Если папа у мальчика — художник и весь день проводит с кистями и красками у холста, этому мальчику деваться некуда — он тоже примется рисовать. Именно так и произошло с маленьким Вольдемаром Гау (в России его стали звать Владимиром). Володин отец Иоганн слыл в России настоящим мастером живописи. Его предки приехали к нам из соседней страны Германии. С раннего детства снились мальчику не обычные сны, а как будто нарисованные на бумаге. В этих снах были старики-колдуны и обыкновенные дворовые мальчишки, загадочные восточные мудрецы и добродушные бабушки-крестьянки. Но чаще всего ему снилась девочка-принцесса. Словно в облаках и золотых лучах света она сидела на троне, улыбаясь Володе.
Портрет Гаральда Гау, сына художника в детстве. 1852 «Вот бы повстречаться когда-нибудь с этой принцессой, — мечтал юный художник, — вот бы нарисовать ее папиными красками! Тогда не надо будет ждать, чтобы она вновь приснилась. И все увидят ее волшебную красоту!» Поначалу Вольдемара учил живописи отец. А когда Володя немного подрос, отец отдал его в ученики придворному художнику Карлу фон Кюгельхену.
художник Карл фон Кюгельхен. Придворный художник писал портреты царей и цариц, их братьев и сестер, детей и внуков. Старый Карл очень полюбил юного ученика за то, что он не просто старательно выполнял задания учителя, но и вкладывал в каждый рисунок частичку своей души.
Портрет Марии, Ольги и Евгении Гау, дочерей художника. 1850
Володя учился очень прилежно, внимательно слушал своего нового учителя, следил за каждым движением его кисти. И сам все время рисовал: то соседских ребятишек, то бравых гусар на лошадях, а то и просто прохожих. В те далекие времена не было фотоаппаратов, и только портреты могли сохранить для людей память о близком человеке или славном герое страны. Поэтому все очень уважительно относились к художникам, которые умели писать портреты. Да, именно писать, а не рисовать: ведь не зря художников называют еще и живописцами. Они, хоть и не буквами и словами, как, например, поэты, а красками и карандашами тоже создают живые образы людей, рассказывают со своих картин о жизни. Иногда на одной картине можно «прочесть» целую историю, полную невероятных приключений. А обычный с виду портрет, если внимательно приглядеться, может поведать о человеке больше, чем рассказ!
Портрет митрополита Филарета 1854 Карл фон Кюгельхен прекрасно понимал, что для настоящего художника очень важно не только овладеть мастерством и создавать произведения искусства. Кому нужны картины, если их никто, кроме родителей, учителя или друзей не видит?! И мудрый учитель начал приводить к мальчику заказчиков. Заказчики, конечно, поначалу ухмылялись при виде щуплого мальчишки, перемазанного красками. Но когда Володя вручал им законченные портреты, они приходили в восторг! Однажды, когда Володе было уже шестнадцать лет, ему опять приснился его детский, почти забытый, сон про принцессу. Но на этот раз красавица не стала хранить безмолвие: она как всегда улыбнулась и даже, кажется, хихикнула. Но затем посерьезнела и торжественно произнесла: — Что же ты, Володя, не напишешь мой портрет? Разве я хуже тех, кого ты видишь наяву?
Портрет герцога Адольфа Нассауского в интерьере у окна
— Что вы! — воскликнул юноша. — Вы самая прекрасная принцесса! Вот только я не умею рисовать во сне, ведь я сплю! Во сне у меня нет моих красок и кисточек, я укрыт большим пуховым одеялом, а глаза мои крепко закрыты! Мой наставник Карл фон Кюгельхен учил меня писать портреты только тех, кто сидит напротив меня, перед моим мольбертом. Как же я могу изобразить вас?.. — Очень даже просто, — ответила красавица, — если о чем-то долго мечтаешь, твоя мечта обязательно сбудется! Принцесса снова хихикнула, совсем как маленькая крестьянская девчушка, которая по утрам приносила в дом молоко, и растаяла в своих пушистых облаках вместе с троном...
