Рябиновые бусы 3 часть продолжение

#рябиновыебусы
Получив телеграмму Катерина долго не могла понять, что произошло, правда это или просто чья-то злая шутка. Она вертела в руках телеграммный бланк перечитывая скачущие строчки, а потом положила его на комод, и решила дождаться мужа и младших сыновей. Близнецы в отличие от старших братьев, после школы отслужили срочную и вернулись назад в село, работаю в колхозе шоферами. Тишка жениться уже собрался. Катерина еле уговорила его подождать, пока Сашка с Полинкой поженятся, чтобы не перебивать свадьбу старшего брата. И тут как снег на голову эта телеграмма.
– Пускай Семён с ребятами придут, может они смогут что понять.
Решила для себя Катерина и стала дожидаться вечера. Едва только муж с сыновьями переступили порог дома, она подала им эту злосчастную бумажку. Мужики по очереди прочитав её содержимое, непонимающе уставились друг на друга.
– Это что ещё за цыганочка с выходом.
Наконец произнёс Семён.
– На ком он там женился, и когда это успел? То-то и в отпуск не приехал. Стыдно, наверное, Полинке в глаза посмотреть. Не думал я Катерина, что Сашка у нас таким негодяем окажется, не думал.
Семён тяжело опустился на стул и уронил голову на руки. Сыновья молчали, они не знали, что думать и как объяснить поступок брата.
Гришка толкнут Тихона, и кивком головы указал на дверь.
– Пойдём покурим и поговорим.
Братья вышли во двор.
– Ты что-нибудь понимаешь из этого?
Спросил Гришка.
Ни черта.
Ответил ему брат.
– Я тоже. Он же Полинку любил, да так что дышать на неё боялся, и вдруг такое. Помнишь, как приказывал защищать её, когда уезжал в училище поступать.
– Конечно помню, да брат, дела. Но кажется мне что влип Сашка в какую-то историю, не мог он просто так Польку разлюбить и бросить, не мог.
– Ладно, пойдём в дом, есть хочется.
– Пойдём, попросим мать чтобы покормила нас, да я к Машке побегу, наверное, уже заждалась. Она всё спрашивает, когда свадьбу играть будем, а мать всё не разрешала, ждала, когда Сашка жениться, вот и дождалась, женился. Обрадую её сегодня, что наконец наша очередь настала.
Ребята вернулись в дом, родители всё так же молча сидели около стола.
– Мам, ты кормить нас сегодня собираешься, или нет.
Обратился к матери Гришка. Катерина словно очнулась от тяжёлого сна, подняла голову и посмотрела на сыновей.
– Конечно собираюсь.
А потом обратилась к мужу.
– Что делать то теперь будем Сеня?
– Не знаю, наломал ров, пускай теперь живёт как хочет, я только одно скажу, никуда я не поеду и ни с кем знакомиться не буду.
– Ну как же так Сень, он же сын наш?
Со слезами в голосе проговорила Катерина.
–От сына не отказываюсь, но и от слова своего не отступлюсь.
Сказал как отрезал Семён.
– Я вот что сделаю, пойду завтра на почту, Юрке переговоры закажу, может он мне что объяснит.
Решила Катерина, и от этого ей стало немного легче. А утром, выйдя к колодцу за водой, она столкнулась с Фросей.
– Здравствуй Фрося.
Обратилась она к ней, но Алтухова в ответ промолчала.
– Фрось, ты чего не здороваешься то?
– Я с тобой не то что здороваться, теперь, а если бы смогла, то избу бы свою на другой конец села перенесла, только подальше от вас.
Катерина поняла, что Фрося всё знает.
– Фрось, милая, меня то ты в чём винишь, мы сами ни сном не духом, нас эта телеграмма как мешком пришибла.
– Да так я тебе и поверила. Одного только понять не могу, за что он с ней так. Ведь она дурёха только им и дышала. Сколько ребят к ней за эти годы подходили, наши деревенские, хорошие надёжные ребята, а она всем отворот поворот давала. Ведь она каждое письмо его наизусть знает, среди ночи разбуди и спроси, что было в письме от такого-то числа, расскажет слово в слово. Что же теперь с нею будет, бедная моя девочка, ведь он её заживо похоронил. А помнишь слова свои?
– Какие Фрось?
– За Сашкой за моим, Полинка как за каменной стеной будет. Пропади она пропадом, стена ваша.
Фрося повернулась и пошла обратно во двор, а Катерина осталась стоять посреди улицы. Немного опомнившись после отповеди соседки, пошла к колодцу, едва переставляя ноги. Принесла воды и поспешила на почту, заказала переговоры и стала ждать. С квартирой старшего сына, её соединили примерно через час, трубку взяла невестка.
– Алло, Оля, это я, мама.
Прокричала Катерина в трубку.
– Здравствуй мама. Вы Сашкину телеграмму получили?
Услышала она вопрос невестки.
– Вот поэтому я и звоню вам. Что там у Сашки произошло, какая ещё женитьба?
– Мам, я сама толком ничего не знаю, он привёл к нам девушку, и сказал, что расписался с ней. Юра стал расспрашивать почему, ведь он собирался на соседке вашей, Полине кажется, жениться. Ответил, что Людмила ждёт ребёнка и всё. Юра велел ему дать домой телеграмму и вызвать вас, это всё что мне известно.
Поговорив ещё немного с невесткой, расспросив про внуков, Катерина пошла домой.
Через три дня с близнецами, она поехала в Рязань. Семён, как его не уговаривали, остался дома.
Людка, после того как получила заветное свидетельство о браке, думала, что всё теперь в её жизни изменилось. Но оказалось что не изменились ничего. Квартиру снимать Сашка не стал, сказал что это ни к чему. Скоро окончит училище, и они уедут по распределению.
– Я в казарме живу, ты в общежитии, зачем нам квартира, тем более что у меня нет лишних денег, чтобы её снимать.
– Ну как же зачем, мы муж и жена, мы семья, Саша.
Пыталась возражать ему Людка.
– На бумаге семья, а на самом деле нет, и никогда ею не станем.
Резко ответил он ей. Ехать с нею в деревню и знакомиться с её родителями, тоже отказался. Так что поехала она туда одна, подругам наплела что мужа не отпустили.
– Он у меня отличник, некогда ему по гостям ездить, заниматься нужно, чтобы хорошее распределение получить.
Хвалилась она, встретив замужних одноклассниц на улице. А уезжая в город, просила мать.
– Мам, вас старший брат Сашки, к себе для знакомства приглашает. Так вы с отцом ведите себя там прилично, не напейтесь пожалуйста, я прошу вас.
И мать пообещала ей что всё будет хорошо.
Ольга очень волновалась, ожидая гостей. Свекровь с деверьями — это ладно, свои люди, а вот что из себя представляет новая родня она не знала. Поэтому выдраила их небольшую квартирку до зеркального блеска, наготовила всего, и к вечеру, когда приехала Катерина с сыновьями, уже просто валилась с ног. Ночью, когда уже все улеглись спать, она спросила мужа.
– Юр, своих то мы в детской разместили, а родители Людмилы где спать буду, когда приедут.
– Оль, да не волнуйся ты так, я с Косовыми договорился, они завтра в деревню на выходные уезжают, так что переночуют в их квартире.
– Я так за день устала, ты не представляешь, пока убралась, приготовила.
– Ты у меня молодец Олюшка, хозяйка отменная. А Сашке я просто удивляюсь, мог бы прислать свою зазнобу тебе в помощь, ничего бы с ней не случилось. Беременная она, подумаешь невидаль какая, ты вот беременная тоже была, и ничего со всем прекрасно справлялась. И вообще, странный он какой-то в последнее время. Своим о женитьбе сообщать не хотел, родню невесты приглашать для знакомства тоже. Не то что свадьбы, даже вечеринки никакой не организовал. Расписались по-тихому как шпионы и всё. Живут порознь он в казарме, она в общаге. Непонятно и подозрительно всё это. Тебе не кажется?
– Кажется Юра, кажется. Я попыталась расспросить его о жене и почему так скоропалительно решил жениться, так он только отмахнулся от меня и ничего говорить не стал.
На следующий день, уже ближе к обеду, приехали Людмила с Сашкой и её родителями. Новоиспечённая родня поздоровалась, а потом придирчиво и внимательно оглядела уже присутствующих. И было совсем непонятно, понравилась родня Сашки, Тамаре и Фёдору или нет. Для того чтобы не ударить в грязь лицом, Томка выпросила у своей сестры, новое платье и шубку для себя, а для Фёдора костюм и драповое пальто. После того как все перезнакомились, в комнате воцарилась гробовая тишина. Чтобы сгладить неловкость, Ольга пригласила всех за стол. Сашка сидел рядом с Людмилой, как кол проглотивши, смотрел только перед собой совершенно пустым и отрешённым взглядом. Юрка, на правах хозяина дома и старшего брата, налил всем и предложил выпить за здоровье молодых. То, что в фужере Людмилы был сок, сразу бросилось в глаза Катерине.
