ДРУЗЬЯ (RIDING TOGETHER) Уильям Моррис Мы долго ехали с тобою, Дышал восток на нас теплом, И становилось той порою Все жарче, жарче день за днем. Не попадалось нам с тобою Ни супостатов, ни друзей, Весенней радостной порою Восточный ветер дул сильней. Мы рощи видели порою, Их тень была черным-черна. Мы вольно ехали с тобою, Без шлемов, бросив стремена. Когда мы ехали с тобою, Нам взоры тешила река, Цветы весеннею порою, Вода лесного ручейка. Ночлег устроив, мы с тобою Распятье клали в головах, Несли дозор ночной порою, Когда луна вселяла страх. Сверкали копья; мы с тобою, Под ярким знаменем, вперед Весенней ясною порою Стремились прямо на восход. Взялись за копья мы с тобою, Язычники сомкнули строй; Ты той весеннею порою В последний раз стоял со мной. На мост помчались мы с тобою, Бой становился все страшней, Листва весеннею порою, Как слезы, сыпалась с ветвей. Ввязались в гущу мы с тобою. Мои глаза застлала мгла — Ведь ты, той дивною порою, Качнувшись, мертвым пал с седла. Убийца ждал, готовый к бою, Я нанести удар был рад. Он испугался той порою, Увидев мой безумный взгляд. Мы столько сил отдали бою, Но тщетно: горстку христиан Смело, как бурною порою Сметает сушу океан. Меня, изранив, взяли с бою, И привязали рядом труп, И в путь весеннею порою Пустились с ревом хриплых труб. Не скачем больше мы с тобою, Над головой — тюремный свод. Мне все равно, какой порою Господь к себе меня возьмет. Перевод В. Сергеевой
Портрет Уильяма Морриса. Джордж Фредерик Уоттс. 1870 год
МОГИЛА КОРОЛЯ АРТУРА ( отрывок) Уильям Моррис
Был жаркий август. С Вилтширских холмов Лились волнами солнца свет и зной; Усталый всадник, молчалив, суров, Сквозь жар полуденный, сквозь мрак ночной,
Сквозь заросли лесов и пыль дорог К заветной цели двигался вперёд – За правду и неправду, видит Бог, Сражавшийся всех лучше Ланселот.
О чём он размышлял, тоской объят? О том, что есть Гластонберийский свод, И рядом башни золотом горят, Где Гвиневера дивная живёт,
Чьи пальцы, его кудри теребя, Мужское сердце плавили в огне; Он в небо, на людей и на себя Смотрел в полусраженье-полусне.
В чём смысл полусраженья-полусна, Который жизнью назывался днём?.. Как хорошо: среди дерев Луна Взошла, и можно думать об ином.
Среди стволов древесных поднялся Негромкий гул, как звук коровьих стад, А на колосьях светится роса… Там, в прежней жизни, был дворцовый сад,
Где Гвиневера, косы распустив, С улыбкой говорила: «Может быть, Так легче ветра свежего порыв Призвать, чтоб лоб горячий охладить?»
Луна всё ярче. Недалёк рассвет. Я здесь один. Что ж, память, говори, Напомни что-нибудь из прошлых лет, Дай скоротать дорогу до зари.
Турнир. Мы пред очами наших дам. Сэр Гарет, разодетый всех пышней, И остроумнейший сэр Динадан… Но только ль это в памяти моей?
Другое память оживить должна: Я помню: Гвиневера там, со мной, В саду, она грустна, утомлена Стенаньем ветра, росами, Луной.
Я припадал к ногам её порой И чувствовал: в душе сияет рай, В глазах её читал я: «Встань, герой, Моими волосами поиграй».
И вслед за тем волна волос её Плыла свободно по моим плечам, По алой ткани – золота шитьё, И Гвиневеры поцелуй звучал
Как благовест, чуть слышимый вдали. Она клала мне палец на уста, И, как библейский Енох, я с земли Взлетал, казалось, в горние места.
Однажды я сидел чуть позади, И вдруг она склонилась мне на грудь И задремала на моей груди. Я, весь оцепенев, не смел вздохнуть:
Вот бьётся пульс её, и вот тепло Её дыханья на моих руках; Сияло под Луной её чело, Внушая мне какой-то смутный страх.
Подобно лилии склонясь, она Спала. Сверкал её зелёный лиф, Как звёздный свод. Прошла зенит Луна, Одну звезду на землю уронив.
Луна всё ниже, ярче белизна; Луна над всем, лишь Бог один – над ней. Вершится ночь, вершится чудо сна, И воздух – холодней и холодней.
Её ладонь, во сне утратив власть, Легла в ладонь моей большой руки, Застывшей, бледной. Я, со сном борясь, Заснул, своим стараньям вопреки.
Но и сквозь сон я чувствовал в ночи, Что виноват, что мне прощенья нет. Сверкнули солнца первые лучи, Неся с собой тепло, и свет, и цвет.
