Оно ему не нужно, как и ваш протухший брак. Миша любит меня, а с тобой из жалости. Ты же умная, должна понимать, что не удержишь его детьми! Я едва не выронила пакет, который снова схватила, из рук. Откровенные фото рассыпаются веером у моих ног. Сердце болезненно сжимается. Как он мог так поступить со мной? — Что эта девица на нас так пялится? Твой муж не мог сам забрать свои вещи, а не тебя посылать? — моя подруга Рита легко толкнула меня локтем, а я поймала взгляд одной из девушек за стойкой. Смотрела на мягко говоря с издевкой. — Почему так решила? — спрашиваю у Риты, рассматривая пакет с вещами мужа из химчистки. Мы ожидаем девушку за стойкой, которая почему-то слишком долго ищет квитанцию. — Потому что эти две, — она кивает в сторону хихикающих химчисточниц, — сейчас лопнут от смеха, наблюдая за нами! Я молчу. Переминаюсь с ноги на ногу. Девушки действительно переглядываются, одна даже прикрывает рот рукой, едва сдерживает смешок. Наконец, одна из сотрудниц идет к нам. — Передайте вашему курьеру, пожалуйста, что нижнее белье, товары из интимных магазинов мы не принимаем. Пятна от водостойкой косметики не отстирываются. Смысл ее слова я поняла позже, а пока смотрю на нее, нахмурившись от неясности ситуации. — Вещи сдавал мой муж. Какие еще товары и белье, Анна? Там только его вещи,— утвердительно говорю ей, так как Миша сам всегда отвозит свои костюмы сюда. Рита отодвигает меня. Она торопится, разговоры Анны ее напрягают. — Девушка, а вас не учили вежливому общению? Где найти вашего руководителя, м? Я буду жаловаться! Черт те знает что! Мы не в оскорбляловку пришли, — Ритка со всей важностью упирается взглядом в молодую пигалицу. Та открывает рот, поправляет именной бейдж машинально, и как рыба сглатывает воздух. Шепчет «Простите, я просто должна вас предупредить…» — Хамки. А жалобу я напишу, чтобы вы не ржали как лошади в следующий раз, еще и пятна у вас не все отстирываются. Бардак! — Рита фыркает. Мы выходим вместе с пакетом. Рита что-то пишет в мессенджере, а набираю номер мужа. — Занят, опять, — выдыхаю, убирая телефон в сумочку. Ритка выгибает бровь и боковым зрением я ощущаю все глубину ее проницательного кошачье-зеленого взгляда. — Конечно, он занят! Твой муж мог бы и прислугу для таких целей завести, если уж такой деловой. Зачем жену на побегушки отправлять? Или он царь, а ты у него кто, служанка? — Рит… — я поправляю ремень сумки. — Ну перестань. Я сама захотела. Это недалеко было. И вообще, я не из тех, кто самоутверждается через статус мужа. Он состоятельный, да, но я — тоже не Золушки. У нас сегодня важная встреча, мы покупаем новый дом. — Нет, ты не Золушка, конечно. Домработница у тебя есть, но все равно ты его избаловала, Крис. И вот теперь какие-то неприятные девушки хихикают, а ты с пакетами ходишь. Красота! А ведь он женился на самой лучшей в мире женщине! Я не отвечаю. Молча сажусь в машину, пока Рита заводит мотор. Она ворчит всю дорогу. Её праведный гнев — как щит, которым она пытается меня закрыть. Но внутри мне неспокойно. Те взгляды, эти шепотки… будто что-то не так. Что-то, что я должна понять или почувствовать. — Ну всё, — говорит Рита, когда подъезжаем к моему дому. — Созвонимся вечером. Я мечтаю, как буду пить коктейли на твоей новой террасе! Красота! Она делает глубокий вдох и обнимает меня тепло