Сергей Довлатов — один из самых читаемых русскоязычных писателей конца ХХ века. Но живя на родине, власти не дали ему выйти к читателю со своими произведениями: они увидели свет лишь после его эмиграции в 1978 году в США и начали публиковаться в России лишь во второй половине 80-х годов, когда и обрели огромную популярность. В его рассказах абсурд выступает как основа порядка в человеческой судьбе. Его герои, обычные, вроде бы ничем не примечательные люди, оказываются всё-таки яркими и неповторимыми. Его книги отличают юмор, ирония и честность. Выжить и не сойти с ума нам помогает как живительная прививка самоиронии проза Сергея Довлатова. Юмористическая и вместе с тем печальная проза Довлатова стала классикой и, как любая классика, ушла в народ в виде пословиц и поговорок: 1. В разговоре с женщиной есть один болезненный момент. Ты приводишь факты, доводы, аргументы. Ты взываешь к логике и здравому смыслу. И неожиданно обнаруживаешь, что ей противен сам звук твоего голоса. 2. Вообще я уверен, что нищета и богатство – качества прирожденные. Такие же, например, как цвет волос или, допустим, музыкальный слух. Один рождается нищим, другой – богатым. И деньги тут фактически ни при чем. Можно быть нищим с деньгами. И – соответственно – принцем без единой копейки. 3. Порядочный человек – это тот, кто делает гадости без удовольствия. 4. Большинство людей считает неразрешимыми те проблемы, решение которых мало их устраивает. И они без конца задают вопросы, хотя правдивые ответы им совершенно не требуются 5. Окружающие любят не честных, а добрых. Не смелых, а чутких. Не принципиальных, а снисходительных. Иначе говоря — беспринципных. 6. Человек привык себя спрашивать: кто я? Там ученый, американец, шофер, еврей, иммигрант… А надо бы всё время себя спрашивать: не говно ли я? 7. О некоторых высказываниях я сожалею. Иные готов вытатуировать у себя на груди… 8. Всю жизнь я дул в подзорную трубу и удивлялся, что нету музыки. А потом внимательно глядел в тромбон и удивлялся, что ни хрена не видно. 9. Мы без конца ругаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов? 10. Единственная честная дорога — это путь ошибок, разочарований и надежд. 11. Чего другого, а вот одиночества хватает. Деньги, скажем, у меня быстро кончаются, одиночество — никогда. 12. Ужасней смерти — трусость, малодушие и неминуемое вслед за этим — рабство. 13. Я шел и думал — мир охвачен безумием. Безумие становится нормой. Норма вызывает ощущение чуда. 14. Знаешь, что главное в жизни? Главное то, что жизнь одна. Прошла минута, и конец. Другой не будет… 15. Чем безнадежнее цель, тем глубже эмоции. 16. Любовь — это для молодежи. Для военнослужащих и спортсменов… А тут все гораздо сложнее. Тут уже не любовь, а судьба. 17. — Почему среди людей гораздо больше мрачных, чем веселых? — Мрачным легче притворяться. 18. Ирония — любимое, а главное, единственное оружие беззащитных. 19. Когда вы читаете замечательную книгу, слушаете прекрасную музыку, разглядываете талантливую живопись, вы вдруг отрываетесь на мгновение и беззвучно произносите такие слова: «Боже, как глупо, пошло и лживо я живу! Как я беспечен, жесток и некрасив! Сегодня же, сейчас же начну жить иначе – достойно, благородно и умно…» Вот это чувство, религиозное в своей основе, и есть момент нравственного торжества литературы, оно, это чувство – и есть плод ее морального воздействия на сознание читателя, причем, воздействия, оказываемого чисто эстетическими средствами… 20. У Бога добавки не просят. 21. Двести лет назад историк Карамзин побывал во Франции. Русские эмигранты спросили его: — Что, в двух словах, происходит на родине? Карамзину и двух слов не понадобилось. — Воруют, — ответил Карамзин... 22. Слабые люди преодолевают жизнь, мужественные — осваивают. 23. Я предпочитаю быть один, но рядом с кем-то… 24. Я давно уже не разделяю людей на положительных и отрицательных. А литературных героев — тем более. Кроме того, я не уверен, что в жизни за преступлением неизбежно следует раскаяние, а за подвигом — блаженство. Мы есть то, чем себя ощущаем. 25. Я думаю, у любви вообще нет размеров. Есть только — да или нет. 26. Человек человеку — всё, что угодно… В зависимости от стечения обстоятельств. 27. Двое — это больше, чем Ты и Я. Двое — это Мы 28. Семья — это если по звуку угадываешь, кто именно моется в душе. 29. Истинное мужество состоит в том, чтобы любить жизнь, зная о ней всю правду. 30. Хамство — это грубость, наглость, нахальство, вместе взятые, но при этом — умноженные на безнаказанность. 31. Когда-то Иосифа Бродского спросили: — Над чем вы работаете? Поэт ответил: — Над собой... P.S. Книги С. Довлатова — «Зона», «Чемодан», «Заповедник», «Рассказы» — включены в перечень 100 книг, рекомендованных Министерством образования и науки России к самостоятельному прочтению школьниками. Довлатов на протяжении четверти века является одним из самых читаемых, часто и многотиражно издаваемых русских писателей. Наряду с Иосифом Бродским и Александром Солженицыным он входит в тройку наиболее известных на Западе русскоязычных авторов второй половины XX века . Произведения Довлатова переведены более чем на тридцать языков мира.