Я вдруг проснулся. Та, кого я так Любил, в ком для меня и рай, и ад, Стояла с алой лилией в руках, Как Маргарита у церковных врат,
И мы пошли сквозь влажный лес и луг, Мы говорили о любви в тот час, Уста касались уст, волос и рук, От глаз людских колосья скрыли нас…
Диск солнца в небе высоко стоял, Когда мы, к замку выйдя из полей, Прошли в зелёный и прохладный зал. На гобелене лица королей
Под ветром колыхались. Я не мог Взять за руку её и рядом сесть При слугах, но я знал, прости мне Бог, Что мыслями она была не здесь.
Перевод Михаила Липкина
Как художник Уильям Моррис воплотил свою жену Дженни в образе Гвиниверы.
По направлению к свету Уильям Моррис
Вот лесом мы идем густым, Туда, где быть должны, поспешно, Никчемны кажутся цветы, Хотя и смотрятся прелестно.
В конце пути вверх глянем мы, Намек просвета различая Оттуда, где мы быть должны, И - сорняки, и те сияют.
И также точно, средь хлопот, Вдруг станет многое доступней, Как только жизни луч пробьет Густую связку нудных будней.
Перевод. Лариса Аптекарь 13.03.2017 16:25
Уильям Моррис. 1870-е годы
Моррис родился в Уолтемстоу, Эссекс, в обеспеченной семье — вексельного брокера Уильяма Морриса и Эммы Моррис, урождённой Шелтон, дочери учителя музыки из богатой семьи в Вустере. Отец Уильяма преждевременно скончался в 1847 году. В семье было десять детей.
В возрасте девяти лет Уильяма отправили в Академию молодых джентльменов миссис Арундейл, затем, с 1848 года, он учился в Колледже Мальборо, с 1852 года — в Эксетерском колледже в составе Оксфордского университета. Там он познакомился и подружился с Эдвардом Бёрн-Джонсом. Молодых людей объединила любовь к средневековью, романам Вальтера Скотта и интерес к религиозному движению трактарианцев. Вместе с другими студентами из Бирмингема друзья основали братство, известное под названием «Бирмингемский сет».
В 1855 году Моррис и Бёрн-Джонс совершили путешествие по Франции. В январе 1856 года Моррис начал работу в архитектурном бюро Джорджа Эдмунда Стрита, ведущего представителя движения «Готического возрождения». Летом 1856 года он познакомился с Данте Габриэлем Россетти, которого позднее Моррис и Бёрн-Джонс считали главной фигурой движения прерафаэлитов. Россетти работал в созданном Моррисом журнале Oxford and Cambridge Magazine, продолжавшем дело журнала прерафаэлитов «Росток». Моррис публиковал в журнале свои поэтические произведения и статьи по теории декоративных искусств. Сам журнал просуществовал недолго (вышло двенадцать номеров), но сотрудничество с Россетти продолжалось.
Джейн Моррис (Бёрден). Фотография 1865 г. в позе, придуманной Д. Г. Россетти
В 1859 году Уильям Моррис женился на Джейн Бёрден, которую прерафаэлиты считали воплощением идеальной красоты. Моррис познакомился с Джейн в пору работы группы прерафаэлитов над фресками конференц-зала (ныне библиотека) Оксфордского союза: Россетти пригласил Джейн и её сестру Элизабет на работу в качестве моделей. Джейн происходила из простой семьи и не получила образования, однако после замужества занялась изучением языков, брала уроки музыки. Она отличалась красотой, много позировала Россетти. У Морриса и Джейн были две дочери: Дженни и Мэй.
Уильям Моррис в возрасте 53 лет
С начала 1890-х годов Уильям Моррис часто болел; помимо подагры, у него появились признаки эпилепсии. В декабре 1894 года в возрасте 90 лет умерла его мать, что стало для Морриса сильным ударом. В июле 1896 года он отправился в круиз в Норвегию; во время поездки его физическое состояние ухудшилось, у него начались галлюцинации. Вернулся домой Моррис инвалидом, его навещали друзья. Он умер от туберкулеза утром 4 октября 1896 года. Некрологи в прессе, показали, что в то время Моррис был широко известен прежде всего как поэт. Он был похоронен на кладбище церкви Святого Георгия в Келмскотте
Под влиянием Раскина и поэта-романтика Джона Китса Моррис уделял много времени написанию стихов. Увлечение Морриса легендами о короле Артуре вдохновило его на создание поэтического сборника. В марте 1857 года Белл и Денди опубликовали книгу стихов Морриса «Защита Гвиневры».Книга продавалась плохо и получила несколько неприятных отзывов. Обескураженный, Моррис после этого не публиковал свои литературные произведения восемь лет.