по-дружески. Рита старше меня, она мне больше, чем подруга. Это мой родной надежный человек, который не бросит в океане жизни и поддержит. — А если Белозеров придёт и скажет, что ты плохо справилась с ролью жены, ответь, что ты не в кастинге на домработницу участвовала. — Спасибо, Рит. — Я выдыхаю. — Ты у меня лучшая. Это ты лучшая женщина в мире. Мы прощаемся. Я захожу домой, снимаю пальто, ставлю пакет на стол. Обычный день, дети еще в саду и скоро я поеду их забирать. — Обычный будний день, - проносится в голове, но с самого утра что-то идет не так. Бросаю взгляд на пакет из химчистки, мимолетно вспоминаю странные комментарии сотрудницы Анны. Я даже не спешу его открыть. Сначала завариваю себе чай в кухне, потом ставлю чашку на стол и думаю, что через два часа пора забирать Софийку и Тима... Что-то тянет к темному пакету. Я медленно развязываю узел, такой тугой будто нарочно завяли, чтобы открыть было непросто. — Раньше такого не было. Сервис и правда у них… - говорю вслух. Большой пакет открываю с трудом, и первым выпадает галстук мужа. Затем любимая Мишина сорочка. Я достаю её… и замираю. На воротнике — след от помады. Чёткий, алый, вызывающий отпечаток чужих губ такой явный, будто нарочно оставлен. Пятно не отстиралось, и помада точно не моя. «Следы водостойкой косметики не удалятся…» - набатом барабанит в голове девушки Анны. Руки меня словно не слушаются, когда я достаю остальные вещи. Следом я вынимаю женские… трусы? Белые кружевные и почти прозрачные. Две ниточки кружева упакованы в отдельный пакет, они грязные, потому что эта та самая вещь, которая в химчистке не принимается. От неприятных ощущений руки покрываются колючими мурашками. Ошибки быть не может. Трусы не мои. Такие я бы себе не купила, слишком вульгарные. Но… они здесь. В проклятом пакете. Между вещами моего любимого мужа. — Черт, что это еще такое? — следом за трусами я достаю пакет со странным содержимым. Плётка? Божечки… В голове тайфун из мыслей. Это шутка чья-то глупая, злая шутка? Я тяну вещи дальше и нахожу еще один пакет с самой ужасной находкой… В нем лежит мужское обручальное кольцо. Кольцо моего мужа я узнаю из тысячи, хотя с виду это обычная полоска золота. Достаю кольцо из пакета и читаю гравировку, которую Миша заказал на наших кольцах. Фраза «Долго и счастливо с тобой» - сейчас звучит, как издевка. Он же никогда его не снимает, даже в душе. Кислород выбивает из легких, словно меня в спину ударили. Так и есть. Боль в груди возникает как вспышка, я не дышу и не знаю, что там еще. С силой вытряхиваю вещи на пол. Плевать, какие у мужа на них планы. Следом за трусами, плеткой и кольцом падают брюки, затем тонкий женский пеньюар молочного цвета с кружевной спиной. Но добивает меня не это. Добивает прозрачный конверт с двумя фотографиями. На первой мой муж Михаил. Он одет, лежит на белых простынях, а сверху на нём — полуголая девушка. Блондинка, загорелая, в белых пошлых трусах-ниточках, похожих на те, что выдали мне в химчистке. На втором фото — она же, но уже смотрит в камеру, пальцем рисует сердце у него на груди. Мир вокруг плывёт, земля уходи из-под ног. Я не верю. Я не могу поверить. Это сон глупый, липкий, отвратительный. Мой муж не мог так поступить. Миша… он не мог. Я сжимаю кольцо в ладони и чувствую, как ногти упираются в кожу до боли.
