Очередной пример эволюции языка. Как-нибудь я расскажу вам про то, как невинные слова «shaft» и «gay» превратились в ругательства. Но сейчас пришло время поведать про «стояк».
Летом 1950 Сталин развязал Корейскую войну. Американские аналитики того времени гадали, зачем Сталин пошел на такой рисковый шаг, учитывая то, что та война ввела в действие решение (директиву) СНБ-68, которая привела к росту обычных вооружений США и НАТО, что в свою очередь привело к необходимости уже советских высоких военных трат в 1952-53 годах и позднее. Также по итогам Корейской войны в НАТО была включена Турция, которую до этого не брали и которая вынуждено склонялась к нейтралитету. То есть, уже два отрицательных долгосрочных последствия отхватил Сталин и его наследники из-за этой войны. Сталин ведь тупой, не так ли?
Сталин знал о существовании СНБ-68 и СНБ-48 благодаря Кембриджской пятерке, которую вычислили только в мае 1951. Кремлевские шпионы были расставлены в ключевых местах. До 25 мая 1951 было скомпрометировано секретное планирование Трумэна и Эттли. Внутри американского правительства дебаты по СНБ-68 прошли весной 1950. Этот документ был готов в апреле 1950, но с тех пор лежал под сукном у Трумэна. Президент теоретически соглашался с этими предложениями своих советников, но заморозил их из-за экономических соображений. [У него было время полгода тянуть, чтобы подать заявку на фискальный год 1951]. Перевооружение предстояло стать дорогим удовольствием. Только 30 сентября 1950 Трумэн поставил под ним свою подпись. Корейская война была в разгаре. Америке требовался новый арсенал демократии.
Только в 1975 была рассекречена эта директива, но Сталин знал о СНБ-68 и то, что этому документу не дают ход. Косвенным свидетельством того, что советские шпионы сразу раздобыли копию, является публикация в журнале «Большевик» в конце апреля 1950. Там редакторы неожиданно использовали примиренческую цитату Ленина, выкопанную из 1920 года: «Пусть американские капиталисты не трогают нас. Мы их не тронем. ... Мы за союз со всеми странами, никого не исключая». Такая была тактическая гибкость мирного сосуществования. Такой был рефлексивный контроль над руководящими кругами Запада посредством «Говорит Москва» и ТАСС.
Длительная война с американским участием почти гарантировано размораживала эту директиву. У Сталина весной 1950, предположительно (согласно моей реконструкции рассуждений генсека), было несколько параллельных планов, которые противоречили друг другу, но которые сулили какую-никакую выгоду СССР в любом варианте. Сталина могла удовлетворить как быстрая победа, так и быстрое поражение. Но и к длительной войне он был готов. План А, План Б, План Ы [чтобы никто не догадался]. Значит, Сталин сознательно принимал на себя риск активации СНБ-68. Грубо прикинем вероятность такого риска как 33%. Высоко, однако. Не похоже на обычно осторожного генсека. Одной из причин развала СССР можно назвать директиву СНБ-68, которая за четыре десятилетия еще сильнее милитаризовала советскую экономику, которая так и не смогла пройти через реконверсию и увеличить объем потребительских товаров для населения, которому в какой-то момент всё обрыдло. Вот так Сталин развалил Советский Союз.
Обозреватели того времени считали, что СССР вполне удовлетворял сложившийся статус-кво, т.е. северокорейский огрызок, который выполнял историческую роль буфера по 38-39 параллели между РИ и Японией. Южная Корея особо не была нужна Советскому Союзу, считали тогда некоторые западные мыслители. Вот почему журналисты, считая (и как выяснилось позднее, правильно считая), что за Кимом стоял Сталин, называли ту войну «колоссальным просчетом кремлевских стратегов» [colossal blunder]. Известный журналист того периода Джеймс Рестон использовал такое выражение: «a real fancy Soviet boner». «По-настоящему изысканный советский просчет». Восемьдесят лет назад слово «boner» означало «глупую ошибку». Сейчас это слово получило новое значение сексуального характера: мужской половой орган в состоянии эрекции. В приличном обществе сейчас это слово лучше не употреблять. «I think my boner has just got a boner». Kremlin has a boner.
Что же касается «shaft», то в декабре 1950 Макартур сказал следующее: «I have always been able to take care of the enemy in my front – but have never been able to protect myself from shafts from the rear». Учитывая прямолинейный армейский юмор генерала, это можно перевести как «Я всегда могу остановить врага, наступающего на меня спереди, но не защититься от того, кто пытается вздрючить меня сзади».
Это он про то, что китайско-северокорейские войска разгромили его в Северной Корее и заставили постоянно отступать в южном направлении. При этом северокорейские партизаны быстро проникали в тылы отступающей Восьмой Армии, поэтому американцам не удавалось закрепиться на определенной линии, после чего они вновь отступали. Макартура давили спереди и поджимали сзади. Северокорейские партизаны-пидорасы постоянно пытались трахнуть американского генерала сзади, и генерал грубым, но честным армейским языком описывал этот противоестественный процесс мужеложства.
