Стареют люди, ветшают дома.

Дом Малетиных напротив нас всегда был красавцем: высоким, стройным, с очаровательными бело-синими наличниками. Окна возвышались высоко над землёй: надо было взять палку, чтобы на цыпочках дотянуться до них, когда по поручению мамы надо было что-то сказать или передать т. Лиде. И кустов этих в помине не было, а была на краю горки огромная старая раскидистая берёза , которая часто укрывала нас в ребячьих утехах.
Та же веранда, но уже не та. Та была прибранная, статная, а эта растрепанная, немного неряшливая.
Мимо дома проходила тропка, которая вела в огород. Огород у них был под горой. По крутой тропке мы легко сбегали к лаве полоскать белье. Плескались с удовольствием. Особенно долго полоскали папины рубашки и брюки, а от них все равно расходились фиолетовые круги от вьевшегося в ткань мазута.
Дом жил торопливой, трудовой, полноценной жизнью. Всё время в хлопотах и заботах. Сейчас притих, задумался. То ли горюет, то ли спит. Осел, врастает в землю, усох, уменьшился в размерах. Дом, в котором поселилось одиночество. Трудно дому одному, один не воин. Устал бороться со временем.
Хотя, сказали, что дом кто-то купил. Значит, есть у дома возможность обрести второе дыхание. Да будет так!