В 1867 году Белл и Денди опубликовали за свой счёт эпическую поэму Морриса «Жизнь и смерть Джейсона». Книга представляет собой пересказ древнегреческого мифа о герое Ясоне и поисках Золотого руна. В отличие от предыдущей публикации Морриса, книга «Жизнь и смерть Джейсона» была хорошо принята, в результате чего издатели заплатили Моррису гонорар за второе издание. С 1865 по 1870 год Моррис работал над другой эпической поэмой «Земной рай» (The Earthly Paradise). Созданный как дань уважения Дж. Чосеру, поэма состоит из 24 историй, заимствованных из множества различных культур, и каждая из которых якобы сочинена разными рассказчиками. Опубликованное в четырёх частях Ф. С. Эллисом, это сочинение вскоре приобрело поклонников и зарекомендовало Морриса как крупного поэта.
Прекрасная Изольда (ранее известная как Королева Гвинивера), Уильям Моррис, 1858 год
Моррис интересовался средневековой литературой Исландии, дружил с исландским теологом Эйрикуром Магнуссоном. Вместе они совершили путешествие в Исландию, а затем подготовили прозаические переводы Эдд и Саг для публикации на английском языке. Моррис также проявил большой интерес к созданию рукописных иллюстрированных манускриптов, выпустив между 1870 и 1875 годами 18 таких книг, первой из которых была «Книга стихов». 12 из них были рукописными копиями нордических сказок, таких как: Хальвдан Чёрный, Фритьоф Смелый.. Моррис считал каллиграфию важным видом искусства и специально учился прорисям и инициалам. В ноябре 1872 года он опубликовал поэтическую драму «Любви хватит», основанную на истории из средневекового валлийского текста «Мабиногион». Проиллюстрированная гравюрами Бёрн-Джонса, книга не имела успеха.
В 1876 году, продолжая свои литературные изыскания, Моррис создал собственную версию перевода «Энеиды» Вергилия на английский язык. Моррис продолжал свои переводческие работы; в апреле 1887 года Ривз и Тернер опубликовали первый том перевода Морриса «Одиссеи» Гомера, в ноябре второй.
В декабре 1888 года издательство Chiswick Press опубликовало фантастический рассказ У. Морриса «Дом волков», действие которого происходит в Европе железного века и который представляет собой реконструкцию жизни древних германоязычных племен. Он содержал как прозу, так и стихотворные фрагменты. В 1889 году последовал рассказ «Корни гор», а затем ряд других поэтических произведений: «История сияющей равнины» (1890), «Лес за пределами мира» (1894), «Колодец на краю света» (1896), «Вода чудесных островов» (1897), «Расколотый потоп» (1898)..
Э. Бёрн-Джонс и У. Моррис. 1874 г.
Под влиянием жизненных впечатлений, изучения средневековой истории и литературы, трудов христианских социалистов Чарльза Кингсли, Фредерика Денисона Мориса и, особенно, книги Томаса Карлайла «Теперь и прежде» (1843), в которой Карлайл отстаивал средневековые ценности как средство решения проблем викторианского общества, у Морриса формировалась неприязнь к современной капиталистической цивилизации. Был социалистом.
,, Помимо желания создавать красивые вещи основной страстью моей жизни была и есть ненависть к современной цивилизации". У. Моррис. ,,Как я стал социалистом".
Под влиянием своих друзей Моррис стал заниматься живописью. Он также продолжал писать стихи и начал разрабатывать иллюминированные рукописи и вышитые драпировки. Однако вскоре он отошёл от живописи: его последняя картина датирована 1862 годом, а единственная законченная — «Прекрасная Изольда», написана с Джейн Бёрден в 1858 году.
Портрет Джейн Бёрден в 18 лет. Галерея У. Морриса, Лондон
Раскин добился внимания в викторианском обществе тем, что отстаивал искусство группы художников, которые появились в Лондоне в 1848 году и называли себя Братством прерафаэлитов. Стиль живописи прерафаэлитов был сформирован увлечениями средневековьем и романтизмом, подчеркиванием обилия бытовых деталей, насыщенным цветом и сложными «литературными композициями». Уильям Моррис, как и Раскин, горячо поддержал прерафаэлитов и привлёк их к работе в мастерских «Искусств и ремёсел».
Влияние Морриса на британское художественное сообщество становилось всё более очевидным. Когда в 1884 году была основана Гильдия работников искусства, несмотря на то, что в то время Моррис был слишком поглощён своей социалистической деятельностью, он был избран в гильдию в 1888 году, на должность мастера — в 1892 году. Прочитав для членов Гильдии лекции по искусству шпалеры, он имел заслуженный успех и в 1892 году он был избран президентом. В это же время Моррис сосредоточил свою общественную активность на проблемах охраны и реставрации архитектурных памятников, в частности церкви Святой Марии в Оксфорде, Блитбургской церкви в Саффолке, собора Питерборо и Руанского собора.
