27 июл
— Быстрее, — ее голос прозвучал неожиданно грубо, — ты же обещал любить меня вечно?
Я устала ждать! Поторопись! (2/2)
https://ok.ru/group/70000003917036/topic/158091095522796
Под старым тополем они продолжали сидеть, держась за руки, но между ними уже не было той близости, той искренности, которая была раньше. Роман смотрел вдаль, думая о чем—то своем, а Вера, нежно глядя на него, мечтала о будущем, которое, как она надеялась, они проведут вместе.
Иногда Роман, устав от её молчаливого обожания, срывался.
— Вер, ну что ты все молчишь? — раздраженно спрашивал он, — тебе нечего мне сказать? Тебе не интересно, что у меня на душе?
Вера испуганно смотрела на него.
— Интересно, — мямлила она, — просто я не хочу тебя тревожить. Жду, когда ты сам разговор начнешь…
— Ждет она, — грубо рявкал Роман, — ты живешь в своем мире, в своей глухой деревне. Ты ничего не знаешь о настоящей жизни.
Вера молчала, опустив голову. Слезы подступали к её глазам, но она старалась их сдерживать. Роман тут же жалел о своих словах. Он понимал, что обижает её, но ничего не мог с собой поделать. Его раздражало её безграничное терпение, её готовность прощать ему все.
— Прости меня, Вер, — говорил он, обнимая её, — я не хотел тебя обидеть. Просто у меня сейчас сложный период в жизни. Работы нет, будущее какое—то туманное.
Вера прощала его. Она всегда прощала, потому что любила. И верила, что рано или поздно он снова станет прежним. Она продолжала ждать предложения руки и сердца, продолжала мечтать о свадьбе и детях, продолжала любить Романа всем сердцем, но в глубине души она чувствовала, что что—то изменилось.
Балагур и весельчак по натуре, Роман тосковал по шумным компаниям, крепким напиткам, незатейливой музыке, под которую ноги сами просились в пляс, и заводным танцам до упаду. Жизнь в тихой деревне казалась ему все более пресной и однообразной. Он честно пытался измениться ради Веры, бросить курить, меньше пить, проводить больше времени дома, заниматься хозяйством. Он даже пытался читать книги, которые она ему советовала, но буквы плясали перед глазами, а сюжет казался скучным и неинтересным.
Роман понимал, что Вера старается ради него, что она хочет, чтобы ему было хорошо. Но ему было плохо. Рано или поздно срыв должен случиться. Он знал это, и Вера, наверное, тоже чувствовала. Напряжение между ними росло с каждым днем, как плотина, готовая вот—вот прорваться.
***
Роман встретил Риту. Это произошло случайно, в районном центре, куда он поехал по делам. Рита работала продавщицей в магазине одежды. Яркая, смешливая, уверенная в себе — она сразу привлекла его внимание.
Рита была полной противоположностью Вере. Если Вера была тихой и скромной, то Рита — громкой и дерзкой. Если Вера была покладистой и послушной, то Рита — своенравной и независимой. Если Вера любила читать книги и гулять по лесу, то Рита — танцевать до утра и пить коктейли в барах.
Они разговорились, и Роман почувствовал, как его захлестывает волна новых, незнакомых эмоций. Рита смеялась над его шутками, подмигивала ему, трогала его за руку. Она флиртовала с ним открыто и беззастенчиво, и Роману это нравилось.
Он обменялся с Ритой номерами телефонов, и уже вечером того же дня они встретились в кафе. Они выпивали, смеялись, рассказывали друг другу о себе. Рита оказалась интересной собеседницей. Она много путешествовала, работала в разных городах, видела мир. Она знала много историй, и умела рассказывать их так, что Роман слушал, затаив дыхание.
В тот вечер Роман совсем забыл о Вере. Он не вспоминал о ее тихой улыбке, о ее нежных прикосновениях, он был полностью поглощен Ритой. Ее красотой, энергией и свободой. Рита вскружила ему голову, она была как глоток свежего воздуха после долгой и утомительной болезни. Она была как взрыв, который разнес все его прежние представления о жизни.
Роман стал встречаться с Ритой тайком от Веры. Он врал Вере, придумывал разные отговорки, лишь бы сбежать из деревни и провести время с новой возлюбленной. Он чувствовал себя виноватым перед Верой, но не мог ничего с собой поделать.
Они проводили время в барах, на дискотеках, в кинотеатрах. Они целовались на заднем сиденье машины, курили и слушали громкую музыку. Роман чувствовал себя молодым и счастливым, как будто ему снова восемнадцать. Он перестал замечать Веру. Он не видел, как она грустит, как она страдает, как она ждет его вечерами у окна. Он перестал отвечать на ее звонки, перестал дарить ей цветы, перестал говорить ей слова любви.
Он просто забыл о ней. Как будто её никогда и не было в его жизни. Вера же с нетерпением ждала Романа. День сменялся ночью, ночь — новым днем, но он все не появлялся. Её сердце сжималось от тоски, а в голове роились самые мрачные мысли. Она перебирала в памяти все их последние встречи, пытаясь найти хоть какой—то намек на то, что могло произойти. Но тщетно. Роман просто исчез.
