И для юности разве бывает запрет? Даже стрелки на вечных дворцовых часах И лакеи, и дамы, и струнный квартет При ее появленьи застынут. Но я Обратился к такой интересной, шутя, « Вы позволите, Ваше Высочество… » Нет, еще не пила В этой жизни она Дорогого вина одиночества! Я б такой вечерами читал наизусть, И наверное вспомнил за час, Что за тысячу лет про надежду и грусть Мои боги сказали для нас. Я бы ей показался не столь молодым Человеком загадочным, или смешным, И фанатом словесного творчества. Всё не так, всё обман… Знаешь, просто я пьян Этим старым вином одиночества. Это зелье когда-то отравит меня, Отпустив за очерченный круг. Осторожно, по тонкой соломинке дня Из бокала бессрочных разлук Пью его, поклоняюсь ему одному. Но, пожалуй, тебе это знать ни к чему. Для тебя этих строчек пророчество. Будет дождь проливной, снегопад или зной, Так ли важно, ведь кто-то забудет с тобой Горький привкус вина одиночества.
Быть женщиной
Что-то есть королевское в этих глазах…
И для юности разве бывает запрет?
Даже стрелки на вечных дворцовых часах
И лакеи, и дамы, и струнный квартет
При ее появленьи застынут. Но я
Обратился к такой интересной, шутя,
« Вы позволите, Ваше Высочество… »
Нет, еще не пила
В этой жизни она
Дорогого вина одиночества!
Я б такой вечерами читал наизусть,
И наверное вспомнил за час,
Что за тысячу лет про надежду и грусть
Мои боги сказали для нас.
Я бы ей показался не столь молодым
Человеком загадочным, или смешным,
И фанатом словесного творчества.
Всё не так, всё обман…
Знаешь, просто я пьян
Этим старым вином одиночества.
Это зелье когда-то отравит меня,
Отпустив за очерченный круг.
Осторожно, по тонкой соломинке дня
Из бокала бессрочных разлук
Пью его, поклоняюсь ему одному.
Но, пожалуй, тебе это знать ни к чему.
Для тебя этих строчек пророчество.
Будет дождь проливной, снегопад или зной,
Так ли важно, ведь кто-то забудет с тобой
Горький привкус вина одиночества.