Славящие ангелы. Гобелен (шпалеры)
Славящие ангелы. Гобелен
Моррис был частым и желанным гостем в доме архитектора Робинсона (дочери которого Агнес Мэри Фрэнсис и Фрэнсис Мэйбл были писательницами), ставшим центральным местом для встреч художников и писателей движения прерафаэлитов.
Свои взгляды сформулировал словами: Any decoration is futile when it does not remind you of something beyond itself (Любое украшение лишено пользы, если оно не напоминает о чём-либо за пределами самого себя).
Художественное творчество Уильяма Морриса имело значительное влияние на дальнейшее развитие как художественных ремёсел и традиционного декоративно-прикладного искусства, так и европейского дизайна.
Красный дом — лондонский особняк Уильяма Морриса
Красный дом. Интерьер Столовой
Витраж в Комнате Морриса. Музей Виктории и Альберта, Лондон
В начале 1860-х годов Моррис был поглощён строительством и оформлением Красного дома в Бексли-Хис в деревне Аптон для своей семьи и созданием мастерской по производству мебели и предметов для дома. Красный дом стал воплощением идеи о соединении высокого искусства с повседневной жизнью. Дом был построен в 1859 году по проекту Филиппа Спикмена Уэбба с участием Морриса. Своё название дом получил из-за необычного, но традиционного для сельской Англии «кирпичного стиля»: наружные кирпичные стены не были оштукатурены. Над оформлением интерьеров работали Бёрн-Джонс, Россетти, Элизабет Сиддал и сам Моррис с женой. Изображения Красного дома и его интерьеров воспроизводились в журнале «The Studio», основанного Моррисом в 1895 году.
Однако жизнь в загородном доме имела свои неудобства и осенью 1865 года Моррис продал «Красный дом» и переехал с семьёй в дом № 26 на Квин-сквер в Блумсбери, в то же здание, куда ранее летом переехала штаб-квартира его фирмы «Искусства и ремёсла».
В апреле 1861 года Моррис организовал фирму по производству предметов декоративно-прикладного искусства «Моррис, Маршалл, Фолкнер и К°». Её постоянными сотрудниками стали Э. Бёрн-Джонс, Ф. М. Браун, Ф. Уэбб, Д. Г. Россетти. Для работы в ней привлекались также А. Хьюз и С. Соломон.
В качестве рабочих мастеров организаторы наняли подростков из Промышленного дома для обездоленных мальчиков в Юстоне, в центре Лондона, многие из которых прошли обучение в качестве учеников. В мастерских всё производилось вручную. Моррис был против механизации производства.
Король Артур и сэр Ланселот. Витраж
Мастерские управлялись рабочими кооперативами, все работники получали щедрое вознаграждение. В 1875 году в результате конфликта со своими сотрудниками Моррис остался руководить фирмой единолично. Тем не менее фирма сохраняла позиции ведущей мануфактуры Европы в области декоративно-прикладного искусства и просуществовала до 1940 года.
Продукция, созданная фирмой, включала мебель, резьбу по дереву, изделия из металла, витражи и фрески. Витражи оказались особенно успешными в первые годы существования фирмы, поскольку они пользовались большим спросом в связи с реставрацией старых и ростом строительства новых церквей в Англии в неоготическом стиле.
Битва между Тристрамом и сэром Мархаусом. Витраж.
Уильям Моррис стоял у истоков современной таписерии. В его мастерских возрождалось искусство художественного ткачества, находившееся в конце XIX века в упадке из-за повсеместного распространения механического производства. Он сам был прекрасным ткачом, он овладел всеми приёмами окраски пряжи — это существенно расширяло его возможности как создателя декоративных шпалер. В семидесятые годы Моррис постоянно экспериментировал с красителями, создавал рецепты на основе природных материалов, вытесненных недавно изобретёнными анилиновыми красками. Внимательный наблюдатель природы с детских лет, Моррис, умело применяя средневековое открытие: принцип непрерывного роста кривой линии, используя методы построения композиции с помощью ромбической сетки и диагональной ветви, создавал растительные орнаменты для тканей, ковров, фонов и бордюров шпалер, кажущиеся естественными, но на самом деле продуманные до мелочей. Фигуры на шпалерах мануфактуры выполнялись по картонам Э. Бёрн-Джонса.
Дж. Дирл, Э. Б ёрн-Джонс, У. Моррис. Поклонение волхвов. 1904. Музей Орсе, Париж Дж. Дирл, Э. Б ёрн-Джонс, У. Моррис. Поклонение волхвов. 1904 г. Музей Орсе, Париж
Соавторами Морриса были также Филипп Уэбб и Джон Дирл. Моррис постепенно отказывался от живописи, понимая, что его живописным работам многого не хватало. Вместо этого он сосредоточил свои усилия на разработке рисунков обоев.
«Анемоны». 1876 г.
Обои с лиственным орнаментом. 1875 г.
