Фил поставил ушки торчком и подозрительно проводил голубым глазом серого дворового кота, что с независимым видом прошествовал мимо ребячьей компании метрах в пяти...

– Ой, а чего это? Штора? Какая ещё такая штора? Это лесенка, смотри, как я умею! Ай!...
Большая, без шерсти, рука ухватила Фила сзади, за ушами, оттянув шкурку, и он беспомощно повис в воздухе, болтая лапками. А потом и вовсе смиренно согнул их по-заячьи и сложил у груди.
Хвостик-морковка поджался, прилип к животу. Розовый треугольный ротик открылся, издав возмущённый писк:
«Эй! Так меня только мама брала, но не так же высоко поднимала! Я боюсь!»
– Которебёнок Филька, у тебя дурные наклонности! Не надо штурмовать шторы, они дорогие! Вот тебе купили замечательную штуку, смотри!
И человек поднёс котенка к толстой палке, показавшейся Фильке целым бревном, обмотанным грубым канатом.
Человек поставил Фила на пол, легонько сжал передние лапки, заставив выпустить коготки, и несколько раз царапнул этими коготками канат.
Тот приятно затрещал, и дальше Фил уже сам с удовольствием несколько раз пробороздил его сверху вниз. А потом ещё сделал «кусь». От избытка чувств.
– Вот давай дальше в том же духе. Эта штука так и называется – «когтедралка»! А то ишь, злодей…
Нет, человек ему попался нормальный. Понимающий. Он даже на противоположной от окна стенке, сбоку от их с хозяйкой кровати, такие полочки-ступеньки сделал.
И теперь подрастающий Фил лихо взлетал по ним под самый потолок, пробегал по закреплённому над дверью трапику и потом, сгруппировавшись, летел вниз, на пол.
А уже с порога спальни, боком, распушив шерсть на спине и хвосте, скакал дальше по коридору, до мисок для еды на кухне или в гостиную, где стоял его домик с мягкой лежанкой внутри. Ведя по пути бой с тенью, шипя и плюясь.
– Ну, мужик растёт! – говорил довольный Человек и обнимал свою подругу.
А у подруги из месяца в месяц подрастал животик. А это, со слов хозяина, означало, что скоро у пары появится человеческий котёнок...
*****
Он уже вышел из подросткового состояния, почти перестал расти, когда хозяин после долгого отсутствия его подруги привёз её домой – и решительно выпер любопытствующего Фильку из боковой комнаты.
До этого в ней не один день кипела работа, и туда заносились всякие интересные вещи...
Лежанка, например – больше по размерам, чем у него, Фила, но меньше хозяйской. А над высокими решётчатыми бортиками этой лежанки на верёвочках, поперёк, были развешаны яркие гремящие и шуршащие игрушки.
Ему так хотелось побить их лапкой, слушая, как они гремят и шуршат! Но его почему-то решительно из комнатки выпроваживали. Надо понимать, это для их котёнка?
А он ведь до этих ярких штуковин даже не дотягивается! Только пузырики пускает, агукает да весело глазёнки таращит…
Филька поразмыслил и решил, что это бестолковое существо теперь будет его младшим братом. И всему его теперь нужно будет учить!
Их котёнок пошёл… ну ладно, ладно, ребёнок! Фил уже взрослый кот, понимает разницу и субординацию, так что да – пусть ребёнок.
Такой забавный! Тоже без шерсти, как и хозяйка (у хозяина хоть реденькая, но есть), мало что умеет, но очень любопытный.
Хотя они с Филом в этом отношении та ещё парочка, особенно когда дело касается шкодных поступков.
Но мы же с тобой братья, Саня? Ты меня не выдашь? А я тебе, так и быть, вот ту конфетку из вазочки на комоде сброшу. Да на здоровье! Что? Не, больше нельзя, человечья кошка, твоя мамка, заругается. И стул не тащи. Нельзя! Эх, глаз да глаз за этим мелким нужен!
*****
Саньке давно уже поставили нормальную, взрослую лежанку, почти как у хозяев, только поуже. И одевается он уже сам, всё умеет. И любит долго разговаривать с Филом.