– Ну теперь понятно, почему Сашка женился. Видать девка ушлая ему досталась, затащила в постель, забеременела, вот и пришлось жениться. Эх сынок, сынок, что же ты так неосторожно повёл себя.
Думала Катерина, сидя напротив матери невестки, и исподтишка оглядывая её.
– На вид баба не старая, но уж какой-то вид у неё, болеет что ли.
Продолжала свои размышления Катерина.
– А сват, почему не приехал, или ему дочка наша не по душе пришлась?
Услышала Катерина вопрос сватьи.
– Да с работы его не отпустили.
Ответил вместо матери Тихон. Не говорить же всем, что отец наотрез отказался ехать, и сказал, что такой женитьбы он не признает.
– А что это мы как на похоронах сидим, а ну-ка молодые горько. Вы что думали, если свадьбу не справляли, так отвертитесь от того чтобы целоваться прилюдно, нет не выйдет. Го-о-о-рько, протяжно и зычно заорала Томка.
Людмила встала и посмотрела на Сашку, она ожидала что вот теперь наконец он её поцелует как положено. Но этого не произошло, он чмокнул молодую жену в лоб как покойницу, плюхнулся на стул, налил себе полный стакан водки, выпил одним махом, и тут же следом налил второй. Юрка, Катерина и Ольга переглянулись друг с другом. Довольная осталась только Томка.
– Молодец зятёк, вот это по-нашему, и мне тоже налей, выпьем с тобой. После первой рюмки, Тамара напрочь забыла все обещания, что давала дочери и быстро напилась, почти до невменяемого состояния. Фёдор не стал отставать от жены, и вскоре уснул лицом в тарелке с сыром. А Томку потянуло на разговоры.
– Вот скажу тебе сватья – обращалась она к Катерине – Сашке твоему, очень повезло что на моей дочери женился, она знаешь у меня какая.
Томка повертела рукой в воздухе.
– Какая?
С горечью в голосе спросила Катерина.
– А вот такая, умная и крученая, голыми руками её не возьмёшь. Сказала выйду замуж за военного. И вот пожалуйста, вышла.
– Мам, ну ты же мне обещала.
Постаралась урезонить мать Людка.
– А что я такого сказала дочь?
Запинаясь спросила Томка.
– Ну я же просила тебя не пить много.
– А я и немного выпила, так только, пару стопочек. И вообще, сегодня я имею на это право. Я дочь замуж выдала, не за абы кого, а за военного. Ты знаешь, как меня теперь в деревне уважать станут, я им всем покажу, кто такие Хвостиковы. Они же все привыкли считать, что мы голь перекатная, что у нас кроме ребятни в доме нет ничего больше. Теперь узнают, что девки мои цену себе имеют, и мужей правильно выбирают.
Катерина дальше слушать разглагольствования сватьи не стала, тихонечко выбралась из-за стола и ушла на кухню. Ольга поспешила за ней следом. Увидев у окна плачущую свекровь, обняла её и стала успокаивать. Катерина вытерла платочком глаза и проговорила.
– Вот Олюшка, наградил нас Сашка роднёй. В какой омут он попал, вот увидишь, не выйдет ничего путного из этой женитьбы.
– А может всё ещё образуется, Сашка же ни с ними жить будет, а с Людой.
– Нет Оля ничего не образуется.
Уверенным голосом ответила Катерина.
Юрка вывел полусонного Сашку из-за стола, отвёл в детскую и уложил спать на расстеленное в углу одеяло. За столом остались сидеть Людка с Тамарой да спящий Фёдор, близнецы, глядя на такую катавасию, ушли ещё раньше прогуляться по городу. Людмила снова обратилась к матери.
– Мам, ну как ты могла, я же просила тебя, что теперь о нас Сашина родня думать станет.
– А что они о нас подумают.
Подбоченилась в ответ Томка.
– Они что интеллигенция какая, такие же лапотники колхозные. Разоделись как на выставку, цацы какие. Мы тоже не лыком шиты, пускай знают, своего из рук не упустим, ты этого тютю своего, с первых дней в руки бери, у нас в семье бабы завсегда мужиками командовали, поняла.
Людмила молчала, ей было нестерпимо стыдно за пьяные выходки матери.
– Поняла, я спрашиваю?
– Да тише ты, поняла я всё, услышит ещё кто, то что ты тут болтаешь.
Ответила ей Людка.
В комнату вошла Ольга, она слышала весь разговор матери с дочерью от начала до конца. Ей больше не хотелось терпеть пьяные бредни Тамары, и она сказала.
– Тамара Егоровна, все устали, всем отдохнуть хочется. Давайте мы отведём вас в соседнюю квартиру, вы там поспите.
– А что тут места нет что ли?
Заупрямилась Томка.
– У нас всего две комнаты, тесновато сами видите, а у Косовых вам будет очень даже уютно.
– Ну ладно, пошли.
Согласилась Томка
– Люда, ты тоже иди с родителями. Сашка на полу уснул, а тебе в твоём положении на полу спать совсем неудобно.
Отправила Ольга и Людку вслед за родителями. Когда ней закрылась дверь, Катерина проговорила.
– Ну вот, и познакомились.
Катерина с Ольгой убрали со стола и перемывали на кухне посуду.
Вытирая тарелку, Катерина обратилась к невестке.
– Оля, мне тревожно как-то.
– Почему мам?
– Да отправили мы новоявленных родственников в чужую квартиру, боюсь, как бы не случилось чего. Ты же видела в каком они состоянии, не дай бог ещё пожар устроят.
– Я честно сказать тоже переживаю, Юра ведь когда договаривался, думал, что приедут приличные люди, а в итоге вот что оказалось. Но надеюсь ничего не произойдёт за ночь, Людмила ведь там с ними. Неужели она не урезонит своих родителей.
Ночь в семье Зоричевых прошла тревожно. Катерина, Юрий и Ольга просыпаясь по очереди, выходили на площадку проверить, соседскую квартиру. Но за дверями к большому счастью было всё тихо. Проснувшись в очередной раз, Катерина вышла в коридор и обратила внимание, что на кухне горит свет. Заглянув туда увидела сидящего за столом Сашку. Он курил и смотрел в тёмное кухонное окно. Катерина подошла и села рядом, Сашка, обернувшись увидел мать. Он потушил недокуренную сигарету, поднял на неё глаза и произнёс.
– Мам, прости меня, пожалуйста, мне так стыдно.
– За что прощать сынок?
– Да напился я как свинья, теперь вот самому себе противен.
– Что случилось у тебя Саша, ты бы рассказал.
– Запутался я мам, и не знаю, как теперь из всего этого выйду. Попал как муха в паутину, барахтался, барахтался, а выбраться не получается.
– Людмила беременная?
– Да.
– Саш, а Полина теперь как?
– Полину я люблю и всегда любить буду.
– Любишь одну, сошёлся с другой, не по-людски всё это как-то, сын.
– Сам знаю что не по-людски, но сделать пока ничего не могу. Она ведь посадить меня грозилась, я сначала даже думал, что лучше отсижу. Но друг Стёпка, сказал мне, что после тюрьмы Полинка отвернуться от меня может. Вот на этом и сломался я.
– Ты что, Людмилу против её воли взял? Сашка, только этого нам ещё не хватало.
– Да какой там против воли, я вообще сомневаюсь, что межу нами что-то было. Это она твердит как заведённая, что от меня беременная.
– Как так?
– Мам, не могу я тебе сейчас всего рассказать, стыдно мне о таком говорить с тобой. Уснул я в тот вечер крепко и не помню ничего толком, вот она этим и воспользовалась.
– Опоила, точно чем-то опоила, не зря же мать её с пьяных глаз говорила, что она своего не упустит. И как теперь быть, ведь нельзя жизнь с такого начинать.
– Я решил дождаться пока ребёнок родиться, тогда говорят можно по крови определить мой он или нет, если не мой, разведусь сразу.
– Пока она родит, столько времени пройдёт, как бы она тебя окончательно к рукам не прибрала.
– Не приберёт, я жить с ней до рождения ребёнка, под одной крышей не собираюсь, а спать тем более.
– А Полинка, сынок, что ей скажешь? Фрося с нами и так уже не здоровается, а как узнает, что девица эта беременная, так и вовсе запретит тебе к Полинке близко подходить.
– Я Полинке письмо напишу, попробую всё объяснить, надеюсь она меня поймёт.
До самого рассвета просидели мать с сыном на кухне, о многом говорили, но что делать, как выйти из беды не придумали. Как только рассвело, Юрий поспешил в соседскую квартиру, разбудил своих гостей, и сказал, что нужно собираться, он проводит их на вокзал.