Фирма Морриса вскоре стала популярной и модной в среде богатых клиентов, особенно после экспозиции на Всемирной выставке 1862 года в Лондоне, в Южном Кенсингтоне, где работы мастерской получили внимание прессы и были отмечены наградами.
Весной 1877 года Фирма открыла магазин на Оксфорд-стрит, 449 и получила новых сотрудников; в результате продажи увеличились, а популярность выросла. После смерти Морриса в 1896 году и после кончины Бёрн-Джонса в 1898 году художественным директором фирмы стал художник по текстилю и витражам Джон Генри Дирл.
ОГОНЁК ДУШИ
КО ДНЮ РОЖДЕНИЯ УИЛЬЯМА МОРРИСА.
ДРУЗЬЯ (RIDING TOGETHER)
Уильям Моррис
Мы долго ехали с тобою,
Дышал восток на нас теплом,
И становилось той порою
Все жарче, жарче день за днем.
Не попадалось нам с тобою
Ни супостатов, ни друзей,
Весенней радостной порою
Восточный ветер дул сильней.
Мы рощи видели порою,
Их тень была черным-черна.
Мы вольно ехали с тобою,
Без шлемов, бросив стремена.
Когда мы ехали с тобою,
Нам взоры тешила река,
Цветы весеннею порою,
Вода лесного ручейка.
Ночлег устроив, мы с тобою
Распятье клали в головах,
Несли дозор ночной порою,
Когда луна вселяла страх.
Сверкали копья; мы с тобою,
Под ярким знаменем, вперед
Весенней ясною порою
Стремились прямо на восход.
Взялись за копья мы с тобою,
Язычники сомкнули строй;
Ты той весеннею порою
В последний раз стоял со мной.
На мост помчались мы с тобою,
Бой становился все страшней,
Листва весеннею порою,
Как слезы, сыпалась с ветвей.
Ввязались в гущу мы с тобою.
Мои глаза застлала мгла —
Ведь ты, той дивною порою,
Качнувшись, мертвым пал с седла.
Убийца ждал, готовый к бою,
Я нанести удар был рад.
Он испугался той порою,
Увидев мой безумный взгляд.
Мы столько сил отдали бою,
Но тщетно: горстку христиан
Смело, как бурною порою
Сметает сушу океан.
Меня, изранив, взяли с бою,
И привязали рядом труп,
И в путь весеннею порою
Пустились с ревом хриплых труб.
Не скачем больше мы с тобою,
Над головой — тюремный свод.
Мне все равно, какой порою
Господь к себе меня возьмет.
Перевод В. Сергеевой
МОГИЛА КОРОЛЯ АРТУРА ( отрывок)
Уильям Моррис
Был жаркий август. С Вилтширских холмов
Лились волнами солнца свет и зной;
Усталый всадник, молчалив, суров,
Сквозь жар полуденный, сквозь мрак ночной,
Сквозь заросли лесов и пыль дорог
К заветной цели двигался вперёд –
За правду и неправду, видит Бог,
Сражавшийся всех лучше Ланселот.
О чём он размышлял, тоской объят?
О том, что есть Гластонберийский свод,
И рядом башни золотом горят,
Где Гвиневера дивная живёт,
Чьи пальцы, его кудри теребя,
Мужское сердце плавили в огне;
Он в небо, на людей и на себя
Смотрел в полусраженье-полусне.
В чём смысл полусраженья-полусна,
Который жизнью назывался днём?..
Как хорошо: среди дерев Луна
Взошла, и можно думать об ином.
Среди стволов древесных поднялся
Негромкий гул, как звук коровьих стад,
А на колосьях светится роса…
Там, в прежней жизни, был дворцовый сад,
Где Гвиневера, косы распустив,
С улыбкой говорила: «Может быть,
Так легче ветра свежего порыв
Призвать, чтоб лоб горячий охладить?»
Луна всё ярче. Недалёк рассвет.
Я здесь один. Что ж, память, говори,
Напомни что-нибудь из прошлых лет,
Дай скоротать дорогу до зари.
Турнир. Мы пред очами наших дам.
Сэр Гарет, разодетый всех пышней,
И остроумнейший сэр Динадан…
Но только ль это в памяти моей?
Другое память оживить должна:
Я помню: Гвиневера там, со мной,
В саду, она грустна, утомлена
Стенаньем ветра, росами, Луной.
Я припадал к ногам её порой
И чувствовал: в душе сияет рай,
В глазах её читал я: «Встань, герой,
Моими волосами поиграй».
И вслед за тем волна волос её
Плыла свободно по моим плечам,
По алой ткани – золота шитьё,
И Гвиневеры поцелуй звучал
Как благовест, чуть слышимый вдали.
Она клала мне палец на уста,
И, как библейский Енох, я с земли
Взлетал, казалось, в горние места.
Однажды я сидел чуть позади,
И вдруг она склонилась мне на грудь
И задремала на моей груди.
