Это в том числе и жизнь в обстоятельствах, к которым не привык в городе. Представьте себе февраль, темнота, утро. Впереди семь километром дороги в школу. В заиндевевшем окне молоко однообразной картинки медленно расчерчивает фрагмент деревянной дуги – части конской упряжи. Это лошадь торит путь пионерам, только ее самой не видно за стеной снега. Вот такую историю вспомнила вчера наша аборигенная соседка. А такого, как сейчас она не помнит. Меж тем шел десятый день без дороги, света и связи. В село не завезли хлеб – позвонить нет возможности. В Озоне скучает барышня. Товар она принимает, а выдать не может. Генератора нет, интернета нет. Заправка – центр новостей, куда съезжаются, самостоятельно прорубая путь бензопилами, счастливые обладатели генераторов за бензином. Новости не радуют, по слухам ждать восстановления жизни нам еще неделю. Старицкой шоссе расчищено и призывает проезжать не сворачивая, не узнавая, как там жители деревень выживают. В федеральные новости прорываются редкие сообщения, не передающие ощущений с мест, в новостях местных бодро рапортуют о том, что все службы вовлечены в работу. Местные не сильно верят, говорят приехали из города молодые мальчики – МЧСники, сели на квадрик и давай кататься-развлекаться на нем. Не удивляет, что таких ЧС не помнит наша деревня, не было бы и проблем, если бы не заросли обочины тонкой березой, не покасились бы старые деревянные столбы, не оборвались провода, на которые ожидаемо легли ветви. У нас в деревне оторвало большую ветвь от огромного исполина. На котором есть табличка: это вековое дерево. Соседка рассказала, что оно и правда довоенное, а еще есть у нас парочка столетних лип. Нет худа без добра, не случить ЧП, не узнала бы я много интересного и не напросилась бы на чай, за которым непременно ждите другие увлекательные истории наших мест.
Семейная пасека "Апухлицы"
Что такое жизнь в деревне?
Это в том числе и жизнь в обстоятельствах, к которым не привык в городе.
Представьте себе февраль, темнота, утро. Впереди семь километром дороги в школу. В заиндевевшем окне молоко однообразной картинки медленно расчерчивает фрагмент деревянной дуги – части конской упряжи.
Это лошадь торит путь пионерам, только ее самой не видно за стеной снега.
Вот такую историю вспомнила вчера наша аборигенная соседка. А такого, как сейчас она не помнит.
Меж тем шел десятый день без дороги, света и связи. В село не завезли хлеб – позвонить нет возможности. В Озоне скучает барышня. Товар она принимает, а выдать не может. Генератора нет, интернета нет.
Заправка – центр новостей, куда съезжаются, самостоятельно прорубая путь бензопилами, счастливые обладатели генераторов за бензином. Новости не радуют, по слухам ждать восстановления жизни нам еще неделю.
Старицкой шоссе расчищено и призывает проезжать не сворачивая, не узнавая, как там жители деревень выживают. В федеральные новости прорываются редкие сообщения, не передающие ощущений с мест, в новостях местных бодро рапортуют о том, что все службы вовлечены в работу.
Местные не сильно верят, говорят приехали из города молодые мальчики – МЧСники, сели на квадрик и давай кататься-развлекаться на нем.
Не удивляет, что таких ЧС не помнит наша деревня, не было бы и проблем, если бы не заросли обочины тонкой березой, не покасились бы старые деревянные столбы, не оборвались провода, на которые ожидаемо легли ветви.
У нас в деревне оторвало большую ветвь от огромного исполина. На котором есть табличка: это вековое дерево. Соседка рассказала, что оно и правда довоенное, а еще есть у нас парочка столетних лип. Нет худа без добра, не случить ЧП, не узнала бы я много интересного и не напросилась бы на чай, за которым непременно ждите другие увлекательные истории наших мест.