Мать, наблюдая за страданиями дочери, тяжело вздыхала. Она с самого начала чувствовала, что Роман ей не пара. Она понимала, что рано или поздно он бросит Веру, разобьет ей сердце. Да и сама Вера, наконец—то, начала догадываться, что их отношения с Ромой трещат по швам. Но она отказывалась верить в это, цепляясь за каждую надежду, за каждое воспоминание о счастливых моментах, проведенных вместе.
Девушка верила, что все наладится. Им просто нужно поговорить, объясниться. Она была уверена, что если они смогут открыто обсудить свои проблемы, то смогут найти выход из сложившейся ситуации. Мать надеялась, что дочка образумится и выбросит своего непутевого приятеля из головы. Она пыталась ее поддержать, говорить ей, что она достойна лучшего, что жизнь на этом не заканчивается. Но все было гораздо серьезнее, чем она могла себе представить. Любовь, как болезнь, глубоко проникла в сердце Веры, и вырвать ее оттуда было невозможно.
Спустя пару дней Андрей, видя страдания сестры, сжалился и передал ей, что Роман будет ждать ее вечером на их месте — под старым тополем. Он знал, как Вера переживает, и надеялся, что этот разговор поможет им прийти к какому—то решению. Другу он сообщил то же самое.
***
Когда Вера, запыхавшись, подбежала к Тополю, Роман, недолго думая, выпалил ей, что уезжает в город работать. Он говорил об этом как о чем—то незначительном, как о простом факте, который не должен был ее сильно волновать. Вера была готова идти за любимым хоть на край света. Она была готова бросить все, свою семью, свой дом, свою привычную жизнь, лишь бы быть рядом с ним. Но Роману это было не нужно.
— Не могу я тебя с собой забрать, — раздражался он, — ну куда я тебя повезу? Жить негде, сам ночевать первое время буду. Мне нужно встать на ноги!
Вера тихонько его убеждала:
— Ром, я работать пойду, я сделаю все, чтобы мы с тобой в люди выбились. Ты не думай, я не только книжки читать умею! Я и посуду мыть могу, и полы…
Парень сказал, что они должны расстаться. Он объяснял это тем, что им нужно двигаться дальше, развиваться, что они слишком разные, что у них нет будущего. Но Вера не слушала его. Она видела только его холодные глаза и понимала, что он ее больше не любит.
У Веры всё поплыло перед глазами. Земля уходила из—под ног. Она не могла поверить в то, что слышит. Она ведь жила только ради него, дышала им, а он так просто, так легко от нее отказывается?!
Вера ведь давно хотела Роме кое—что сказать. Была у нее тайна, о которой никто не знал. Девушка бросилась к любимому, схватила его за руки и прошептала, что… беременна. Она надеялась, что эта новость изменит его решение. Ну не может же он бросить ее, мать своего ребенка? Уж над малышом он точно сжалится.
Роман лишь раздраженно скривился и предложил ей сделать аборт. Он сказал, что ему лишние проблемы ни к чему, что он хочет пожить для себя, получить образование, сделать карьеру. И жениться он ни на ком пока не собирается.
— Вера, ну чего ты смотришь на меня, как на идиота? — раздраженно бросил Роман, присаживаясь на лавочку под тополем, — ребенок сейчас нам обоим только помешает. Ты сама-то как думаешь?
Вера молчала, переваривая его слова. Ей казалось, что она оглохла. Как? Как он мог так говорить? После всего, что между ними было? После всех его признаний в любви?
— Ром, ты… ты серьезно? — наконец выдавила она из себя,— ты предлагаешь мне… загубить нашего ребенка?
— Ну, загубить — это громко сказано, — поморщился Роман, — просто прервать беременность. Это сейчас обычное дело. Многие так делают.
— Но… как же мы? Как же наша семья? — голос Веры дрожал.
— Какая семья, Вера? — усмехнулся Роман, — ты о чем вообще? Мы еще молодые, нам рано об этом думать. У нас вся жизнь впереди.
— А ребенок? — слезы покатились по щекам Веры, — он что, не в счет?
— Вер, не драматизируй, — Роман закатил глаза, — я же сказал, мне лишние проблемы ни к чему. Я хочу пожить для себя, получить образование, сделать карьеру. И жениться я ни на ком пока не собираюсь. Тем более на тебе, беременной.
Его слова прозвучали для Веры как гром среди ясного неба. Она поняла, что все ее мечты, все ее надежды рухнули в одно мгновение. Она поняла, что Роман не тот человек, за которого она его принимала. Он оказался эгоистом и трусом, который не готов нести ответственность за свои поступки.
— Я ненавижу тебя, — выдавила Вера,
— Да ладно тебе, — пожал плечами Роман, — не хочешь делать аборт — твое дело. Но на меня не рассчитывай. Сама будешь воспитывать.
Роман спокойно ушел, оставив Веру стоять под старым тополем одну. Он даже не попытался ее обнять, успокоить, что-то объяснить. Просто ушел, как будто ничего и не произошло. В этот момент для нее закончилась жизнь. Все, что имело для нее значение, исчезло, превратилось в прах.
В небе полыхала зарница. Яркие вспышки молний освещали окрестности, предвещая бурю. Вера посмотрела на тополь, на это дерево, которое было свидетелем ее любви, ее счастья и ее горя. И решилась. Она вернется сюда чуть позже. И положит всем своим страданиям конец.