Я, весь оцепенев, не смел вздохнуть:
Вот бьётся пульс её, и вот тепло
Её дыханья на моих руках;
Сияло под Луной её чело,
Внушая мне какой-то смутный страх.
Подобно лилии склонясь, она
Спала. Сверкал её зелёный лиф,
Как звёздный свод. Прошла зенит Луна,
Одну звезду на землю уронив.
Луна всё ниже, ярче белизна;
Луна над всем, лишь Бог один – над ней.
Вершится ночь, вершится чудо сна,
И воздух – холодней и холодней.
Её ладонь, во сне утратив власть,
Легла в ладонь моей большой руки,
Застывшей, бледной. Я, со сном борясь,
Заснул, своим стараньям вопреки.
Но и сквозь сон я чувствовал в ночи,
Что виноват, что мне прощенья нет.
Сверкнули солнца первые лучи,
Неся с собой тепло, и свет, и цвет.
Я вдруг проснулся. Та, кого я так
Любил, в ком для меня и рай, и ад,
Стояла с алой лилией в руках,
Как Маргарита у церковных врат,
И мы пошли сквозь влажный лес и луг,
Мы говорили о любви в тот час,
Уста касались уст, волос и рук,
От глаз людских колосья скрыли нас…
Диск солнца в небе высоко стоял,
Когда мы, к замку выйдя из полей,
Прошли в зелёный и прохладный зал.
На гобелене лица королей
Под ветром колыхались. Я не мог
Взять за руку её и рядом сесть
При слугах, но я знал, прости мне Бог,
Что мыслями она была не здесь.
Перевод Михаила Липкина
По направлению к свету
Уильям Моррис
Вот лесом мы идем густым,
Туда, где быть должны, поспешно,
Никчемны кажутся цветы,
Хотя и смотрятся прелестно.
В конце пути вверх глянем мы,
Намек просвета различая
Оттуда, где мы быть должны,
И - сорняки, и те сияют.
И также точно, средь хлопот,
Вдруг станет многое доступней,
Как только жизни луч пробьет
Густую связку нудных будней.
Перевод. Лариса Аптекарь 13.03.2017 16:25
Уильям Моррис. 1870-е годы
В возрасте девяти лет Уильяма отправили в Академию молодых джентльменов миссис Арундейл, затем, с 1848 года, он учился в Колледже Мальборо, с 1852 года — в Эксетерском колледже в составе Оксфордского университета. Там он познакомился и подружился с Эдвардом Бёрн-Джонсом. Молодых людей объединила любовь к средневековью, романам Вальтера Скотта и интерес к религиозному движению трактарианцев. Вместе с другими студентами из Бирмингема друзья основали братство, известное под названием «Бирмингемский сет».
В 1855 году Моррис и Бёрн-Джонс совершили путешествие по Франции. В январе 1856 года Моррис начал работу в архитектурном бюро Джорджа Эдмунда Стрита, ведущего представителя движения «Готического возрождения». Летом 1856 года он познакомился с Данте Габриэлем Россетти, которого позднее Моррис и Бёрн-Джонс считали главной фигурой движения прерафаэлитов. Россетти работал в созданном Моррисом журнале Oxford and Cambridge Magazine, продолжавшем дело журнала прерафаэлитов «Росток». Моррис публиковал в журнале свои поэтические произведения и статьи по теории декоративных искусств. Сам журнал просуществовал недолго (вышло двенадцать номеров), но сотрудничество с Россетти продолжалось.
В 1859 году Уильям Моррис женился на Джейн Бёрден, которую прерафаэлиты считали воплощением идеальной красоты. Моррис познакомился с Джейн в пору работы группы прерафаэлитов над фресками конференц-зала (ныне библиотека) Оксфордского союза: Россетти пригласил Джейн и её сестру Элизабет на работу в качестве моделей. Джейн происходила из простой семьи и не получила образования, однако после замужества занялась изучением языков, брала уроки музыки. Она отличалась красотой, много позировала Россетти. У Морриса и Джейн были две дочери: Дженни и Мэй.
С начала 1890-х годов Уильям Моррис часто болел; помимо подагры, у него появились признаки эпилепсии. В декабре 1894 года в возрасте 90 лет умерла его мать, что стало для Морриса сильным ударом. В июле 1896 года он отправился в круиз в Норвегию; во время поездки его физическое состояние ухудшилось, у него начались галлюцинации. Вернулся домой Моррис инвалидом, его навещали друзья. Он умер от туберкулеза утром 4 октября 1896 года. Некрологи в прессе, показали, что в то время Моррис был широко известен прежде всего как поэт. Он был похоронен на кладбище церкви Святого Георгия в Келмскотте
Под влиянием Раскина и поэта-романтика Джона Китса Моррис уделял много времени написанию стихов. Увлечение Морриса легендами о короле Артуре вдохновило его на создание поэтического сборника. В марте 1857 года Белл и Денди опубликовали книгу стихов Морриса «Защита Гвиневры».Книга продавалась плохо и получила несколько неприятных отзывов. Обескураженный, Моррис после этого не публиковал свои литературные произведения восемь лет.
