Заступись за меня.

Глава-1
Он снова придет сегодня ночью: Арина была в этом уверена. Матери не было дома — ее задержали на работе до самого утра из-за перерасчета. Услышав в коридоре шаги отчима, девушка инстинктивно схватилась за рюкзак. Цветы она убрала с подоконника заранее, чтобы ничего не мешало побегу. Дверь в комнату Арина забаррикадировала стулом — этой преграды хватит на несколько минут, которых как раз достаточно, чтобы выскользнуть в окно.
Арине не хватало духу рассказать обо всем матери — ни в первый, ни во второй раз. Она пыталась, но слова застревали в горле от стыда. А еще — эти притворно-заботливые слова отчима:
«Только маме не вздумай рассказывать. Я ведь ничего плохого не сделал, просто проявил заботу. Разве тебе не приятно внимание? А Ольга... она не поймет, расстроится, устроит сцену. Придется вам обеим искать другое жилье, ведь я терпеть не могу выяснения отношений. А куда вы пойдете? У вас же ничего своего здесь нет. Так что будь умницей, я знаю, ты в глубине души этого хочешь.»
Они жили вместе восемь лет. Никто бы и не подумал заподозрить этого человека в чем-то дурном. Он — примерный работник и образцовый семьянин. Если бы кто-то сказал год назад, что этот тихий, скромный человек, тщательно укладывающий волосы на лысине, способен на подобное, Арина ни за что не поверила бы и плюнула в лицо клеветнику. Но теперь, когда она повзрослела...
Его действия были до того омерзительны! Она ничего не могла поделать — он был вдвое сильнее. После первой ночи Арина пыталась убедить себя, что это был дурной сон, после второй — твердо решила, что больше этого не допустит.
И вот она замерла у окна, как сторожевой пес. Шаги все ближе! Он идет в ванную, либо к ней. При свете ученической лампы Арина увидела, как осторожно повернулась дверная ручка, но сама дверь не поддалась. По телу девушки пробежала нервная дрожь.
— Аришенька, солнышко, это я... Открой, — послышался за дверью елейный, умоляющий голос.
В один прыжок Арина оказалась у окна. С трудом поддавшись, со скрипом распахнулись створки. Первый этаж — ерунда. Девушка швырнула в темноту рюкзак и спрыгнула сама. В этот же момент стул подался, и отчим ворвался в комнату. В ответ на его ошеломленный взгляд в распахнутое окно блеснул свет фонаря и ворвалась ночная прохлада.
Отчим подбежал к окну и прошипел:
— Арина! Аринка, вернись!
Девушка затаилась в кустах, в нескольких шагах от него.
— Ну я найду тебя — тогда получишь!
Спрыгнуть он не решился — возраст уже не тот. Он резко развернулся и побежал через квартиру к выходу из подъезда. Девчонка не могла уйти далеко.
Не чувствуя под ногами земли, Арина летела наискосок через весь район. Казалось, за ней гонится вся мировая нечисть. Черное небо, гуляющая компания, пьяница у пруда... Арина побоялась идти через гаражи и обошла их вдоль небольшой больницы.
Сладкий запах липы заставил ее глубже вдохнуть воздух. Это был воздух спасения, аромат первой любви. Липы росли здесь же, через дорогу, прямо перед домом Дениса, ее парня. Осталось совсем немного... Почти закончились темные и путаные дворы.
— Арина! — услышала она сзади голос отчима и, не глядя по сторонам, выскочила на проезжую часть.
К счастью, в этом спальном районе ночью машин почти не было. Миновав рыбный магазин на углу, Арина юркнула в подъезд Дениса и взлетела на пятый этаж.
Дверь открывали не сразу, но девушка знала, что братья дома, а их мать — вряд ли. Последние два года она работала в столице.
— Арина? — старший брат Дениса, Леша, с трудом разлепил глаза. — Денис, слышишь? Арина пришла. Заходи, что стоишь? За тобой что, привидения гнались? Вся взъерошенная.
— Хуже.
Почесываясь и щурясь, из соседней комнаты вышел Денис.
— Денис!
Арина повисла на шее у заспанного парня и разрыдалась. Сбивчиво начала объяснять:
— Я из дома ушла! Мой отчим... Он ко мне пристает, пока мама на работе... Пытался заставить меня... шантажировал, что выгонит нас обеих.
— Что?! Как?... В смысле — что именно он делает? — Денис стал стремительно просыпаться.
Арина рассказала ему о тех двух случаях, не вдаваясь в сильные подробности. Плечи Дениса под ее руками стали каменными, будто он узнал о предательстве.
— Почему же ты мне раньше ничего не сказала?
— Надеялась, что это больше не повторится.
Арина сжалась, почувствовав, что Денис не вполне ей верит.
— Здесь пахнет уголовным делом, — сказал Леша. — Тебе же шестнадцать?
Девушка кивнула.
— Ну, дела... Да этот старик совсем ох... Фу, блин. Тебе надо в полицию!
— Нет! Я еще не знаю, что делать. Можно я немного побуду у вас? Пожалуйста, мне идти некуда...
Денис замялся, отводя взгляд, но Леша уверенно ответил:
— Конечно, на диване поспишь, я расстелю.
На следующее утро, ближе к полудню, она проснулась от того, что кто-то присел у нее в ногах. Это был Денис. Его брови были гневно сдвинуты, а взгляд старательно избегал ее. После почти бессонной ночи Арина соображала с трудом.
— Слушай... — начал он, — я вроде как все понимаю, но выходит, что ты позволяла кое-что какому-то взрослому мужику у меня за спиной. Ему, значит, можно, а мне...
— Нет! Он только прикасался ко мне! Ничего не было! И тебя волнует только это?!
— Все равно. Как-то это все мерзко. Чувствую себя полным "аленем". Короче... иди и расскажи все маме. А мне нужно подумать о наших отношениях.
— Я не могу рассказать маме! Ты не понимаешь... — Арина подавила громкий всхлип.
— Короче... оставаться тебе здесь не стоит. Уходи, Арина. Мне это все неприятно.
Арина шла через весь район. Он напоминал гетто — такой же обшарпанный и старый. Присев у пруда, она думала о матери. Та наверняка считает, что дочь гуляет с подругами, и, ничего не подозревая, готовит ужин ее отчиму. А тот молчит и выжидает. В случае чего у него готов план — выставить их обеих на улицу. А почему бы и нет? У них ничего своего не было.
Так что же делать? Куда идти? Арина не могла решиться. В животе тем временем засосало от голода. Посчитав завалявшуюся в кармане мелочь, она решила купить себе чай и пирожок.
***
Закончив нехитрый завтрак, Арина побрела к дому подруги. Другого выхода она не видела, а Юлька должна поддержать. По пути она уже успела пофантазировать о том, как будет скитаться и просить милостыню. Ведь мама не должна страдать из-за нее! Да и вдруг не поверит? Нет уж! Двойного предательства она не вынесет.
— Арина?
На развилке дорожек в парке она столкнулась с Лешей. Он вел под руку свою девушку.
— Денис сказал, что ты все-таки решила поговорить с мамой. Это правильно! Но почему на тебе до сих пор та же одежда? И рюкзак зачем?
— Вот как он выкрутился? — Арина криво улыбнулась. — Вообще-то Денис заявил, что ему нужно подумать над нашими отношениями, и попросил меня уйти.
— Что?! Ну я ему...
— Что тут происходит, Леш? — с подозрением спросила сладким голосом девушка-блондинка и прижалась к его плечу.
— Да тут, видишь ли... Короче это подруга Дениса. У нее серьезные проблемы дома. Она у нас ночевала.
Девушка прищурила густо накрашенные глаза и ревниво уставилась на Арину.
— Так ты домой теперь? - спросил Леша.
