Вот еще новости с утра пораньше!

А ведь хотелось просто навестить старушку. Чай, плюшки, милая беседа. А тут такое!
— Вот тебе и ой! Ксюш, выдвигайся! У нее уже третий не сошелся. Будет буря!
— Еду!
Ксюша отбросила в сторону телефон, чмокнула кота в нос, и натянула любимые джинсы. Бабуля будет, конечно, ворчать, но платье гладить было уже некогда.
Пасьянс!
Это грозило не просто бурей. Бабуля карты в руки брала только тогда, когда жизнь делала крутой поворот и судьба начинала подначивать эту, испытавшую так много на своем веку, женщину:
— Ну, что же ты? Давай! Посмотрим, удастся ли тебе в этот раз сохранить свою семью и разум. Думай, Лариса Михайловна! Думай! Другого выбора у тебя все равно нет.
Сколько раз Ксюша видела, как бабушка раскладывает свой пасьянс? Если подумать, то не так уж и много.
Первый на ее памяти был, когда Ксюше едва исполнилось пять, а Маше и того меньше – всего четыре. Тогда Машкины родители придумали разводиться. И бабушке пришлось очень постараться, чтобы этого не случилось. Она сначала долго думала, тасуя колоду, и так и эдак перекладывая карты, разрабатывая план по сохранению Машкиного семейства, а потом выдала такое, что сын и невестка напрочь забыли о том, что им пришла в голову подобная блажь.
— Ребенок будет жить со мной. Нечего Маше любоваться на ваши склоки! Она и так уже заикается, и не спит по ночам.
Это было, конечно, преувеличением, но бабушка знала, что делает.
— Вот еще! – мать Маши всегда была довольно эксцентричной и за словом в карман не лезла. – Чтобы моя дочь жила где-то, когда у нее есть мать?!
— А она у нее есть?
Ксюша навсегда запомнила этот вопрос, заданный бабушкой так спокойно и бесстрастно, что мурашки пошли по рукам даже у нее.
Конечно, их с Машкой никто в комнату, где шел судьбоносный разговор, не пустил. Они жались у приоткрытой двери, подслушивая, и точно зная, что им здорово влетит, если бабушка узнает об этом.
— Вы! Да как вы… — мать Маши, как обычно, завелась с пол-оборота, но бабушка и здесь не оплошала.
— Как я смею? – усмехнулась она, накрыв ладонью колоду. – Ты сомневаешься в моем праве? Тогда, расскажи мне, мама, какие проблемы со здоровьем у твоего ребенка? По пунктам. И какие назначения были сделаны ей для того, чтобы эти проблемы не обеспокоили ребенка в будущем. Что ж ты молчишь? Ты же в своем праве! Говори!
Тишина, стоявшая в комнате, была такой страшной, что Машка разревелась, закрывая себе рот ладошкой, и Ксюше пришлось увести сестру в детскую.
— Не плачь! Бабушка все устроит!
Маша молчала. Она вообще мало разговаривала в то время. Ксюша знала, почему. Родители Маши, когда ругались, кричали так громко, что у нее начинали болеть уши. И тогда Маша закрывала их ладошками и плакала. Но этого никто не видел. Пока бабушка, которая как-то приехала не вовремя к Машиным родителям, не нашла внучку в детской – зареванную и испуганную.
Бабушка не стала никого упрекать. Просто забрала Машу и увезла к себе. Напоила ее и Ксюшу чаем с малиновым вареньем и долго-долго читала любимые сказки. Пока Маша не уснула. А потом Ксюша видела, как бабушка плакала украдкой, перед тем, как достать карты.
Бабушка плакала…
Это было сродни кошмару. Потому, что бабушка не плакала никогда! Она не лила слезы попусту и не учила этому детей и внуков. Когда приходила беда – она действовала. И в этом была ее сила.
Родители Маши тогда не разошлись. Они сначала еще немного поругались, а потом все-таки смогли преодолеть свои разногласия, когда поняли, что бабушка не шутит и действительно может отобрать у них единственную дочь.
Она могла бы это сделать, но Ксюша почему-то знала, что не стала бы. Бабушка просто очень хорошо понимала, что такое жить без семьи.
Историю своей семьи Ксюша узнала, когда ей исполнилось пятнадцать. Бабушка тогда, уставшая от Ксюшиных «чудес», посадила ее перед собой и спросила:
— Скажи мне, дитя мое, чего ты боишься в этой жизни?
Ксюша задумалась.
— Друзей потерять.
— Неверный ответ. Думай еще!
— Ну, я не знаю… Семью, наверное.
— Чуть лучше.
— Ба, чего ты хочешь от меня?! – взвилась тогда Ксюша, полагая, что никто не смеет лезть к ней в душу и задавать подобные вопросы.
Это же личное! Как можно признаваться в таких вещах даже той, кто тебя вырастила и дала понять, что в мире есть вещи, которые будут всегда – дом, родные, их помощь и поддержка. Может быть, поэтому Ксюша и не боялась чудить? Знала, что есть, куда возвращаться и где, если и не поймут, то примут.
— Я хочу, чтобы ты перестала голосить и подумала хорошенько – чего ты боишься на самом деле. Это важно, Ксюша! Не для меня. Не для твоих родителей. Для тебя, в первую очередь. Думай! Если окажешь мне честь и поделишься своими размышлениями, то я буду очень тебе благодарна. Это будет означать, что я тебе близкий человек, несмотря ни на что. А пока – иди! Куда ты там собиралась? Гулять?
— Да! – с вызовом выкрикнула Ксюша, ожидая, что ее, как обычно, начнут останавливать и читать нотации о том, что учеба должна быть превыше всего.
