Как мошенник Чичиков пообедал у помещика-гурмана Собакевича: искрометно о деревенской еде!
Уважаемые читатели, хочу Вам сказать, что вот уже много лет я собираю старинные рецепты деревенской кухни, а также отрывки из литературных произведений, посвященных деревенской же еде. Их у меня набралось уже очень большое количество, так что я решил поделиться собранным с Вами. Сегодня публикую отрывок из произведения Николая Васильевича Гоголя «Мертвые души». И заранее предупреждаю: лучше не читать его на голодный желудок))
Уважаемые читатели! Из материалов в этой группе https://ok.ru/group/70000003749686 вы узнаете, как бывший горожанин, переехавший жить в деревню, осваивался на новом месте, учился вести хозяйство, налаживал отношения с соседями. При этом не только попадая в смешные ситуации, но и постепенно начиная становиться настоящим деревенским хозяином. Накапливая опыт огородника, птицевода, кроликовода и так далее. Эта группа будет особенно интересна тем из вас, кто только подумывает переехать жить из города в деревню, или только недавно ставшим "новыми деревенскими". Вступайте в группу, комментируйте материалы, делитесь своим опытом, задавайте вопросы и получайте ответы. Чем больше нас будет здесь, тем интереснее будет наше общение!
…– Что ж, душенька, пойдем обедать, – сказала Собакевичу его супруга. – Прошу! – сказал Собакевич.
Засим, подошедши к столу, где была закуска, гость и хозяин выпили как следует по рюмке водки, закусили, как закусывает вся пространная Россия по городам и деревням, то есть всякими соленостями и иными возбуждающими благодатями, и потекли все в столовую; впереди их, как плавный гусь, понеслась хозяйка.
– Щи, моя душа, сегодня очень хороши! – сказал Собакевич, хлебнувши щей и отваливши себе с блюда огромный кусок няни, известного блюда, которое подается к щам и состоит из бараньего желудка, начиненного гречневой кашей, мозгом и ножками. – Эдакой няни, – продолжал он, обратившись к Чичикову, – вы не будете есть в городе, там вам черт знает что подадут!
– У губернатора, однако ж, недурен стол, – сказал Чичиков. – Да знаете ли, из чего это все готовится? вы есть не станете, когда узнаете. – Не знаю, как приготовляется, об этом я не могу судить, но свиные котлеты и разварная рыба были превосходны. – Это вам так показалось. Ведь я знаю, что они на рынке покупают. Купит вон тот каналья повар, что выучился у француза, кота, обдерет его, да и подает на стол вместо зайца.
– Фу! какую ты неприятность говоришь, – сказала супруга Собакевича. – А что ж, душенька, так у них делается, я не виноват, так у них у всех делается. Все что ни есть ненужного, что Акулька у нас бросает, с позволения сказать, в помойную лохань, они его в суп! да в суп! туда его! – Ты за столом всегда эдакое расскажешь! – возразила опять супруга Собакевича. – Что ж, душа моя, – сказал Собакевич, – если б я сам это делал, но я тебе прямо в глаза скажу, что я гадостей не стану есть. Мне лягушку хоть сахаром облепи, не возьму ее в рот, и устрицы тоже не возьму: я знаю, на что устрица похожа.
– Возьмите барана, – продолжал он, обращаясь к Чичикову, – это бараний бок с кашей! Это не те фрикасе, что делаются на барских кухнях из баранины, какая суток по четыре на рынке валяется! Это все выдумали доктора немцы да французы, я бы их перевешал за это! Выдумали диету, лечить голодом! Что у них немецкая жидкостная натура, так они воображают, что и с русским желудком сладят! Нет, это всё не то, это всё выдумки, это всё… – Здесь Собакевич даже сердито покачал головою. – Толкуют: просвещенье, просвещенье, а это просвещенье – фук! Сказал бы и другое слово, да вот только что за столом неприлично. У меня не так. У меня когда свинина – всю свинью давай на стол, баранина – всего барана тащи, гусь – всего гуся! Лучше я съем двух блюд, да съем в меру, как душа требует.
Собакевич подтвердил это делом: он опрокинул половину бараньего бока к себе на тарелку, съел все, обгрыз, обсосал до последней косточки. «Да, – подумал Чичиков, – у этого губа не дура».
За бараньим боком последовали ватрушки, из которых каждая была гораздо больше тарелки, потом индюк ростом в теленка, набитый всяким добром: яйцами, рисом, печенками и невесть чем, что все ложилось комом в желудке. Этим обед и кончился; но когда встали из-за стола, Чичиков почувствовал в себе тяжести на целый пуд больше…
Уважаемые читатели, комментируйте текст, ставьте класс, делитесь своими мнениями, задавайте вопросы в комментариях!
Кадр из фильма "Мертвые души", 1984 год.
Деревенский хозяин - бывший горожанин
Блог бывшего горожанина, переехавшего на ПМЖ из большого города в маленькую деревню.
