Комментарии
- Ср 13:16Раз любовь такая молча расписались и все делов то зачем кредиты овца обнаглевшая дочь завтра разойдутся и плакали денежки заработала б сначала потом играла свадьбу дева старая
- Ср 16:30Доченька работает? Я что-то не поняла. Жених скорее всего не в курсе, что у него скоро свадьба да ещё с таким размахом
- вчера 13:39Что-то после прочтения половины первой части уже и я за ингалятор схватилась...🫢
- вчера 23:31Спасибо! Такое бывает в жизни. Дарственную дочери не дала, так 15 лет ко мне ни ногой, а у меня сын есть младше дочери на 11 лет....
️Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
Медное чтиво — Анна Медь
Не знала она ничего, вот в чем дело ... "Думала только о себе" часть 1
Или знала, но делала вид, что не понимает. А может, и правда не понимала — такая уж натура. Эгоистичная до мозга костей.А началось все в тот майский вечер, когда Марина явилась к матери с таким видом, будто принесла самую радостную весть на свете. Сидела Тамара Анатольевна на кухне, разбирала лекарства, раскладывала по дням недели в специальную коробочку с отделениями. От астмы, от давления, витамины...
Много чего накопилось за последние месяцы. Врач в поликлинике говорил — возраст, что поделаешь, надо следить за здоровьем.
— Мам, а мам! — ворвалась Марина, даже не поздоровавшись как следует, сбросила сумку на табуретку. — У меня такие новости! Просто потрясающие!
— Что случилось, доченька? — спросила мать, машинально подвинув коробочку с лекарствами подальше.
— Представляешь, мы с Максимом все решили! — Марина уселась напротив, забарабанила пальцами по столу. — Свадьбу будем играть десятого июня! Вот как! Здорово ведь?
— А что же так быстро-то? — удивилась Тамара Анатольевна. — Вы же только месяц назад как помолвку объвили.
— Да что там тянуть-то! — отмахнулась Марина, доставая из сумочки сигареты. — Мы же взрослые люди, все уже решили давно. И потом, в июне такая красота кругом! Фотографии получатся... ну просто сказочные!
Мать проследила, как дочь зак.уривает прямо на кухне, стряхивает пе.пел на блюдечко. Раньше она бы сделала замечание, а сейчас промолчала. Все-таки Марина уже большая, тридцать два года.
Правда, курить при больной астмой матери...не стоило бы… Но не портить же радость девочке.
— И слава богу, что решили, — сказала Тамара Анатольевна. — Максим хороший человек, работящий. Будете счастливы.
— Да, мам, вот именно! — оживилась Марина, затянулась поглубже. — А знаешь, что я тут подумала... Ведь это такое событие в нашей семье! Моя свадьба! Надо все сделать красиво, достойно. Чтобы потом всю жизнь... вспоминать было приятно.
Что-то в ее тоне насторожило Тамару Анатольевну. Слишком уж много пафоса, что ли... И глаза такие хитрые стали.
— Конечно, Мариночка. А что ты имеешь в виду?
— Да как что! — воскликнула Марина, энергично стряхивая пепел. — Ресторан приличный, платье настоящее, не какую-то... Ну, тряпочку из салона проката. Фотографа хорошего, чтобы альбом получился... Ты понимаешь?
— Понимаю, — осторожно кивнула мать, поправляя скатерть. — А во сколько все это... обойдется?
— Вот об этом я и хотела поговорить! — Марина придвинулась к матери, взяла ее за руку.
Пальцы у дочери были холодные, пахли табаком.
— Мам, я же понимаю, что мы не... Не богатые люди, конечно. И Максим тоже не миллионер. Но ведь свадьба — это один раз в жизни! Неужели нельзя потратиться?
— Да, конечно, можно, — растерянно ответила Тамара Анатольевна. — Сколько денег нужно? Что мы можем, тем поможем...
