Руслан сидел на табуретке в прихожей.

Ночная смена сегодня была напряженной, много вызовов, все сложные, как на подбор. Ноги гудели от беготни, голова – от сменяющих друг друга мыслей.
Мужчина медленно повертел шеей, потом аккуратно помассировал плечи. Жутко хотелось спать, но с кухни их коммунальной квартиры, как назло, так аппетитно пахло яичницей с беконом, что желудок воинственно урчал, требуя добычи.
-Ладно, поем и сразу спать! – миролюбиво прошептал Руслан и направился по темному коридору в большую, залитую утренним светом кухню. Вдруг за спиной зазвонил телефон. Он прятался на тумбочке, укутавшись в подол чьего-то пальто, и звонко тренькал.
-Ах, чтоб тебя! – Руслан вздрогнул.
-Кто-нибудь! Возьмите трубку, пожалуйста! У меня руки в тесте! – раздался из кухни голос соседки, Зинаиды Андреевны.
Пожилая женщина высунулась в коридор и, встретившись глазами с Русланом, улыбнулась:
-Ой, здравствуйте! Снимите трубку, прошу вас, душенька!
У Зинаиды Андреевны все были «душеньками», не важно, сколько тебе было лет, и как ты вообще к ней относился. Приняв когда-то на себя роль аристократической барышни, эта милая, низенькая, вся какая-то кругленькая, с вечными кудельками и массивными янтарными сережками женщина стала частью жизни каждого, кто поселился в коммуналке на Малой Пироговской улице.
-Хорошо, Зинаида Андреевна…
Руслан вздохнул и пошел к телефону.
Спрашивали какого-то Кирюшу. Кирюши в их квартире не было, о чем Руслан не преминул сообщить елейному голоску, что тоненько лепетал на другом конце провода.
-Ну, как же нет!? Я же вчера звонила, и он был! Мужчина, вы не путаете?
-Нет! Всего хорошего! – резче, чем хотелось бы, гаркнул Руслан и бросил трубку.
-Руслан! Идите завтракать! У меня все готово! – Зинаида Андреевна мило улыбнулась и махнула рукой на стол. Тарелка с исходящей парком яичницей, аккуратно нарезанный хлеб в плетенке, свежие, блестящие соком на срезе огурцы и чашка чая манили Руслана к себе.
-Ну, тетя Зина! Не надо так хлопотать!
-Да как же не надо! Вы, поди, душенька, с вечера не ели! А если и ели что, так все неполезное! Я вот тут читала…
Она еще что-то говорила, потом принесла на кухню журнал о здоровье, который выписывала вот уже третий год, а Руслан, жмурясь и причмокивая, наслаждался завтраком. И это было счастье. И ничего больше было не надо…
…Даша, кривясь и гримасничая, сидела на стуле, пока брат пытался нарисовать ее портрет.
-Дашка! Не вредничай! Мне скоро работу сдавать, а ты со своими глупостями! – Миша злился, глядя на натурщицу поверх мольберта.
-Ну, Мих! Мне надоело! Уже пятый день сижу тут, а мне по делам надо!
-Знаем мы твои дела, - Миша подмигнул, сделав крупный, смачный мазок. – С подружками болтать пойдешь, да перед парнями выделываться!
-Фу! Мишка, о чем ты! Ерунда все это! Мне нужно в библиотеку, потом к Таньке съездить, у нее ведь скоро свадьба, платье будем смотреть, потом…
-Все! – Миша бросил кисти и замотал головой. – Все! Иди, горе ты мое! И без тебя дорисую, только не верещи над ухом!
Даша весело подпрыгнула, чмокнула брата в щеку и выбежала из комнаты. Весна была такая яркая, а Даша такая молодая, что грех было сидеть в душной комнате, даже ради Мишиного экзамена.
Михаил, побродив по комнате, вернулся к работе. Образ сестры не требовал натуры. Она была вся в его голове, вертлявая и розовощекая, маячила в воображении, а потом уверенно ложилась на холст густыми, сочными, пахнущими льняным маслом и лаком мазками…
...И вот уже Миша стоит перед преподавателем, смиренно опустив глаза. Сейчас ему скажут, что работа «сыровата», что нет в ней живости, что не берет она «за душу». Миша расстроится, ведь он так старался, да и Дашка получилась на удивление хорошо… Да делать нечего, остается только грустно кивать, слушая, как Петр Петрович разносит вдребезги талант молодого ученика, которого он невзлюбил еще в самом начале учебы, и потому лишь, что Миша был очень похож на сына Петра Петровича, что канул в омут преступности еще лет десять назад, опозорив честное имя отца.
-Ну, что же вы, Михаил! Ветер в голове, да и только! Художник должен проводить за работой как можно больше времени, потом отойти, и, закрыв один глаз…
-Посмотреть на свой рисунок другим глазом… - закончил за него Миша. – Ну, так что, сдал я или нет?
Петр Петрович рассеянно посмотрел на нагловатого, в слишком модных брючках и рубахе, ученика, потом вздохнул и покачал головой.
Миша схватил картину и вышел из мастерской. Он точно знал, что больше сюда уже не вернется...
Домой он пришел поздно вечером. После провального показа картины парень побродил по улицам, встретился с друзьями, потом была какая-то рюмочная (ее Миша помнил уже плоховато). Потом все отправились "подышать" в парк. И везде Михаил таскал Дашин портрет.
-Да выброси ты его! - уговаривали ребята. - Освободи руки для более важных дел!
Но художник никогда не поступит так со своим творением. Замазать, перечеркнуть - да, но оставить вот так просто валяться у лавки в каком-нибудь сквере - никогда. Образ Даши "пришел" домой, выскальзывая из-под куртки незадачливого паренька.
-Миша! Где ты был? Что сказал Петр Петрович? Ты опять пришел поздно, Римма Викторовна завтра будет ругаться, что мы нарушаем ее сон...
