Добрые насекомые здесь не выживают. Почему Север — рай для кровососов?
Жителю таёжной или тундровой зон нашей страны не нужно объяснять, что самый страшный зверь здешних лесов — это комар. Волки к людям просто так не выходят, медведя можно напугать, а с лосём — договориться мирно. Но от комаров не избавишься. Они используют любую ошибку против тебя, и даже современные технологии тебя не спасут. По субьективными ощущениям, именно комары правят северными землями.
И учёные подтверждают эти ощущения точными цифрами. Исследования показывают, что чем дальше на север, тем больше относительная доля двукрылых насекомых (к ним и относятся комары) в общем числе видов. Так, например, жесткокрылые насекомые (разные жуки) составляют примерно 40% от общей численности насекомых в мире, но их вклад в насекомью фауну Арктики не превышает и жалких 10%! Аналогичная ситуация с перепончатокрылыми (муравьи, пчёлы), бабочками и другими насекомыми — чем холоднее, тем меньше влияние и разнообразие этих насекомых.
Ну а освободившиеся ниши занимают мошки, мухи и просто огромное количество комаров. Уже в тайге комары превращаются в главных потребителей озёрного планктона и детрита, а в тундре они ещё и становятся ключевыми опылителями растений, а также поедателями плесени, падальщиками и даже переработчиками экскрементов.
Вот эта красавица с белыми пятнышками на ножках — арктический комар. Они встречаются вообще по всей Арктике. Не только в Сибири, но и на Камчатке и Аляске, а так же в Гренландии и Скандинавии. И везде их много.
В итоге численность двукрылых возрастает до каких-то нездоровых величин. Так в 2015 году исследователи Оймяконского района Якутии обнаружили, что в водоёмах может обитать до 1720 личинок на квадратный метр поверхности. А на приманочного оленя слетается от 5000 до 9000 комаров. И это за первые 5 минут эксперимента!
Главная «добыча» тундровых комаров — это северные олени. В хорошие (для насекомых) годы они могут доводить копытных до исступления. При этом, что характерно, большинству комаров кровь для размножения опциональна, даже без неё они могут отложить до 100 яиц!
А гренландские исследователи комаров приводят ещё более невероятные цифры. Они подсчитали, что в озере на западе Гренландии в июне обитало аж 12,4 миллиона личинок только арктических комаров — около 3500 личинок на квадратный метр. И ведь они посчитали только представителей одного вида!
Поневоле задаёшься вопросом: а почему комары процветают там, где остальным насекомым тяжко? Центральная причина: обилие болот и мелких непроточных прудов. В тайге испарение воды меньше, чем выпадение осадков, поэтому озёр и болот там ну очень много. А весной леса ещё и расцветают временными водоёмами, полными талой воды. Пусть эти озёрца и просуществуют считанные недели, комарам хватит времени, чтобы вывести там 1-2 поколения: у них личинки вылупляются из яиц через двое суток после кладки, а через 2-4 недели комары уже вступают в ряды пищащей эскадрильи.
Из-за своей безумно большой численности комары являются основанием всей кормовой базы арктических экосистем. А в тундре ситуация ещё сложнее, к низкой испаряемости прибавляется слой вечной мерзлоты, который, по сути, препятствует возникновению подземных вод. Вся вода остаётся на суше и формирует бесчисленные болотца и озёра — ну чем не рай для комаров?
Калейдоскоп истории. Обо всём понемногу.
Добрые насекомые здесь не выживают. Почему Север — рай для кровососов?
Вот эта красавица с белыми пятнышками на ножках — арктический комар. Они встречаются вообще по всей Арктике. Не только в Сибири, но и на Камчатке и Аляске, а так же в Гренландии и Скандинавии. И везде их много.
Главная «добыча» тундровых комаров — это северные олени. В хорошие (для насекомых) годы они могут доводить копытных до исступления. При этом, что характерно, большинству комаров кровь для размножения опциональна, даже без неё они могут отложить до 100 яиц!
А в тундре ситуация ещё сложнее, к низкой испаряемости прибавляется слой вечной мерзлоты, который, по сути, препятствует возникновению подземных вод. Вся вода остаётся на суше и формирует бесчисленные болотца и озёра — ну чем не рай для комаров?