— Не совсем так, — замялась Арина, — переночую у подруги, если пустит, а потом... не знаю.
— Подожди-ка! Что за чепуха? Собралась бомжевать? — Леша занервничал. — Знаешь, я уже чувствую свою ответственность и не могу просто так отпустить тебя в никуда! Тебе всего шестнадцать! Единственное, что ты должна сделать — это рассказать все матери, а потом обратиться в полицию.
— А что если мама не поверит? — Арина ощутила предательские слезы и помотала головой. — Так или иначе, он выгонит нас на улицу. А идти нам некуда. Нет уж. Лучше я одна буду ночевать где придется, чем мы обе... у мамы и так здоровье неважное.
— Да у тебя голова на плечах есть?! — Леша высвободился из-под руки блондинки и приблизился к Арине. — Он же преступник, его место за решеткой! Придумала — скитаться! Отличный план! Хочешь, чтобы с тобой случилось что-то действительно плохое в темных переулках?
— Леша, пожалуйста! Я не хочу, чтобы все знали о том, что у меня происходит.
Арина недвусмысленно взглянула на блондинку. Леша оторвал от Арины разгневанный взгляд и обратился к своей спутнице:
— Наташ, котенок, я отойду на пару минут?
Блондинка недовольно поджала губы. Парень отвел Арину подальше.
— Арина... Я понимаю, что тебе страшно... Но ты что, совсем не соображаешь?! Иди и расскажи матери, что этот подлец нарушал твои границы, вел себя неподобающе! Ты ее дочь, и если она нормальный человек, то ни за что не даст тебя в обиду! Да она обязана жизнью пожертвовать ради твоего благополучия! Это закон природы!
Арина стояла как немая. Из глаз уже катились слезы.
— Так, идем! Я сам отведу тебя домой. И буду свидетелем, если понадобится!
— Он сказал, что сделает мне хуже...
— Как бы не так!
Леша вернулся к своей даме. После краткого, но страстного спора блондинка тряхнула головой и ушла.
К дому Арины в основном шли молча. Увидев знакомую живую изгородь, за которой она пряталась прошлой ночью и злосчастный подъезд, Арина резко затормозила.
— Я боюсь! Не смогу при нем ничего сказать сегодня... Лучше завтра, Леша, прошу тебя!
Рука Арины, придерживающая лямку рюкзака, крупно дрожала. Юноша сочувственно накрыл ее своей ладонью.
— Так, ладно, нам всем и правда надо остыть. Завтра твоя мама работает?
— Постой... - задумалась Арина. - Завтра четверг? Значит, работает.
Леша кивнул.
— Вот что... Переночуешь у нас, а завтра зайдешь к ней на работу и все расскажешь, уговор? Только набери ее, как придем, она ведь волнуется.
В ответ Арина закивала. Хоть небольшое, но все же облегчение. Отсрочка неминуемого разговора.
Увидев вошедшую следом за братом Арину, Денис открыл рот, но ограничился лишь «эээээээм».
— Лучше молчи! Хоть одно не то слово в ее адрес, и я тебе всыплю! — рявкнул на него Леша, и Денис со словами «да ну вас всех» ретировался в спальню.
Отведав мальчишеской еды, а именно спагетти с рыбной консервой, Арина позвонила маме. Та уже начала беспокоиться и обзванивать дочкиных подруг и каким-то чудом не смогла дозвониться до Юльки, у которой Арина якобы должна была ночевать. Потом все вместе смотрели молодежный сериал. Бывший возлюбленный упрямо делал вид, что Арины не существует.
На следующий день Арина отправилась к маме с тяжелым сердцем. Её мать Ольга работала в продовольственном магазине. Она робко подошла к прилавку и попросила маму выйти за здание.
Выслушав дочь, Ольга схватилась за виски и с дикой паникой в глазах осмотрела Арину с ног до головы, ярко представив себе всю мерзость происходящего. Арина с замиранием сердца ждала вердикта: поверит, не поверит, усомнится в ее словах...
— Вот же ж тварь такая!
Не поняв поначалу, к кому относится это определение, Арина отступила на шаг и испуганно смотрела на ошеломленную мать. Ольга сделала несколько шагов туда-сюда и вдруг стала что есть мочи лупить по стене склада. «Господи... Ну как же так?» Насилу совладав с нервами, она вернулась к дочери. Глаза ее горели гневом и решимостью.
— Да как он посмел?! — задыхаясь, кричала она. — Я ему устрою! Он у меня попляшет!
— Нет, мамуль, прошу, не надо ругаться с ним! Я за тебя боюсь! Давай просто соберем вещи и уйдем!
Арина вновь зарыдала, чувствуя себя безмерно виноватой в том, что ставит в такое положение маму. Теперь проблем от нее... Вроде бы, она сказала это и вслух, потому что Ольга обняла ее и зашептала: "Девочка моя, ну как ты могла подумать, что я не встану на твою сторону? Да ты же самое дорогое что у меня есть! Прости, если заставила тебя так думать, знаю, я работаю много... прости...»
— Что же мы будем делать дальше? Где нам жить?
— Не знаю, Ариш, для начала давай я разберусь с этим... в общем, с ним.
***
Когда в дверном замке загремели ключи отчима, у Арины резко скрутило живот. Сперва мужчина зацепился взглядом за чемодан и большую сумку посреди коридора, потом заметил смесь презрения и горькой обиды на лице Ольги. Он все понял выпрямился. Мама была похожа на разъяренную львицу, жаждущую расплаты, отчим — на раздраженного быка.
Заламывая руки, Арина с испугом смотрела на мать.
— Она всё врет, — сказал напряженным, как струна, голосом отчим.
Ольга, сидя рядом с дочерью, резко перекинула ногу за ногу.
— Кто врет? И о чем? Что конкретно ты имеешь в виду?
Он кивнул на Арину.
— Она. Неблагодарная. Я к ней даже не прикасался.
— Как именно ты к ней «не прикасался»? — ледяной голос матери задрожал от сдерживаемой ярости.
— Сумки назад распаковывай. Ничего такого не было.
— Как Именно Ты К Ней Не Прикасался?!
— Никак! У девочки просто гормоны играют! Ходит тут передо мной в легкой одежде, намеренно привлекает внимание...
— Это не так! — возмутилась Арина.
Ольга округлила глаза, давая понять, что сильно сомневается в его словах.
— Да она у тебя вообще с характером! Обиделась, что я ее отчитал, вот и мстит теперь! И это после всего того, что я для вас сделал!
Ольга схватила первое, что попалось под руку. Тяжелая металлическая статуэтка пролетела через всю комнату, но лишь оставила вмятину на межкомнатной двери, так как отчим успел пригнуться.
— Успокойся, психованная!
Ольга подскочила к нему.
— Что же ты такого для нас сделал, кроме того, что пытался унизить моего ребенка?! Ах, да, мы живём у тебя! Благодетель! Вот только зарабатываем мы одинаково мало. И все эти годы я вкладывалась в твою квартиру.
— Богом клянусь, что я не трогал ее! Арина, тебе должно быть стыдно! Скажи мне прямо в лицо все то, что ты насочиняла! Ну?
Оба повернулись к Арине. После этих слов крошечная тень сомнения все же мелькнула в душе Ольги. Этот мужчина никогда не вызывал подозрений. И сильной любви к Арине не выказывал. Она растерянно смотрела на дочь.
— Ариш, подтвердишь? Всё, что ты говорила - правда?
Арина уже жалела, что рассказала все. Надо было сбежать да и всё... или молчать. Так мама продолжила бы жить спокойно. Она не из тех целеустремленных, напористых женщин. Она, как подушка — где положишь, там и лежит. Рядом с ним ей было неплохо, а теперь... А теперь уже поздно. Не мигая, Арина посмотрела ему прямо в глаза:
— Правда.
