Это был солнечный весенний день.

Яркий-яркий.
В детстве все яркое, цветное, помните? И в мы стояли долго в очереди: в уличном ларьке продавали набор для окрошки. В полиэтиленовом пакете лежал пучок изумрудного лука, настоящий свежий пупырчатый огурчик и яичко. Давали по одному набору в одни руки, чтобы честно было. Чтобы всем досталось.
Но нас двое было: я и мама. И нам дали два набора! И я стала рассматривать с упоением, пакет же прозрачный. Зеленые перья лука, огурчик - вот диво, за зиму соскучились по огурчикам, их не продавали. И яичко почему-то необычное, красное.
Я спросила у мамы: "Почему яйцо красное? Они же белые, и дома, и в садике. А это красное, почему?".
Мама сказала, что это пасхальное яйцо. Сегодня Пасха, праздник. И кто-то догадался покрасить яйца, это такой секрет, тайна, это как напоминание. Как сообщение тем, кто знает и помнит. Это значит, что никто не умрет. Христос воскрес.
Меня поразили мамины слова. Дома и в садике никто не рассказывал про такое. И про такой праздник не говорили. И сейчас мама говорила про таинственный праздник и про послание: красное яичко в пакете среди зелени. Кто-то покрасил его и отправил поздравление всем. Напомнил: никто не умрет! Верьте и надейтесь. И ведите себя хорошо.
Я так и думала. Я много об этом думала. И до сих пор думаю. Кто-то в начале семидесятых красил яйца и раскладывал их в пакеты. Поздравлял и напоминал. И люди шли, рассматривали свои "кульки", раньше так называли пакеты. Улыбались. И ярко светило солнце, - праздник же. Самый важный праздник, про который не надо громко говорить.
Я и не говорила. Просто чувствовала радость и счастье. Потому что еще кто-то знал то, что знают все маленькие дети: никто не умрет. Душа бессмертна.
А одно яичко мне дали съесть. Но я не съела. Я положила его в карманчик розового фланелевого платьица и унесла во двор. Тогда дети гуляли самостоятельно. И во дворе отдала старухе Лазаревне, чтобы она не боялась умирать. Молча отдала. И сердитая Лазаревна взяла и сказала тихо: «Христос воскресе!».
А я ничего не ответила. Я же не знала, как надо отвечать. Просто кивнула и пошла смотреть на первые листочки. Все остальное я знала. Как все маленькие ещё дети…
Анна Кирьянова