Портрет неизвестной дамы в голубом платье и с красной шалью
А Володя Гау, ученик придворного художника, проснулся и грустно вздохнул. Конечно, ему хотелось написать портрет принцессы — настоящей, живой, да где ж ее взять? «Это во сне все сбывается, — подумал юный портретист, — а наяву...» Но случилось чудо — на следующий день его пригласили к Царскому двору императора Николая I. То есть все произошло как во сне! Слух о том, что у известного мастера Иоганна Гау подрастает талантливый сын, быстро распространился среди знатных вельмож. И, конечно, царская дочь захотела, чтобы юный художник написал ее портрет. Она ведь, в общем-то, была обычной девочкой, хоть и называлась великой княжной, и все новое и незнакомое вызывало в ней любопытство.
Портрет Н. Н. Пушкиной. 1842-1843. Акварель Едва Володя вошел в царский дворец, он будто очутился в своем сне. Такой же золотой блеск повсюду, посреди зала возвышается величественный трон, а на нем сидит в таинственной дымке прекрасная девушка — великая княжна Александра. Портреты императорской семьи принято было писать масляными красками. На специальную раму натягивался холст — особенная прочная материя, а затем на этом холсте «писали маслом» — большими и маленькими мазками, смешивая их или накладывая один на другой. Такие картины лучше смотреть издалека: вблизи видны все неровности и шероховатости краски. Но ведь Володина принцесса была из туманного сна, окруженная неясным волшебным сиянием! Здесь лучше всего подходили акварельные краски: легкие, нежные, прозрачные. Ими пишут на плотном бумажном листе тонкой мягкой кистью, а если писать по влажной бумаге, акварель расплывается, туманится, краски ложатся на бумагу, будто цветные дымки. И тут уж нельзя нанести неверный штрих: акварель не соскоблишь, как масло с холста!
Портрет великой княжны Александры Николаевны Акварелью писал старший брат Владимира, Эдуард. Его кисть запечатлела величественные дворцы Петербурга.
Эдуард Гау. Интерьеры Зимнего дворца. Александровский зал
Эдуард Гау. Интерьеры Зимнего дворца. Зал Петра Великого (Малый тронный) Княжна Александра следила за тем, как рождается ее портрет, улыбалась, а когда увидела законченную картину — восторженно вскрикнула. С портрета глядела на нее не просто красивая девочка, а настоящая сказочная фея. — А меня научите рисовать? Например, мою собачку или поваренка нашего? Еще я очень люблю, когда птицы по утрам поют. Вот бы вы научили меня так изображать птичек! — Научу, ваше высочество, — пообещал Володя. — Только мало уметь правильно держать кисти и выбирать краски. Нужно поверить в чудо... Тут он смутился и снова обратился к листу бумаги. Нельзя же рассказывать великой княжне, что ее портрет он давным-давно увидел во сне!
Великие князья Александр Алексеевич и Алексей Алексеевич — Какое еще чудо?! — из-за большой сиреневой шторы выглянул немного растрепанный, но самодовольный мальчишка. Он подбежал к Александре Николаевне и нахально дернул ее за светлый локон. Великая княжна снова вскрикнула, но вовсе не от восторга... — А ну перестаньте безобразничать! — возмутился Володя. — Как вы смеете дергать великую княжну за волосы? — А вот и смею! — сказал малыш. Я — царевич, будущий царь Александр II, между прочим. — Тоже мне чудо — нарисовать мою старшую сестрицу! Или ее собачку. Или, тем более, пташек на ветках?! Изобрази-ка лучше мой портрет! — Конечно, я обязательно напишу ваш портрет. А хотите, я и вас научу рисованию? Портретом великой княжны потом восхищались много лет. Разные художники пытались выведать у Вольдемара-Владимира тайну сказочного очарования. А никакой тайны-то и не было, ведь дочь царя-императора как две капли воды походила на принцессу из его снов! Да она и была принцессой, только в России принцесс называли великими княжнами.
Портрет Великой княжны Елены Павловны
А о Володе Гау с той поры стали говорить как о хорошем художнике. Известный в те времена мореплаватель Литке, на корабле которого любили путешествовать великие княжны, заказал Володе свой портрет.
мореплаватель Литке. Собственное изображение так пришлось по душе капитану, что он рекомендовал Гау-младшего в придворные художники. Вольдемар написал портреты всех царских детей, и они так понравились императрице Александре Федоровне, что она взяла художника под свое покровительство. Скоро Владимир Гау получил рекомендательное письмо к профессору Императорской Академии художеств Александру Зауервейду и стал учиться там.