Публикация 16+
Я пытаюсь найти другое объяснение. Разыграл кто-то? Подстава? Фотошоп? Но кольцо настоящее. Пятно настоящее. Эти… трусы тоже. Но это еще не все. В пакете с фото лежит белая бумажка, которую я сначала не увидела. Ровный тонкий почерк перечеркивает жизнь надвое. -Я сплю с твоим мужем. Он оставил свое обручальное кольцо у меня. Оно ему не нужно, как и ваш протухший брак. Миша любит меня, а с тобой из жалости. Ты же умная, должна понимать, что не удержишь его детьми! Я едва не выронила пакет, который снова схватила, из рук. Откровенные фото рассыпаются веером у моих ног. Сердце болезненно сжимается. Теперь все играет новыми красками. Ясно, что за спектакль был в химчистке, и почему те девушки смеялись. Рита была права. Они знали и про записку, наверное, успели прочитать или сами ее туда вложили по просьбе этой сучки. За спиной где-то хлопает входная дверь, слышатся шаги. — Девочка моя, я дома, — мой муж заходит в дом, снимает обувь и смотрит на меня. — Как давно ты изменяешь мне? - с хрипом вырывается из горла.... **** Он стоит в дверях, высокий, уверенный, солидный. Мой муж. Тот, кого я когда-то считала идеалом. Широкие плечи в красивом пальто, стальные руки, способные прижать и защитить, и его глаза, в которых раньше было столько тепла…. Льдисто-голубые, что когда-то смотрели на меня с обожанием. Теперь они смотрят холодно. Словно я не жена ему, а незнакомка, переступившая грань дозволенного. — Девочка моя, я дома. Что случилось, почему ты здесь стоишь? – спрашивает. Я застываю перед ним с фотографиями и грязным бельём на полу. Его кольцо — в моей сжатой в кулак ладони. Белозеров выпрямляется и смотрит на меня, на непривычный бардак вокруг. Мы встречаемся взглядами. Сложнее всего сказать то, что и так кажется правдой. Слово «измена» никогда не звучало в нашем доме, я была уверена в муже, но сейчас. — Как давно ты изменяешь мне? — выдыхаю. Михаил резко останавливается, словно ударили по тормозам. Я вижу его реакцию на мой вопрос будто в замедленной съемке. — Я не понял, — его голос густой, с хрипотцой, глубокий баритон, который раньше сводил меня с ума. Теперь он только вызывает дрожь. — Твоя любовница забыла кое-что в твоих вещах, Миша. Ведь это она отдала их в химчистку, а не ты? Конечно, она! – я не даю ему вставить и слова. – Она написала мне записку, вот, почитай. А еще есть доказательства того, что ты спишь с другой. Как же низко ты пал, боже мой! И я даже удивляюсь, как мой голос может быть одновременно и тихим, и полным боли. Он молчит несколько секунд, окидывая свысока взглядом то, что валяется на полу и поднимает записку с пола. Вижу, как его челюсть напряглась. В глазах моего мужа минутно мелькает смятение, словно я застала его с любовницей здесь и сейчас. — Кристина, — говорит он медленно, по слогам. — Я всё объясню. Только давай без истерик, девочка! Ты все не так поняла, - холодно произносит, не глядя в мою сторону. — Не так? — я делаю шаг вперёд. — Это ты мне говоришь? Ты, после этого?! — я резко указываю рукой на пол, где валяются трусы, плётка, фотографии, где он в развратных позах с блондинкой. Он скользит взглядом по вещам. Глаза голубые, но ледяные. Холодные, как январское небо и вдруг убивает меня следующей фразой. — Тебе скучно стало? — говорит сдержанно. — Захотелось острых ощущений? Комфорт, тепло, спокойствие — надоели? Решила развлечься, моя дорогая жена? Глотаю воздух, подавившись собственными эмоциями. — Ты... — в горле встаёт ком. — Ты издеваешься? Думаешь, я это придумала от скуки? Ты действительно думаешь, что я сама принесла в дом чужие грязные трусы, фотографии, в которых ты целуешься с другой, кольцо с твоей гравировкой и написала эту чертову записку? Ты совсем? — Хватит устраивать цирк, — отрезает он, подходя ближе. Я чувствую его тепло. Слишком близко. Слишком знакомо. — Я не знаю, кто подложил это в мои вещи! Их сдавал курьер, а не моя любовница! Я не идиот, чтобы так подставляться, – тяжело дышит, проводя рукой по скуле небритой щеки. — Ты нанял сомнительного курьера, а до этого сам отдавал вещи в химчистку? Боже, я тебе не верю, Миша! Ты себя слышишь? — Да, нанял