***
Андрей вернулся с работы поздно ночью. У калитки его встретила встревоженная мать. Её лицо было бледным — парень сразу заметил, что она плакала.
— Андрей, где Вера? — прошептала она, хватая его за рукав, — ее до сих пор нет дома. Уже два часа ночи!
Андрей устало вздохнул. Он знал, что у сестры вечером было свидание с Романом. Он предположил, что она просто загулялась со своим парнем, забыв о времени.
— Мам, наверное, все хорошо, — попытался успокоить мать Андрей, — просто они заболтались. Сейчас придет.
Но мать чувствовала, что с ее девочкой что-то случилось. Материнское сердце ведь не обманешь. Она уговорила сына разыскать сестру.
— Сходи, посмотри, пожалуйста. Я места себе не нахожу, — умоляла она, заламывая руки.
Андрей, не желая спорить с матерью, согласился. Первым делом он отправился к сельскому клубу — вся молодежь ночами напролёт гуляла именно там. Он надеялся, что найдет Веру там, весело танцующей под громкую музыку. Подъезжая к клубу на велосипеде, он увидел знакомую фигуру, стоящую в стороне от толпы. Это был Роман. Но не с Верой. Рядом с ним стояла какая-то незнакомая девушка. Она заливисто хохотала и прижималась к нему.
Гнев и отвращение поднялись в душе Андрея. Первым желанием было как следует отходить негодяя, но он решил, что разберется с предателем позже. Сейчас ему нужно выяснить, где сестра.
Он подошел к Роману и резко схватил его за плечо.
— Где Вера? — прорычал он, — что ты с ней сделал?
Роман испуганно посмотрел на Андрея.
— Откуда я знаю? — огрызнулся он, — под тополем своим сидит, небось. Мы разощлись часа четыре назад.
Андрей развернул велосипед и помчался в сторону старого тополя. Подъехав к полю, он увидел вдали знакомый силуэт дерева, одиноко возвышающийся над равниной. Он бросил велосипед и побежал к тополю, крича имя сестры.
— Вера! Вер, ты здесь?
Подбегая, он увидел на земле какой-то предмет. Наклонившись, он поднял фотографию. На ней — его школьный товарищ и теперь по совместительству предатель. Рома. Андрей почувствовал, как в груди зашевелилась тревога. Он поднял глаза на дерево и похолодел. Вера, босая, в тоненьком летнем платьице, висела на толстой ветке старого тополя. В петле.
***
А Роман уже и думать забыл о своей бывшей девушке. Вера была для него пройденным этапом, неприятным воспоминанием, которое он старался вытеснить из памяти. Рита же, наоборот, была воплощением новой жизни, полной радости, страсти и беззаботности. Они с Ритой прогуляли до утра, танцевали, целовались, пили коктейли в баре. И теперь, не испытывая ни малейшего угрызения совести, Роман привёл свою новую пассию под любимое дерево Веры — старый тополь.
Он хотел показать Рите красивое место, рассказать ей о своих детских воспоминаниях, связанных с этим деревом. Он не знал, что для Веры это место стало последним пристанищем, местом, где оборвалась ее жизнь. Роман приобнял Риту и начал ей что—то рассказывать, когда вдруг она увидела что-то за спиной своего кавалера. Ее глаза расширились от ужаса, она завизжала и, вырвавшись из объятий Романа, бросилась на утёк, не оглядываясь.
Обезумевший от горя Андрей, с дрожащими руками, целился в бывшего парня своей сестры из старого отцовского ружья. Он был готов на все, чтобы отомстить за гибель Веры.
— Порешу тебя, погань! — кричал он, задыхаясь от слез, — ты угробил мою сестру! Ты разрушил ее жизнь! Я ведь просил ее не обижать! Я просил!
Роман в ужасе смотрел на Андрея, не понимая, что происходит.
— Андрюх, ты что, спятил, что ли? — заорал он от испуга, — да кто что рушил? Ну если денег у вас нет, чтобы Верке aбopт сделать, так я найду! Ты опусти ружье-то, опусти… Я ни в че не виноват…
Он действительно не знал, какая трагедия произошла ночью. Он не знал, что Вера наложила на себя руки из-за него. Он не знал, что он только что обжимался с Ритой под той веткой, на которой висела его бывшая девушка.
Слезы застилали глаза Андрея. Его руки дрожали, и он никак не мог сфокусировать зрение на Романе. Он нажал на курок, но из-за дрожи в руках промахнулся. Пуля лишь слегка оцарапала Романа, оставив небольшую рану на плече. На выстрелы сбежались мужики из соседней деревни, которые уже работали в поле. Они скрутили неудавшегося мстителя и отвели в участок.
Роман так никуда и не уехал учиться в город. После случившегося он боялся уезжать, боялся оставлять все как есть. Он устроился работать к частному фермеру в соседнем селе. Работа была тяжелой, но она помогала ему отвлечься от мрачных мыслей. Если бы он знал…
Каждый день дорога на работу проходила мимо старого тополя. Каждый раз, проезжая мимо этого дерева, Роман чувствовал, как по его телу пробегает дрожь. Он старался не смотреть в его сторону, но взгляд сам собой притягивался к этому проклятому месту.