— Малолетняя врунья! — выпалил отчим, и брызги слюны полетели во все стороны.
— Моя дочь не врет никогда! — рявкнула Ольга и, подойдя к нему вплотную, тихо сказала: — Как ты мог! Как ты посмел! Сегодня же мы идем в полицию.
— Напугала! Вам никто не поверит! Уж чего-чего, а откровенно преступного я не делал!
— А остальное, значит, было?! — Ольга толкнула его в грудь, и мужчина от неожиданности оступился. — Да я тебя похороню за мою дочку!
Она замахнулась, но он удержал ее руку. То же самое произошло и с другой.
— Мама, перестаньте! — взвизгнула Арина.
— «Ой, как же ты посмел трогать мою дочурку!» — передразнил он ее и вдруг его глаза странно блеснули. — А куда мне еще деваться, если ты постоянно отказываешь и вообще запустила себя?
Ольга взревела и попыталась вырваться. Затем Арина увидела, как по лицу отчима расплывается смачный плевок. Раздалась звонкая пощечина, и Ольга отшатнулась, схватившись за щеку.
— Вон из моего дома! - крикнул отчим.
Арина подбежала к маме и вывела захлебывающуюся гневом женщину в коридор. Они судорожно натянули обувь. Ольга рыдала.
— В полицию... не сомневайся! И я еще вернусь... за своими вещами. — Женщина не могла совладать с нервами. — Почти вся техника куплена на мои деньги!
— Шиш тебе, а не технику! Даже на порог не пущу!
Ольга бросила поднятую сумку и стрелой промчалась мимо отчима так быстро, что он не успел среагировать. Она схватила стоявший на серванте магнитофон. Мужчина презрительно фыркнул.
— Ради бога, забирай этот хлам. Копейки.
— Да что ты! — остановилась Ольга возле нового широкоэкранного телевизора только купленного в том 2003 году, навалилась на него, опрокинула с тумбы. Раздался оглушительный треск — дорогая техника разбилась.
— Ты что сделала?! Я просто... я... — развел руками мужчина и разразился отборной бранью.
Арина подумала, что им уже не суждено выйти отсюда живыми, но отчим лишь схватил ее маму за воротник и вышвырнул за дверь. Следом выскочила Арина. Вслед им полетели их сумки.
— Как хорошо, что в результате я на тебе не женился! — проревел он и с яростью захлопнул дверь.
Со стены подъезда посыпалась штукатурка.
Жаркий июльский день устало клонился к закату. Когда-то передовой, стремительно развивающийся край Луганщины, пережив девяностые, уже был хорошенько разворован и запущен местными чиновниками. Арина помнила, как еще году в 1997 мама работала на мясокомбинате и зарплату им выдавали колбасой, а когда комбинат остановился, мама принесла домой две коробки продукции.
— Мам, может, мы поедем жить к теть Рите? В Россию?
— О, солнце, боюсь, после похорон бабушки нам там не будут рады.
Ольга, тяжело дыша, скинула с плеча тяжелую сумку и села на нее, чтобы перевести дух. На ее щеках аллели красные пятна, и был виден след от удара. Восемь лет она прожила здесь, привыкла... А там, дома, в родном краю, придется начинать все сначала.
— Но ведь ты тоже унаследовала квартиру бабушки? - не унималась Арина.
— Ну можно и так сказать. Но именно поэтому нам там не рады. В квартире живет тетя Рита со своей оравой детей. И вряд ли она захочет делиться.
***
Глава -2
— Разве он был в праве вас выставлять? У вас же прописка.
Подруга мамы, Вика, сидя на табурете, потягивала чай. На крошечной кухне едва помещались двое.
Ольга "дзынькнула" ложкой об чашку устало откинулась на стену.
— Не совсем так. У нас прописка в доме его матери, это частный сектор, по сути избушка-развалюшка. Жить невозможно. Не бери в голову, я завтра найду что-нибудь. Хотя бы комнату. Какая же я глупая, Боже мой! Не иметь ничего своего в моем возрасте — это надо умудриться!
— А с отцом Арины есть связь?
— Нет. Вообще ничего о нем не знаю. Наверняка так и живет там, на родине.
— Ах, да, я и запамятовала, вы же у нас руссиш, руссиш, россияне, — последнее слово Вика произнесла подчеркнуто, желая выделить.
— И что с того? Уже скоро как десять лет здесь живем! Обо всем жалею: что уехала из дома, думала, тут работа стабильная, ан нет - закрыли комбинат. Что не вернулась, когда появилась возможность... С жильем не вышло, замуж не взяли. До Вовки мы ведь в той ужасной общаге жили, которая теперь заброшенная. Потом с ним как-то сразу съехались... — Ольга отпила из кружки и потёрла воспаленные глаза. Вздохнула. — Нет, а что, нормальное, уютное болотце вышло у нас с ним. Вполне меня устраивало. Конечно, если бы не он, я бы давно вернулась домой.
— Этот твой...теперь бывший. Не знаю, Оля, не смахивает он на такого... озабоченного. Обычный тихий мужик. И ты сама сказала, что в полиции к вашей истории отнеслись прохладно. — заметила Вика, застучав ногтем по кружке. — Ты не подумала, что Арина могла нафантазировать? Может, хочет за что-то расквитаться или он просто ей не нравится?
Ольга выпрямилась. На лице проступила упертость.
— Значит, моя дочь наговаривает на несчастного отчима, да? — зазвенел выше ее голос. — Дочке своей ты бы так ответила?
— У меня ведь сын.
— А разница! Тут дело в доверии своему ребенку, готовности встать на его сторону, защитить, не предать.
— Ну, твоя-то уже не ребенок. От подростков всего можно ждать. А Арина у тебя волне взрослая девушка.
— Послушай, давай лучше сменим тему, пока не поругались. Арина говорит правду, она не умеет врать.
Подруга осталась сидеть молча, а Ольга вымыла свою чашку и ушла, пожелав Вике спокойной ночи.
Вика постелила им на полу, не было лишних спальных мест. Хоть и мягкие зимние одеяла, но твердо. Ольга ворочалась, долго не могла заснуть. Глаза Арины тоже были открыты, не спалось. Ольга вспоминала сколько унижения испытала сегодня ее дочь, рассказывая об отчиме в полиции. Казалось, участковый просто издевается, выпытывая у нее подробности. Видно, судьбе мало, что они оказались на улице. Надо еще и по душе проехаться катков. Ну что ж...
Отныне у нее одна надежда — на себя. И сдаваться она не намерена! В мире должно быть место, где раздают теплые места под солнцем! Кажется, подошла ее очередь! Нужно просто вытащить голову из песка и оглянуться.
Денег на съем полноценной квартиры у них не было. Им удалось недорого снять комнату у одной пожилой женщины. Пока звенело лето, Арина старалась проводить как можно больше времени на улице, с подругами, потому что хозяйка без конца донимала ее мелкими просьбами и разговорами. Ольга тщетно искала другую работу, на худой конец подработку. Но городок небольшой, с работой сложно. На нервной почве обострялись проблемы со здоровьем и, как следствие, дополнительные траты на лекарства. У Ольги был слабый желудок.
Пришлось идти ва-банк и заводить нелегкий разговор с работодателем - хозяйкой продовольственного магазина.
— Понимаете, Анастасия, у меня одна знакомая работает почти в таком же магазине, как этот. И зарплату ей уже давно как подняли. Просто у нас с дочкой трудности, мы на съем ушли, и денег сильно не хватает.
— Нет! — фыркнула та и дунула толстыми губами на свою чёлку, которая мешала ей пересчитывать выручку. Денежные купюры сухо шелестели в ее руках. На каждом пальце красовались кольца. — Думаешь, я тут в золоте купаюсь? Сама в стесненных обстоятельствах. Извини, но пока не могу.