— Мам, ты просто умница! — обрадовалась Марина, сжала материнскую руку. — Я так и знала, что ты меня поймешь! Вот что я придумала... Ты не волнуйся, я все уже рассчитала, все продумала...
И тут Марина выложила свой план.
Оказывается, она уже все организовала. Ресторан заказан, тот самый «Версаль», где у них была помолвка. Платье выбрано — кружевное, итальянское, просто мечта. Фотограф согласился, он лучший в городе. Цветы, музыка, кортеж машин... Все как положено.
— И сколько же это все... стоит? — прерывая дочкин восторженный рассказ, спросила Тамара Анатольевна.
— Вот видишь, мам, я же говорю — все продумала! — Марина достала из сумочки листочек с расчетами, разгладила его на столе. — Семьсот пятьдесят тысяч. Это с учетом всего-всего, даже медового месяца в Турции.
У Тамары Анатольевны дыхание сбилось. Не от астмы — от ужаса.
— Мариночка... Доченька... Откуда же у нас такие деньги? Это же... Это же целое состояние!
— Мам, что ты так пугаешься! — рассмеялась Марина, беспечно махнув рукой. — Я же не прошу у вас денег! Я все уже решила, оформила кредиты. В трех банках. Все честь по чести, все официально.
— Кредиты?! — ахнула мать. — Да как же ты будешь отдавать такие деньги?
— А вот тут-то и самое интересное! — Марина победно улыбнулась, затушила сигарету. — Мам, подумай сама, разве свадьба дочери не касается всей семьи? Разве это только мое дело? Ведь вы тоже будете гордиться, когда люди скажут, какая красивая свадьба была у Марины Колесниковой!
Тамара Анатольевна начинала что-то понимать, и понимание это ей совсем не нравилось. В груди заныло.
— И что ты... предлагаешь? — тихо спросила она.
— Да что я предлагаю! — Марина встала, прошлась по кухне, остановилась у окна. — Я думаю, что погашение этих кредитов и будет вашим свадебным подарком мне! Правда же, мам, это справедливо? Вы же мои родные люди! А сорок пять тысяч в месяц — это не такие уж... большие деньги для нашей семьи...
— Сорок пять тысяч? — Тамара Анатольевна посмотрела на дочь так, будто видела ее впервые. — Мариночка, да у меня пенсия восемнадцать тысяч! А у Ольги вообще сейчас проблемы...
— Какие еще проблемы у Ольги? — поморщилась Марина, обернулась от окна. — Она же работает, зарплата у нее... нормальная...
— Доченька, а ты разве не знаешь? Ольгу сократили месяц назад. Она теперь без работы сидит, ищет что-то...
— Да ладно тебе! — отмахнулась Марина. — Найдет еще. Ольга же умная, образованная. А потом, у нее муж есть, не пропадет же.
Тамара Анатольевна хотела сказать, что у Ольги и с мужем не все гладко, но промолчала. Зачем расстраивать Марину перед свадьбой? И потом, может, Андрей одумается, не будет... разводиться...
— Мам, что ты молчишь? — Марина снова села рядом с матерью, наклонилась к ней. — Неужели ты не понимаешь, как это важно для меня? Я же всю жизнь об этом мечтала! О красивой свадьбе, о том, чтобы почувствовать себя настоящей... принцессой...
— Понимаю, доченька, понимаю, — устало сказала Тамара Анатольевна. — Только вот денег таких у нас нет. Совсем нет.
— Мам, да не сразу же! — воскликнула Марина, стукнула ладонью по столу. — По частям! Сорок пять тысяч каждый месяц. Вы же как-нибудь... Ну, изыщете! Может, Ольга подработку найдет какую... Или ты... Не знаю, можно же что-то придумать!
— Что придумать, Мариночка?
Тамара Анатольевна чувствовала, как продолжает ныть в груди. Нервы, наверное. При астме нервничать нельзя, врач предупреждал.
— Откуда у меня такие деньги... возьмутся?
