Отряд 731: недоказненные.
Почему японские изуверы избежали смертного приговора на Хабаровском процессе 1949 годаВ декабре 1949 года в Хабаровске вынесли приговор 12 японским военным, причастным к изуверским опытам над людьми и созданию бактериологического оружия. Фабрики смерти, созданные японцами в Маньчжурии, - в одном ряду с концлагерями немецких фашистов перед судом Истории.
Число зверя 731 и "генерал-чума"
В 1931 году японцы оккупировали Маньчжурию - северо-восточные регионы Китая. Вскоре здесь появилось марионеточное государство Маньчжоу-го, чьим номинальным главой стал Айсиньгёро Пу И. Но ни он, ни премьер-министр Чжан Цзинхуэй реальной власти не имели. "Номинально во главе органов маньчжурской власти стояли китайцы. На деле же им помогали советники, заместители, помощники, консультанты - все только японцы. Они и были администрацией Маньчжоу-го де-факто", - вспоминал писатель, востоковед Георгий Пермяков, в те годы живший в Харбине и сотрудничавший с советской разведкой.
Маньчжурия, богатая природными ресурсами, стала плацдармом для дальнейшей экспансии Японии в направлении Китая, Монголии, Советского Союза. Японцы рассматривали Маньчжурию и как огромный полигон для опытов в области бактериологического оружия. Здесь появилась целая сеть секретных объектов, подчинявшихся командованию Квантунской армии. "Отряд 100" в Синьцзине (ныне Чанчунь) изучал возможности заражения кавалерии и скота, "отряд 516" в Цицикаре занимался химическим оружием. А самым крупным стал "отряд 731" под Харбином, у станции Пинфань, - целый городок, окруженный земляным валом, рвом и забором с колючей проволокой, где стремительно выросли лаборатории, тюрьма, крематорий, стадион, синтоистский храм, аэродром, электростанция.
В 1931 году японцы оккупировали Маньчжурию - северо-восточные регионы Китая. Вскоре здесь появилось марионеточное государство Маньчжоу-го, чьим номинальным главой стал Айсиньгёро Пу И. Но ни он, ни премьер-министр Чжан Цзинхуэй реальной власти не имели. "Номинально во главе органов маньчжурской власти стояли китайцы. На деле же им помогали советники, заместители, помощники, консультанты - все только японцы. Они и были администрацией Маньчжоу-го де-факто", - вспоминал писатель, востоковед Георгий Пермяков, в те годы живший в Харбине и сотрудничавший с советской разведкой.
Маньчжурия, богатая природными ресурсами, стала плацдармом для дальнейшей экспансии Японии в направлении Китая, Монголии, Советского Союза. Японцы рассматривали Маньчжурию и как огромный полигон для опытов в области бактериологического оружия. Здесь появилась целая сеть секретных объектов, подчинявшихся командованию Квантунской армии. "Отряд 100" в Синьцзине (ныне Чанчунь) изучал возможности заражения кавалерии и скота, "отряд 516" в Цицикаре занимался химическим оружием. А самым крупным стал "отряд 731" под Харбином, у станции Пинфань, - целый городок, окруженный земляным валом, рвом и забором с колючей проволокой, где стремительно выросли лаборатории, тюрьма, крематорий, стадион, синтоистский храм, аэродром, электростанция.
Руководил отрядом японский микробиолог генерал-лейтенант медицинской службы Сиро Исии. В 1927 году он защитил диссертацию на тему профилактики эпидемий. Преподавал в Военно-медицинской академии, стажировался в Германии. Высокий и худой, Исии одевался по-европейски, был завсегдатаем ресторанов и борделей. Но в историю вошел "генералом-чумой" и "кровавым генералом", разрабатывавшим биологическое оружие.
Убийцы в белых халатах и их жертвы - "марута"
Согласно документальной книге японского писателя Сэйити Моримуры "Кухня дьявола", в месяц отряд производил до 300 кг бактериальной массы чумы (выведенные здесь чумные палочки по вирулентности в 60 раз превосходили обычные), до 600 кг сибирской язвы, до 900 кг брюшного тифа и дизентерии, до тонны холерных бацилл.