Великая княжна Александра Александровна. Одно дело — писать портреты в мастерской своего отца или в доме учителя. И совсем другое — в Академии. Когда, кроме тебя, еще десяток таких же талантливых студентов должны показать свое мастерство, научиться в совершенстве технике живописи... Техникой у художников называют умение правильно накладывать мазки масляной краской, наносить акварель на бумагу... Ведь даже если мы очень хотим изобразить прекрасную принцессу, но не знаем, в какой руке держать кисточку, у нас получится какая-нибудь смешная рожица, а вовсе не портрет. Ранние работы Владимира Гау— «Портрет неизвестного военного» (1834), «Портрет мальчика в синем сюртуке» (1836) были не очень-то удачными. Академики- профессора говорили отцу мальчика, что портреты написаны сухо и не всегда умело. Это вовсе не означало, что у Володи пропал талант. Просто в детстве ему снились не военные или мальчики в синих сюртуках, а — Принцесса!
Графиня Э. К. Мусина-Пушкина (1810-1846) В 1836 году, получив большую серебряную медаль и звание неклассного художника, Гау покинул Академию художеств. Через два года он отправился за границу для совершенствования мастерства. Тогда считалось, что за границей можно научиться тому, чему нельзя научиться в России. Вольдемар Иванович (наш Володя уже вырос!) поездил по Италии, Германии... В этих странах было у кого поучиться. Итальянские и немецкие художники, безусловно, прославили искусство своих стран. Это долгое путешествие помогло Володе понять, как важно в совершенстве знать технику. Главное — написать портрет, в котором бы узнавался почерк художника, его особенное, ни на кого не похожее, восприятие человека.
Портрет царевича Александра Николаевича Вольдемар Гау, поучившись еще и в странах Прибалтики, вернулся в Россию. Тут он стал Придворным Живописцем, а будущему императору Александру и его сестрам — великим княжнам Александре и Марии — давал уроки рисования. За это ему присвоили почетное звание Академика акварельной живописи! Получить портрет, выполненный рукою Владимира Гау, мечтали все петербургские красавицы. Он оставил целую галерею женских портретов: были там графини и певицы, баронессы и актрисы... Но, если внимательно приглядеться, в каждом портрете можно увидеть таинственную Принцессу из детского сна. Даже когда лицо серьезное... Так и кажется, что через мгновенье оно изменится. И послышится задорное хихиканье. А в тающих облаках прозвучат самые важные слова: «Если о чем-то долго мечтаешь, твоя мечта обязательно сбудется!»
Портрет великой княжны Марии Николаевны
Великая княгиня Мария Николаевна 1844 год
Великая княжна Александра Николаевна
Актриса Анна Матвеевна Степанова
Портрет графини Софьи Андреевны Шуваловой
Великая княжна Елизавета Михайловна
Императрица Александра Федоровна в гостиной Коттеджа в Александрии. В. Гау. 1834
ДРАГОЦЕННЫЕ РОССЫПИ
:Лариса Обибок
СКАЗКИ О ХУДОЖНИКАХ.
ВЛАДИМИР ГАУ.
Если папа у мальчика — художник и весь день проводит с кистями и красками у холста, этому мальчику деваться некуда — он тоже примется рисовать. Именно так и произошло с маленьким Вольдемаром Гау (в России его стали звать Владимиром).
Володин отец Иоганн слыл в России настоящим мастером живописи.
Его предки приехали к нам из соседней страны Германии.
С раннего детства снились мальчику не обычные сны, а как будто нарисованные на бумаге. В этих снах были старики-колдуны и обыкновенные дворовые мальчишки, загадочные восточные мудрецы и добродушные бабушки-крестьянки. Но чаще всего ему снилась девочка-принцесса. Словно в облаках и золотых лучах света она сидела на троне, улыбаясь Володе.
«Вот бы повстречаться когда-нибудь с этой принцессой, — мечтал юный художник, — вот бы нарисовать ее папиными красками! Тогда не надо будет ждать, чтобы она вновь приснилась. И все увидят ее волшебную красоту!»
Поначалу Вольдемара учил живописи отец. А когда Володя немного подрос, отец отдал его в ученики придворному художнику Карлу фон Кюгельхену.
Придворный художник писал портреты царей и цариц, их братьев и сестер, детей и внуков.
Старый Карл очень полюбил юного ученика за то, что он не просто старательно выполнял задания учителя, но и вкладывал в каждый рисунок частичку своей души.