— Мам! — Марина начинала сердиться, голос ее становился резким. — Неужели для любимой дочери нельзя постараться? Неужели моя свадьба того не стоит? Я же не прошу у вас... миллион! Всего-то сорок пять тысяч в месяц!
— Всего-то, — подумала Тамара Анатольевна. Сорок пять тысяч — это больше двух ее пенсий. Это лекарства на три месяца вперед. Это продукты на полгода...
— А кредиты на сколько лет? — спросила она.
— На пять, — буркнула Марина. — Но это же не страшно! Время быстро пройдет. И потом, может, мы с Максимом... Ну, переплачивать не будем, досрочно погасим...
Пять лет. Пять лет по сорок пять тысяч каждый месяц. Тамара Анатольевна попыталась сосчитать в уме, но голова как-то плохо соображала.
— Мариночка, — тихо сказала она, — я понимаю, что свадьба — это важно. Но может, стоит выбрать что-то... Ну, попроще? Подешевле? Ведь главное — не роскошь, а...
— Неужели я не заслуживаю праздника?
— Заслуживаешь, конечно... — начала Тамара Анатольевна, но дочь ее не слушала.
— Все мои подруги играли нормальные свадьбы! — Марина встала, начала ходить по кухне, размахивая руками. — У Лены в «Метрополе» было, у Иры — в «Национале»! А я что, хуже всех? Я что, должна в какой-то... столовке праздновать?
— Доченька, при чём тут столовка... — растерянно пробормотала мать.
— При том! — Марина остановилась, уперла руки в бока. — Если семья не может обеспечить дочери достойную свадьбу, то это... позор! Что люди подумают? Что скажут?
Тамара Анатольевна чувствовала, что дышать становится трудно. Вот оно, начинается... При волнении астма всегда обострялась. Надо бы найти ингалятор, да не хотелось пугать дочь перед свадьбой.
— Что люди скажут, что люди скажут! — повторила она, прижав руку к груди. — Мариночка, да какая разница, что люди скажут? Главное, чтобы ты была счастлива...
— Так я и буду счастлива! — воскликнула Марина. — Если у меня будет красивая свадьба! А если нет...
Она внезапно остановилась и посмотрела на мать такими глазами, что у той что-то кольнуло в груди.
— Мам, неужели ты не понимаешь? Неужели для тебя важнее какие-то... деньги, чем счастье собственной дочери?
Вот это уже было нечестно. И Тамара Анатольевна это понимала. Но что она могла ответить? Что счастье дочери не стоит таких денег? Что она, мать, важнее свадьбы? Да как такое скажешь?
— Важнее, конечно, твое счастье, — прошептала она. — Только вот денег таких у нас... действительно нет...
— Найдутся! — отрезала Марина, схватила сумку. — Если захотеть, найдутся! Можно же что-то продать, можно подработать... В конце концов, можно у кого-то занять!
— У кого занять, Мариночка? — устало спросила Тамара Анатольевна. — У кого такие деньги есть?
— Не знаю! — Марина махнула рукой. — Это уже не мои проблемы! Я свое дело сделала, свадьбу организовала. А уж как вы расплачиваться будете — это ваше дело!
И с этими словами она направилась к двери.
— Мариночка, подожди! — окликнула ее мать. — Давай спокойно поговорим...
— О чем говорить? — обернулась Марина. — Все ясно! Либо вы мне помогаете, либо я понимаю, что семья у меня... никудышная! До свидания!
И хлопнула дверью.
Тамара Анатольевна осталась сидеть на кухне одна. Дышать становилось все труднее, в груди хватало и сжималось что-то колючее. Надо найти ингалятор. Обязательно надо найти...
Но сначала она просто сидела и думала о том, что же теперь делать. Сорок пять тысяч в месяц. Где их взять? Как быть?
И самое страшное, что будет, если не найдутся эти деньги? Неужели Марина и правда отвернется от семьи? Неужели перестанет общаться?
Нет, этого допустить нельзя. Что угодно, только не потерять дочь...