Материалом для исследований служили живые люди - в основном китайцы, а также русские, монголы, корейцы из числа военнопленных, партизан или неблагонадежных. В год отряд 731 губил порядка 600 "марута", то есть "брёвен" - так здесь называли жертв. Их хорошо кормили - в прямом смысле на убой: нужно было понять, как инфекция действует на здоровый организм. Разрабатывались методы профилактики и лечения - ведь болезни не должны были коснуться самих японцев. Жертв привязывали к столбам на полигоне и забрасывали фарфоровыми и стеклянными бомбами - они не взрывались, а разлетались на куски, из-за чего бактерии не гибли. С воздуха распыляли чумных блох. Следили за эффективностью поражения и ходом болезни, иногда лечили - чтобы потом убить.
Убийцы в белых халатах и их жертвы - "марута"
Согласно документальной книге японского писателя Сэйити Моримуры "Кухня дьявола", в месяц отряд производил до 300 кг бактериальной массы чумы (выведенные здесь чумные палочки по вирулентности в 60 раз превосходили обычные), до 600 кг сибирской язвы, до 900 кг брюшного тифа и дизентерии, до тонны холерных бацилл.
Материалом для исследований служили живые люди - в основном китайцы, а также русские, монголы, корейцы из числа военнопленных, партизан или неблагонадежных. В год отряд 731 губил порядка 600 "марута", то есть "брёвен" - так здесь называли жертв. Их хорошо кормили - в прямом смысле на убой: нужно было понять, как инфекция действует на здоровый организм. Разрабатывались методы профилактики и лечения - ведь болезни не должны были коснуться самих японцев. Жертв привязывали к столбам на полигоне и забрасывали фарфоровыми и стеклянными бомбами - они не взрывались, а разлетались на куски, из-за чего бактерии не гибли. С воздуха распыляли чумных блох. Следили за эффективностью поражения и ходом болезни, иногда лечили - чтобы потом убить.
В лабораториях отряда 731 ставились опыты, от которых и сегодня стынет кровь. У людей отмораживали и ампутировали конечности, вырезали внутренние органы, вводили в вены лошадиную кровь и воздух, подвешивали вниз головой, выкачивали насосом кровь. "Вскрытие живого человека было идеальным способом пронаблюдать изменения в том виде, как они происходят в живой ткани", - объясняет научный интерес садистов Моримура. У каждого из них была своя сфера исследований: в одном отделе выводили болезнетворные бактерии, в другом разрабатывали биологические бомбы, в третьем изучали вопросы заражения сельскохозяйственных культур.
Шансов выйти отсюда живым не было, легкая смерть была недостижимой мечтой.
В ходе полевых испытаний уничтожались целые китайские деревни. Отряды диверсантов заражали их с помощью крыс и блох, отравляли колодцы, давали детям пирожки со смертоносной начинкой, испытывали бактериологические пистолеты в виде авторучек и тростей. Деревни, где вспыхивали эпидемии чумы, сжигались. "Такие опыты были необходимы. Испытывая сострадание к жертвам этих опытов, я тем самым нарушал свой служебный долг", - пишет Хироси Акияма, один из бывших стажеров хозяйства Исии, который в 1956 году издал книгу "Особый отряд 731".
Расцвет и конец "хозяйства" Исии
В 26 фабриках смерти замучили до 10 тысяч человек. Число жертв полевых испытаний гораздо выше. В 1939 году во время боевых действий на Халхин-Голе японцы проводили эксперименты по заражению водных источников. В начале 1940-х биологическое оружие применялось ими в ходе войны с Китаем. Существует даже версия (впрочем, неподтвержденная), что клещевой энцефалит, в конце 1930-х распространившийся в Приморье и пошедший отсюда на запад, - тоже дело рук японцев.
Шансов выйти отсюда живым не было, легкая смерть была недостижимой мечтой.