– Как так домой, мы сюда на три дня приехали.
Стала возражать Тамара.
– Извините Тамара Егоровна, но к сожалению, так долго гостить у нас не получиться, мне на службу нужно, Ольге на работу.
– Так зятёк пускай с нами побудет.
– А Сашка тем более не может, ему в училище нужно быть. У него увольнительная до десяти часов утра всего лишь. Он вас даже на вокзал проводить не сможет.
– Да никуда я не поеду, я ещё погостить хочу.
Надулась сватья.
– Если погостить хотите, так поезжайте вместе с дочерью к ней в общежитие. У неё времени свободного больше, вот пускай она вами и займётся.
Людка прекрасно понимала, что родня мужа выставляет за дверь её отца с матерью. Обида сдавила ей горло.
– Ну погодите у меня, станем с Сашкой жить вместе, приберу его к рукам, я вам тогда всё припомню.
А пока, чтобы не усугублять и без того неприятные впечатления, постаралась уговорить мать.
– Мам, правда, ехать нужно, что вы туту делать будете, да и дома, ребята одни остались, как бы дом не спалили. Вспомни как в прошлом году, они костёр посреди комнаты развели, пока вы в огороде картошку капали.
Тамарка нехотя разбудила мужа, и приказала ему собираться. Опохмелив гостей, Юрий отвёз их на вокзал и посадил в электричку. На следующий день уехала и Катерина с сыновьями. С тяжёлым сердцем уезжала она из города. Всю дорогу пока добирались до дома, она думала над тем как дальше сложится жизнь у среднего сына.
Полина, не могла понять, что случилось с Сашкой. В отпуск он не приехал, на письма, не отвечал. Дурные предчувствия не давали покоя. В середине января её отправили на преддипломную практику аж в Новосибирскую область, в какое-то дальнее село. Она писала письма матери, Зойке, спрашивали неизвестно ли им что о Зоричеве. Мать и подруга ничего толком ей не ответили. Зойка написала, что дома не была с декабря, а мать написала, что ничего не знает, может тоже куда услали перед дипломом. Первой о женитьбе Сашки, узнала Зоя. Они поехали с Валерием навестить родных в Журавлиху, там всё и узнали.
– Валера, что делать будем, как Полине всё это рассказать. Я даже представить себе не могу, что с нею случиться.
Говорила Зоя мужу, когда они возвращались в Харьков.
– Честно говоря, Зоя, я тоже не знаю, как мы ей такое сообщим.
Отвечал ей Валерий. Но рассказывать и объяснять, им ничего не пришлось. Полина узнала всё сама, едва только вышла с привокзальной площади, когда вернулась в город.
Полина вышла из вагона поезда и огляделась вокруг. Весна уже вовсю хозяйничала в городе, снега почти не осталось, в отличие от затерянного в тайге глухого сибирского посёлка. Пальто повисло на плечах невыносимым грузом, захотелось поскорее избавиться от него.
– Как же хорошо дома.
Подумалось Полинке, за годы учёбы, Харьков стал для неё родным городом. Подхватив чемодан, она направилась к остановке.
– Полина, Алтухова.
Услышала она позади себя знакомый голос. Обернувшись увидела Раю Абросимову.
– Райка, привет.
– Здравствуй одноклассница.
Поздоровалась с ней Раиса.
– А ты как здесь оказалась?
– Да вот приехала сестру навестить, она недавно дочку родила, племянница у меня теперь есть. А ты гляжу, тоже откуда-то прибыла, с чемоданом?
– На практике я была, только вот с поезда.
Пояснила Полина.
– Понятно, а я подумала к Сашке Зоричеву на разборки ездила.
– На какие разборки, зачем?
Не поняла одноклассницу Полина.
– Как на какие, он ведь женился.
– Рай, ты сейчас пошутила, или разыграть меня решила?
Всё ещё не веря в слова Раисы, спросила Полина.
– Да какие шутки, Поль. Я думала ты всё знаешь, и поэтому домой не приезжаешь. Оказывается, тебе ничего неизвестно?
– А что мне должно быть известно?
– Да Зоричевы телеграмму получили, в которой Сашка сообщал о своей женитьбе. Тётка Катерина с близнецами ездила в Рязань, знакомиться с невесткой. А дядька Семён не поехал, говорят ругался сильно на Сашку, за то, что поступил так. Только вернулась назад в село она очень грустная, никому ничего о женитьбе Сашки не рассказывает, сказала только, что расписались просто, а свадьбы никакой не было. Мне Маша Скворцова, Тихона Зоричева невеста, сказала по секрету, что новая невестка им не понравилась, и что родители у неё пьющие, на вечеринке, которую Юрий устроил, напились в дрова. Говорит тётка Катя всю дорогу, пока домой ехали, плакала.
Полина стояла посреди улицы, слушала Раису и не слышала. Яркий солнечный день вдруг исчез, и всё вокруг: случайные прохожие, улица, дома, всё погрузилось в кромешную тьму. Как такое могло случиться? Сашка, один единственный на всю жизнь, вдруг стал предателем.
– Тебе куда ехать?
Спросила её Раиса. Но Полина ничего не ответила, она стояла и смотрела перед собой невидящим взглядом.
– Полина, очнись, я спрашиваю ехать тебе куда, может нам по пути?
Затормошила её Раиса за плечи.
– На Новые дома мне.
Выдавила из себя Полина.
– А нет, тогда нам не по пути, мне на Холодную гору. Ну давай тогда, в селе увидимся, пошла я, мне вон туда на остановку нужно.
– Хорошо, увидимся.
Бесцветно произнесла Полина и направилась к своей остановке.
Раиса посмотрела ей в след и с беспокойством подумала.
– Хоть бы не случилось с ней чего, а то я себя потом всю жизнь винить буду. Идёт и дороги не видит. Дёрнуло меня рассказать про Сашкину женитьбу. А с другой стороны, откуда мне было знать, что Полинке ничего неизвестно. Сволочи, какие всё же мужики сволочи, а мы дуры, всё равно замуж за них идём.
Полинка приехала в общежитие, бросила чемодан прямо около двери, и сразу вышла из комнаты. Побродив немного по улицам, она отправилась к Зойке. Увидев подругу, Зоя обрадовалась ей, и тут же тревога сжала стальными тисками сердце. А Полина пройдя в прихожую резко спросила подругу.
– Ты почему мне наврала?
– Что наврала, Полина, о чём ты?
Переспросила Зоя.
– Я писала тебе, про Сашку спрашивала, а ты что ответила, что ничего про него не знаешь. Зачем скрыла что он женился.
– Так вот ты о чём? Поль, я правда ничего не знала, нам про это известно только недавно стало, когда в село на выходные ездили, там и узнали. Я всё думала, как нам поступить, как рассказать тебе, а ты оказывается всё уже знаешь. Написал, наверное, кто?
– Я Раю Абросимову встретила на вокзале, она мне всё и рассказала.
Устало ответила Полина. Она обняла подругу, прижалась к ней и заголосила. Всё что пыталась удержать в себе за эти несколько часов, вырвалось наружу горькими слезами.
– Полиночка, хорошая моя, ты давай, раздевайся, пойдём в комнату, там и поговорим, что мы тут посреди коридора стоим.
Гладя подругу по голове приговаривала Зоя. Она помогла Полине раздеться и повела к себе.
– Зоя, милая, за что он так со мной поступил. Я ведь так верила ему, я только им и жила эти годы. Я жить не хочу Зоя.
Причитала Полина, лёжа на коленях у Зои.
– Ты мне эти глупости брось, жить она не хочет. Не стоит твой Зоричев того, чтобы так убиваться за ним.
– Но я люблю его, люблю, понимаешь.
– Понимаю, потому что сама мужа люблю без памяти. Но глупостей наделать тебе не дам. А если хочешь, скажу сейчас Валерке, поедем в Рязань, набьём морду твоему козлу, а его лахудре патлы повыдёргиваем. Может тогда тебе легче станет.
В комнату заглянула Ольга Даниловна.
– Простите меня девочки, я случайно услышала ваш разговор. Полиночка, девочка моя, послушай то что я тебе сейчас скажу.
Она села на диван рядом с подругами, обняла Полину и прижала к груди её голову.
– Девочка моя, не ты первая, не ты последняя, с кем такое случилось. Это жизнь, а в ней и не такое бывает. Может это тебе свыше испытание послано. Для того чтобы ты сильнее стала и в жизни не гнулась от бед. Вот выстоишь сейчас, значит потом по жизни пойдёшь твёрдо, и ничего тебя уже сломить не сможет. Я знаю, как тебе сейчас горько и больно. Но ты сильная, девочка моя, ты сумеешь справиться с этой бедой.
– Бабушка, милая, ну как мне с этим справиться, у меня будто сердце сейчас из груди вынули и грубым сапогом растоптали. Мне убить его сейчас хочется, понимаешь.
