Жеманностью своей горда, На солнечном окошке Подушечками мягких лап Лучи ловила кошка. И, вроде в общем повезло, Жила, забот не зная. Лишь рядом, всем чертям назло, Пес вечно грозно лаял. Своих отъявленных проказ Не признавая, злилась Дразнила пса, прищурив глаз, Короче, не сложилось… И так жилось им нелегко- Зуб, коготь - все точили. И лишь хозяйку глубоко И поровну любили. Уже трясущейся рукой Друзей своих ласкала, Пес замирал, как неживой А кошка ревновала. Судьба жестока, нелегка, Не топчется без дела- С кровати сползшая рука Однажды охладела. Уже через четыре дня Дом пущен на продажу, Родная вся стеклась родня, И не родная даже. И учинили шум и гам! Бумагами шуршали, И фотографии, как хлам, В огонь печи бросали. Хозяин новый скуп, прожжен, Хоть добрым слыл соседом, Скомандовал: «Отсюда вон! Кормить вас, дармоедов!» Пинок! Плевок! Закрыта дверь! И все пути закрыты! Куда же им идти теперь, Потрепанным, избитым? Так, вышвырнуты за порог, Поджавшись сиротливо, В беззлобных душ сплелись клубок Кошка и пес, пугливо. Голодным сном закрыв глаза, Дрожа и каменея. Им снилась теплая рука Что всех была роднее…
Приют кота Тихона
ПЁС И КОШКА
Жеманностью своей горда,
На солнечном окошке
Подушечками мягких лап
Лучи ловила кошка.
И, вроде в общем повезло,
Жила, забот не зная.
Лишь рядом, всем чертям назло,
Пес вечно грозно лаял.
Своих отъявленных проказ
Не признавая, злилась
Дразнила пса, прищурив глаз,
Короче, не сложилось…
И так жилось им нелегко-
Зуб, коготь - все точили.
И лишь хозяйку глубоко
И поровну любили.
Уже трясущейся рукой
Друзей своих ласкала,
Пес замирал, как неживой
А кошка ревновала.
Судьба жестока, нелегка,
Не топчется без дела-
С кровати сползшая рука
Однажды охладела.
Уже через четыре дня
Дом пущен на продажу,
Родная вся стеклась родня,
И не родная даже.
И учинили шум и гам!
Бумагами шуршали,
И фотографии, как хлам,
В огонь печи бросали.
Хозяин новый скуп, прожжен,
Хоть добрым слыл соседом,
Скомандовал: «Отсюда вон!
Кормить вас, дармоедов!»
Пинок! Плевок! Закрыта дверь!
И все пути закрыты!
Куда же им идти теперь,
Потрепанным, избитым?
Так, вышвырнуты за порог,
Поджавшись сиротливо,
В беззлобных душ сплелись клубок
Кошка и пес, пугливо.
Голодным сном закрыв глаза,
Дрожа и каменея.
Им снилась теплая рука
Что всех была роднее…
© Copyright: Анна Гаспарьян Алейникова