В ходе полевых испытаний уничтожались целые китайские деревни. Отряды диверсантов заражали их с помощью крыс и блох, отравляли колодцы, давали детям пирожки со смертоносной начинкой, испытывали бактериологические пистолеты в виде авторучек и тростей. Деревни, где вспыхивали эпидемии чумы, сжигались. "Такие опыты были необходимы. Испытывая сострадание к жертвам этих опытов, я тем самым нарушал свой служебный долг", - пишет Хироси Акияма, один из бывших стажеров хозяйства Исии, который в 1956 году издал книгу "Особый отряд 731".
Расцвет и конец "хозяйства" Исии
В 26 фабриках смерти замучили до 10 тысяч человек. Число жертв полевых испытаний гораздо выше. В 1939 году во время боевых действий на Халхин-Голе японцы проводили эксперименты по заражению водных источников. В начале 1940-х биологическое оружие применялось ими в ходе войны с Китаем. Существует даже версия (впрочем, неподтвержденная), что клещевой энцефалит, в конце 1930-х распространившийся в Приморье и пошедший отсюда на запад, - тоже дело рук японцев.
По подсчетам американского исследователя Дэниэла Баренблатта, всего на совести генерала Исии - от 700 тысяч до 1 млн человеческих жизней.
Пока агонизирующая Германия конструировала реактивные самолеты и ракеты, а США создавали ядерную бомбу, Япония шла своим путем. И как знать, чем бы всё обернулось, если бы не молниеносная операция по разгрому Квантунской армии, проведенная в августе 1945 года маршалом Александром Василевским (японцы назвали ее "советским цунами"). "В конце войны бактерий, готовых к употреблению, в отряде хранилось столько, что, если бы они при идеальных условиях были рассеяны по земному шару, этого хватило бы, чтобы уничтожить всё человечество", - пишет Моримура. Позже, на суде в Хабаровске, главком Квантунской армии генерал Ямада признает: лишь "советский блицкриг" лишил Японию возможности начать большую биологическую войну...
Когда советские войска вступили в Маньчжурию, генерал Исии приказал вывезти наиболее ценные материалы, документы и личный состав отряда 731. Все фабрики смерти вместе с оставшимися "марута" уничтожили, бактериальную массу сожгли (разбежавшиеся крысы вызвали в Маньчжурии эпидемию чумы), сотрудникам под страхом смерти приказали хранить молчание.
Пока агонизирующая Германия конструировала реактивные самолеты и ракеты, а США создавали ядерную бомбу, Япония шла своим путем. И как знать, чем бы всё обернулось, если бы не молниеносная операция по разгрому Квантунской армии, проведенная в августе 1945 года маршалом Александром Василевским (японцы назвали ее "советским цунами"). "В конце войны бактерий, готовых к употреблению, в отряде хранилось столько, что, если бы они при идеальных условиях были рассеяны по земному шару, этого хватило бы, чтобы уничтожить всё человечество", - пишет Моримура. Позже, на суде в Хабаровске, главком Квантунской армии генерал Ямада признает: лишь "советский блицкриг" лишил Японию возможности начать большую биологическую войну...
Когда советские войска вступили в Маньчжурию, генерал Исии приказал вывезти наиболее ценные материалы, документы и личный состав отряда 731. Все фабрики смерти вместе с оставшимися "марута" уничтожили, бактериальную массу сожгли (разбежавшиеся крысы вызвали в Маньчжурии эпидемию чумы), сотрудникам под страхом смерти приказали хранить молчание.
"В тюрьме кипела работа. Одни вытаскивали трупы за руки и за ноги из камер, другие подтаскивали их к ямам во внутреннем дворе. Дым с отвратительным запахом... шел из больших ям, в которых пылал огонь... - вспоминал Акияма ночь с 10 на 11 августа 1945 года. - Большая часть территории была охвачена огнем. Повсюду торчали обуглившиеся столбы... На месте кирпичного корпуса учебного отдела лежала груда развалин... Лишь черный столб дыма указывал место, где раньше стояли склады".