А он что? Он с удовольствием слушает. Во как чешет! Вечером, когда Филу навалят в миску вкусного и любимого им жидкого корма, а то и свежего куриного филе отрежут, он немножко поспит, как и любой уважающий себя кот.
После дремоты они с Саней устроят весёлые забеги по всей саванне, в которую превращается квартира, и тогда все берегитесь и заранее уходите с дороги. Особенно когда он, Фил, скачет боком, уши у него вывернуты вертолётиком, а глаза, как два блюдца!
Ага! Кусь! Хозяйка, а я говорил, не путайся под ногами! А теперь кричит, своего зовёт:
– Володя, злодей опять меня куснул за ногу!
– Машенька, ну ты же видишь, два брата-акробата на охоте? Пусть поносятся – мебель потом целее будет.
Ночью Фил пристраивается под бок к своему младшему брату и чутко спит, подёргивая во сне лапами. Ему снится погоня. И охота. И драка с рыжим наглецом с первого этажа...
Ну и что, что в реальности он ни разу с ним не сцепился? Он матёрый кот, распечатал уже шестую свою зиму, и может и младшенького защитить, и за себя постоять…
*****
Младший стал исчезать из дома почти каждый день, с утра до полудня. Это называется – «школа». У него появилось много новых и непонятных вещей вроде вот этого рюкзака, шуршавых тетрадок и книжек, которые не то, что рвать – даже прикасаться к ним нельзя!
Эх… Филу теперь приходится ждать, когда Санька сначала придёт из школы, потом убежит на улицу по своим непонятным делам, потом сядет за эти… как их… уроки!
И лишь потом настанет время прыжков боком, вздыбленной шерсти и глаз размером с блюдце.
Но ночью он в любом случае заступит на свою вахту по охране сна младшего брата. Сам спит? Это вам только кажется, коты никогда ночью полноценно не спят. Они БДЯТ.
– Сына, тебе не кажется, что Филька слишком потолстел? Не гуляет, есть от пуза, всё время дома один. Ты бы гулял с ним хоть немного.
– Па, а разве котов выгуливают?
– Ну почему нет? Купим такое устройство, «шлейка» называется, один поясок как ошейник, второй подмышками пропускается, а на перемычке стальное кольцо, а к нему карабин с поводком. Сначала кошки дичатся, не очень слушают в таких случаях хозяев, но потом быстро привыкают. Попробуем?...
*****
– Ух ты, Саня! А что это за зверь такой?
– Это Филька. Рэгдолл. «Тряпичная кукла» в переводе…
– А почему так называют?
– А ты возьми его на руки. Возьми-возьми, не бойся, он очень мирный кот!
Пацаны во дворе уважительно передают шестикилограммового Фильку из рук в руки и обращают внимание, что тот ведёт себя совершенно индифферентно – безвольно свешивается с рук, действительно, как неживая тряпичная кукла.
При этом не испытывая никаких неудобств. По крайней мере, судя по его довольной кошачьей физиономии.
– Точно «тряпичная кукла»… Сань, он хоть ходить-то может?
– Ха! Я не рискну его спустить с поводка! Сразу куда-нибудь ломанётся! Тот ещё авантюрист.
В подтверждение слов младшего брата Фил поставил ушки торчком и подозрительно проводил голубым глазом серого дворового кота, что с независимым видом прошествовал мимо ребячьей компании метрах в пяти.
Кот исчез под машиной во дворе, а Фил тяжело вздохнул – опять не дали подраться!
*****
Младший брат растёт... Вот уже и человечьими молодыми кошками интересоваться стал. Фила уже несколько раз вежливо просили из Саниной комнаты, когда он и эта его подруга уединялись там, иногда делали вместе эти свои уроки, иногда о чём-то шушукались, громко смеялись.
А потом эта подруга всегда искала Фила, легонько, вполне вежливо и ненавязчиво тормошила и гладила. Если же он не спал или не делал вид, что спит – с удовольствием брала на руки.
Щекотно зарывалась своей мордочкой в его пышную шерсть на лопатках и легонько дула в неё. И часто говорила:
– Сань, у него шёрстка пахнет сеном! И цветами! Чем вы его брызгаете?