Даша все говорила и говорила, но Миша не слушал. Он просто стоял в дверях их с сестрой комнаты и смотрел на эту вертлявую, смешную девчонку. Потом сознание уплыло куда-то далеко, стало тепло и уютно. Миша лег на раскладушку и уснул. Он скажет о своем решении уйти из Художки завтра, чтоб Даша сейчас же не начала читать ему нотаций...
Через три дня, когда из мыслей до конца выветрилось похмелье, Миша, кутаясь в отцовское пальто, стоял под изгибом Крымского моста. Около парня, выстроившись в шеренгу, прямо на тротуаре, теснились его картины. Горячая, яростная в своей резкости молодость рвалась в бой, требуя избавиться от того, что так и не было оценено по достоинству стареньким Петром Петровичем.
-Молодой человек! – услышал Миша чей-то голос и резко обернулся. Перед ним стоял мужчина и внимательно разглядывал Дашкин портрет. – Извините, а вы продаете эти картины?
-Нет, я их подышать сюда принес, а то в мастерской, знаете ли, душновато!
Миша вдруг почувствовал неприязнь к остановившемуся перед ним мужчине.
-И что он так на Дашку смотрит? Вон сколько других картин! – угрюмо подумал Михаил.
-Ну-ну! Не ершитесь, мне ваши картины очень нравятся! А вот эта девушка, кто она? Замечательный портрет! Продадите?
Руслан быстро поднял глаза на Михаила. Странно было осознавать, что ты влюбляешься в картину, но так оно и происходило, и Руслан ничего не мог с этим поделать…
-Продам, - коротко ответил Миша и назвал цену.
-Ну, это ты парень загнул! – Руслан улыбнулся. – Хотя, может быть, через много лет ты будешь вывешивать свои полотна в Третьяковке, а я похвастаюсь друзьям, что стоял у истоков твоей славы…
Руслан быстро отсчитал деньги и, подождав, пока художник завернет картину в пергамент, обмотав бечевкой, аккуратно взял покупку и быстрым шагом направился домой. До смены оставалось несколько часов…
Руслан пока не стал вешать картину на стену, а просто поставил ее на подоконник и сел, разглядывая девушку, смотрящую с холста.
-Извините, что вторгаюсь! – Зинаида Андреевна приоткрыла дверь и заглянула в комнату. – Но вы мне не поможете?
Потом она бросила взгляд на портрет и, распахнув дверь пошире, вздохнула.
-Какая прекрасная работа! Прелесть, просто прелесть! Кто это, Руслан? Кто это нарисовал? Ох, нет, написал, так вернее. Так кто же?
-Не знаю. Какой-то парень продавал картины у Крымского моста. Мерзкий такой парень…
-Да что вы…. Надо же…
Она подошла поближе, прищурилась, потом, нащупав в кармашке аккуратной жилеточки очки, быстро надела их и еще раз вздохнула.
-Хорошая работа, очень хорошая! – уверенно сказала Зинаида Андреевна. – Надо бы Петруше показать! Взял бы он паренька к себе… Да Бог с ним, идите обедать. Вам же скоро на работу!
Руслан кивнул, поблагодарив соседку за заботу, и вышел из комнаты.
Зинаида Андреевна знала Мишиного учителя, Петра Петровича, с детства. Когда-то между ними было нечто похожее на увлечение, потом переросло в спокойную дружбу. Петруша женился на другой, Зинаида так и вышла за другого, родила дочь. потом овдовела. Они часто виделись, Петр рассказывал ей о своих учениках, она поила его чаем. Говорил гость и о Мише, но рисовал его таким упрямым и бесталанным прохвостом, что Зинаида Андреевна никогда бы не поверила, что портрет незнакомки – Мишина работа…
...Так в жизни Руслана появилась женщина, которая провожала и встречала его. Красивая, молчаливая женщина улыбалась ему по утрам, глядя со стены, куда Руслан приладил купленный портрет.
Жизнь работника Скорой шла своим чередом. Смена сменялась отдыхом, к Руслану приходили друзья, цокали языками, посмеиваясь над неземной любовью парня, уговаривали пойти погулять, сходить на дискотеку, чтобы увидеть живую, теплую, как они говорили, красоту, но Руслан только отнекивался.
Зинаида Андреевна все также время от времени угощала соседа своей стряпней. Между ними как-будто существовал негласный уговор- с нее стряпня, а с Руслана постоянная готовность позаботиться о здоровье пожилой женщины. Давление, сердце, простуды и ревматизм-все болезни Зинаида доверяла только Руслану.
Так было не всегда. Когда парень поселился в угловой комнате их шумной и многолюдной коммуналки, Зина долго приглядывались к нему, держась на расстоянии, привыкая. Но как-то под Новый год она сильно поскользнулась в ванной, сломав руку. Дома был только Руслан, все остальные жильцы расползались по гостям. Позвать молодого, чужого человека, представ перед ним в одном халате, с трудом наброшенном на тело, было немыслимо, но все же, преодолев стыд, Зинаида Андреевна постучалась к нему в комнату. И...ничего не произошло. Ни неловкости, ни ненужного стеснения. Перед ней был не мужчина, а врач, с уверенными руками, быстрыми движениями, успокаивающим голосом.
Случившееся больше не обсуждали, но некая договоренность о взаимопомощи укрепилась тогда между этими людьми.
-Душенька! Жениться вам пора, правы друзья, -вздохнула однажды Зинаида Андреевна, провожая Руслана на работу. -И детишки бы были...
-Да ну, тетя Зина. Какая семья! Рано ещё.
-Что-то вы темните. По глазам видно, что и не против вы и жены, и детей, но все как будто ждёте кого-то.
- Ладно. Закончим этот пустой разговор, до свидания, тетя Зина!
Руслан кивнул женщине и вышел из квартиры. Уж слишком близко подошла она к его сердечным делам.