— Вот наглость же! Врет и не краснеет! — возмутилась знакомая, — Забирай из кассы все, что тебе причитается, и уходи! Я бы именно так и сделала. А почему нет? Ты же неофициально работаешь. Ничего она не докажет.
— Нет, я на такое пойти не могу... — ответила Ольга.
Через пару недель Арина, зайдя в подъезд, услышала позади себя шаги. Она удивилась, потому что точно знала - следом за ней никто не заходил. Значит, кто-то стоял в темном углу, на лестнице в подвал, и ждал... Обернувшись, она увидела отчима! Мужчина тут же ухватил ее за плечо.
— Я предупреждал что сделаю с тобой, а? Предупреждал не болтать?! Уже знакомые косо на меня смотрят, уже и на работе проблемы!
Очнувшись, Арина хотела вскрикнуть, но отчим зажал ей рот.
— Сегодня я делаю лишь предупреждение: прекращай болтать со своей мамкой! иначе...
Позади кто-то из жильцов стал открывать двери. Бывший отчим отпустил Арину и застучал вниз по лестнице. На полпути он оглянулся и погрозил ей:
— Смотри мне...
— Деточка, у тебя все нормально? Я услышала шум, — высунулась из-за двери пожилая женщина.
— Да, — пропищала Арина и помчалась на четвертый этаж, перепрыгивая две ступеньки.
Ольга от рассказа дочери схватилась за сердце. И ведь они никому не говорили! Ох эта Вика, трепло! Ведь просила же молчать!
И опять она ворочалась, не зная как быть дальше. А заснув под утро, она увидела в сне свою маму. Будто та сидит на лавочке около подъезда, под кедром, и манит Ольгу к себе. К умершим нельзя идти - Ольга и во сне это помнила. Но всё же пошла. Мать накрыла руку Ольги невесомой ладонью и сказала:
«Что же ты, доченька, не спешишь возвращаться домой? Пора вернуться родные края. А ты не думала, отчего жизнь не ладится? Оттого, что земля не твоя."
И растворяясь, как дымка, добавила: «И мать проведай, все забыли-то о могилке..."
С утра перед работой Ольга зашла на железнодорожную станцию и купила билеты в один конец - до Москвы. Весь день она пребывала в рассеянности, составляла список того, что нужно успеть сделать перед отъездом. Забрать школьные документы Арины, предупредить сестру о приезде, попросить у хозяйки магазина расчет... Хотя касательно последнего Ольга решила повременить.
И вот наступил момент отъезда. На маленькой станции пассажиров было немного. Вечерело. Поезд должен прибыть через час. Ольга и Арина стояли в окружении сумок.
— Мама, а как же мы будем жить там без денег?
— У меня есть, не беспокойся, - сказала Ольга, сильно нервничая. - На работе выплатили прощальную премию.
Дело в том, что Ольга решила внять совету знакомой продавщицы и сама себе выплатила премию. Ну да, забрала из кассы. Хозяйка не была в курсе ее переезда. Ольга немного взяла, лишь на первое время. Но деньги эти жгли ей карман - взыграла совесть. Не по-людски это! Она никогда не воровала! Хотя по сути просто взяла свое, ей действительно платили очень мало. Взглянув на станционные часы, Ольга решила что успеет еще все исправить. Ну не может она быть воровкой, просто поддалась порыву, отчаянию, смалодушничала.
— Я быстро вернусь! — выпалила она и рванула к выходу, оставив Арину одну с сумками.
— Мам, куда ты? Поезд через полчаса!
— Успею!
Эти деньги она должна вернуть. А себе оставит лишь ту часть, что хозяйка и так выплатила бы за отработанные дни.
Арина с напряжением всматривалась в сторону выхода. Осталось 20 минут, 15... Она нервничала и стучала ногой по клетчатой сумке.
Три минуты, две... Вот и поезд показался, несется по рельсам! Скрежет тормозов...
— Арина, хватай чемодан! — задыхаясь, выкрикнула позади Ольга. Она махала вынутыми из сумочки билетами.
Сели. Тронулись.
Ольга смотрела в окно и ей казалось, что этот сонный город словно бежит за ними, пытается догнать, остановить. Остались позади черные крыши гаражей и эстакада. Замелькали стеной деревья.
- Ну всё, Аринка, мы возвращаемся домой, - сказала Ольга с улыбкой. И хотя то, что было впереди, вряд ли можно назвать легкой и беззаботной жизнью, Ольгу переполнила мимолетная радость. Как давно она не видела родные края!!! Но Арина в ответ лишь нахмурилась. Её дом был здесь, в месте, где она выросла. Она не помнила тот край, в котором появилась на свет.
***
Ехали долго. Сначала до Москвы, а потом еще... уууух. Лежа на полке и слушая размеренный стук колес, Ольга вспоминала о давнем и последнем разговоре с сестрой.
«Зачем тебе половина маминой квартиры? Разве ты собираешься вернутся?»
"Скорее всего нет, вроде бы там жилье предлагают".
«Ну, и зачем эта морока с документами, дележка? Пусть квартира полностью.»
«Извини, Рита, но нет. В завещании указано поровну, это последняя воля мамы."
«То есть тебе и там жилье будет, и тут хочешь захапать? — сузила глаза сестра, - у меня семья! Полноценная между прочим! Я ремонт хочу сделать и прочее, и не для того, чтобы ты потом... "
«И живи сколько хочешь. Выгонять я тебя не собираюсь".
«Ага, ну да! — подбоченилась Рита и скорчила Ольге рожу. — Наглёжь! А еще сестра называется...»
Это было девять лет назад накануне отъезда. После они ни разу не общались. Квартирный вопрос превратил сестер во врагов. Рите, конечно, уже передали сообщение, и вряд ли она рада тому, что Ольга возвращается домой. Возможно, и на порог их не пустит. Она такая, что может.
Ольга заставила себя отвлечься на виды за окном. Равнины и настоящие леса... Только тот, кто покинул родные края может знать, какой сладкой, приятной тоской наполняется сердце при виде тех мест, что еще в детстве раз и навсегда стали частью души. Замерев у окошка, она чувствовала всю их прелесть, как музыку. Чувствовала кожей.
— Мама, зачем ты плачешь?
Отложив учебник, Арина смотрела на мать с верхней полки.
— Просто так, не обращай внимания. Места знакомые.
— Разве мы уже близко?
— Почти.
Арина спустилась и села рядом, положила голову на плечо матери.
— Мы справимся, не переживай. Я тоже могу брать подработки, может официанткой побуду.
Ольга улыбнулась и погладила её ногу.
Как и предполагалось, на железнодорожном вокзале их не ждал никто из встречающих, хотя Ольга, на всякий случай, указала в сообщении точную дату и время своего прибытия. Сообщение она отправила единственной подруге, с которой поддерживала связь. Маленькая искорка надежды теплилась в её душе — а вдруг? Не выражая ни малейшего удивления, они пересели на пригородную электричку и направились в город, где прошло детство Ольги.
Она с волнением узнавала знакомые улицы и дома. Нет, нет, город не слишком изменился: лишь вывески стали другими, да повсюду, словно грибы после дождя, выросли ларьки... Дверь в подъезде осталась прежней. Постарела, истёрлась, бедняжка. Да... Зато входная дверь в саму квартиру теперь была новой, железной. Резкий звук звонка «Бзззз! Бзззз!» оглушил тишину, но никто не торопился открывать. Запыхавшаяся от волнения и усталости Ольга начала стучать в дверь кулаком.
— Рита, я не уйду, пока ты не откроешь! — крикнула она спустя минут десять и в приступе досады лягнула дверь ногой.
Спустя несколько секунд из-за двери послышался звук поворачивающегося ключа в замке.