– Да ничем, - Санька улыбался и пожимал плечами. – Он же домашний кот, и это его естественный запах…
*****
Фил не любил лето, и всегда ждал его наступления с тревогой. А всё потому, что старшие и Санька на долгие-долгие дни посреди лета куда-то исчезали. Это назывался «отпуск».
Да какой же это отпуск, если для него, кота, сплошное горе?! Его в таких случаях всегда относили в тесной переноске в какой-то дом с множеством других котов и кошек, и проходило несколько дней, пока тоска по уехавшим хозяевам хоть немного стихала и он начинал хоть что-то есть.
Да и то… в этой кошачьей гостинице иногда попадались совершенно невоспитанные и наглые личности! И тогда своё право на собственное мнение Филу приходилось защищать с боем.
Но самое паршивое было то, что обитающий в гостинице прайд находился на выгуле очень малое время. А потом всех рассаживали по номерам. Ага, «номерам»! Постыдились бы называть так клетки. Пусть даже и просторные…
Появление Саньки Фил предчувствовал с самого утра. Начинал метаться по клетке, тренькать когтями, как струнами, стальные вертикальные прутья, а когда брат, наконец, появлялся на пороге, начинал подпрыгивать на задних лапах, едва не стукаясь головой в низкий потолок своего «номера».
И счастливо, громко мурча, обнимал брата за шею передними лапами. Иногда делая за ухо «кусь» - а зачем в очередной раз так надолго бросил?!
А в этом году его в гостиницу не понесли. Во-первых, у Саньки случился «выпускной», и он днём ушёл из дома весь из себя нарядный и с алой лентой, с золотыми знаками, через плечо.
А во-вторых, после выпускного он долгое время сидел у себя, обложившись учебниками, и готовился куда-то «поступать».
А потом, когда, видимо, подготовился, и всё семейство собралось в очередной отпуск, Фила никуда не унесли. С ним просто осталась… Лена!
Та самая подруга Саньки. И всё время отпуска семьи кормила Фила, убиралась за ним и выгуливала его на новенькой шлейке. Хотя гулять Фил ходил с гораздо меньшей охотой.
Ведь он был уже почтенным сеньором восемнадцати лет. И лапки у него уже были не те – каждый шаг отдавался в суставах скрипом и болью…
*****
– Саш, второй курс только закончил. Не рано жениться надумали?
– Ма, па, я ведь уже зарабатываю, вы же знаете! IT-удалёнка – что может быть проще? И спрос на меня, как на программера, есть. Мы с Леной даже жить собираемся отдельно, нам моих заработанных как раз будет на всё хватать. А следующие три курса пролетят незаметно.
– А учёбе не в ущерб?
– Прорвёмся! – младший брат улыбнулся и подхватил Фила с пола. – Филька, пойдёшь жить с нами?
Да куда ж вы без меня? Смешные какие, право…
*****
Лена была в ослепительно-белом воздушном платье, с блескучей, как его недавняя новая игрушка, диадемой в волосах. Младший брат – в кремовом костюме с «бабочкой» на шее. Белый лимузин замер с приоткрытой дверцей недалеко от подъезда.
Молодые пошли к этой двери, Лена уже пригнулась, чтобы нырнуть в кондиционированную прохладу, и тут Саша беспокойно завертел головой, а потом повелительно махнул рукой гостям и провожающим, призывая их расступиться.
И по живому коридору, прихрамывая и спотыкаясь, заспешил старый голубоглазый, почти слепой уже кот.
Сейчас, сейчас, братан… я только на секундочку присяду, передохну, лапки потому что…
Фил шумно вздохнул, оторвал пушистые «штаны» от бетонной дорожки, доковылял до ног младшего и такого молодого ещё брата и ткнул лобастой головой в ногу. А потом обвил её пушистым хвостом:
Поздравляю тебя, младшенький. Будь счастлив. Ну что, я с вами?...
Они для нас – только эпизод в нашей жизни, пусть даже очень важный. А вот мы для них – вся их жизнь. Помните это.
Автор: ОЛЬГА ОРЕХОВА