Подсудимые и неподсудные
Когда в мае 1946 года начался "Восточный Нюрнберг" - международный Токийский процесс над японскими военными преступниками, - Советский Союз передал в трибунал показания японских военнопленных и доклад прокурора Нанкина о применении в Китае бактериологического оружия. Однако по настоянию США этот вопрос в Токио не рассматривался.
Дело в том, что Сиро Исии еще в 1945 году нашла в Японии американская разведка. Он сразу же согласился сотрудничать с недавним противником в обмен на жизнь и свободу. Материалы "генерала-чумы" попали в Форт-Детрик - центр биологических исследований армии США. Как пишет Моримура, американское командование "ликовало, заполучив огромное количество уникальных по тому времени данных". Если бы вопрос о биологическом оружии был поднят на Токийском процессе, пришлось бы открыть тайну генерала Исии и выдать его суду. "Для США, заинтересованных в разработке собственного бактериологического оружия, такой вариант оказался неприемлем", - убежден Пермяков. Вдобавок уже разгоралась холодная война между Западом и СССР...
Подсудимые и неподсудные
Когда в мае 1946 года начался "Восточный Нюрнберг" - международный Токийский процесс над японскими военными преступниками, - Советский Союз передал в трибунал показания японских военнопленных и доклад прокурора Нанкина о применении в Китае бактериологического оружия. Однако по настоянию США этот вопрос в Токио не рассматривался.
Дело в том, что Сиро Исии еще в 1945 году нашла в Японии американская разведка. Он сразу же согласился сотрудничать с недавним противником в обмен на жизнь и свободу. Материалы "генерала-чумы" попали в Форт-Детрик - центр биологических исследований армии США. Как пишет Моримура, американское командование "ликовало, заполучив огромное количество уникальных по тому времени данных". Если бы вопрос о биологическом оружии был поднят на Токийском процессе, пришлось бы открыть тайну генерала Исии и выдать его суду. "Для США, заинтересованных в разработке собственного бактериологического оружия, такой вариант оказался неприемлем", - убежден Пермяков. Вдобавок уже разгоралась холодная война между Западом и СССР...
Исии не только избежал кары, но и продолжил работу по специальности, - как и многие его подручные. Когда в 1950 году началась война в Корее, американцы привезли туда бывших руководителей отряда 731 Сиро Исии и Китано Масадзи, а также экс-начальника отряда 100 Юдзиро Вакамацу. По данным Моримуры, они по поручению американцев испытывали в Корее керамические и стеклянные бомбы, разработанные в отряде 731. Безнаказанный и нераскаявшийся, Сиро Исии в 1959 году скончался в Токио от рака в возрасте 67 лет. За год до смерти "генерал-чума" собрал бывших сотрудников своего дьявольского хозяйства и заявил им:
"Вы должны гордиться тем, что служили в отряде 731, созданном для спасения родины".
И все-таки советским военным и контрразведчикам удалось арестовать ряд лиц, причастных к разработке биологического оружия и деятельности отряда 731. Упомянутый выше Георгий Пермяков, состоявший одним из переводчиков на "спецобъекте 45" в Хабаровске (лагерь для японских генералов и маньчжурских министров), вспоминал: "Установили, что в нашем лагере для военнопленных находятся три генерала, которые руководили этой работой... Они стали давать показания".
"Вы должны гордиться тем, что служили в отряде 731, созданном для спасения родины".
И все-таки советским военным и контрразведчикам удалось арестовать ряд лиц, причастных к разработке биологического оружия и деятельности отряда 731. Упомянутый выше Георгий Пермяков, состоявший одним из переводчиков на "спецобъекте 45" в Хабаровске (лагерь для японских генералов и маньчжурских министров), вспоминал: "Установили, что в нашем лагере для военнопленных находятся три генерала, которые руководили этой работой... Они стали давать показания".