Старшая сестра сильно располнела. Теперь она заполняла собой весь дверной проём, словно массивный шкаф. На её голубом халате розовые бабочки при каждом движении приходили в трепетное, испуганное движение. Некоторое время сёстры просто молча разглядывали друг друга, поражаясь тем переменам, что произошли с каждой за девять лет разлуки. Впрочем, Ольга изменилась не столь радикально: её тёмные волосы уже не были такими густыми, глаза потускнели, под ними обозначились лучики морщинок, а фигура потеряла былую подтянутость... Но всё же она выглядела вполне привлекательно. «Ведьма, — мелькнуло в голове у Риты, — и вот, её девочка, прямо белокрылый ангел, вся в своего папашу, вот бы им обоим да в морду».
— Арина, как же ты выросла! — с нарочито притворной радостью обратилась она к девочке и тут же резко шикнула на её мать: — Ты чего приперлась сюда со своими чемоданами?! Здесь для вас нет места, возвращайся обратно!
У Ольги округлились глаза от неожиданности, и подёрнулось веко. Старшая сестра по-прежнему оставалась для неё непререкаемым авторитетом. Ольга всё ещё побаивалась её и робела, как в детстве, но теперь пыталась перебороть в себе эту привычку и дать отпор былой несправедливости.
— Рита, это наша с тобой общая квартира, и я имею полное право здесь находиться. Давай не будем сразу ссориться и спокойно обсудим этот вопрос. Мы очень устали с дороги, впусти нас, пожалуйста!
Она попыталась мягко отодвинуть Маргариту и войти внутрь, но та продолжала стоять на месте непоколебимо, словно вросла в пол.
— Никаких прав у тебя здесь нет! Ты здесь не прописана, сто лет не жила и вообще являешься гражданкой другого государства! Я консультировалась с адвокатом, и он сказал...
Под руку Риты поднырнула маленькая девочка лет пяти и с живым любопытством уставилась на незнакомых гостей.
— Уйди, не мешай! — рявкнула на неё женщина и грубо оттолкнула назад, — Не видишь, взрослые разговаривают?! Так вот... Адвокат сказал, что все козыри в моих руках. Если что, я в мгновение ока отсужу себе всю квартиру целиком.
Ольга от неожиданности пошатнулась и чуть не упала на стоящий позади неё объёмный чемодан.
— Это неправда... — едва слышно прошептала она, — он не мог такого сказать!
Рита, явно довольная произведённым эффектом, лишь многозначительно пожала плечами:
— Самая что ни на есть истинная правда! Так что катись-ка ты обратно, откуда приехала. Вы мне не нужны даже даром.
— Уйди с дороги!
Ольга снова попыталась оттеснить сестру.
— Убирайтесь отсюда! В этой квартире будем жить только мы! — прогремел на весь подъезд громовый голос Риты.
— Впусти нас! Здесь всё наше общее! Мы же сёстры!
Арина, растерянная и напуганная, беспомощно переводила взгляд с матери на тётку.
— Уйди!
— Пошла вон!
Маргарита грубо толкнула младшую сестру, и та, не удержав равновесия, неуклюже грохнулась на объёмную дорожную сумку. Дверь захлопнулась прямо перед носом, и Арина бросилась к матери.
Не зная, что делать дальше и куда им теперь идти, они спустились вниз и уселись на скамейку у подъезда. Она лжёт, адвокат не мог сказать такого! Взгляд Ольги беспомощно блуждал по двору, постепенно погружающемуся в ранние сумерки. Двор утопал в зелени. А что, если это правда? Что тогда делать? У них ведь почти не осталось денег! Надо было заглушить в себе голос совести и не возвращать те деньги в кассу хозяйке магазина! Арина полезла в сумку за кофтой. Вечерело, и стало прохладно — не то что тёплые южные вечера.
Они просидели так целый час. На улице постепенно зажглись фонари. К подъезду медленно приближался мужчина с знакомыми чертами лица. Муж Риты! Боже правый, как он поседел! Узнает ли он их? Проходя мимо, мужчина рассеянно взглянул на них и уже было прошёл дальше, но вдруг что-то щёлкнуло в его памяти, и он замер на месте.
— Оля? Ну, надо же! Здравствуй! Какими судьбами? Это твоя дочь?
— Здравствуй, Гош. Да, это Арина. Разве Рита не сказала тебе, что мы сегодня приезжаем? Я писала ей о нашем возвращении.
— Нет! — воскликнул он с искренним изумлением. — А что вы тут сидите? Почему не внутри?
Ольга глубоко вдохнула, набирая в лёгкие побольше воздуха, и выдохнула, глядя куда-то в сторону:
— Рита не пускает нас.
Гоша несколько раз растерянно моргнул. Из глаз Оли покатились предательские слёзы. Мужчина смотрел то на девочку-подростка, то на свою свояченицу, то на их скромные пожитки. Наконец, шестерёнки в его голове сдвинулись с мёртвой точки, и запутавшийся мыслительный процесс медленно возобновился.
— Так, ладно... Мне нужно... Пройти домой.
Неуверенной, нерешительной походкой Гоша скрылся в тускло освещённом подъезде.
***
Гоша освободил детскую кровать от игрушек и предоставил гостям две свободные полки в платяном шкафу.
— Пока что хотя бы так, — он потер ладони с некоторой нервозностью и отодвинул громоздкую дорожную сумку Ольги, загромождавшую проход, — пожалуйста, примите душ, переоденьтесь в удобное, а я тем временем придумаю, чем нам можно поужинать. Заодно и спокойно обо всем поговорим.
— Спасибо, — тихо, с благодарностью ответила Ольга.
В семье воцарилась невиданная ранее атмосфера раздора. Муж осмелился пойти наперекор воле супруги и, вопреки всем её угрозам и запретам, впустил в дом её родную сестру! Внешне он напоминал затравленного зверька, который в отчаянии осмелился укусить могучего льва за пятку. Львица на время пришла в полное недоумение. Из соседней комнаты доносилось непрекращающееся глухое ворчание — низкое, грубоватое контральто Маргариты: негромкое, но совершенно отчетливое, чтобы дать понять незваным гостям, насколько их присутствие здесь нежелательно.
Поскольку Рита в наказание за своеволие лишила мужа ужина, Гоше не оставалось ничего иного, как в срочном порядке наскоро поджарить картошки. Это незамысловатое блюдо у него всегда получалось превосходно — идеально золотистым, с румяной корочкой и в меру хрустящим — просто пальчики оближешь. Из гостиной доносились оживленные детские голоса. Арина заметила парнишку примерно своего возраста и предположила, что это тот самый двоюродный брат, о котором ей рассказывала мама, с которым она часто играла в раннем детстве.
Основательно подкрепившись горячей картошкой, гости перешли к чаепитию. Гоша пригласил к столу и Маргариту. После продолжительных препирательств и упрашиваний та, наконец, с неохотой соизволила войти в кухню, демонстративно скрестив руки на груди в вызывающей, отталкивающей позе. Внутри у Ольги всё сжалось от нервного напряжения и страха.
— Арина, иди, допей чай в зале. Познакомься поближе с братом и сестрой, — мягко попросила Ольга дочь и полными мольбы глазами встретилась со взглядом Риты.
Она не могла скрыть в своем взгляде ни униженной просьбы, ни тягостного чувства вины. Так было всегда, с самого детства, когда Рита неизменно всё знала лучше и помыкала младшей сестрой как хотела.
— Рита, я прекрасно понимаю твоё недовольство, но попробуй и ты вникнуть в моё положение. У меня просто не осталось другого выхода. Я не могла больше оставаться там — это вопрос и безопасности Арины, да и вообще... Нам буквально негде стало жить. А работы с хоть сколько-нибудь приличным заработком нет, везде, куда берут, платят сущие гроши. — Ольга отлично видела, что Риту её слова ни капли не трогают, но, с трудом сглотнув ком в горле, всё же закончила свою речь главным: — Поскольку мы с тобой являемся совладелицами этой квартиры в равных долях, я вижу лишь один цивилизованный выход — продать её и честно разделить вырученные деньги.