– Понимаю, девочка моя, как не понять. Сама в твоей шкуре была. Только мне ещё больнее было. Я мужа с фронта ждала, а он вернулся с новой женой. Я тогда руки на себя наложить пыталась, если бы не соседи, меня на свете бы уже не было, а Валеркин отец сиротой бы остался.
Полина подняла голову и посмотрела на Ольгу Даниловну.
– И как вы с этим справились?
– Справилась, я работала день и ночь, всё старалась делом себя каким нагрузить. Чтобы дурным мыслям в голове места не осталось. Вот так и справилась.
– А потом что было?
– Через год он вернулся, в ногах валялся, прощения просил.
– И вы простили?
– Простила, любила, потому и простила. Мы после вместе сорок лет прожили, ещё двоих родили.
– И вы никогда не упрекнули мужа изменой?
– Нет, я так решила, раз простила, всё прошлое из жизни долой. Забыла всё и никогда, ни единым словом, не напомнила мужу о его проступке. Может и вас ещё судьба вместе сведёт, если любовь у вас настоящая была. А если нет, то и горевать о ней не стоит. Ты сегодня у нас оставайся, со мной в комнате спать будешь.
Почти до самого рассвета, рассказывала Ольга Даниловна о своей жизни, уснули они только под утро. Вернувшись в общежитие, Полина стала разбирать свой чемодан. В шкафу на полке наткнулась на коробку с фатой, что купила незадолго до Нового года. Первым её желанием было изорвать, разрезать в клочья невесомый материал. Она уже взяла в руки ножницы, но посмотрела на хрупкую, воздушную красоту, и ей стало жалко, и этой фаты, и своей несбывшейся мечты. Она запихнула её назад в коробку и задвинула подальше вглубь шкафа. По совету Ольги Даниловны, Полина нагрузила себя учёбой так, что время оставалось только на сон, зато на выпускном ей вручили красный диплом. Перед самым выпуском, от Сашки пришло длинное запутанное письмо, в котором он хотел всё объяснить, но у него это не получилось. Письмо Полина провала, а мелкие клочки бумаги выбросила на ветер.
– Ну что, теперь в институт, с чистой совестью.
Спросила подругу Зоя. Когда Полинка пришла к ним и показала свой диплом.
– Нет, я в институт не пойду.
Сказала, как отрезала Полина.
– А уда ты пойдёшь?
Уставилась Зоя на подругу.
– В военкомат.
– А что ты там забыла?
– Ты про Афганистан слышала?
– Слышала, ну и что.
– Там медики нужны, вот туда я и попрошусь.
Зоя смотрела на Полину во все глаза, и не могла поверить в то что услышала.
– Ты это серьёзно?
Продолжала она допрашивать подругу.
– Более чем.
– Ты ополоумела что ли, там война, куда тебя понесёт, глупая.
– Вот именно, война, и я поеду туда, чтобы помогать людям, в первую очередь нашим солдатам.
– Поль, а ты о родителях подумала, что они тебе на это скажут?
– Они ничего не узнают, потому что я ничего им не скажу. И ты тоже будешь молчать, а если проболтаешься. То тогда нашей дружбе наступит конец.
– Я буду молчать, но ведь ты писать им будешь, без этого нельзя иначе, они тебя в розыск объявят.
– Конечно буду писать, но письма они будут получать отсюда, из Харькова.
– Как это?
– А вот так, я тебе их буду присылать, а ты отсюда пересылать домой. Я конверты, подписанные приготовлю и тебе оставлю. Получишь моё письмо для родителей, вложишь в конверт и отправишь в село.
– Слушай, ну прямо шпионские страсти какие-то. Хорошо с письмами ты придумала что делать, но ведь тётя Фрося станет волноваться, почему ты домой не приезжаешь, и решит сама сюда приехать.
– Не приедет, я домой поеду и скажу, чтобы там пока меня не ждали. Объясню это переживаниями из-за разрыва с Сашкой.
– А вот то что ты в Афганистан собралась из-за Зоричева, это действительно правда. Поль зачем ты себя из-за него губишь, не надо.
– Зоя, хватит причитать, не собираюсь я из-за Зоричева губить себя, всё будет хорошо, не переживай. Время быстро пролетит, и я снова буду дома. А пока будет так как я решила и больше это не обсуждается.
Перед отъездом Полина побывала в Журавлихе, провела там несколько дней. Она почти никуда не ходила, тяжело было видеть те места где была счастливой с Сашкой. Один раз у колодца встретились с Катериной Зоричевой.
– Полюшка, ты прости меня, пожалуйста.
Проговорила Катерина, когда Полина набрав вёдра отошла от колодца.
– За что тётя Катя?
– За Сашку прости, за то, что вышло всё не так как хотелось. Запутали его, а он только тебя любит.
– Это он вам так сказал?
– А там и говорить было нечего, всё и без слов понятно было.
– Вы ни в чём не виноваты передо мной чтобы прощение просить. А то что было между нами с Сашкой, только нас и касается.
Вечером перед отъездом, она сказала матери.
– Мам, я пока больше приезжать сюда не буду, тяжело мне здесь, и с Сашкой встретиться боюсь, вдруг он с женой тут появится. Если я его с ней увижу, то точно пережить такое не смогу.
– Дочка, неужели ты так его любишь?
– Люблю мам, но это пройдёт, а как пройдёт так домой и приеду, может даже с новым женихом или мужем. Да и вообще мам, я буду работать в такой больнице, там часто в командировки посылают, так что в городе я тоже редко бывать стану. Но я буду вам писать, очень часто, обещаю.
А через три дня после возвращения Полины из Журавлихи, семья Стрижевых, провожала её в аэропорту на самолёт до Ташкента. Ольга Даниловна, обнимая Полину, сунула ей что-то в руку.
– Вот держи моя девочка, я знаю не положено вам этого, но ты спрячь подальше, там медальон с иконкой Богородицы и крестик. Он убережёт тебя там, от всех бед и напастей. А я здесь молиться за тебя буду.
Она прижала Полинку к себе, поцеловала, и быстро перекрестила.
Когда объявили посадку, Зойка заревела чуть ли не в голос, Валерий как не старался, но успокоить её не мог. Полина обняла их всех, потом сказала подруге.
– Зойка, смотри у меня, чтобы никто ни одна душа не знала где я. Ты меня поняла.
– Да всё я поняла, возвращайся поскорее, и береги себя, а мы ждать тебя будем.
– Я постараюсь, не реви, всё будет хорошо. Вот вернусь, поступлю в институт, и мы с тобой на море поедем.
Перед трапом, Полина обернулась, помахала всем рукой и шагнула в новую, неизведанную для себя жизнь.
В июле у Сашки был выпуск, он получил лейтенантские погоны, а через две недели после этого, Людмила родила двойню, мальчика и девочку. Жили они, как и прежде, порознь, и только перед самыми родами, Сашка попросил разрешения у старшего брата пожить в их квартире, пока они были в отпуске. Когда малыши появились на свет, он спросил врача.
– Доктор, а группа крови у детей какая?
– Первая лейтенант, первая, вашу группу унаследовали ребятишки.
– Значит действительно дети мои, ну как всё это произошло,
неужели мама права, опоила она меня чем-то, да так что я и вспомнить ничего не могу. Дети мои, а она для меня как была чужая, так ею и останется, дети у меня есть, а вот жены нет.
Твёрдо решил для себя Сашка. Телеграмму о рождении внуков домой отправлять не стал, просто написал в письме, и в отпуск домой тоже не поехал. Он целыми днями возился с ребятишками, помогал Людке купать их, гулял с ними. Во время прогулки, толкая перед собой коляску для двойняшек, Зинаида Тихоновна, мать Степана помогла им достать. Сашка думал.
– Вот и родились у меня сын и дочь, как мечтал когда-то. Только, мать у моих детей должна быть другая.
Людка надеялась, что как только они станут жить вместе, сумеет привязать к себе Сашку. Но всё было, как и прежде, уложив детей спать, он отправлялся на кухню, ставил там раскладушку и запирал дверь на ключ, готовил для себя тоже сам. А через месяц, когда отпуск подошёл к концу, сказал ей.
– Собирайся Людмила, мы едем в Ухту.
– Зачем?
Удивилась Людка.
– Как зачем, служить я там буду.
– В самом городе?
– Нет в посёлке, под городом.
– А что, разве здесь остаться нельзя.
– Люда, я военный, и должен служить там, куда меня направят, а не там, где хочется тебе. Так что, если считаешь, что ты мне жена, собирайся, послезавтра выезжаем.
– А может я с детьми пока здесь останусь?
– Тебя бы я оставил с удовольствием, а вот детей не могу, они должны быть со мной. Так что выбора у тебя пока нет, собирайся. Подрастут немного ребятишки, а потом решим, как дальше жить. Я буду не против если ты захочешь подать на развод, но дети останутся со мной.