Володя учился очень прилежно, внимательно слушал своего нового учителя, следил за каждым движением его кисти. И сам все время рисовал: то соседских ребятишек, то бравых гусар на лошадях, а то и просто прохожих. В те далекие времена не было фотоаппаратов, и только портреты могли сохранить для людей память о близком человеке или славном герое страны. Поэтому все очень уважительно относились к художникам, которые умели писать портреты. Да, именно писать, а не рисовать: ведь не зря художников называют еще и живописцами.
Они, хоть и не буквами и словами, как, например, поэты, а красками и карандашами тоже создают живые образы людей, рассказывают со своих картин о жизни. Иногда на одной картине можно «прочесть» целую историю, полную невероятных приключений. А обычный с виду портрет, если внимательно приглядеться, может поведать о человеке больше, чем рассказ!
Карл фон Кюгельхен прекрасно понимал, что для настоящего художника очень важно не только овладеть мастерством и создавать произведения искусства. Кому нужны картины, если их никто, кроме родителей, учителя или друзей не видит?! И мудрый учитель начал приводить к мальчику заказчиков. Заказчики, конечно, поначалу ухмылялись при виде щуплого мальчишки, перемазанного красками. Но когда Володя вручал им законченные портреты, они приходили в восторг!
Однажды, когда Володе было уже шестнадцать лет, ему опять приснился его детский, почти забытый, сон про принцессу. Но на этот раз красавица не стала хранить безмолвие: она как всегда улыбнулась и даже, кажется, хихикнула. Но затем посерьезнела и торжественно произнесла:
— Что же ты, Володя, не напишешь мой портрет? Разве я хуже тех, кого ты видишь наяву?
— Что вы! — воскликнул юноша. — Вы самая прекрасная принцесса! Вот только я не умею рисовать во сне, ведь я сплю! Во сне у меня нет моих красок и кисточек, я укрыт большим пуховым одеялом, а глаза мои крепко закрыты! Мой наставник Карл фон Кюгельхен учил меня писать портреты только тех, кто сидит напротив меня, перед моим мольбертом. Как же я могу изобразить вас?..
— Очень даже просто, — ответила красавица, — если о чем-то долго мечтаешь, твоя мечта обязательно сбудется!
Принцесса снова хихикнула, совсем как маленькая крестьянская девчушка, которая по утрам приносила в дом молоко, и растаяла в своих пушистых облаках вместе с троном...
А Володя Гау, ученик придворного художника, проснулся и грустно вздохнул. Конечно, ему хотелось написать портрет принцессы — настоящей, живой, да где ж ее взять? «Это во сне все сбывается, — подумал юный портретист, — а наяву...»
Но случилось чудо — на следующий день его пригласили к Царскому двору императора Николая I. То есть все произошло как во сне! Слух о том, что у известного мастера Иоганна Гау подрастает талантливый сын, быстро распространился среди знатных вельмож. И, конечно, царская дочь захотела, чтобы юный художник написал ее портрет. Она ведь, в общем-то, была обычной девочкой, хоть и называлась великой княжной, и все новое и незнакомое вызывало в ней любопытство.
Едва Володя вошел в царский дворец, он будто очутился в своем сне. Такой же золотой блеск повсюду, посреди зала возвышается величественный трон, а на нем сидит в таинственной дымке прекрасная девушка — великая княжна Александра.
Портреты императорской семьи принято было писать масляными красками. На специальную раму натягивался холст — особенная прочная материя, а затем на этом холсте «писали маслом» — большими и маленькими мазками, смешивая их или накладывая один на другой. Такие картины лучше смотреть издалека: вблизи видны все неровности и шероховатости краски.
Но ведь Володина принцесса была из туманного сна, окруженная неясным волшебным сиянием! Здесь лучше всего подходили акварельные краски: легкие, нежные, прозрачные. Ими пишут на плотном бумажном листе тонкой мягкой кистью, а если писать по влажной бумаге, акварель расплывается, туманится, краски ложатся на бумагу, будто цветные дымки. И тут уж нельзя нанести неверный штрих: акварель не соскоблишь, как масло с холста!
Акварелью писал старший брат Владимира, Эдуард. Его кисть запечатлела величественные дворцы Петербурга.
Княжна Александра следила за тем, как рождается ее портрет, улыбалась, а когда увидела законченную картину — восторженно вскрикнула. С портрета глядела на нее не просто красивая девочка, а настоящая сказочная фея.
— А меня научите рисовать? Например, мою собачку или поваренка нашего? Еще я очень люблю, когда птицы по утрам поют. Вот бы вы научили меня так изображать птичек!