В 1867 году Белл и Денди опубликовали за свой счёт эпическую поэму Морриса «Жизнь и смерть Джейсона». Книга представляет собой пересказ древнегреческого мифа о герое Ясоне и поисках Золотого руна. В отличие от предыдущей публикации Морриса, книга «Жизнь и смерть Джейсона» была хорошо принята, в результате чего издатели заплатили Моррису гонорар за второе издание. С 1865 по 1870 год Моррис работал над другой эпической поэмой «Земной рай» (The Earthly Paradise). Созданный как дань уважения Дж. Чосеру, поэма состоит из 24 историй, заимствованных из множества различных культур, и каждая из которых якобы сочинена разными рассказчиками. Опубликованное в четырёх частях Ф. С. Эллисом, это сочинение вскоре приобрело поклонников и зарекомендовало Морриса как крупного поэта.
Моррис интересовался средневековой литературой Исландии, дружил с исландским теологом Эйрикуром Магнуссоном. Вместе они совершили путешествие в Исландию, а затем подготовили прозаические переводы Эдд и Саг для публикации на английском языке. Моррис также проявил большой интерес к созданию рукописных иллюстрированных манускриптов, выпустив между 1870 и 1875 годами 18 таких книг, первой из которых была «Книга стихов». 12 из них были рукописными копиями нордических сказок, таких как: Хальвдан Чёрный, Фритьоф Смелый.. Моррис считал каллиграфию важным видом искусства и специально учился прорисям и инициалам. В ноябре 1872 года он опубликовал поэтическую драму «Любви хватит», основанную на истории из средневекового валлийского текста «Мабиногион». Проиллюстрированная гравюрами Бёрн-Джонса, книга не имела успеха.
В 1876 году, продолжая свои литературные изыскания, Моррис создал собственную версию перевода «Энеиды» Вергилия на английский язык. Моррис продолжал свои переводческие работы; в апреле 1887 года Ривз и Тернер опубликовали первый том перевода Морриса «Одиссеи» Гомера, в ноябре второй.
В декабре 1888 года издательство Chiswick Press опубликовало фантастический рассказ У. Морриса «Дом волков», действие которого происходит в Европе железного века и который представляет собой реконструкцию жизни древних германоязычных племен. Он содержал как прозу, так и стихотворные фрагменты. В 1889 году последовал рассказ «Корни гор», а затем ряд других поэтических произведений: «История сияющей равнины» (1890), «Лес за пределами мира» (1894), «Колодец на краю света» (1896), «Вода чудесных островов» (1897), «Расколотый потоп» (1898)..
Под влиянием жизненных впечатлений, изучения средневековой истории и литературы, трудов христианских социалистов Чарльза Кингсли, Фредерика Денисона Мориса и, особенно, книги Томаса Карлайла «Теперь и прежде» (1843), в которой Карлайл отстаивал средневековые ценности как средство решения проблем викторианского общества, у Морриса формировалась неприязнь к современной капиталистической цивилизации. Был социалистом.
,, Помимо желания создавать красивые вещи основной страстью моей жизни была и есть ненависть к современной цивилизации".
У. Моррис. ,,Как я стал социалистом".
Под влиянием своих друзей Моррис стал заниматься живописью. Он также продолжал писать стихи и начал разрабатывать иллюминированные рукописи и вышитые драпировки. Однако вскоре он отошёл от живописи: его последняя картина датирована 1862 годом, а единственная законченная — «Прекрасная Изольда», написана с Джейн Бёрден в 1858 году.
Раскин добился внимания в викторианском обществе тем, что отстаивал искусство группы художников, которые появились в Лондоне в 1848 году и называли себя Братством прерафаэлитов. Стиль живописи прерафаэлитов был сформирован увлечениями средневековьем и романтизмом, подчеркиванием обилия бытовых деталей, насыщенным цветом и сложными «литературными композициями». Уильям Моррис, как и Раскин, горячо поддержал прерафаэлитов и привлёк их к работе в мастерских «Искусств и ремёсел».
Влияние Морриса на британское художественное сообщество становилось всё более очевидным. Когда в 1884 году была основана Гильдия работников искусства, несмотря на то, что в то время Моррис был слишком поглощён своей социалистической деятельностью, он был избран в гильдию в 1888 году, на должность мастера — в 1892 году. Прочитав для членов Гильдии лекции по искусству шпалеры, он имел заслуженный успех и в 1892 году он был избран президентом. В это же время Моррис сосредоточил свою общественную активность на проблемах охраны и реставрации архитектурных памятников, в частности церкви Святой Марии в Оксфорде, Блитбургской церкви в Саффолке, собора Питерборо и Руанского собора.