Преступления и наказания
25-30 декабря 1949 года Советский Союз провел свой - Хабаровский процесс. Перед судом предстали 12 человек во главе с командующим Квантунской армией генералом Отодзо Ямадой. Председательствовал глава трибунала Приморского военного округа генерал-майор юстиции Дмитрий Чертков, гособвинителем выступал прокурор Лев Смирнов, участвовавший в Нюрнбергском и Токийском процессах. В экспертную комиссию вошел выдающийся бактериолог член Академии медицинских наук СССР Николай Жуков-Вережников.
Суд в Хабаровске был открытым. Билеты распространялись по трудовым коллективам, зал был полон. На улицу из здания окружного Дома офицеров вывели репродуктор. По воспоминаниям Пермякова, выступившего на процессе переводчиком, в зале при оглашении показаний подсудимых случались истерики и обмороки. Некоторые выбегали на улицу...
Гособвинитель подчеркнул: главные врачи-убийцы "пользуются покровительством тех реакционных сил империалистического лагеря, которые сами мечтают о времени, когда смогут обрушить на человечество груз тринитротолуола, атомных бомб и смертоносных бактерий". "Правда" в своем отчете тоже прошлась по недавним союзникам: "Новые претенденты на мировое господство... выступили в качестве защитников и покровителей презренной шайки японских извергов".
25-30 декабря 1949 года Советский Союз провел свой - Хабаровский процесс. Перед судом предстали 12 человек во главе с командующим Квантунской армией генералом Отодзо Ямадой. Председательствовал глава трибунала Приморского военного округа генерал-майор юстиции Дмитрий Чертков, гособвинителем выступал прокурор Лев Смирнов, участвовавший в Нюрнбергском и Токийском процессах. В экспертную комиссию вошел выдающийся бактериолог член Академии медицинских наук СССР Николай Жуков-Вережников.
Суд в Хабаровске был открытым. Билеты распространялись по трудовым коллективам, зал был полон. На улицу из здания окружного Дома офицеров вывели репродуктор. По воспоминаниям Пермякова, выступившего на процессе переводчиком, в зале при оглашении показаний подсудимых случались истерики и обмороки. Некоторые выбегали на улицу...
Гособвинитель подчеркнул: главные врачи-убийцы "пользуются покровительством тех реакционных сил империалистического лагеря, которые сами мечтают о времени, когда смогут обрушить на человечество груз тринитротолуола, атомных бомб и смертоносных бактерий". "Правда" в своем отчете тоже прошлась по недавним союзникам: "Новые претенденты на мировое господство... выступили в качестве защитников и покровителей презренной шайки японских извергов".
30 декабря 1949 года подсудимые выступили с последним словом. Все 12 фигурантов процесса признали свою вину. Генерал Ямада сказал, что совершенным злодеяниям "нет никаких оправданий". Генерал-майор медицинской службы, бывший начальник производственного отдела отряда 731 Киёси Кавасима назвал свои преступления "громадным злодеянием против человечества". Поручик ветеринарной службы Дзэнсаку Хирадзакура выразил надежду, что будут наказаны Исии, Вакамацу, а также император Хирохито.
В 1947-1950 годах смертная казнь в СССР не применялась. Генералы Отодзо Ямада, Рюдзи Кадзицука, Такаацу Такахаси и Киёси Кавасима получили по 25 лет лишения свободы, генерал Сюндзи Сато и майор Томио Карасава - по 20, подполковник Тосихидэ Ниси - 18, старший унтер-офицер Кадзуо Митомо - 15, майор Масао Оноуэ - 12. Поручика Хирадзакуру приговорили к 10 годам, санитара-лаборанта Юдзи Курусиму - к трем, ефрейтора Норимицу Кикути - к двум.
Наказание они отбывали в Ивановской области. В начале пятидесятых годов Кикути и Курусиму освободили по истечении срока. Такахаси умер в заключении, Карасава покончил с собой. Остальных амнистировали и тихо вернули на родину в конце 1956 года, когда СССР и Япония проводили "перезагрузку" отношений. Уже из Японии Ямада прислал письмо, в котором благодарил персонал лагеря "за сердечную заботу и помощь" и "любезный, равносильный родственному уход".