– Ага, сейчас, разбежалась, будешь жить со мной, никуда ты теперь не денешься, вон как за детьми трясёшься. Привязала я тебя ими, мой ты теперь, и всё у нас будет, дай только время.
Подумала Людка, а потом спросила.
– А Степан со Светкой здесь остаются?
– Нет, они в Фергану едут.
Перед самым отъездом Людмила встретилась со своей подругой. Они гуляли в сквере с колясками и разговаривали. Светка выглядела замечательно, прямо вся светилась от счастья. Одета была в новую модную одежду, в ушах и на пальце поблёскивали зелёные камешки. Увидев украшение Людмила с завистью спросила.
– А это у тебя откуда?
– Как откуда, муж подарил, за то что я сына ему родила, это изумруды.
– Настоящие что ли?
– Конечно настоящие, неужели ты думаешь, что мой Степан мне побрякушки дешёвые подарил.
– Да, повезло тебе, свадьбу сыграли в ресторане, платье свадебное импортное достали. Драгоценности муж дарит, живёшь в трёхкомнатной квартире. Дача у вас, машина. А мы, расписались на бегу, жила до последнего в общаге, а когда из больницы с детьми забирал, то сунул букетик какой-то куцый и всё. Теперь вот уезжать приходится к чёрту на рога. Ты знаешь, я совсем по-другому представляла себе жизнь с военным. А вы, когда со Степаном поедите в Фергану.
– В Фергану Степан пока один поедет, я на год здесь с Андрюшкой останусь. Свекровь внука не отпустила, сказала детям до трёх лет климат менять нельзя. Я ведь маленького, грудью кормлю, а через год малыш окрепнет, и останется у бабушки с дедушкой, а я к Степану уеду.
– Вот как, и в этом тебе повезло. А не боишься, что за год Степан твой там другую себе найдёт?
– Представь себе не боюсь. Случись что, ему свёкор так мозги вправит, что мало не покажется. Поэтому пускай едет наш папочка к своему месту службы, а мы пока здесь поживём, правда маленький.
Светлана склонилась над коляской и принялась ворковать с сыном.
– Надо же, как родители Степана тебя быстро полюбили, а ведь не хотела свекруха, чтобы вы поженились, даже к врачу со мной на пару потащила.
– Ну не любили, теперь вот полюбили, уметь с людьми надо ладить, я, например, умею. А ты смотрю, не очень довольна своим замужеством?
– А чему тут довольной быть. Вышла называется замуж. Свадьбу играть отказался, жить вместе толком не живём, родителей моих его родня за людей не считает, приехали зимой, чтобы познакомиться, его братик их сам и пригласил, а потом на другой день чуть ли ни в шею вытолкали. В одном только и повезло, детей любит, прямо трясётся над ними, меня бы так любил.
– Так вы что, до сих пор так и не спите вместе?
– Спим, не спим, какая разница, главное в том, что я не получила
того о чём мечтала.
Людке не хотелось признаваться подруге в том, что близости между ней и Сашкой нет.
– Слушай, ну если детей любит, то и тебя тоже полюбит, со временем. Главное ублажай его как положено, и всё у вас наладиться.
Поспешила успокоить подругу Светка. Ей даже стало как-то неудобно перед Людкой за то, что у неё в жизни всё сложилось гораздо удачнее.
– Знаешь, я теперь в этом сомневаюсь, иногда мне кажется, что зря я всё это затеяла.
– Ну а если сомневаешься, подай на развод.
– Ага, прямо разбежалась, кому я теперь с двумя спиногрызами нужна буду.
– Да папаши ихнему и будешь нужна. Обрадуй своего Николашку, да и сходись с ним, тем более что он теперь один.
– Как один?
Не поняла Людмила.
– А вот так, один, жена его бросила, уехала с любовником в Москву. Оказывается, у неё давно любовник был, а Николашка наш, ни сном,
ни духом, олень рогатый. Так вот, забрала его благоверная детей, и в престольную укатила. Один в двухкомнатной квартире теперь твой хахаль проживает. Ты только скажи что у него двойня. Он тебе ноги целовать станет, и уезжать никуда не придётся.
Людка долго молчала, что-то обдумывая, а потом решительно мотнула головой.
– Нет, не стану я с Сашкой разводиться, не для этого добивалась его и столько вытерпела. И по правде сказать, не смогу я с Николашкой жить, старый он для меня, противно будет в постель ложиться.
– Раньше значит противно не было, а теперь с чего вдруг?
– Раньше у меня сравнивать особо было не с кем, физрук, так и вовсе старше Николашки был. Вот поставь рядом Сашку и Николая, кого бы ты из них выбрала на моём месте?
– Ну если так сравнивать, то конечно бы Сашку выбрала.
– Вот и я, Сашку выбрала и пока с ним останусь, а дальше видно будет. Если всё хорошо сложиться, то значит жить счастливо с ним буду, а если нет, так развестись всегда успею. Свет, а вы Андрюшу своего уже окрестили?
– Ты что ненормальная, разве свёкор это позволит.
– А мы вчера окрестили, тайком к нам в село съездили и окрестили. И ты знаешь, Катя с Ванечкой стали намного спокойнее, после крестин всю ночь спали и ни разу не проснулись.
– Ну вы тихушники, тайком всё сделали, а я думала что крёстной у твоих близнецов буду.
– Свет, не обижайся, я же говорю, что никто ничего не знает, а если бы сказали тебе или Стёпке, то и до его папаши дойти могло. А ты же его знаешь, у Сашки тогда бы неприятности были.
– Да ладно, не оправдывайся, я не обижаюсь. Кого крёстными взяли?
– Крёстная Ольга, жена Юркина, а крёстный брат мой старший.
На следующий день когда Зоричевы уезжали, Светка пришла проводить их, и принесла большую коробку.
– Вот держите, это вам свадебный подарок от нас.
Протянула она коробку Людмиле.
– Спасибо, а что там.
– Чайный сервиз, будете со своим Зоричевым вечерами чай пить, и нас вспоминать.
Военный городок встретил их пасмурным небом и дождём. Выделили им однокомнатную квартиру. Но сказали, что это пока, как только освободиться что-то побольше, так сразу и переселят. Сашка целыми днями пропадал на службе, часто оставался на ночь в казарме, а когда был дома, то спать укладывался как и в Рязани, в кухне на раскладушке. Жили они просто как соседи, между собой почти не общаясь, все попытки с Людкиной стороны хоть как-то сблизиться, Сашка тут же пресекал. За месяц совместного проживания, едва несколько слов сказали друг другу. Первый продолжительный разговор, произошёл у них после того как Сашка принёс в дом первую зарплату.
– Это что всё?
Уставилась на него Людмила.
– Всё, я себе тридцать рублей оставил и всё.
– Ты что издеваешься надомной.
Вскипела Людмила.
– И в мыслях этого не было, я не понял тебе что мало?
– Мало, жена Смажного, Галина, говорила, что муж у неё больше трёхсот рублей получает.
– Смажной капитан, а я пока лейтенант. Поэтому и денежное довольствие у меня лейтенантское. А по секрету тебе скажу, генералы ещё больше получают, только вот до генерала мне ещё семь вёрст пёхом. Так что просчиталась ты Людмила, не того чаем своим угостила.
Усмехнувшись сказал Сашка и вышел на кухню. Людка спрятала деньги в шкаф, и подумала.
– А вообще-то нормально, на стройке месяц будешь корячиться, а
столько не получишь. А самое главное, то что деньги мне отдал, значит считает, что я ему жена. Ничего, понемногу, я сумею прибрать его к рукам.
Малышам, Катюше и Ванечке уже исполнилось по полгода, а в жизни их родителей ничего не изменилось. Сашка по-прежнему часто оставался на ночь в казарме, дома старался бывать как можно реже. Он любил малышей, скучал по ним, но находиться рядом с их матерью не мог. То, что Зоричев не слишком торопится домой по вечерам заметил его сослуживец, прапорщик Константин Маркин. И спросил однажды.
– Саш, ты извини меня, может я не в своё дело вмешиваюсь, но мне кажется, что у тебя в семье не всё благополучно?
– Почему вы так решили, Константин Павлович?
– Вы, судя по тому, что дети совсем маленькие, поженились недавно?
– Да, прошлой зимой расписались, ещё года нет.
– Вот видишь, я когда только женился, то каждую свободную минуту, старался рядом с женой провести. Мы из койки не вылезали. А ты сутками напролёт в казарме торчишь, домой чуть не из-под палки уходишь. Потому я так и решил.