курьера. И что? Подложить мог кто угодно! А может, ты просто ведёшься на любую грязь, как глупая девочка и ищешь повод, чтобы вынести мне мозг! — Глупая девочка?! — огрызнулась я, окончательно сорвав голос. — Ты так со мной говоришь? Он дышит часто. Плечи ходят вверх-вниз. — Я твой муж, забыла? И имею право говорить так, если ты несешь чушь. У меня сдают нервы. Я кидаю ему в грудь фотографии. Они рассыпаются веером у его ног. Следом бросаю грязные трусы. И тут он взрывается. Мгновенно, будто я ударила его. Белозеров делает шаг ко мне — резкий и угрожающий, как бросок тигра. — Ты переходишь все границы, Кристина! — рычит. — Ты думаешь, я потерплю это? Мне плевать, что ты там себе напридумывала! Я не позволю, чтобы меня унижали в собственном доме! — Это уже не твой дом, — прошипела я, прижимая к себе кольцо. — Ты предал наш дом, наш брак и нашу семью! Ты меня предал, Миша. Скажи правду: с кем ты мне изменяешь? Скажи ее имя. Или ты даже врать уже разучился? Он смотрит на меня долго. Глухо дышит, сжимает кулаки, но ничего не делает больше. Его лицо становится почти звериным. — Ты не слышишь. Я. Тебе. Не. Изменял. — Где твое кольцо? – киваю на безымянный палец со светлой полоской. Кольца нет, я даже не заметила в какой момент Миша перестал его носить. Я не следила за мужем, никогда не понимала женщин, которые параноидально ищут артефакты измены, проверяют телефоны и прочее. А теперь чувствую себя полной дурой, которая доверила и получила нож в спину. Муж молчит. Потом опускает взгляд, проводит рукой по волосам. — Я забыл его в отеле... После мальчишника у Марата. — Вранье, такое же дешевое, как и все твои слова, — я подхожу ближе. — Вот оно, твоя подстилка в записке написала, что ты забыл его у нее дома и она благородно решила его вернуть. Он не привык терпеть такой тон, и никогда меня такой не видел. С этими словами вложила кольцо в его ладонь со всей злостью. Мои ногти впились в его кожу, ощутимо царапнув шероховатую мощную ладонь. Он отдёргивает руку. Кольцо с гравировкой Михаил крутит в руках и не надевает его, а кладет в карман брюк. Смотрю на него и не понимаю, что ему не хватало. Но если он решил разрушить наш брак... Муж первым нарушает секунды молчания. — Чёрт возьми, Крис! — в голосе уже не просто раздражение и угроза. — Ты думаешь, что можешь устраивать мне сцены и оскорблять? Ты совсем ошалела от спокойной жизни?! Пока я вкалывал, чтобы ты и дети ни в чём не нуждались, ты сидела и рылась в грязном белье? — Грязное белье – это удел твое подстилки, Миша, — горько усмехаюсь. — Теперь все ясно. Ты не появлялся неделями. Вечно в делах, вечно занят. Я винила себя. Думала, ты устал, выгорел, охладел… А ты просто трахал кого-то другого! — Хватит, твою ж! — он хватает меня за запястье. — Не смей говорить со мной в таком тоне. — Отпусти, — срываюсь, выдёргивая руку. — Я с тобой разведусь, заберу детей и уеду! Мы не будем больше жить в этом доме. Сейчас я заберу Соню и Тима из сада, и ты нас больше не увидишь. Он усмехается той уверенной улыбкой, которая о многом говорит. — Заберёшь детей? И куда ты их повезешь? К маме и отчиму? Ты даже квартиры своей не имеешь. Всё, что у тебя есть — это я. Я тебя люблю, и что получаю взамен?! Забыла, кем ты была, Кристина, когда я тебя встретил? Эти слова больно жгут, уничтожая все, что было «до». — Пошёл вон, — тихо отвечаю, отвернувшись. Его лицо заливает краской. Кулаки сами сжимаются, а мне уже все равно, что будет в следующий момент. — Уходи к ней, Миша! Половина этого дома моя. И я заберу всё, что мне и детям причитается по праву. Всё, до последнего. Он подлетает ко мне, наклоняется, и я ощущаю его горячее дыхание на своей щеке
Я жила, как в сказке и считала нашу семью идеальной, но в один день все рухнуло. Я ушла от предателя, и думала, что на этом точка. Но бывший муж снова ворвался в мою спокойную жизнь и я поняла, что после развода ничего не закончилось....
Рассказы Мила Шилова Мил Рэй
-Твой муж оставил свое обручальное кольцо у меня.
Оно ему не нужно, как и ваш протухший брак. Миша любит меня, а с тобой из жалости. Ты же умная, должна понимать, что не удержишь его детьми!