Зинаида была права, он ждал. И ещё как! Ждал, что встретит ещё раз того угрюмого художника, спросит, где найти девушку с портрета, а дальше... Будь, что будет.
Но Миша больше не приходил на набережную. Все картины он тогда распродал, отдал краски и мольберт знакомому и сказал Даше, что уезжает обратно в Богородицк.
-Но, Мишка! Ты же так хотел учиться здесь, в Москве! Попроси перевести тебя к другому педагогу, неужели, ты вот так все бросишь из-за какого-то самодура?!
-Я сам знаю, что делать. Все, пока!
Он закинул рюкзак на плечо, поправил кепку и захлопнул дверь.
Даша вздохнула. Вот всегда Мишка так... Чуть что не по его, тут же все бросает и уходит. В отца...
Даша осталась одна. В углу комнаты сиротливо топорщила ребра-пружинки раскладушка. Она теперь здесь ни к чему.
Даша медленно сложила Мишину раскладушку и поставила к стене, потом долго сидела у окна и смотрела, как гаснут окна в домах, как, полыхнув последний раз, закрыло свой желтый глаз солнце, как Скорая, включив сирену, промчалась по переулку. Она не знала, что в той машине сидит человек, что не так давно впустил Дашу в свою жизнь, пусть пока лишь ее образ на холсте, но все ведь в этой жизни, как известно, начинается с малого...
Прошло, отзвенело комариными трелями лето, осень озолотила, рассыпала янтарно-красные горсти по городским улицам, дунула в лицо холодным дождем, повисла на домах туманами, развесила по углам сумрачные шали.
А в квартире на Малой Пироговке встречали нового жильца, точнее, жилицу. К Зинаиде Андреевне приехала дочь. Статная, с иссини-черными, сплетёнными в две тугие змеи косами, с округлыми, чуть полноватыми плечами и стройными, грациозно ступающими по линолеуму коммуналки ногами, Анна теперь встречала Руслана на кухне, лучезарно улыбаясь.
-Мама просила вас покормить, вы же на смену торопитесь! - Аня ловко накрыла на стол и налила в чашки чай.
-Не нужно, Анна! Я сам, - сонный Руслан никак не мог взять в толк, что все это значит.
-Мне не трудно! Садитесь, поешьте! - Анечка суетилась, разнося по кухне тонкий ландышевый аромат своих духов.
Это стало повторяться с завидным постоянством. Аня появлялась перед соседом как будто случайно, строила глазки, старалась угодить. Руслан стал реже появляться в коридоре, уходить на работу в другое время, но Анечка была начеку. Уж очень расхваливала ей Зинаида Андреевна молодого человека, уж очень хотелось Ане наконец-то выйти замуж за хорошего человека...
...Тот вызов Руслан как будто предчувствовал. Отчего-то в то утро побрился тщательнее, чем обычно, брызнул на прическу одеколоном. Аня. конечно же, подумала, что для нее, улыбнулась и приготовилась рассказывать матери о своих успехах в покорении московского доктора, но ошибалась.
Дашу забрали в больницу прямо с работы.
-Аппендицит! - после быстрого осмотра сказал приехавший доктор. - Давайте-ка в больницу!
Руслан старался не смотреть на лицо больной, но не мог оторвать от нее взгляда. Она! Точно она! Вот так встреча! Дарья Романова, вот как, оказывается, звали незнакомку с портрета.
Даша тихо лежала на каталке, только иногда охая, когда колесо машины попадало в выбоину на асфальте.
-Извините, - обратился к ней молодой человек. - Я даже не знаю, как вас спросить, но... словом, вы не позировали для портрета молодому художнику, высокому такому, с курчавыми каштановыми волосами и родинкой на левой щеке?
Даша широко распахнула глаза и уставилась на врача.
-Ну... Меня брат рисовал. Было дело. А что? Что-то с Мишей? Он же уехал...
-Нет, не волнуйтесь! Я не знаю ничего о вашем брате. Просто ваш портрет попал ко мне, я его купил.
Тут Руслан замялся. Не место и не время обсуждать свою платоническую любовь к Даше, когда та, бледная, испуганная, лежит на каталке в Карете скорой помощи. Потом, все потом!
-Это очень интересно, - сквозь зубы ответила Даша, - Знаете, тот портрет был для экзамена. Мишка потом ушел из училища, все бросил. Педагог взъелся на него за что-то, портрет раскритиковал... Ох...
-Потерпите, уже почти приехали! Руслан Владимирович, оставьте девушку в покое! - помощника Руслана, Арина, строго глянула на коллегу. - Не до портретов нам сейчас!
Дашу быстро вкатили в Приемный покой.
Руслан растерянно смотрел, как за ней закрываются двери лифта. Он придет сюда позже, после смены. Он принесет много вкусного и цветы. Обязательно! После смены...
Но прием посетителей у Даши, как узнал молодой человек, начинался только с четырех вечера. Можно заскочить домой, принять душ и немного отдохнуть.
-Ой! Вы уже вернулись! А цветы какие красивые! - Анечка как будто караулила жениха под входной дверью. - Я так люблю розы!
Она протянула руки к букету, но Руслан только сухо поздоровался с ней и буркнул, что цветы не ей.
Аня надула губы и ушла в свою комнату. Там состоялся разговор с Зинаидой Андреевной, было решено не сдаваться, а усилить знаки внимания и заботы.
-Мужчину легко приручить, душенька! - Зинаида похлопала Аню по плечу. - И Руслан - не исключение! Все будет хорошо. А доктор в семье - это находка!
Женщины заговорщицки переглянулись и улыбнулись друг другу.
А Руслан уже мчался в больницу.
Его с треском пустили к больной. Но знакомство с врачом из хирургии помогло.
Даша лежала на кровати бледная, уставшая. Потом подняла глаза на вошедшего посетителя, улыбнулась. И стала такой, как на портрете.