Душу Сашке на части разрывало всё то что с ним произошло, ему очень хотелось поделиться своей бедой хоть с кем-то, не молчать, выговориться. Матери или брату из-за ложного стыда открыться полностью он не мог, а друзей на новом месте у него ещё не было. Маркин показался ему человеком надёжным, он видел, как доверяют ему солдаты, а это говорило о многом. Поэтому он решился и рассказал ему всю свою историю.
– Да брат Саня, попал ты в переплёт. А раз уверен, что между вами не было ничего, почему поверил, что дети твои? Ведь группа крови ещё ничего не говорит, мужиков с первой группой много.
– Да я это понимаю, и тоже об этом подумал. Но меня смутило и выбило из колеи, то что двойняшки родились.
– А почему это тебя смутило?
– Понимаешь, Константин Павлович, у нас в семье тоже двойняшки, Тишка и Гришка, младшие братья близнецы. И у дядьки Шуры, батиного родного брата, тоже двойня, девчонки близняшки, сёстры мои двоюродные. А у Людки хоть детей в семье много, но двойни не было. Вот поэтому я и решил, что всё-таки дети мои. Я люблю их очень, бросить не смогу. Думаю, подрастут немного, может уговорю Людку на развод, и чтобы детей мне оставила.
– Ну это вряд ли, я думаю, что никакая мать на такое не согласиться.
– Получается, у меня нет выхода, и теперь придётся всю жизнь вот так жить?
– Выход Саня, всегда найти можно, главное постараться. Ну а девушка твоя любимая, она что?
– А она ничего. Я письмо ей послал, постарался объяснить всё, но, наверное, не смог, ответа от неё не пришло. И где она сейчас я не знаю, наверное в институт поступила, она ещё с детства врачом хотела стать. Не простит она меня, никогда не простит.
– Почему ты так решил?
– Гордая она, и горячая сильно. Мы ведь прежде чем поняли что любим друг друга, ссорились чуть ли не каждый день, дома то наши по соседству. И я её не сразу разглядел, всё за маленькую девочку принимал, которую в детстве защищал и опекал. А когда понял, что она уже не маленькая девочка, а красивая девушка, то влюбился так, словно в омут с головой бросился.
– А она тебя любит?
– Теперь уже не знаю, после того как я её предал, могла и разлюбить. Мы о свадьбе мечтали, хотели сразу как отучимся, пожениться. Но мечты так мечтами и остались, а в реальности, женат я женщине, которую видеть уже не могу, но от неё у меня дети, которых я люблю. Замкнутый круг получается, и бегаю я по этому кругу, как цирковая лошадь.
– Ладно Сань, ты главное не отчаивайся, и руки не опускай, я со своей Соней посоветуюсь, может чем тебе сможем помочь.
– Да чем тут поможешь Константин Петрович?
– Соня у меня женщина мудрая, она подружится с твоей Людмилой, и может сумеет убедить развестись с тобой.
– А дети, как с детьми быть?
– Ну если не отдаст тебе совсем, то будешь забирать их на время, отпуск с ними проводить будешь. А когда подрастут, то сами решат с кем им жить. Быстро это конечно не произойдёт, но время всё расставит по своим местам. А Полине своей ты письмо напиши, обязательно, если любит тебя по-настоящему, то думаю всё она поймёт. Главное в этом то, что ты не изменяешь ей.
– Как же не изменяю, если у меня дети родились?
– Это ещё доказать надо, если даже и было что, то не по твоей воле.
– Спасибо вам Константин Петрович.
Поблагодарил прапорщика Сашка.
– За что Сань?
– За то, что выслушали, поддержали. Мне после нашего разговора, даже дышать как-то легче стало.
С этого дня, у Сашки завязалась дружба с прапорщиком Марковым. Он стал часто бывать у них дома, играть, с сыновьями погодками, иногда приходил к ним со своими двойняшками. Соня, как и обещал Константин, постаралась подружиться с Людмилой. И дружба эта давалась ей нелегко. Однажды Константин спросил жену.
– Сонь, ну как обстоят дела с Людой Зоричевой.
– Ой Кость, лучше не спрашивай.
Ответила она ему.
– А почему так?
– Неприятный она человек, очень завистливая и злая. Послушал-бы ты как она с детьми своими разговаривает. Орёт на этих крох как ненормальная, даже по именам не называет, только спиногрызами.
– И что Сашка всё это терпит, ничего ей не говорит?
– Да нет, как только Сашка на пороге появляется, её словно подменяют, сразу сю-сю му-сю, воркует с ними как образцовая мамаша.
– Сонь, а может это и к лучшему, что она так ведёт себя с детьми, может и не нужны они ей вовсе. Отдаст их Сашке и смотается отсюда, оставит их в покое. Ты поговори с ней как-нибудь на эту тему.
– Я попробую поговорить, но думаю из этого ничего не выйдет.
– Почему?
– Держится она за Сашку сильно, и с миром не отпустит, это точно. А дети, это то, чем она держит его рядом с собой. Поэтому вряд ли тут что-то выйдет. Такие как эта Людка, себе на уме, они мало кого слушают, и уж если что наметили в жизни, то пойдут к этой цели по головам не раздумывая. Встречала я таких, ты Веронику помнишь?
– Это жена лейтенанта Бабушкина, который в прошлом году перевёлся? У него какая-то неприятная история в семье произошла?
– Она самая, эта мадам, сначала Гошу на себе обманом женила, а потом, когда он не оправдал её надежды, загуляла с майором Лапиным, а его жена их застукала. Скандал тогда был на всю часть, Лапина ведь из-за этого в должности понизили. А эта Вероника бросила Бабушкина и укатила к маме. Парень тогда чуть глупостей не наделал. Вот после этого и перевёлся в другую часть подальше отсюда.
– Да жениться нужно правильно, особенно человеку военному, иначе вся жизнь может насмарку пойти.
Задумчиво ответил жене Константин. Прошла зима, почти подходила к концу весна. Малыши сильно подросли за это время, стали такими интересными. Сашка часами возился с ними, купал, кормил, укладывал спать, даже пытался петь им колыбельную. А в его жизни изменений не было, он продолжал обитать в кухне на раскладушке. Письмо Полине по совету Маркова он написал, но оно вернулось обратно с пометкой адресат выбыл. Тогда он вспомнил про её подругу Зойку, уж она то наверняка должна была знать куда уехала Полина. Поэтому в одном из писем домой попросил мать узнать адрес Зои. Мать адрес узнала, Сашка написал ей письмо, спрашивал, как найти Полину, а в ответ получил такое, отчего у него опустились руки. Зойка написала, что Полина встретила хорошего человека, вышла за него замуж и уехала из Харькова куда-то на Дальний Восток, и адреса у неё нет.
А вскоре провожали они сослуживца, тот отправлялся в командировку в Афганистан, и Сашка решил для себя, что тоже туда поедет. Он написал один рапорт, другой, но ответа почему-то не было. Тогда он поинтересовался у командира части, в чём дело. Полковник Донцов ответил ему.
– Зоричев, ты хот понимаешь куда просишься, там война, а у тебя двое маленьких детей. Ты жену на кого оставить собираешься? Как она у тебя с двумя сразу справляться будет? Пойми, я жалею тебя дурака, потому и не даю хода твоим рапортам.
– Михаил Анатольевич, товарищ полковник, подпишите пожалуйста, я вас прошу.
Проговорил Сашка, и положил на стол командира новый рапорт.
– Не пойму я тебя Зоричев, зачем тебе это нужно?
– Это личное, разрешите мне ничего не объяснять, просто подпишите и всё.
Подполковник посмотрел на Сашку и сказал.
– Ну ладно, раз тебе это так необходимо, я подпишу. Ну а жена, дети, они как?
– С ними будет всё в порядке, я их к своим в деревню отправлю.
После этого разговора, рапорт был подписан, и однажды придя домой, он сказал Людке.
– Собирайся, я тебя с детьми в своё село к родителям отвезу.
Людка непонимающе уставилась на него, а потом спросила.
– Зачем?
– Потому что меня отправляют в командировку, и наверно надолго.
– А почему я должна ехать в деревню к твоим родителям. Если это так необходимо, отправь нас обратно в Рязань.
Проговорила Людка, развешивая выстиранное детское бельё на балконе.
– И где ты там собираешься жить с детьми?
С раздражением спросил её Сашка.
– Снимешь для нас квартиру, и мы с детьми будем там жить.
– Нет, в Рязань вы не поедите. Одна ты там не справишься, у тебя здесь со мной вечный бардак, ты ничего не успеваешь, а там тем более.
– Ну если ты считаешь, что я не в состоянии растить детей сама, тогда давай я поеду к своим родителям.
Не унималась Людка. Ехать к родителям Сашки она не хотела, слишком хорошо помнила, как смотрела на неё свекровь, когда уезжала домой после знакомства.
– Она меня там заживо проглотит и не подавиться, буду как привязанная со спиногрызами сидеть, за калитку шагу ступить не позволит. Да и вообще, что мне там делать, кругом будут незнакомые люди, словом перемолвиться будет не с кем.