Как-то, возвращаясь домой поздно вечером, он увидел фигуру девушки под старым деревом. Луна освещала ее лицо, и Роман не мог поверить своим глазам. Это была Вера. Она стояла под деревом, в белом платье, в том, в котором ее похоронили, с распущенными волосами. Она смотрела на него своими огромными, печальными глазами.
Роман замер на месте. Она поманила его к себе рукой и прошептала:
— Рома, суженый мой…. Иди ко мне.
Тогда он просто сбежал, бросив машину посреди дороги. Он бежал, не оглядываясь, отказываясь верить своим глазам. С тех пор призрак девушки стал преследовать Романа повсюду. Куда бы он ни пошел, куда бы ни посмотрел, ему везде мерещилась Вера. Он видел ее в толпе людей, в отражении витрин, в темных углах комнаты. Она была повсюду, и от этого наваждения было не скрыться.
***
Ветер свистел в ветвях старого тополя, будто оплакивая судьбу несчастного Романа. Под его корнями, укрытыми густым ковром опавшей листвы, Роман стоял, вцепившись побелевшими пальцами в рукоять топора. Лицо его осунулось, под глазами залегли глубокие тени, а взгляд потерял былой блеск, потухнув под грузом вины и страха.
— Ну же, Рома, хватит терзать себя! — послышался тихий, мелодичный голос прямо за спиной. Голос, который раньше он обожал, а теперь боялся больше всего на свете, — я жду.
Роман вздрогнул и обернулся. Вера стояла там, бледная, с почти фарфоровой кожей и печальными глазами, полными нежности и укора. Она была прекрасна, как и при жизни, но теперь в ее красоте сквозил леденящий душу ужас. По крайней мере, именно его испытывал Роман, когда видел покойницу.
— Вера… — прошептал Роман, его голос дрожал, — зачем ты мучаешь меня? Я не хотел… Это была случайность…
— Случайность? — в ее голосе прозвучала тихая обида, — ты так считаешь? Ты, тот, кто клялся любить меня вечно?
— Я люблю тебя, Вера! Но я не могу… Я не могу так больше! Я схожу с ума!
Роман сделал шаг назад.
— Бежать бессмысленно, Рома. Ты же знаешь. Мы связаны навечно. Здесь. У старого тополя. Нашего места. Пойдем со мной? Тебя ждет наш малыш…
Вера протянула к нему свою полупрозрачную руку.
— Я не понимаю! — взвыл Роман, его голос сорвался, — почему ты не дашь мне покоя? Что тебе надо? Дай мне жить!
— Потому что я люблю тебя, глупый! — вспыхнула Вера, ее голос стал резче, холоднее, — я отдала тебе свою жизнь! А ты… Ты хочешь меня бросить? Снова?
— Но я же… я же не просил тебя об этом! Я не хотел, чтобы ты… чтобы ты… — Роман замолчал, не в силах произнести вслух это страшное слово.
— Ты хотел, чтобы я любила тебя. И я любила. Больше всего на свете. Я готова была на все ради тебя. И ты это знал.
Вера приблизилась к нему, ее призрачные пальцы коснулись его щеки.
— Помнишь, как мы мечтали о будущем? О доме, о детях… Все это было бы нашим, если бы ты… если бы ты не струсил.
Роман отшатнулся от ее прикосновения, как от удара током.
— Не говори так! Это не я струсил! Это ты… Ты сама все решила!
— Я решила, что не смогу жить без тебя. Это было моим решением. Но ты… ты должен был остановить меня. Ты должен был бороться за меня. А ты просто отпустил меня.
— Я не знал, что делать. Я боялся, Вер… Беременность еще эта твоя… — Роман опустился на колени, прижимая топор к груди.
Слезы градом покатились по его щекам.
— Прости меня, Вер. Прости меня за все…
— Прощение… — Вера неожиданно оказалась рядом с ним, ее голос снова стал мягким и печальным, — прощение ничего не изменит. Ты должен искупить свою вину. Ты должен быть со мной. Навсегда.
Роман поднял на нее заплаканные глаза.
— Что я должен сделать?
Вера молча указала на толстую ветвь старого тополя, на которой покачивалась туго затянутая веревка.
Роман проследил за ее взглядом и похолодел.
— Нет… — прошептал он, — нет, Вер, я не могу. Я не хочу…
— Ты должен. Ты обещал любить меня вечно. Разве ты забыл? Ты должен выполнить свою клятву.
Вера встала и отошла к дереву, подзывая его жестом.
— Идем, Ром. Я буду рядом.
Роман остался сидеть на земле. Он пришел сюда, чтобы срубить этот проклятый тополь, но душа Веры не дала ему это сделать. Парень смотрел на Веру, на петлю, на старый тополь, и понимал, что выхода нет. Он попал в ловушку, которую сам же и создал.
— Рома, я жду! — голос Веры звучал нетерпеливо, — не заставляй меня злиться!
Собрав остатки мужества, Роман поднялся на ноги. Он знал, что сопротивление бесполезно. Вера не отпустит его. Никогда.
***
Тело Ромы нашли на следующее утро — парень свел счеты с жизнью точно так же, как и Вера. Похоронили его на противоположном конце кладбища. Родители Ромы предлагали матери Веры упокоить их вместе, но та в категоричной форме отказалась. Не хотела, чтобы дочь и там рядом с предателем была.
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк, подписка и поддержка канала.