-Извините, я тут цветы принес. Можно, поставлю у вас на тумбочке?...
Даша удивлялась тому, что, в отличие от других мужчин, что пытались с ней познакомиться, Руслан не вызывал смущения и скованности. Она как будто знала его уже тысячу лет, вот только не помнила, где с ним встречалась...
Руслан навещал пациентку с завидным постоянством. Молодые люди болтали о ерунде. Потом Даша рассказала о брате, о том, что переживает за него. Руслан, в свою очередь, восхитился теми картинами, что тогда Миша продавал на набережной, удивился, как можно было бросить все, "закопать свой талант"...
-Он всегда так. Если что не по его, бросает и уходит. Потом переживает, жалеет, но упрямство не даёт вернуться.
Руслану было жалко парня.
-А он знает, что ты в больнице? - спросил он девушку.
-Нет. И не надо. Только разволнуется, а уже все нормально. Выпишут, съезжу к нему, уговорю вернуться!
Руслан кивнул. Потом часы приема закончились и он уехал домой...
Дашу выписали через три недели. А еще через три дня ей позвонили и сообщили, что брат куда-то пропал, не появлялся на работе уже неделю.
Девушка пыталась звонить общим знакомым, искала Мишу по его школьным друзьям, но никто о нем ничего не знал.
-Руслан, я завтра еду домой! Мишка пропал. Что-то случилось! - Даша тревожно комкала кленовый лист, встретившись с другом на улице.
-Давай, я поеду с тобой! Возьму отгулы и поеду! Ты еще слабенькая.
-Не надо, сама справлюсь! - Дашу отчего-то стало раздражать внимание Руслана. Она не привыкла просить о помощи, считая себя сильной и самостоятельной.
Он провожал девушку на вокзале.
-Ты мне позвони обязательно, слышишь!
-Хорошо! Ой, а я ж твой номер не знаю! - Даша растерянно высунулась в окошко вагона.
-Сейчас! Сейчас я напишу! - Руслан вынул из кармана листок бумаги и написал карандашом свой номер телефона.
Даша в последний момент выхватила листик из его рук, поезд загудел и тронулся с места, таща вагоны вдоль шумного перрона.
Даша вдруг снова высунулась и что-то стала кричать молодому человеку, тряся в руках листок бумаги, но он ничего не смог разобрать за скрежетом колес уходящего скорого...
...Руслан вернулся домой, подсчитав в уме, когда Даша должна приехать. Он ждал ее звонка. Но телефон, прячущийся в прихожей за Аниным пальто, упорно молчал. Руслан очень боялся, что Даша позвонит, пока он на работе, поэтому попросил Зинаиду Андреевну подежурить, не пропускать звонков. Та кивнула...
...Даша спешила домой. Вдруг Миша уже нашелся, вдруг это просто было недоразумение, и скоро он обнимет ее и поведет пить чай с баранками, как раньше?!
Девушка положила сложенный в несколько раз листок, тот, что отдал ей Руслан, в кошелек. Там он точно будет в надежном месте, не потеряется!...
...Мишу нашли через неделю. Дашу вызвали на опознание. Ноги подкашивались, голова гудела, перед глазами плясали черные точки.
Драка... Миша был пьян, он оказался слабее... Так глупо! Ужасно глупо!
Даша не помнила, как вернулась с опознания домой, в квартиру, оставшуюся от матери. Все вокруг дышало присутствием брата: чашка на столе возле раковины, тапки в прихожей, отцовское пальто, что он так любил, сваленные в углу старые рисунки...
-Как же теперь?... - обратилась Даша к пустоте. - Как дальше?!
Голос перешел на крик. Прибежала соседка, пытаясь напоить Дашу валерианкой.
Уже потом, ночью, Даша вдруг подумала, что нужно позвонить Руслану. Он приедет, он поможет ей!
Девушка высыпала содержимое сумки на кровать, ища листок с номером телефона. Но его не было... Стало страшно - от одиночества, которое сгустилось вокруг, все больнее сжимая горло...
...Даша не позвонила ни через день, ни через два. Зинаида Андреевна на вопрос, не спрашивал ли кто Руслана, только отрицательно качала головой.
-Надо ехать! Что-то не так! - Руслан вскочил и только тут понял, что потерял адрес девушки.
Мужчина тихо выругался. Теперь оставалось только ждать, что она позвонит сама. Ни в больнице, где лежала Даша, ни в той квартире, где девушка снимала комнату, не знали ее адреса.
Руслан ждал, тревожно прислушиваясь к трели аппарата, бежал, хватал трубку, но звонили не те. Скоро он стал ненавидеть эти пустые, никчемные телефонные звонки. Молодой человек пытался отпроситься с работы, но начальство не отпускало. А дома, на Малой Пироговской, Аня сочувственно качала головой и продолжала кормить соседа домашней едой, как будто случайно встречать его в прихожей, мило улыбаясь...
-Да все нормально у вашей натурщицы! - уверенно говорила Зинаида. - Небось, устроилась на работу, живет-не тужит! Бросьте вы так переживать.
Руслан пытался найти Дашу по фамилии, рассылал запросы, но нигде не могли ему помочь. Только портрет до сих пор висел в его комнате, напоминая о ней.
Прошло два месяца.
Руслан вернулся с ночной смены, небрежно бросил ботинки на только что вымытый Анечкой пол и, буркнув что-то вроде приветствия, ушел к себе.
Лежа на кровати, он смотрел в потолок. Было пусто. Пусто вокруг и внутри тоже. Хотелось выпить.
Вдруг в прихожей раздались голоса. Зинаида Андреевна кокетничала с кем-то, смеялась и что-то лепетала.
Аня помогла гостю снять плащ. Петр Петрович, щурясь, прошел в комнату давней знакомой.
-Петя, душенька! Ты так давно не был у нас! Анечка, неси чай, неси, дорогая!