ЛИСТАЯ СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
ЭРЕКТИЛЬНАЯ ДИСФУНКЦИЯ ВЛАСТИ
Летом 1950 Сталин развязал Корейскую войну. Американские аналитики того времени гадали, зачем Сталин пошел на такой рисковый шаг, учитывая то, что та война ввела в действие решение (директиву) СНБ-68, которая привела к росту обычных вооружений США и НАТО, что в свою очередь привело к необходимости уже советских высоких военных трат в 1952-53 годах и позднее. Также по итогам Корейской войны в НАТО была включена Турция, которую до этого не брали и которая вынуждено склонялась к нейтралитету. То есть, уже два отрицательных долгосрочных последствия отхватил Сталин и его наследники из-за этой войны. Сталин ведь тупой, не так ли?
Сталин знал о существовании СНБ-68 и СНБ-48 благодаря Кембриджской пятерке, которую вычислили только в мае 1951. Кремлевские шпионы были расставлены в ключевых местах. До 25 мая 1951 было скомпрометировано секретное планирование Трумэна и Эттли. Внутри американского правительства дебаты по СНБ-68 прошли весной 1950. Этот документ был готов в апреле 1950, но с тех пор лежал под сукном у Трумэна. Президент теоретически соглашался с этими предложениями своих советников, но заморозил их из-за экономических соображений. [У него было время полгода тянуть, чтобы подать заявку на фискальный год 1951]. Перевооружение предстояло стать дорогим удовольствием. Только 30 сентября 1950 Трумэн поставил под ним свою подпись. Корейская война была в разгаре. Америке требовался новый арсенал демократии.
Только в 1975 была рассекречена эта директива, но Сталин знал о СНБ-68 и то, что этому документу не дают ход. Косвенным свидетельством того, что советские шпионы сразу раздобыли копию, является публикация в журнале «Большевик» в конце апреля 1950. Там редакторы неожиданно использовали примиренческую цитату Ленина, выкопанную из 1920 года: «Пусть американские капиталисты не трогают нас. Мы их не тронем. ... Мы за союз со всеми странами, никого не исключая». Такая была тактическая гибкость мирного сосуществования. Такой был рефлексивный контроль над руководящими кругами Запада посредством «Говорит Москва» и ТАСС.
Длительная война с американским участием почти гарантировано размораживала эту директиву. У Сталина весной 1950, предположительно (согласно моей реконструкции рассуждений генсека), было несколько параллельных планов, которые противоречили друг другу, но которые сулили какую-никакую выгоду СССР в любом варианте. Сталина могла удовлетворить как быстрая победа, так и быстрое поражение. Но и к длительной войне он был готов. План А, План Б, План Ы [чтобы никто не догадался]. Значит, Сталин сознательно принимал на себя риск активации СНБ-68. Грубо прикинем вероятность такого риска как 33%. Высоко, однако. Не похоже на обычно осторожного генсека. Одной из причин развала СССР можно назвать директиву СНБ-68, которая за четыре десятилетия еще сильнее милитаризовала советскую экономику, которая так и не смогла пройти через реконверсию и увеличить объем потребительских товаров для населения, которому в какой-то момент всё обрыдло. Вот так Сталин развалил Советский Союз.
Обозреватели того времени считали, что СССР вполне удовлетворял сложившийся статус-кво, т.е. северокорейский огрызок, который выполнял историческую роль буфера по 38-39 параллели между РИ и Японией. Южная Корея особо не была нужна Советскому Союзу, считали тогда некоторые западные мыслители. Вот почему журналисты, считая (и как выяснилось позднее, правильно считая), что за Кимом стоял Сталин, называли ту войну «колоссальным просчетом кремлевских стратегов» [colossal blunder]. Известный журналист того периода Джеймс Рестон использовал такое выражение: «a real fancy Soviet boner». «По-настоящему изысканный советский просчет». Восемьдесят лет назад слово «boner» означало «глупую ошибку». Сейчас это слово получило новое значение сексуального характера: мужской половой орган в состоянии эрекции. В приличном обществе сейчас это слово лучше не употреблять. «I think my boner has just got a boner». Kremlin has a boner.
Что же касается «shaft», то в декабре 1950 Макартур сказал следующее: «I have always been able to take care of the enemy in my front – but have never been able to protect myself from shafts from the rear». Учитывая прямолинейный армейский юмор генерала, это можно перевести как «Я всегда могу остановить врага, наступающего на меня спереди, но не защититься от того, кто пытается вздрючить меня сзади».
Это он про то, что китайско-северокорейские войска разгромили его в Северной Корее и заставили постоянно отступать в южном направлении. При этом северокорейские партизаны быстро проникали в тылы отступающей Восьмой Армии, поэтому американцам не удавалось закрепиться на определенной линии, после чего они вновь отступали. Макартура давили спереди и поджимали сзади. Северокорейские партизаны-пидорасы постоянно пытались трахнуть американского генерала сзади, и генерал грубым, но честным армейским языком описывал этот противоестественный процесс мужеложства.