— Ни за что! Я вбухала в это жилье столько сил и средств, что тебе и не снилось!
Ольга едва сдержала порыв возразить, указав на первое, что бросилось в глаза: те же самые кухонные двери, та же люстра, тот же обеденный стол, что стояли здесь и девять лет назад, когда она уезжала. Но она сдержала себя, приведя лишь неоспоримый факт:
— Квартира у нас общая, Рит. Все эти годы ты совершенно спокойно и единолично пользовалась и моей долей тоже. Само собой разумеется, всё, что находится внутри — мебель, техника — останется твоей личной собственностью. Мы можем и не продавать квартиру, но тогда ты должна будешь выплатить мне компенсацию — половину её рыночной стоимости.
— Да откуда у меня такие деньжищи! Ты вообще в своем уме? Я одна все эти годы исправно платила за коммуналку, у меня все квитанции сохранены! А ты предъявишь хоть одну? Да любой юрист тебя...
— Ты платила потому, что здесь жила и пользовалась всеми коммунальными услугами! Кроме того, у нас никогда не было разделенных лицевых счетов, так что ты ничего не докажешь!
— А соседи? Соседи подтвердят!
Тут робко, запинаясь, в разговор вступил Гоша:
— Рит, ну давай без крика, успокойся... Мы же взрослые люди, можем договориться...
Супруга испепелила его таким яростным взглядом, что он мгновенно умолк и уткнулся в свою чашку. Ольге даже показалось, что окажись в руках у Риты в тот момент сковородка, она не задумываясь запустила бы ею в незадачливого мужа.
— Ничего ты здесь не получишь! Снимай себе жильё и убирайся подобру-поздорову, пока я не подала на тебя в суд!
— Подавай.
Рита даже поперхнулась от ярости — все её заранее заготовленные гневные тирады после такого неожиданного и спокойного ответа сестры вдруг потеряли смысл. Её массивное тело от негодования даже слегка подпрыгнуло.
— Чего?!
— Говорю, подавай. Хочешь войны — будет тебе война. Честно предупреждаю, денег на хороших адвокатов у меня нет, но я буду защищать свои права всеми доступными способами.
— Ха-ха! Я всегда знала, что ты не блещешь умом! — вдруг её лицо исказила злобная гримаса, и она угрожающе наклонилась над Ольгой. — Но жить здесь я тебе не позволю!
— Ты не имеешь на это права!
— Вот посмотрим! Я тебе такие условия создам, что сама сбежишь!
— Рита! — снова, уже совсем слабо, рискнул вставить слово Гоша.
— Заткнись! — проревела на него жена и с такой силой хлопнула старой межкомнатной дверью, что та затрещала, и почти вылетело её мутное пупырчатое стекло, после чего демонстративно удалилась в свою комнату.
К счастью, согласия сестры на временную регистрацию в квартире Ольге не требовалось. Правда, она отдавала себе отчет, что без полноценного гражданства ей придется очень непросто, и стала серьезно задумываться над этим вопросом, параллельно пытаясь найти хоть какую-то работу. Да и со школой для Арины нужно было решать — до начала учебного года оставалось совсем немного времени... Выйдя из паспортного стола, Ольга глубоко, полной грудью вдохнула прохладный воздух. Спокойно, нужно сохранять спокойствие... Она дома, в том самом городке своего детства, по которому так тосковала все эти годы...
Жить под одной крышей с родственниками, которые тебя откровенно ненавидят, — то ещё удовольствие. Рита придиралась к каждой мелочи: вот в холодильнике появилась лишняя крошка, в ванной на полу обнаружен чёрный волос, чашка стоит не на своём месте... Хотя сама она образцом чистоты и порядка никогда не была. Скандалы вспыхивали по нескольку раз на дню. Племянники, запуганные грозной матерью, тоже сторонились их и не шли на контакт. Ольга с удивлением размышляла, как Гоше, такому мягкому и неконфликтному, хватило духу противостоять властной жене и отстоять право Оли с дочерью остаться в квартире. И при удобном случае ей очень хотелось расспросить его о старших сыновьях: как они устроились, чем живут.
Спустя неделю Гоша не вернулся домой после работы. Рита никак не прореагировала на его отсутствие, не выразила ни малейшего беспокойства, поэтому Ольга не стала расспрашивать — видимо, жена в курсе его дел, не пропал же он. Он объявился только в воскресенье.
— Послушай, Оль, тебе самой нравится такая жизнь — как кошка с собакой?
— Конечно, нет, — устало ответила Ольга.
Её нервы были уже изрядно измотаны этим бесконечным напряжением.
— У меня к тебе есть дельное предложение: пока здесь не разрешится наша жилищная проблема, не хочешь пожить в доме моей матери? Она, правда, живёт в селе, но зато недалеко от областного центра. Там тебе и работу будет найти проще, да и вообще... атмосфера будет намного спокойнее.
— Ой, я даже не знаю... А твоя мама не будет против?...
— Она только за, я уже с ней говорил. Дом большой, просторный, сейчас он практически пустует. К тому же, про таких, как моя мама, в народе говорят «божий одуванчик». Никаких проблем с ней не будет, обещаю.
Ольга уже успела понять, что в родном городке с трудоустройством всё очень плохо, да и мирного сосуществования с Ритой явно не получится. Сколько ещё может затянуться суд? А потом продажа? Всех нервов не хватит!
— Знаешь, это действительно неплохая идея. Спасибо тебе, Гоша...
— Вот и отлично! — он по своей привычке потер ладони и ободряюще улыбнулся. — Я договорюсь с нашим знакомым Петькой, он вас на своей машине туда отвезёт.
«И как такой порядочный, хороший мужчина оказался рядом с моей сестрой?» — промелькнуло у Ольги в голове.
В день отъезда Рита словно подобрела и стала гораздо приветливее. Её круглое, полное лицо так и лоснилось от самодовольства, пока она сидела на кухне и зорко следила за сборами Ольги, чтобы та ненароком не прихватила с собой ничего «лишнего». Ольга открыла холодильник — на скромно отведённой им полочке жались к стенке лишь недопитая бутылка кефира да лежал небольшой огрызок самой дешёвой колбасы. Со вздохом она достала и это.
— Совсем вы бедствующие, я погляжу! Практически на хлебе и воде, — с участием покачала головой Рита.
Ольга замерла в недоумении от такой неожиданной «заботы». Рита с некоторым усилием закинула ногу на ногу и начала покачивать своей массивной верхней частью тела.
— Могла бы хоть у папаши Арины денег попросить, что ли. Всё-таки отец. Слышала, он там неплохо устроился. Вроде как даже женился снова, но точно не знаю.
Ольга с силой, гораздо большей, чем требовалось, зашуршала пакетом. Новость о том, что у бывшего мужа всё складывается прекрасно, не вызвала в ней ничего, кроме горькой обиды. Предатель...
— Нет уж, мы как-нибудь сами справимся.
***
Глава-3
Увидев гору румяных пирожков и тарелки с дымящимися щами, Ольга смутилась и с грустью вспомнила свой кефир и огрызок колбасы. Между тем бабушка Валя, которую они знать не знали, показывала истинное гостеприимство. Она уже успела отвести им просторную комнату, где обе путницы скинули вещи.
— Не судите строго, милые! Живу скромненько, на одну пенсию особо не разгуляешься.
— Да что вы такое говорите! Вы совсем не обязаны нас кормить, мы как-нибудь сами справимся...
— Что за ерунда! Мы почти родственники! Аришенька, ты супчик погуще любишь или пожиже?