Размышляла Людмила, бельё она уже развесила и теперь курила на балконе.
– Об этом даже речи не веди. Ты прекрасно знаешь какой образ жизни ведут твои родители.
– А какой образ они ведут?
Возмущённо задала вопрос Людка.
– Пьянствуют, за детьми своими совсем не смотрят, твои младшие братья и сёстры у них как сорная трава в огороде растут. Поэтому своих детей в их дом я не пошлю.
– А твои значит праведники, святые значит твои папаша с мамашей, и братья в придачу.
Завелась Людка.
– Не праведники, но в жизни на ногах крепко стоят, и к стакану руку не протягиваю, в отличие от твоих. Детей своих воспитали как надо, только я у них один бестолковым таким вырос, за что и расплачиваюсь теперь.
Сашка почувствовав сигаретный дым, вышел на балкон.
– Ты что, куришь?
Удивился он увиденному.
– Ну да, курю, а что тут такого? Мне недавно жена капитана Смажного предложила, я попробовала и мне понравилось. Нервы успокаивает. С тобой ведь никаких нервов не хватит, да близнецы ещё, у меня не жизнь, а сплошная нервотрёпка.
– Ты её сама для себя выбрала, забыла, как стремилась замуж за меня выйти. А курить, как начала, так и бросишь. У моих детей мать не должна курить. Тем более в деревне, родители нас за курево гоняли, а тут невестка будет дымить как паровоз.
– Зоричев. Я же тебе сказала, что в Журавлиху твою ехать не хочу. Ну сам посуди, что я там делать стану.
– Детей воспитывать, другого от тебя никто не требует.
– А мог бы и потребовать, уже год под одной крышей живём, а ты даже к руке моей не прикоснулся, не говоря уже за что-то другое. Послушай, а может ты слаб по этой части? Может тебе баба не нужна?
Ехидно ухмыляясь проговорила Людка.
– В чём моя сила, а в чём слабость, это тебя не касается. Я сказал поедешь в Журавлиху, и разговор на этом закончим. Мне нужно быть уверенным в том, что мои дети под надёжным присмотром, и что с ними будет всё в порядке.
– Вот как, мне значит не доверяешь, решил надзирателей приставить, чтобы о каждом моём шаге докладывали.
– Насчёт детей, да я тебе не доверяю, у себя в деревне ты ведь можешь бросить их и умотать к подружкам, кто за ними там приглядывать станет, мать твоя, вечно с похмелья или малолетние братья с сестрой. А насчёт тебя мне абсолютно всё равно, где ты и с кем. Поэтому в Журавлиху поедешь исключительно ради благополучия детей, на остальное мне плевать, живи как хочешь, шпионить за тобой никто не станет и мне докладывать тоже не будут.
– А я сказала, что не поеду.
Продолжала своё Людка.
– Тогда я разведусь с тобой.
Сказал, как отрезал Сашка, и Людке ничего не осталось как собрать вещи и отправиться к родителям мужа. Приехали они в Журавлиху через неделю после того как близнецам исполнился годик. Сашка перед тем как привезти семью написал письмо родителям и всё подробно объяснил, поэтому ни Катерина, ни Семён лишних вопросов задавать не стали, они устроили невестку с детьми в бывшей Сашкиной комнате, а он отправился в командировку. Провожая его Катерина спросила.
– Сынок, тебя ни в Афганистан случаем посылают?
Сашка поспешил успокоить мать.
– Нет мам, меня в Таджикистан на несколько месяцев направляю, не волнуйся, всё хорошо будет, ты за малышами только приглядывай.
– За детей не переживай, будут под приглядом. Вот только с женой твоей, навряд ли мы поладим, как вспомню что она тебя обманом на себе женила, так всё в душе переворачивается.
– Мам, потерпи немного, я вернусь и решу этот вопрос, мне и самому уже такая жизнь порядком надоела.
А потом помолчав спросил.
– Мам, а про Полину Алтухову ты ничего не знаешь.
Катерина взглянула на сына.
– Всё думаешь о ней?
– Думаю мам, каждую минуту думаю.
– Машка Панова, подруга Фросина, говорила, что вроде в Харькове в какой-то больнице работает, часто по командировкам мотается.
– А домой она не приезжала?
– Нет, домой она не приезжает.
– Я слышал, что она замуж вышла?
Фрося посмотрела на Сашку.
– Откуда ты это взял?
– Зойка, подруга Полины мне написала об этом.
– Да нет, не замужем она, если бы такое случилось, в селе бы про это знали, обманула тебя Зойка, видно специально так сделала. Чтобы ты Полинку не искал.
Слова матери дали Сашке надежду на то что всё можно ещё исправить в их с Полинкой жизни.
– Мам, ты постарайся адрес её узнать, и мне потом пришлёшь. Я должен ей всё рассказать, может она сможет простить меня.
Катерина пообещала, и Сашка уехал с надеждой на перемены в жизни.
Все заботы о двойняшках, Катерина взяла на себя. Она и кроватки для них поставила в своей с Семёном комнате. Людка целыми днями без дела слонялась по дому и во дворе, иногда сидела с детьми, когда свекрови нужно было справиться с домашними делами. Семён ворчал на это.
– Кать, ты много то на себя не наваливай, пускай сноха помогает,
а то от безделья уже не знает куда себя деть.
– Сень, я и сама со всем справлюсь, а помощь мне её не нужна. Я в доме её только ради сына да внуков терплю. Не хочу Сашку расстраивать, а так бы уже давно проводила восвояси.
Однажды Семён пришёл с работы раньше обычного, Катерина возилась с малышами, учила их ходить. Увидев мужа радостно проговорила.
– Сень, посмотри, мы уже самостоятельно до дивана доходим, скоро твёрдо на ножках стоять будем, да мои маленькие.
Семён опустился на корточки и позвал к себе внуков. Ванечка, постоял немного, а потом нетвёрдыми шажками засеменил в сторону деда.
– Молодец мой хороший, скоро с дедом на машине ездить будешь. Шофёром станешь, или как папка военным.
– Пускай лучше шофёром, мне так спокойнее будет. У меня за Сашку душа изболелась, обещал, что писать часто будет, и что в итоге. Одно письмо прислал и всё, уже второй месяц ни строчки.
– Кать, ты панику не разводи, ну не может писать, времени нет, учения там или ещё что.
– В Афганистане он, потому и не пишет.
Проговорила Катерина и вытерла передником глаза.
– Почему ты вдруг так решила?
– Не решила я, а знаю, сердце мне это подсказывает. Он просто расстраивать нас тогда не хотел, потому и правду не сказал. А эта живёт себе и не тужит, совсем за Сашку не беспокоится. Только переводы ждёт, а больше ничего. Ты Сень присмотри за малышами, а я тебе ужин соберу.
– Кстати, Людмила то где?
Спросил Семён жену.
– Да ушла куда-то, сказал пойду пройдусь, развеюсь. Интересно от чего только. Предложила вязать её научить, так она знаешь, что мне ответила. Сказала, что это ей без надобности, всё что нужно и так купить сможет, потому что муж прилично зарабатывать стал.
Катерина вышла на кухню, в это время дверь в дом отворилась и на пороге появилась Людка.
Она повесила куртку на вешалку и постаралась побыстрее прошмыгнуть в свою комнату. Когда проходила мимо Семёна, он уловил табачный запах от невестки.
– Людмила, постой.
Окликнул её Семён.
– Ты что, куришь?
Задал он вопрос невестке.
– С чего вы так решили?
Скрывая растерянность постаралась ответить Людка.
– Табаком от тебя за версту несёт.
– Это вам показалось, наверное в гараже от своих друзей нанюхались, теперь везде сигаретный дым мерещится.
– Людмила, ты меня что за дурака решила держать, ни юли, а лучше честно признайся.
– Ну курю, и что, в угол меня теперь за это поставите, я взрослый человек, и сама для себя решаю, что мне делать.
– Что тебе делать, ты будешь решать в своём доме, а пока в моём живёшь, чтобы никаких сигарет не было. Ты же женщина, у тебя детки маленькие, чему они научатся, глядя на то как мать дымит как паровоз.
– Не нравится, что я курю, отправьте меня к моим родителям, или в городе жильё помогите снять, я Сашку просила, но он мне тогда отказал, а сюда к вам притащил.
– Если Сашка тебя сюда привёз, значит были у него на то причины, значит не надеется на тебя как на мать. Поэтому, если хочешь, можешь уезжать в город, к родителям, но только сама, а дети здесь с нами останутся.
– Без детей я никуда не поеду. Я их мать, поэтому они будут со мной.
– Ну тогда забудь о куреве, раз и навсегда, пока здесь живёшь.