Под старым тополем они продолжали сидеть, держась за руки, но между ними уже не было той близости, той искренности, которая была раньше. Роман смотрел вдаль, думая о чем—то своем, а Вера, нежно глядя на него, мечтала о будущем, которое, как она надеялась, они проведут вместе.
Иногда Роман, устав от её молчаливого обожания, срывался.
— Вер, ну что ты все молчишь? — раздраженно спрашивал он, — тебе нечего мне сказать? Тебе не интересно, что у меня на душе?
Вера испуганно смотрела на него.
— Интересно, — мямлила она, — просто я не хочу тебя тревожить. Жду, когда ты сам разговор начнешь…
— Ждет она, — грубо рявкал Роман, — ты живешь в своем мире, в своей глухой деревне. Ты ничего не знаешь о настоящей жизни.
Вера молчала, опустив голову. Слезы подступали к её глазам, но она старалась их сдерживать. Роман тут же жалел о своих словах. Он понимал, что обижает её, но ничего не мог с собой поделать. Его раздражало её безграничное терпение, её готовность прощать ему все.
— Прости меня, Вер, — говорил он, обнимая её, — я не хотел тебя обидеть. Просто у меня сейчас сложный период в жизни. Работы нет, будущее какое—то туманное.
Вера прощала его. Она всегда прощала, потому что любила. И верила, что рано или поздно он снова станет прежним. Она продолжала ждать предложения руки и сердца, продолжала мечтать о свадьбе и детях, продолжала любить Романа всем сердцем, но в глубине души она чувствовала, что что—то изменилось.
Балагур и весельчак по натуре, Роман тосковал по шумным компаниям, крепким напиткам, незатейливой музыке, под которую ноги сами просились в пляс, и заводным танцам до упаду. Жизнь в тихой деревне казалась ему все более пресной и однообразной. Он честно пытался измениться ради Веры, бросить курить, меньше пить, проводить больше времени дома, заниматься хозяйством. Он даже пытался читать книги, которые она ему советовала, но буквы плясали перед глазами, а сюжет казался скучным и неинтересным.
Роман понимал, что Вера старается ради него, что она хочет, чтобы ему было хорошо. Но ему было плохо. Рано или поздно срыв должен случиться. Он знал это, и Вера, наверное, тоже чувствовала. Напряжение между ними росло с каждым днем, как плотина, готовая вот—вот прорваться.
***
Роман встретил Риту. Это произошло случайно, в районном центре, куда он поехал по делам. Рита работала продавщицей в магазине одежды. Яркая, смешливая, уверенная в себе — она сразу привлекла его внимание.
Рита была полной противоположностью Вере. Если Вера была тихой и скромной, то Рита — громкой и дерзкой. Если Вера была покладистой и послушной, то Рита — своенравной и независимой. Если Вера любила читать книги и гулять по лесу, то Рита — танцевать до утра и пить коктейли в барах.
Они разговорились, и Роман почувствовал, как его захлестывает волна новых, незнакомых эмоций. Рита смеялась над его шутками, подмигивала ему, трогала его за руку. Она флиртовала с ним открыто и беззастенчиво, и Роману это нравилось.
Он обменялся с Ритой номерами телефонов, и уже вечером того же дня они встретились в кафе. Они выпивали, смеялись, рассказывали друг другу о себе. Рита оказалась интересной собеседницей. Она много путешествовала, работала в разных городах, видела мир. Она знала много историй, и умела рассказывать их так, что Роман слушал, затаив дыхание.
В тот вечер Роман совсем забыл о Вере. Он не вспоминал о ее тихой улыбке, о ее нежных прикосновениях, он был полностью поглощен Ритой. Ее красотой, энергией и свободой. Рита вскружила ему голову, она была как глоток свежего воздуха после долгой и утомительной болезни. Она была как взрыв, который разнес все его прежние представления о жизни.
Роман стал встречаться с Ритой тайком от Веры. Он врал Вере, придумывал разные отговорки, лишь бы сбежать из деревни и провести время с новой возлюбленной. Он чувствовал себя виноватым перед Верой, но не мог ничего с собой поделать.
Они проводили время в барах, на дискотеках, в кинотеатрах. Они целовались на заднем сиденье машины, курили и слушали громкую музыку. Роман чувствовал себя молодым и счастливым, как будто ему снова восемнадцать. Он перестал замечать Веру. Он не видел, как она грустит, как она страдает, как она ждет его вечерами у окна. Он перестал отвечать на ее звонки, перестал дарить ей цветы, перестал говорить ей слова любви.
Он просто забыл о ней. Как будто её никогда и не было в его жизни. Вера же с нетерпением ждала Романа. День сменялся ночью, ночь — новым днем, но он все не появлялся. Её сердце сжималось от тоски, а в голове роились самые мрачные мысли. Она перебирала в памяти все их последние встречи, пытаясь найти хоть какой—то намек на то, что могло произойти. Но тщетно. Роман просто исчез.
Мать, наблюдая за страданиями дочери, тяжело вздыхала. Она с самого начала чувствовала, что Роман ей не пара. Она понимала, что рано или поздно он бросит Веру, разобьет ей сердце. Да и сама Вера, наконец—то, начала догадываться, что их отношения с Ромой трещат по швам. Но она отказывалась верить в это, цепляясь за каждую надежду, за каждое воспоминание о счастливых моментах, проведенных вместе.