Шаги на кухню, потом обратно, громкий, нарочитый смех.
Руслана все раздражало, хотелось тишины.
Петр Петрович сидел в гостях у Зинаиды долго. Они вспоминали былое, о чем-то спорили, а потом вдруг Зинасказала, что хотела показать Пете портрет, что висел у Руслана.
-Ты не пожалеешь! Красота, ну, прям, как живая! Пойдем, он не будет против!
Зина тащила Петра Петровича за руку по сумрачному коридору к комнате соседа.
-Мама! Он спит, наверное! - Аня пыталась их остановить.
-Мы одни глазком! Мы не помешаем! - Зинаида Андреевна тихонько открыла дверь и заглянула внутрь.
Руслан лежал, отвернувшись к стене. Ни ругаться, ни даже просто разговаривать с этими людьми не хотелось.
-Смотри, вот! Вот какой замечательный портрет! - Зина торжественно махнула рукой на Дашино изображение. - Только вот автора не знаем. Молодой какой-то.
Петр Петрович взглянул на картину и вспомнил. Вспомнил, как бледнело перед ним Мишино лицо, когда тот услышал нелицеприятный отклик учителя о своем творении, как Михаил потом бросил учебу...
Петр Петрович тихо сказал:
-Я знаю автора. Михаил его зовут.
Руслан вдруг вскочил с кровати.
-А вы знаете его адрес? Должны же были сохраниться у вас его документы! Мне нужен только адрес в Богородицке!
Петр Петрович вздрогнул.
-Ну, возможно. А в чем, собственно, дело? Я не намерен рыться в старых бумагах, разыскивая адрес этого...
Тут он осекся.
Руслан стоял перед ним, сжимая кулаки.
-Будете, еще как будете! Вы жестоко поступили с парнем! Очень жестоко! После ваших слов он бросил все, уехал домой. А потом пропал там. На портрете его сестра. И если вы не найдете его адрес, то я переверну всю вашу богадельню вверх дном!
Петр Петрович попятился, быстро развернулся и вышел из комнаты.
-Будет вам адрес. Пропал... - шепотом добавил пожилой учитель. - Пропал...
Вот и вторая душа сгинула, так и не дождавшись от Петра Петровича признания ценности своего существования.
На сердце Петра Петровича стало как-то жутко...
...Уже к вечеру Зинаида Андреевна принесла Руслану адрес Михаила в Богородицке. Молодой человек, вдрызг разругавшись с начальством, отпросился на неделю и, побросав вещи в рюкзак, уехал на вокзал...
-Мама! зачем ты ему адрес дала?! Сказала бы, что не нашли! - Аня, чуть не плача, сидела на стуле и дулась.
-Ничего, душенька! Ничего! Вот сейчас он приедет туда и поймет, что с тобой ему намного лучше! Зачем ему какой-то Богородицк?!
И тут зазвонил телефон.
Даша срывающимся голосом просила позвать к телефону Руслана. Бумажка, скомканная, исписанная ее и его почерком, случайно выпала из-под подкладки в кошельке. Ее адрес, его телефон - все было записано на одном листе бумаги, потерянном столь некстати...
-Алло! Кого? Руслана? Нет его! -Аня усмехнулась. - Где? В какой-то Богородицк уехал. Звоните дня через три. До свидания!
Даша медленно опустила трубку на рычаг. Руки дрожали...
***
Руслан приехал в Богородицк поздно вечером. Станция «Жданка», на которой он сошел, была пуста. Только несколько проводников да обходчик стояли у кассы и о чем-то смеялись с девушкой в окошке.
Мужчина, поправив рюкзак, направился к выходу. Спустившись по ступенькам длинной, полуразвалившейся лестницы, Руслан направился к автобусной остановке.
Сумерки толпились на обочине, слепили фарами проезжающих машин, заставляя щуриться и прикрывать лицо ладонью.
На остановке тоже никого не было. Видимо, автобус только что отошел. Судя по расписанию, ждать придется полчаса, а то и больше.
Руслан вздохнул и, вынув и рюкзака яблоко, стал медленно есть.
Откуда-то слева, из темноты, вдруг возникла фигура. Кто-то, скорее всего, мужчина, сгибаясь пополам, неверным шагом приближался к приезжему, хрипел и охал.
-Эй! Что с вами? – Руслан окликнул незнакомца, но тот ничего не мог сказать, только хрипло дышал и стонал.
Профессиональное чутье не подвело. Мужчина сразу понял, что перед ним больной астмой, у которого начался очередной приступ.
-Где? – быстро спросил Руслан, наклоняясь над незнакомцем и помогая ему сесть.
Тот махнул рукой в направлении кармана куртки.
-Сейчас. Вот. Давай, братец. Вдох. Еще один. Да ты богатырь! – Руслан держал ингалятор у ртабольного, тот жадно дышал, с присвистом выпуская воздух.
-Спасибо. А я уж думал, тут мне и конец придет, - прошептал человек, подняв голову и вглядевшись в своего спасителя. – Да ты ж посмотри! Руслан!
Тусклые фонари не давали как следует разглядеть лицо, но голос Руслану показался знакомым.
-Извините, не узнаю вас! – ответил он.
-«Вас»… «Извините»! – передразнил собеседник и улыбнулся. – Медучилище помнишь? Степан я, Городов Степан. Неужели, совсем не узнать? Да…
Степан вздохнул и сплюнул.
-Степка? Не может быть! Ты ж астматиком никогда не был!
-Был-не был… Стал! Пойдем-ка на лавку, что ли, сядем, а то люди уже смотрят.
Редкие прохожие, только что вышедшие из автобуса и спешащие на поезд, с удивлением смотрели на двух мужчин, сидящих прямо на асфальте, на пути разворота автомобилей.
-Давай.
Руслан помог знакомому подняться. Когда-то крепкий и мускулистый, Степан теперь превратился в щуплого, как будто высохшего изнутри, трясущегося старика, только голос, если убрать хрипотцу, остался молодым.