— Хорошо. Иди.
Больше бабушка ничего не сказала. Поднялась тяжело, стиснув на мгновение потертые подлокотники любимого кресла, и вышла из комнаты, оставив Ксюшу один на один со своими мыслями.
Гулять в тот день Ксюша почему-то не пошла. Не захотела. Звонили подружки, намекая на то, что парень, в которого в тот момент, как кошка, была влюблена Ксения, тоже должен прийти на запланированную вечеринку. Но ей почему-то было не до того. Она знала – бабушка никогда не тратит слова попусту. Она вообще говорит мало, а делает много. Но если уж она начала разговор, что лучше от него не увиливать. Ведь Ксения знала – больше, чем бабушка ее любили разве что родители, которых давно уже не было на этом свете. Ксюша осталась сиротой, когда ей едва исполнилось четыре года. Ее родители, работавшие врачами в МЧС, помогали ликвидировать последствия землетрясения где-то заграницей, и домой не вернулись…
Бабушка тогда совсем почернела от горя. Она и дышала-то, наверное, только потому, что рядом были внучки. Ксюша, которая ничего не понимала и продолжала ждать маму и папу, и Маша, чьи родители, тоже врачи, хоть и работавшие в столице, были заняты по самую макушку и не желали терять ни минуты на то, чтобы оглянуться по сторонам и увидеть, как тяжело той, которая оставила профессию ради того, чтобы воспитывать внуков.
Ксюша тогда не понимала, чего стоило бабушке взять на себя эту ответственность. Оставить больницу, в которой она работала без малого тридцать лет, еще со времен медучилища, и забыть о себе ради детей. Но она чувствовала ту любовь, которая сквозь строгость и взыскательность, грела их с Машей так, что порой становилось даже жарко.
Ответ на бабушкин вопрос нашелся сам собой и довольно скоро.
— Я себя боюсь потерять, ба… — Ксюша пришла на кухню, где суетилась бабушка, спеша закончить с готовкой до того, как вернется из школы Маша.
— А вот это верный ответ, — голос у бабушки был спокойным, но Ксюша, наверное, впервые поняла того, чего стоило это спокойствие той, кто так ее любила.
– Расскажи мне! – неожиданно даже для самой себя, потребовала тогда Ксения.
— Что ты хочешь знать? – бабушке не нужны были уточняющие вопросы для того, чтобы понять, чего хочет внучка.
— Все! Почему ты такая? Почему мы с Машей живем с тобой? Я-то понятно, но у Машки же родители есть! Почему ты одна? Ба, ты такая красивая! Я уже достаточно взрослая, чтобы это понимать. Ты все время одна. Я не понимаю…
— Сядь, — скомандовала бабушка, отодвинув Ксюшу от холодильника. – Дай мне пару минут. Я закончу с готовкой, и мы поговорим. Ты права. Ты уже достаточно взрослая, чтобы понять.
— Пару минут назад я была уверена, что ты так не думаешь.
— Иногда минута стоит целой жизни, ребенок. И дай Бог тебе никогда этого не узнать! Я очень хотела бы этого!
— Почему?
Чашка с горячим чаем плавно опустилась на блюдце, пирожок с любимым вишневым вареньем был вручен Ксении, и бабушка, вздохнув, опустилась на стул, обведя взглядом чистенькую, уютную кухню.
— Ты думаешь, я об этом когда-то мечтала? Быть просто домохозяйкой, забыв о своих мечтах и стремлениях?
— Нет?
— Конечно, нет, Ксюша. У меня были совсем другие мечты. Я хотела стать лучшим кардиохирургом, которого только знала история. И шла к этой цели. Возможность у меня была. Ты знаешь, что твой прадед был кандидатом наук, а прабабушка ведущим терапевтом той больницы, где работаю сейчас твои дядя и тетя. Мои родители мечтали, так же, как и я, что когда-нибудь династия будет продолжена. Но мой брат отказался идти по стопам родителей, выбрав другой путь, и осталась только я. Тяготила ли меня возложенная вот так ответственность? Нет. Я хотела того же, что и родители. Стать хорошим врачом и двигать вперед науку. Но судьба распорядилась иначе.
— Как?
— Я училась на втором курсе, когда меня приметил один из тех, кого называют – «золотая молодежь». Его отец был каким-то крупным чиновником, мать – довольно известной актрисой. А сам парень… Он был из тех, кто жизнь ценит только, и исключительно, свою. Свои желания, свои интересы, свое я. Я была ему интересна поскольку постольку. Меня никогда не привлекали шумные компании, но мне приходилось иногда бывать там. Окружение обязывало. И вот на одной из таких вечеринок мы и познакомились. Поначалу все было даже мило. Цветы, конфеты, комплименты. Но потом он понял, что мне не интересен. Я была слишком хорошо воспитана, чтобы сразу дать ему от ворот поворот. Родители учили меня, что со всяким человеком нужно поступать так, как хочешь, чтобы с тобой поступали. Я и по сей день придерживаюсь этого принципа. Работает он. Но случаются в жизни и исключения. Этот парень был как раз таким. Он не принял моего отказа.
— И что сделал? – Ксюша напряглась.
Неужели, история повторяется? Ведь у нее тоже есть поклонник, который проходу не дает. Следит за ней, пытается управлять. Ксюша, конечно, смеется над этими попытками, но как знать, на что может быть способен обиженный парень…
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ👇 👇 👇ПОЖАЛУЙСТА ,
НАЖМИТЕ НА ССЫЛКУ НИЖЕ (НА КАРТИНКУ)⬇