Девушка верила, что все наладится. Им просто нужно поговорить, объясниться. Она была уверена, что если они смогут открыто обсудить свои проблемы, то смогут найти выход из сложившейся ситуации. Мать надеялась, что дочка образумится и выбросит своего непутевого приятеля из головы. Она пыталась ее поддержать, говорить ей, что она достойна лучшего, что жизнь на этом не заканчивается. Но все было гораздо серьезнее, чем она могла себе представить. Любовь, как болезнь, глубоко проникла в сердце Веры, и вырвать ее оттуда было невозможно.
Спустя пару дней Андрей, видя страдания сестры, сжалился и передал ей, что Роман будет ждать ее вечером на их месте — под старым тополем. Он знал, как Вера переживает, и надеялся, что этот разговор поможет им прийти к какому—то решению. Другу он сообщил то же самое.
***
Когда Вера, запыхавшись, подбежала к Тополю, Роман, недолго думая, выпалил ей, что уезжает в город работать. Он говорил об этом как о чем—то незначительном, как о простом факте, который не должен был ее сильно волновать. Вера была готова идти за любимым хоть на край света. Она была готова бросить все, свою семью, свой дом, свою привычную жизнь, лишь бы быть рядом с ним. Но Роману это было не нужно.
— Не могу я тебя с собой забрать, — раздражался он, — ну куда я тебя повезу? Жить негде, сам ночевать первое время буду. Мне нужно встать на ноги!
Вера тихонько его убеждала:
— Ром, я работать пойду, я сделаю все, чтобы мы с тобой в люди выбились. Ты не думай, я не только книжки читать умею! Я и посуду мыть могу, и полы…
Парень сказал, что они должны расстаться. Он объяснял это тем, что им нужно двигаться дальше, развиваться, что они слишком разные, что у них нет будущего. Но Вера не слушала его. Она видела только его холодные глаза и понимала, что он ее больше не любит.
У Веры всё поплыло перед глазами. Земля уходила из—под ног. Она не могла поверить в то, что слышит. Она ведь жила только ради него, дышала им, а он так просто, так легко от нее отказывается?!
Вера ведь давно хотела Роме кое—что сказать. Была у нее тайна, о которой никто не знал. Девушка бросилась к любимому, схватила его за руки и прошептала, что… беременна. Она надеялась, что эта новость изменит его решение. Ну не может же он бросить ее, мать своего ребенка? Уж над малышом он точно сжалится.
Роман лишь раздраженно скривился и предложил ей сделать аборт. Он сказал, что ему лишние проблемы ни к чему, что он хочет пожить для себя, получить образование, сделать карьеру. И жениться он ни на ком пока не собирается.
— Вера, ну чего ты смотришь на меня, как на идиота? — раздраженно бросил Роман, присаживаясь на лавочку под тополем, — ребенок сейчас нам обоим только помешает. Ты сама-то как думаешь?
Вера молчала, переваривая его слова. Ей казалось, что она оглохла. Как? Как он мог так говорить? После всего, что между ними было? После всех его признаний в любви?
— Ром, ты… ты серьезно? — наконец выдавила она из себя,— ты предлагаешь мне… загубить нашего ребенка?
— Ну, загубить — это громко сказано, — поморщился Роман, — просто прервать беременность. Это сейчас обычное дело. Многие так делают.
— Но… как же мы? Как же наша семья? — голос Веры дрожал.
— Какая семья, Вера? — усмехнулся Роман, — ты о чем вообще? Мы еще молодые, нам рано об этом думать. У нас вся жизнь впереди.
— А ребенок? — слезы покатились по щекам Веры, — он что, не в счет?
— Вер, не драматизируй, — Роман закатил глаза, — я же сказал, мне лишние проблемы ни к чему. Я хочу пожить для себя, получить образование, сделать карьеру. И жениться я ни на ком пока не собираюсь. Тем более на тебе, беременной.
Его слова прозвучали для Веры как гром среди ясного неба. Она поняла, что все ее мечты, все ее надежды рухнули в одно мгновение. Она поняла, что Роман не тот человек, за которого она его принимала. Он оказался эгоистом и трусом, который не готов нести ответственность за свои поступки.
— Я ненавижу тебя, — выдавила Вера,
— Да ладно тебе, — пожал плечами Роман, — не хочешь делать аборт — твое дело. Но на меня не рассчитывай. Сама будешь воспитывать.
Роман спокойно ушел, оставив Веру стоять под старым тополем одну. Он даже не попытался ее обнять, успокоить, что-то объяснить. Просто ушел, как будто ничего и не произошло. В этот момент для нее закончилась жизнь. Все, что имело для нее значение, исчезло, превратилось в прах.
В небе полыхала зарница. Яркие вспышки молний освещали окрестности, предвещая бурю. Вера посмотрела на тополь, на это дерево, которое было свидетелем ее любви, ее счастья и ее горя. И решилась. Она вернется сюда чуть позже. И положит всем своим страданиям конец.
***
Андрей вернулся с работы поздно ночью. У калитки его встретила встревоженная мать. Её лицо было бледным — парень сразу заметил, что она плакала.
— Андрей, где Вера? — прошептала она, хватая его за рукав, — ее до сих пор нет дома. Уже два часа ночи!
