Виолетта Пригожина.

О сыне.
Часть 3
Взлет
— После лагеря ему было, наверное, нелегко найти работу?
— Когда он вышел оттуда, профессии у него не было. Женя очень хотел работать и даже окончил курсы массажиста. Он попробовал, но эта работа ему не понравилась.
Потом он поступил в фарминститут. Уже там у него появились девушки. Один раз он привел домой Любу, свою будущую жену. Она была младше него на 10 лет, он привел её и сказал, что собирается жениться. Чтобы купить ему костюм, чтобы быть на одном уровне с родителями Любы, мы продали всё фамильное серебро. У меня даже есть фотография, где мой муж на свадьбе без костюма, в свитере.
После свадьбы мы сразу разменялись — это была наша позиция, что с детьми нельзя жить вместе. Они получили комнату, а мы двухкомнатную квартиру на Пушкинской.
— Вуз он бросил?
— Да. Я хорошо помню этот момент: ко мне пришел мой сокурсник, спросил, почему я расстроенная. «И ты из-за этого расстраиваешься? — спросил он меня. — Поверь, из него получился нормальный человек. Он сделал правильно». Думаю, что жена его начала спрашивать про деньги. А начались 90-е годы, когда вообще ничего не было. Тогда он бросил вуз и пошел заниматься бизнесом.
Тогда ему предложили взять ларек на Апраксином дворе, там продавали какие-то котлеты.
— Хот-доги же?
— Нет, там продавали что-то ужасное. Он тогда думал, что делать, обратился к родителям Любы, попросил их помочь с бизнесом. Они сказали: ну что это за бизнес, давай автосервис какой-нибудь, тогда мы тебе поможем. Он говорит: нет, люди в любое время хотят есть, поэтому я выберу этот. Тогда мы сказали, что поможем.
Мой муж ездил смотреть на этот ларек, попробовал котлеты и сказал Жене, что надо эту гадость заменить на сосиски. Самуил Федорович ходил закупать эти сосиски куда-то на Лиговку. Продавцы в ларьке постоянно воровали, поэтому я перед лекцией всё пересчитывала. А еще я вспомнила,как бабушка делала горчицу и кетчуп. И так это всё пошло хорошо, что все ходили исключительно в наш ларек.
— Получается, вы стояли за его первым бизнесом.
— Ну, в какой-то мере да. Потом ему еще дали ларьки, потом магазины. Но занимались этим всем тогда бандиты, как вы понимаете. Такие же люди и ему передали бизнес.
— Я помню, что Михаил Мирилашвили в какой-то степени помогал.
— Да, он владел казино, дал ему этот ларек и деньги на открытие магазинов. Когда их открыли, ко мне приехала из Германии сокурсница, она сказала, что даже у них таких магазинов нет. А потом Женя решил, что готов к самостоятельной работе. И вот это для меня до сих пор загадка. Он сказал: я пойду к Мирилашвили и буду с ним разговаривать. Я была уверена, что он оттуда не уйдет живым. Наверное, это надо было иметь очень большой внутренний стержень. Но он ушел, отдав абсолютно всё Мирилашвили, оставив себе только ресторан «Старая Таможня».
Справка: Михаил Мирилашвили — известный предприниматель, В основу бизнес-империи Михаила Мирилашвили входили казино «Конти», «Олимпия», «Невада», «Индиана» — они стали своего рода петербургским Лас-Вегасом на рубеже веков. Еще одним китом империи Мирилашвили на тот момент было «Русское видео». Самые известные рестораны Евгения Пригожина «Старая Таможня» и «Русский Китч» также изначально входили в бизнес-империю Мирилашвили. Но после ареста Мирилашвили по делу о тройном убийстве у гостиницы «Астория» они перешли к управлявшему ими Пригожину.
— А как изначально это сотрудничество с Мирилашвили сложилось?
— Помогла школа Олимпийского резерва. Спортсмены, которые занимались греблей, работали с Мирилашвили. И они сказали Жене: что ты без денег ходишь, возьми ларек.
— А первое казино они не вместе открывали?
— Это открывали спортсмены, но уже без него. Он же занялся кейтерингом. Я тогда думала, что это вообще фантастика. Почти всё, что он задумывал, он осуществлял. Ему тогда помогали даже какие-то навыки из тюрьмы: он там рисовал какие-то плакаты, оформлял стенды. Когда он открывал еврейский ресторан 7:40, все спрашивали, кто же дизайнер. А дизайнером был он. И почему они начали выигрывать тендеры? Я сама это видела: они делали такую подготовку, что когда смотришь на презентацию, сразу кажется, что лучше сделать не сможет сделать никто.
— Если смотреть на проекты Евгения Викторовича, они все новаторские — он каждый раз старался придумать что-то новое.
— Так и есть. Даже музей шоколада, который он жену заставил открыть. Я очень хорошо помню, как он говорил: неужели ты не понимаешь, возьми дольку апельсина, макни в шоколад, вот тебе уже новая конфета.
— «БлинДональдс» еще был — помню, в детстве мы ездили туда с родителями.
— Я всегда сама ходила туда перекусывать, потом был даже суд с «Макдоналдсом», он его выиграл. Но потом Женя занялся другими проектами и ресторан закрыл, так как всё не успевал. Сейчас дочери его открывают ресторан, так что его дело живет (не «БлинДональдс»).
— Наверное следующий поворотный момент в его биографии — это «Старая Таможня» и затем «Нью-Айленд». Ведь именно туда стали ходить чиновники и бизнесмены.
— Да, в «Старую Таможню» стали приезжать из Москвы, она была потрясающая, я сама туда ходила. Считалось, что обязательно надо её посетить. То же самое «Нью-Айленд», замечательный был теплоход. Нам самим он очень нравился, и мы жалеем, что его уже нет. Да, с этого началось его вхождение в политику. Помню, что когда приезжали президенты, нужны были санитарные книжки для официантов, я побежала к своим эпидемиологам, и всем всё быстро сделали.
Справка: В 1995 году Евгений Пригожин открыл «Старую Таможню». Он вкладывает сюда огромные деньги, делает её со вкусом, это роскошь. Он берет в неё настоящего французского повара, английского сомелье. Делает мирового уровня кухню и подачу. В «Старую Таможню» начали приводить гостей, притом гостей высокого бизнеса. Сюда приводили принцев, адмиралов, генералов, англичан, аристократов, и они получали то, что нужно. В 1998 году на купленном за 50 тысяч долларов подержанном теплоходе «Москва-177» Евгений Пригожин открыл ресторан New Island. В 2001 году Владимир Путин обедал там с Жаком Шираком, а год спустя — с Джорджем Бушем.