— Пожиже, — ответила Арина, чувствуя, как у неё уже слюнки потекли от аппетитного аромата.
Ольге стало неловко. Совершенно чужой человек, а проявляет такую заботу... А сама она когда-нибудь проявляла к кому-то такую бескорыстную доброту?
— Ваши пирожки — просто загляденье. Да ещё и с вишней — моя слабость. Такие воздушные, а у меня вечно как подошва получаются.
Бабушка Валя провела для Ольги небольшую экскурсию по своим владениям, попутно рассказывая об инфраструктуре села. Есть школа, дом культуры, магазин... До областного центра всего десять минут на автобусе. Разобрав вещи, Ольга сбегала в магазин и закупила продуктов. Кошелёк стремительно пустел. Бабушка Валя ругала её за излишние траты и настаивала вернуть половину покупок. Конечно, Ольга этого не сделала. Ей срочно нужна работа... Помимо пропитания, деньги требовались на всё: оформление документов, судебные издержки, и самое насущное — собрать Арину в школу.
Несколько раз Ольга ездила в город на поиски работы. Безрезультатно. Без соответствующих документов ей, как иностранке, даже неофициально предлагали лишь самую тяжёлые и низкооплачиваемые вакансии.
— Хватит страдать, работу я тебе нашла! — объявила ей бабушка Валя после очередной неудачной попытки, — Сегодня говорила с Машей, она предлагает пойти к ней на склад комплектовщицей.
— А меня разве возьмут...
— Возьмут, не переживай, им постоянно нужны руки. Зарплата более-менее — на жизнь хватит.
Все люди, с которыми Ольга успела познакомиться в селе, были необычайно приветливы и дружелюбны. И Маша, слывшая весёлой хохотушкой и страстной любительницей сладостей, не стала исключением.
Они работали с семи утра до семи вечера, два через два дня, на складе канцелярских товаров. Первый автобус увозил их в город, а последний привозил обратно. Спустя полторы недели Ольга обнаружила, что в её кошельке денег хватит лишь на проезд в один конец. Отдав их водителю, она села на место и тщательно обыскала всю сумку. Хорошо, что Маша сидит впереди и не видит этого унизительного зрелища! Из бокового кармана она достала смятый клочок бумаги с адресом. Откуда он? Ах, да... Это у Риты случился кратковременный приступ доброты, и она вручила ей адрес отца Арины, добытый каким-то образом. Ольга нервно теребила бумажку. За окном автобуса мелькали городские окраины. А что? Ведь он отец! В сложившейся ситуации Ольге было не до гордости.
Когда настал обеденный перерыв, она пошла по указанному адресу. Ольга решила, что если не застанет Кирилла дома, то хотя бы оставит записку в его почтовом ящике. Дом 4, квартира 67... Остановившись у подъезда, Ольга задумалась. А если дома есть только жена? А если она ни сном, ни духом о существовании Арины? Ольге совсем не хотелось разрушать чужую семью. И записка... её может обнаружить вовсе не Кирилл! И пусть! Она устала в одиночку бороться со всеми трудностями! Он обязан помочь своей дочери! Ольга ведь никогда не требовала с него алиментов.
С такими мыслями женщина стала упрямо нажимать на кнопку домофона. Никто не отвечал.
— Вы к Патрушевым? Их дома, уехали на дачу.
На Ольгу с лёгким подозрением смотрел вышедший из лифта мужчина средних лет.
— Да... Мне нужен Кирилл. Мы с ним, эмм... старые знакомые. Вместе учились.
— О! Однокашники — это святое! У меня есть его номер мобильного. Дать?
— Буду вам чрезвычайно благодарна.
Шёл 2005 год, и у самой Ольги мобильного телефона ещё не было. Спрятав номер отца Арины в карман, она вернулась на работу. Что ж... Придётся сегодня побыть без денег и возвращаться домой пешком.
— Ты иди одна на автобус, Маш, а мне по делам еще.
Маша удивилась:
— Но это же последний автобус, Оль.
— Пешком дойду. Погода прекрасная...
Маша хмыкнула. Ольга побрела в противоположную сторону. Вдруг Маша вспомнила, что сегодняшний обед у Ольги был очень скромным. Она догнала её.
— Оль, у тебя что, нет денег?
— Ой, что ты, я просто... просто... хотела немного пройтись пешком.
Ольга смутилась. Маша взяла её за руку.
— Уже смеркается, не стоит одной ходить в темноте. Пойдём к автобусу, я оплачу твой проезд.
Ольга попыталась возразить, но Маша уже поняла, что была права в своих предположениях. У Ольги уже глаза были на мокром месте.
— Не реви, подруга. Завтра выходной, отдохнёшь дома, а там как-нибудь всё наладится...
Всё наладилось не без помощи Маши. Она пришла к Ольге следующим утром.
— Ты только не подумай, что я всем разболтала о твоей беде, лишь нескольким проверенным людям. В жизни всякое бывает, но все мы люди и должны помогать друг другу в трудную минуту...
Она достала из кармана деньги и протянула их Ольге.
— Мы скинулись для тебя, кто сколько смог. Здесь не очень много, но на какое-то время хватит. Возьми, пожалуйста.
Поражённая Ольга смотрела то на деньги, которые Маша положила ей на ладонь, то на саму Машу, улыбающуюся с искренней теплотой. Дожила... Как стыдно! И почему люди здесь такие добрые?
— Я всё верну. С зарплаты. Как отблагодарить не знаю...
— Не надо ничего возвращать. Это от чистого сердца. Ты только не сдавайся. — Маша сжала её пальцы, чтобы те крепче держали норовящие выскользнуть купюры. — Всяко в жизни бывает. Всяко. За чёрной полосой обязательно наступит белая... Непременно, Оль!
Этих денег, таких нужных, жизненно важных, хватило на скромное пропитание до зарплаты, но никак не на то, чтобы собрать дочь в школу.
— Ничего, мам, это школа все равно деревенская... Похожу и в старом.
Но у Арины даже школьной сумки не было, а рюкзак совсем обтрепался...
За три дня до начала учебного года Ольга набрала через таксофон номер отца Арины. Гудки. Наконец, в трубке раздался голос, который она уже почти не узнавала после стольких лет разлуки...
— Алло, Кирилл? Это Ольга. Какая? Да та самая, от которой у тебя есть дочь.
***
— Прежде чем передать деньги, я хочу лично увидеть Арину. - сказал Кирилл, выслушав Ольгу.
— О, так ты ещё и выдвигаешь условия? А то, что я могу официально подать на алименты, тебя не смущает? Мы за все эти годы не видели от тебя ни копейки, да и общаться ты особо не стремился!
— Потому что вы уехали в другую страну, я даже не знал точного адреса.
— Рита знала.
Кирилл на мгновение замолчал.
— У нас с твоей сестрой не сложилось конструктивного диалога. Вы сейчас у нее живёте?
— Нет. У нас с ней тоже не сложилось... взаимопонимания.
— Тогда я приеду к вам, назови адрес.
— Кирилл, Арина тебя совершенно не помнит и даже не интересуется тем есть ли ты вообще! Зачем ворошить прошлое? Один раз удовлетворишь своё любопытство, а что дальше? Она личность, а не вещь. До школы осталось три дня, у неё нет нормальной одежды, а тебя волнуют только собственные желания!
— Кто сказал, что я хочу увидеть её лишь раз?
— Разве тебе мало своих детей?
— У... — Кирилл снова запнулся. — Оля, моё условие таково: деньги в обмен на встречу. А продолжать ли общение в дальнейшем, Арина сама решит.
— Эгоист! Это так не работает! Я все эти годы растила её одна, ты не представляешь, как мне было тяжело. У Арины есть только мать. Я ради дочери жертвовала многим... А ты ей кто? Скажи, кто?