Я едва не выронила пакет, который снова схватила, из рук.
Откровенные фото рассыпаются веером у моих ног. Сердце болезненно сжимается. Как он мог так поступить со мной?
— Что эта девица на нас так пялится? Твой муж не мог сам забрать свои вещи, а не тебя посылать? — моя подруга Рита легко толкнула меня локтем, а я поймала взгляд одной из девушек за стойкой. Смотрела на мягко говоря с издевкой.
— Почему так решила? — спрашиваю у Риты, рассматривая пакет с вещами мужа из химчистки.
Мы ожидаем девушку за стойкой, которая почему-то слишком долго ищет квитанцию.
— Потому что эти две, — она кивает в сторону хихикающих химчисточниц, — сейчас лопнут от смеха, наблюдая за нами!
Я молчу. Переминаюсь с ноги на ногу. Девушки действительно переглядываются, одна даже прикрывает рот рукой, едва сдерживает смешок. Наконец, одна из сотрудниц идет к нам.
— Передайте вашему курьеру, пожалуйста, что нижнее белье, товары из интимных магазинов мы не принимаем. Пятна от водостойкой косметики не отстирываются.
Смысл ее слова я поняла позже, а пока смотрю на нее, нахмурившись от неясности ситуации.
— Вещи сдавал мой муж. Какие еще товары и белье, Анна? Там только его вещи,— утвердительно говорю ей, так как Миша сам всегда отвозит свои костюмы сюда.
Рита отодвигает меня. Она торопится, разговоры Анны ее напрягают.
— Девушка, а вас не учили вежливому общению? Где найти вашего руководителя, м? Я буду жаловаться! Черт те знает что! Мы не в оскорбляловку пришли, — Ритка со всей важностью упирается взглядом в молодую пигалицу.
Та открывает рот, поправляет именной бейдж машинально, и как рыба сглатывает воздух. Шепчет «Простите, я просто должна вас предупредить…»
— Хамки. А жалобу я напишу, чтобы вы не ржали как лошади в следующий раз, еще и пятна у вас не все отстирываются. Бардак! — Рита фыркает.
Мы выходим вместе с пакетом. Рита что-то пишет в мессенджере, а набираю номер мужа.
— Занят, опять, — выдыхаю, убирая телефон в сумочку.
Ритка выгибает бровь и боковым зрением я ощущаю все глубину ее проницательного кошачье-зеленого взгляда.
— Конечно, он занят! Твой муж мог бы и прислугу для таких целей завести, если уж такой деловой. Зачем жену на побегушки отправлять? Или он царь, а ты у него кто, служанка?
— Рит… — я поправляю ремень сумки. — Ну перестань. Я сама захотела. Это недалеко было. И вообще, я не из тех, кто самоутверждается через статус мужа. Он состоятельный, да, но я — тоже не Золушки. У нас сегодня важная встреча, мы покупаем новый дом.
— Нет, ты не Золушка, конечно. Домработница у тебя есть, но все равно ты его избаловала, Крис. И вот теперь какие-то неприятные девушки хихикают, а ты с пакетами ходишь. Красота! А ведь он женился на самой лучшей в мире женщине!
Я не отвечаю. Молча сажусь в машину, пока Рита заводит мотор.
Она ворчит всю дорогу. Её праведный гнев — как щит, которым она пытается меня закрыть. Но внутри мне неспокойно. Те взгляды, эти шепотки… будто что-то не так. Что-то, что я должна понять или почувствовать.
— Ну всё, — говорит Рита, когда подъезжаем к моему дому. — Созвонимся вечером. Я мечтаю, как буду пить коктейли на твоей новой террасе! Красота!
Она делает глубокий вдох и обнимает меня тепло по-дружески. Рита старше меня, она мне больше, чем подруга. Это мой родной надежный человек, который не бросит в океане жизни и поддержит.
— А если Белозеров придёт и скажет, что ты плохо справилась с ролью жены, ответь, что ты не в кастинге на домработницу участвовала.
— Спасибо, Рит. — Я выдыхаю. — Ты у меня лучшая. Это ты лучшая женщина в мире.
Мы прощаемся. Я захожу домой, снимаю пальто, ставлю пакет на стол. Обычный день, дети еще в саду и скоро я поеду их забирать.