Лавка у остановки была холодной. Ветер бил в лицо, гоняя пыль и мусор по тротуару.
-Оооо, - протянул Степан, бросив взгляд на часы. – Да мы с тобой опоздали на последний автобус.
-Ладно, давай, попутку поймаем!
-Ну, тебя! Скажешь тоже! Погоди! – с этими словами Степан вынул из кармана сотовый телефон (они тогда только-только стали появляться в продаже), нажал комбинацию из цифр и, отставив мизинец, поднес аппарат к уху. Потом дышал, ожидая ответа.
-Рация? – усмехнулся Руслан. – Ты, часом, не милиционером стал?
-Не… Игрушку вот себе купил, вещь – во! – Степан показал большой палец, поднятый вверх. – А! Да, Санек! – сказал он уже кому-то в динамик телефона. – Мы тут с другом на станции застряли. Что? Нет, сорвалось. Потом расскажу. Заберите нас. Я сказал, заберите, мне плевать, что ты уже спишь!
Голос Степана стал грозным, заскрежетали стальные нотки, застучали молоточками повелительные интонации.
Руслан, прищурившись, искоса разглядывал старого знакомого и только пожимал плечами.
-Тебе куда? Мои ребята сейчас подъедут.
Руслан вынул из кармана записку с точным адресом.
-Степ, а можно мне позвонить на городской номер? Предупредить, что я уже скоро буду.
-Ну… - Степан как-то замялся, потом махнул рукой. – Валяй! Жене?
-Нет, то есть, ну… Знакомой.
-Святое дело! Звони!
Даша долго не подходила к телефону.
-Вдруг ее нет дома? Вдруг она уехала или уже не одна? – мысли теснились, пихая друг друга, мешая сосредоточиться.
-Алло! – наконец-то Руслан услышал ее голос.
-Даша! Это я! Я тут на станции, у вас в городе. Я могу заехать к тебе? Ты не против?
-Да! Да, конечно! А я в Москву звонила, я твой номер только вчера нашла, представляешь! Мне сказали, что ты едешь сюда! Я жду тебя!
-Ладно, голубки! Хватит, потом наговоритесь! – Степан отчего-то напрягся и почти вырвал телефон из рук знакомого. – Извини. Связь дорогая.
-Аааа, - Руслан понимающе кивнул.
Через десять минут они уже ехали в черной, пропахшей табаком и еще чем-то сладковатым, машине по засыпающему городу.
-Ну, Руслан, адрес говори, ты ж так и не назвал! – Степан кивнул на листок бумаги, зажатый в руке знакомого.
Мужчина быстро прочитал написанные карандашом слова, цифры, а потом водитель вдруг ударил по тормозам и съехал на обочину.
-Степ, что случилось? – Руслан удивленно смотрел на товарища, а тот, в свою очередь, закусив губу, уставился на Руслана.
-Ничего. Поезжай, Санек. Тут все свои…
Шофер, мотнув головой, завел мотор, и машина тронулась с места.
-Так что случилось-то?
-Ничего. Саша у нас просто недавно за рулем, показалось что-то. Да, Саш?
-Да, Степан Романович. Показалось…
Дальше ехали молча.
Была какая-то угроза и от Степана, и от его товарищей, тихая, затаенная, которая, возможно, и не проснется, если ее не ворошить ненужными вопросами.
-Вот эта улица, вот этот дом, - как-то невесело улыбнулся Степан и показал рукой на трехэтажный, из красного кирпича, дом под двухскатной, металлической крышей, блестящей от дождя. – Ну, давай прощаться! В долгу я у тебя, Руслан! Не люблю в долгу оставаться, отплачу! Пока!
-Бывай! Ты бы кровь проверил, какой-то у тебя вид неважнецкий! – Руслан пожал протянутую руку, попрощался с остальными пассажирами и вышел, на ходу поднимая воротник. Морось перешла в тяжелый, крупный дождь.
Машина быстро сдала назад, развернулась и уехала.
Руслан задумчиво подошел к двери подъезда. И хотелось ему спросить, как жил все это время Степан, чем занимается сейчас, но что-то подсказывало, что не стоит…
…Уже через пять минут улыбающийся Руслан сидел за столом в маленькой кухоньке и во все глаза смотрел на Дашу.
-Осунулась, вся как-то съежилась, - отметил он сразу, как только девушка открыла дверь.
Сама Даша сидела напротив и молчала, пряча глаза, а потом заплакала.
-Ты представляешь, я так хотела тебе позвонить!... Я знала, что ты ждешь! А потеряла…Бумажку эту потеряла!... А они сказали, что его…, что это был несчастный случай! Руслан!...
Она уже рыдала, некрасиво скривив лицо и размазывая косметику.
-Они сказали, что так бывает, что он ударился головой, что…
-Тише, тише...
Руслан гладил ее волосы, трясущиеся плечи, ловил неровное, жаркое дыхание. Она была такая близкая, такая ЕГО, он нашел ее, наконец-то нашел. Ей больно, ей сейчас очень больно, и он сможет ей помочь, обязательно!
Когда слезы кончились, молодые люди просто сидели и смотрели, как дождь заливает окна тягучими, маслянистыми потоками, как струи воды, змеясь и извиваясь, текут по стеклу, а потом срываются вниз и исчезают где-то в черноте ночи.
Даша, быстро взглянув на Руслана, вдруг сказала:
-Они звонят мне, хотят, чтобы я вернула какие-то деньги, угрожают…
-Кто звонит? Даш, ты о чем? – Руслан выпрямился и развернул девушку к себе лицом.
-Я не знаю. Они говорят, что Миша взял у них деньги, много. Говорят, что он обещал нарисовать какие-то картины для нового то ли кафе, то ли ресторана. И ничего не сделал. Они хотят все вернуть.
-Ты говорила об этом следователям?