Деревенский хозяин - бывший горожанин
Как мошенник Чичиков пообедал у помещика-гурмана Собакевича: искрометно о деревенской еде!
Уважаемые читатели, хочу Вам сказать, что вот уже много лет я собираю старинные рецепты деревенской кухни, а также отрывки из литературных произведений, посвященных деревенской же еде. Их у меня набралось уже очень большое количество, так что я решил поделиться собранным с Вами. Сегодня публикую отрывок из произведения Николая Васильевича Гоголя «Мертвые души». И заранее предупреждаю: лучше не читать его на голодный желудок))Уважаемые читатели! Из материалов в этой группе https://ok.ru/group/70000003749686 вы узнаете, как бывший горожанин, переехавший жить в деревню, осваивался на новом месте, учился вести хозяйство, налаживал отношения с соседями. При этом не только попадая в смешные ситуации, но и постепенно начиная становиться настоящим деревенским хозяином. Накапливая опыт огородника, птицевода, кроликовода и так далее.
Эта группа будет особенно интересна тем из вас, кто только подумывает переехать жить из города в деревню, или только недавно ставшим "новыми деревенскими". Вступайте в группу, комментируйте материалы, делитесь своим опытом, задавайте вопросы и получайте ответы. Чем больше нас будет здесь, тем интереснее будет наше общение!
…– Что ж, душенька, пойдем обедать, – сказала Собакевичу его супруга.
– Прошу! – сказал Собакевич.
Засим, подошедши к столу, где была закуска, гость и хозяин выпили как следует по рюмке водки, закусили, как закусывает вся пространная Россия по городам и деревням, то есть всякими соленостями и иными возбуждающими благодатями, и потекли все в столовую; впереди их, как плавный гусь, понеслась хозяйка.
– Щи, моя душа, сегодня очень хороши! – сказал Собакевич, хлебнувши щей и отваливши себе с блюда огромный кусок няни, известного блюда, которое подается к щам и состоит из бараньего желудка, начиненного гречневой кашей, мозгом и ножками. – Эдакой няни, – продолжал он, обратившись к Чичикову, – вы не будете есть в городе, там вам черт знает что подадут!
– У губернатора, однако ж, недурен стол, – сказал Чичиков.
– Да знаете ли, из чего это все готовится? вы есть не станете, когда узнаете.
– Не знаю, как приготовляется, об этом я не могу судить, но свиные котлеты и разварная рыба были превосходны.
– Это вам так показалось. Ведь я знаю, что они на рынке покупают. Купит вон тот каналья повар, что выучился у француза, кота, обдерет его, да и подает на стол вместо зайца.
– Фу! какую ты неприятность говоришь, – сказала супруга Собакевича.
– А что ж, душенька, так у них делается, я не виноват, так у них у всех делается. Все что ни есть ненужного, что Акулька у нас бросает, с позволения сказать, в помойную лохань, они его в суп! да в суп! туда его!
– Ты за столом всегда эдакое расскажешь! – возразила опять супруга Собакевича.
– Что ж, душа моя, – сказал Собакевич, – если б я сам это делал, но я тебе прямо в глаза скажу, что я гадостей не стану есть. Мне лягушку хоть сахаром облепи, не возьму ее в рот, и устрицы тоже не возьму: я знаю, на что устрица похожа.
– Возьмите барана, – продолжал он, обращаясь к Чичикову, – это бараний бок с кашей! Это не те фрикасе, что делаются на барских кухнях из баранины, какая суток по четыре на рынке валяется! Это все выдумали доктора немцы да французы, я бы их перевешал за это! Выдумали диету, лечить голодом! Что у них немецкая жидкостная натура, так они воображают, что и с русским желудком сладят! Нет, это всё не то, это всё выдумки, это всё… – Здесь Собакевич даже сердито покачал головою. – Толкуют: просвещенье, просвещенье, а это просвещенье – фук! Сказал бы и другое слово, да вот только что за столом неприлично. У меня не так. У меня когда свинина – всю свинью давай на стол, баранина – всего барана тащи, гусь – всего гуся! Лучше я съем двух блюд, да съем в меру, как душа требует.
Собакевич подтвердил это делом: он опрокинул половину бараньего бока к себе на тарелку, съел все, обгрыз, обсосал до последней косточки.
«Да, – подумал Чичиков, – у этого губа не дура».
За бараньим боком последовали ватрушки, из которых каждая была гораздо больше тарелки, потом индюк ростом в теленка, набитый всяким добром: яйцами, рисом, печенками и невесть чем, что все ложилось комом в желудке. Этим обед и кончился; но когда встали из-за стола, Чичиков почувствовал в себе тяжести на целый пуд больше…
Уважаемые читатели, комментируйте текст, ставьте класс, делитесь своими мнениями, задавайте вопросы в комментариях!