Комментарии
- 24 авг 13:45Владимир ЧупринТакие статьи про Ивана Грозного в основном лукавые. Дескать, время было такое, нравы были такие, была историческая необходимость и так далее. Сравнивают со странами Европы. Профессиональные историки знают всю правду об Иване грозном, но публиковать её нельзя по тем же причинам, по которым нельзя публиковать подробности преступлений маньяков типа Чикатило. Не надо искать разумные причины там, где была патология, торжествующее зло в чистом виде. Грозным народ звал его деда, Ивана III, Ивана Великого. Он был в самом деле Грозный. А его внука, Ивана IV, при жизни и два поколения спустя звали только Иваном Мучителем. Со временем в народной памяти оба Ивана слились в один образ. Иностранцы звали его Иван Terrible, что означает не грозный, а ужасный. До Сталина отношение всех сословий России, включая интеллигенцию любых взглядов к нему было единым - стыдно. На памятнике 1000-летию России есть казнённый им воевода, спаситель России Михаил Воротынский, есть даже Великие Князья Литовские и Русские Гедимин, Ольгерд, Витовт, Кейстут, а его нет.
- Сб 11:04Людмила СЖестокий век, жестокие сердца. Суровое было время, суровым было и отношение к людям. Как при естественном отборе, выживали самые сильные не только физически, но и по духу.
- Сб 11:13Владимир Чуприн ответил Людмиле СНет. Сильные духом гибли первыми. Выживали крысы и приспосабливавшиеся любой ценой. В царствование Ивана IV уже никому ничего не было стыдно, можно было всё, и это не пустые слова, за ними стоит много страшного и стыдного, о чём знают профессиональные историки и что нельзя обнародовать по тем же причинам, по которым нельзя обнародовать подробности преступлений маньяков. То немногое, что знаю я, уже это подтверждает.
- Сб 11:16⚜Лера⚜ •Человек по своей природе жесток и подл. Хоть тогда, хоть сейчас. Ничего не изменилось. (имхо)
- Сб 11:26Владимир Чуприн ответил ⚜Лере⚜ •Люди разные. Патриарх Филипп II, в миру Фёдор Колычев, изобличавший при народе Ивана Грозного и убитый по его приказу, показал величие духа.
- Сб 11:28⚜Лера⚜ • ответила Владимиру ЧупринуБелые вороны в природе встречаются. Но это скорее исключение, чем правило.
- Сб 11:30Владимир Чуприн ответил ⚜Лере⚜ •Такие, как Иван IV, тоже скорее исключен6ие, чем правило.
Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
Калейдоскоп истории. Обо всём понемногу.
«Москва слезам не верит»: что на самом деле означала эта фраза в XVI веке и при чём тут Иван Грозный
«Москва слезам не верит» - для большинства из нас эта фраза звучит про героинь советского фильма, квартирный вопрос и суровую столичную реальность.Однако эта фраза родилась не в эпоху «Мосфильма», а у стен Кремля, когда рядом стояли виселицы, а слёзы могли стоить...головы.
Тогда, в XVI веке, «Москва слезам не верит» звучала как приговор. Буквально. Никаких метафор.
Приехал просить милости - получи кнут. Расплакалась вдова - сочтут за провокатора. Вышел с челобитной - смотри, чтобы не отправили с ней на эшафот. И это не страшилки, а реальные примеры из истории. Выглядит абсурдно.
Почему так? Потому что в ту эпоху слёзы в Москве были не выражением боли, а потенциальной угрозой государству. И первым, кто эту философию сделал законом, стал Иван Грозный.
Сегодня мы разберём, что на самом деле означала фраза «Москва слезам не верит» в XVI веке, как она превратилась из кровавого предупреждения в бытовую пословицу и почему именно эмоции считались смертельно опасными.
Москва XVI века: место, где слёзы запрещены
Чтобы понять, откуда выросла поговорка «Москва слезам не верит», надо вернуться туда, где она родилась: в суровую Москву времён централизации. Это была столица, которая собирала земли, подчиняла города, ломала вольности.
Что делала власть? Игнорировала. А часто наказывала.
Слёзы воспринимались не просто, как эмоция. Это был сигнал. Считалось, что толпа, которая плачет, уже не боится. А если не боится - может взяться за вилы. Слёзы могли разжалобить окружающих, вызвать сочувствие. А это может привести к протестам. Поэтому любые массовые мольбы власти карались как заговор.
В народной памяти возникла формула: «Кто плачет — тот заметен. А кто заметен — того и бьют».
Для Ивана Грозного слёзы были не аргументом, а подозрением. Он видел в жалобщиках не страдающих, а потенциальных мятежников. Особенно если их было много.
Новгород, 1570 год. Горожане встречают царя с крестами и рыданиями. Просят о пощаде. Женщины рвут на себе волосы, священники ставят иконы. Ответ? Население Новгорода выкосили, да так, что город не смог восстановиться до сих пор.
Так, шаг за шагом, фраза «Москва слезам не верит» стала не метафорой, а государственной установкой.