Андрей устало вздохнул. Он знал, что у сестры вечером было свидание с Романом. Он предположил, что она просто загулялась со своим парнем, забыв о времени.
— Мам, наверное, все хорошо, — попытался успокоить мать Андрей, — просто они заболтались. Сейчас придет.
Но мать чувствовала, что с ее девочкой что-то случилось. Материнское сердце ведь не обманешь. Она уговорила сына разыскать сестру.
— Сходи, посмотри, пожалуйста. Я места себе не нахожу, — умоляла она, заламывая руки.
Андрей, не желая спорить с матерью, согласился. Первым делом он отправился к сельскому клубу — вся молодежь ночами напролёт гуляла именно там. Он надеялся, что найдет Веру там, весело танцующей под громкую музыку. Подъезжая к клубу на велосипеде, он увидел знакомую фигуру, стоящую в стороне от толпы. Это был Роман. Но не с Верой. Рядом с ним стояла какая-то незнакомая девушка. Она заливисто хохотала и прижималась к нему.
Гнев и отвращение поднялись в душе Андрея. Первым желанием было как следует отходить негодяя, но он решил, что разберется с предателем позже. Сейчас ему нужно выяснить, где сестра.
Он подошел к Роману и резко схватил его за плечо.
— Где Вера? — прорычал он, — что ты с ней сделал?
Роман испуганно посмотрел на Андрея.
— Откуда я знаю? — огрызнулся он, — под тополем своим сидит, небось. Мы разощлись часа четыре назад.
Андрей развернул велосипед и помчался в сторону старого тополя. Подъехав к полю, он увидел вдали знакомый силуэт дерева, одиноко возвышающийся над равниной. Он бросил велосипед и побежал к тополю, крича имя сестры.
— Вера! Вер, ты здесь?
Подбегая, он увидел на земле какой-то предмет. Наклонившись, он поднял фотографию. На ней — его школьный товарищ и теперь по совместительству предатель. Рома. Андрей почувствовал, как в груди зашевелилась тревога. Он поднял глаза на дерево и похолодел. Вера, босая, в тоненьком летнем платьице, висела на толстой ветке старого тополя. В петле.
***
А Роман уже и думать забыл о своей бывшей девушке. Вера была для него пройденным этапом, неприятным воспоминанием, которое он старался вытеснить из памяти. Рита же, наоборот, была воплощением новой жизни, полной радости, страсти и беззаботности. Они с Ритой прогуляли до утра, танцевали, целовались, пили коктейли в баре. И теперь, не испытывая ни малейшего угрызения совести, Роман привёл свою новую пассию под любимое дерево Веры — старый тополь.
Он хотел показать Рите красивое место, рассказать ей о своих детских воспоминаниях, связанных с этим деревом. Он не знал, что для Веры это место стало последним пристанищем, местом, где оборвалась ее жизнь. Роман приобнял Риту и начал ей что—то рассказывать, когда вдруг она увидела что-то за спиной своего кавалера. Ее глаза расширились от ужаса, она завизжала и, вырвавшись из объятий Романа, бросилась на утёк, не оглядываясь.
Обезумевший от горя Андрей, с дрожащими руками, целился в бывшего парня своей сестры из старого отцовского ружья. Он был готов на все, чтобы отомстить за гибель Веры.
— Порешу тебя, погань! — кричал он, задыхаясь от слез, — ты угробил мою сестру! Ты разрушил ее жизнь! Я ведь просил ее не обижать! Я просил!
Роман в ужасе смотрел на Андрея, не понимая, что происходит.
— Андрюх, ты что, спятил, что ли? — заорал он от испуга, — да кто что рушил? Ну если денег у вас нет, чтобы Верке aбopт сделать, так я найду! Ты опусти ружье-то, опусти… Я ни в че не виноват…
Он действительно не знал, какая трагедия произошла ночью. Он не знал, что Вера наложила на себя руки из-за него. Он не знал, что он только что обжимался с Ритой под той веткой, на которой висела его бывшая девушка.
Слезы застилали глаза Андрея. Его руки дрожали, и он никак не мог сфокусировать зрение на Романе. Он нажал на курок, но из-за дрожи в руках промахнулся. Пуля лишь слегка оцарапала Романа, оставив небольшую рану на плече. На выстрелы сбежались мужики из соседней деревни, которые уже работали в поле. Они скрутили неудавшегося мстителя и отвели в участок.
Роман так никуда и не уехал учиться в город. После случившегося он боялся уезжать, боялся оставлять все как есть. Он устроился работать к частному фермеру в соседнем селе. Работа была тяжелой, но она помогала ему отвлечься от мрачных мыслей. Если бы он знал…
Каждый день дорога на работу проходила мимо старого тополя. Каждый раз, проезжая мимо этого дерева, Роман чувствовал, как по его телу пробегает дрожь. Он старался не смотреть в его сторону, но взгляд сам собой притягивался к этому проклятому месту.
Как-то, возвращаясь домой поздно вечером, он увидел фигуру девушки под старым деревом. Луна освещала ее лицо, и Роман не мог поверить своим глазам. Это была Вера. Она стояла под деревом, в белом платье, в том, в котором ее похоронили, с распущенными волосами. Она смотрела на него своими огромными, печальными глазами.