— Обычный будний день, - проносится в голове, но с самого утра что-то идет не так.
Бросаю взгляд на пакет из химчистки, мимолетно вспоминаю странные комментарии сотрудницы Анны. Я даже не спешу его открыть. Сначала завариваю себе чай в кухне, потом ставлю чашку на стол и думаю, что через два часа пора забирать Софийку и Тима...
Что-то тянет к темному пакету. Я медленно развязываю узел, такой тугой будто нарочно завяли, чтобы открыть было непросто.
— Раньше такого не было. Сервис и правда у них… - говорю вслух.
Большой пакет открываю с трудом, и первым выпадает галстук мужа. Затем любимая Мишина сорочка. Я достаю её… и замираю. На воротнике — след от помады.
Чёткий, алый, вызывающий отпечаток чужих губ такой явный, будто нарочно оставлен. Пятно не отстиралось, и помада точно не моя.
«Следы водостойкой косметики не удалятся…» - набатом барабанит в голове девушки Анны.
Руки меня словно не слушаются, когда я достаю остальные вещи.
Следом я вынимаю женские… трусы?
Белые кружевные и почти прозрачные. Две ниточки кружева упакованы в отдельный пакет, они грязные, потому что эта та самая вещь, которая в химчистке не принимается.
От неприятных ощущений руки покрываются колючими мурашками.
Ошибки быть не может. Трусы не мои.
Такие я бы себе не купила, слишком вульгарные. Но… они здесь.
В проклятом пакете. Между вещами моего любимого мужа.
— Черт, что это еще такое? — следом за трусами я достаю пакет со странным содержимым.
Плётка? Божечки…
В голове тайфун из мыслей. Это шутка чья-то глупая, злая шутка?
Я тяну вещи дальше и нахожу еще один пакет с самой ужасной находкой…
В нем лежит мужское обручальное кольцо.
Кольцо моего мужа я узнаю из тысячи, хотя с виду это обычная полоска золота.
Достаю кольцо из пакета и читаю гравировку, которую Миша заказал на наших кольцах.
Фраза «Долго и счастливо с тобой» - сейчас звучит, как издевка.
Он же никогда его не снимает, даже в душе. Кислород выбивает из легких, словно меня в спину ударили. Так и есть. Боль в груди возникает как вспышка, я не дышу и не знаю, что там еще.
С силой вытряхиваю вещи на пол. Плевать, какие у мужа на них планы.
Следом за трусами, плеткой и кольцом падают брюки, затем тонкий женский пеньюар молочного цвета с кружевной спиной.
Но добивает меня не это. Добивает прозрачный конверт с двумя фотографиями.
На первой мой муж Михаил. Он одет, лежит на белых простынях, а сверху на нём — полуголая девушка. Блондинка, загорелая, в белых пошлых трусах-ниточках, похожих на те, что выдали мне в химчистке.
На втором фото — она же, но уже смотрит в камеру, пальцем рисует сердце у него на груди.
Мир вокруг плывёт, земля уходи из-под ног.
Я не верю. Я не могу поверить. Это сон глупый, липкий, отвратительный.
Мой муж не мог так поступить. Миша… он не мог.
Я сжимаю кольцо в ладони и чувствую, как ногти упираются в кожу до боли.
Я пытаюсь найти другое объяснение. Разыграл кто-то? Подстава? Фотошоп? Но кольцо настоящее. Пятно настоящее. Эти… трусы тоже. Но это еще не все. В пакете с фото лежит белая бумажка, которую я сначала не увидела. Ровный тонкий почерк перечеркивает жизнь надвое.
-Я сплю с твоим мужем. Он оставил свое обручальное кольцо у меня. Оно ему не нужно, как и ваш протухший брак. Миша любит меня, а с тобой из жалости. Ты же умная, должна понимать, что не удержишь его детьми!
Я едва не выронила пакет, который снова схватила, из рук.
Откровенные фото рассыпаются веером у моих ног. Сердце болезненно сжимается.
Теперь все играет новыми красками. Ясно, что за спектакль был в химчистке, и почему те девушки смеялись.
Рита была права. Они знали и про записку, наверное, успели прочитать или сами ее туда вложили по просьбе этой сучки.
За спиной где-то хлопает входная дверь, слышатся шаги.