Со временем смысл фразы «Москва слезам не верит» изменился. В табличке собрал эволюцию значения фразы в зависимости от периода.
«Царь высок, а ухо острое». Что означало - царь далеко от тебя сидит, но услышит, если что вдруг идет не так. И закончится это плохо.
Народ знал: лучше не высказывать опасные мысли — слухи легко доходили до двора.
«С волками жить — по-волчьи выть». Грустная иллюстрация адаптивности человека. Нужно приспосабливаться к окружающей среде и правилам, даже если они жёсткие, суровые или не нравятся человеку
Интересно, что похожие пословицы были и в Европе, но только в России они стали такими личными. И вот здесь надо особо сказать про контекст эпохи.
Дикая эпоха
Не стоит демонизировать Москву. Время было такое. Давайте посмотрим, что в ту же эпоху происходило в других европейских столицах.
XVI век вообще не был добрым временем. Жестокость тогда не была отклонением. Она была нормой. Власть во всех крупных столицах Европы держалась на страхе, крови и зрелищах. Москва не выбивалась из общего хора.
Лондон. Город, где узаконенные убийства стали важным шоу. Здесь казни происходили публично и регулярно. Периоды охоты на ведьм, религиозные смуты, заговоры против короны — всё это сопровождалось настоящими уличными спектаклями расправ. Помилование теоретически существовало — называлось «королевская милость». Но на практике это был либо жест в адрес знатных друзей, либо сделка за огромные деньги.
«Когда дерево срублено, все бегут с топором». Проиграл? Никто тебе сочувствовать не будет. Наоборот, слабого добивают.
Париж. Местная манера казнить отличалась особым… стилем. Не хочу вдаваться в подробности той эпохи - про нее много написано. Но, скажем так, именно в Париже к казням подходили максимально разнообразно и творчески.
Это была городская политика. Слёзные мольбы? Их могли выслушать. А потом колесовать. Улицы Парижа запомнили сцены, которые даже побывавшие в Лондоне дипломаты описывали как «чересчур».
«Париж не для слабых» - знаковая пословица того времени. Проста настолько, что и объяснять ее не стоит. Видимо весь творческий запал у французов ушел на хитрые казни, так что на пословицы не осталось и говорили буквально.
«Законы как паутина: ловят слабых и выпускают сильных». В Испании судам не доверяли. Видели, что ни о какой справедливости там речи нет.
Вена. Австрийская столица была менее кровавой, но более… ледяной. Мятежников казнили не громко, но с максимальной дисциплиной. Слезам здесь не просто не верили - их тут не было. Все знали, что здесь тебя просто не услышат, даже если ты прав.
«Кто плачет — того не слушают». Пословица пришла из Германии. Чуть менее жесткий вариант нашей.
Как изменился смысл со временем
В XIX веке фраза начинает терять зубы. Её всё чаще используют не как угрозу, а как констатацию: в Москве не любят слезливых. В XX веке появляется новое значение:
«Не надейся на то, что пожалеют и помогут. Сам работай».
Советская эпоха вывела формулу успеха: «Прорвёмся!» А прорываться со слезами - не стильно. Москва стала символом возможностей, но по-прежнему жёстких. Хочешь место - борись за него. Хочешь квартиру - побегай ради нее, повкалывай.
Так фраза стала синонимом житейской мудрости: будь сильным.
Из «не проси у власти» она превратилась в «не ной в жизни». Смещение акцента с власти на быт.
Кстати, это довольно конструктивная позиция. Потому что берешь ответственность на себя. Недавно я писал статью по психологии о разницы интерналов и экстерналов. Вторые надеются, что им что-то дадут свыше, верят в удачу и.....удача к ним не приходит. А первые, наоборот, верят в себя, берут ответственность и, как ни странно, обстоятельства у них складываются удачливее.
Как суровая пословица стала названием фильма
В фильме одна из героинь, амбициозная Людмила, объясняет: «Слёзы? Под них денег не дадут». Здесь Москва - город возможностей. Кто слаб тот проиграл.
Фраза идеально подошла для эпохи, где успех — вопрос личной хватки, а не милости.
Что говорит нам эта фраза сегодня
Сегодня, в эпоху офисов, гаджетов и жалоб в чат-боты, «Москва слезам не верит» звучит почти уютно. Как совет от бабушки. Но если приглядеться — в ней по-прежнему бьётся нерв.
Это не просто про Москву. Это про власть и общество. Про дистанцию между сильными и слабыми. Про то, как мы всё ещё боимся показаться слабыми, чтобы не стать уязвимыми.
Но если за 500 лет мы чему-то и научились, так это тому, что человек не становится слабее от того, что плачет. А общество — не теряет силы, когда способно на сочувствие.
Ведь именно доброта, взаимовыручка и сочувствие (а вовсе не труд или рукотворное копье) когда-то сделали человека - человеком! Объединив его в большой социум. А значит слёзы не делают нас слабыми. Они делают нас людьми.