На следующий день утром Тамара Анатольевна проснулась с тяжелой головой и першением в горле. Ночь прошла неспокойно — то и дело просыпалась, хваталась за ингалятор. Нервы, конечно. После вчерашнего разговора с Мариной как тут не нервничать?
Надо было поговорить с Ольгой. Может, что-то придумает? Она же умная, образованная. Правда, сейчас у нее свои проблемы, без работы осталась, с мужем не ладится... Но кому еще рассказать о Марининых планах?
Тамара Анатольевна набрала номер старшей дочери.
— Алло, мам? — послышался усталый голос Ольги. — Что-то рано ты звонишь. Все в порядке?
— Да вроде...
Тамара Анатольевна замялась, поправила телефонный шнур. Как сказать? С чего начать?
— Олечка, а ты не могла бы зайти? Поговорить надо.
— О чем? — насторожилась Ольга. — Что случилось?
— Да так... Марина вчера приходила. Про свадьбу рассказывала.
— И что?
— Да лучше при встрече. Ты сможешь?
— Конечно, мам. Через час буду.
Ольга приехала встревоженная, с красными глазами. Видно, тоже плохо спала. Села на кухне, машинально поправила скатерть, огляделась.
— Что там Марина придумала? — спросила она без предисловий.
— Олечка... — Тамара Анатольевна глубоко вздохнула, поставила перед дочерью стакан чая. — Она кредиты хочет. На свадьбу. Семьсот пятьдесят тысяч.
— Что? — Ольга побледнела, отставила стакан. — Сколько?
— Семьсот пятьдесят тысяч рублей. И теперь... Теперь она хочет, чтобы мы эти кредиты гасили. Как свадебный подарок, говорит.
Ольга молчала. Смотрела на мать такими глазами, что той стало не по себе.
— Сорок пять тысяч каждый месяц, — добавила Тамара Анатольевна, помешала ложечкой чай. — Пять лет.
— Мам, — тихо сказала Ольга, откинулась на спинку стула, — ты понимаешь, о чем говоришь? Сорок пять тысяч в месяц?
— Понимаю, — кивнула мать. — Вот и не знаю, что делать. Где такие деньги взять?
Ольга встала, прошлась по кухне. Остановилась у окна, постояла молча, смотрела на серый двор.
— А она знает, что меня уволили? — спросила она.
— Я ей сказала. Она... Она считает, что ты другую работу найдешь.
— Ага, — горько усмехнулась Ольга. — Другую работу. Знаешь, мам, в сорок один год найти хорошую работу не так просто. Особенно сейчас.
— А Андрей? Может, он...
— Андрей собирается уходить, — резко сказала Ольга, повернулась к матери. — Мы разводимся, мам. Он давно нашел себе... другую.
Тамара Анатольевна ахнула, чуть не выронила стакан.
— Оленька! Да что же ты молчала-то раньше?
— А что говорить?
Ольга подошла к столу, села обратно. Лицо у нее было усталое, постаревшее.
— Что толку жаловаться? Жизнь такая. У всех свои проблемы.
— Господи... — прошептала Тамара Анатольевна. — И когда же все это...
— Да уже давно назревало. Просто я не хотела признавать. Думала, авось рассосется. А тут еще работу потеряла... Он говорит, что устал тянуть семью одной зарплатой.
— Вот ведь…! — вырвалось у Тамары Анатольевны.
— Мам! — удивилась Ольга, мать никогда не ругалась.
— Да такой он и есть! — повторила Тамара Анатольевна, и сама удивилась своим словам. — Пятнадцать лет прожили, сын растет, а он... А он что? Другую нашел?
— Моложе, — кивнула Ольга, покрутила в руках ложечку. — На работе познакомились. Ей двадцать восемь, детей нет. Вот и решил начать новую жизнь.
— А Артем?
— Артем... Артем пока ни о чем не знает. Не знаю, как ему сказать.