— Девочка моя, я дома, — мой муж заходит в дом, снимает обувь и смотрит на меня.
— Как давно ты изменяешь мне? - с хрипом вырывается из горла....
****
Он стоит в дверях, высокий, уверенный, солидный. Мой муж. Тот, кого я когда-то считала идеалом.
Широкие плечи в красивом пальто, стальные руки, способные прижать и защитить, и его глаза, в которых раньше было столько тепла….
Льдисто-голубые, что когда-то смотрели на меня с обожанием. Теперь они смотрят холодно. Словно я не жена ему, а незнакомка, переступившая грань дозволенного.
— Девочка моя, я дома. Что случилось, почему ты здесь стоишь? – спрашивает.
Я застываю перед ним с фотографиями и грязным бельём на полу. Его кольцо — в моей сжатой в кулак ладони.
Белозеров выпрямляется и смотрит на меня, на непривычный бардак вокруг. Мы встречаемся взглядами.
Сложнее всего сказать то, что и так кажется правдой. Слово «измена» никогда не звучало в нашем доме, я была уверена в муже, но сейчас.
— Как давно ты изменяешь мне? — выдыхаю.
Михаил резко останавливается, словно ударили по тормозам. Я вижу его реакцию на мой вопрос будто в замедленной съемке.
— Я не понял, — его голос густой, с хрипотцой, глубокий баритон, который раньше сводил меня с ума. Теперь он только вызывает дрожь.
— Твоя любовница забыла кое-что в твоих вещах, Миша. Ведь это она отдала их в химчистку, а не ты? Конечно, она! – я не даю ему вставить и слова. – Она написала мне записку, вот, почитай. А еще есть доказательства того, что ты спишь с другой. Как же низко ты пал, боже мой!
И я даже удивляюсь, как мой голос может быть одновременно и тихим, и полным боли.
Он молчит несколько секунд, окидывая свысока взглядом то, что валяется на полу и поднимает записку с пола. Вижу, как его челюсть напряглась.
В глазах моего мужа минутно мелькает смятение, словно я застала его с любовницей здесь и сейчас.
— Кристина, — говорит он медленно, по слогам. — Я всё объясню. Только давай без истерик, девочка! Ты все не так поняла, - холодно произносит, не глядя в мою сторону.
— Не так? — я делаю шаг вперёд. — Это ты мне говоришь? Ты, после этого?! — я резко указываю рукой на пол, где валяются трусы, плётка, фотографии, где он в развратных позах с блондинкой.
Он скользит взглядом по вещам. Глаза голубые, но ледяные. Холодные, как январское небо и вдруг убивает меня следующей фразой.
— Тебе скучно стало? — говорит сдержанно. — Захотелось острых ощущений? Комфорт, тепло, спокойствие — надоели? Решила развлечься, моя дорогая жена?
Глотаю воздух, подавившись собственными эмоциями.
— Ты... — в горле встаёт ком. — Ты издеваешься? Думаешь, я это придумала от скуки? Ты действительно думаешь, что я сама принесла в дом чужие грязные трусы, фотографии, в которых ты целуешься с другой, кольцо с твоей гравировкой и написала эту чертову записку? Ты совсем?
— Хватит устраивать цирк, — отрезает он, подходя ближе.
Я чувствую его тепло. Слишком близко. Слишком знакомо.
— Я не знаю, кто подложил это в мои вещи! Их сдавал курьер, а не моя любовница! Я не идиот, чтобы так подставляться, – тяжело дышит, проводя рукой по скуле небритой щеки.
— Ты нанял сомнительного курьера, а до этого сам отдавал вещи в химчистку? Боже, я тебе не верю, Миша! Ты себя слышишь?
— Да, нанял курьера. И что? Подложить мог кто угодно! А может, ты просто ведёшься на любую грязь, как глупая девочка и ищешь повод, чтобы вынести мне мозг!
— Глупая девочка?! — огрызнулась я, окончательно сорвав голос. — Ты так со мной говоришь?
Он дышит часто. Плечи ходят вверх-вниз.
— Я твой муж, забыла? И имею право говорить так, если ты несешь чушь.
У меня сдают нервы. Я кидаю ему в грудь фотографии. Они рассыпаются веером у его ног. Следом бросаю грязные трусы.