Память и беспамятство
Сейчас в Харбине на месте отряда 731 действует жуткий "музей смерти". От отряда уцелело два корпуса (в одном воссоздан кабинет Исии) и блокпост. Остальное - руины, фундаменты, "колючка" по периметру.
В 1947-1950 годах смертная казнь в СССР не применялась. Генералы Отодзо Ямада, Рюдзи Кадзицука, Такаацу Такахаси и Киёси Кавасима получили по 25 лет лишения свободы, генерал Сюндзи Сато и майор Томио Карасава - по 20, подполковник Тосихидэ Ниси - 18, старший унтер-офицер Кадзуо Митомо - 15, майор Масао Оноуэ - 12. Поручика Хирадзакуру приговорили к 10 годам, санитара-лаборанта Юдзи Курусиму - к трем, ефрейтора Норимицу Кикути - к двум.
Наказание они отбывали в Ивановской области. В начале пятидесятых годов Кикути и Курусиму освободили по истечении срока. Такахаси умер в заключении, Карасава покончил с собой. Остальных амнистировали и тихо вернули на родину в конце 1956 года, когда СССР и Япония проводили "перезагрузку" отношений. Уже из Японии Ямада прислал письмо, в котором благодарил персонал лагеря "за сердечную заботу и помощь" и "любезный, равносильный родственному уход".
Память и беспамятство
Сейчас в Харбине на месте отряда 731 действует жуткий "музей смерти". От отряда уцелело два корпуса (в одном воссоздан кабинет Исии) и блокпост. Остальное - руины, фундаменты, "колючка" по периметру.
В 1988 году китайский режиссер Тун Фей Моу снял о хозяйстве Исии фильм "Человек за солнцем". В Японии его сняли с показа после первого же сеанса - "из-за натуралистичности". "Правительство практически не открывает имеющиеся в Японии документы, относящиеся к этой теме. Их не то чтобы скрывают - скорее, просто не обнародуют", - писал в 2017 году японский историк Сёдзи Кондо. "До сих пор делается вид, что в истории Японии вообще не существовало никакого отряда N731", - пишет профессор Токийского университета Харуки Вада.
Карикатуры на японских военных преступников, сделанные во время Хабаровского процесса 1949 года
Карикатуры на японских военных преступников, сделанные во время Хабаровского процесса 1949 года
Бывший санитар лаборант филиала N 162 отряда N 731 Курусима Юдзи.
Бывший начальник санитарного управления Квантунской армии Кадзицума Родзи.
Бывший сотрудник бактериологического отряда N 100 Митомо Кадзуо.
Бывший начальник отделения отряда N 731 Карасава Томио.
Бывший начальник отдела бактериологического отряда N 731 Кавасима Киоси.
Карикатурист-график Вадим Вадимович Павчинский.
В 1994 году в связи с обращением Японской ассоциации бывших военнопленных Главная военная прокуратура РФ повторно рассмотрела дело японских военных преступников и оставила приговор 1949 года в силе.
.
И как свято выполняет
Сталин Просьбы из США .
Это неправда
** Что было на самом деле?Это один из устойчивых мифов, который гуляет по интернету.
В 1993 году Борис Ельцин действительно находился в Японии с официальным визитом.
Но никаких извинений за «рабство миллиона японских военнопленных» он не приносил.
Он говорил о:
готовности развивать отношения,
сожалении о трагедиях войны,
гуманитарном сотрудничестве,
но НЕ признавал существование какой-то «десятилетней системы рабства».
** Были ли японские военнопленные в СССР?Да, после капитуляции Японии в 1945 году в СССР попало примерно:
~575 000 японских пленных, из них
~60 000 умерли — в основном от болезней и условий в лагерях.
Это тяжёлая страница истории, но:
они содержались как военнопленные,
а не как «рабы»;
к 1956 году все были репатриированы (то есть отпущены домой).
10 лет удержания всех подряд — миф. Большая часть вернулась в первые годы.