилось, что ее на тебя переписали...
— Вот значит как, — подумала я. — Вот откуда ноги у этой… спецоперации растут… Ну, Галина Петровна!
— Егор, эту квартиру покупали мы с папой вместе. Документы, это доказывающие, я сейчас покажу.
Я принесла папку с документами на квартиру и показала их сыну.
— Значит, бабушка... — начал он растерянно.
— Бабушка тебе мозги промыла самым настоящим образом, — закончила я за него. — А теперь слушай меня очень внимательно. У твоего отца была законная доля в бабушкиной квартире. Он получил ее по наследству от деда. А теперь эта доля по праву твоя. Половина трехкомнатной бабушкиной квартиры твоя. Понимаешь?
Егор молчал, и по его лицу было видно, что он переваривает услышанное.
— Знаешь, что я тебе предлагаю? — продолжила я, глядя ему прямо в глаза. — Поговори с бабушкой про размен. Или пусть она у тебя твою законную долю выкупает. На эти деньги вы с Алиной себе отличную однушку купите.
— А если она не согласится? — тихо спросил сын.
— Тогда через суд выделение доли требуй, — пожала плечами я. — Закон полностью на твоей стороне.
***
Егор ушел совершенно другим человеком — задумчивым, притихшим. А через два дня мне позвонила абсолютно взбешенная Галина Петровна.
— Наташа! Ты чего это ему в голову вбила, а?! — завопила она. — Он теперь требует, чтобы я ему половину своей квартиры отдала или выкупила свою долю! Это только от тебя он мог набраться такого!
— А с чего вы взяли, что от меня?
— А от кого еще?! — возмутилась свекровь. — И как тебе это только в голову взбрело? И вот вспомнила же про Сенечкину долю…
И она вдруг завздыхала, заохала.
— Наташ, ну сама подумай, ну на что я буду долю выкупать?
— А может, на доход от сдачи в аренду своих комнат студентам? — невинно предположила я.
Воцарилась продолжительная пауза.
— Ты... Ты что... подслушивала нас, что ли? — наконец выдавила свекровь.
— Не подслушивала, а услышала то, что нужно, — сказала я и спокойно повесила трубку.
Через три месяца Галина Петровна, скрипя зубами и проклиная все на свете, выкупила у внука его законную долю почти за три миллиона рублей. И Егор с Алиной наконец въехали в собственную симпатичную однокомнатную квартиру.
На меня свекровь обиделась, конечно, знатно. Ну и пусть обижается. От отсутствия общения с ней я уж точно ничего не теряю. (Все события вымышленные, все совпадения случайны)
Copyright: Анна Медь 2025 Свидетельство о публикации. Копирование контента без разрешения автора запрещено