После этого неприятного разговора, Людка держалась несколько дней, а потом не вытерпела. Взяла припрятанную пачку сигарет и ушла к речке. Присела там на поваленное дерево и закурила. В это время по берегу шли две девушки, поравнявшись с Людмилой одна из них окликнула её.
– Девушка, я смотрю вы курите, сигареткой не поделитесь?
– Поделюсь.
Ответила ей Людка, и протянула девицам пачку сигарет opal.
– А ты не здешняя, в гости к кому приехала?
Спросила её вторая девица.
– Я к Зоричевым приехала, невестка их.
– Сашкина что ли, Юркину мы знаем, а вот Сашкину нет.
– Да Сашки Зоричева жена я.
– Понятно, ну тогда давай знакомиться. Я Марина, а это Вита. Бывшая Сашкина девушка, он, когда из армии только вернулся, гулял с ней, а потом к соседке своей переметнулся, к малолетке этой, Польке Алтуховой.
– Очень приятно, меня Людой зовут.
Она обрадовалась новым знакомым.
– Теперь хоть поговорить будет с кем.
Подумала она про себя.
– И как же тебе удалось Зоричева захомутать, у него ведь такая любовь с Полькой была, вся деревня думала, что они непременно поженятся?
– Значит не такая большая любовь была, раз встретив меня сумел забыть эту вашу Польку. Я ему двойню родила, как вы думаете просто так это. Он меня из постели сутками не отпускал.
– Это да, Зоричев умеет любить, силён он по этой части.
Засмеявшись проговорила Вита. Я до сих пор наши с ним ночи вспоминаю.
– Послушайте девчонки, так может за знакомство по пять капель.
Предложила Марина.
– Да можно, поддержала её предложение Вита.
– Ой девчонки, я наверное пасс.
Стала отказываться Людка.
– Почему?
Спросила её Вита.
– Да меня свёкор тогда из дома выгонит. Он мне курить запрещает, вот сюда пришлось идти, чтобы не увидел. А если вдруг запах спиртного учует, то моралью своей задавит.
– Это да, дядька Семён строгий. Помню я как он Сашку хворостиной отходил, когда у него в кармане пачку сигарет нашёл.
Засмеялась Маринка.
– Ну это когда было, он тогда в девятый класс ходил.
Возразила ей Вита.
– А ты думаешь он изменился с тех пор, да ничуть. Близнецы отчего уехали, да от того что учил их жизни каждый день, вот и не выдержали, укатили на севера, чтобы посвободнее быть.
– Да не так это, мне Машка Скворцова говорила, что они подзаработать решили, потому что дом каждый себе построить хочет. А Тихон ещё и на свадьбу накопить, обещал Машке что в ресторане играть будут.
– А мы обхитрим твоего свёкра.
Подмигнув Людке проговорила Марина.
– Как ты его обхитрить хочешь.
– А мы выпьем сейчас винца, а потом ты как домой пойдёшь, валерьянкой руки немного смочишь и во рту подержишь, а потом проглотишь глоток. Я всегда так делаю, чтобы мать не учуяла, она у меня не хуже твоего свёкра. Житья не даёт после того как я с мужем развелась.
С этого дня у Людки появились новые подруги, и она теперь часто уходила к ним на соседнюю улицу. Как она любила говорить, скрасить серые жизненные будни. Катерина ругала её за знакомство с Мариной и Виткой, по селу про них ходили разные слухи. Любили девушки красивую жизнь, обе были не дуры выпить. Но Людка свекровь не слушала, говорила, что идёт прогуляться, а сама оказывалась в доме то у одной, то у другой знакомой.
А в конце зимы, отпросилась она у Катерины под предлогом того, что хочет навестить родителей, съездить домой. Обещала вернуться через три дня, а вернулась почти через месяц. Своё долгое отсутствие объяснила тем, что заболела мать, и ей пришлось за ней ухаживать. На самом деле, дома пробыла она один день, а потом уехала в Рязань. Встретилась там с Николаем, и закрутилась старая любовь. Она даже не заметила, как время пролетело. Николай не хотел её отпускать, уговаривал остаться, просил развестись с мужем. Но Людка не согласилась, и вернулась обратно в Журавлиху. А через месяц с ужасом обнаружила что беременна.
Вот уже год Полинка была в Афганистане, вначале служила в Кабульском госпитале, а месяца два назад её перевели в медицинский санитарный батальон, там потребовались люди. В госпитале хоть и было тяжело, но там были приемлемые условия для жизни. В батальоне было всё по-другому, жить и работать приходилось теперь в палатке. А попутно решать самые элементарные вопросы. Где взять воду, потому что с пресной были проблемы, где и как помыться. От жары спали, завернувшись в мокрые простыни, потому что даже ночью стояла невыносимая духота. Однажды ночью Полина проснулась от непонятного шороха и возни, когда включила свет, то увидела крысу невероятных размеров. Она закричала так, что на её вопль прибежал солдат из соседней палатки. А когда понял в чём дело успокоил.
– Да не кричи ты так сестрёнка, подумаешь крыса.
Он прибил её валявшейся рядом с палаткой палкой и выбросил.
– Ну вот и всё, диверсант обезврежен, можешь теперь спать спокойно.
Пошутил он и вернулся к себе. А Полинка до самого рассвета не могла уснуть, всё казалось, как только закроет глаза, на неё свалится крыса и вцепится в горло. Но понемногу привыкла и к этому, и уже когда в следующий раз увидела крысу, кричать и звать на помощь не стала, сама справилась с ней при помощи всё той же палки, что теперь стала для неё личным оружием.
Однажды она услышала разговор двух медсестёр, что служили здесь до её приезда.
– Группа Зоричевы сегодня на задание уходит, как ты думаешь, все назад вернутся?
Задумчиво спросила свою подругу темноволосая и кареглазая Аллочка.
– Надеюсь, что вернутся, Зоричев у нас везучий, из таких передряг выходил, и всегда без потерь, раненые правда бывают, да и то редко.
Ответила ей светленькая Лиля.
– Девочки, простите, что вмешиваюсь в ваш разговор. А Зоричев это кто?
Спросила их Полинка.
– Ты не знаешь кто такой Зоричев?
Удивлённо приподняла бровь Лиля.
– Ну откуда ей знать, Лиль, она ведь к нам совсем недавно приехала, а его на два месяца за речку отправляли, он в Ташкенте был, только неделю назад обратно вернулся.
– Зоричев, это настоящий мужик, я бы за такого, не раздумывая замуж пошла.
Мечтательно проговорила Аллочка.
– Да только он в нашу сторону не смотрит. Даже странно как-то, других приходится силой из палатки выпроваживать, а Зоричева калачом сюда не заманишь. Я тут как-то перевязку ему делал. Задело в одной из вылазок. Но не серьёзно, так пустяк, царапина небольшая. Я перед ним и так и эдак, а он на меня не взглянул даже, поблагодарил вежливо и ушёл.
– Ну так он женат, что тут странного, у него говорят жена и двое ребятишек. Любит её, наверное, потому по сторонам и не смотрит.
Зоричев, Зоричев, знакомая фамилия не давала Полинке покоя.
– Девочки, а как зовут его?
– Зоричева?
Переспросила Лиля.
– Да Зоричева.
– Александром, а что?
– Да так ничего, просто подумала может знакомый. Ответила Полина и вышла из палатки.
– Александр Зоричев, неужели это Сашка. Нет этого не может быть. Зоя писала, что он в Ухте служит, да и ребёнок у него если есть, то только один, женился то он недавно.
Успокаивала себя Полинка. Но беспокойство охватило ею.
– А вдруг это всё же Сашка, что делать тогда станешь.
Даже думать об этом не хочется. Убежала к чёрту на рога чтобы случайно с ним не встретится, и вдруг такое. Нет этого быть не должно. Это просто незнакомый человек, у него просто такое же имя и фамилия.
На некоторое время Полина забыла о Зоричеве, потому что привезли большую группу раненых, и пришлось почти семь часов не отходить от операционного стола, помогая хирургу, Вениамину Петровичу. Про которого здесь просто легенды слагают, говорят, что хирург от бога, скольких ребят из рук смерти вырвал. Сменившись, она вернулась в свою палатку, вымылась за занавеской и свалившись в кровать сразу отключилась. Проснулась от того что кто-то тряс её за плечо.
– Полина, Алтухова, просыпайся, Лильку в операционной сменить надо, дурёха в обморок грохнулась.
Полина с трудом разлепила веки и увидела склонённую над собой Аллочку.
– Что, что случилось?
Переспросила она спросонья.
– Вставай говорю, меня за тобой Вениамин Петрович послал. Там группа Зоричева вернулась, и с собой раненого душмана притащили, у него тяжёлое ранение в живот. Короче кошмар, всё наружу, Лилька как увидела это, так в обморок и бухнулась. Веня матерится как ломовой извозчик, послал за тобой, велел разбудить.
Во бору брусника