Моррис был частым и желанным гостем в доме архитектора Робинсона (дочери которого Агнес Мэри Фрэнсис и Фрэнсис Мэйбл были писательницами), ставшим центральным местом для встреч художников и писателей движения прерафаэлитов.
Свои взгляды сформулировал словами: Any decoration is futile when it does not remind you of something beyond itself (Любое украшение лишено пользы, если оно не напоминает о чём-либо за пределами самого себя).
Художественное творчество Уильяма Морриса имело значительное влияние на дальнейшее развитие как художественных ремёсел и традиционного декоративно-прикладного искусства, так и европейского дизайна.
В начале 1860-х годов Моррис был поглощён строительством и оформлением Красного дома в Бексли-Хис в деревне Аптон для своей семьи и созданием мастерской по производству мебели и предметов для дома. Красный дом стал воплощением идеи о соединении высокого искусства с повседневной жизнью. Дом был построен в 1859 году по проекту Филиппа Спикмена Уэбба с участием Морриса. Своё название дом получил из-за необычного, но традиционного для сельской Англии «кирпичного стиля»: наружные кирпичные стены не были оштукатурены. Над оформлением интерьеров работали Бёрн-Джонс, Россетти, Элизабет Сиддал и сам Моррис с женой. Изображения Красного дома и его интерьеров воспроизводились в журнале «The Studio», основанного Моррисом в 1895 году.
Однако жизнь в загородном доме имела свои неудобства и осенью 1865 года Моррис продал «Красный дом» и переехал с семьёй в дом № 26 на Квин-сквер в Блумсбери, в то же здание, куда ранее летом переехала штаб-квартира его фирмы «Искусства и ремёсла».
В апреле 1861 года Моррис организовал фирму по производству предметов декоративно-прикладного искусства «Моррис, Маршалл, Фолкнер и К°». Её постоянными сотрудниками стали Э. Бёрн-Джонс, Ф. М. Браун, Ф. Уэбб, Д. Г. Россетти. Для работы в ней привлекались также А. Хьюз и С. Соломон.
В качестве рабочих мастеров организаторы наняли подростков из Промышленного дома для обездоленных мальчиков в Юстоне, в центре Лондона, многие из которых прошли обучение в качестве учеников. В мастерских всё производилось вручную. Моррис был против механизации производства.
Мастерские управлялись рабочими кооперативами, все работники получали щедрое вознаграждение. В 1875 году в результате конфликта со своими сотрудниками Моррис остался руководить фирмой единолично. Тем не менее фирма сохраняла позиции ведущей мануфактуры Европы в области декоративно-прикладного искусства и просуществовала до 1940 года.
Продукция, созданная фирмой, включала мебель, резьбу по дереву, изделия из металла, витражи и фрески. Витражи оказались особенно успешными в первые годы существования фирмы, поскольку они пользовались большим спросом в связи с реставрацией старых и ростом строительства новых церквей в Англии в неоготическом стиле.
Уильям Моррис стоял у истоков современной таписерии. В его мастерских возрождалось искусство художественного ткачества, находившееся в конце XIX века в упадке из-за повсеместного распространения механического производства. Он сам был прекрасным ткачом, он овладел всеми приёмами окраски пряжи — это существенно расширяло его возможности как создателя декоративных шпалер. В семидесятые годы Моррис постоянно экспериментировал с красителями, создавал рецепты на основе природных материалов, вытесненных недавно изобретёнными анилиновыми красками. Внимательный наблюдатель природы с детских лет, Моррис, умело применяя средневековое открытие: принцип непрерывного роста кривой линии, используя методы построения композиции с помощью ромбической сетки и диагональной ветви, создавал растительные орнаменты для тканей, ковров, фонов и бордюров шпалер, кажущиеся естественными, но на самом деле продуманные до мелочей. Фигуры на шпалерах мануфактуры выполнялись по картонам Э. Бёрн-Джонса.
Дж. Дирл, Э. Б ёрн-Джонс, У. Моррис. Поклонение волхвов. 1904 г. Музей Орсе, Париж
Соавторами Морриса были также Филипп Уэбб и Джон Дирл. Моррис постепенно отказывался от живописи, понимая, что его живописным работам многого не хватало. Вместо этого он сосредоточил свои усилия на разработке рисунков обоев.
Фирма Морриса вскоре стала популярной и модной в среде богатых клиентов, особенно после экспозиции на Всемирной выставке 1862 года в Лондоне, в Южном Кенсингтоне, где работы мастерской получили внимание прессы и были отмечены наградами.
Весной 1877 года Фирма открыла магазин на Оксфорд-стрит, 449 и получила новых сотрудников; в результате продажи увеличились, а популярность выросла. После смерти Морриса в 1896 году и после кончины Бёрн-Джонса в 1898 году художественным директором фирмы стал художник по текстилю и витражам Джон Генри Дирл.