-Нет.
-Почему?
-А сам как думаешь?
Руслан вскочил и стал прохаживаться по комнате.
-Искала? Деньги ты искала? Миша точно мог их взять?
-Искала. Нет нигде. Я все перерыла. Миша… Я не знаю, чем он тут занимался. Он редко звонил, чаще всего спрашивал о моих делах, а потом быстро прощался…
-И сколько им надо?
Даша назвала цифру. Руслан присвистнул.
-Вон оно что… - только и смог сказать он…
…Степан лежал на кушетке. Распаренное, раскрасневшееся тело тонуло в большом махровом халате. Мужчина задумчиво качал головой в такт мелодии, льющейся из радиоприемника. А из головы не шал Руслан, его неожиданный приезд, встреча на автобусной остановке, благодаря которой Степа все еще пребывает на этом свете, а больше всего то, куда ехал этот товарищ из прошлого. Руслан, говоря адрес, не назвал квартиры, только номер дома и улицу. Степан же хотел и боялся узнать, к кому именно ехал лекарь…Если его догадки оправдаются, то дело примет ненужный оборот, обрастет сложностями…
Мужчина, кряхтя, повернулся на бок, взял с тумбочки сотовый и открыл список сделанных вызовов. Пальцы щелкали по клавише, пролистывая набранные номера, пока не остановились на городском номере.
-Твою же ж… - выругался Степан и мотнул головой. Томная расслабленность моментально растворилась в этих резких словах. – Ну, зачем так тесен мир? Зачем?...
-Санек! Да где ты там?! Санек! – голос Степана разнесся по квартире, заставляя дрожать стекла в дверях.
-Что? – взлохмаченный парень, что еще несколько часов назад привез хозяина со станции, резко открыл дверь, держа в руках колоду карт. – Мы играем, срочное что?
-Плевал я на ваши игры. Парень этот к Дашке нашей приехал.
Санек присвистнул и покачал головой.
-Ну, и чего? Если надо, его не будет. Уедет в неизвестном направлении! – сказал Санька, пожав плечами.
-Не надо. Его не трогать. Я ему жизнью обязан, понятно? Аккуратно еще раз потрясите эту девчонку. Брат ее любил, мог и сказать, где деньги спрятал. Говорил я вам, прохиндей он…
-Но, Степан..
-Молчи уж лучше! Иди с глаз моих!
Санек быстро захлопнул дверь. Степан остался один на один с темнотой. Он задремал, но тут же судорожно вздохнул и сел на кровати. Перед глазами все еще стояло лицо Михи, когда тот последний раз взглянул на обидчика, все еще сопротивляясь неизбежному. Тогда Степан сорвал с его шеи цепочку с крестиком. Такая же была и у него. Отец не отличался оригинальностью, покупая всем своим отпрысками одни и те же кресты, хотя сам был по плечи во грехе…
Дащка тоже была сестрой Степана. Только матери разные. Ее Степка уже не знал, а вот Мишку помнил. Отец ушел тогда к другой женщине, просто собрав свои вещи как-то рано утром. Степа ждал его у окна битых полдня, отец так и не вернулся. Он иногда звонил, потом пару раз приходил, даря игрушки, которые мать выкидывала в мусорное ведро, водил Степу в кино.
А потом, через несколько лет, Степу, как будто невзначай, как будто случайно, познакомили с каким-то худосочным мальчуганом. Отец улыбался, мать смущенно кивала, а новая папина жена отводила глаза. Это был Михаил…
А о том, что у Степана появилась еще и сестра, он узнал буквально месяц назад, когда вновь встретил Мишу в Богородицке.
-Расплодился папаша, яблоку негде упасть! – со злостью подумал Степан и пнул ногой кошку, мирно устроившуюся на краешке кушетки…
…Миша тогда никак не решался сказать сестре, что, вернувшись домой, не стал устраиваться на работу, как ей обещал, а пока, чтобы немного заработать, продал несколько своих картин, что хранились дома. Там, на блошином рынке, и заметил паренька делец Степан и его помощники. Задумал Степан открыть в родном городе свой маленький ресторанчик. Деньги были, их нужно только как-то легализовать, вот и пришла ему идея снять подвальчик на одной из нешумных улочек и мало-помалу организовать доходное дело.
Вот только интерьер Степа хотел какой-то этакий, современный и чтоб «не как у всех». Именно это «не как у всех» он и увидел в Мишиных картинах. А еще грела мысль, что папочкин новый сынок будет, сам того не зная, помогать своему братцу в темном деле обогащения.
Миша быстро понял, что к чему, вот только Степу не узнал. Парень попросил задаток, мол, для закупки всего необходимого, Степан усмехнулся, но дал. А когда уходил из Мишиной квартиры, случайно обронил бумажник, а, может быть, Миша все же украл его. Денег там было много, вернуть потерю очень хотелось, но Миша не сознавался. Степан не стал церемониться, ребята встретили Миху вечером, когда тот, порядком напившись, шел домой. Драка была недолгой. Миша никогда не умел постоять за себя, не то, что Степан…
Но потом Степе стало страшно. Какая-то животная, откуда-то из глубины рожденная жуть залила его сознание. Только что он лишился последнего родного человека на этой земле, остался один. Совсем. Даша была не в счет. Но делать нечего, как говорится: «ничего личного, просто бизнес»…
…Утром Даша позвонила на работу, отпросилась, и они с Русланом сели пить чай, думая, что делать дальше.
-Давай просто уедем! В Москве они нас не найдут. Эту квартиру я продам, и все! – предложила Даша.
-Сбежать-то можно. Не вопрос. Вот только интересно все же, где деньги…
Но видя, как бледнеет Дашино лицо, он тут же осекся.
-Ладно. Уехать, так уехать, тогда надо сделать все быстро. Ты когда будешь готова? Давай, завтра с утра и поедем.
И тут раздался телефонный звонок.