— Научу, ваше высочество, — пообещал Володя. — Только мало уметь правильно держать кисти и выбирать краски. Нужно поверить в чудо...
Тут он смутился и снова обратился к листу бумаги. Нельзя же рассказывать великой княжне, что ее портрет он давным-давно увидел во сне!
— Какое еще чудо?! — из-за большой сиреневой шторы выглянул немного растрепанный, но самодовольный мальчишка. Он подбежал к Александре Николаевне и нахально дернул ее за светлый локон. Великая княжна снова вскрикнула, но вовсе не от восторга...
— А ну перестаньте безобразничать! — возмутился Володя. — Как вы смеете дергать великую княжну за волосы?
— А вот и смею! — сказал малыш. Я — царевич, будущий царь
Александр II, между прочим. — Тоже мне чудо — нарисовать мою старшую сестрицу! Или ее собачку. Или, тем более, пташек на ветках?! Изобрази-ка лучше мой портрет!
— Конечно, я обязательно напишу ваш портрет. А хотите, я и вас научу рисованию?
Портретом великой княжны потом восхищались много лет. Разные художники пытались выведать у Вольдемара-Владимира тайну сказочного очарования. А никакой тайны-то и не было, ведь дочь царя-императора как две капли воды походила на принцессу из его снов! Да она и была принцессой, только в России принцесс называли великими княжнами.
А о Володе Гау с той поры стали говорить как о хорошем художнике. Известный в те времена мореплаватель Литке, на корабле которого любили путешествовать великие княжны, заказал Володе свой портрет.
Собственное изображение так пришлось по душе капитану, что он рекомендовал Гау-младшего в придворные художники.
Вольдемар написал портреты всех царских детей, и они так понравились императрице Александре Федоровне, что она взяла художника под свое покровительство. Скоро Владимир Гау получил рекомендательное письмо к профессору Императорской Академии художеств Александру Зауервейду и стал учиться там.
Одно дело — писать портреты в мастерской своего отца или в доме учителя. И совсем другое — в Академии. Когда, кроме тебя, еще десяток таких же талантливых студентов должны показать свое мастерство, научиться в совершенстве технике живописи... Техникой у художников называют умение правильно накладывать мазки масляной краской, наносить акварель на бумагу... Ведь даже если мы очень хотим изобразить прекрасную принцессу, но не знаем, в какой руке держать кисточку, у нас получится какая-нибудь смешная рожица, а вовсе не портрет.
Ранние работы Владимира Гау— «Портрет неизвестного военного» (1834), «Портрет мальчика в синем сюртуке» (1836) были не очень-то удачными. Академики- профессора говорили отцу мальчика, что портреты написаны сухо и не всегда умело. Это вовсе не означало, что у Володи пропал талант. Просто в детстве ему снились не военные или мальчики в синих сюртуках, а — Принцесса!
В 1836 году, получив большую серебряную медаль и звание неклассного художника, Гау покинул Академию художеств. Через два года он отправился за границу для совершенствования мастерства. Тогда считалось, что за границей можно научиться тому, чему нельзя научиться в России. Вольдемар Иванович (наш Володя уже вырос!) поездил по Италии, Германии... В этих странах было у кого поучиться. Итальянские
и немецкие художники, безусловно, прославили искусство своих стран.
Это долгое путешествие помогло Володе понять, как важно в совершенстве знать технику. Главное — написать портрет, в котором бы узнавался почерк художника, его особенное, ни на кого не похожее, восприятие человека.
Вольдемар Гау, поучившись еще и в странах Прибалтики, вернулся в Россию. Тут он стал Придворным Живописцем, а будущему императору Александру и его сестрам — великим княжнам Александре и Марии — давал уроки рисования. За это ему присвоили почетное звание Академика акварельной живописи!
Получить портрет, выполненный рукою Владимира Гау, мечтали все петербургские красавицы. Он оставил целую галерею женских портретов: были там графини и певицы, баронессы и актрисы...
Но, если внимательно приглядеться, в каждом портрете можно увидеть таинственную Принцессу из детского сна. Даже когда лицо серьезное... Так и кажется, что через мгновенье оно изменится. И послышится задорное хихиканье. А в тающих облаках прозвучат самые важные слова: «Если о чем-то долго мечтаешь, твоя мечта обязательно сбудется!»
Коттеджа в Александрии. В. Гау. 1834
#Живопись