Они сидели молча. За окном моросил дождь, капли ползли по стеклу. Тамара Анатольевна смотрела на эту серость и думала — вот и жизнь такая же. Серая, унылая. Одни проблемы.
— И что же теперь делать? — тихо спросила она. — С Мариной-то как быть?
— Не знаю, мам, — устало ответила Ольга, потерла виски. — Понимаешь, даже если бы у меня была работа, даже если бы Андрей остался... Сорок пять тысяч в месяц! Это же нереально!— воскликнула она, сжала руки в кулаки. — Нельзя взять кредиты и переложить их на родственников!
— Оказывается, можно, — горько усмехнулась Ольга. — Если ты Марина.
В это время зазвонил телефон. Тамара Анатольевна посмотрела на определитель — звонила Марина.
— Не бери, — быстро сказала Ольга.
— Как не брать? Она же дочь моя...
— Мам, пожалуйста. Давай сначала решим, что мы ей скажем.
Телефон звонил настойчиво. Потом замолчал. Через минуту зазвонил снова.
— Господи, — пробормотала Тамара Анатольевна и взяла трубку. — Алло?
— Мам, что за дела? — послышался недовольный голос Марины. — Почему ты не берешь трубку?
— Да я... в ванной была, — солгала Тамара Анатольевна.
— Ладно. Слушай, я тут подумала... Мы же вчера не до конца поговорили. Может, встретимся? Я приеду, все нормально обсудим.
Тамара Анатольевна посмотрела на Ольгу. Та отрицательно покачала головой.
— Мариночка, а может, чуть позже? Я сегодня... не очень хорошо себя чувствую.
— Что случилось? — в голосе Марины появилась тревога.
— Да так, давление скачет. Голова болит.
— Мам, так нельзя! Надо к врачу! А может, я приеду, помогу чем-то?
Впервые за долгое время в голосе младшей дочери прозвучала искренняя забота. Тамаре Анатольевне стало жаль ее. Девочка ведь не злая. Просто... избалованная. Не понимает, что такое деньги, что такое настоящие проблемы.
— Не надо, доченька. Полежу, отдохну. Завтра поговорим.
— Ладно. Но если что — сразу звони! И таблетки не забывай пить!
Марина положила трубку. Ольга покачала головой:
— Заботится о твоем здоровье. А то, что ты из-за ее кредитов нервничаешь, ее не волнует.
— Она же не знает...
— Не знает, потому что знать не хочет! Мам, пойми же ты наконец, Марина всегда думает только о себе! Всегда! Ей все должны, а она никому и ничего!
2 ЧАСТЬ https://ok.ru/mednoechti/topic/156948306085954
Copyright: Анна Медь 2025 Свидетельство о публикации. Копирование контента без разрешения автора запрещено
Может, дочь одумается? "Думала только о себе" часть 2
Может, поймет, что семьсот пятьдесят тысяч — это слишком много?Прошло несколько дней. Марина не звонила, не приезжала. Тамара Анатольевна каждый день ждала ее звонка, хваталась за телефон, но он молчал.
Но звонка не было.
А в пятницу, четвертого июня, Ольге позвонил Максим.
— Ольга Анатольевна? — неуверенно спросил он. — Это Максим. Маринин... жених.
— Да, Максим. Здравствуйте.
— Можно с вами встретиться? Поговорить надо. О Марине.
— А что случилось?
— Лучше при встрече. Очень важно.
Они встретились в кафе рядом с Ольгиным домом. Максим выглядел усталым, растерянным.
— Ольга Анатольевна, — начал он, покрутив в руках чашку с кофе, — я знаю про кредиты. Марина мне рассказала.
— Понятно, и ваше мнение на этот счет?
— Думаю, что это какое –то …безумие что ли, — честно ответил он. — Семьсот пятьдесят тысяч рублей... Да я столько за год не зарабатываю!
— А Марина? Что она говорит?
— Она говорит, что семья должна помочь. Что это справедливо. И если вы откажетесь, то вы ее не любите.