— Ладно, можешь подавать на алименты.
— И тебя не смущает, что твоя жена будет в курсе?
— Переживу.
Ольга сжала губы и начала срывать наклеенные друг на друга объявления с телефонной будки. Чёрт! Деньги нужны уже завтра, а судебные процессы — дело небыстрое. С гневом она процедила в трубку:
— Хорошо, держу адрес! Завтра у меня выходной, сможешь?
— Да. К обеду буду у вас, — оживился Кирилл.
Перед тем как повесить трубку, Ольга выпалила с горькой язвительностью:
— Но алименты ты все равно будешь платить!
Осенний ветер, резковатый и с мятной свежестью, ласкал косы берёз. Взволнованные, они трепетали, указывая на юг. Прямо как нервы Ольги от приближающейся встречи с отцом Арины. В назначенный день она бросила собирать сливы, чтобы успеть привести себя в порядок и заодно убедиться, что дочь дома.
— Я не хочу его видеть! Пусть забирает свои деньги и уезжает! — упрямилась Арина, когда у ворот остановилась машина. — Пойду в школу в том, что есть, мне не нужны...
— Они нужны мне, Арина, мне! Ты не видишь с каким трудом мне удается заработать деньги? Меня пожалей! — Ольга убавила голос до шёпота, чтобы не бабушка Валя не расслышала, — представляешь, как меня грызёт совесть за то, что мы стесняем чужого человека? А ещё судиться с тётей Ритой... А вдруг суд встанет на ее сторону, а? Не до капризов нам!
Арина гневно вскрикнула и с раздражением топнула ногой. Она выбежала вслед за матерью, одетая лишь в легкую футболку и летние шорты.
— Оденься теплее, прохладно!
— Я не пойду к нему, понятно? Можешь меня выгнать и жить спокойно, но видеть его я не желаю! — выкрикнула Арина и, спрыгнув с крыльца, умчалась вглубь сада за домом.
— Ариша! — сердито прошептала Ольга. — Вот непослушная...
Не видя других вариантов, молодая женщина распрямила спину, которая ныла от постоянного ношения тяжелых коробок на складе, и направилась к Кириллу. Двенадцать лет прошло с их последней встречи. Насколько же постаревшими они покажутся друг другу! Особенно она...
— Ну, привет. Отлично выглядишь.
«Лицемер», — мелькнуло в голове у Ольги, хотя она не могла не отметить, что он сам и правда выглядел прекрасно: подтянут, свеж, с ясным взглядом... До чего же Арина унаследовала черты отца!
— Спасибо. Прости, не могу пригласить тебя в дом. Мы здесь сами на птичьих правах.
— В каком смысле? Вам негде жить? — серьезно спросил Кирилл.
— По большому счету, да. Маргарита отказывается продавать нашу общую квартиру, а жить с ней под одной крышей невыносимо. Решаем этот вопрос через суд.
Кирилл бросил взгляд на уютные окошки домика. В одном из них мелькнуло чье-то лицо.
— Так вы живете у...
— У просто доброй души. Слава Богу, такие еще встречаются.
— А Арина?
— Убежала. Извини, я правда пыталась ее убедить, но она пока не готова. Пусть успокоится, обдумает все. Ты же знаешь, какие подростки бывают упрямыми.
Кирилл расстроился. Конечно, он ожидал чего-то подобного. Но все же надеялся. Мысленно умолял дочь все простить. Хотя сам, окажись на ее месте, вряд ли бы смог.
— Понятно. Какие у тебя планы?
— Из ближайшего — восстановить гражданство и приобрести хоть какое-то жилье.
— В каком Арина классе?
— В десятый идет.
Кирилл не знал, о чем говорить с женщиной, которую когда-то бросил. Ольга тоже не представляла себе размеренной беседы с человеком, из-за которого ее жизнь сложилась совсем не так, как мечталось. Мужчина вздохнул и провел рукой по густым русым волосам.
— Если честно, я так мечтал увидеть ее... Не спал всю ночь. Ладно.
Он достал кошелек из кармана и отдал Ольге все, что в нем было.
— Думаю, вам хватит на какое-то время. А с женой я поговорю. Она, кстати, в курсе насчет Арины. Посмотрим, чем еще сможем вам помочь. Насчет алиментов — как знаешь. Или подавай официально, или договоримся сами.
Ольга с облегчением спрятала деньги. Она не пересчитывала, но сумма явно превышала ее ожидания.
Художник Рене Марготтон
— Я решу. Как ты сам? Есть ли у Арины братья или сестры? Она интересовалась.
Последнее было ложью. Просто ей вдруг стало жаль этого неудавшегося отца.
Кирилл остановился у открытой двери автомобиля.
— У нас с женой нет своих детей. В тот год, когда мы расстались...
— Имеешь в виду тот год, когда ты бросил меня с двухлетней дочерью и женился на другой?
— Да, Ольга, именно тогда, — с легким раздражением согласился Кирилл. — После свадьбы у жены случился выкидыш на позднем сроке. Потом еще несколько неудачных беременностей. В итоге ей поставили диагноз «вторичное бесплодие». Три года назад мы взяли мальчика из детского дома.
Ольга осталась стоять с раскрытым ртом. Кирилл сел в машину, кивнул на прощание и уехал, так и не увидев дочь.
***
«Продается»
Ольга смотрела на ворота. Поверх зеленой краски было выведено белым мелом единственное слово,гласящее о том, что дом выставлен на продажу. Дом был небольшой, с резными окнами. Наверняка в нем доживала старушка. Со двора доносились звуки активности. Ольга постучала в калитку.
Первый суд по разделу квартиры прошел. Ольга была воодушевлена его ходом и с нетерпением ждала второго заседания, на котором судья огласит решение. Окрыленная близким успехом, женщина уже разузнала примерную стоимость их общей с сестрой квартиры. Она была трехкомнатной и в хорошем районе. Вполне могло хватить на домик в селе.
Калитку отворил мужчина. То ли младше он Ольги, то ли старше — трудно было определить. Суровости его лицу добавляли пятна от мазута. Руки были измазаны в нем же. Он старательно вытирал их тряпкой.
— Продаете дом?
— Да, заходите.
Мужчина усмехнулся.
— Надо же, только написал сегодня. У меня матери не стало зимой. Сам я в городе живу... Жалко мамин домик. Я здесь вырос. Вы в каком качестве его рассматриваете - для постоянного проживания или как дачу?
Ольга хмыкнула.
— Постоянного.
Мужчина открыл перед Ольгой двери в дом.
— Здесь немного не прибрано, простите. Разбираю вещи. Мать любила все хранить со времен царя Гороха, а я больше приверженец минимализма. Дом хороший, теплый. Есть вода. Даже ванную с туалетом я для матери обустроил.
Он провел Ольгу по двум небольшим комнатам. В целом ей понравилось. Интересно, какова цена? Мужчина тем временем увлекся и проводил экскурсию в стиле КВН. Ольга давно так искренне не смеялась.
— А, помнится, в этой комнате мы с братом как-то устроили... Видели бы вы нашего папу! Ха-ха!
От озвучивания цены мужчина увиливал, предлагая покупательнице озвучить ее варианты, исходя из ее возможностей.
— Если честно, я пока не знаю сколько у меня будет денег. Есть недвижимость общая с родственницей, ее продаем.
— Ничего, с такой милашкой как-нибудь договоримся, — задорно улыбнулся мужчина и осекся. — Извините, просто сорвалось с языка.
— Ну, ну, — улыбнулась Ольга и с подозрением прищурила глаза.
— Меня, кстати, Егор зовут, а вас?
— Ольга.
— Я так и думал. Серьезно! Нет, правда! Вы смеетесь? Да я вам клянусь!
Продолжение следует..
Анна Елизарова