Роман замер на месте. Она поманила его к себе рукой и прошептала:
— Рома, суженый мой…. Иди ко мне.
Тогда он просто сбежал, бросив машину посреди дороги. Он бежал, не оглядываясь, отказываясь верить своим глазам. С тех пор призрак девушки стал преследовать Романа повсюду. Куда бы он ни пошел, куда бы ни посмотрел, ему везде мерещилась Вера. Он видел ее в толпе людей, в отражении витрин, в темных углах комнаты. Она была повсюду, и от этого наваждения было не скрыться.
***
Ветер свистел в ветвях старого тополя, будто оплакивая судьбу несчастного Романа. Под его корнями, укрытыми густым ковром опавшей листвы, Роман стоял, вцепившись побелевшими пальцами в рукоять топора. Лицо его осунулось, под глазами залегли глубокие тени, а взгляд потерял былой блеск, потухнув под грузом вины и страха.
— Ну же, Рома, хватит терзать себя! — послышался тихий, мелодичный голос прямо за спиной. Голос, который раньше он обожал, а теперь боялся больше всего на свете, — я жду.
Роман вздрогнул и обернулся. Вера стояла там, бледная, с почти фарфоровой кожей и печальными глазами, полными нежности и укора. Она была прекрасна, как и при жизни, но теперь в ее красоте сквозил леденящий душу ужас. По крайней мере, именно его испытывал Роман, когда видел покойницу.
— Вера… — прошептал Роман, его голос дрожал, — зачем ты мучаешь меня? Я не хотел… Это была случайность…
— Случайность? — в ее голосе прозвучала тихая обида, — ты так считаешь? Ты, тот, кто клялся любить меня вечно?
— Я люблю тебя, Вера! Но я не могу… Я не могу так больше! Я схожу с ума!
Роман сделал шаг назад.
— Бежать бессмысленно, Рома. Ты же знаешь. Мы связаны навечно. Здесь. У старого тополя. Нашего места. Пойдем со мной? Тебя ждет наш малыш…
Вера протянула к нему свою полупрозрачную руку.
— Я не понимаю! — взвыл Роман, его голос сорвался, — почему ты не дашь мне покоя? Что тебе надо? Дай мне жить!
— Потому что я люблю тебя, глупый! — вспыхнула Вера, ее голос стал резче, холоднее, — я отдала тебе свою жизнь! А ты… Ты хочешь меня бросить? Снова?
— Но я же… я же не просил тебя об этом! Я не хотел, чтобы ты… чтобы ты… — Роман замолчал, не в силах произнести вслух это страшное слово.
— Ты хотел, чтобы я любила тебя. И я любила. Больше всего на свете. Я готова была на все ради тебя. И ты это знал.
Вера приблизилась к нему, ее призрачные пальцы коснулись его щеки.
— Помнишь, как мы мечтали о будущем? О доме, о детях… Все это было бы нашим, если бы ты… если бы ты не струсил.
Роман отшатнулся от ее прикосновения, как от удара током.
— Не говори так! Это не я струсил! Это ты… Ты сама все решила!
— Я решила, что не смогу жить без тебя. Это было моим решением. Но ты… ты должен был остановить меня. Ты должен был бороться за меня. А ты просто отпустил меня.
— Я не знал, что делать. Я боялся, Вер… Беременность еще эта твоя… — Роман опустился на колени, прижимая топор к груди.
Слезы градом покатились по его щекам.
— Прости меня, Вер. Прости меня за все…
— Прощение… — Вера неожиданно оказалась рядом с ним, ее голос снова стал мягким и печальным, — прощение ничего не изменит. Ты должен искупить свою вину. Ты должен быть со мной. Навсегда.
Роман поднял на нее заплаканные глаза.
— Что я должен сделать?
Вера молча указала на толстую ветвь старого тополя, на которой покачивалась туго затянутая веревка.
Роман проследил за ее взглядом и похолодел.
— Нет… — прошептал он, — нет, Вер, я не могу. Я не хочу…
— Ты должен. Ты обещал любить меня вечно. Разве ты забыл? Ты должен выполнить свою клятву.
Вера встала и отошла к дереву, подзывая его жестом.
— Идем, Ром. Я буду рядом.
Роман остался сидеть на земле. Он пришел сюда, чтобы срубить этот проклятый тополь, но душа Веры не дала ему это сделать. Парень смотрел на Веру, на петлю, на старый тополь, и понимал, что выхода нет. Он попал в ловушку, которую сам же и создал.
— Рома, я жду! — голос Веры звучал нетерпеливо, — не заставляй меня злиться!
Собрав остатки мужества, Роман поднялся на ноги. Он знал, что сопротивление бесполезно. Вера не отпустит его. Никогда.
***
Тело Ромы нашли на следующее утро — парень свел счеты с жизнью точно так же, как и Вера. Похоронили его на противоположном конце кладбища. Родители Ромы предлагали матери Веры упокоить их вместе, но та в категоричной форме отказалась. Не хотела, чтобы дочь и там рядом с предателем была.
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк, подписка и поддержка канала.
Судите меня, как хотите, но я нисколько не жалею самоубийц.
Этот парень не только себя убил, но и бабушку. Не пережила она смерти любимого внука, здоровая женщина, обширный инфаркт, умерла до приезда скорой