Даша подскочила на месте, чай некрасивым пятном растекся по скатерти.
-Это они!
-Не бери трубку, и все, - тихо, как будто аппарат мог их подслушать, ответил Руслан.
Телефон все звонил и звонил. Санек, стоя напротив Дашиных окон, видел, как две тени мелькают за занавесками.
-Дядя Степа! Они трубку не берут.
Степан пожевал губами, раздумывая, потом велел подчиненным следить за квартирой.
Даша скоро вышла на улицу и направилась в магазин. Она и не заметила, как весь этот путь за ней шла легкой, пружинящей походкой мужская фигура с серой, затертой кепке.
А Руслан остался дома. Он тщательно осмотрел квартиру, ища потайные шкафчики и двойные днища у столов и ящиков. Ничего…
Потом его взгляд упал на шкатулочку для рукоделия, что стояла на видном месте у телевизора. Мужчина открыл ее и, порывшись в перепутанных катушках ниток и атласных лентах, довольно улыбнулся. Руслан что-то быстро повертел в руках и сунул в карман. Миша, оказывается, был совсем не глуп. Художник оказался находчив и умен…
Вечером Санек сообщил начальству, что в квартире Даши наблюдается оживление. Руслан и девушка собирались в поездку.
-Дядя Степа! А ведь недаром этот парень к ней приехал! Он в деле, видать! – взволнованно докладывал Санька. – Они вещи пакуют. Увезут все, как пить дать!
Степан поморщился. Ну, зачем этот Руслан ввязался сюда, зачем он встал на пути бывшего сокурсника?! Жаль, конечно, но надо что-то предпринимать!
Дверь аккуратно вскрыли уже после часа ночи. Даша спала, Руслан в соседней комнате смотрел телевизор. Он скорее почувствовал, чем услышал, что за спиной кто-то стоит.
-Что, не ожидал? – Степан улыбнулся.
-Признаться, нет! – Руслан немного растерялся. Он не думал, что за угрозами Даше стоит именно этот человек.
-Не бойся, - продолжил Степа, обойдя кресло и встав напротив Руслана. В руке гостя недобро сверкнул металл. – Тебе я ничего не сделаю. Долг свой помню. Только уговори девчонку денежки отдать. И мы испаримся.
-Нет у нее ваших денег, понимаешь? Мы все обшарили. Ни денег, ни счета в сберкассе – ничего! Ты уверен, что Михаил деньги забрал? Может, твои дружки сами и спрятали? – Руслан осторожно поднялся.
-Уверен, в том-то и дело.
Даша, отпихиваясь, вошла в комнату вместе с Сашей.
-Дашенька, девочка, ну, подумай! Может, какой твоей бабушке счастье привалило, может, что ей Миша перевел, подарил?
Даша испуганно мотала головой, потом ее глаза вдруг сделались такими злыми, холодными, она, вся подобравшись, бросилась на Степана.
Растерянный от столь неожиданной выходки Санька на мгновение замер. Даше этого хватило, чтобы прыгнуть на Степу. Она обрушила на него удары своих кулаков. Тот отпрянул, споткнулся о ножку кресла и повалился набок. Лезвие, что пряталось в его руке, аккуратно вошло в Степину плоть. Даша отпрянула, Степан в ужасе поднял глаза, Санек хотел, было, вытащить нож, но Руслан отбросил его в сторону.
-Не тронь, если хочешь, чтобы Степан твой жил! Не сметь трогать нож!
-А теперь, Степа, послушай меня! – обратился он к бывшему сокурснику. – Я не знаю, что тут у тебя за дела, и как ты мог вообще оказаться в таком …, не при дамах будет сказано, но ты сам понимаешь, счет идет на минуты. Ты даешь нам уйти, я вызываю Скорую, все довольны. Если нет – я выну лезвие, и ты уже нежилец на этом свете.
Санек сделал пару шагов к Руслану, но Степан прохрипел ему, чтобы оставался на месте.
-Ладно. Идите. Вызови врача. Умирать боюсь я!...
Руслан взял Дашу за руку и направился к двери. Там, у выхода, он снял трубку и набрал номер Скорой.
-Бытовая ссора. Ножевое, - сообщил он.
-Все, ждите, господа! – обратился он к незваным гостям. Потом, вдруг вернувшись, вложил в ладонь Степана монету. – На, вот. Твое это. Только хорошего, я боюсь, от нее уже не будет…
Руслан и Даша быстро вышли из квартиры.
Уже через два часа они ехали домой, в Москву.
-Что ты ему оставил? – наконец спросила Даша.
-О! Твой брат был не так прост, как кажется! Деньги он, действительно взял, уж не знаю, украл или нет. Но они точно у него были. Тратить в таком количестве их было опасно. Он поступил по-другому. Он купил на них монету. У меня отец был нумизмат, я немного в этом понимаю. А у твоего брата я нашел книжку о старинных монетах и много зачитанных до дыр детективов. Все просто.
Даша помолчала, а потом тихо просила:
-А зачем ты отдал монету обратно? Мишу же из-за нее…
Она судорожно вздохнула.
-Вот именно! Нам чужого не надо. И так проживем! – ответил он и обнял невесту.
Поезд мирно стучал колесами, разносясь по окрестным лесам уютным гудком. Богородицк остался далеко позади, остался там бледный Степан, лежащий на каталке в машине реанимации, остался Санек, чьи руки туго стягивали наручники, остался Миша…
…Руслан тихо открыл дверь своей комнаты и пропустил Дашу вперед.
-Не хоромы, конечно, но не все сразу! – прошептал он.
В большие окна уже смотрело утреннее, чуть заспанное, конопатое солнце. Даша улыбнулась, подставляя лицо его лучам и вздохнула. Было хорошо, впервые за эти несколько месяцев…
---
Зюзинские истории https://dzen.ru/a/YkCRfR8aVCwd2b9N #проза