И тут он взрывается.
Мгновенно, будто я ударила его. Белозеров делает шаг ко мне — резкий и угрожающий, как бросок тигра.
— Ты переходишь все границы, Кристина! — рычит. — Ты думаешь, я потерплю это? Мне плевать, что ты там себе напридумывала! Я не позволю, чтобы меня унижали в собственном доме!
— Это уже не твой дом, — прошипела я, прижимая к себе кольцо. — Ты предал наш дом, наш брак и нашу семью! Ты меня предал, Миша. Скажи правду: с кем ты мне изменяешь? Скажи ее имя. Или ты даже врать уже разучился?
Он смотрит на меня долго. Глухо дышит, сжимает кулаки, но ничего не делает больше. Его лицо становится почти звериным.
— Ты не слышишь. Я. Тебе. Не. Изменял.
— Где твое кольцо? – киваю на безымянный палец со светлой полоской.
Кольца нет, я даже не заметила в какой момент Миша перестал его носить. Я не следила за мужем, никогда не понимала женщин, которые параноидально ищут артефакты измены, проверяют телефоны и прочее.
А теперь чувствую себя полной дурой, которая доверила и получила нож в спину.
Муж молчит. Потом опускает взгляд, проводит рукой по волосам.
— Я забыл его в отеле... После мальчишника у Марата.
— Вранье, такое же дешевое, как и все твои слова, — я подхожу ближе. — Вот оно, твоя подстилка в записке написала, что ты забыл его у нее дома и она благородно решила его вернуть.
Он не привык терпеть такой тон, и никогда меня такой не видел.
С этими словами вложила кольцо в его ладонь со всей злостью. Мои ногти впились в его кожу, ощутимо царапнув шероховатую мощную ладонь. Он отдёргивает руку.
Кольцо с гравировкой Михаил крутит в руках и не надевает его, а кладет в карман брюк.
Смотрю на него и не понимаю, что ему не хватало.
Но если он решил разрушить наш брак...
Муж первым нарушает секунды молчания.
— Чёрт возьми, Крис! — в голосе уже не просто раздражение и угроза. — Ты думаешь, что можешь устраивать мне сцены и оскорблять? Ты совсем ошалела от спокойной жизни?! Пока я вкалывал, чтобы ты и дети ни в чём не нуждались, ты сидела и рылась в грязном белье?
— Грязное белье – это удел твое подстилки, Миша, — горько усмехаюсь. — Теперь все ясно. Ты не появлялся неделями. Вечно в делах, вечно занят. Я винила себя. Думала, ты устал, выгорел, охладел… А ты просто трахал кого-то другого!
— Хватит, твою ж! — он хватает меня за запястье. — Не смей говорить со мной в таком тоне.
— Отпусти, — срываюсь, выдёргивая руку. — Я с тобой разведусь, заберу детей и уеду! Мы не будем больше жить в этом доме. Сейчас я заберу Соню и Тима из сада, и ты нас больше не увидишь.
Он усмехается той уверенной улыбкой, которая о многом говорит.
— Заберёшь детей? И куда ты их повезешь? К маме и отчиму? Ты даже квартиры своей не имеешь. Всё, что у тебя есть — это я. Я тебя люблю, и что получаю взамен?! Забыла, кем ты была, Кристина, когда я тебя встретил?
Эти слова больно жгут, уничтожая все, что было «до».
— Пошёл вон, — тихо отвечаю, отвернувшись.
Его лицо заливает краской. Кулаки сами сжимаются, а мне уже все равно, что будет в следующий момент.
— Уходи к ней, Миша! Половина этого дома моя. И я заберу всё, что мне и детям причитается по праву. Всё, до последнего.
Он подлетает ко мне, наклоняется, и я ощущаю его горячее дыхание на своей щеке
Я жила, как в сказке и считала нашу семью идеальной, но в один день все рухнуло. Я ушла от предателя, и думала, что на этом точка.
Но бывший муж снова ворвался в мою спокойную жизнь и я поняла, что после развода ничего не закончилось....
Эмоциональная Новинка для моих дорогих умных и красивых читательниц есть на моей авторской странице, жду вас в гости
https://litmarket.ru/reader/byvshiy-muzh-schastliva-bez-menya