Советы психолога
30 цитат из произведений Довлатова
Сергей Довлатов — один из самых читаемых русскоязычных писателей конца ХХ века. Но живя на родине, власти не дали ему выйти к читателю со своими произведениями: они увидели свет лишь после его эмиграции в 1978 году в США и начали публиковаться в России лишь во второй половине 80-х годов, когда и обрели огромную популярность.
В его рассказах абсурд выступает как основа порядка в человеческой судьбе. Его герои, обычные, вроде бы ничем не примечательные люди, оказываются всё-таки яркими и неповторимыми. Его книги отличают юмор, ирония и честность. Выжить и не сойти с ума нам помогает как живительная прививка самоиронии проза Сергея Довлатова.
Юмористическая и вместе с тем печальная проза Довлатова стала классикой и, как любая классика, ушла в народ в виде пословиц и поговорок:
1. В разговоре с женщиной есть один болезненный момент. Ты приводишь факты, доводы, аргументы. Ты взываешь к логике и здравому смыслу. И неожиданно обнаруживаешь, что ей противен сам звук твоего голоса.
2. Вообще я уверен, что нищета и богатство – качества прирожденные. Такие же, например, как цвет волос или, допустим, музыкальный слух. Один рождается нищим, другой – богатым. И деньги тут фактически ни при чем. Можно быть нищим с деньгами. И – соответственно – принцем без единой копейки.
3. Порядочный человек – это тот, кто делает гадости без удовольствия.
4. Большинство людей считает неразрешимыми те проблемы, решение которых мало их устраивает. И они без конца задают вопросы, хотя правдивые ответы им совершенно не требуются
5. Окружающие любят не честных, а добрых. Не смелых, а чутких. Не принципиальных, а снисходительных. Иначе говоря — беспринципных.
6. Человек привык себя спрашивать: кто я? Там ученый, американец, шофер, еврей, иммигрант… А надо бы всё время себя спрашивать: не говно ли я?
7. О некоторых высказываниях я сожалею. Иные готов вытатуировать у себя на груди…
8. Всю жизнь я дул в подзорную трубу и удивлялся, что нету музыки. А потом внимательно глядел в тромбон и удивлялся, что ни хрена не видно.
9. Мы без конца ругаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов?
10. Единственная честная дорога — это путь ошибок, разочарований и надежд.
11. Чего другого, а вот одиночества хватает. Деньги, скажем, у меня быстро кончаются, одиночество — никогда.
12. Ужасней смерти — трусость, малодушие и неминуемое вслед за этим — рабство.
13. Я шел и думал — мир охвачен безумием. Безумие становится нормой. Норма вызывает ощущение чуда.
14. Знаешь, что главное в жизни? Главное то, что жизнь одна. Прошла минута, и конец. Другой не будет…
15. Чем безнадежнее цель, тем глубже эмоции.
16. Любовь — это для молодежи. Для военнослужащих и спортсменов… А тут все гораздо сложнее. Тут уже не любовь, а судьба.
17. — Почему среди людей гораздо больше мрачных, чем веселых?
— Мрачным легче притворяться.
18. Ирония — любимое, а главное, единственное оружие беззащитных.
19. Когда вы читаете замечательную книгу, слушаете прекрасную музыку, разглядываете талантливую живопись, вы вдруг отрываетесь на мгновение и беззвучно произносите такие слова: «Боже, как глупо, пошло и лживо я живу! Как я беспечен, жесток и некрасив! Сегодня же, сейчас же начну жить иначе – достойно, благородно и умно…»
Вот это чувство, религиозное в своей основе, и есть момент нравственного торжества литературы, оно, это чувство – и есть плод ее морального воздействия на сознание читателя, причем, воздействия, оказываемого чисто эстетическими средствами…
20. У Бога добавки не просят.
21. Двести лет назад историк Карамзин побывал во Франции. Русские эмигранты спросили его:
— Что, в двух словах, происходит на родине?
Карамзину и двух слов не понадобилось.
— Воруют, — ответил Карамзин...
22. Слабые люди преодолевают жизнь, мужественные — осваивают.
23. Я предпочитаю быть один, но рядом с кем-то…
24. Я давно уже не разделяю людей на положительных и отрицательных. А литературных героев — тем более. Кроме того, я не уверен, что в жизни за преступлением неизбежно следует раскаяние, а за подвигом — блаженство. Мы есть то, чем себя ощущаем.
25. Я думаю, у любви вообще нет размеров. Есть только — да или нет.
26. Человек человеку — всё, что угодно… В зависимости от стечения обстоятельств.
27. Двое — это больше, чем Ты и Я. Двое — это Мы
28. Семья — это если по звуку угадываешь, кто именно моется в душе.
29. Истинное мужество состоит в том, чтобы любить жизнь, зная о ней всю правду.
30. Хамство — это грубость, наглость, нахальство, вместе взятые, но при этом — умноженные на безнаказанность.
31. Когда-то Иосифа Бродского спросили: — Над чем вы работаете? Поэт ответил: — Над собой...
P.S. Книги С. Довлатова — «Зона», «Чемодан», «Заповедник», «Рассказы» — включены в перечень 100 книг, рекомендованных Министерством образования и науки России к самостоятельному прочтению школьниками.
Довлатов на протяжении четверти века является одним из самых читаемых, часто и многотиражно издаваемых русских писателей. Наряду с Иосифом Бродским и Александром Солженицыным он входит в тройку наиболее известных на Западе русскоязычных авторов второй половины XX века
.
Произведения Довлатова переведены более чем на тридцать языков мира.